Он не помнил вовсе, когда появилась Стена или вернее чувство Стены. Да, возникло чувство, что войти внутрь что-то мешает. Это он назвал Стеной.
Теперь же решил проверить и вошёл в дом
с этой мыслью. Дом, такой же серый, неотличимый от прочих, расставленных в намеренном беспорядке посреди поля, был в пять этажей. При входе вдоль стены висели почтовые ящики. Войдя, он по странному своему обычаю принялся считать ступеньки, разозлился, но продолжал.
Номера квартиры он не помнил и запомнить не стремился, дома, впрочем, тоже. Пройдя пролет,ион смотрел на дверь в дальнем левом углу. Не та - и поднимался выше.
Если б он, задумавшись, пропустил дверь, то
стал бы механически подниматься дальше, может быть на крышу.
Дверь была необычная,ее выделяла черная
заплатка на коричневом дермонтине - след замены замка. Заплатка была пришита криво, вдавленно в дверь и казалась закрытым тканью окошком.
Подходя он всегда вслушивался. Вернее, он слушал
не говорит ли кто по телефону. Тогда он поднимался этажом выше и, уже делая вид, что только минутой вышел, спускался на улицу.
И вообще он чувствовал, что дверь имеет к нему отношение. Открывая ее, он волнуется и боится. А боится он именно Стены за дверью. Этого куска обычнейшей кирпичной стены, с неровными строчками кирпичей, с какими-то смутными нацарапками. Типа стены другого, старого, дома.
Быть может хозяева нашли какой-то разрушенный дом и забрали кусок стены?
Не раз он замечал - хозяева сами входили как-то боком, преодолевая некое сопротивление. Стены?
Он как-то попробовал: наклонил голову, выбросил при шаге ногу... Но разницы не заметил.
Может потому,что это была "их" стена - толстой хозяйки, плешивого мужичка и крикливого ребенка.
Любая стена напоминает скорлупу...
Раз зимой он захолодил руки, выйдя по упрямству без перчаток, и не мог справиться с ключом. С трудом сделал один оборот, а на второй в пальцах не хватало силы. Хозяйка услышала возню и резко открыла дверь изнутри - "ах,это вы, ха-ха". Его неприятно уязвил ее смех. "Я подумала какой-то пьяный...".
Возможно Стена была видимостью. Или её можно было легко сломать. Но только сильно пьяному вздумается пробовать ломать стену.
Он замечал за хозяйкой нелюбовь к пьяным, но сам часто являлся выпив пива. Его пространство ограничивалось комнатой и коридором, на который выходили кухня, уборная и ванная. Комната закрывалась против естественного движения руки.
Стена часто снилась: он открывает ключом входную дверь - и упирается в стену. Думает (во сне!) что спит, пробует повторно - и опять упирается! Тогда бесконечно медленно спускается по лестнице... Этот повторяющийся сон сильно
занимал его.
Так или иначе, он вошёл и юркнул в комнату, снял куртку, стал припоминать, где положил сало - "на окне нет...".
Сало нашлось завернутым в газету в портфеле. Он развернул и стал вспоминать, сколько оставалось утром. Сало было жёлтым, но горчица снимала тошноту. Сало хозяев он видел на кухне - белый, покрытый солёной коркой кусище, но мнительно боялся убыли своего кусочка или, впрочем, хоть какой вещи.
Он по обыкновению прикинул сколько съесть,чтобы не бурчало в животе и отрезал ломтик толщиной в два пальца.
В зале бормотал, а то и взрывался войнушкой телик. Надо было думать о Стене.
Она уже была, когда он заселился. Сразу стал смущаться выйти из комнаты. Слушал, стоя у двери как топают, как енчит кот, злился,. Но выйти не смел - мешала Стена.
Хозяева тоже стеснялись, но много меньше, если только он был в туалете.
Необходимость справлять нужду тяготила его больше всего. Он ждал пока хозяин, хлопнув дверью, отправится мыть руки, пока стихнет шип воды и быстро проходил в туалет. Здесь он чувствовал себя под защитой. Дверь в комнату не была таковой.Он не чувствовал себя "одиночным" в комнате, стеснялся. Как если "они" могли беспрепятственно войти любой минутой и увидеть его едящим или читающим.
Было неловко пока он не раздевался до трусов. Тогда, если "они" и зайдут, то принуждены будут сконфузиться. Проступала даже мысль жить в уборной. Кровать не влезет, но раскладушка, поставленная наискосок поместится. Ноги можно вытягивать между кафелем и унитазом...
Пол холодил через дырку в носке,но выходить не хотелось.
Котёнком здесь часто спал кот и каждый раз принимался играть с ремнем. Он мял кота ногой, почти наступал на него.
Запах ему не мешает. Привычка не мыть руки и вовсе может пригодиться. Чтобы вымыть руки, надо зайти в комнату, взять мыло и полотенце и пройти в ванную. При это возможно наткнуться на кого-то из "них" или "они" могли его увидеть в открытую дверь. Неприятнее чем не мыть рук вовсе.
Там он мог бы жить, закрывшись изнутри, читать, потом лежать, положа книгу раскрытой на живот.
Другим днём он ел в столовке. Взял молочный суп и сосиску с рисовой кашей. Хотел взять сметаны, но раздумал. Поел, не увидел салфетки и вытер рот рукой. Вышел из запаха на воздух...
На переходе горел красный. Машин
не было, но люди стояли. В их позах виделось нетерпение. Как бы подергивало электричеством. Машин не было видно даже вдали. Значит - их удерживает Стена! Он заметил, что стал многое объяснять действием этой силы. А, положим, людей
не будет, останется желтеющая улица и красный напряжённый глазок, наседающий на зрительный нерв и дальше - на мозг? Смог бы тогда он пройти через Стену? "Ха.Стена то внутри!" - подумал. Нет - даже сказал, громко. Стоявший рядом повернулся с вопросом под покоробившимися бровями. "Я, ничего..." - увёл глаза в сторону. Зелёный не загорался. Следовало стоять со всеми, но он пошёл, как бы против воли, с каждым шагом напрягая оставшихся. Среди них гуляла белая искра тока.
Вот он перешёл,но легче не стало. Стена не рухнула, а как бы откатилась. Нужен другой поворот ума. Он ещё не знал и засмеялся. Парочка, встрепенувшись, обернулась что-то согласно решив.
Он и вправду мог сойти за что угодно. Ходил нараспашку пуговицы висели на длинных нитках, на ботинках желтела глина.
Решив всегда теперь жить наперекор, посмеиваясь дошел домой.
Смешок остался, стал как бы внутренним покашливанием.
Кашляя-смеясь, поднимался пока не очутился ... перед Стеной.
Была белая Стена, а по ней - железная лестница на крышу.
Он наклонился через перила вниз: "прошел... никогда не проходил, а тут прошел... и только вчера думал...", - засмеялся мысли, что
теперь может подниматься типа бесконечно.
"Есть ли в этом доля правды,хоть малая,ничтожная?" - говорил себе и топтался, волнуясь, на узкой ступеньке как перед провалом, в который готов оборваться и покатиться, ломая ноги.
Топтался, не мог справиться с густыми струящимися мыслями, шаркал ботинками, смеялся...
Прохождение сквозь дверь.
Когда он прошел сквозь дверь...
Прошёл без умысла, по забывчивости. И обрадовался только тому, что не требуется шарить в карманах,
искать ключ негнущимися пальцами. А можно сделать шаг - и пройти внутрь...
В поисках материальной причины этого случая
дойдя до квантовых оснований, прикоснувшись к загаженным поколениями студентов фолиантам и тощим подслеповатым, отпечатанным еще на ротапринте брошюрам, он утвердился в мысли, что событие того дня было лишь исключительным вывертом статистики, колоссальной флуктуацией, попустительством природы квартиранту...
Причина, что выбор пал на него - исключительность его бытия при внешней
неприметности жизни в человеческом муравейнике,
малополезности или даже скорее полной бесполезности...
Шагать сквозь стены куда как опаснее открытого взлома. Это умение - рисковое...
- "А я и не слыхала..." - взметнулась хозяйка
и его обожгла розовая трещина комбинашки
посреди халата...
Глядя прямо в морщинки - "я тихо...",
забеспокоился, принялся доставать ключ,
закрутился, что-то повалил и, когда ставил на место, подумал - "а назад выйду?". Коснулся
дермантиновой обивки, учуял как за клеенкой
что-то скребется - "но не пробил ведь,
значит больше не могу!..". В нервной радости
заторкал ключем в скважину -"не могу!". Со скрипом отворил дверь - "вот!, не могу"...
- "Что "не могу"?",- засмеялась хозяйка
и свет с лестницы запрыгал на ее грудях...
Он отворотил голову, скрывая радость -
"как все, не могу..." и молчал...
- "Ты, Миша, странный"...
Хозяин маялся в ЛТП и она "расцвела": часто ела, в квартире шалили запахи, на кухне булькало и шипело. Утрами фигуряла типа неглиже...
- "Простудитесь, Марья Федоровна!"
- "Да, Миша? Ну тогда прикрой дверь..."
Затоптался, наступая на обувь, почувствовал её дыхание, занервничал, сунул ключ в карман, развернулся и - ткнулся в пухлое душное тело...