Аннотация: Мы скучаем и хотим их вернуть. Мы уверены, что они тоже хотят вернуться. Но, возможно, это не так. У каждого свой путь...
Бабочка под каблуком
Бог есть любовь
Десять лет назад ты садился в милицейскую машину и знал, что ближайшее время вряд ли поднимешься по знакомым ступенькам. Взгляды сверили спину, оставляя в душе огнестрельные ранения. Они не зажили до сих пор. А возвращаться после долго отсутствия всегда тяжело. Куда бы то ни было: домой, в старую компанию, к любимому... Все оставшееся время - от звонка до звонка - ты думал о том, как ты вернешься. И только один вопрос упрямо обходил стороной: зачем... Зачем возвращаться?
Чем ближе Алина подходила к месту встречи, тем медленнее становился ее шаг. На перекрестке она перебежала, хоть светофор и горел зеленым. Нечаянно задев идущего мимо человека, она поспешила извиниться.
- Привет, - сказала она как можно более небрежно.
- Привет, - ответил ей человек, встречи с которым она так желала и боялась.
- Как дела? - обидно, что начинать разговор всегда приходится ей. Равно как и продолжать.
- Нормально, - пожал плечами он.
Через полчаса она почти бежала. Подальше, подальше. Каблуки впечатывали шаги в асфальт, перед "пешеходкой" остановились почти все машины, пропуская роскошную девушку. Идущие по улице люди автоматически уступали ей дорогу. Самой успешной, самой счастливой...
- Ой, слыхали, его ж выпустили...
- Под залог чтоль?
- Зачем под залог? Он же отсидел свое...
- Ну, знаете, убийц выпускают! Куда мир катится....
Жаркие обсуждения смолкли, едва он вошел в магазин. Обычный магазинчик обычного алматинского микрорайона.
- Добрый день, тетя Катя, - он смотрел прямо в глаза продавщице, которая помнила его молодым и красивым парнем - по нему все девки во дворе сохли. Теперь перед ней стоял измученный мужчина с ледяным взглядом. Кожа на скулах натянулась. Нет, не выглядел на свои годы. И старым не выглядел. Скорее, мумией какой-то, тенью застывшей.
- Привет, Назар.
Весь магазин затаил дыхание. Тетя Катя, оказавшись в центре внимания, даже приободрилась - а ну как через час будет звезда, все только и будут судачить об ее разговоре с "преступником".
- Мне бы чаю и сахару.
Отпустив товар, тетя Катя не удержалась от комментария:
- Раньше-то мать заботилась, чего купить.
- Нет мамы, теть Кать, и говорить тут не о чем.
Сказал как отрубил. И вышел из магазина, оставив за собой горячий шепот продавщиц.
На столе перед ним стояла коробка со всякими мелочами. Мать хранила всякие поделки Назара - те, что не рассыпались от ветхости, его первые сочинения, его подарки на день рождения. Сестра, которая жила в этой квартире десять лет, пока его не было, старалась ничего не трогать. А он, вернувшись, первым делом полез разбирать кладовку, завалы на шкафах. С пылью в волосах, исцарапанными о торчащие гвозди руками, он сидел на полу посреди комнаты. На самом дне он нашел кусочек картонки, разрисованный фломастерами. Когда-то давно, еще в школьном возрасте, но решил сделать матери подарок на новый год. На большом листе картона Назар нарисовал подобие игры с фишками и кубиком: лабиринты, квадратики, по которым надо было двигаться. Фломастеров оказалось дома всего два, и третью дорожку он нарисовал сначала одним цветом, а потом обводил другим. Чтобы получилось что-то яркое, и непохожее на две первые дорожки. Мальчик потратил целый день. А потом, устав, спрятал игру в шкаф - до нового года было еще две недели, и уснул. А через несколько дней он заболел. В школу надо было принести карточки с нарисованными примерами - для какого-то мероприятия, а он не мог даже с постели подняться. И мама сделала это задание за него. Когда он увидел, из какого картона мама вырезала карточки, он разрыдался. "Как ты могла!" - кричал он. А мама гладила его руки, горячую от температуры голову. И плакала вместе с ним. А сейчас кусочек того картона с обрывком игры на одной стороне и написанным четким маминым почерком примером на другой лежал на грязном от поисков полу перед бывшим зеком.
Сегодня только первый день как он позволил себе выйти во двор - в магазин, да и просто так пройтись.
Уже дойдя до квартиры и вставив ключ в замочную скважину, он вспомнил, что надо бы вызвать мастера по установке Интернета. Остаться, любыми путями остаться, удержаться...
На экране заплясали чертики. Они наскакивали друг на друга, толкались и хохотали. Алина потрясла головой, отгоняя видение. Чертики исчезли. Остались только таблицы со внезапно сошедшимся с требуемым результатом. Программа не пищала, не выделяла красным ошибки.
"Господи, ну до чего же просто! До невозможности просто!" Алине захотелось вскочить и кричать на всю квартиру от радости, но она пожалела соседей. Перечитав получившиеся расчеты, она для верности сохранила все и в память ноутбука и на флешку и захлопнула крышку верного электронного друга. Скоро можно будет приступать к экспериментам.
На кухне, куда она заглянула за стаканом молока, было прохладно. Да, блин, не просто прохладно - холодно! И в холодильнике холодно. А вот теплое молоко на ночь значительно украшает жизнь. Алина смотрела в окно и думала, стоит ли курить на ночь. Нет, наверно, не надо.
Внезапно зазвонившая сотка заставила ее подскочить на месте.
- Ты на часы смотрел?
- Ну, я же знаю, то ты не спишь, - голос, даже искаженный расстоянием, все равно передал всю палитру ехидства, коим был богат характер звонившего.
- Я сплю, - упрямо сказал Алина, ставя чашку в раковину и в очередной раз давая себе зарок не оставлять грязную посуду на ночь.
- Если б ты спала, я был бы послан далеко и надолго. Как ты?
- Как всегда - замечательно. Слушай, Арман, давай завтра поговорим, ладно?
Не дожидаясь ответа, она нажала кнопку отбоя. Сегодня он точно не перезвонит. Но и не обидится. Такой уж человек. От него ей тоже хотелось уехать подальше. От его наглых бесцеремонных звонков и вмешательств в ее жизнь. Как и от многого другого. Уехать, как можно скорее... Вот закончится проект, главное, чтобы презентация прошла удачно - и можно собирать вещи. С такими результатами, которые обещает исследование, ее везде примут с распростертыми объятьями.
- Добрый день!
- О, привет. Как дела?
Проходившая мимо бабушка недовольно проворчала: встали тут посреди дороги, ни проедешь, ни пройдешь.
- Как ты?
- Ой, отлично! Работы, знаешь, навалом. Запустили новый проект, собрали кучу народу.
- Да ты что? А я слышал, что ты только в университете работаешь.
- Ну, вот видишь.
- Ну, ладно, я побежал.
- Давай!
Они разошлись в разные стороны. Арман достал из кармана сотку: никто не написал, никто не звонит. Он сам выбрал номер из телефонной книжки.
- Привет, слушай, мне сейчас категорически нечего делать. Можем встретиться? Через час? Хорошо, давай через час...
Золотая осень завладела городом. Надолго ли - никто не знал. Алматинская погода так выдрессировала горожан своим непостоянством, что все по привычке ожидали от нее сюрприза в виде дождя или урагана. А она продолжала радовать теплом и солнцем.
Эх, не идти бы ни на какую встречу, погулять бы в парке. Алина глубоко вздохнула и улыбнулась: судьбу лучше не гневить.
- Добрый день, - как хорошо, что собеседник мужчина. Алина знала цену своей улыбке, как и знаменитая Скарлетт, и потому заранее предугадывала успех переговоров, - я Вам звонила...
- Да, проходите.
В кабинете был нарочитый порядок. На полочках в шкафу стояли кубки, грамоты в рамочках. Но Алина знала цену тем деловым играм, которые проходят в таких кабинетах. Даже самая мелкая сошка, представитель офисного планктона считает себя чрезвычайно важным человеком. И потому с ними надо держать ухо востро. И если навязывать свои правила игры, то очень осторожно.
-... Вот к таким результатам я пришла. Я вижу, что Вы - проницательный человек и понимаете, насколько они оптимистичны. Однако это очень сложно объяснить чиновникам. Именно поэтому я обращаюсь к инвесторам.
- Вы уже с кем-нибудь говорили? - мужчина откинулся в кресле и покачался. Алине показалось, что он сейчас начнет крутиться. А вообще, он довольно милый.
- Да, еще несколько компаний сейчас на стадии рассмотрения.
- Замечательно, - мужчина снова улыбнулся Алине, но на этот раз его улыбка была чуть более жесткой, - тогда мы с Вами будем говорить следующим образом. Я беру тайм-аут на неделю. Возможно, пролонгирую этот срок еще на семь дней. За это время я изучу документацию, которую Вы мне принесли, и сделаю запрос по финансовому аспекту. Затем мы с Вами встретимся и все обсудим еще раз. Идет?
- Конечно, - Алине не терпелось выйти из кабинета, потому что она уже слышала следующий вопрос.
- А теперь я хочу Вам задать личный вопрос. Вы замужем?
"Началось" - тоскливо подумала она.
- Нет.
- Это хорошо.
Молчание стало почти осязаемым.
- Потому что если мы возьмемся за Ваш проект, возможно, Вам придется уехать и работать заграницей, а проживание семьи нашего партнера мы оплачивать не хотим.
Слова "не хотим" он особенно выделил, из чего Алина сделала вывод, что, в принципе, деньги есть, но корпоративная политика в расчет мужей и детей не берет.
- Вам не понадобится этого делать. Если Вы возьметесь за мой проект, я смогу уехать куда и когда необходимо и совершенно одна.
Оказавшись на улице, Алина довольно улыбнулась. Хорошо, что он не спросил названия тех трех мифических компаний, которые находятся "на стадии рассмотрения".
***
Иногда очень хочется проснуться. И понять, что все, что происходит - это не со мной. Остановиться в своем каком-то истерическом беге, успев на вдохе прожить все-таки эту жизнь.
Газеты с некрологами тяжело шлепнулись на стол, словно вздохнув о тяжелой судьбе тех, кто в них упомянут. Рука с коротко остриженными ногтями лениво перевернула их, ярко-салатовый маркер отметил пару траурных заметок. В Алматы, как и во всех других городах мира, люди рождаются и умирают. По ним плачут, им ставят памятники, их помнят...
В это время центральные ворота офиса открылись, впуская двух очередных посетителей. Растерянных, как все, что приходят сюда. Но в отличие от многих, они сюда совсем не рвались. Все произошло слишком быстро, и потому, оказавшись здесь, они, не успев подготовиться, оставались самим собой.
Руслан автоматически пропустил Марину вперед, усмехнувшись про себя, что даже после своей смерти остается джентльменом. - Ну и что это? - нервно спросила заплаканная Марина. - Откуда ж я знаю? - вопросом на вопрос ответил Руслан, стараясь сохранить здравый смысл. Хотя бы толику.
Холл огромного бизнес-центра был стандартен: мрамор и металл, кожаные кресла и раскидистые пальмы. Ничего, что удивило бы или навеяло мысли о вечном. Неправильно как-то...
- Это рай? - недоверчиво спросила Марина. - Откуда ж я знаю? - повторился Руслан, - я бы сам этот вопрос задал бы кому-нибудь. - Ясно, - Марина решительно подошла к лестнице, которая вела наверх. - Вам помочь? - мягкий и доброжелательный голос заставил их вздрогнуть. Высокий мужчина в темно-синем костюме шагнул к ним из полумрака закутка, где, очевидно, располагался лифт. - Было бы неплохо, мы... - начал Руслан. - Вы Бог? - резко спросила Марина. Мужчина рассмеялся. - Нет, что Вы. Я простой сотрудник этого комплекса, называемого Небесной Канцелярией. Только и всего. - Ясно, значит, Вы мне помочь точно не сможете. - Я знаю, Вы хотели бы вернуться обратно, верно? - мягко и сочувственно спросил мужчина. Вероятно, он задавал этот вопрос не в первый и даже не в сотый раз. Но каждому, кто отвечал на него, хотелось верить, что участие этого полуседого человека искреннее. Марина кивнула, уже не пытаясь скрыть набежавшие слезы. Руслан обреченно подумал, что сейчас она расплачется, а он и представить себе не мог, как обращаться с бьющимися в истерике женщинами. Мужчина приобнял Марину за плечи. - Боюсь, это невозможно. Но мы поможем Вам, по крайней мере, смириться с этим. - Ага, так всегда сектанты говорят, - хмыкнул Руслан. - Молодой человек! - укоризненно покачал головой Служитель, - говорить о сектах вблизи самого Бога... - Ох, простите, - полуиронично-полувиновато ответил Руслан. - Ладно, все разговоры потом. Вам надо отдохнуть. Как пожелаете вас поселить: в одном номере или отдельно? - Служитель снова заговорил мягким, но официальным тоном. Какой сервис, подумал Руслан, ах да, мы же в раю. Тут все отлично, все ок, все как мы хотим! - В одном, - неуверенно сказала Марина, - мне слишком тяжело одной. Руслан качнул головой в знак согласия на вопросительный взгляд Служителя. - Ну что ж, отлично! Тогда идемте. Идя вверх по лестнице и разглядывая синий пиджак своего проводника, Руслан вновь ощутил чувство душевной невесомости: неизвестно где начало и конец, пол и потолок, к чему идти и от кого спасаться. Если здесь вечная жизнь, на что ее потратить? Блин, какие идиотские вопросы приходят в голову на пороге.... шикарного номера, в котором ... - ...пройдут ваши первые дни здесь. А потом, возможно, вы решите сменить обстановку. Располагайтесь. Служитель вручил Марине ключи от номера и ушел. В комнате повисла тишина.
***
Читая все, что писали посетители форумов, Назар удивлялся, откуда столько разнообразных мыслей и столько времени записывать их. Что до него, то ни в душе его ни в голове не было ничего такого сверхъестественного. Если бы он писал заметки, то они бы сводились к банальному "встал, пошел, сел, сходил в туалет". О чем он думал? О чем же он думал, вот так сразу и не вспомнишь. Наверно, когда-то его посещали мысли, которые могли бы быть запечатлены. Но годы, проведенные за решеткой, все расставили совершенно по другим клеточкам. И с этими позициями партию не выиграть.
Назар вдруг вспомнил день, когда получил уведомление, что поступил в университет.
- Мам, представляешь! Мам, я студент!
Дыхание сбивалось. После двух лет неудач, недобора в оценках вдруг - такая удача.
- Да зачем тебе это надо? - удивлялся друг Рафик, - иди работай. Здоровый мужик, чему ты учиться будешь, скажи мне, пожалуйста?
- Это ты собираешься тут сидеть вечно, в этих микрорайонах! А я хочу свалить.
- А мать куда денешь?
- С собой заберу. Вот в Германию еще можно уехать.
- А ты немец с какого боку? - хохотнул Рафик.
- Папка вроде по паспорту немец был.
Про отца Назар вспоминал неохотно, потому что мать сама не любила о нем говорить. А когда она ласково его называла "безотцовщина моя", в душе как будто все переворачивалось. Но оттолкнуть он ее не смел.
- И на кого учиться собираешься?
- На инженера. Самая мужская профессия. Ну чего ты ржешь?
Рафик хохотал, взявшись за живот.
- Мужская профессия! Мужская профессия - это бабло зарабатывать, жениться, сына родить, дочку потом. Родителей обувать-одевать. А пока ты будешь учиться, кто будет твою мать содержать?
- Я буду по вечерам работать. Да ну тебя! Всякую умную мысль только и знаешь, что обгадить.
- Да ладно тебе...
Назар услышал несмелый стук в дверь и, вырвавшись из своих мыслей, пошел открывать.
- Привет, брат, - на пороге мялся бывший его друг, а ныне полуспившийся сантехник Рафик.
- Привет. Только я таких братьев и не упомню что-то, - Назар не хотел никого впускать, но Рафик выглядел таким несчастным, так неуверенно мял в руках кепку, что волей-неволей пришлось посторониться и выдавить из себя "проходи". Гость, пожалуй, обрадовался выпрошенному приглашению, сразу приосанился и бодро прошагал в комнату.
- Обстановка у тебя... знакомая... - Рафик окинул взглядом комнату, где было выпито немало пива, немало разговоров слышали эти стены.
- Да, сестра постаралась ничего не трогать.
- А сейчас она где?
- Уехала к себе в деревню. Вы что, совсем не общались с ней? Она же тут жила.
- Ты же знаешь, какая она. Слова лишнего не скажет.
- Ясно...
Разговор явно не клеился.
- Может, отметим твое возвращение? - Рафик жестом фокусника достал из рукава бутылку водки. Назар нахмурился.
- Не пью.
- Ну, так я выпью, можно?
Налив в принесенные стаканы водку, бывший сантехник обрадовано потер ладошки, затем поднял свою тару и торжественно прокашлялся.
- Дорогой друг мой Назар. Я рад, правда, рад, что тебя наконец-то выпустили. Мы ждали тебя всем двором. И Лешка ждал, и Ванька, и Гришка, и Манька... - Рафик сбился, - в общем, ждали все. И вот ты вернулся. И мы рады...
- Ты это уже говорил, - негромко сказал Назар.
- Не перебивай, такая ж радость, - сантехник взмахнул рукой, но тут его пыл оборвался внезапно накатившим желанием выпить-таки. Что он, собственно, и сделал. Стакан Назара остался стоять на столе нетронутым, но гостя, кажется, это ни капли не смущало.
- Ну, давай, рассказывай, - Рафик сел на диван и потянул за собой Назара, - ты же не писал. За десять лет ни одной весточки нам.
- Я никому не писал.
- Разве ж? - наигранно усмехнулся Рафик.
- Ты эти свои намеки брось, - нахмурился хозяин квартиры, - я тебе не за тем разрешил сюда войти и...
- Да ладно, - гость хлопнул его по плечу, - не злись. Мы же друзья были когда-то. Жаль, что так все вышло.
Назар поднялся и подошел к окну. Такой красивый вечер, город словно засыпал и оттого все казалось призрачным. Хотя ночная Алма-Ата еще оживленнее, чем дневной. А сколько таких вечеров и ночей он пропустил, сколько всего мимо прошло. Зачем? Для кого? Кто у него отобрал их?
- А ты знаешь, мне кажется, ничего не изменилось здесь, пока тебя не было, - Рафик налил себе еще стакан и, выпив, шумно задышал.
- Только ты вот непонятно во что превратился. Недоучился, хренью страдаешь, - не поворачиваясь, отметил Назар.
- А ты думаешь, я был бы кому-нибудь нужен со своим образованием? Брось, Назар, без волосатой лапы никуда не устроишься. Я обычный пацан с обычного двора, житель микрорайонов. Меня знает в лицо участковый хотя бы уже потому, что я родился здесь и всю жизнь живу. И он видит во мне потенциального вора, головореза. Знаешь, каждый раз, как тут что-нибудь случалось, он приходил к нам домой и с порога спрашивал: "А ну теперь честно скажите, где ваш сын в это время был". А я в это время с девкой был, в кино мы ходили, мороженое ели. И, в конце концов, мне надоело. Пусть я лучше и вправду буду виноватым, чем за просто так получать.
- За просто так получать... - усмехнулся Назар, - знаешь, я там в тюрьме много таких видел. "Ты за что сидишь" - "Несправедливо посадили, все суки, один я хороший".
- Так я ж тебе говорю что ли, что я хороший, - от волнения Рафик расплескал водку на стол. Назар подумал, что надо было поставить на стол какую-нибудь закуску, потому что друг детства сейчас напьется вдрабадан и неизвестно чем все это закончится.
- Я в магазин зашел, а на меня как на оживший труп посмотрели, - Назар усмехнулся и повернулся-таки лицом к Рафику.
- А ты и есть такой... - пьяно рассмеялся гость, - тебя все мертвым считали, не писал, о себе знать не давал. И вдруг появился.
- Участковый-то, небось, уже все рассказал.
- А хрен его знает, может, и рассказал. Ко мне с подобным разговором он не заглядывал.
- Заглянет еще. Спрашивать, о чем мы с тобой тут говорили, - Назар взял опустошенную Рафиком бутылку и пошел в кухню. Гость плелся за ним.
В кухне Назар налил себе стакан крепкого чаю. Глянув на пьяного Рафика, поставил второй и наполнил и его.
- Пей.
- Мне бы водки, - Рафик отодвинул стакан.
- Пей, говорю, успеешь еще водки напиться.
Рафик послушно взял стакан и, отхлебнув, сморщился.
- Горько? - улыбнулся Назар.
- Ага.
- Вот тебе, чтоб подсластить.
Шоколадные конфеты в ярких обертках казались чем-то невероятным в этой мрачной квартире. На чистой, но старенькой клеенке они лежали, словно осколочки света. Рафик заворожено взял одну и вдруг вспомнил, как когда-то давно они с Назаром вот также сидели на кухне. Мальчишками еще. Мать Назара всегда была доброй и от души угощала нехитрыми сладостями всех, кто приходил к ее сыну. У Рафика матери не было, и его воспитывал суровый, но справедливый отец. Он никогда не бил его, не наказывал. Он просто смотрел, сдвинув брови, если вдруг сын совершал что-то, что казалось отцу неправильным. И от этого взгляда словно тяжесть ложилась на плечи.
- Ешь, милый, - подвигала к маленькому Рафику конфеты мать Назара, - не так сладко, как материнская любовь, но все равно хоть чуточку лучше жить будет.
В детстве дом Назара был лучшим местом для маленького сироты. И вот тогда они сидели на кухне и делились секретами. На улице громко кричали местные пацаны, а им так хорошо было просто сидеть, пить чай до умопомрачения.
- Эй, Назар, выходи! Да что вы там с Рафиком закрылись! Вы что, голубые что ли?
Местный великовозрастный болван, весьма довольный собой, выпалив эту скабрезную пошлость, захохотал. Пацанье помладше подхватило его гогот. Сдвинув брови, Назар вылетел на балкон и на удивление спокойно ответил им:
- Рафик мой брат, он скоро переедет ко мне. А вы не завидуйте, все равно у вас братьев не будет.
Наивность пацана вызвала еще больший хохот, но Рафик уже не слышал его. Он с удивлением отметил, что был бы счастлив иметь такого брата как Назар. Вот было бы здорово...
Мысли путались... Какая же тогда на столе клеенка была? Явно не фиолетовая, конфеты казались такими яркими, такими солнечными...
- Блин... ну какая же была клеенка... - забормотал Рафик, водя руками по столу.
- Белая была она, - Назар долил в кружку кипяток, - просто белая...
- Точно, - вскинул голову Рафик и зажмурился оттого, как все поплыло перед глазами.
В дверь раздался стук.
- Вечер визитов прямо, - Назар быстро прошел к входной двери, искренне надеясь, что это местные парни пришли за Рафиком и заберут его.
- Здорово, Назар, - участковый вошел в его квартиру как к себе домой.
- Здравствуйте.
Черт, от этого просто так не избавишься. И не прогонишь, как Рафика.
- Ну, чем занимаешься?
- Самообразовываюсь.
- А это? - участковый остановился посреди комнаты и трагическим жестом указывал на столик с непочатым стаканом водки, который Рафик налил Назару. - Ээх, не успел освободиться, а туда же...
- А это не он, это я, - Рафик вышел из кухни, слегка пошатываясь, - это я к нему зашел и вот пью за его возвращение. А он, сволочь такая, пить со мной не хочет.
Участковый брезгливо, как показалось Назару, глянул на Рафика. Потом выразительно на хозяина квартиры. Он ему не нравился - этот немногословный преступник, отсидевший десять лет от звонка до звонка. Ему не хотелось иметь на своей территории такие кадры. Куда проще были всякие мелкие воришки, алкоголики вроде этого сантехника. А от такого закоренелого ... ждать можно было всего, чего угодно.
- Ладно. Рафик, тебя жена ищет. Пошли, я отведу тебя домой, - участковый не скрывал своего расстройства от такой перспективы, но ему хотелось выспросить все у того, пока он пьян.
- Оставьте его здесь. Я сам позвоню его жене. Проспится и пойдет, - Назар сказал это таким тоном, после которого не оставалось сомнений: поступить надо именно в соответствии с его предложением-приказом.
- Только смотрите тут... Не создавайте проблем ни себе ни мне.
Не попрощавшись, он резко вышел за дверь.
Рафик, пошатываясь, пошел к Назару.
- Брат...
- Я тебе когда-то был брат. А теперь такой пьяни не хочу... - Назар ловко перехватил его руки и повел в комнату.
- А ты что, не хочешь уже со мной родниться, да? Конечно, кому такой нужен...
Запала бывшего сантехника хватило ненадолго. Через некоторое время он уже спал на стареньком диване Назара.
- Варя? Это Назар. Рафик у меня. Спит.
- Спасибо, Назар, - голос когда-то первой красавицы двора был тихим, - он тебя так ждал.
- Я знаю, Варь. Участковый заходил, я ему сказал, что тебе позвоню и потом мужа к тебе отправлю. Не переживай.
- Хорошо. Ты потом тоже к нам заходи, ладно?
Экран компьютера уже потух, перейдя в режим ожидания. Спасибо сестре: оставила свою технику.
Назар стоял на балконе и курил, вглядываясь в ночную жизнь города. Пытаясь впитать и понимая - не получится. Он уже чужой.
Вернувшись в комнату, он продолжил разбор старых вещей. Ему хотелось каждую вместить, вписать в свою душу, оттереть вещами свою дряблую почти уничтоженную душу.
Вдруг со шкафа посыпались какие-то бумаги. Назар протянул руку и выхватил из самой гущи пачку писем, перетянутую по старинке резинкой. Это были его письма матери.
"Привет, мам.
Знаю, ты не поверишь, но у меня все хорошо. Здесь тоже можно жить, хоть и не так, как хочется. Обсуждать, почему все это случилось, бесполезно. Ты же понимаешь.
А, помнишь, мам, как мы в речку с тобой упали? И мокрые потом домой шли, а ты все боялась, что мы заболеем. Не заболели же, ма, не заболели...".
Прошлое вскинулось, глянуло Назару в душу мамиными глазами. И он застонал, глядя на пачку кадров из мира, которого не существовало.
***
Окна номера выходили на площадь, посреди которой неведомый архитектор воткнул фонтан. По всем законам жанра, из него била струя вода. Руслан отошел от окна, зажмурился и потряс головой. - Пугает? - спросила Марина.
- Немного, - признался Руслан, - как-то совсем не этого я ожидал. - Ты хоть ожидал. Она прошлась по комнате, легко касаясь каждого предмета, словно пытаясь их оживить. Или стряхнуть невидимую пылинку. - Даже готовился, - Руслан отошел от окна, открыл стенной шкаф и отшатнулся назад: на вешалках висели аккуратно отглаженные футболки, брюки, джинсы, платья. Он готов был поклясться, что размеры его и Марины были соблюдены до мелочей. Выходит, и здесь готовились к его приходу.
- В отличие от меня. У меня это получилось как-то.... неожиданно. - Ты долго сюда добиралась? - Не помню. Извини, давай об этом потом, - она почувствовала, что ей слишком больно об этом говорить. - Без проблем, у нас впереди вся жизнь. Вечная жизнь, - подумали оба, боясь произнести это вслух.
***
- Алло, слушаю вас!
Номер не определился
- Алина, это ты? - женский голос прошелестел в трубке и отозвался эхом. Чертова связь.
- Я. С кем говорю?
- Это твоя однокурсница...
- Елки-палки! - не дав договорить собеседнице, воскликнула Алина, - привет. Как давно не слышались. Как дела?
- Все хорошо, я рада, что ты меня узнала.
- Как дела-то? Ну, рассказывай.
- Слушай, давай лучше на встрече поговорим. У нас встреча выпускников. Завтра, в пять. Собираемся на Старой площади, потом сходим в РВС, знаешь такое кафе?
- Знаю, конечно! - Алина обрадовано улыбнулась, услышав в тихом голосе всегда спокойной однокурсницы отголоски юности бесшабашной.
- Ну, я просто не знаю, я там не была. В общем, ребята решили туда, а потом - как пойдет. Может, на дискотеку, не знаю...
- Неважно! Главное - встретиться. Я всеми руками и ногами "за". Ждите меня. Только твой номер не высветился...
- Я тебе еще наши позвонят. Дамир говорил, у него есть твой номер. Ну ладно, пока...
Дамир, Дамир... Блин, не вспоминается что-то. Странно, у всех есть мои номера. Может, еще со старой странички ВКонтакте? Хотя, они там провисели всего ничего, а потом она все поудаляла к чертовой прабабушке. Ну да фиг с ним. Встретимся - разберемся.
Старая площадь, сколько всего связано у алматинцев с этим местом для гуляний. И признания в любви, и ссоры, и пьянки. Раньше ж можно было пиво пить на улице, вот в студенческие годы они и тусовались здесь. А сейчас все, закон вышел - пиво пить в общественных местах "низзя". Так что, будьте добры в кабак. Алина хотела еще пофилософствовать про себя на эту тему, но не успела: увидела разномастную толпу людей, которые ей приветливо махали и явно звали к себе.
- Алинка, привет! - все восторженно обнимались, целовались, словно были такими родными и, не видевшись сто лет, наконец-то встретились.
-... Ну как ты? Как дела?
В какой-то истерии общения она вдруг услышала свой страх. Ей совсем не хотелось на самом деле ни с кем общаться, разговаривать. Может быть, не надо было приходить... Жила без них...
Оборвав и обругав себя за такие мысли, Алина весело улыбнулась своим однокурсникам.
- Товарищи, давайте уже выпьем, что ли!
Тост покатился по столу, многие уже слишком громко рассказывали, чем они жили все это время.
- Устаешь от таких встреч, - тихо сказал рядом знакомый голос. Алина оглянулась и увидела одну из тех, с кем в период учебы они общались лишь по необходимости. Не потому, что ссорились или недолюбливали друг друга. Скорей, просто были из разных миров. Всегда тихая Варвара с, согласно жанру, длинной косой, также, как и яркая и беспечная Алина, была предметом восхищения многих парней. Но если Алина позволяла себе крутить романы то с одним, то с другим, Варвара как-то умудрялась, никого не отталкивая, проучиться в одиночестве. Причем, казалось, это ее ни капли не смущало.
- Бывает. Но если знаешь за собой такую штуку, лучше вообще не приходить, - Алина налила себе еще вина и предложила Варваре. Та отрицательно покачала головой.
- Я не пью. Не получается.
В Алине проснулось раскаяние: и чего она так задирает эту тихоню. Выросли все уже из детских штанишек, пора вести себя нормально.
- На самом деле, я тоже жутко устала. Но все равно весело. Ностальгия какая-то. Хоть и понимаешь, что все мы уже другие...
***
Рафик, наверно, опять с кем-то бузит. Жаль, такой хороший парень был. Оптимисты говорят, что все зависит от самого человека. Стартовые условия могут быть одинаковыми, а вот результаты...
Назар все блуждал по просторам Интернета, читая все, что происходило за эти десять лет. Он хоть как-то пытался наверстать упущенное, понимая, что всего не вернешь. И читать с экрана - это не значит пережить, прочувствовать, но все равно...
Вот тема про родителей и детей. Сам не понимаю, зачем, он залез и туда. Детей у него никогда не было. Конечно, когда-то он мечтал. И о сыне мечтал, и о дочери. И о семье, в которой было бы много счастья. Но тот вечер все перечеркнул. А сейчас думать об этом уже не хотелось. Самому бы выжить, самому бы с собой разобраться. Ни денег, ни мыслей в голове.
Когда-то давно, в детстве еще, с ним история произошла. Почему-то даже вспоминать не хотелось. Но сейчас она пришла ему на ум. Как все пацаны, он носился по дворами, бегал по гаражам. И драки были, и он, пожалуй, считался одним из самых сильных. Никому не давал спуску, сам подчас являлся инициатором некоторых разборок. В мягкотелости его упрекнуть не мог. Осень была, погода замечательная. Вместе с Рафиком и другими ребятами они отдыхали на крыше одного из гаражей после игры в "казаки-разбойники". И вдруг с дерева упала бабочка. Видимо, ее век закончился, но она еще пыталась полететь. Назар сидел и наблюдал за ее попытками полететь и уже протянул руку, чтобы поднять. Как вдруг на это хрупкое создание обрушился ботинок одного из ребят.
- Ты чего? - вскочил он.
- Да ладно тебе. Она все равно уже помирает!
- Идиот!
Назар старался не смотреть на то, что осталось от только что старавшейся взлететь красавицы. Ему почему-то было безумно жаль ее.
- Ты что, ревешь? Нюня!
Вспыхнула драка. Назар не удержался и упал с гаража, больно ударившись головой. Когда очнулся, рядом был только Рафик. Остальные разбежались.
Вот сейчас он чувствовал себя такой же бабочкой, на которую вот-вот обрушится каблук какого-нибудь проходящего мимо человека.
"И снова здравствуй, мама.
Ты знаешь, я познакомился здесь с хорошими людьми. У многих из них остались дети дома, жены. Мамы, как и у меня. Здесь совсем другой мир. Мама, ты не беспокойся, я вернусь и все у нас снова будет хорошо. Я люблю тебя, мам..."
***
Так и не выяснив, кто же такой Дамир, Алина ехала домой. Встреча, наверняка, еще идет. И закончится либо братанием либо дракой. А может, все просто равнодушно разбредутся. И еще лет "надцать" никто никого не будет вспоминать. Жаль, что у нее нет таких друзей, с которыми можно было бы встретиться вне зависимости от того, сколько они не виделись, и также душевно пообщаться, как в самом начале дружбы.
Было еще кое-что, что сейчас мешало Алине спать в вызванном такси. Она в деталях вспоминала разговор с Варварой, когда они вышли во дворик кафе покурить.
- Помнишь Руслана?
- Ага, - она вспомнила худенького парня, который вечно опаздывал на пары, всегда был душой всех компаний и при этом как-то умудрялся ни с кем не ссориться.
- Вчера был год как он покончил с собой?
- Кааак? - ахнула Алина.
- Никто не знает, - Варвара пожала плечами, просто однажды мне позвонили и спросили, знаю ли я что-нибудь о том, что его убили. Естественно, я ничего не знала. Но мы стали звонить в скорую, морг, полицию. И выяснилось, что его тело уже в морге. Суицид. Ножом в сердце...
- Сам себя ножом? Это ж какую силу надо иметь, чтоб грудную клетку пробить? - Алина не могла поверить. Как-то сразу упала пелена очарования встречей со старыми знакомыми и вечер стал холодным и тоскливым.
Сейчас в такси Алина вспоминала, как однажды они разговорились с Русланом. Обычно он шутил со всеми, рассказывал пошлые анекдоты, мог поддеть, но выглядело это необидно. Редко кто видел его серьезным. Но так получилось, и они остались в университете допоздна. Алина готовилась к какому-то очередному конкурсу, а он сидел в библиотеке. И на крыльце они столкнулись.
- Вот это да, самая красивая девушка потока и одна в такой вечер, - Руслан как обычно дурил.
- Не боись, я не одна - сейчас за мной заедет мой парень, - она пожала плечами.
- А может ну его, твоего парня? Поехали в кафе, - Руслан как-то навязчиво преследовал ее, и ей стало не по себе. Она почувствовала, как вдруг стало холодно, даже зябко.