Аннотация: Вы никогда не замечали, что самые лестные отзывы о себе человек получает после смерти? А какой была покойница при жизни, это уже второй вопрос...
- Гриша, зайди ко мне, - майор Соколов кивнул капитану Тихонину, приглашая его в свой кабинет.
Григорий нахмурился. Он заскочил в родной отдел буквально на пять минут, попрощаться с ребятами. Капитан Тихонин, а в миру просто Гриша, уходил в отпуск и собирался уезжать в родное село Клюквинки, где проводил каждый отпуск.
- Звал, - Соколов кивнул на стул рядом. - Дело у меня к тебе, Гриш, неофициальное.
'Значит, будут бить', - обреченно подумал Тихонин, всем своим видом изображая жуткую заинтересованность.
- Ты ведь из Клюквинок? - издалека начал майор. - И местных более-менее знаешь?
Гриша настороженно кивнул.
- Понимаешь, Гриш, - Соколов посмотрел на него очень внимательно. - Там некую Клару Захаровну Зайцеву убили. Знал ее?
Перед глазами Гриши встал образ маленькой сухонькой старушки с вечной ехидной улыбочкой на тонких бесцветных губах.
- Знал, - кивнул Гриша и, по неискоренимой клюквинской привычке, добавил. - Славная была женщина.
- Ей нанесли два удара бронзовой статуэткой по голове, - Соколов сочувственно понизил голос. - Умерла на месте, не приходя в сознание. Ты бы, Гриш, тактично местных поспрошал, что да как. Человеку в форме они ничего не скажут, а ты - другое дело. Тем более, все равно туда едешь, а?
Гриша согласно кивнул, размышляя, что покойная Клара Захаровна и ныне здравствующий майор Соколов составили бы чудную пару.
Капитан Тихонин шел по коридору, погруженный в свои мысли, рассеянно отвечая на шутки друзей.
- Ну ни фига! - раздался рядом бас, похожий на рокот трактора. - Я че, такой незаметный?!
- Мишка! - Гриша радостно кинулся к другу.
Больше всего Миша походил на удивительный гибрид отечественного шкафа с отечественным же бурым медведем.
- Ты в Клюквинках давно был?
- А че, там помер кто? - спросил-уточнил Миша.
Проходящая мимо девица испуганно шарахнулась в сторону и, кажется, перекрестилась.
- Нервные до чего девки стали, - неодобрительно проворчал ей вслед Миша. - То ли дело моя Ниночка.
Ниночкой звали жену Миши, удивительно маленькую и хрупкую девушку.
- Так кто в Клюквинках помер? - уточнил Миша.
- Клара Захаровна, - Гриша внимательно посмотрел на друга. - Помнишь ее?
Мишка усмехнулся.
Подростком Михаил обожал сказания о вольных людях: разбойниках, казаках, странствующих рыцарях. И однажды вопреки воле отеческой сбежал-таки в лес, где и пропадал долгих три дня. И, может статься, прогремело бы имя вольного казака Михаила в веках, да нашла его славная женщина Клара Захаровна. И об удаче своей отцу Миши сообщить поспешила. А отец Мишин, ветеран жарких боев в войне и мире, поспешил сыну блудному опыт свой жизненный в заднюю выпуклую часть тела посредством ремня передать. И транслировал Михаил передачу опыта на всю деревню, и десять дней после урока оного сидеть ровно не мог. И зародилась с тех пор дружба крепкая, нерушимая между Мишенькой и Кларой Захаровной.
Друзья молча дошли до остановки.
- Ты сейчас куда, Миш? - спросил Григорий.
- К Ниночке, - неожиданно нежно улыбнулся Михаил, а потом более сурово добавил. - Домой, в Черемушки.
Раньше Черемушки считались районом опасным, много лихих людей жило там. Когда туда переехали Миша и еще несколько его однополчан, их пригласили на разъяснительную беседу на тему "Кто в доме хозяин". После беседы часть лиходеев навсегда покинула Черемушки, а часть оставшаяся при встрече с новоселами вежливо здоровалась и интересовалась, не нужно ли в чем помощь оказать.
Гриша сел в автобус, прощально махнул рукой другу и поехал в Клюквинки.
В Клюквинках за прошедшее время ничего не изменилось. И председатель был по-прежнему Емельян Иванович, мужчина видный (и как говорили злые языки, разумеется, клеветали от зависти, бабник первостатейный). Принял Гришу Емельян Иванович с распростертыми объятиями, на стол накрыл и разговор завел. Помянули и Клару Захаровну.
- Чудо, какая женщина была, - чуть захмелевший председатель не скрывал заблестевших (от слез, а вовсе не от вина!) глаз. - Такие женщины раз в сто лет родятся. О них песни слагают, им памятники ставят. Да что говорить, святая она была, святая!!! Ты ведь помнишь, Гриша.
И Гриша помнил. Помнил, как помимо официальной супруги Анастасии Валерьевны стал председатель к передовику производства, почетной доярке Екатерине Михайловне похаживать. Супруг-то ее как раз в город на моториста уехал учиться. И часто Емельян Иванович к Екатерине Михайловне похаживал, да заприметила сие святая женщина Клара Захаровна. И по святости безгрешной отписала об этом супругу славной доярки. А еще помнил Гриша, как гонял по всему селу новоиспеченный моторист председателя дубиной. И как Анастасия Валерьевна Емельяну Ивановичу дома сковородкой за блуд добавила. Что и говорить, святая женщина Клара Захаровна! Святая!!!
Распростившись с радушным председателем, Гриша отправился дальше.
- Эй, далече собрался? - Нинка Тимохина, продавщица сельпо, выкатила на крыльцо. - Мимо меня, как мимо забора!
- Привет, Нина! - Григорий улыбнулся и охотно вошел в прохладный магазин. - Прекрасно выглядишь. Как дела, как сын?
И дождавшись утвердительного кивка Гриши, запричитала:
- Ой, да что такое на свете делается, куда только милиция смотрит, совсем житья от бандитов не стало! Теперь одиноким и беззащитным женщинам совсем конец пришел! А Клара-то Захаровна, голубка-то наша сизокрылая, худого никому ничего не скажет да не сделает! Жила, как свечечка, всем от нее и тепло, и светло, и радостно! Ты ведь сам знаешь, Гришенька.
И Гриша знал. Знал, например, что муж Нинки был счетовод. Да не поленилась однажды свечечка Клара Захаровна проверить, что он там, счетовод этот, считает. И проверила. И освободилось место счетовода аж на десять лет. А потом Клара Захаровна сроки беременности Нины подсчитала. И опять не совпали, числа-то. Клара Захаровна была женщина не жадная, наблюдениями своими с бабами деревенскими поделилась. И стали Нину величать "непорочной".
Из сельпо Гриша направился в кузню. Издалека слышны были звонкие удары молота.
- А, Гринь, здорово! - Николай крепко стиснул руку Григория своей широкой горячей ладонью. - Слыхал, Клару Захаровну убили. Это у какого же ирода поганого на солнце ясное лапа поднялась?! И как такого варвара земля носит?! Да чтоб ему, окаянному, света белого не видеть, солнцу красному не радоваться, воздухом свежим не дышать!
Гриша прикусил губу, скрывая улыбку. Солнце ясное Клара Захаровна сдала участковому самогонный аппарат кузнеца, лишив последнего львиной доли заработка. А Николай теми же самыми словами костерил ту, которую сейчас этими же словами защищает.
Когда закончился отпуск, капитан Тихонин вернулся в родной отдел. И первым делом сообщил майору Соколову о том, что раскрыть убийство Клары Захаровны без применения суровых методов дознания невозможно. А через десять дней поймали на воровстве одного бомжа, на пальце которого сиял старинный перстень Клары Захаровны...