Мусникова Наталья Алексеевна. Любовь зла или Как полюбить козла

Мусникова Наталья Алексеевна: другие произведения.

Любовь зла или Как полюбить козла

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]

Peклaмa:

Литературные конкурсы на Litnet. Переходи и читай!

Конкурсы романов на Author.Today

Конкурс фанфиков на Фикомании

Продавай произведения на

Peклaмa

Оставить комментарий © Copyright Мусникова Наталья Алексеевна (musnikova.natali@yandex.ru) Размещен: 14/03/2019, изменен: 31/05/2019. 159k. Статистика. Повесть: Фэнтези Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Начальнику стражи, даже если он сын самого градоправителя, лучше не ссориться с хорошенькой ведьмочкой. И уж тем более не стоит преследовать её, сжигать лавку и всячески портить жизнь. Ведьмочки - девушки вредные и пакостные, могут своему обидчику и истинный облик придать. Козла, например...

Мусникова Наталья Любовь зла или Как полюбить козла Пролог Если кто и заслуживал почётного звания козла в нашем городке, то это, без сомнения, сын господина градоправителя. Этот "милый" мальчик не только получил от своего папочки тёплое местечко начальника стражи, давшее возможность безнаказанно грабить людей и вообще творить любой произвол, какой только пожелает извращённая фантазия, но ещё и возомнил себя неотразимым кавалером, перед которым травой должна стелиться любая девица. Когда во время празднования свадьбы дочери гильдии пекарей с сыном старейшины мельников я имела дерзость отказаться танцевать с начальником стражи, от которого разило хуже, чем из винной бочки, меня громогласно объявили дурой, не способной оценить свалившегося на неё счастья. Кстати, действительно свалившегося, так как блестящий кавалер запутался в собственных ногах и рухнул почти на меня. Почему почти? Да всё просто. Когда я поняла, куда будет падать бренное тело, я резво отпрыгнула в сторону. Вот за свою проницательность и поспешность я и получила звание дуры. И плевать, мнение начальника стражи, равно как и его папаши, волновало меня в той же мере, как и мнение лягушек, пускаемых на декокты от запора. Одно плохо: кавалер, как и положено настоящему козлу, оказался упрямым и кое-как обретя равновесие, добрёл до меня, клещом вцепился в руку и потащил танцевать. Я упиралась как могла, но высокие каблучки новомодных башмачков не позволяли мне в прямом смысле слова слиться с землёй. - Пошли-ик, - бормотал начальник стражи, волоча меня как раб валун из каменоломни, - не кобенься, дура, ик, такое счастье не каждый день бывает! - И слава богам, что не каждый, - прошипела я и, плюнув на приличия, задрала подол и прицельно пнула кавалера в колено. От воя начальника стражи у меня заложило уши. Мамочки, вот это голосок! Да ему бы сиреной, что о бедах да напастях возвещает, служить, или в маяке сидеть, во время тумана моряков о близком береге предупреждать. Я отпрыгнула в сторону, опять не пожелав стать пресловутой соломой для рухнувшего на землю кавалера, метнула под ноги особо ретивым дружкам и прихлебателям господина градоправителя колючие зелёные молнии и сжала в кулаке амулет быстрого переноса, в самый последний момент прихваченный из дома в качестве симпатичной подвески, подходящей к платью. Кто бы мог подумать, что мне придётся им воспользоваться по прямому назначению, я же шла на свадьбу к друзьям, наивно понадеявшись, что козлик и его папа проигнорируют столь "плебейское" развлечение. Амулет, многажды проверенный, не подвёл и в этот раз, переместив меня прямиком в родной дом. Я сбросила туфли, босиком пробежала проверила запоры на ставнях и засовы на двери. Уф-ф-ф, всё в порядке, за время моего отсутствия никто не пытался ко мне вломиться. Ворья с появлением нового начальника стражи расплодилось просто ужас сколько, они даже меня, потомственной ведьмы, не боятся! Уже пару раз особо обнаглевшие покидали мою лавку магических зелий и амулетов в виде крысиной братии, а всё неймётся! Так и норовят то зачарованную брошку стянуть, то из котелка хлебнуть, то бронзовый кубок утащить. Не понимают, идиоты, что простых вещей у меня нет и быть не может по определению, я же ведьма, причём потомственная! - Чаво так рано пришла? - проворчал чёрный кот, зевая и выгибая спину дугой. - Да ишшо и амулетом воспользовалась. Натворила что? - А, козла по копытцу ударила, - небрежно отмахнулась я. - Он пьяный до изумления, завтра и не вспомнит ничего. - Сам не вспомнит, добрые люди р-р-раскажут, - промурлыкал кот, с наслаждением царапая когтями ножку деревянной лавки, доставшейся мне ещё от бабушки. - Морда, - прицыкнула я, в очередной раз сокращая витиеватое имя Черномор до короткой и обидной клички, - хорош лавку драть, я кому специальный коврик купила?! Кот сердито сощурил жёлтые глаза: - Это ты про тряпку, на которой мышь сдохла? Да такой р-р-распоследний нищий побр-р-резгует, я об неё все лапки испачкаю! Я шикнула на распоясавшееся животное, но он лишь ухом презрительно дёрнул. Вот зараза, и когда я его так избаловать успела?! Я стянула нарядное, специально под торжество купленное платье, щелчком пальцев отправила его в шкаф, распустила волосы и, выбирая из густой, карамельного цвета волнистой шевелюры костяные и деревянные шпильки, подошла к массивному овальному зеркалу в тускло поблескивающей бронзовой раме. В гладкой чуть мутноватой от времени блестящей поверхности отразилась фигуристая невысокая девушка, с блестящими зелёными глазами и роскошными (моя гордость!) длинными рыжими волосами, плащом окутывавшими фигуру до самого пояса и даже немного ниже. Я повертелась, придирчиво изучая себя со всех сторон. Бёдра, конечно, узковаты, талия, наоборот, широковата, зато грудь превосходна. Недаром все неженатые мужики на свадьбе при взгляде в глубины моего декольте слюну пускали. И не только неженатые, если уж на то пошло. Удовлетворившись осмотром, я отбросила волосы за спину, подбоченилась и кокетливо спросила, барабаня пальчиками по зеркальной раме: - Свет мой зеркальце, скажи... Отражение мигнуло, потом стекло заволокло светло-серым туманом, из которого проступило очертание сморщенного, как печёное яблоко, старушечьего лица. Маленькие чёрные глазки в сетке глубоких морщин близоруко сощурились, но я-то знала, что у Духа Зеркала никаких проблем со зрением нет и быть не может. Совести не хватает, это факт, а со всем остальным полный порядок. - Ой, да хто ж это? - сварливым старческим голосом задребезжало Зеркало. - Чаво надо? Будять, спать не дают, ночь на дворе! - Ещё ночная стража не прошла, - возразила я понимая, что похвалы свое красе сегодня не услышу. - Ой, да этим балбесам волю дай, они вообще ходить не будут, - отмахнулась старушка, распаляясь ещё больше. - Как начальника стражи сменили, так о порядке и вовсе забыли. Вот помню при твоей прабабушке покоенке... - Зеркало, я тебя вообще-то не о прекрасном прошлом спрашивала. Я нетерпеливо переступила с ноги на ногу, по полу сквозило, босые ножки мёрзли и всё сильнее мечтали о мягкой кроватке и тёплом одеяльце. - А чаво ты хотела-то, милая? - отражение прислонило ладошку к уху, наклонилось ко мне. - Я, вишь, стара стала, на ухо туга. Уважь баушку, повтори вопрос. Да, комплиментов я сегодня не услышу. Обидно. Я вздохнула, как мушка потёрла ногу о ногу, чтобы хоть немного их согреть, откашлялась и, чётко произнося каждое слово послушно повторила: - Свет мой зеркальце, скажи... Старушка блаженно улыбнулась и прикрыла глазки, явно собираясь погрузиться в сон. Вот только зеркального храпа для полного счастья мне и не хватало! Я шлёпнула ладошкой по раме, чуть не сверзив зеркало на пол: - Эй-эй, не спи! Не спать, я сказала! - Молодёжь, - проворчало зеркало, недовольно почмокав губами, - никакого угомону не знают. Какая тебе, по большому счёту, разница, красавица ты али нет, ежели от кувалеров чисто кобыла отбрыкиваешься?! Я даже задохнулась от праведного негодования. - Это каких ещё кавалеров? Козла того напыщенного?! Да я на него даже в голодный год в качестве жаркого не обзарюсь! Старушка в зеркале укоризненно покачала головой: - Ну и зря. Мужик в хозяйстве вещь полезная, а для одинокой ведьмочки жизненно необходимая. Полочку там приколотить али на жертву пустить. Эх, молодёжь, ну ничего-то вы в жизни не понимаете! Отражение подёрнулось туманом, скрывая старушку. Мда, вот и послушала хвалебных слов. Мало того, что красоту не воспели, так ещё и дурой в очередной раз выставили. Нет, избавлюсь я от этого зеркала, видит тьма, непременно избавлюсь! Я фыркнула сердитым ёжиком, круто развернулась, с досадой выплюнула попавшие в лицо волосы и пошла спать. Как в таких случаях говорила бабушка: утро вечера мудренее. Новый день приветствовал меня звонкими птичьими трелями, ласково погладил солнечными лучами. Я с наслаждением потянулась, с трудом сдвигая одеяло вместе с развалившимся на нём Черномором. - Уже пр-р-роснулась? - промурлыкал кот, широко зевая и сворачивая язык трубочкой. - Покор-р-рмишь? - А куда я денусь, - я шутливо потянула Черномора за хвост, - тебя не покорми, так ты своим ором всех соседей перебудишь. - Они и так уже давно пр-р-роснулись, - кот принялся лениво вылизывать бок. - Они же люди пр-р-ростые, встают с пер-р-рвыми петухами. В отличие от некотор-р-рых... - Мне можно, я же ведьма, - я быстро заплела косу и затянула поясок на халате, - а где ты видел хоть одну уважающую себя ведьму, встающую на рассвете? Не успела я положить котофею в миску рыбки и гусиных потрошков (Черномор, Морда этакая, опять не смог определиться, чего желает на завтрак), в дверь коротко и испуганно бухнули. Ну вот, не успела умыться, а уж трудовой день начался. Нет, пожалуй, я-таки разорюсь на табличку, извещающую, что к господарыне ведьме раньше полудня соваться не стоит! А, с другой стороны, вдруг что серьёзное? Лихоманка, роды тяжкие или чары шальные? Конечно, целитель у нас есть, но он придерживается правила, что если человек не в силах оплатить лечение, то и жить ему на свете не стоит. Вот те, кто победнее да поотчаяннее ко мне и идут. Мол, терять-то всё равно нечего. Я вздохнула, поспешно запахнула так и норовящий обнажить все мои прелести халатик и звонко щёлкнула пальцами, открывая дверь. Ну-с, посмотрим, что за раннего гостя утренний ветер прислал. На пороге переминалась с ноги на ногу, испуганно шмыгая покрасневшим от слёз носом и лиловея кровоподтёком на пол-лица, соседка Малийка. При виде меня девка бухнулась на колени, звучно впечаталась лбом в пол и заголосила так, что её вой радостно подхватили все псы в округе: - Господарыня ведьма Семицвета, к милости Вашей взываю! Я почистила мизинцем ухо, покрутила головой. Да уж, зов получился весьма впечатляющим, вон Черномор, весь вздыбившись, под печь юркнул, мало ухват не своротил. Да и зеркало со стены чуть не навернулось. - Чего случилось-то? - я тоскливо отметила появившуюся после мощного удара об пол трещину, вспомнила, что доски меняла буквально месяц назад и тоскливо вздохнула. - Помирает что ли кто? А целитель без денег помогать отказывается? Малийка взмахнула рукой так, словно решила стать птицей и взмыть в небо: - Да кабы дело только в этом было, я бы в жисть не стала Вас, господарыня ведьма, беспокоить! На целителя, кровопийцу этого, деньжата у нас завсегда припасены! Так-с, ясно, платить мне, похоже, никто не собирается. Нет, правы были всё-таки ведьмы на ежегодном совете нельзя добрые дела делать, а ежели делаешь, то плату бери как за родовые проклятия. Иначе по миру пойдёшь со свей добротой, и никто тебе даже краюхи чёрствой не кинет. Ну, ладно, сначала узнаю, чего у соседушки случилось, а потом и об оплате потолковать можно будет. Малийка, как назло, замолчала, судорожно переводя дыхание и часто помаргивая круглыми, как у птицы, глазами. Я ещё раз посмотрела на её кровоподтёк, вздохнула и пошла к полке с отварами, готовить примочку. Честно хотела подождать с вопросами, да не стерпела, едва вытащила горшок и холщовую тряпицу спросила: - Так что у тебя приключилось? Малийка хлюпнула носом, вцепилась в волосы так, словно выдрать их решилась и проскулила побитой собачонкой: - Батюшка меня замуж выдать хочет. Я честно попыталась проникнуться трагизмом момента и не смогла. Помнится, до прошлого месяца соседка у меня ни о чём другом и говорить не могла. - И что в этом плохого? Малийка опять всплеснула руками: - За кузнеца Марка, а он уже двух жён схоронил! Мда, откровенно говоря, женишок так себе. Я крякнула, заплела и расплела косу, лихорадочно прикидывая, что тут можно сделать. Малийка, едва успевшая подняться, опять грохнулась на колени, вцепилась в мой халатик с такой силой, что ткань угрожающе затрещала и взвыла так, что у меня в ушах зазвенело: - Господарыня ведьма, всеми святыми молю, помогите! И вот что мне с ней, такой несчастной, делать прикажете? Это сейчас она замуж за Марка не хочет, а стоит мне только начать ей предлагать пути избавления, как тут же начнёт мяться и отказываться, я это уже сто раз с другими невестами проходила. Я кашлянула, расправила плечи, стараясь придать себе наиболее грозный и судьбоносный вид. Судя по тому как расфыркался Черномор, лицедейство мне не удалось, ну и ладно, в конце концов, я не для кота и стараюсь. - Есть у меня зелье тайное, - зашептала я, старательно подражая голосу ведьмы наставницы по пакостям и козням, - оно от любого неугодного человека избавит... Зелья такого у меня нет и не было никогда, потому что терять свой магический дар из-за использования тёмных чар я не собираюсь. Я потомственная ведьма, мне подвластен язык трав и камней, я могу повелевать силами природы, способна с помощью отваров исцелить любую хворь и поднять человека даже со смертного ложа. Особенно, если перепутаю зелья и напою больного сильнодействующим слабительным, как случилось во время практики. Он тогда не то что поднялся, подлетел и к выходу рванул с такой скоростью, что ему сам ветер обзавидовался. Я кашлянула, прогоняя неуместные воспоминания, и покосилась на застывшую с открытым ртом Малийку. Девица смотрела на меня широко распахнутыми глазами и сколько я ни старалась, узреть в них хоть крупицу разума так и не смогла. Ой, а я, случайно, не перестаралась? Я переступила с ноги на ногу, потянула на себя халатик, пытаясь вызволить его из пальцев соседки. Угу, с тем же успехом можно у градоправителя сундук с золотом выдирать или у голодного хищника добычу. - Ну так как, дать тебе зелье чудесное? - прошипела я, чувствуя, что живот уже начинает бурчать от голода. - Средство верное, никогда не подводило. Ха, ещё бы не верное, я им никогда не пользовалась и впредь использовать не собираюсь! Мне моя чистая совесть дорога как память о предках. Малийка пару раз беззвучно открыла и закрыла рот, неуклюже переступила с ноги на ногу и промямлила, сконфуженно отводя взгляд: - Так ведь Марк не так и плох, чтобы зелье на него редкое переводить. Скуповат, конечно, подраться любит, особенно если выпьет, а так-то ведь мужик хороший. И кузнец отменный. Господарыня ведьма, а как-нить иначе свадьбы избежать можно? Ну, чтобы греха на душу не брать. Я потеребила прядь волос, задумчиво изучила паутину на потолке: - У тебя милый есть? Или свободно сердце девичье? Малийка зарделась, словно маков цвет, потупилась, прошелестела чуть слышно: - Есть... У меня закралось нехорошее подозрение, что о свадьбе с Марком родители соседки не на пустом месте заговорили. В самом деле, для единственной-то дочери могли бы жениха и поприглядней выбрать, а не молчаливого мужика, вогнавшего в гроб двух жён! Я щелчком пальцев задвинула засов на двери, подплыла к побледневшей Малийке и медовым голоском, от которого у нагло подслушивающего Черномора шерсть на загривке дыбом встала, пропела: - А скажи-ка мне, милая, а что ж ты со своим любым к родителям не пришла, в ноги им не кинулась и о благословении не попросила? Будь у соседки хоть капля магии, она бы точно стекла через щели пола вниз, а так лишь ногой зашаркала да косу затеребила так, что мало волосы клочьями не полезли. Ой, как мне это всё не нравится-я-я... - Меня господин начальник стражи на прошлом весеннем торжище приметил, - прошелестела Малийка, и я не сдержалась, плюнула под ноги и даже молнию крошечную из глаз пустила. Вот ведь козёл похотливый, под каждую юбку норовит заползти! И девки дуры, верят его обещаниям, хоть бы учились на горьком примере других дурёх, коих отцы вожжами со дворов гнали! - Он тебя соблазнил, твой отец узнал об этом и решил прикрыть грех свадьбой, так? - я уже даже не спрашивала, а так, уточняла. Повторюсь, история в нашем городе была отнюдь не первая. И что-то мне подсказывает, что и не последняя, ведь начальник стражи красив, подлец, да и язык у него подвешен ловко. Малийка печально вздохнула, по щеке побежала слеза. - Вот только сырости мне тут и не хватало, - я вытащила из кармана халата платок и протянула его соседке. - Утри слёзы, сейчас нам не рыдать надо, а решать, что дальше делать. Скажи: ты совсем замуж не хочешь или тебя только Марк не устраивает? Малийка смущённо затеребила краешек передника. Я скривилась и решила сразу очертить границы возможностей, а то фантазия девичья удержу не знает, уже сколько раз убеждалась в этом. Предложишь помощь, а тебе потом всем семейством с друзьями и знакомыми на шею сесть норовят. - Учти, начальника стражи я тебе привораживать не стану. И просить бесполезно. Соседка посмотрела на меня как лань на бессердечного охотника, целящегося в неё из арбалета, скорбно вздохнула и кротко спросила: - А почему? - Наведённая любовь до добра не доводит, - буркнула я уже набившее оскомину объяснение. Вот же козёл смазливый, как меня забодали его похождения любовные! Может, испортить мордочку? Так меня тогда его папаша со свету сживёт и разбираться не станет, каждой собаке в городе известно, что господин градоправитель за своего сыночка ненаглядного любому голову назад повернёт и будет утверждать, что так оно всегда и было. Малийка опять вздохнула, помялась и тихонечко прошептала: - А за Карла ювелира ты меня тоже сосватать не можешь? Я даже крякнула от неожиданности, век бы не подумала, что у этой девицы губа не дура! С виду вся такая тихая и скромная, а женихов выбирает самых завидных! - Карла и привораживать не надо, я ему и так нравлюсь, - зачастила Малийка, опять вцепившись в мой много страдальный халатик. - Вы бы только с моими родителями поговорили, чтобы они меня за Марка не отдавали, да притираний мне дали, чтобы кожа изнутри светилась, да масочек целебных, чтобы волосы густые стали и шелковистые, да ещё крем тот чудодейный, что ручки нежными делает, ещё... Черномор, до этого с жадным урчанием пожиравший рыбу, от такой наглости поперхнулся и расфыркался, даже зеркало перекосило на стене. - Стоп, - я повелительно вскинула вверх ладонь, - ты, милая моя, меня с Зимним дедом, что подарки приносит, случайно не перепутала? Уж больно много просишь, у тебя никаких денег не хватит со мной рассчитаться. Значит так: с родителями твоими я поговорю, исключительно по-соседски, притирание дам в качестве подарка на свадьбу, а если тебе ещё чего нужно, то милости прошу в лавку, - я зевнула, прикрыв ладошкой рот, - аккурат через час открою. Соседка застенчиво улыбнулась, кокетливо заправила локон за ухо: - А тогда через час за маской для волос приду. Благодарствую, господарыня ведьма! Девушка рванула к двери, я еле успела сунуть ей в руку обещанное притирание. Как же всё-таки мало надо человеку для счастья... День выдался насыщенным и немного суматошным, как и всегда после свадьбы, когда мужики косяком, словно рыба на нерест, шли лечить больные головы, а незамужницы всех мастей и возрастов приходили за чудодейным средством, благодаря которому Талька, Малька, Зара и прочие невесты благополучно выскочили замуж. К обеду у меня уже гудели от усталости ноги, я с нетерпением посматривала на часы в ожидании того момента, когда смогу, наконец, закрыть дверь лавки и хоть немного отдохнуть. И вот, когда до желанной передышки осталось всего десять минут, дверь в лавку широко распахнулась, чуть не слетев с петель. Я резко повернулась, едва не выплеснув на себя едкий раствор, который хорошо применять для чистки оружия и котелков, и с трудом удержалась от проклятия. На пороге, заложив большие пальцы за широкий ремень и покачиваясь с пятки на носок стоял начальник стражи. Ещё и не один, а в компании трёх головорезов, которым больше подошёл бы заброшенный тракт в дремучем лесу, нежели освещённые улицы города. А этим-то с-с-сударям чего здесь надо?! Я-то думала после того, как я их слезогоном угостила, и они рыдали три часа без перерыва, они ко мне навек дорожку забудут. - Ну, здравствуй, ведьма, - начальник стражи усмехнулся и с ленивой грацией вышедшего на охоту хищника двинулся ко мне, - как поживаешь? Много народу своими ядами на тот свет отправила? - Я ядами не торгую, - я поставила бутылочку с раствором на прилавок и тщательно вытерла руки платком. - Чем обязана? Начальник стражи, которому излишне любящие родители дали красивое и звучное имя Огнецвет, хищно блеснул глазами: - Что, ведьма, стареешь, память подводить начала? Или ты её всю своими ядами порушила? Забыла, что сегодня день сбора налогов? День сбора налогов? С чего бы это вдруг? Я нахмурилась, недоверчиво взглянув на деревянную дощечку, заменявшую мне календарь, но никаких особых пометок на ней не увидела. Так-с, что-то мне подсказывает, что меня самым наглым образом обманывают. Я медленно выдохнула через плотно стиснутые зубы и ослепительно улыбнулась, промурлыкав самым нежным тоном, на какой только была способна: - Значит, за налогами пришли? - Именно, - Огнецвет небрежно подхватил с полки прозрачный пузырёк изящной гномьей работы, отколупал пробку, принюхался и, вот паразит, брезгливо поморщился, гадливо передёрнул плечами и поставил пузырёк на место. И ладно бы поставил аккуратно, так ведь не дотянулся до полки на добрых две ладони, и тонкий пузырёк рухнул на пол, разлетевшись на куски. Ароматное притирание из самых нежных лепестков эльфийских серебристых роз и чистейшей росы, собранной в самую сладостную пору утренней зари, выплеснулось на пол, моментально впитавшись в доски. Лёгкий аромат цветов, приветствующих начало нового дня, разлился по всей лавке, стражники жадно запыхтели, а по лицу Огнецвета медленно расплылась ехидная улыбка, которую можно было смело вместо крысиного яда продавать: - Ой, какая жалось, пузырёк разбился. Я скрипнула зубами, но усилием воли сдержалась и процедила: - С вас три золотых. Брови начальника стражи взмыли вверх, словно я ему невесть какую удивительную новость сообщила: - Это за что же? - За притирание. Огнецвет демонстративно огляделся по сторонам, простодушно пожал плечами и протянул мне свои ладони: - А я ничего не брал. Видите, у меня нет ничего. Я глубоко вдохнула и медленно через нос выдохнула, как делала всякий раз, когда какая-нибудь девица настойчиво требовала самый мощный приворот для чистой и настоящей любви. И бесполезно ей, идиотке, объяснять, что настоящая любовь от приворота не появляется. - Вы разбили пузырёк с притиранием, поэтому с вас три золотых. Взгляд у начальника стражи стал как у голодного тигра, к которому пришёл миссионер, призывающий к кротости и милосердию. - Ах, во-о-т, оно что... А с чего вы взяли, что это я пузырёк разбил? Он же сам упал. Правда, мальчики? 'Мальчики' дружно загыкали, уверяя, что пузырёк рухнул самостоятельно без всякой посторонней помощи. Вот просто так взял и упал, только осколки в разные стороны брызнули. - У вас в лавке вообще полки гнилые, - Огнецвет не отрывая от меня насмешливого взгляда, провёл рукой по ближайшей полке, смахивая её содержимое на пол и топча сапогами, - видите, ничего не держится. - Ага, - с готовностью подхватили головорезы, в свою очередь бросая склянки и пакетики с других полок, - вообще ничего! Моё терпение лопнуло, из глаз вылетела короткая молния, ударившая в пол рядом с ногой начальника стражи. Я, вообще-то, прямо в ногу целилась, да этот козёл её отдёрнуть успел. Ещё и хохотнул, довольный, что сумел-таки меня взбесить. - Вот что, гости дорогие незваные нежданные, - звонким от едва сдерживаемой ярости голосом отчеканила я, так стискивая кулаки, что костяшки пальцев побелели, а ногти посинели и заныли, впиваясь в ладони, - проваливайте-ка вы отсюда подобру-поздорову. Зелий вы разлили много, трав рассыпали и того больше, как бы от их смешения какого-нибудь шального проклятия на случилось. Огнецвет грудью навалился на прилавок, придвинулся так близко, что я чувствовала его дыхание на своём лице и прошептал: - Мне кажется, или ты мне угрожаешь? Я залихватски тряхнула головой, пустила из глаз ещё одну короткую молнию, в этот раз угодившую прямо в щёку начальника стражи, заставив его испуганно отпрянуть и хлопнуть ладонью по начавшим шаять щегольским усикам: - А хоть бы и так! В лавке повисла напряжённая тишина, казалось, даже гомон на улице стих и боязливо отодвинулся подальше. Лишь отворилась дверь в жилую часть дома, и в лавку с зажатой в зубах упитанной мышью вальяжно просочился Черномор. Огляделся по сторонам, щуря круглые жёлтые глаза, выплюнул мышь, предусмотрительно придавив её лапой и промурлыкал: - И что это у нас тут такое пр-р-роисходит? Что за шум, а др-р-раки нет? - Скоро и драка будет, Черноморушка, - с удовольствием наябедничала я, - сам видишь, эти вот всю лавку мне разгромили. Кот выгнулся, распушив хвост и оттянув зад, с наслаждением заскрипел когтями по половице, краем глаза наблюдая за мышкой, которая успешно прикидывалась кусочком пыли и грязи и никаких признаков жизни не подавала. - Морда, - прицыкнула я на обнаглевшего котяру, - сто раз просила не таскать мышей в лавку! Они же грязные! Черномор сел, изящно обернув хвост вокруг лапок и посмотрел на меня с видом невинно обиженного праведника: - Между пр-р-рочим, здесь тоже бар-р-рдак. И кр-р-рошечная мышка ничуть не мешает и смотр-р-рится очень даже уместно. Я смущённо покраснела и отвернулась, не в силах выдерживать этот полный скорбной укоризны взгляд. Даже про начальника стражи с его сворой забыла, а зря. Огнецвет терпеть не мог, когда обращали внимание на кого-нибудь, кроме него. Носок мягкого, из щегольского светло-песочного цвета кожи, сапога легонько ткнулся Черномору в бок. Кот от неожиданности мявкнул, вздыбился и тут же был крепко схвачен за загривок сильной рукой. - Отпусти его! Я рванулась на выручку своему питомцу, но стражники, похабно ухмыляясь, перекрыли мне дорогу. - Не рыпайся, киска. Ничего твоему побитому молью воротнику не будет. Огнецвет поиграет немного и отпустит. Я окончательно взбесилась, перед глазами поплыл багровый туман, в ушах набатом забухала кровь, ладони запекло от рвущейся наружу силы. - Пошли вон, - прохрипела я, раскидывая руки и выпуская два сине-серых смерча, - убирайтесь отсюда, козлы плешивые, чтоб духу вашего здесь не было! Подхваченные стихией, Огнецвет и стражники вылетели из лавки и, пробороздив носом дорожную пыль, со смачным плюхом рухнули в канаву, в которую все соседи регулярно сливали помои. Когда облепленный грязью начальник стражи, жутко сквернословя и отплёвываясь выбрался из канавы, вид у него был настолько жалкий, что все, кто в это время был на улице (а уж можете мне поверить, собрался почти весь город), не удержались от смеха. Огнецвет вытер лицо, выпрямился во весь рост и, пристально глядя мне в глаза, холодно отчеканил: - Ты мне заплатишь, ведьма. За всё. Я никогда не была трусихой, ведьм вообще напугать довольно сложно, но от этой спокойной ярости мурашки галопом пронеслись по спине, точно на меня пахнуло холодом из склепа. Я передёрнула плечами и со стуком захлопнула дверь в лавку. Ничего он мне не сделает, не посмеет. А даже если и посмеет, всё равно у него ничего не выйдет, я смогу себя защитить. Только вот сердце трепетало заячьим хвостом, отказываясь верить словам. Глава 1 После того, как я выкинула из лавки начальника стражи и его подпевал, есть мне не хотелось совершенно, но тем не менее я тщательно заперла дверь и принялась накрывать на стол. Как любила говорить бабушка: единственной уважительной причиной для того, чтобы не обедать, может быть только смерть. Да и то сначала было бы неплохо перекусить, а уж потом помирать. Она, кстати, именно так и поступила. - А мняу? - Черномор, чёрной тенью следовавший за мной по пятам всё то время, что я накрывала на стол, мягко потёрся о мои ноги. - А мня едау? - Подожди, - на очередном повороте я споткнулась о кошака и чуть не рухнула на пол. - Морда! Кому сказала уберись из-под ног! - Гур-р-рбиянка, - обиделся кот, демонстративно отвернулся и принялся вылизываться. - Вот и помяугай ей после этого. Мне стало стыдно. И ведь не первый день с Черномором живу, все его уловки наперечёт знаю, а всё равно каждый раз ведусь! Ну не могу я спокойно смотреть в эти большие скорбные, словно всю родню похоронил и даже последнюю мышку оплакал, глаза. А уж когда Морда ушки к голове прижмёт, тут и вовсе себя распоследней сволочью чувствуешь. - Ладно, сейчас я тебе молочка налью, - я неохотно слезла со стула и потопала к миске, как обычно из угла выползшей на самую середину комнаты. - Морда, я сто раз просила миску не двигать. Кот с наслаждением поскрёб лапой за ухом, прикрыв глаза до еле заметных щёлочек, затем завалился на бок, нервно стуча хвостом: - Я проусил не называть меняу Мордой. Это оскор-р-рбительно. Я показала кошаку язык, благо, стояла к нему спиной и видеть моё лицо он не мог. - А язык показывать не краусиво. Ну ничего себе, это что же, у моего питомца новый дар открылся?! Я резво повернулась и заметила с любопытством наблюдающее за нами зеркало. Ага, теперь понятно, кто это меня котишке сдал. - А я чаво, я ничаво, - зеркало подёрнулось испариной, точно я его в бане держала, - слышу: кричат, гремят, вот и выглянула посмотреть, чаво тут у вас. - Бардаук тут у нас. И большие непр-р-риятности. Мне и хотелось бы сказать, что Морда напрасно нагнетает обстановку, да ведьминская чуйка в голос кричала, что меня ждут большие, просто гигантские неприятности. Я отодвинула уже остывший обед, всё равно аппетита нет и не предвидится, и пошла наводить защитные заклинания. Как говорится, у осторожного и беды победами становятся. После обеда в лавке воцарилась непривычная тишина и спокойствие, посетители обходили мой домишко по большой дуге. Я их не осуждала, связываться с начальником стражи было себе дороже, все знали, что Огнецвет злопамятен и мстителен. Обидно, конечно, после свадеб всегда наплыв клиентов, ну да ладно, денёк другой пошугаются, а потом всё равно не выдержат и ко мне придут. Во-первых, за зельями, а во-вторых любопытства ради. Дверь приоткрылась так осторожно, что даже не потревожила висящий под притолокой бронзовый колокольчик. - Господарыня ведьма Семицвета, - раздался приглушённый шёпот Малийки, - вы тут? Я вам блинков с медочком принесла. Я чуть не расплакалась от такой неожиданной заботы и внимания. Мне-то казалось, что ко мне теперь дня три как минимум никто зайти не посмеет, а тут гляди-ка, Малийка. Век бы не подумала, что у меня такая смелая соседка! - Вы, господарыня ведьма, не сомневайтесь, мы все как один на вашей стороне, - девушка проворно выставляла на стол пышные блины, золотистый медок в небольшой глиняной мисочке, а к ним ещё запотевший глиняный кувшинчик. - Начальник стражи поступил очень плохо. Может, его околодовали, а? Должность у него ответственная, мало ли, может, злодеюке какой хвост прищемил, вот она на него такую злобность с подлостью и напустила. Я с умным видом покивала, едва не до крови прикусив язык, чтобы не сказать, что самое главное проклятие Огнецвета - он сам. Ещё, пожалуй, можно смело добавить проклятие родительской любви и вседозволенности. Мальчишка страшно избалован, творит, что левая нога вздумает, а по рогам за свои подвиги не получает. Я вспомнила погром в лавке, и ладони даже запекло от рвущейся наружу ярости. А может, не сдерживать себя, выпустить силу? То-то бы начальник стражи попрыгал! Я прислушалась к клокотавшему внутри гневу. Нет, срываться нельзя. Во-первых, сила слишком большая, я после того, как её выпущу, дня два пластом лежать буду, у меня такое было пару раз. Во-вторых, ударит не только по начальнику стражи (его не жалко), но ещё и по тем, кто с ним рядом окажется, могут пострадать ни в чём не повинные люди. Мало ли, может, Огнецвет девице какой голову сейчас крутит, не страдать же бедной девочке из-за того, что она рядом с распоследним козлом оказалась. И в-третьих, такие вот срывы не поощряются ковеном ведьм, по каждому случаю проверка приезжает, ведьму выпустившую силу чуть ли не по косточкам разбирают, а если что не то, не дай матушка природа, обнаружат, могут и магии лишить. Или вообще пеплом развеять. Одним словом, как ни крути, а выпускать гнев на волю никак нельзя. - Приятственного вам аппетиту, - Малийка поклонилась и, опасливо проверив, не видит ли кто, как она выходит из моей лавки выскользнула на улицу. Я шуганула Черномора, с самым деловым видом вспрыгнувшего на стол, и присела к блинам. Руки сами собой обмакивали угощение в тягучий медок, а в голове заплутавшей мухой гудел один и тот же вопрос: что делать. - Ну не прощать же его! - Мур-р-рлосердие тут неуместно, - поддакнул кот, меховой лентой обвивая мои ноги. - Р-р-равно как и жадность. Угости блинком, они же такие замур-р-рчательные! - Тебе нельзя, ты и так толстый. Я отправила в рот остатки блина и, наплевав на воспитание, облизала пальцы. Черномор обиженно нахохлился: - Дур-р-ра, я пушистый. Я подхватила кота на руки, чмокнула в холодный мокрый нос, начисто игнорируя брезгливо сощуренные глаза и общее недовольство, отчётливо отразившееся на пушистой мордочке: - Ты самый лучший. А поможешь месть для Огнецвета придумать, я тебе к блинам ещё и сметанки дам. Кот завозился на руках, настойчиво намекая, что хочет на пол. Я поцеловала питомца между ушек и послушно отпустила, помня о том, что если мягкие уговоры и намёки не помогают, Морда может и когти в ход пустить. Черномор гулко опустился на все четыре лапы, небрежно мазнул хвостом по моим ногам, с самым деловым видом направляясь к полкам с зельями. Я заинтересованно двинулась следом за ним. Котик у меня, конечно, самый замечательный ласковый и послушный, но при этом и пакостник редкостный, его хлебом не корми, дай какую-нибудь шкоду совершить! Черномор запрыгнул на полку, прошёлся по ней с грацией великой танцовщицы, потом присел, поелозил задом и перепрыгнул на другую полочку. - Морда, я вообще-то по полкам ползать не разрешаю. Кот посмотрел на меня как на мышь, устроившую купание в кошачьей поилке, но я решила придерживаться образа строгой хозяйки. А вдруг, мне однажды повезёт, и Черномор и правда поверит в то, что я его хозяйка, а не кормушка-чесалка-подставка для сна?! А что, бывают же чудеса на белом свете! Мне едва ли не в лоб прилетела увесистая бутылочка из непрозрачного тёмного стекла, я еле успела подхватить её, при этом непостижимым образом заехав себе ладонью по носу. - Морда, ты что творишь? Можно подумать мне тут без тебя погрома мало! Кот обиженно повернулся ко мне задом, буркнув: - Вот так всегдау, помогаешь, помогаешь, а вместо благодаурности сплошные упрёки и укоры. Одно слово: ведьма! Я фыркнула, поднесла склянку к глазам, придирчиво изучая её на просвет. Стекло тёмное, на просвет ничего не видно, запечатано обычной деревянной пробкой, у меня таких много. Мрак, ну надо было всё-таки себя заставить и подписать каждый пузырёк чтобы не мучиться, вспоминая! А я, дура наивная, всё на память свою расчудесную надеюсь: мол и так всё помню, зачем лишний раз себя утруждать! Вот и гадай теперь, чем эта бутылочка так Морде по сердцу пришлась. - Вода так заговор-р-рёная, - буркнул Черномор, разваливаясь на полке и небрежно вылизываясь. - О прошлом годе к тебе кикимора из Гнилого болота приезжала, так оставила. Сказывала, шибко чудодейная водица, другой такой на всём свете не сыщешь. Я с трудом отколупала пробку, принюхалась и тут же с брезгливым приглушённым возгласом отстранилась, чуть не выронив пузырёк. На меня пахнуло самым настоящим могильным смрадом, даже глаза заслезились. Фу, гадость! - Подлей этой водички начальнику стр-р-ражи, он от тебя и отстанет, - Черномор перевернулся на спину и стал сосредоточенно шкрябать когтями верхнюю полку. Да уж, после такого 'угощения' Огнецвет с горшка дня три точно слезть не сможет. И это в лучшем случае. В худшем же наш начальник стражи отбросит копыта, и меня отправят на костёр как отравительницу. Я зябко передёрнула плечами, вспомнив, как три года назад, уже осенью, проводилась показательная казнь немолодой женщины, обвинявшейся в отравлении целого почтенного семейства. Только много позже просочился среди жителей шепоток, что семейка отравленная сильно мешала господину градоправителю, а сожжённая просто удачно подвернулась под руку. Конечно, долго порочащие честь градоправителя слухи не продержались, сплетников вычислили, выпороли, особо ретивым подрезали языки, на том дело и кончилось. Лично я из всей этой истории сделала два вывода: во-первых, не знаю, как в других городах, а у нас привит сила, основывающаяся на практически безграничной власти. И надеяться на такие высокие материи как благородство и справедливость глупо. Второй же вывод логично следовал из первого: если хочешь чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности, нужно в полной мере овладеть ведьминским искусством. Я училась, при каждом удобном случае хватаясь за старинные трактаты, варила зелья, хрипя и кашляя от дыма и едких паров, колдовала до головокружения и чёрных мушек перед глазами. Через год специально собранный ковен подтвердил, что я стала признанной ведьмой, стражники перестали меня задирать на улице, даже начальник стражи старался лишний раз ко мне не соваться. А полные смертельной усталости измученные болью глаза казнённой женщины вижу во сне до сих пор... Я передёрнула плечами и, задумчиво покачав склянку в руке, решительно закрыла её и со стуком поставила на стол: - Нет уж, ничего Огнецвету подливать я не стану. Мерзко это - Зр-р-ряу, - недовольно мявкнул кот, со стуком спрыгивая на пол, - он тебя жалеть не станет, всенепременно отыграется. Мрачное пророчество Черномора начало сбываться уже вечером. Стражники, в кои-то веки раз совершавшие обход, угодили в какую-то лужу и, не долго думая, сгребли за шиворот бедолагу, у дома которого эта злосчастная лужа находилась, растянули его по плетню, спустили порты и всыпали двадцать горячих на потеху охочим до дармовых развлечений зевакам. Выскочившей из дома на защиту супруга жене изодрали платье и изваляли в грязи, щедро награждая пинками. Во время расправы женщина визжала так пронзительно, что у меня чуть стёкла в окне не полопались. После очередного вопля моё терпение с треском лопнула, я ногой отодвинула ведро, расплескав мыльную воду, и со шваброй наперевес бросилась к двери. Черномор угрожающе заурчал, тигриным прыжком преодолевая расстояние от кресла, на котором лежал, развалившись и выпятив брюшко до двери и так сверкнул на меня глазами, что мне на миг стало страшно. Я растерянно опустила своё грозное оружие, но тут на улице раздался очередной вопль, и я опять воинственно вскинула швабру: - Морда, пусти! - Не пущ-щ-щу, - кот опять сверкнул глазами, распушил хвост, - не понимаешь разве, дур-ра, что они специально тебя провоцир-р-руют?! Или хочешь под суд попасть за нападение на стр-р-ражников? То-то у Огнецвета р-р-радости будет, ведьма сама попалась, делай с ней, что хочешь! Я скрипнула зубами, отшвырнула швабру в угол и стиснула голову ладонями так, словно это был орешек, который мне нужно было раздавить: - И что мне делать? Прятаться, как крысе в углу? Висящее в комнате зеркало ожило, в его гладкой поверхности отразилось печальное сморщенное старушечье лицо: - Поверь мне, милая, отступление далеко не всегда ожидает поражение. Пушшай начальник стражи отыгрывается на тех, кто смеялся над ним сегодня днём, придёт время, и ты ему за всё заплатишь от всей щедрой ведьминской души. Я опустилась на пол, обхватила руками колени и тихим эхом повторила: - Придёт время... Черномор подошёл ко мне, боднул мохнатой головой, нагло напрашиваясь на ласку, потом нахально ввинтился башкой в мою ладонь, гладь, мол. Я машинально принялась почёсывать кота, слушая постепенно нарастающее гудение, словно внутри Черномора завёлся большой сердитый шмель. Тоска постепенно проходила, из осколков отчаяния медленно но верно выплавлялась решимость во что бы то ни стало наказать обнаглевшего начальника стражи. Как там кот сказал, нужно водицы Огнецвету в питьё плеснуть? Да запросто! За то, что он и его люди творят, я вообще весь флакон вылить готова, а то и несколько для пущего эффекта! Я встала, смахнула выступившие на глаза слёзы злости и обиды и, подхватив Черномора на руки, принялась почёсывать его за ухом, обдумывая план отмщения. Не так-то это и просто нагадить влиятельному человеку так, чтобы ему небо с овчинку показалось, а на тебя даже лёгкого подозрения не падало! Но я же умница, я обязательно что-нибудь придумаю. Я стряхнула разомлевшего и громко мурчащего кота на кровать, а сама подхватила платок, закуталась в него так, чтобы лица было почти не видно, и направилась к выходу. - Ты куда енто собралась на ночь глядя? - сварливо осведомилось зеркало, близоруко прищуриваясь. - Неприятности длинным подолом собирать, мало их за сегодняшний день было? - Прогуляюсь немного, - я потянула дверь, но она даже не шелохнулась. - Морда, ты что творишь?! А ну, открой дверь немедленно! Кот широко зевнул, сладко потянулся, перекатился с бока на спину, потом на другой бок, и когда я уже готова была снять с него шкуру, лениво мявкнул: - Р-р-размечталась. Я с тобой пойду. Перед моими глазами всплыл заголовок одной старой, в буро-коричневых пятнах книги: 'Сто рецептов блюд из кошек по вкусу и простоте приготовления не уступающим мясу молодого кролика'. Хм, в этом определённо что-то есть... Черномор спрыгнул на пол, вальяжно проплыл до двери, которая моментально распахнулась перед ним, словно только его и ждала. - Ну, пошли, выгуляю тебя, раз уж так приспичило, - муркнул кот, брезгливо переступая порог. Мне страшно хотелось придать обнаглевшему котяре ускорения в виде мощного пинка под хвост и звучно захлопнуть дверь, закрыв её на две задвижки, но... Во-первых, у меня всего одна щеколда, отодвинуть которую Морде не составит никакого труда, во-вторых, мне действительно нужно прогуляться, кровь бурлит, как котёл на огне, заснуть сейчас точно не получится. А под охраной кота гулять спокойнее, он если и не защитит, то хоть внимание на себя отвлечёт, чтобы я защитные заклинания вспомнила и сплела. Я поплотнее закуталась в платок и выскользнула на улицу. Я люблю ночь и предшествующий ей вечерний сумрак. Ослепительное солнце, безжалостно выставляющее напоказ все недостатки, растравляющее раны и распаляющее душу скрывается за горизонтом, а милосердный вечер набрасывает на всё умиротворяющий полог темноты. Под этим покровом прячутся от нескромных и завистливых глаз влюблённые пары, текут слёзы боли и отчаяния, которые весь день жгучим ядом растравляли душу, даются клятвы, о которых, порой, только темнота и помнит. И знакомые до последней мельчайшей чёрточки предметы в полумраке становятся загадочными и таинственными, обретают манящую глубину, о какой раньше и не мечтали. А самое главное, темнота сбрасывает маски, обнажая истинную сущность людей, наверное, именно поэтому ночь и считается опасной колдовской порой. Не каждый готов без страха посмотреть в глаза самому себе, встретиться лицом к лицу со своими страхами и признать, что далеко не так идеален, как хотелось бы. Городок, в который я приехала сразу после учёбы и получения почётного звания ведьмы, ночью словно бы вымирал. Собаки и те старались спрятаться в будки поглубже, чтобы даже кончик хвоста наружу не торчал. Первое время меня, привыкшую к ночным прогулкам, шабашам и полуночному веселью, такая тишина жутко нервировала и даже немного пугала, я даже засыпала с трудом. Потом ничего, привыкла, оценила прелесть пустынных улиц и пронзительную тишину спящего городка. И сейчас я медленно брела по тихим безлюдным улицам, жадно вдыхая свежий до мурашек по коже и пощипывания кончиков пальцев ночной воздух. Черномор бесшумно вынырнул из чернильной темноты и боднул меня в ногу, чуть слышно уркнув: - Тебя куда-то конкретно несёт или вообще, так сказать, по лунному лучу? Я запрокинула голову, мечтательно глядя на крупные, с мою ладонь, не меньше, звёзды, щедро рассыпанные по чёрному бархату неба. - Знаешь, было бы просто чудесно найти сейчас начальника стражи. Кот распушив усы фыркнул, недвусмысленно намекая, что он в корне не согласен с моим представлением о чудесах: - И на кой он тебе сдался? Влюбилась что ли? - Типун тебе на язык и заворот в кишки, - я поспешно начертила знак, отгоняющий беду, - чем в такого влюбиться, лучше сразу утопиться! Проследить хочу за ним, чтобы прикинуть, когда лучше водицей волшебной его напоить. Кот ожесточённо поскрёб за ухом, помотал головой, и снова стал яростно вычёсываться. Блоху что ли ошалелую поймал? Надо будет его дома осмотреть как следует, а то мало ли, ко мне сегодня стражнички во главе со своим начальником приходили, могли и какую-нибудь заразу принести. Черномор опять тряхнул головой, потянулся, растопырив лапы и распушив хвост и милостиво протянул: - Ладно уж, пошли, покажу, где наш герой-геройский развлекаться изволит. Я послушно отправилась за пушистым проводником, напоминая себе, что у Черномора врождённый дар поиска, он кого и что угодно отыщет, хоть за тридевять земель. Если захочет, разумеется. Долго идти не пришлось, мы быстро свернули на узкую слабо освещаемую светом звёзд тропинку, пересекли какой-то пустырь, который уже год как собираются превратить в изысканный парк, достойное место отдыха для горожан и вышли к стене чистенького белокаменного домика под щегольской красной крышей. Хм, что-то я слышала про дома с красными крышами, но что и от кого уже не вспомню. Да это и не важно, наверное, вряд ли в таком доме обитает кто-то по-настоящему страшный, Огнецвет отнюдь не храбрец, если не сказать ещё жёстче. Черномор запрыгнул на карниз и осторожно заглянул в окошко, мягко светящееся в густых сумерках. Интересно, почему обитатели дома не закрыли ставни? Мало ли, какая гадость может польстится светом и прибрести или прилететь к дому. Как это чаще всего и бывает, стоило лишь подумать о ночных хищниках, как тут же появилось ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я обернулась, но естественно, никого не увидела. Мда, Семицвета, мнительная ты, а для ведьмы это очень скверно. Я тряхнула головой, успокаивая разыгравшееся не в меру воображение (не надо было всё-таки во время обучения на спор с соседкой сборник жутких историй читать, они действительно очень жуткими оказались!) и чтобы отвлечься, заглянула в окошко. А что, хозяева сами виноваты, ставни не прикрыли, а любопытство, как известно для ведьмы не порок, а врождённый дар, вот! То, что я увидела в окне, заставило меня отчаянно покраснеть и по щиколотки погрузиться в землю от смущения. В небольшой комнатке, освещённой мягким светом стоящей на прикроватном столике лампы, были двое, но по девице я лишь взглядом скользнула, как по пустому месту, всё внимание устремив на начальника стражи. Огнецвет небрежно развалился на широкой, занимавшей почти всю комнату кровати, пламя лампы мерцало на его блестящей от пота коже. Игра света и тени как нельзя лучше подчёркивала атлетическое телосложение начальника стражи, у меня неожиданно даже ладошки зазудели, так захотелось провести рукой по обнажённой груди, ощутить её пьянящий жар или, наоборот, дарящую умиротворение прохладу. Нет, наверное, всё-таки жар. - Ты челюсть-то подбер-р-ри, - мявкнул Черномор, шлепая меня лапкой по лицу, - а то нер-р-ровен час затяуряется в потёмках, искать придётся. Я с трудом сглотнула, чувствуя странную слабость в коленях и тянущий жар в низу живота. Во рту пересохло, сердце колотилось как бьющийся в истерике пленник, а платье в груди стало почему-то тесным. Что это со мной, может, съела чего-то не то? Я крепко зажмурилась, но Огнецвет словно калёным железом впечатался мне в память, я видела его даже через плотно стиснутые веки. Нет, без магии тут явно не обошлось, ведь полуобнажённых, да что там, даже полностью обнажённых мужчин мне и раньше доводилось видеть, нам полный курс целительства преподавали, мы там и мужчин, и женщин во всех видах и состояниях изучили. Мне не только смотреть, даже прикасаться приходилось, и ничего, никаких особых волнений не было, а тут один взгляд на обнажённый торс и всё, я готова позабыть обо всём и предаться животной страсти. И тут я вспомнила, что обозначают дома с красной крышей: их обитатели практикуют любовную магию. Причём чем ярче цвет крыши, тем сильнее магия у чародейки, которая в этом доме живёт! Я отступила от дома на пару шагов и посмотрела на крышу. Ого, судя по огненно-красному заметному даже в темноте, цвету тут живёт очень сильная чародейка. И как это мы с ней раньше не пересекались? А впрочем, может, и пересекались, только я на неё внимания не обращала, ведьмы на любовных чародеек всегда свысока смотрят. Нам-то подвластны все силы природы, а они что, только любовью играют. Слабачки, одно слово. Я надменно, копируя супругу господина градоправителя, вскинула голову и, расправив плечи, опять подошла к окну, непрестанно повторяя, что я сильная ведьма, и любовные чары надо мной не властны. Не властны, я сказала! Я заглянула в окно с твёрдым намерением внимательно рассмотреть чародейку, не обращая никакого внимания на начальника стражи. И первые пару минут у меня всё получалось, я успела заметить, что девушка стройна, пожалуй, даже худа. Широкие с разрезами рукава простого бледно-розового платья обнажали тонкие бледные руки, свозь нежную кожу которых просвечивали голубые жилки. Личико тоже было худеньким, щёчки впали, под большими томно-голубыми глазами залегли тени. Похоже, красавица колдует не жалея себя, часто обращаясь к внутреннему неприкосновенному резерву, а если судить по бледности кожи, из дома она выходит редко. Теперь понятно, почему мы с ней ни разу не встречались. Я вздохнула, бездумно заскользила взглядом по комнатке, прикидывая, чем могу помочь чародейке, и опять-таки увидела Огнецвета, на этот раз стоящего ко мне, точнее, к окну, спиной. Ой-ёй, а я раньше и не замечала, что у начальника стражи такой, кхм, фасад привлекательный. Я застыла на месте с широко распахнутыми глазами, позабыв обо всём на свете и мечтая лишь о том, чтобы Огнецвет повернулся и увидел меня. В ушах набатом гремело сердце, руки запрыгали от волнения, грудь стала тяжёлой и горячей, колени превратились в кисель, краем сознания я даже удивилась, что всё ещё стою, а не стекаю на землю, как тающий под солнцем снеговик. Резкий хлёсткий удар, от которого моментально защипало и засаднило щёку, заставил меня вздрогнуть, вскрикнуть и испуганно отпрянуть в сторону. - Ты что творишь, - прошипела я, прижимая ладонь к пульсирующей от боли щеке и чувствуя как между пальцев просачивается кровь, - Морда, ты меня поцарапал! Кот вздыбился, увеличившись в размерах раза в два, не меньше, угрожающе зашипел и так сверкнул глазами, что мне стало не просто страшно, а по-настоящему жутко, я даже отступила на пару шагов: - А что мне ещё оставалось, если ты была готова прямо в окно к нему сигануть?! Я так и взвилась, даже про боль и страх позабыла: - Неправда, он мне даром не нужен! Черномор зашипел, нервно колотя хвостом по стеклу: - Дур-р-ра!!! - Сам дурак! Я резко развернулась и бросилась в темноту, позабыв обо всём на свете и сама толком не понимая, куда меня несёт. Обида, гнев и какое-то странное детское разочарование подхлёстывали меня почище кнутов, по щекам ручейками стекали солёные слёзы. Та часть меня, что отвечала за здравомыслие, в глубоком шоке взирала на всё происходящее из самого тёмного уголка сознания, запинанная туда разбушевавшимися ни на шутку чувствами. Истерика чуть схлынула после того, как я со всего размаха врезалась во что-то тёплое и относительно мягкое, а уж когда меня обняли, помогая удержаться на ногах, сильные руки и знакомый до отвращения голос начальника зазвучал над ухом, я уподобилась ледяной статуе. Всё, на что меня хватило - это глупо хлопать глазами и хватать ртом воздух в тщетной попытке произнести хоть что-нибудь. - И куда же ты так бежала, словно за тобой все силы тьмы неслись? - Огнецвет приподнял мне за подбородок лицо (терпеть не могу этого покровительственного жеста!) и воззрился на меня так пристально, что я мигом ощутила себя карманным воришкой пойманным, как говорится, 'на горячем'. Я дёрнулась было в попытке вырваться, но с тем же успехом могла пытаться пинком сдвинуть гору. - Тише, не бейся, словно попавшая в силок птица, - начальник стражи чуть наклонил мне голову что-то пристально изучая, - лучше скажи, откуда у тебя такая расчудесная царапина на щеке? Надеюсь, это не метка оборотня и не знак сделки с тёмными силами? Чёрт, царапина, а я о ней совсем забыла! - Не твоё дело, - рыкнула я, пытаясь применить тот же приём, что избавил меня от домогательств Огнецвета на свадьбе. Только то ли начальник стражи быстро учится, то ли у него трезвого скорость реакции в разы выше, но меня крепко обвили ногами, лишив возможности пинаться. - Пусти, - зашипела я не хуже Черномора. Угу, с тем же успехом я могла призывать тёмных магов к милосердию или известного на всю округу своей скупостью купца Августа к щедрому пожертвованию, так меня и послушали, как же! Уж не знаю, да и знать не хочу, что там о себе возомнил начальник стражи, но он явно решил, что моё сопротивление всего лишь любовная игра, не более. Самовлюблённый козёл! - Знаешь, - в голосе Огнецвета зазвучали обольстительные бархатистые нотки, - а я раньше и не замечал, какая ты красивая. - Можешь продолжать оставаться в этом блаженном неведении и дальше, - пропыхтела я, извиваясь всем телом. Мрак, мне бы только руки высвободить, хотя бы одну, чтобы я могла если не заколдовать, так хоть оцарапать! Начальник стражи хохотнул, масляно поблёскивая глазами: - У тебя волосы пахнут прогретыми солнцем луговыми травами. Интересно, а губы на вкус сладкие как земляника? Хватка немного ослабла, но не успела я обрадоваться и рвануться на свободу, как меня опять стиснули в крепком кольце рук, на этот раз весьма недвусмысленно запрокидывая голову. Боги, да что же он такой непонятливый-то?! - Пус... - начала я, и тут рот мне запечатали поцелуем. Я замычала, задёргалась, призывая на голову Огнецвета все мыслимые и немыслимые кары или, в крайнем случае, Черномора. Кстати, куда пропал этот несносный кот?! Когда не надо, так вечно под ногами вьётся, а как действительно нужна помощь, так его и нет! Недаром старики говорят: 'Вспомни заразу, появится сразу', Черномор словно мысли мои прочитал, вынырнул из темноты, взлетел мне на плечо и с оглушительным мявом впился когтями в Огнецвета. - Ах ты ж... - начальник стражи грязно выругался, отбрасывая меня в сторону, словно грязную тряпку и завертелся волчком, пытаясь отодрать кота от лица. - Мерзкая тварь, да отлепись ты! Упала я неудачно: неловко подвернув руку и едва не влепившись головой в камень, а потому и не рвалась помогать начальнику стражи. Пусть его Черномор как следует когтями украсит, глядишь, в следующий раз думать будет, прежде чем с поцелуями лезть. Жаль только, что я недооценила Огнецвета, он перехватил кота за гордо и сдавил так, что мне даже хруст шейных позвонков померещился. - Не смей! - я подлетела к начальнику стражи и принялась молотить его кулаками по всему, до чего дотягивалась. - Отпусти его, козёл! Обалдевший от боли и удушья Черномор махнул лапами, попав разом и по Огнецвету (так ему паразиту и надо), и по мне. Начальник стражи заорал от боли и, отшвырнув кота куда-то в темноту, повернулся ко мне, пылая жаждой мести. Я попыталась ускользнуть, но меня поймали за руку и так рванули к себе, что чуть не выдернули руку из тела. - Попалась, ведьма, - прохрипел Огнецвет, подтягивая меня к себе, словно баржу к причалу, - сейчас ты у меня за всё заплатишь. Я судорожно зашарила рукой по карману плаща в надежде отыскать хоть что-нибудь в качестве оружия. Мрак, ну почему я, подобно благородным дамам не завела себе небольшой кинжалец? Убить такой безделушкой нереально, а вот порезать и отвлечь очень даже можно. В крайнем случае, сгодился бы какой-нибудь пузырёк, желательно побольше и потолще, да ещё и с легко открывающейся крышкой, чтобы можно было его содержимое в лицо начальнику стражи выплеснуть, а саму посудину о голову расколотить. Госпожа Удача, вообще-то не часто балующая меня своим вниманием, в этот раз снизошла до моих мечтаний (или мольба у меня вышла уж очень пылкой и искренней?), и я нашарила-таки пузырёк, причём именно такой, о каком мечтала: достаточно большой и прочный. Отлично, это именно то, что мне и нужно! Я выхватила флакон, мельком отметив, что это то самое зелье, которое Черномор предлагал Огнецвету в питье налить. Интересно, а если я его в лицо выплесну, зелье сработает? А, некогда гадать, нужно действовать, а там видно будет, кого и как закапывать станут, целиком или по частям. Я отодрала пробку и, воспользовавшись тем, что начальник стражи навис надо мной подобно утёсу в штормовом море, аккуратненько так, почти ласково, вылила всё зелье Огнецвету в лицо. Боги надземного и подземного мира, как же он заорал! У меня моментально заложило уши, да что там, чуть кровь носом не пошла от такого вопля! Вот уж глотка лужёная, ему бы глашатаем стать, без всяких магических усилений до любого уголка города с балкона доораться бы смог, даже до площади идти не надо бы было. - Чего встала, бежим, - вывернувшийся мне прямо под ноги Черномор, впился в меня когтями, возвращая из оцепенения. - Или ты хочешь дождаться, когда он проорётся и будет подобно ночному охотнику жаждать крови? Извини, дор-р-рогая, но лично я слишком молод, чтобы умяурать! Вот за что всегда любила своего кота, так это за благоразумие. Я припустила прочь с такой скоростью, что даже дыхание сбилось и в боку закололо. Выскочив на поросшую короткой затоптанной травой тропинку я на миг присела, прижав ладонь к земле и пробуждая силы природы и лихорадочно зашептала: - Тропка сестричка, уведи погоню в леса тёмные, болота топкие, сбей со следа, не дай меня настигнуть! Травами опутай, камнями ноги исколи, сором глаза запороши! Колючая пыльная травка заколола ладони, камушки подкатились к самым пальцам и стали тереться о них, словно маленькие котята. Порядок, моя мольба услышана! Я поднялась на ноги и опять побежала, в очередной раз давая себе зарок всенепременно начать заниматься пробежками каждое утро. Вот прямо с завтрашнего утра непременно и начну. Права была наставница по пакостям: ведьме без умения бегать и прятаться долго не прожить, уж больно люди вокруг суровые и шуток не понимающие. Глава 2 До дома я добралась грязная, усталая и как никогда похожая на злобную колдунью, призванную пугать маленьких детей. Кстати, как показывает практика, маленькие дети ни капли злобных колдуний не боятся, доводя их до белого каления бесконечными вопросами, а также попытками сожрать всё, что не приколочено и не убрано на недосягаемую высоту. Помню, попросила меня как-то ткачиха Марта посидеть с её двумя очаровательными детишками, пока она с мужем на ярмарку в соседний город съездит. В благодарность мне посулили отрез ткани на платье, да золотых ниток, вот я и согласилась. Ещё отказывалась, мол, дети у тебя хорошие, приглядеть за такими никакого труда не составит, а брать плату ни за что я не приучена, я же не начальник стражи. Марта тогда только рассмеялась, но объяснять ничего не стала, на телегу села, рукой помахала и уехала. Мы с детьми махали ей вслед до тех пор, пока телега за поворотом не скрылась, а потом домой пошли. Ко мне, разумеется, я же наивно предполагала, что от двух маленьких детей моей лавке никакого вреда не будет. Угу, как же! Малышка в первые же полчаса так затискала Черномора, что он от неё на улицу сбежал и дверь на засов задвинул, чтобы она за ним следом не увязалась. Мальчик же, как настоящий мужчина деловитый до невозможности, вместо хвороста в печь подкинул мои травы сушёные, мол, дверь не отворяется, хвороста не принести, а трава сухая тоже горит хорошо. Из печи вылетел клуб синего дыма, принявший форму жуткого волка, который с оскаленной пастью бросился на детей. Пока я лихорадочно соображала, что за травы сгорели и что мне теперь делать, волк был зацелован, зачёсан едва не до дыр и валялся кверху пузом, лениво дёргая лапой. На одном ухе у него красовался кривой бант, а туловище опоясывала перевязь с деревянным мечом. Мои попытки оторвать детей от волка были встречены таким оглушительным дружным рёвом, что я махнула рукой и отступилась, решив, что столь горластая парочка вполне заслужила право на самостоятельность. И как только Марта с ними справляется? Как всегда, вспомнив про Марту и её детей, я рассмеялась, позабыв обо всех невзгодах. Право слово, есть о чём печалится, можно подумать, первый раз с начальником стражи лбами столкнулась! Конечно, так-то сильно мы раньше не бодались, ну так козёл, он и есть козёл, с какой стороны избы не привязывай, а дурной дух всё равно просочится. И вообще, Огнецвет теперь в болоте с лягушками, глядишь, присмотрит там себе какую-нибудь царевну, женится на ней, то-то смешная пара получится: лягушка с козлом! Интересно, а детки у них какие пойдут? Надеюсь, в матушку, лягушка-то хоть после поцелуя человеком становится, а Огнецвет безнадёжен. Посмеиваясь и насвистывая себе под нос бравурный мотивчик послушанный как-то у охотничков, а может, и разбойничков, поди разбери среди этих бородатых рож насколько они законопослушны, я быстро ополоснулась, запихнула испачканную одежду под печь и тихим стоном наслаждения растянулась на кровати. О, матушка природа, как же на самом деле мало надо для счастья, была бы еда да отдых натруженным ногам, а всё остальное суета, рождаемая глупостью да гордыней! Черномор, дождавшийся когда я начну засыпать, прицельно прыгнул мне на живот, затем с громким блаженным мурчанием протоптался по ногам, после чего стал так яростно намываться, что меня едва из кровати не вытряхнуло. - Морда, спи уже, - проворчала я, делая героическую попытку выдернуть себе хоть кусочек одеяла из-под кошачьей тушки. Угу, с тем же успехом я могла попытаться свернуть гору, нет, завтра же ограничу котяру в еде, пусть худеет! Прикидывая, каким образом лучше будет закрывать горшки и миски со снедью, я сама не заметила, как уснула, а разбудил меня резкий грохот, прозвучавший, как мне показалось, прямо над ухом. Я резко села в кровати, испуганно вытаращившись в окружающую меня со всех сторон непроницаемую темноту. Сердце бешено билось где-то в горле, пальцы затекли, судорожно стиснув одеяло у груди. Праматерь-ведьма, что вообще происходит?! Неужели обещанный уже несколько лет назад конец света всё-таки наступил? Мрак, как же не вовремя! Тишину ночи разорвал истерический грохот в дверь, сопровождавшийся сдавленными поскуливаниями и повизгиваниями. Не поняла, это что ещё за оборотень буйствует, неужели полнолуние наступило? При мысли о том, что я пропустила заветную ночь, во время которой можно пополнить запасы трав, меня прошиб холодный пот. Я резко спрыгнула с кровати, чуть не наступила на хвост сжавшемуся в комок Черномору и резко отдёрнула занавеску на окне, чуть не сорвав её. Уф-ф-ф, хвала праматери-ведьме, полнолуние ещё не наступила, не опоздала! Так, а раз это не взбесившийся оборотень ломится ко мне среди ночи в страстном желании сделать меня своей парой, значит, кому-то из соседей совсем худо. Словно в подтверждении моим выводам из-за двери долетело приглушённое, чуть слышное за всхлипами: - Отворите, господарыня ведьма, всеми богами молю, откройте! Голос гончара Крабата я узнала без труда, а потому решительно, не теряя больше ни песчинки времени, распахнула дверь. Как оказалось, гончар был не один, к его боку жалась зарёванная конопатая дочка, ещё одна, чуть постарше, боязливо выглядывала из-под тятенькиной руки. - Господарыня ведьма, - медведем попавшим в капкан взревел Крабат, с таким пылом грохаясь на колени, словно я его в благородные рыцари посвящать собиралась, - помогите! Любые деньги отдам, что пожелаете исполню, только спасите! Я осторожно огляделась по сторонам, но никаких преследователей, от коих нужно было бы спасать почтенного отца семейства не заметила. Присутствия тёмных чар, каких-то проклятий или других признаков скорой и неминуемой кончины я также не увидела, а потому позволила себе чуть приподнять брови и строго спросить: - И что случилось? Только говори прямо и кратко, да не ори, соседям о твоих бедах знать не обязательно, пусть и дальше спят. Гончар всхлипнул, затёр массивным кулачищем скупую мужскую слезу (судя по заляпанности щеки отнюдь не первую) и, с трудом совладав с прыгающими губами, кое-как едва разборчиво прошептал: - Жена у меня рожает. Пфе, тоже мне новости! Да я супругу Крабата только в двух состояниях и видала: на сносях да сразу после родов, у них детишек в доме уже на целый полк наберётся. Одно плохо: лишь девки рождаются, не везёт гончару на сыновей, хоть ты плачь. Я зябко передёрнула плечами, щелчком пальцев набросила себе на плечи платок и не сдержав зевка уточнила: - И что? Насколько я помню, это далеко не первые роды у твоей жены. - В этот раз сын будет, - Крабат довольно улыбнулся и тут же сник, с такой силой стиснув голову в ладонях, что я побоялась, как бы у него череп не треснул. - Только что-то не так пошло. Целитель сказал, робятёнок как-то не так лежит, выйти не может, Августа криком кричит, извелась уже вся, а толку мало. Мда, тяжёлый случай, от таких родов мать с ребёнком и помереть могут. Я звучно хлопнула в ладоши, подхватывая прямо из воздуха корзинку, в которой держу запасы зелий, трав, чистых тряпиц, игл и прочих необходимых предметов для срочных и особо тяжёлых случаев, кивком приказала гончару и его дочкам следовать за мной и уже только на середине пути сообразила, что Крабат упоминал целителя. - Крабат, я правильно понимаю, что у вас в доме целитель? - шаг я не замедляла но вся так и сжалась в ожидании ответа. Не нравится мне наш городской лекарь, вот что хотите со мной делайте, а он мне не нравится. Мерзавец он, почище начальника стражи. Тот просто глупый и избалованный козёл, а этот змей подколодный. Напрямую пакостить не станет, но за спиной любую подлость совершит и не поморщится. Гончар устало махнул рукой, походя сунув за щёку устало захныкавшей дочери кусок сахару и потрепав по всклокоченным льняным кудрям другую: - Да какое там... Как Августа рожать-то начала, так прибёг, мы его даже и не звали. Закомандовал сразу, весь дом на уши подал, полотенце ему самое лучшее да чистое принесите, воды нагрейте, ножницы приготовьте, а то мы, право слово, сами не знаем что да как! Чай не первенец у нас, опыт уже имеется. Ну да, не зря ведь Августа самая наилучшая в городе повитуха, все бабы да молодые жёнки всегда к ней бегают советоваться что да как делать. - Значит, целитель сейчас у вас? Мне было крайне необходимо получит чёткий и внятный ответ, ведь от него зависело: надо мне ставить защиту на себя, или не стоит силы тратить, лучше целиком сосредоточиться на роженице и её младенце. - Сбёг целитель, - авторитетно заявила конопатая девчушка, звучно шмыгнув носом. - Как мамынька шибко кричать стала, да кровь пошла, он побледнел весь, засуетился, мало Марту из зыбки не вывернул, да и сбёг. Ишшо полотенечко пушистое прихватил... - Клара, - Крабат укоризненно покачал головой, - нельзя влезать в разговоры взрослых. И плохо говорить о господаре целителе тоже нельзя, некрасиво. - Но я сама видела, как он полотенце в котомку свою сунул, - широко распахнула глаза вторая дочь. - Я аккурат Марту укачивала, она звонко так кричала. Если бы меня кто-нибудь особенно талантливый попытался вывернуть на пол из висящей почти под потолком зыбки, я бы тоже орала. За звонкость, конечно, не поручусь, но вопила бы от души. - Уже почти пришли, господарыня ведьма, - прошептал Крабат, прислушиваясь к царящей на улице тишине и с робкой надеждой добавил, - а можа, разродилась уже? Вон, как тихо вокруг, даже шепотка ветра не слышно... - В любом случае, проверить нужно, - я поплотнее закуталась в платок, дав себе зарок одеваться в следующий раз потеплее, если ночью на улицу позовут. Едва мы подошли к двери, как раздался такой оглушительный вопль, что земля ощутимо дрогнула у меня под ногами, а ручка двери, к которой я прикоснулась, испуганно сжалась, словно досадуя о том, что не может вырваться и убежать прочь от этих страшных криков. - Мамынька, - дружно пискнули девчушки, размазывая по лицу слёзы - ой, мамынька родненькая-а-а!!! - Да тише вы, - прицыкнула я на девчонок, - без вас в ушах звенит. Крабат, проследи, чтобы твои дочери мне мешали. Ну, чего глазами хлопаешь? Живо! Я бросилась к извивающейся на скомканных мокрых простынях роженице, а гончар поспешно и бестолково, словно неопытная несушка, заприметившая коршуна, принялся собирать своё многочисленное семейство. Ой, матушка природа, как бы самую малую и правда из зыбки не вытряхнули, возись с ней потом. - А ну, тихо всем! - рявкнула я, для пущего эффекта пуская из глаз пару колючих молний. - Девочки, берите папу и идите...куда-нибудь. Да, самая старшая пусть принесёт чистых тряпок и горячей воды. Я склонилась над Августой, мягко ощупала вздувшийся словно каменный живот. Мда, худо дело, травы и простые заклинания тут уже не помогут, придётся резать. Я вздохнула, вытаскивая из корзинки острый серебряный нож. - Пощадите, господарыня ведьма! - пронзительно взвизгнули у меня над ухом, я чуть нож не выронила от неожиданности. - Смилуйтесь, не убивайте мамыньку! Да что же это такое, в самом деле, я кому сказала, чтобы все убирались?! Я резко повернулась к старшей дочери кузнеца и грозно сверкнула на неё глазами: - Пошла вон, дура, пока я тебя в жабу не превратила! Девушка шмыгнула носом и тихо, но упрямо произнесла: - Не уйду. Я мамыньку в обиду не дам. Вот что мне с ней делать, идиоткой?! Я глубоко вздохнула и нежно проворковала: - Пойми, девочка, твоей маме нужна помощь... - Августа слабо застонала, - твой братик сам выбраться не может, я должна ему помочь. Девица набычилась, упрямо выдвинув вперёд подбородок: - Я с вами останусь. - Да ради всех богов земли, - я передёрнула плечами, вынимая склянку с едким, убивающим заразу, зельем. - Только от кровати отойди, когда тошнить станет. Девица запыхтела как целое ежиное семейство, сердито посверкивая на меня глазами, но мне её неприязнь была как начальнику стражи проповеди о благородстве и милосердии. Я выудила из сумки флакончик с сонным зельем, щелчком пальцев переместила себе стоящую на столе щербатую глиняную кружку и чуть шевеля губами принялась отсчитывать капли. Зелье очень сильное. Одной каплей больше нальёшь и всё, Августа никогда не проснётся и никакие поцелуи самых распрекрасных принцев не смогут её разбудить, тем более, что Крабату вряд ли понравится, если его жену начнут целовать разные принцы. Отсчитав ровно двадцать девять капель, я долила воды, шепча заклинание, и когда зелье стало прозрачно-синего цвета, протянула чашку Августе. - Выпей, это поможет заснуть. Женщина слабо улыбнулась, протянула дрожащую руку, но удержать чашку не смогла, чуть не вывернув питьё на кровать. - Тише, тише, - я мягко придержала руку Августе, - не спеши и не бойся, всё будет хорошо. Ничего с тобой и твоим сыном не случится. Я продолжала тихонько ворковать разную успокаивающую чепуху, а сама внимательно наблюдала за женщиной, отсчитывая время. На пятнадцатой, самое большее, семнадцатой песчинке она должна уснуть. Десять... А если не уснёт? Да ну, бред, зелье многажды проверенное, оно не подведёт. Тринадцать... Ну же, хорош таращиться на меня, как на путеводную звезду, засыпай! Пятнадцать... Мрак и все его приспешники, не заснула! Неужели я перепутала флакон? Я взяла чашку, якобы для того, чтобы переставить её на другое место и принюхалось. Нет, запах правильный, значит с зельем я не ошиблась. Семнадцать... Ну же, давай, засыпай, иначе резать придётся по-живому, а это не только больно, но ещё и опасно! Августа слабо улыбнулась, чуть заметно вздрогнула и застыла. Ну слава первой лесной ведунье, от которой, согласно легенде, и пошёл весь род людской! - Мамынька, - всхлипнула старшая дочь Крабата, о которой я успела благополучно забыть, - мамынька, что с тобой?! - Не ори, она спит, - прицыкнула я на девицу, решившую продемонстрировать мне всю силу и мощь своего голоса. Сражённая, как птица, на самом взлёте своего вопля, девушка опять сердито засопела, пытаясь пробудить во мне то, что я оставила дома в тёплой постельке: мою совесть. Нет, я просто обалдеваю от этих людей: как сама лезет под руку и спорит с ведьмой, так ничего, а стоило мне только призвать её к порядку, тут же начинает обижаться и смотреть на меня как охотник на зайца, который вместо того, чтобы убегать, пренебрежительно повернулся спиной и дёрнул ухом. Вот сразу чувствуется, что старшая из детей, всех норовит повоспитывать! Я зло дёрнула плечом и резко выдохнула через плотно стиснутые зубы, возвращая себе спокойное сосредоточение. Если я сейчас потеряю концентрацию, то могу угробить и мать, и не родившегося пока ещё сына, а он-то точно ни в чём не виноват. Я тщательно обработала нож, монотонно и размеренно, как того требовал ритуал, шепча заклинания. Лично мне всегда казалось, что этот монотонный речитатив призван не столько оберегать от зла и привлекать удачу, сколько успокаивать ведьму, по крайней мере меня он всегда вгонял в состояние транса, когда голова мыслит чётко и холодно, а чувства отсутствуют напрочь. - Эритра, - выдохнула я последнее слово речитатива и полоснула Августу ножом по животу, отворяя врата в наш мир для нового человека. Сопящая над ухом девица всхлипнула, зажала рот рукой и поспешно отпрыгнула в тёмный угол, откуда долетели характерные булькающие звуки. Ну вот, а я о чём, хорошо хоть, ума хватило в угол отбежать, а то мне для полного счастья тут только её, скажем так, выделений не хватало. Я бережно достала крупного большеголового младенца, чью шейку шнурком обвивала пуповина. Вот тебе и здрасьте, мало мне неправильного его положения, так тут ещё и удушье! Я поспешно освободила шейку, перевернула младенца вниз головой и шлёпнула по попке. Ну же, давай, дыши! Ты столько перенёс, столько вытерпел за сегодняшний день глупо сдаваться, когда все испытания остались позади! Комок тёмной слизи упал на пол, малыш открыл мутные круглые глаза, вращающиеся независимо друг от друга и запищал. Уф-ф-ф, хвала всем богам разом, я это сделала! - Принимай братишку, - я протянула грязного скользкого младенца оправившейся, но всё ещё бледной до зелени старшей сестре, - что с ним делать, думаю, ты и без меня знаешь. А я пока с мамой закончу, тут немного осталось. Девушка послушно (вот, давно бы так!) кивнула и выскочила из комнаты, что-то нежно сюсюкая плачущему и судя по нарастающему звуку уже входящему во вкус младенцу. Мда, судя по громкости плача, о здоровье младенца можно не волноваться. Я старательно намыла руки, протёрла их едким раствором, зашипев сквозь зубы, когда зелье попало на крошечную царапину, достала из корзины катушку ниток и иглу и основательно наполоскала их в зелье. Как говорила ведьма-наставница: первая профилактика любой болезни - это тщательное соблюдение чистоты рук и инструментов, которыми вы будете работать. Закончив последний стежок, я устало выдохнула и вытерла рукавом пот со лба. Мрак, такое впечатление, словно я сама рожала, честное слово! Во рту пересохло, в носу щиплет от мерзкого металлического запаха крови, руки дрожат, поясница разламывается, а ноги гудят так, словно на мне вся королевская охота скакала без остановок. В таком состоянии я даже до дома не дойду, упаду от усталости в ближайшей канаве. Может, попроситься на ночлег, благодарный гончар всяко не откажет в такой малости, мне ведь много не надо, я, если что, и на сеновале поспать могу. Я присела на краешек кровати, прикусила губу, обдумывая, насколько разумно изменять своим же собственным правилам и хоть раз заночевать вне родного дома, и тут же ощутила, как сердце острой иголочкой кольнула тревога. Нет, здесь мне оставаться не стоит, нужно идти домой, причём срочно. Позабыв про усталость, я решительно поднялась, чуть поморщившись от боли в пояснице, и, проверив состояние Августы, бесшумно покинула комнату, плотно закрыв за собой дверь. В коридоре топтался Крабат, который при виде меня грохнулся на колени и придушенным шёпотом возопил: - Господарыня ведьма, да как же мне и благодарить-то вас?! Я слабо улыбнулась, вяло махнула рукой: - Кувшины мне для зелий сделайте, три штуки, и всё, больше ничего не надо. Гончар с таким пылом бухнул лбом об пол, что даже гул пошёл: - Сделаю самые наилучшие из заповедной звенящей глины и каждый золотом доверху наполню! Угу, а то я не знаю, что даже для одного кувшина золота потребуется столько, что мастеру придётся месяц, не разгибая спины, за кругом гончарным сидеть, а всему его семейству корки сухие жевать и водой запивать! И это ещё сильно повезёт, если о накоплениях начальник стражи не пронюхает, уж он-то церемониться не будет, враз всё себе заграбастает! - Не надо золота, - я перешла на таинственный шёпот, - мне, ведьме, его много вредно, дара могу лишиться. Чародейство уйдёт, коли я его на золото менять стану. Это, конечно, ерунда полнейшая, но по-другому унять прямо-таки раздувающегося от благодарности Крабата у меня вряд ли получится. - Ну, коли золота не надо, давайте я вас хоть до дома провожу, - гончар дёрнулся в угол, где висел его потрёпанный плащик, - по ночам гулять небезопасно, особенно такой красивой девушке. Кхм, приятно, конечно, что меня красивой назвали, только я ведьма и нападать на меня вряд ли кто-то рискнёт, даже с очень большого задору или сильно пьяный. А вот многодетного папашу могут и обидеть, лихой народец почему-то свято убеждён, что гончары, как и кузнецы, в золоте буквально купаются. И если нападать на дюжих кузнецов всё-таки не рискуют, одинокий гончар может привлечь нехорошее внимание. Им, беззаконникам, не объяснишь ведь, что у мастера семеро по лавкам, и весь его доход на прокорм да содержание семьи уходит. - Не надо меня провожать, - я легко повела рукой, наводя на Крабата сонливость, - я же ведьма, никто меня не обидит. Гончар сладко зевнул, устало потёр глаза, но не отступился, упрямо пробурчал: - А порядок быть должок. Квестка, а ну, слетай живой ногой за кожевником Карлом, пусть он господарыню ведьму Семицвету до дому сопроводит. Отмахаться от провожатого в лице кожевника Карла я так и не смогла, поэтому всю дорогу до дома чувствовала себя арестантом, конвоируемым в тюрьму. Нет, сам по себе кожевник был очень даже неплохим соседом и отменным мастером, но при этом слыл самым большим угрюмцем в городе. От него никто и никогда не слышал больше трёх слов за встречу, правда, встречались счастливчики, утверждавшие, что смогли развести Карла на целых пять слов, помимо традиционных 'здр', 'ну', 'пока' ещё и 'ого', и 'бр'. Я к таким счастливчикам не относилась, в моём присутствии кожевник замокал намертво, не смея даже дышать излишне громко в компании господарыни ведьмы. Сначала меня это раздражало, потом смешило, а потом я привыкла и стала относиться к молчаливости Карла философски. Ну и что, что молчун, зато мастер самый лучший, и травы в мешочках из его кожи усиливают свои свойства в два раза. Правда, на тёмной улице, борясь со стремительно нарастающей паникой, причину которой я так и не смогла понять, молчание спутника усиливало беспокойство, заставляло всё убыстрять и убыстрять шаг. Последний грязный проулок до дома я вообще бежала, совершенно неприлично задрав юбку аж до колен. Да и ладно, кто меня в такой темноте увидит-то? Карл если только, так он на меня и не смотрит. Я хватанула ртом воздух (нет, надо было всё-таки бегом заняться, ох, надо!) и закашлялась от дыма. Дыма?! Я замерла как замороженная, настороженно принюхиваясь и не замечая, что стою в луже, и вода просачивается в башмаки. Откуда запах дыма, кому это приспичило среди ночи печь топить? Сердце опять сжала ледяная рука близкой беды. Пахло отнюдь не терпким дымком печи, к нему всегда примешивается аромат свежего хлеба, печёной картошки или сбежавшего из чугунка варева. Этот дым был жирным, бесцеремонно щекочущим горло, выжигающим слёзы из глаз, дым неукротимого огня, вырвавшегося на свободу и теперь уничтожающего всё и всех на своём пути. Я заполошно всплеснула руками и припустила во весь дух к своему домику, отчаянно гоня мысли о том, что это именно он попался разгулявшейся огненной стихии. Быть такого не может, никакого открытого огня я не оставляла, у меня просто нечему гореть! Едва я выскочила на родную улочку, как меня с радостным рёвом и гулом встретили языки пламени, отплясывающие какой-то дикий танец на крыше моего дома. Нет, этого не может быть, так нельзя, у меня же там Черномор! И зеркало! Я заслонилась рукавом от жара и бросилась к дому, но была перехвачена могучей соседкой, матерью Малийки. - Куды, дикая, - прогудела баба, легко удерживая меня в своих поистине медвежьих объятиях, - не вишь, чё деется? Мужики пытались пламя погасить, да оно от воды только пуще разгулялось. - Пусти, - я отчаянно рванулась, чувствуя себя бабочкой, попавшей в паучьи сети, - пусти, у меня же там кот! И зеркало! - Котик ваш, господарыня ведьма, выбрался, я сама видела, - Малийка переплела пальцы на правой руке, подтверждая искренность своих слов. - А зеркало чё, безделушка, - прогудела продолжающая меня удерживать мамаша, - из-за него жизней рисковать не стоит. Из моих глаз, разъеденных дымом и опалённых жаром, помимо воли потекли слёзы. Я всхлипнула, утыкаясь в мягкое плечо как единственное спасение от всех бед и напастей этого мира: - Вы не понимаете, это зеркало не простое, оно живое, волшебное. - Ой, - Малийка испуганно прижала руки к щекам, - мамынька, милая, может, сказать мужикам, пусть попробуют... - Спятила?! - могучий бабий рык заглушил даже рёв огня и треск начинающей оседать крыши. - Вон, крыша уже просела, скоро рухнет, за ней и стены посыплются, в такое пекло соваться, только смерти искать. Грохот, сопровождавшийся роем колючих искр, подтвердил правоту женщины. Объятая пламенем крыша рухнула, погребая под собой последний призрачный шанс на спасение зеркала. Зеркало... Семейный артефакт, трепетно передаваемый из поколения в поколение от бабушки к самой сильной и талантливой внучке, мой защитник и советник, всегда готовый поддержать весёлой шуткой или взбодрить острым словом. Я зарыдала в голос, вспомнив ехидную старушку, с которой так часто спорила, которая сердила меня, не желая отвечать на глупые суетные вопросы, но при этом давала мудрые советы и щедро делилась накопленными поколениями предков рецептами. - Ну, милая, не плачь, - прогудела соседка, тяжёлой рукой неуклюже гладя меня по голове, - дом мы тебе всем миром новый справим, травок ишшо насобираешь, лето-то, хвала богам, токо начинается. Да и посудин для твоих зелий мы быстро наберём, всем миром-то долго ли плошек да чашек найти. Огонь наконец-то стал стихать, стоящая вокруг толпа зашевелилась, зашепталась, ревматически протяжно заскрипел колодезный ворот, заплескалась вода, сердито зашипело заливаемое ей пламя. Там и тут зазвучали грубые окрики стражников, призывающих разойтись по домам и не создавать толкучки. Нечего тут, мол, смотреть, спать надо идти. - Глядите, в кои-то веки раз стража вовремя пожаловала, - Малийка удивлённо покачала головой, нервно теребя кое-где опалённую косу. - Та они тут ишшо до пожару околачивались, - ехидно протянула сухонькая горбоносая старушка, первая сплетница города, от прищуренных маленьких глаз которой ничто и никто не мог укрыться. - Я вот думаю: а не они ли домишко подпалили? На меня словно ведро ледяной воды выплеснули, слёзы моментально высохли, грудь стиснул шипастый обруч, чьи колючки достали до самого сердца. А ведь действительно, чего это стражнички, которых и не дозваться, когда они нужны, тут такое служебное рвение проявляют? С чего вдруг? Я обвела взглядом толпу и почти сразу встретилась с дымчато-серыми, в темноте кажущимися почти прозрачными, глазами начальника стражи. При виде моей несчастной, зарёванной физиономии Огнецвет победно усмехнулся, гордо выпячивая грудь. Это стало последней каплей в моей и так-то переполненной чаше терпения. Ладони обожгло рвущейся наружу силой, глаза на миг заволокло багровой пеленой, из горла вырвался придушенный рык, заставивший стоявших рядом соседок с испуганным квохтаньем шарахнуться в разные стороны. Что ж, тем лучше, значит, никто сторонний не пострадает. Твёрдо чеканя шаг, я двинулась к Огнецвету, наблюдающему за мной со снисходительной усмешкой. Стражнички было дёрнулись мне наперерез, но по ленивому взмаху руки своего начальника замерли, перебрасываясь грубоватыми шутками и сально поблёскивая на меня глазками. Зря ты, Огнецвет, свою свору отозвал, ох, зря... - Ты, - выдохнула я, остановившись прямо напротив начальника стражи, - это ты мой дом сжёг?! Огнецвет окинул меня пренебрежительным взглядом с ног до головы, презрительно фыркнул в усы: - А хоть бы и так, что с того? Что ты мне сделаешь, слабительным напоишь? Так твои помои на меня не действуют. - Козёл, - выдохнула я, выпуская на волю всю боль, ненависть и обиду, бушевавшие у меня в душе, - козёл проклятый, ненавижу тебя! Будь ты проклят на веки веков, чтоб всё племя твоё поганое вымерло, чтоб даже следа твоего на земле не осталось!!! Ядовито-зелёный магический смерч с угрожающим гулом двинулся на Огнецвета, стоящая вокруг толпа испуганно охнула и загомонила, стражники подскочили ко мне, выхватывая мечи и, старательно пряча страх, закричали: - Развей чары, ведьма, иначе умрёшь! Я зло отмахнулась от стражничков, и они закувыркались по земле, теряя оружие, истошно вопя и сквернословя. Смерч охватил Огнецвета, скрыв его от наших глаз. - Го-господарыня ведьма Семицвета, а может, не стоит его убивать? - робко проблеял оказавшийся неподалёку от меня ювелир. - Конечно, начальник стражи - человек весьма своеобразный, а всё же живая душа, жалко его. - Нет у него души, - припечатала я, силясь разобрать хоть что-нибудь в сполохах силы, - и не было никогда. Козлам душа не положена. - Так-то оно так, - вздохнула молочница Анхелика, сама такая же белая и пышная, словно молочная пенка, - только ежели вас исказнят, кто нас лечить будет? Что верно, то верно, отправляться на костёр мне не хотелось. И ладно бы отстаивала идеалы, как великие учёные или чародеи, даже в гуле пламени возвещавшие истины, в которые верили, а то из-за Огнецвета. Да он не то, что жизни моей, самой малюсенькой слезинки не достоин. Я вскинула руку, но не успела произнести впитывающее силу заклинание, как смерч с громким хлопком лопнул, бросив в лица мелкий мусор. - Ах ты-ть едрить-колотить все енти чародейства, - закашлялся кто-то за моей спиной, но я даже не обернулась, во все глаза глядя на стоящего передо мной Огнецвета. Начальник стражи был абсолютно целым и невредимым, даже щегольски повязанный шейный платок не измялся и не запачкался. Чётко очерченные губы Огнецвета дрогнули в насмешливой улыбке: - Ну что, ведьма, я же говорил, что твоё шарлатанство на меня не действует. Я растерянно посмотрела на свои ладони, на которых медленно таял чародейский узор. Нет, заклятие было совершено по всем правилам. Я выпустила силу души, так почему же она оказалась бессильна? - Ты шарлатанка, - звучно отчеканил начальник стражи, явно наслаждаясь всем происходящим, - а за то, что ты посмела на меня напасть, ты будешь наказана плетьми. Эй, стража, всыпьте этой полоумной двадцать горячих, чтобы впредь думала, на кого ворожбу свою дурную напускает! Ретивые приспешники, стремясь выслужиться перед хозяином, моментально заломили мне руки за спину и поволокли в сторону торговой площади, в центре которой стоял позорный столб. - Да что же это?! - заголосила Анхелика, всплёскивая руками. - Бабы, милые, да что же енто деется-то? Огнецвет, родненький, да пожалей ты девчонку, она ить сама не своя, у неё дом сгорел, вот она маленько в уме-то и повредилась. - И правда, Огнецвет, отпусти девчонку, - поддержал молочницу ювелир, - беда у неё, всё как есть погибло: и дом, и лавка. От такого любой осатанеет. - А хочешь, мы её выкупим, - прощебетала Малийка, протискиваясь поближе ко мне и кокетливо посматривая на начальника стражи из-под длинных ресниц. - И то правда, - оживился каменотёс, у которого деньги дольше одного дня не водились, - откупим нашу ведьму, что скажете, соседи? - Откупим, всенепременно откупим, - солидным баском подтвердил хозяин трактира, - у меня через месяц сестрица рожает, нам ведьма понадобится. У меня помимо воли из глаз брызнули слёзы. Я всегда знала, что соседи у меня хорошие, но даже и не подозревала, на что они ради меня готовы. Огнецвет вальяжно подошёл, за волосы поднял мне голову и провёл ладонью по щеке, вытирая слёзы. Я брезгливо дёрнулась, пытаясь освободиться, но начальник стражи лишь крепче стиснул мою шевелюру. Бр-р-р, гадость какая, при первой же возможности голову в семи водах наполощу и лицо зельем едучим протру, благо оно у меня в сумке есть. - Запомни, ведьма, - прошептал Огнецвет так близко придвинувшись ко мне, что его горячее дыхание защекотало кожу, - крепко запомни сегодняшний день. Да я его до самой смерти не забуду! А ещё постараюсь, чтобы ты, козлик мой ненаглядный, его тоже не забыл. Открытый бой ничего не дал, что ж, перейдём к тайному противостоянию, у меня по козням и пакостям круглые пятёрки были. - Пять золотых до утра с каждого дома, и мы отпустим ведьму, - громогласно возвестил начальник стражи и демонстративно взглянул на небо. - Время пошло. Кто-то досадливо крякнул, кто-то вздохнул и тайком смахнул слезу, кто-то коротко хохотнул, негромко помянув новую коняшку, с покупкой которой теперь придётся повременить. И тем не менее все, кто сгрудился у пепелища, как один человек зашевелились и направились по домам. Искренне надеюсь, что за деньгами, а не от греха и глаз стражников подальше. - Не беспокойтесь, господарыня ведьма Семицвета, - Малийка несмело тронула меня за локоть, - мы сейчас деньги принесём, а потом вас к себе заберём. Не на улице же вам ночевать, право слово! Я прикусила губу, глотая непрошенные слёзы, и благодарно кивнула. Огнецвет протяжно зевнул, с наслаждением потянулся и прикрикнул: - Пошевеливайтесь, ни я, ни солнце ждать не будем! Я открыла было рот, чтобы сказать вконец обнаглевшему начальнику стражи что-нибудь памятное и ласковое, но тот лишь усмехнулся, так одобрительно глядя на меня, словно я ему вынесла все свои деньги в качестве безвозмездного дара: - Давай, давай, не сдерживайся, смело говори всё, что думаешь. Только помни: за каждое слово твоей пламенной речи твои разлюбезные соседи заплатят ещё по пять золотых. Подчёркиваю: за каждое слово! Я так поспешно закрыла рот, что даже прикусила кончик языка. Гад! Боги, какой же он гад и козёл! Ну почему, почему на него даже проклятие от всего сердца не подействовало, ведь я так старалась! Глава 3 Соседи сдавали золото да самого рассвета, хромой горбун Ганс, известный на весь городок ворчун и буян, от которого помощи я не ждала вообще, пришёл вместе с первым лучом солнца и с приглушённым брюзжанием протянул начальнику стражи два золотых и массивный браслет покойной супруги: - На, нет у меня денег, вчера в трактире прогулял. Енто на опохмел оставил, да ведьме оно нужнее, она-то, чай, завсегда подлечить сможет. А, ведьма, поможешь страждущему, отдавшему за тебя последнее? - Конечно, помогу, - я быстро зашептала заклинание, снимающее неприятные последствия весёлой попойки, и щёлкнула пальцами, приводя чары в действие. - Благодарю, от всего сердца благодарю! - Хех, - Ганс пренебрежительно сплюнул на землю, - нужна мне твоя благодарность, как дохлой блохе волчья шкура. Ладно, прощевайте, соседи дорогие, коли боги помогут, я ваши рожи ныне боле не увижу, а то от ваших умильных морд пиво киснет и глотка сохнет. Эй, Лютий, открывай трактир, у мужиков после пожара во рту пересохло и брюхо от голода свело! - И то правда, - хозяин трактира вытер лоснящуюся от пота плешь, - пойду я, пожалуй. Господарыня ведьма, может, ко мне пожалуете на постой? Много я с вас не возьму, так, заговор на процветание да ещё от грызунов защиту. - Нет, господарыня ведьма идёт к нам, - матушка Малийки решительно задвинула меня за свою широкую спину. - И охота вам привечать эту шарлатанку, - усмехнулся Огнецвет, позванивая собранными золотыми монетами. - Господарыня ведьма никакая не шарлатанка, - Крабат, который традиционно поспел лишь к шапочному разбору, а точнее, залитому пепелищу, сурово нахмурился, строго посматривая на начальника стражи. Уж ему-то, признанному мастеру, чьи кувшины, а особенно тонкие прозрачные тарелки, пользуются спросом при самом королевском дворе, можно было не бояться гнева зарвавшегося мальчишки. - Да во имя всех богов, - усмехнулся Огнецвет и фамильярно мне подмигнул, - будь здорова, ведьма! До очередной твоей глупости. Да чтоб ты шерстью покрылся и копыта отрастил, козёл проклятый! Я зло плюнула на землю и устало поплелась к дому Малийки, чуть не наступив на вывернувшегося мне под ноги грязного, вонючего и чуть дымящегося Черномора. - Морда! - я подхватила кота на руки, потёрлась щекой о жёсткую от грязных колтунов и в подпалинах шерсть и звучно поцеловала кота в насупленную мордашку. - Ты жив, как же я рада тебя видеть! - Была бы ур-мной, не пряушлось бы сейчас на улице тискаться, - уркнул кот, выворачиваясь из моих рук. - Говор-р-рил я тебе, не надо было ночью ходить никуда, спали бы спокойно в тёплой постельке... - И сгорели бы заживо, - подхватила я, не сдержав тоскливого вздоха, - как зеркало. Черномор замолчал, что случалось с ним не так уж и часто, он даже во сне мявкать и во время еды муркать ухитрялся. - Господарыня ведьма Семицвета, - Малийка отвесила мне поясной поклон, добро, что хоть на колени посреди пепелища не бухнулась, - явите милость, пожалуйте к нам в дом. Гостьей дорогой будете. - А за дом не переживайте, - Крабат осторожно положил мне руку на плечо, - мы всем миром пепелище живо разберём и новый домик справим. Не на старом месте, понятное дело, а рядышком, чтобы и вам не пришлось далече перебираться, и обычай древний, запрещающий на пепелищах строиться, соблюсти. Верно я говорю, мужики? Мужики дружно загмыкали-заугукали, перемежая слова смачными зевками. И то правда, время позднее, вечер выдался насыщенным, денёк и вовсе чумной, самое время на покой отправляться. Я провела рукой над обгорелой землёй, без слов прося у неё прощения за людскую глупость и подлость, искалечившие её покров, и решительно повернулась к Малийке: - Благодарю за привет, соседушка, буду рада стать твоей гостьей. Только не одна я, с котом, не станем ли мы твоему дому обузой? - Ха, да в нашем доме ишшо три таких пары поместить можно, - усмехнулась матушка Малийки, звучным шлепком по заду поторапливая дочь, - идёмте, а то уж вставать скоро, а мы ещё и не ложились. От ведь ночь-то выдалась, сберегите боги да помилуйте от второй такой же! Я вежливо улыбнулась, решительно поворачиваясь спиной к обугленным обломкам прошлой жизни. Что ж, нам, ведьмам, частенько приходится начинать жизнь с чистой вывески нового дома в незнакомом городе. Добро, коли имя удаётся сохранить прежним. А начальнику стражи я найду способ насолить, мы, ведьмы, не злопамятные, просто злые бываем и память у нас прекрасная. Надо будет ещё завтра с утра постараться хоть малый живой осколочек зеркала отыскать, вдруг столичный чародей многоопытный сумеет из него опять целое зеркало сделать? Я надеялась, что после безумной ночки утро наступит где-то в районе обеда, а то и ужина, но как говорится: 'Хочешь рассмешить богов, расскажи им о своих планах'. Я проснулась от оглушительного грохота и толком не разлепив глаза сразу же захлопала руками вокруг в поисках корзинки, которую всегда беру с собой на срочные вызовы. Мрак и все его приспешники, да что же опять приключилось?! - Да говорю же, спит она, - рычала мама Малийки, медведицей заслонив вход в дом. - Знамо дело, намаялась, бедная, чай, ведьме-то тоже отдых нужен. - Пусти, дура, - голодным комаром зудел кто-то невидимый для меня, - кому говорят, пусти, а то худо будет! Под плети всей семьёй пойдёте! - А ты рискни, - женщина недобро усмехнулась, выразительно упирая руки в бока, - посмотрим, кто где раньше окажется: я под плетями али ты на погосте. - У меня приказ градоправителя! - перешёл на истошный поросячий визг нежеланный посетитель. Мама Малийки звучно плюнула, выражая тем самым отношение как к визитёру, так и тому, кто его послал. Нет, надо всё-таки отдирать себя от кровати и выходить к спорщикам, пока дело действительно до драки не дошло. Кряхтя, постанывая и зевая так, что мне обзавидовались бы все лягушки и прочие большеротые твари, я выползла в коридор, споткнулась о Черномора, с опаской выглядывающего из-за угла, и с приглушённым воплем рухнула прямо под ноги хозяйке дома. Недовольно топчущийся на пороге невзрачный тощий мужичонка, которому удивительно подошло бы прозвище глиста в камзоле, испуганно взвизгнул и поспешно осенил себя защищающим от тёмных сил знаком. Хе-хе, милый, на ведьм такие знаки не действуют, да и голодный ночной кровосос им вряд ли проникнется. - Разбудил-таки, ирод, - недовольно прогудела гостеприимная хозяйка, смеривая мужичонку таким пристальным взглядом, словно мысленно прикидывала, сколько холста ему на саван пойдёт. Глист в камзоле брезгливо поджал губы, словно бы невзначай отойдя от порога на пару шагов, и повелительно пискнул: - Ведьма Семицвета, тебе приказано незамедлительно явиться к градоправителю! В случае твоего сопротивления мне разрешено применить силу. Я с новым интересом посмотрела на мужчину, пытаясь разглядеть в нём скрытый силовой потенциал. Глист в камзоле грозно свёл брови и надул щёки, став удивительно похожим на защемившего хвост ужика. - У меня приказ от господина градоправителя, - мужичонка потряс выхваченным из-за пояса свитком. Хм, а я думала, это бумага на случай экстренного посещения одинокого домика неизвестного строителя. - Ладно, показывай свою грамотку, - я небрежно протянула руку и опять широко, звучно зевнула. Вот ведь напасть, не подождать им пару часов, экие нетерпеливые! Посланник, который явно напрашивался на то, чтобы его отправили навестить всю нечисть в болотах, неодобрительно поджал губы, всем своим видом буквально вопия о том, как его нежную душу оскорбляет моё пренебрежение к господину градоправителю. Ха, милый, совесть мне по призванию не положена, я же не жрица культа Чистейших, давшая обет всепрощения и безграничного милосердия, а ведьма! Видимо, доблестный слуга пришёл к такому же выводу, потому что перестал кривиться, тяжело вздохнул и протянул мне грамотку с таким видом, словно был разнесчастным сиротинушкой, у которого на большой дороге отбирали последний ломоть: - Вот, возьмите. 'А не подавлюсь', - усмехнулась я, разворачивая послание. Ничего нового, вроде известия о присвоении мне титула, вручении замка и прилагающихся к нему земель или единовременной выплаты солидной суммы в связи с потерей имущества на пожаре, не было. Через весь большой гладкий до шелковистости лист шла корявая надпись, хорошо хоть без ошибок: 'Сразу по получении грамоты не мешкая явиться к градоправителю!' И вот как обычно: ни приветствий, ни хотя бы краткого описания того, на кой я вообще понадобилась, да что там, даже имя моё нигде не указано, так что я могу без зазрений совести передать сию грамотку гонцу и сказать, что он ошибся адресом. Я задумчиво покусала губу, прикидывая последствия подобного демарша. Нет, интуиция упорно подсказывает, что если я не приду сама, меня притащат силой, причём не факт, что за руку, могут и за ноги как падаль приволочь или вообще за волосы. Я почесала шевелюру, с неудовольствием отметив, что она похожа на воронье гнездо, и решительно сунула послание гонцу: - Подожди немного, я переоденусь и выйду. - Приказ явиться немедленно, - насупился посланник, на всякий случай нашаривая на груди амулет, отводящий всё дурное (на тёщ и прочих злобных родственников не действует, проверено многократно). - Прямо в таком виде? - съехидничала я, разводя руками и поворачиваясь, дабы показать всю прелесть своего утреннего недопробуждения. - Прямо в таком виде, - отчеканил гонец, непреклонно скрещивая руки на груди. Да ради всех богов, ещё не хватало спорить с исполнительным дурнем! Я фыркнула, взбила волосы, превратив воронье гнездо в логово неопрятного дракона, лёгким щелчком пальцев заострила нос, вычернила зубы и ослепительно улыбнулась: - Ну тогда пошли. Только под руку меня возьми, а то мало ли, я бежать надумаю. Мужчина гулко сглотнул, однако противиться не стал, брезгливо взял меня за руку кончиками пальцев, точно протухшую рыбину держал. Ах, ты так? Ну что ж, каков привет, таков и ответ! Я опять щёлкнула пальцами, окружая моего спутника стойким ароматом давно не чищенной канавы. Гонец побледнел, икнул и приоткрыл рот, тяжело дыша, как выброшенная на берег рыбина. Ещё и шаг прибавил, паразит такой, а я, между прочим, в домашнем платье, которое так и норовит на груди распахнуться! Да и тапочки мои для бега по улицам не предназначены, у них подошва тонкая. Я с размаху наступила на острый камешек, зашипела от боли и попыталась затормозить, но мой спутник с такой силой рванул меня вперёд, что я едва на ногах устояла. - Одурел? - прошипела я, пуская из глаз короткие, колючие молнии. - Не задерживаться - буркнул гонец, - у меня приказ. - А у меня обувь тонкая, - огрызнулась я, мстительно спелёнывая ноги гонца липкими стеблями одолень-травы, способной разрушить даже камень, - она для бега не предназначена, я уже все ноги исколола! Посланник, которого я уже готова была голыми руками разорвать на мелкие клочки и в таком виде отправить в гости к мраковой бабушке, возмущённо трепыхнулся, пытаясь разорвать траву, затем зло зыркнул на меня и заорал так, что у меня чуть кровь из ушей не потекла: - Эй, стража, ведьма лютует и не подчиняется закону! Схватить её и доставить к градоправителю! Это приказ! Я прочистила мизинцем ухо, укоризненно глядя на горлопана. Это я-то лютую? Милый, да ты ещё не знаешь, на что я способна! Я обдумывала небольшую, но весьма эффективную пакость, когда подошедший со спины стражник без лишних слов напялил мне на голову мешок, а кто-то, надо полагать, второй страх, простите, страж порядка стянул мне руки верёвкой так, что я моментально перестала чувствовать пальцы. Эй, а полегче нельзя, мне руки ещё пригодятся! Меня грубо перебросили за спину, словно мешок овощей, и поволокли куда-то. Искренне надеюсь, что к градоправителю, а не на костёр или в болотный бочаг. Скажу прямо, болтаться вниз головой, постоянно врезаясь животом в жёсткое мужское плечо и ощущая потные тяжёлые лапы на ногах, а порой и выше, удовольствие сомнительное. Комок тошноты становился всё плотнее, перед глазами истерически метались чёрные точки, а сердце колотилось как безумное, в стремлении вырваться на свободу. Я задыхалась, судорожно разевая рот в тщетной попытке глотнуть хоть немного свежего воздуха. Мрак и все его обитатели, да когда же кончится эта пытка?! Не знаю, боги ли вняли моей истовой, пусть и не очень благочестивой мольбе или же силы тьмы пришли мне на помощь, но в скором времени меня бесцеремонно опустили вниз, почти швырнули, точно мешок с грязной одеждой. Я вскрикнула от боли, но вместо сострадания и сочувствия получила лёгкий пинок и грубой окрик: - Давай, поднимайся! Ну всё, красавчик, ты сам напросился, я тебе такого наворожу, весь совет мудрейших и старейших магов снять не сможет! Ты будешь первым в истории однокрылым синим лягушонком с развесистыми рогами. Мои коварные планы отмщения прервал насмешливо-грубоватый голос супруги градоправителя: - Развяжи её. Мне наконец-то развязали руки и стащили с головы мешок. Я с жадностью сделала глубокий вдох и отчаянно, до тошноты раскашлялась, выталкивая забившую грудь пыль. На свои несчастные ручки я благоразумно старалась не смотреть, прекрасно понимая, что зрелище мне не понравится. Супруга градоправителя, господарыня Августина, взирающая на всех со снисходительным презрением, подошла ко мне звучно цокая каблучками. - Оставьте нас, - Августина небрежно махнула рукой, даже не взглянув на стражников, - не люблю, когда кто-то сопит над ухом во время беззаботной девичьей болтовни. Ведь у нас же будет просто милая болтовня, верно, моя милая? Я пожала плечами. Лично мне разговор с супругой градоправителя напоминал встречу с ядовитой змеёй, но делиться своими наблюдениями я не спешила, вряд ли Августина сумеет оценить по достоинству мою наблюдательность и богатую фантазию. - Итак, - женщина изящно процокала к окну, грациозно опёрлась рукой на какую-то декоративную завитушку, кокетливо поправила причёску, каждым своим жестом подчёркивая своё превосходство надо мной, - признаюсь, я никогда не верила в твои магические способности. Я опять пожала плечами, считая ниже своего достоинства доказывать что бы то ни было этой надутой курице. Ничего удивительного, что её сынок вырос козлом, было бы странно, если бы он оказался нормальным человеком! Августина пренебрежительно поджала губы, побарабанила тонкими пальчиками по подоконнику и подплыла ко мне, выразительно покачивая бёдрами: - Ты меня удивила, девочка. - И чем же? - я вопросительно приподняла брови. Хм, вроде бы ничего невероятного я этому 'почтенному' семейству сделать пока не успела... Но обязательно подумаю, как хоть немного сбить спесь с их избалованного сыночка, он уже давно напрашивается на изысканную ведьмину месть. - Как у тебя получилось превратить Огнецвета в это мерзкое животное? Громкий срывающийся на визг голос Августины вырвал меня из сладостного планирования мести. Нет, куры так не вопят, это, скорее свинка. Наглая жирная свинюшка, никогда не получавшая сапогом по хвосту... Что она сказала, я превратила начальника стражи в какое-то животное, я не ослышалась? Как же так, такие прекрасные новости, а я не в курсе! - Простите, что вы сказали? Я вас не понимаю, - я была сама кротость и деликатность, просто жрица культа Чистейшей. Августина сердито махнула рукой: - Ой, вот только не надо притворяться, я этого не люблю. На пепелище своей развалюхи ты проклинала Огнецвета, называла его козлом, тому есть тьма свидетелей. При упоминании о сгоревшем доме и погибшем зеркале я закипела как котелок, оставленный нерадивой хозяйкой на огне: - То, что вы называете развалюхой, было моим домом! И там оставалось зеркало, живое зеркало, мой друг и советник! - Какая драма, - Августина желчно рассмеялась, - девочка, да тебе на подмостках театра блистать надо, ты прирождённая лицедейка! Честное слово, не хотела я пускать молнию, она сама вырвалась, только вот до противной тётки не долетела, развеявшись в паре шагов! - А на меня твоя магия не действует, - Августина демонстративно покачала кулон из бело-жёлтого камня, поглощающего чары ведьм, - благодаря этому амулету. У Огнецвета был такой же, но, видимо, что-то пошло не так, может, камень испортился или что-то ещё, не важно. Важно, что ты заколдовала моего мальчика, превратила его в козла. Я польщённо зарделась, принимая столь неожиданный и незаслуженный комплимент. Это же надо, сколько в одной короткой фразе хороших новостей может быть: и ведьмой-то меня могучей признали, и Огнецвет наконец-то принял истинный облик, магия прародительница мои мольбы услышала, не иначе. - Чему радуешься, дурёха? - Августина усмехнулась, недобро глядя на меня круглыми глазами. - А я вот как прикажу тебя сей же час на костёр отправить, будешь знать! Или на суд в столицу отправлю как чёрную ведьму, там с тебя шкуру лоскутами сдирать будут, тогда, чай, не до смеха будет. Я приуныла. Разъярённая женщина пострашнее голодного хищника будет, тому-то кусок мяса бросишь, он и успокоится, а госпожу градоправительницу абсолютно довольной да счастливой никто ещё не видел. В гневе же она пострашнее чёрной смерти, да и злопамятна как ядовитая болотная квакша, способная своего врага месяцами выслеживать. А ну, как и правда на костёр отправит?! - Помрачнела, - Августина улыбнулась, лениво качнула висящий на груди кулон, - это хорошо, значит, головой думать начала. А теперь слушай меня внимательно, девочка: что хочешь делай, как угодно изворачивайся, но чтобы мой сын снова человеком стал. Сроку тебе даю три месяца, к нему потом невеста из столицы приедет, мы о свадьбе целый год договаривались, сегодня вот ответ положительный пришёл. И я не позволю, слышишь, не позволю какой-то пустоголовой девчонке, безмозглой шарлатанке, всё испортить! Если через, крайний срок, три месяца мой сын не станет снова человеком, я тебя, дрянь такую, лично на костёр затащу! Ты всё поняла?! Я неохотно кивнула. Ей, видите ли, надо, чтобы я Огнецвета человеком сделала! А ничего, что это именно она с супругом своим сына таким козлом воспитали? Только, как обычно, свои ошибки признавать не желаем, с больной головы на здоровую перекладываем всё! - Идём, - Августина глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, - я тебя к сыну отведу. Мы его в комнате заперли, чтобы от позора спасти, а то эти слуги такие болтливые! Простолюдины, что с них возьмёшь. Да, забыла предупредить: если пойдут разговоры о том, что наш сын заколдован, я тебе язык вырву. И всем, кто об этом болтать станет, тоже. Надеюсь, ты меня хорошо поняла? Я опять кивнула, изображая образец кротости и послушания. Поняла, всё я поняла, не извольте беспокоиться господарыня. Супруга градоправителя фыркнула, недовольно дёрнула плечиком и поплыла к двери, распахнувшейся ровно в тот момент, когда господарыня до неё добралась. Восхититься высоким уровнем бытовой магии я не успела, сразу у входа заприметив тощего слугу, склонившегося в три погибели в почтительном поклоне. Ну да, всё правильно, магические амулеты очень дороги, за ними уход нужен достойный, а слуг можно при желании менять даже чаще, чем перчатки, щедро суля золотые горы и выплачивая ровно столько, чтобы душа всё-таки оставалась в теле. Августина величественно шествовала по коридору, а я бодро топала следом, с интересом вертя головой по сторонам и иногда останавливаясь у картин или же изящных безделушек, выставленных специально напоказ по всему дому. Мда, о тонком вкусе градоправитель и его супруга, скорее всего, даже не подозревают, иначе ни за что бы не поставили рядом безвкусную подделку под скульптуру великого мага камня и шедевр прошлого столетия Хрустальную девочку, изваянную из чешуйки стеклянного дракона. Я остановилась у пёстрой до кругов перед главами картины в массивной золотой раме пытаясь понять: очередной ли это шедевр художника, творящего по принципу 'главное вдохновение, а всё остальное фигня' или же мне выпала честь лицезреть каляку-маляку Огнецвета. Я отошла на пару шагов, прищурилась, склонила голову набок. - Неужели ведьма что-то понимает в живописи раннего драконьего периода? Августина, о которой я успела позабыть, смотрела на меня с интересом пахаря, случайно обнаружившим на пашне поблёскивающую золотом глыбу и пытающимся быстренько прикинуть, какие неприятности идут в комплекте со столь приятной находкой. Как показывает лично мой опыт, золото всегда приносит больше горя, чем пользы, именно поэтому я предпочитаю получать в оплату серебро. Оно не столь ценно и в случае нападения взбесившегося оборотня или же прочей нечисти его можно использовать как оружие. - Идём, - господарыня повелительно махнула рукой, - мой мальчик и так заждался. Ну да, присутствие козла в комнате скрыть проблематично, он же блеет, топает, да ещё и воняет сильно. В полном молчании мы прошествовали до комнаты, расположенной в самом конце длинного, как дорога на эшафот, коридора, сплошь увешанного изображениями красоток разной степени обнажённости. Хм, если Огнецвет по несколько раз в день вынужден был ходить по этому коридору, я понимаю, почему он столь женолюбив, даже меня сии шедевры завели, вызывая щемящее томление в груди и жар в низу живота. - Все вон, - повелительно приказала Августина слугам, которые толклись у комнаты Огнецвета как мошки, предвещающие хорошую погоду, - если хоть один из вас останется здесь к тому моменту, как я открою дверь, все получат по пять плетей. Слуги, рванувшие прочь, едва не сбили меня с ног, я вынуждена была уцепиться за косяк, чтобы устоять на месте. - Какая ты неуклюжая, - фыркнула супруга градоправителя, - неудивительно, что до сих пор не замужем. - Насколько мне известно, ваш сын тоже пока не связан узами брака, - невинно заметила я, простодушно хлопая ресницами. Августина метнула на меня сердитый взгляд, но спорить не стала, глубоко вздохнула, нацепила на лицо блестящую улыбку и резко распахнула дверь, словно хотела попасть мне ею по лбу. Не получилось, я бдительности не теряла и успела отойти подальше, сохраняя простодушно-безмятежный вид, который, как показывает практика, сильнее всего бесит недоброжелателей. - Огнецвет, мальчик мой, посмотри, кого я привела, - промурлыкала Августина, крепко вцепляясь мне в руку и буквально волоча меня за собой. Я закашлялась от тяжёлого козлиного духа с неумолимостью выплеснутых на пол помоев пропитавшего всё вокруг. Фу, гадость, слугам придётся как минимум неделю проветривать и начищать всё вокруг, чтобы избавиться от этой вони! - Да входи же ты, - прошипела Августина, рывком втаскивая меня в комнату, - чего встала, как соляной столп! Я споткнулась о высокий порог, взмахнула руками, пытаясь удержаться на ногах, уронила себе на голову какую-то тряпку и с грохотом рухнула на пол. - Б-б-бе-е-е, - прозвучало надо мной и на мою нежную несчастную ручку с размаху опустилось раздвоенное копыто. Я взвыла, резко отпрянув в сторону и с такой силой врезавшись головой во что-то твёрдое, что у меня искры из глаз посыпались, и зашаяла закрывавшая лицо тряпка. - Бе-е-е-е, - буквально захлебнулся восторгом козёл, которого мне страшно хотелось превратить не в человека, а в жаркое. Я сдёрнула тряпицу, с ненавистью глядя на рогатую морду, которую ласково начёсывала между ушек господарыня Августина. Козёл жмурился, нервно прядая ушами и чуть подрагивая коротким хвостом. Как бы сыночка любимой матушке в подол чёрных зёрнышек не насыпал, хотя, мне-то что? Не мне потом это платье отстирывать. Я прищурилась, настороженно поглядывая на внушительной комплекции козла с тёмно-рыжей почти бурой шерстью. Интересно, с чего вдруг он так порыжел, Огнецвет же блондин? Или это моя магия на нём так отразилась? - Итак, через три месяца, - Августина поцеловала козла в покатый лоб, вызвав у него недовольное подёргивание ушей и угрожающее покачивание коротких, не больше моей ладони, но широких и острых рогов, - подчёркиваю: максимум через три месяца ты должна вернуть моему мальчику человеческий облик. Если ты не справишься, попытаешься сбежать или ещё как-то обмануть меня, тебя сожгут на костре как ведьму. И не надейся, что у тебя получится скрыться, твой магический след выдаст тебя, где бы ты ни находилась. Я приуныла, вспомнив, что в последний год учёбы у нас действительно брали отпечаток магического следа, пафосно заверяя, что это для нашей же безопасности. Я тогда, дура наивная, даже поверила и порадовалась тому, что нас, ведьм защищают от суеверия и невежества. О том, что любая палка имеет два конца, а доброе намерение может привести к мраку и безысходности я даже не подумала. - Ты меня хорошо поняла?! Судя по звенящему от напряжения и плохо скрытого раздражения голосу Августина спрашивала меня уже не в первый раз, а повторять супруга градоправителя непривычна. Ничего, всё когда-то происходит впервые! Я вздохнула, откашлялась и вежливо, дабы не обострять и так-то не сильно радужные и дружеские отношения, подтвердила: - Не беспокойтесь, я вас поняла. А вы уверены, что это Огнецвет? Женщина фыркнула, выразительно закатив глаза, мол, кто ещё, кроме матери, способен узнать сыночка в любом облике? Тоже мне, провидица доморощенная! Я подошла к козлу, наклонилась, пытаясь поймать взгляд раскосых желтоватых глаз, но рогатая зверюга недовольно заблеяла и повернулась ко мне задом, выразительно намекая, куда именно мне надлежит отправиться. Ах ты зараза! Я подняла ладонь, чтобы шлёпнуть упрямую скотину, но выразительное покашливание со стороны господарыни Августины напомнило мне о том, что выдержка увеличивает не только стоимость вина, но ещё и продолжительность жизни одной конкретной ведьмы. - Мне нужно посмотреть ему в глаза, - я подавила раздражение и даже выдавила вежливую улыбку, по ощущениям больше похожую на болезненный перекос лица. - И чего ради, - передёрнула плечами Августина, - вы что, мне не верите? Думаете, я не в состоянии узнать собственного сыночка, которого родила, выносила и выкормила? Милочка, запомните, своего сына я узнаю всегда и везде, вы меня поняли?! Светлые силы, какой пафос, у меня даже в носу защипало от умиления! А ещё я красочно представила, как пытаюсь придать человеческий облик самому обыкновенному козлу, который даже в самом страшном сновидении и представить не мог, что в один ужасный день лишится рогов, шерсти и встанет на две ноги, разом потеряв весь свой многочисленный гарем. Нет, что бы там ни говорила наша наимудрейшая, а я обязана удостовериться, что это действительно заколдованный начальник стражи, а не чья-то, вполне возможно и самого Огнецвета, дурная шутка. Я обошла козла, но стоило мне только наклониться к его морде, как эта скотина опять повернулась ко мне задом. Я рыкнула, ухватила зверюгу за шерсть на загривке, и меня тут же попытались лягнуть. К счастью, неудачно, но я всё равно поумерила свой исследовательский пыл, решив продолжить без надзора любящей мамочки. А то вон как она сопит, словно ёжик, у которого все яблоки на червивые огрызки заменили. Я выпрямилась, смахнула упавшие на лицо волосы и медовым голосочком пропела: - Если вы не возражаете, господарыня Августина, я заберу козл... - проклятая скотина опять лягнулась, и в этот раз я увернуться не успела, застонала, потирая разбухающее от боли колено. - Осторожнее, моя милая, - голос Августины так и сочился ядовитой насмешкой, - Огнецвет очень не любит, когда его называют козлом. Кто есть, тем я его и называю! Я красочно представила, как заполучив в свои коварные и мстительные лапки Огнецвета, первым делом брею его налысо, затем крашу шкуру в весёлые яркие цвета, давая волю крепко спящему где-то в глубине души художнику. Затем бывшего начальника стражи нужно будет обязательно посадить на травяную и капустную диету, а потом (хе-хе, моё коварство не знает предела) выгулять его мимо всех козочек, каких только сумею найти в нашем городке. И красивых молоденьких девушек тоже, пусть поймёт, чего именно он лишился. Вот она: самая изощрённая месть, даже не сомневаюсь, что на конкурсе коварных проделок она бы стала абсолютным победителем! По моим губам скользнула коварная усмешка, которую я поспешила скрыть, чтобы Августина не передумала отдавать мне Огнецвета. Начальник стражи, вместе с козлиным обликом получивший неожиданную прозорливость, протестующе заблеял, тыкаясь головой в живот матери. Моя ты умничка, раньше надо было думать, когда погром устраивал и дом мой жёг! - Ну-ну, мой хороший,- Августина ласково потрепала сына по ушам с лёгкой брезгливостью глядя на рога, - не переживай, всё будет хорошо, мы обязательно расколдуем тебя! Мы? Ух ты, а я и не подозревала, что супруга градоправителя будет мне помогать снимать чары! Хотя, судя по характеру, она прирождённая ведьма, причём избравшая путь тьмы, а не безобидное целительство. Огнецвет, кстати, матушке не поверил, продолжая громко протестовать и косясь на меня желтоватым раскосым глазом. - Всё, мой хороший, - женщина решительно повязала на шею бунтующему козлу свой шёлковый пояс, - не спорь со мной. Мамочка лучше знает, что для тебя лучше. Я недоверчиво хмыкнула, Августина бросила на меня злой колючий взгляд и протянула мне конец пояса: - Забирай его и помни: у тебя ровно три месяца. И гореть тебе в огне, если ты не расколдуешь моего мальчика! Козёл протестующе заблеял, но матушка на него даже не взглянула, брезгливо передёрнула плечами и вышла из комнаты, звонко стуча каблуками. Мда, как-то я себе по-другому представляла любящих родителей, искренне заботящихся о своём чаде... Пока я предавалась размышлениям о тонкостях воспитания, Огнецвет решил потихонечку скрыться, правильно почувствовав сгустившиеся над своей рогатой головой тучи. Вот был бы таким сообразительным в человеческом облике, и не пришлось бы копытами стучать да рогами мотать. Я ловко ухватила козла за конец пояса и, несмотря на громкое протестующее блеяние, подтащила его ближе, чувствуя себя каторжником, ворочающим тяжёлые глыбы. - Не ори, - пропыхтела я, с трудом удерживая рвущегося на волю козла и напряжённо следя за его рогами и копытами, - мне нужно всего лишь посмотреть тебе в глаза, чтобы убедиться что ты... - проклятая зверюга достала-таки меня рогами, я крикнула от боли, но пояс не выпустила, - козёл проклятый! Можно подумать, с тебя убудет, если я точно буду знать, кто ты! - Бе-е-е!!! - заорал козёл так, словно я его шерсть по волоску выдирала. Я зло плюнула на пол и звучно щёлкнула пальцами, шепнув заклинание окаменения. Надолго его, конечно, не хватит, сил оно жрёт немерено, но в глаза посмотреть я успею. Козёл так и застыл с перекошенной мордой и приоткрытым ртом, испуганно вытаращив глаза. Отлично, это именно то, что мне и нужно! Я поспешно ухватила зверя за рога, наклонилась и пытливо уставилась ему в глаза, силясь узреть истинную суть. Так, отголоски мыслей, переживаний и прочей ерунды, которой забита эта мохнатая башка, меня мало интересуют. Я прищурилась, чувствуя себя легендарным принцем, которого бедовая фантазия сказителя заставила продираться через колючие кусты к замку прекрасной (предположительно) принцессы. Мама милая, да какая же каша у этого козла в голове, вот уж воистину: сто дураков сидят и каждый руководит по-своему. По руке, которая крепко сжимала рога, пробежали зеленоватые искорки. Мрак, заклинание развеивается, а я так и не добилась успеха! Я обозлилась, представила себя маленькой рыбкой и отважно юркнула в водоворот чужих мыслей и чувств. Меня с головой захлестнула тошнотворная спесивость, на глазах выступили слёзы от оглушающей горечи, лицо опалила волна гнева, затем всё тело сковал холод одиночества и потаённой усталости. Первая ведьма прародительница, как бы мне насовсем не застрять в чужой голове! Красочно представив своё бездыханное тело, я активнее заработала плавниками и наконец-то заметила тёплый огонёк, маленькое солнышко истинной сути, манившее меня к себе и обещавшее покой и отдых. Ура, наконец-то добралась! Я рванула вперёд и чуть не расплющилась о прозрачную защитную стену, возведённую из острых осколков рухнувших надежд, сломанных воздушных замков и потерявших крылья благих порывов. Мрак! Выходит, правильно ведьма-наставница говорила, что в каждом из нас есть стена незримая, за которой прячем мы думы свои сокровенные. Только мне-то сейчас что делать, как до сути истинной этого козла добраться? А вдруг это всё-таки не Огнецвет, а другой кто-то, что же мне, непонятно из-за кого жизнью рисковать?! Я прижалась к стене, насколько позволяли острые осколки, и с приглушённым воплем отпрянула в сторону, попав прямиков в водоворот гнева. Мрак! Мрак! Мрак! Чужой гнев трепал меня, как обезумевшая волна жалкую щепочку, колотя о булыжники погребённых в глубине души обид. Я захлёбывалась от горечи, чувствуя, как мои несчастные плавнички постепенно теряют подвижность, и меня всё быстрее затягивает на дно чужой души. Как там говорится, чужая душа потёмки? Так вот, официально заявляю, что мне чужие потёмки совершенно не нравятся, мне и своих чертенят в тихом омуте души хватает! Я отчаянно барахталась, понимая, что выбраться никак не получится, когда меня мощным пинком вышибло из водоворота гнева. В темноте (или у меня от усталости в глазах потемнело?) на меня сердито сверкнули светлые глаза Огнецвета, и в ушах отчётливо прогремел его голос: - Соберись, дура, мне твоя душа не упокоенная без надобности! Я отчаянно, до тошноты, раскашлялась, распахнула глаза, судорожно переводя дыхание. Козёл, уже освободившийся от заклинания, смотрел на меня с нескрываемым презрением, нервно подёргивая хвостом и пережёвывая пояс с видом гурмана, пытающимся понять: мерещится ему в поданном дорогом блюде привкус тухлой кошатины или всё-таки нет. - Не смей, - я шлёпнула козла по боку, - ещё подавишься, лечи тебя потом. И вообще, я тебя так на поясочке и поведу, как невинная дева из старинной легенды единорога водила. Козёл фыркнул и повернулся ко мне задом. Я опять шлёпнула упрямую зверюгу по боку, пытаясь его развернуть, но с тем же успехом могла поворачивать горы или хромого Ганса от трактира. Мрак, как же невинная дева из легенды с единорогом справлялась, он ведь в два раза крупнее козла! Я сердито сдула с лица потную прядь, ухватилась за поводок и потянула, но проклятый козёл лишь шире расставил копыта и оглушительно заорал, мстительно выстреливая в мою сторону россыпью мелких чёрных горошин. - Да что ты творишь-то, - пропыхтела я, пытаясь взвалить козла себе на спину, - какого мрака упрямишься, неужели нравится козлом быть?! - Бе-е-е, - заорал козёл, прицельно шарахнув меня копытами по спине, - ме-е-е, бе-е! Мда, что-то мне подсказывает, что вера в мои магические способности у Огнецвета так и не появилась, а жаль. Сопротивление клиента, как учила нас ведьма-наставница, сжирает половину магических сил и существенно ослабляет любое заклинание. Я с размаху опустилась на колени, притянула к себе морду козла, впервые в жизни по достоинству оценив рога, и прошипела: - Послушай, нравится тебе или нет, но никто, кроме меня, ближайшие три месяца тебя расколдовывать не станет. А наведённый облик, да будет тебе известно, с каждым днём становится всё крепче и роднее, так что перестань кобениться, иначе так козлом и останешься! Да, я тебе не нравлюсь, ты мне тоже, но гореть из-за тебя на костре я не собираюсь. И вообще, наши жизни связаны: если что-то случится со мной, то тебе тоже мало не покажется. Умереть, может быть, и не умрёшь, но мучиться будешь долго и сильно. Я понятно всё объяснила или ещё раз повторить? Бывший начальник стражи фыркнул, брезгливо выворачиваясь из моих рук и с безмятежным видом, который придаёт козлиной породе удивительно философичный вид, направился к выходу из комнаты. На пороге ещё и мекнул нетерпеливо, мол, чего копаешься, шевелись давай. Вот ведь паразит, можно подумать, это я тут истерику закатывала! Помянув негромким искренним словом всё козлиное семейство, начиная с господина градоправителя, не сумевшего нормально сына воспитать, я отправилась следом за своим подопечным, назло мне припустившим во весь дух. Я честно попыталась догнать козла, но четыре ноги бегают быстрее двух не особенно тренированных ножек, а потому выскочив из дома градоправителя я не заметила даже облачка пыли, по которому могла бы определить, в какую сторону рванул Огнецвет. Мрак, мне его ещё только потерять не хватало! Я опустилась на землю, прося матушку природу показать, в какую сторону ускакал рогатый неслух. Понесло Огнецвета в сторону трактира, ну, оно и понятно, наверняка это самый излюбленный путь нашего начальника стражи. Тихо шипя сквозь зубы и насылая на одну бедовую козлиную голову все кары небесные, я отправилась следом за беглецом. А если этот паразит опять убежит? Я досадливо дёрнула головой и ускорила шаг. Ещё не хватало, бегать за этим паразитом по всему городку на потеху жителям! К моему искреннему облегчению, Огнецвет от трактира никуда не убежал. Да оно и понятно, кто же в здравом уме от квохчущего вокруг цветника побежит? Супруга трактирщика и две её пышнотелые дочери суетились вокруг козла, усиленно его почёсывая, подсовывая лакомые, даже сок капает, кусочки фруктов, а то и целуя прямо в морду. Огнецвет откровенно млел, изредка лениво подёргивая ухом, в раскосых хитрющих глазах светилась смесь торжества и блаженства. Вот ведь бабник, даже в козлином облике девицам головы кружит! Я усмехнулась, подхватила с земли сухую веточку и с озабоченно-деловым видом подошла к живописной группе, с лёгким злорадством отметив, что Огнецвет при виде меня вздрогнул, напрягся и вскочил на ноги, выставляя вперёд рога. Ух ты, против меня как против волка ополчаются, можно подумать, я начальнику стражи что-то плохое сделала! - Здравы будьте, господарыня ведьма, - супруга трактирщика, Медвяна, дама дородная и степенная поклонилась мне, дёрнув дочерей, чтобы не мешкали с приветствиями, - явите милость, зайдите, морсу холодненького отведайте, его Каролинка самолично делала. При упоминании о холодном морсике, да ещё и приготовленном самой Каролинкой, обладавшей лёгкой кухонной магией, мой рот наполнился слюной. А может и правда, посидеть немного, отдохнуть, с мыслями собраться? Ага, а матушка Малийкина меж тем народ взбаламутит и штурмом дом градоправителя возьмёт, вызнавая, куда они такие-сякие-немазаные-сухие меня подевали. Я красочно представила чуть дымящиеся развалины, пятна крови, над которыми с довольным гудением кружатся крупные синеватые мухи и зябко передёрнула плечами. Нет уж, не надо мне такого счастья. Я низко поклонилась радушной Медвяне, с чуть приметным вздохом ответила: - Благодарствую за привет, да недосуг мне пока морсом угощаться. Питомца моего обиходить нужно: почистить, покормить да на постой определить. Трактирщица всплеснула руками: - Так это ваш козлик? А мы-то с девочками думали-гадали, чей такой красавец? Ох, и хорош, за один раз, поди, козочек двух, а то и трёх покрывает? Огнецвет ошарашенно посмотрел на хозяйку, на всякий случай отступая от неё подальше, а то мало ли, вдруг она на практике пожелает проверить любовный пыл молодого самца. Я зажевала улыбку и виновато развела руками: - Не знаю, господарыня Медвяна, не сводила я его ещё с козами-то. В глазах Огнецвета отчётливо читалось: 'только попробуй', но трактирщица, не имеющая ни малейшего представления о разумности этого парнокопытного, добродушно усмехнулась и покачала головой: - Да рази можно брать козла и не знать, каков он с козами? От него же никакого проку: мясо жёсткое, шерсть, даже в семи водах вымытая, всё равно воняет так, что хоть из дома беги, а орут так, что уши закладывает! - Бе-е-е-е!!! - не стерпел Огнецвет, не привычный к открытым оскорблениям. Медвяна почистила ухо и удовлетворённо кивнула: - Вот, а я о чём. Только и корысти с козлов, что они козочек покрывают, поэтому первое, что нужно узнать самца рогатого приобретая, каков он с козами. Я поспешно зажала рот рукой, маскируя смех кашлем. В глазах парнокопытного начальника стражи отчётливо проступила жажда крови, разобиженный не на шутку Огнецвет готов был стать первым в истории плотоядным козлом. Я поспешно ухватила зверюгу за завязанный кокетливым бантом поясок и притянула к себе, вежливой скороговоркой выпалив: - Благодарю за совет, господарыня Медвяна, однако, пойду я, дел много. - Я у соседей поспрашиваю, у кого козочка в пору вошла, чтобы козла проверить можно было, - звонко крикнула мне в спину трактирщица. Вот ведь, душа добрая, не знаешь, куда от её благих намерений деваться! Огнецвет обиженно мекнул и резко повернулся ко мне, всем своим видом выражая протест против настойчивого вторжения в его личную жизнь. - А чего ты на меня уставился?! - у меня сегодняшнее утро тоже оказалось не розами усыпано, а потому добродушие стремительно сменялось сварливостью и вспыльчивостью. - Можно подумать, это я про коз разговор начала! - Ме-е-е, - фыркнул Огнецвет, сердито подёргивая хвостом. - Вот сам бы и объяснял, что ты весь из себя такой энергичный и у девок отказа не знаешь, - буркнула я, резко дёргая козла за привязанный к шее поясок. - Бе, бе-бе-бе, - пробурчал козёл, гордо вскидывая рогатую голову. - Сам дурак, - огрызнулась я, - и вообще, не хочешь стать признанным специалистом по части козлиных прелестей, становись человеком. Огнецвет встал, бухнул передними копытами, как раньше хлопал ладонями по столу, угрожающе нависая над несчастным, чем-то не угодившим начальнику стражи и едко, не скрывая злой насмешки проблеял: - М-м-ме-е? Что значит, как? Можно подумать, я специалист по возвращению козлам человеческого облика! Я сердито дёрнула щекой, ухватила зверюгу за рога и прошипела, проникновенно глядя в раскосые светлые глаза: - Значит так, если хочешь снова стать человеком, во всём меня беспрекословно слушаешься, это раз. Огнецвет фыркнул, попытался тряхнуть головой, но я держала крепко. - Во-вторых, мне не пакостишь и дурой меня перед соседями не выставляешь. - Бе-б-бе, - буркнул козёл, мол, ты и так дура, чего зря стараться. - И в-третьих, - я задумалась, чего бы ещё пожелать, - и в-третьих, ты... - я прикусила губу, - когда ты снова станешь человеком, при всех поцелуешь меня и назовёшь самой могучей ведьмой со времён первых волшебников! По морде козла промелькнула ехидная усмешка, я была готова поклясться, что Огнецвет уже нашёл как минимум сотню способов обойти каждое из моих условий, но, тем не менее, мне величественно кивнули рогатой башкой и торжественно протянули лапу для скрепления сделки рукопожатием. Я посмотрела на пыльное раздвоенное копыто, брезгливо смахнула сухой веточкой подозрительного вида чёрный катышек и крепко пожала лапу. В воздухе с треском сверкнула ветвистая зелёная молния, скрепляя наш договор магией. Ну всё, теперь мы с Огнецветом связаны друг с другом крепче, чем брачными узами, мы даже сбежать друг от друга не сможем. - Ну всё, - я вздохнула, отбрасывая упавшие на лицо волосы, - теперь ты просто обязан меня слушаться. - М-м-ме-е, - козёл издевательски качнул рогами. - Попытаешься нарушить договор, пожалеешь, - я зябко обхватила себя за плечи, вспомнив чадящую кучку пепла, в которую в единый миг превратился попытавшийся обмануть ведьму купец, - магия обмана не прощает. И за непокорство карает жестоко. Не знаю, обострилась ли у Огнецвета в зверином облике интуиция, или же я была просто невероятно убедительна, но спорить со мной больше не стали, да и ехидная усмешка с морды сошла. Козёл посопел, угрюмо понурившись, а потом чуть толкнул меня в бок, мол, пошли, чего застыла. Праматерь ведьма, вот уж не думала, не гадала, что у меня хоть раз в жизни получится в чём бы то ни было Огнецвета убедить! Восторг окутал меня пушистым солнечным облаком, от избытка чувств я чмокнула Огнецвета в покатый лоб и ласково почесала за ушком. Только вот козёл моего порыва не оценил, мекнул от неожиданности и плюхнулся в пыль, ошалело тараща на меня светлые глаза. Вот ведь гад, а! Я сердито фыркнула и устало махнула рукой: - Пошли уже, горе моё, пока матушка Малийкина весь город по камню не разметала, меня от лютой беды-напасти спасая. Огнецвет судорожно сглотнул, неуклюже поднялся на ноги и послушно потрусил рядом со мной, время от времени опасливо посматривая по сторонам. Я-то думала, начальник стражи ничего и никого не боится, а оказывается, и на него управа нашлась. Учтём на будущее. Будь в целости и сохранности мой дом, в крайнем случае, уцелей во время пожара хотя бы зеркало, и я без труда смогла бы снять причудливое проклятие, придавшее Огнецвету его истинный козлиный облик. Но поскольку я была самой настоящей погорелицей, приходилось полагаться на девичью память, которая, как известно, по коварству превосходит всех шпионов и клеветников, а по неуловимости весь выводок синих птиц. Я твёрдо помнила, что нам рассказывали, как снять проклятие с царевны, превращённой в лягушку, как облегчить первую трансформацию оборотня, но вот как вернуть человеческий облик козлу, хоть убей, припомнить не могла. 'И ведь убьют, что печально, - уныло подумала я, машинально обрывая лепестки ни в чём не повинной ромашки, неудачно подвернувшейся мне под руку. - Матушка Огнецвета так и сказала, мол, в самом крайнем случае любое заклятие разрушается со смертью мага, его сотворившего'. Я передёрнула плечами, вспомнив вечно задыхающуюся от астмы круглолицую тётку, способную одной фразой и с приветливой улыбкой смешать с грязью кого угодно, не взирая на чины, награды и возраст. Такая лично на костёр затащит и никакими угрызениями совести терзаться не будет. Я задумчиво побарабанила пальцами и потеребила за ухом свернувшегося калачиком на столе Черномора. Я не разрешаю наглому котяре ползать по столам, но Малийка и всё её семейство буквально очарованы котофеем и позволяют ему абсолютно всё. Что-то мне подсказывает, что Черномор не сильно обрадуется возвращению домой, мда... - Эй, Морда, - я потянула кота за ухо, но добилась лишь недовольного подёргивания кончика хвоста, - Морда, хорош дрыхнуть, всё на свете проспишь! Кот лениво приоткрыл глаза и зевнул так широко, что я, будь таково моё желание, без труда смогла бы изучить весь его пищевой тракт до самого брюха, а то и ещё дальше. - Чауго тебе? - Морда, ты знаешь, как Огнецвета человеком сделать? Кот задумчиво почесал за ухом, затем старательно намыл лапу, уделив особое внимание когтям и фыркнул, опять сворачиваясь клубочком и поворачиваясь ко мне своей филейной частью: - А бить не пробовала? Бить?! Я представила, как гоняюсь за Огнецветом с хворостиной, а он улепётывает от меня во все копыта, устилая свой путь мелким вонючим горошком. Да, такого мне точно никогда не забудут и не простят, что особенно неприятно, я всё-таки не планирую покидать этот город, нравится мне здесь, тут люди хорошие. - Господарыня ведьма, - Малийка деликатно постучала по косяку, словно была не у себя, а у меня дома, - вы простите во имя богов, что я вмешиваюсь в ваш разговор с этим умнейшим котом, - Черномор раздулся от гордости и замурчал, - только я, кажется, могу вам помочь. Эх, милая, если кажется, то лучше знак оберегающий сотворить да три раза через левое плечо плюнуть. А ещё сменить наливочку на молочко или вообще водичку, тогда и казаться перестанет, проверено личным опытом во время гуляний студенческих. Эх, было же время, ну да ладно, не о том я сейчас. Я ласково улыбнулась, вопросительно приподняла брови: - Так чем ты мне можешь помочь? Покрасневшая Малийка так затеребила передник, что оборка угрожающе затрещала. Я поспешила ласково прижать руку девушки, пока она окончательно не испортила себе передник, а то и всё платье. - Понимаете, господарыня ведьма, - таинственным шёпотом, каким только сказки в ночном походе баять можно, произнесла Малийка, трагически округлив глаза, - есть у нас книга заветная-заповедная, в ней вся мудрость людская прописана. Ух ты вот прямо-таки вся людская мудрость? Заманчиво! - А можно мне эту книгу посмотреть? - я молитвенно прижала руки к груди. Да, жест дурацкий, но ничего с собой поделать не могу, привычка у меня такая. Малийка расцвела, словно я ей персональное долго и счастливо нагадала и быстрее вихря выскочила из комнаты: - Да, конечно, сейчас я её принесу! В коридоре что-то загремело, зазвенело, заскрипело, ухнуло, крякнуло и просело. Мамочка милая, она там хоть не дом по брёвнышку раскатывает, чтобы до схрона потаённого добраться?! Пока я лихорадочно придумывала оправдание излишне ретивой подружки для её строгих родителей, Малийка вернулась. Грязная, с наливающейся жаром царапиной на щеке, всклокоченными волосами, в которых запуталась паутина и толстенным фолиантом под мышкой, завёрнутым в серую покрытую вековыми залежами пыли тряпицу. Ух ты, судя по результатам поиска книги, она действительно очень старая и секретная, по крайней мере, часто ею не пользовались. - Вот, - девушка с таким гордым видом протянула мне книгу, словно это была голова дракона вместе с рукой и сердцем принцессы, ещё и пара молодильных яблочек к ним прилагалась, - возьмите, господарыня ведьма Семицвета. Я с тайным трепетом приняла фолиант, тихонечко охнув от его весьма внушительной тяжести. Не знаю, как там по части чародейской мудрости, но как оружие нападения и защиты его вполне можно использовать, да что там, для тренировки воинов эта книга тоже сгодится! Её можно давать таскать новичкам, чтобы привыкали к тяжести доспехов, а то пару раз был конфуз, когда молодые стражники просто-напросто падали в полном боевом облачении и не могли подняться. Как тогда Огнецвет ругался, от его витиеватых высказываний даже ворона с ветки упала, ну, не совсем от его слов, я немного поколдовала, зато какой эффект был незабываемый, до сих пор вспоминают! Я хихикнула и, уютно разместив книгу на столе, открыла её, с лёгким волнением вглядываясь в причудливо-витиеватые буквы чуть скашивающихся книзу строк. Так, и что тут у нас? О, оглавление, отлично, не придётся туда-сюда страницы ворошить, они вон какие пожелтевшие от времени, даже уголки от старости крошатся. Я склонилась над страницей, заплутавшим грибником продираясь через многочисленные завитушки текста. Гр-р-р, руки бы оторвать тому, кто так пишет! И гнилой черенок от граблей вместо них вставить! - Мау? - Черномор потянулся, отставив зад и чуть не попав хвостом мне в рот. - Ты чего сопишь, словно опять страужники за налогами пришли? - Мрак знает, что тут написано, - я в сердцах шлёпнула ладонью по книге, подняв столбик пыли. - Каракули сплошные, ничего не понятно! Кот фыркнул, выразительно намекая на то, что уровень моей грамотности оставляет желать лучшего, грациозно, явно рисуясь, прошествовал к книге и жадно с сопением и свистом принюхался, после чего сел прямо на страницу, изящно обернув хвост вокруг лапок и принялся с деловым видом вылизываться. - Морда, ты не обалдел?! - я смахнула кота на пол, игнорируя его возмущённо-обиженный мяв. - Книга, вообще-то, не моя! - Тур-р-ра, - буркнул кот, старательно намывая осквернённый моей рукой бок. - Чего?! - я угрожающе привстала, выразительно стягивая с ноги башмачок. Ещё не хватало терпеть оскорбления от кошака, можно подумать, мне Огнецвета мало! - Я говор-р-рю, тебе нужна турнадцатая страуница, - муркнул Черномор, примирительно натирая бока о мою ногу. Турнадцатая? Это какая, интересно? Я нахмурилась, пытаясь понять, в каком же языке существует столь оригинальный способ нумерации и звучно шлёпнула себя ладошкой по лбу. Мрак, как же я могла забыть, Черномор панически боится числа тринадцать и всячески его искажает, чтобы не навлечь беду! Я с азартом моли, попавшей в платяной шкаф принцессы, зашебуршала страницами, благодаря всех богов разом за то, что номера, в отличие от букв, были вполне узнаваемыми. Так, десятая, одиннадцатая, вся в потёках словно над ней рыдали, двенадцатая с угрожающим бурым пятном, о, а вот и тринадцатая! Я прищурилась, разбирая заголовок, написанный выцветшими от времени красными чернилами. Так, что тут у нас: 'О тварях земных, лишённых облика человеческого и способах возвращения им истинного обличья'. Ну что ж, вполне подходит, и Огнецвет та ещё тварь, и облик человеческий ему вернуть нужно. Я, правда, не уверена, что он истинный ну да ладно, авось, какой-нибудь из способов, описанных в книге сработает, их тут вон сколько! Я азартно потёрла ладошки и приступила к изучению первого способа, обозначенного большой и даже чуточку рельефной цифрой один, высокомерно вздёрнувшей нос, словно гордящейся тем, что она стоит во главе списка. Первый совет был прост и незатейлив, в отличие от букв, которыми был написан: дабы вернуть человеческое обличье, нужно, чтобы заколдованный трижды перекувырнулся через спину. И всё, по крайней мере, автор фолианта ничего больше не добавлял, пафосно утверждая, что способ многажды проверенный и особенно действенный для лёгких проклятий и мороков. Гм, будем надеяться, что это как раз наш случай, я ведь никаких обрядов не проводила, прокляла в сердцах, и всё. Тут и делать-то ничего не надо: перекувырнулся трижды, и чары спали! Воодушевлённая я бросилась в сарайчик, который Малийкина матушка от щедрот своих выделила для моего новоявленного питомца, к Огнецвету, уверенная, что уже вечером смогу с гордым видом представить скорбящим родителям их ненаглядного сыночка и потребовать заслуженную награду. И ничего, что про награду во время моей памятной встречи с супругой градоправителя даже не упоминали, любой труд должен быть достойно оплачен! Скажите, вы кувыркающихся козлов давно видели? А пытающихся перекувырнуться через спину? Я вот до сего дня ни разу, соседи, как оказалось, тоже, а потому на невиданное зрелище прибежал полюбоваться едва ли не весь город, впору было деньги за погляд собирать. Нет, сначала всё было очень даже неплохо: Огнецвет без раздумий согласился на предложенный мной способ, любезно вышел во двор, как раз ровный и большой, повернулся спиной к воротам, до которых было добрых пять шагов и... Ну, собственно, на этом везение и закончилось, любезно уступив место неприятностям. Первая попытка кувыркнуться закончилась тем, что Огнецвет запутался в собственных ногах, зацепился рогами за землю и рухнул с грохотом скатившегося с горы валуна. А я всегда подозревала, что начальник стражи у нас толстый, только мне не верил никто, во всеуслышание заявляя, что я ничего не понимаю в мужской красоте! Не успела я отдышаться от приступа громогласного хохота, как Огнецвет предпринял ещё одну попытку кувыркнуться. В лапах, умница, быстро учится, не запутался, но ухитрился как-то прищемить хвост, споткнуться о собственные рожки и улететь в пышные кусты крапивы, призванные отгонять от Малийкиного дома излишне любопытных соседей и не в меру ретивых поклонников. - Господарыня ведьма, - Малийка осторожно потянула меня за рукав, смахивая с глаз выступившие от смеха слёзы, - до чего же козлик у вас забавный! А чего это он делает-то, а? Уж не карачун ли его бьёт? Судя по брошенному в мою сторону полному бессильной ярости взгляду бить полагалась меня, причём долго и сапогами. Я замялась, пытаясь ответить так, чтобы и правду сказать, и трепетную душу начальника стражи не обидеть, а вот Черномор терзаться угрызениями совести не собирался, сладко потянулся, запрыгнул на плечо Малийке и жарко выдохнул ей прямо в ухо: - Кур-р-выркнуться он пытается. Кот сладко зевнул, нервно подёргал хвостом и безжалостно припечатал: - Неумело. - Бе-е-е!!! - заорал взбешённый козёл и бросился на Черномора. Тот весь распушился, став похож на обозлённый клубок шерсти и безжалостно хлестнул врага лапой по морде. Из распоротого носа потекла кровь, собравшиеся кругом горожане ахнули и загомонили, бурно обсуждая произошедшее. Женщины сердобольно жалели козлика, мужчины уважительно одобряли кота. - Морда, прекрати немедленно! - рявкнула я, одной рукой отпихивая разбушевавшегося ни на шутку кота, а другой пытаясь ухватить жаждущего отмщения Огнецвета. - А ну, замерли все! Заклинание сработало именно так, как я его произнесла: застыли все, включая пролетавшую мимо муху и деловито волочащего украденный кусок мяса бродячего пса. Последнего я пожалела и щелчком пальцев расколдовала, пока нерадивый хозяин украденного мяса не очнулся и не поднял вопль на всю улицу. Горожане застыли в разных, некоторые весьма колоритных, позах, в обращённом на меня взгляде Черномора читалось праведное негодование, Огнецвет же смотрел на меня взором сиротки, у которого последнюю корку хлеба из рук вырвали, плюнули на неё и в сточную канаву бросили. Я досадливо прикусила губу, а при виде кровавой царапины на носу и вовсе ощутила себя последней сволочью, издевающейся над ни в чём не повинным человеком, ещё и заколдованным, по моей злой воле. Я присела перед козлом на корточки, провела рукой по тёплой мягкой, хоть и пыльной и свалявшейся колтунами от неудачных кувырканий шерсти. Огнецвет напрягся, но разрушить заклинание не смог, а я чуть подула на царапину, шепнула исцеляющее заклинание и выдохнула прямо в воинственно прижатое звериное ухо: - Я обязательно сниму с тебя заклинание, обещаю. Поверь мне. Козёл фыркнул, неприязненно качнул башкой. Вот ведь, упрямь рогатая, ну никак не хочет с моими магическими талантами считаться! - Дур-р-ра, - обиженно пропыхтел Черномор, старательно потягиваясь каждой лапой и оскорблённо вылизываясь, - да ещё и неблаугодарная. - Нравится тебе или нет, но Огн... - я споткнулась, зыркнула на выжидательно притихших горожан, готовых перейти от комедии козлиных кувырканий к трагедии разборок с котом и поспешно исправилась, - Огонёк будет жить с нами. - Мм-ме-е? - опешил козёл, от столь вольного обращения со своим именем чуть в копытах не запутавшийся. - Ме-ме-ме? Я развела руками коротко кивнув в сторону горожан. Нет, мне, конечно не жалко, я могу и во всеуслышание заявить, что моего козла зовут как нашего начальника стражи, но оно ему надо, такая популярность? А если у моей смелой задумки ещё и последователи найдутся, и через недельку, а то и меньше, у нас по всему городу будут скакать разномастные тёзки Огнецвета, звонко мекая и бодая всё, что движется? Козёл, скотина неблагодарная, моего благородства не оценил (как всегда, впрочем), звучно фыркнул и ушёл к себе в сарайчик с видом отправленного в изгнание, но не отказавшегося от своих убеждений, правителя. Силы света, помогите будущей супруге этого типа, дайте ей божественной мудрости и бесконечного терпения! Только силы не давайте, а то скоро у неё вместо супруга будет меховой коврик в ногах или свежевскопанная грядка в саду, зависит от того, примет ли Огнецвет после смерти свой истинный облик козла или же останется позорить род человеческий. Я зло плюнула и махнула рукой соседям: - Всё, расходитесь, на сегодня выступление шутов закончено. - А завтра будет? - пропищала конопатая девчушка с двумя торчащими вверх лохматыми паклями, условно именуемыми косичками. Стоящий рядом с девчушкой трактирщик отвесил ей звучный подзатыльник, а затесавшийся поблизости Крабат вытащил из кармана покрытый пятнышками глины кусок сахара и протянул девчонке: - Возьми, милая, не надо плакать. - Избалуешь девчонку, - недовольно прогудел трактирщик. - Зато она будет знать, что в мире и добрые люди есть, - отбрил гончар. Ну вот, всё вернулось на круги своя, а значит, мне тоже пора вернуться к магической книге и испытывать второй способ возвращения Огнецвету человеческого облика. Искренне надеюсь, что кувыркаться больше не придётся. - Что?!! - пронзительно визжала я через каких-то полчаса, стискивая кулаки так, что побелели костяшки пальцев. - Я что, этого козла поцеловать должна?!! Черномор вальяжно прогулялся по странице, всматриваясь в завитушки букв: - Ну, почему сразу ты? Тут сказано: поцелуй красавицы, ты-то здесь при чём, о тебе ни слова не упоминается. Я взвыла попавшей в капкан волчицей и шлёпнула несносного кошака. Точнее, отбила ладонь о стол, Черномор улизнул за минуту до того, как я успела его коснуться и из-под стола сварливо проскрипел: - Хор-роушо, можешь козлёночка и сама поцеловать, мняю не жалко. - Да не собираюсь я его целовать, - рявкнула я, пиная ножку стола. Стол, как и следовало ожидать, удар выдержал со стойкостью истинного героя и даже не дрогнул, а я зашипела от боли, неуклюже прыгая на одной ноге и сердито смахивая с глаз слёзы: - Я его и в человеческом-то облике на дух не переношу... - Угу, конечно, - пробурчал Черномор быстро запрыгивая на стол и разваливаясь прямиком на книге, - а то я не помню, как ты чуть слюной не захлебнулась, когда в окошко на начальника стражи таращилась! У меня даже искры из глаз посыпались, я ухватила кота за шкирку, поднесла к самому носу и отчеканила: - Это было влияние любовной магии, ясно?! Черномор вяло отмахнулся от меня, нервно подёргивая хвостом: - Да мне-то что? Я слишком умён, чтобы вмешиваться в глупые ритуалы людей, тем более, связанные с материей хрупкой и запутанной: любовью. Я опустила кота на пол и опять впилась глазами в витиеватые, чуть выцветшие от времени строки книги. Нет, всё правильно, никакой ошибки нет, второй способ возвращения человеческого облика - это поцелуй красавицы. И что мне теперь, по всему городку и его окрестностям девок собирать? Я красочно представила, как упрашиваю очередную красотку, да вон, хоть ту же Малийку, чмокнуть в морду прибалдевшего от восторга козла, как грозно сопят у меня над ухом родственники опозоренной (вряд ли я смогу доказать, что поцелуй с козлом высшее благо, самое невероятное чудо на свете) родственники девушки и меня передёрнуло. Нет, привлекать других девиц неразумно тем более что я обещала матери Огнецвета, что сохраню козлиность её сыночка в тайне. Так что же, мне самой его целовать? Нет, конечно, ведьмы - народ отважный и небрезгливый, мы всё-таки не хрупкие и ранимые феи, над сломанным цветочком чахнущие, но даже нашей стойкости есть предел. Может, попробовать третий способ? Я склонилась над книгой, но проклятый фолиант подёрнулся туманом, страница 'поплыла', скрывая написанное, а потом проступила кроваво-красная надпись: способы использовать по очереди, именно так, как они записаны, дабы превращаемый никаких неудобств не испытывал. Мне вот страшно интересно: составитель сего опуса был нормальным человеком или всё-таки не очень? Сразу ясно, что мужик книгу писал, их, паразитов, хлебом не корми, лишь бы поцелуй без всяких обязательств вырвать! Я недовольно тряхнула головой, воинственно одёрнула юбку и провела чуть подрагивающей от едва сдерживаемого раздражения рукою по волосам. Нравится мне или нет, но пока я этого проклятого козла не поцелую, другие способы снятия наложенных на Огнецвета чар не откроются. Ну что ж, значит, будем целовать. Я представила мохнатую козлиную морду и подавила волной подступившую к горлу тошноту. Вперёд, Семицвета, когда-нибудь о твоих подвигах легенды сложат! Я торопливо сплюнула через левое плечо и начертала в воздухе ограждающий от бед символ: не дай свет моим деяниям в легенды войти, особенно этому... Пока я терзалась нелёгкими раздумьями лобызать или нет, Огнецвет пытался приспособить свою вскормлённую на свежайшем парном молочке и нежнейшем мяске душу к сухому сену, которое радушная хозяйка выделила козлу прямиком из соломенных матрасов. Милосердная Малийка положила поверх колючей даже на вид травы сочного клевера, капустных листьев и большую морковку, которую несколько портили налипшие тут и там комочки земли. - Ме-ме-бе-е-е, - поспешил нажаловаться наводивший ранее трепет на весь город начальник стражи и поспешил ко мне, звучно цокая копытами, - бе-бе-бе! Я ничего не поняла, козлиному языку нас не обучали, в отличие от кошачьего и вороньего, поскольку ни одна ведьма со времён сотворения первого чародейства никогда не заводила себе в качестве помощника и советчика козла, предпочитая более миниатюрные и менее вонючие варианты. Огнецвет, возмущённый моим равнодушием, приподнялся на лапах, положил мне копыта на грудь и продолжил самозабвенно жаловаться на несправедливость этого мира. - Ну, чегоу застыла, лобызай давай, - мявкнул Черномор, бесшумной чёрной тенью появляясь за моей спиной, - такой мурмент превосходный, он сам тебе на шею бросился! 'Мурмент'-то, может, и был превосходный, но у меня при виде мохнатой пахучей морды губы категорически отказывались складываться трубочкой. - Давай, чего же ты? - кот боднул меня пушистой головой. - Не р-р-робей, краусотка, твой козлик просто жаждет твоего поцелуя! Я с трудом сглотнула. Ну же, давай, Семицвета, Морда прав, глупо упускать такой шанс, когда ещё Огнецвет сам, по доброй воле, ко мне приблизится! Я опять сглотнула, глубоко вздохнула, как перед прыжком в ледяную воду, а потом крепко ухватила опешившего от неожиданности козла за рога, трусливо зажмурилась и звучно чмокнул зверюгу. Не уверена, что в губы, скорее просто в морду, но открывать глаза и проверять, куда именно попал поцелуй я не стала. Да и какая разница, самое главное я это сделала, я поцеловала Огнецвета! Я его поцеловала, а значит, заклинание снято!!! - Ты что, ошалела?! - услышала я в подтверждение своему триумфу чуть хрипловатый и донельзя возмущённый голос начальника стражи. - Совсем до мужиков оголодала, уже на парнокопытных кидаешься?! От незаслуженного оскорбления я вся вспыхнула и распахнула глаза. Ой... Мой триумф покрылся плотным слоем пыли и рассыпался на куски, словно над ним прочитали заклинание моментального старения. Да как же так-то? - Нет, оно и понятно, - продолжал возмущаться Огнецвет, в такт словам гневно подрагивая коротким хвостом, - сама сидишь в своей лавке как сычиха в лесу, парни городские, поди, и не знают, что ты вообще в природе существуешь... Я машинально стискивала прохладный чуть шершавый козлиный рог, за который продолжала удерживать Огнецвета и бессмысленно хлопала глазами, беспрекословно выслушивая льющийся на меня поток оскорблений. В голове молоточками стучало: не сработало... не сработало... не сработало... Как же так, я же всё сделала, как в книге написано: собралась с духом, поцеловала... Да меня чуть не вырвало от отвращения, а этот козёл как козлом был, так козлом и остался! - Ты козёл, - промямлила я, скорбно шмыгая носом. Огнецвет на миг умолк, ядовито фыркнул и деланно удивился: - Да ты что?! Если бы ты не сказала, ни за что бы сам не догадался! Вот гад! Я отпустила рог, жалея, что не хватит сил оторвать его себе на память, желательно вместе с пустой башкой хозяина, и брезгливо вытерла руки передником. Выходит, никакая я не красавица, раз поцелуй не сработал, так, страшилка болотная. Я опять хлюпнула носом, чувствуя, как глаза заволакивает предательская влага. - Ты чего с поцелуями-то полезла, дура? То ли голос Огнецвета, до этого пропитанный ядом, как клыки синего дракона, прозвучал неожиданно мягко, то ли дала знать усталость, но я всхлипнула и осела на земляной пол, прижимая ладони к лицу и только что не воя от обиды и разочарования. Черномор, ненавидящий воду во всех проявлениях, расфыркался и убежал, а вот Огнецвет, наоборот, подошёл поближе и чуть боднул меня рогами: - Хорош голосить как волчица в брачный период, к нам сейчас все оборотни свататься прибегут. Что случилось-то? Не будь мне так паршиво, я бы ни за что не рассказала этой рогатой зверюге о своих печалях, но тот факт, что поцелуй не сработал, ударил меня в старательно заращиваемую и всё равно чрезвычайно болезненную рану. Я горестно хлюпнула носом, звонко икнула и промямлила, не отнимая ладоней от лица: - Я некрасивая. Ну вот, сейчас на меня хлынет поток ядовитых насмешек и злорадного смеха. Я сжалась в комок, готовясь к самому худшему, но Огнецвет лишь недовольно тряхнул головой, опять боднув меня рогами и мекнул: - Ничего не разобрал. Хорош мямлить, выплюнь шерсть изо рта и скажи нормально, по какому поводу ты решила устроить великий потоп, предрекаемый уже третье столетие подряд вкупе с глобальным пожаром и прочими катастрофами. Я размазала слёзы по щекам, стараясь не думать о том, что с покрасневшим носом и заплывшими от слёз глазами выгляжу ещё хуже, чем прежде и уныло спросила: - А почему шерсть? Огнецвет переступил с ноги на ногу, что в человеческом облике, наверное, подразумевало пожимание плеч: - А с чего ещё ты вдруг стала мямлить? Каши тут нет, воды тоже, выходит, тебе во время поцелуя моей шерстью рот забило. Так что давай, чисти рот и с чувством, с толком и без лишних эмоций рассказывай, что у тебя стряслось. Ладно, чему быть, того не миновать. Я откашлялась, глубоко вдохнула и выпалила: - Заклинание не сработало потому, что я некрасивая. Огнецвет посмотрел на меня так, словно у меня рога выросли, причём не на голове, а на плечах, да ещё и три пары сразу. Я вызывающе вскинула голову, выдерживая его тяжёлый как вывороченные непогодой еловый пень, взгляд. Плевать, мне совершенно наплевать, что думает обо мне этот козёл, он сейчас, между прочим, тоже не... -Ты что, дура? Я опешила. Нет, я, конечно, ждала оскорблений, но не таких же! Я была уверена, что Огнецвет начнёт издеваться над моей внешностью, скажет что-нибудь вроде: есть девушки красивые, а ты, судя по физиономии умная. Даже очень умная. - Радуга... - начал Огнецвет, но я его перебила: - А почему Радуга? Козёл тяжело вздохнул, мученически поднимая глаза к небу. Вот гад! - Меня зовут Семицвета. Огнецвет фыркнул, тряхнул коротким хвостом: - Я помню. Но во время моего первого визита в твою лавку ты сказала, что терпеть не можешь, когда тебя называют Цветиком. И правда, было дело, правда, давно, больше трёх лет назад. Начальник стражи тогда вломился ко мне ближе к вечеру, я уж закрывалась, шлёпнул меня по заду и обозвал Цветиком, за что был поцарапан Черномором и обрызган глистогонным средством, который я собиралась выплеснуть в канаву из-за стойкого запаха спирта, коего быть в этом отваре ну никак не должно. Собственно говоря, после этой первой встречи и зародилась наша 'лютая' с Огнецветом дружба. Он не упускал возможности сделать пакость мне, а я ему. Только я никак не предполагала, что начальник стражи запомнил, что мне не нравится фривольное сокращение моего имени. - У меня профессионально хорошая память на всевозможные мелочи, - Огнецвет гордо вскинул голову, снисходительно глядя на меня раскосыми светлыми глазами. - Я же начальник стражи, если ты помнишь. - Такое забудешь, - буркнула я, с тоской вспоминая сожжённый дом и погибшее Зеркало. Не сберегла я семейную ценность, памятку от прошлых поколений ведьм. - Я не жёг твой дом. Мне показалось, воздух даже зазвенел, как перед грозой, когда малейшее неосторожное движение могло испепелить всё вокруг. - Что? - пролепетала я, с трудом шевеля пересохшими губами. Огнецвет досадливо мотнул головой, но повторил, старательно выделяя каждое слово, словно я была глухой и могла лишь читать по губам: - Я. Не. Жёг. Твою. Лавку. Я приоткрыла рот, растерянно хлопая глазами. Знаю, что вид у меня при этом совершенно безмозглый, но шок слишком глубокий, чтобы выражение лица отслеживать. Огнецвет же продолжал меня удивлять, вместо того, чтобы сказать какую-нибудь гадость, лишь вздохнул, мотнул хвостом и мекнул: - Ладно, чего уж теперь пепел прошлого ворошить, лучше объясни, с чего ты решила, что некрасивая. Вот же блин горелый, а?! И как я могла забыть, что начальник стражи носит у торговцев почётное прозвище Клещ, потому как однажды вцепившись в жертву ни за что не отпускает её, пока своего не добьётся! Я обиженно засопела, кончиком башмака ковыряя земляной пол. - Радуга, я жду. Тон Огнецвета был таким, что я сразу поняла: отмолчаться не получится, козлик жаждет моей крови, точнее, моего признания. Ну что ж, будем каяться. - В книге так написано, - пробурчала я, чувствуя, как глаза опять запекло от горьких слёз обиды. Мрак и все его выползни, я уже давно сильная и успешная ведьма, а не та тощая девчушка, которой красавец маг на танцах сказал, что с мышами не танцует! Огнецвет нетерпеливо переступил с ноги на ногу, почесал рог о балку и ровным тоном продолжил допрос: - И что за книга? - Магическая, я по ней тебя расколдовываю. Козёл нехорошо сощурил глаза, вспомнив позор публичного кувыркания. Я зачастила, понимая, что над старинным трактатом нависла нешуточная угроза уничтожения, а что, я сама несколько раз видела, как козы книги жевали! - Понимаешь, в книге сказано, что поцелуй прекрасной девушки сможет вернуть тебе человеческий облик. Я тебя поцеловала, но ты остался... - я споткнулась, понимая, что вряд ли начальнику стражи понравится напоминание о том, что он не грозный волк, а вонючий козёл, и быстро исправилась, - заколдованным. Вот я и догадалась, что способ не сработал, потому что я не красавица. Огнецвет длинно, протяжно фыркнул, выражая глубокое презрение к магии вообще и этому трактату в частности. Я буквально вскипела от неприкрытого пренебрежения по отношению к трепетно любимой мной магии: - Ты просто в волшебстве ничего не понимаешь! - Да уж где уж нам уж там уж, - мекнул козёл, в этот миг мерзкий как никогда, - мы люди серые, от высоких таинств чародейских далёкие... - Дурак!

Продолжение можно прочитать здесь: https://noa-lit.ru/lyubov_zla_ili_kak_polyubit_kozla.html

Оставить комментарий
Размещен: 14/03/2019, изменен: 31/05/2019. 159k. Статистика.
Повесть: Фэнтези

Популярное на LitNet.com Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик) К.Юраш "Процент человечности"(Антиутопия) Д.Сугралинов "Дисгардиум 3. Чумной мор"(ЛитРПГ) А.Светлый "Сфера 5: Башня Видящих"(Уся (Wuxia)) М.Атаманов "Искажающие реальность"(Боевая фантастика) В.Коломеец "Колонизация"(Боевик) Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
И.Мартин "Твой последний шазам" С.Лыжина "Последние дни Константинополя.Ромеи и турки" С.Бакшеев "Предвидящая"
Как попасть в этoт список

Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"