Красный допотопный Москвич двигался к Екатериновке из Чимишлии, за рулём сидел Рябой. Работал проигрыватель, звучала симфония Александра Скрябина "Поэма огня".
- Красивая музыка, - сказал Угрюмый. Он сидел на заднем сиденье; между ним и Кривым сидела Таня Жбанкова.
- Предпочитаю оркестровую музыку, - сказал Кривой. - Шумную, динамичную, с хорошими барабанами.
- Разные оркестровые коллективы, - сказал Годо, сидевший рядом с Рябым, - по разному исполняют одну и ту же музыку.
- Ты какого дирижёра предпочитаешь слушать? - спросила Таня, повернув своё лицо к Кривому. Девушка была одета в чёрную пушистую меховую расстёгнутую шубу. - Клаудио Аббадо, Герберта фон Караяна, Евгения Светланова, Евгения Мравинского, Николая Голованова, Бруно Вальтера, Мстислава Ростроповича, Артуро Тосканини?
- Люблю, - ответил Кривой, - слушать исполнение Мравинского.
- Остальные дирижёры, - сказал Угрюмый, - не хуже.
- Согласен, - сказал Кривой.
- Мне нравится, - сказала просиявшая Таня, - седьмая, Блокадная симфония Дмитрия Дмитриевича.
- Шостаковича? - спросил Годо.
- Особенно первая её часть, - сказал Кривой, взглянув на Таню и поставив свою руку на её колено. - На флэшке первая часть записана в исполнении оркестра Мравинского.
- Симфонического оркестра Ленинградской филармонии? - спросила, улыбнувшись Кривому, Таня.
Москвич объехал недостроенный мост возле клуба Екатериновки. Уже было темно.
- Сегодня ночуем в Екатериновке, - сказал Кривой своим уголовникам. - Нас с Таней, Рябой, подвези к Вовке Жбанкову. А остальные разместитесь в других местах. - Таня была его девушкой.
Кривой и Таня лежали под одеялом в постели в одной из комнат дома Вовы Жбанкова; лунный свет проникал в комнату, освещая её.
- Почему у тебя кличка Кривой? - говорила Таня. - У тебя прямые глаза.
- Кличка Кривой, - ответил он, - больше для лихости. - Он взглянул на видневшуюся в окне луну.
Таня тоже посмотрела на луну.
- Какая круглая, - сказала она, - и красная!
- Вот так же я смотрел на луну, - сказал он с легкой грустью, - в первую ночь, когда меня посадили на одиннадцать лет: она была в тюремном окне и тоже круглая, красная.
Таня выбралась из-под одеяла, комната была протоплена. Заканчивался вторник девятого декабря 2014 года. Таня подошла к окну, Кривой смотрел на её спину: Таня была в белых трусиках и лифчиках, её стройные формы хорошо просматривались в лунном свете.
2
Таня вышла из екатериновского кафе Ахава с хозяйственной сумкой в руках в первом дневном часу четверга 11 декабря, сегодня дождь не шёл. Она прошла мимо колодца, движение машин по шоссе было интенсивным. Машины объезжали недостроенный мост, проезжая возле клуба, и, выбравшись опять на шоссе, следовали дальше - в Валя-Пержий и в Чимишлию. Таня прошла канаву по пешеходному мосту, вышла к клубу, обогнула его возле шоссе и, оказавшись у магазина Гыски, двинулась по западному тротуару центральной улицы к магазину Гука. Подойдя к нему через три минуты, она вошла. В дальнем углу магазина на хлебном шкафу работал цветной телевизор, продавец Наташа Казакова сидела за прилавком на стуле и смотрела телевизионную передачу. Таня подошла к прилавку.
За столом сидели с бутылками пива Михаил Жбанков и Игорь Трофименко.
- Ну и взяточники сидят, - сказал Игорь, - в чимишлийской ВТЭК (Врачебно-Трудовой Экспертной Комиссии)! Послушал я инвалидов и пенсионеров - они взахлёб рассказывают о продажности докторов этой комиссии.