Сестрички-двойняшки были юные, как майское утро, прелестные, словно сказочные феи, и дорогие, как Жизнь. Именно так. Ибо "дорого, безмерно дорого, -- нашептывало предчувствие, -- обойдется тебе с Сашкой ночная с феями прогулка". Красавицы под утро юркнули в окошко родительского дома, а кавалеров, понятно, не пригласили:
-- До субботы, солдатики, все было так чудесно!
Местные герои встретили незваных ухажеров молчаливым осмотром-констатацией, но затянувшуюся паузу нарушили первыми.
-- Любишь кататься? -- подал голос длиннющий, под небо, в попугаичьей рубахе, видно, главный из них, тыкая в меня пальцем. -- Люби и саночки возить!
Сашка -- молодец, сразу скумекал: превосходящего по силе противника можно одолеть лишь нежданно вгрызаясь в глотку. И первым ринулся в атаку. Ремень винтом вертолета засвистел над его пилоткой, и этим сразу отвлек на себя троих.
Оставшаяся парочка, на удивление, не растерялась -- обрушилась на меня:
Все забыли о дорогой Жизни. Сейчас она ничего не стоила.
-- Ку-ка-ре-ку-у! -- звонко и прямо в душу завопил петух.
Кто-то в это теплое солнечное утро слышал его в последний раз.
*
Сашка не был тяжеловесом, и я легко взвалил друга на плечи. До части напрямую через лес -- часок ходьбы, и с передышками до подъема успею. Если дадут передохнуть. Четверых мы положили, но тот, под небо, разбивший Сашке голову, убежал за подмогой. Приведет, то отдохнуть не дадут. Не дадут...
Ничего, как-нибудь доковыляем. И не из таких передряг выкарабкивались. Ты, главное, Санек, держись! За меня держись, не роняй голову. Дыши, как я дышу. Как паровоз дыши...
А сейчас -- потише, друг мой, потише. Попридержи дыхание. Побереги силы, а заодно -- и наши Жизни. Пусть ребята бегут себе мимо, пусть бегут. Не выдержит твоя разбитая голова кольев, которыми местнота неугомонная на бегу размахивает. Ну, не стони, Санек, не стони, дорогой. Видишь, ребятки остановились, прислушиваются? Ну не стони, родной...
*
-- Зачем волок? -- озадачил Сашка. -- Без меня не догнали бы и жил бы себе, не тужил. Может, долго-долго бы жил.
Сашкина могила была рядом с моей, и я хорошо слышал друга.
-- Такие, как я, долго не живут. Так что -- все нормально, Санек, все правильно.