Я смотрел в потолок на мерцающие люминесцентные лампы. Врачам удалось унять очередной приступ, дав мне небольшую передышку. Но я понимал - жить мне осталось недолго.
Сидящий рядом немолодой уже человек сжимал мою руку. Игорь. Мой сын. Я удивился, увидев его здесь. Он таил на меня обиду, я уже не мог вспомнить, что стало причиной нашей ссоры. А сейчас он здесь, нашел и время, и деньги приехать из другой страны, проводить отца в последний путь. Забыл все прошлые обиды, сейчас они кажутся такими пустячными. Жаль, что мы так мало общались.
А вообще, я счастливый человек. Я прожил прекрасную жизнь. Родители мои были небогаты, но мы ни в чем не нуждались. 'Радуйся тому, что имеешь', - не уставал повторять мой отец. И я радовался. Всю жизнь следовал этому принципу и благодарен отцу за его мудрость.
Мне было восемь лет, когда я впервые встретил ее. Мою Эльзу. Правда, тогда я еще не знал, каким важным человеком она для меня станет. Восьмилетний мальчишка видел перед собой пухленькую девочку с рыжими хвостиками и светло-карими золотистыми глазами. Она смешно выговаривала букву 'Р', не боялась мышей и червяков, а еще знала много игр, новых для ребят нашего двора. Эльза быстро нашла себе друзей, а меня злило, что я не оказался в их числе. Я пытался обратить на себя ее внимание типичными для маленького хулигана способами: дергал за рыжие волосы, громко обзывался, прятал ее вещи. А она никогда не плакала. Только смотрела на меня с укором и говорила: 'Дурак ты'. Точно как мама, когда та заставала меня за какой-нибудь пакостью. И сразу так стыдно становилось...
Эльза ходила в ту же школу, что и я, но, в отличие от меня, хорошо училась. С возрастом она почему-то стала стесняться своих чудесных рыжих волос и начала краситься в самые безумные цвета. Я же, напротив, стал более сдержан, почти не общался с ней, только здоровался при встрече. И любовался ею украдкой. Когда мне исполнилось пятнадцать, Эльза подошла и поздравила меня с днем рождения. Я выслушал ее пожелания и предложил ей встречаться. Это вышло для меня совсем неожиданно, словно само вырвалось. А она согласилась! Согласилась! Я не мог поверить своему счастью. Жалел только, что так долго тянул.
Мы говорили обо всем на свете и никак не могли наговориться. У Эльзы на все было свое мнение, и она не стеснялась его высказывать, даже если оно отличалось от мнения большинства. Эта ее смелость приводила меня в восхищение. Эльза поддержала мое желание стать врачом, сказала только, что с моей успеваемостью это будет непросто. Вдохновленный ею, я усиленно взялся за учебу, стараясь за последний год наверстать упущенное. Эльза помогала мне, нередко в ущерб собственным интересам, и я был ей очень благодарен.
На выпускном мы танцевали вместе. Когда мы только начали встречаться, Эльза по моей робкой просьбе перестала красить волосы и на балу щеголяла роскошной, как прежде, шевелюрой естественного рыжего цвета. Эльза была прекрасна, словно фея, с золотистыми глазами, открытой улыбкой и водопадом огненных волос, струящихся по фиолетовому платью. Такой я ее и запомнил.
Я, как и планировал, поступил в медицинский, а Эльза в педагогический. Ее выбор шокировал и родителей, и учителей, ведь с ее успеваемостью она вполне могла поступить в более престижный ВУЗ. Но Эльзу переубеждать бесполезно. Она хотела учить детей, и плевать ей было на престижность.
Мы разъехались по разным городам. Поначалу мы часто переписывались, и я с нетерпением ждал каждого письма от нее. Новостей была куча, так хотелось поделиться с ней. Но постепенно наша переписка заглохла. У меня появились новые увлечения, новые друзья. И новые девушки.
Студенческие годы текли весело и беззаботно. Мы с друзьями часто устраивали вечеринки, такие, что порой утром было невозможно подняться. И при этом как-то успевали учиться. Пару раз меня едва не отчислили, но я умудрился выкрутиться. К пятому курсу я остепенился, у меня появилась постоянная девушка - Марина. Мы жили вместе, и я стал все реже и реже посещать шумные вечеринки. Друзья поначалу недоумевали, старались вытащить меня 'на волю', но постепенно угомонились. Связь с ними быстро пропала, как оказалось, у нас фактически не было общих интересов, кроме выпивки. Возобновить наше общение я не стремился.
Получив диплом, я поступил в аспирантуру, решив посвятить себя науке. Мне хорошо жилось с Мариной, хотя она совсем не напоминала Эльзу. Через год мы с ней зарегистрировали наши отношения. Не то чтобы я к этому стремился, но ведь так было принято. Вряд ли я всерьез задумывался, хочу ли провести всю жизнь с этим человеком.
Марина была верной и покорной, очень ревностной христианкой, и это стало еще одной причиной нашего бракосочетания - ее угнетала жизнь 'во грехе'. Я закончил учебу, стал преподавать в институте и ездить на научные конференции. В одну из таких поездок судьба снова свела меня с Эльзой.
Я несказанно обрадовался нашей встрече, и она тоже. Если Эльза и держала на меня обиду, то за столько лет от нее ничего не осталось. Мы разговаривали и не могли наговориться, а когда мне пришло время уезжать, поняли, что больше никогда не хотим расставаться.
Я развелся с Мариной и женился на Эльзе. На тот момент нам было по тридцать лет. Эльза переехала ко мне и устроилась в местную школу. Она любила свою работу. И, как и прежде, поддерживала меня, помогала не опустить руки в трудные моменты жизни. Иногда мне достаточно было просто посмотреть в золотистые глаза Эльзы, чтобы осознать всю несущественность навалившихся на меня проблем. Моя жена, мое счастье рядом со мной. И так будет всегда, а любые проблемы, какими бы непреодолимыми они ни казались, преходящи. Я искренне радовался каждому дню, проведенному с Эльзой.
Но иногда на нее находила необъяснимая печаль, и я, к своему отчаянию, был не в силах прогнать ее. Один такой случай почему-то упорно всплывает в памяти.
Эльза сидела перед телевизором, молчаливая и печальная. Звук был выключен, а она задумчиво смотрела на сменяющиеся улыбчивые лица на экране.
- Как думаешь, - произнесла она, - Что ждет нас после смерти?
Обычно в такие моменты Эльза была не расположена к беседе, и я воспринял ее желание поговорить с воодушевлением.
- Кто знает, - я лихорадочно пытался вспомнить, что рассказывала мне о христианстве Марина, - Вполне возможно, что существует некий Бог, решающий, в ад или в рай попадет душа умершего. Итог зависит от поступков человека, и, мне кажется, это справедливо. Ты, я уверен, попадешь в рай.
Последней фразой я надеялся приободрить Эльзу. Но она не улыбнулась.
- Я иногда думаю, что, если весь существующий мир, его история, люди, чувства - лишь иллюзия. Все происходящее, жизнь человечества - лишь сон в моей голове. А я - творец этого вымышленного мира, сделавший себя его равнозначной частью, лишивший себя памяти и ограничивший разум, чтобы казаться самому себе таким же человеком, как люди моего иллюзорного мира. Представляешь? И мама с папой - иллюзии. И ты. И моя любовь к тебе. Ничего и никого, кроме меня, не существует. Одинокого Бога, способного творить лишь собственные сновидения.
- Ничего похожего я раньше не слышал, - пробормотал я, немного растерянный, - Но как-то это слишком неправдоподобно. Создать такую масштабную иллюзию, мне кажется, невозможно, даже для божественного разума. Это ведь судьбы миллиардов людей, истории стран, языки, религии, наука... Каждый отдельный человек неповторим, а сколько их есть, и сколько раньше жило. А ты говоришь, будто этот, до мельчайших подробностей продуманный мир - всего лишь декорация, чтобы некий Бог отыграл роль отдельно взятого человека.
- Мне это кажется вполне возможным, - произнесла Эльза.
- Любовь моя, ты что, серьезно веришь в это?
- Нет. Просто предположила.
- Это слишком жестоко, чтобы быть правдой. Наши чувства - искренние, прикосновения - настоящие. Нет, я никак не могу быть чьей-то там фантазией!
- Ладно, Саш, забудь.
И больше на эту тему я не добился от нее ни слова.
Спустя год после свадьбы родился Игорь. Забот прибавилось, но радости малыш приносил куда больше. Мой сын. Мой наследник. Наверное, такие же чувства испытывает каждый отец, растящий сына от любимой женщины. Эльза тоже выглядела счастливой - ее приступы необъяснимой тоски стали происходить куда реже.
Конечно, были и трудные периоды: когда Игорь начал тайком курить, когда бросил университет и вздумал без всякого образования заняться музыкой, когда на пороге нарисовались сразу две девушки, беременные от нашего сына... Много чего неприятного случилось. Но с возрастом к ударам судьбы начинаешь относиться спокойнее.
Игорь остепенился, когда буквально один за другим в течение двух лет умерли мои родители и родители Эльзы. Только после такой череды трагедий он действительно повзрослел и взялся за ум. Игорь начал работать, переходя с места на место, и восстановился в университете на заочное отделение. Спустя несколько лет он уехал на заработки в Испанию, да так там и остался. Он женился, но жену свою к нам никогда не привозил. Да и сам почти не приезжал.
Эльза умерла три года назад. Ее смерть была внезапной и сильно потрясла меня. Эльза довольно беспечно относилась к своему здоровью, но выглядела бодрой, поэтому я не принуждал ее к обследованию. После похорон жены я почувствовал себя по-настоящему одиноким.
И вот я в больничной палате. Рядом со мной Игорь, что-то говорит, но я ничего не слышу. А вот Эльзе не выпало счастья увидеть сына перед смертью. Ну что ж. Если существует загробная жизнь, скоро я снова встречу свою любимую жену. Я постарался улыбнуться Игорю, но дряблые мышцы слушались с трудом. По лицу сына текли слезы, а я не хотел, чтобы он грустил. Ведь я скоро увижу его маму...
Тяжесть навалилась на грудь, глаза затуманились. Я начал задыхаться. По смутно мелькающим силуэтам я догадывался, что меня снова пытаются реанимировать. Врачебная суета происходила как будто в стороне от меня. Я почувствовал необыкновенную легкость и не стал бороться за следующий вдох.
Пустота. Я освобожденными глазами гляжу вокруг, захлебываясь в потоке возвращающейся памяти. И ничего не вижу. Потому, что никого и ничего, кроме меня, не существует. И никогда не существовало.
Одинокий Бог, обретающий иллюзию жизни только в собственных сновидениях. Тысячи раз я создавал воображаемый мир и погружал в него себя, ничем не отличимого от его обычных представителей. Только одного человека я делал особенным, даруя ему знание о своей природе. Знание, приносящее неизгладимую печаль. Мою Эльзу. Эльзу, в которую я каждый раз влюблялся, но ни разу за тысячи жизней не смог поверить ее догадкам, так нелепо звучащим в моем гармоничном мире.
Мир, сотворенный моим разумом. Я, как и в первый раз, удивлялся, почему, будучи человеком, я не могу поверить в могущество божественного воображения и не могу найти в нем смысл. Раз за разом я ставлю этот эксперимент и каждый раз результат одинаков. Мне не надо самому выводить теорию - Эльза выдает мне готовую. Но человеческий разум не в силах ее осмыслить и принять.
Я с нетерпением жду момента, когда сумею поверить Эльзе и разделить ее бремя, когда смогу признать свою божественность и что-то изменить внутри своего иллюзорного мира, будучи человеком. Хотя бы научусь спасать Эльзу от всепоглощающей печали. Мое самое прекрасное и самое любимое творение.
Я вновь погрузился в сон, творя новый мир, новых людей, новую историю. На следующие восемьдесят лет я снова стану человеком в моем иллюзорном мире и, может именно в этот раз, сумею пробудить свою божественную природу.