Она была готова к разговору, Ирина понимала, что сегодня последний день, когда этот разговор имеет шанс состояться.
Красота не порок, и потому она одела на себя самое лучшее платье, которое смогла найти в городе. В ушах и на пальцах поблескивали искры брильянтов, на голове было произведение искусства. Сегодня у неё была задача посложнее, чем покорить мир, сегодня она должна была покорить одного человека, и она сделала, все возможное для этого.
Праздник был в самом разгаре, игры, конкурсы, выпивка, танцы. Ира сидела в самом углу, так и не пошелохнувшись за весь вечер. Директор уже не первый раз появлялся на сцене, но она все надеялась, что он подойдет к ней, обнимет её, и все будет, как тогда. Она была уверена, что директор не мог не заметить её чувств, но сама она никогда бы не пошла на первый шаг. И потому ждала.
Прошло время и Павел Борисович вышел покурить, Ирина не смогла перебороть себя, и вышла к нему.
-Ты что тут делаешь? - он повернулся и сердито посмотрел на неё. Ира молчала, сказать ей было нечего. - Ну что случилось? - он смягчил тон.
-Так...- она не определенно мотнула головой.
-Шла бы, с ребятами повеселилась, а то чего тут одной стоять? - он понял, что задел её и потому улыбнулся.
-А я не одна. Я с вами, - она тоже улыбнулась, но настолько грустно, что директор не выдержал, и обняв её за плечи поцеловал в густые волосы и сказал, как тогда, много лет назад: "Девочка моя".
Она стояла. Внутри у неё бушевала буря чувств, но наружу она не выплеснулась даже слезами.
-Глупенькая, не переживай, ведь ты сможешь приезжать в школу когда захочешь, ты просто не будешь здесь каждый день, но ведь мы все никуда не денемся, Татьяна Владимировна и я, да и остальные, мы ведь не умерли, а всего лишь расстались. Тебя все по прежнему любят, не переживай ты зря! Все будет хорошо, - он погладил её по голове.
Ира замерла, а потом отстранилась от него, в глазах её отразился ужас.
-Неужели, неужели, вы так ничего и не поняли?
-Ирочка, прости, но я в самом деле ничего не понимаю. Может быть поговорим завтра? Хочешь, приходи ко мне. Ты знаешь мой адрес? - он потянулся в карман за бумажкой, но Ира рукой остановила его.
-Вы так ничего и не поняли, - голос предательски задрожал. Слезы хлынули водопадом. - Вы так ничего и не поняли! Через четыре дня я улетаю в Москву, и если вы сейчас меня не остановите, я понаделаю глупостей. Я вас больше не увижу, - Павел Борисович по-дружески вытер ей глаза своим носовым платком.
-Ну, Ира, есть же каникулы. Будешь приезжать, будешь мне звонить, будем разговаривать. Вот мой телефон. Иди умойся, и возвращайся в зал, а то тебя уже наверное потеряли.
В зал Ира не вернулась. Она предпочла сидению в одиночестве - бегство. И уехала на последнем автобусе домой, метро уже давно было закрыто.
На следующий день она решила попробовать снова.
Ирина сидела во дворе, и снова дожидалась Павла Борисовича. На улице темнело, она вглядывалась в темноту, но той самой машины не было. Она уже была готова встать и уйти, но вдруг во двор заехала беленькая "Тойота", Ира кинулась к ней, но замерла на половине пути, даже в сумерках она смогла заметить, второй, женский силуэт в машине директора. Сейчас, когда она решилась на откровенный разговор с ним, эта встреча была для неё, чем-то, вроде ведра кипятка вылитого на голову. Она не сразу поняла, что происходит, тело её не слушалось, руки одеревенели, Ира стала оседать на землю, в последний момент её сознания в глаза ей бил яркий свет.
-Паша, осторожней! - от ужаса Татьяна прикрыла лицо руками. Тормоза завизжали, она сильно ударила ногу.
Павел с Татьяной одновременно выскочили из машины. На дороге лежала молодая девушка, лицо её было мертвенно бледным, романтичная шляпка укатилась в лужу, шейный платок развевался на ветру, а содержимое сумочки лежало горкой у Ириных ног.
-Паша, но ведь на ней нет ни одной царапины, - Татьяна нерешительно посмотрела на него. - Ты же успел затормозить. По моему, ты её даже не задел.
-Помоги мне, - он поднял девушку на руки и занес в подъезд, Татьяна собирала её вещи с земли. Они поднимались по маленькой, узкой лестнице, на пороге Павел замер, перед ним лежали цветы - букет белых хризантем.
-Таня, подними пожалуйста и открой дверь, - Паша зашел, и не разуваясь, отнес девушку на диван, Татьяна вошла за ним и включила свет.
-Паша, что случилось? - она видела, что по его лицу пробежала тень. Она подошла и тоже остолбенела. Перед ней была Ира. - Паша, что теперь делать?
-Принеси нашатырь, я думаю это обморок, а не удар.
-Вот, пожалуйста, возьми, - трясущимися руками она дала ему ватку.
Девушка повела головой сначала в одну сторону, потом в другую, и на конец открыла глаза.
-Паша? - она будто не веря в реальность происходящего, приподнялась и обняла его.
Не понимающим взглядом он посмотрел на Татьяну. Павел попытался отстранить Иру от себя, но чувствовал, что сейчас это убьет девушку.
-Паша, - Ира прижала его к себе и закрыла глаза. Хмыкнув, Татьяна удалилась на кухню и поставила цветы в вазу.
-Ирочка, что произошло? - за все годы, что он знал Иру, Павел никогда не слышал ни одной фамильярности в свой адрес, поэтому обращение к нему по имени удивило его.
-Паша, не спрашивай, просто, обними меня. Не уходи от меня сейчас.
Она так и заснула у него на руках, он бережно переложил её на диван и встал. За окнами уже давно была непроглядная тьма. Деревья создавали причудливый узор, своими ветками, Павел зашел на кухню к Татьяне. Она сидела, тупо уставившись на противоположную стену, в руке у неё заканчивала свою короткую жизнь последняя сигарета из её пачки. Павел достал свои и предложил Татьяне закурить. Она знаком попросила его, налить ей что-нибудь в рюмку. Он налил ей крепкого коньяку. Татьяна залпом осушила бокал. И только потом взяла сигарету.
-Я тебе всегда говорила, давай поженимся, - она глубоко затянулась. - Я ведь знаю эту девочку, как облупленную, если бы ты был женат, она бы в твою сторону бы не посмотрела. А так...
-Таня, ты мелишь чепуху, она просто расстроена из-за окончания школы, это понятно. Я правда не сталкивался с такими истериками, но чего в жизни не бывает? - он тоже закурил.
-Господи, ты что? Так и не смог себе признаться? Или не захотел? - она насмешливо посмотрела на него.
-Ну неужели, ты веришь в любовь, Таня, мы с тобой взрослые люди, оцениваем жизнь реально, а ты говоришь какие-то глупости, - он достал новую сигарету. - Ну какая любовь? Неужели ты думаешь, это возможно?
-Я знаю это. Я сама тебя любила, но ты не хотел это принимать, у тебя всегда были заботы, теперь я ухожу, потому что люблю тебя, и потому, что знаю, что ты любишь её! До свидания, у меня сегодня еще пара важных дел. Пока, - она тихо хлопнула дверью и побежала по лестнице, вытирая слезы.
Павел встал и выглянул в комнату, Ира свернулась клубочком, и тихо посапывала. Он затушил сигарету. Время шло, и он отчетливо понимал, что сейчас необходимо что-то решать, что необходимо признаться себе в том, что происходит вокруг него. Он пытался, не получалось.
Ира зашевелилась на диване, он подошел и бережно укрыл её пледом. За окном капал мелкий дождь, ветер разбушевался сегодня, сильнее, чем прежде, на кухне раскрылась форточка, но он этого не замечал, и под окном образовалась мелкая, некрасивая лужа. Он курил, пачка снова заканчивалась. Другой в доме не было, но он не спустился в магазин, он боялся и не хотел оставлять её одну. Теперь он ходил по комнате и думал о том как начнет разговор, но у него ничего не клеилось, в голову лезли совершенно посторонние мысли, он не мог сосредоточиться. На улице показало первые лучи слабое, после зимней спячки, солнце, он еще ходил.
Татьяна сбежала по лестнице, нога, которую она ударила, болела и ныла ещё сильнее, благо, что до дома было не далеко, прихрамывая и чертыхаясь, она добралась до квартиры.
-Спи, Димка, спи, - стараясь не разбудить сына, она прошла в ванную, достала сигареты из его тайника и снова закурила. Лицо её в тот момент не имело никаких эмоций, сигарета догорела до фильтра, а она так и не сделала ни одной затяжки. Татьяна приподнялась, и вытащила эластичный бинт из шкафчика над ванной. Перемотав ногу, она доковыляла до кровати и рухнула на неё, как манекен. Слез не было, не было уже ничего, даже голоса. Она заснула.
-Ты любишь кофе в постель? - перед заснувшим на стуле Павлом Борисовичем стояла Ирочка. - Правда в постель не получиться, ты на стуле, но кофе я все равно сварила. А кофе варить, я умею, что ни говори.
Он потер глаза и встал перед ней во весь рост, Ира задрала голову: "Так хочешь, или нет?". Павел взял её под локти и усадил в кресло: "Девочка моя, нам надо, просто необходимо поговорить, ты это понимаешь?". Ира отставила поднос от себя, кофе в чашке колыхнулся, но не разлился.
-Так, как мы живем, жить нельзя, надо что-то решать, - он придвинулся к ней вместе со стулом, - я говорил тебе всю жизнь одну чушь, я боялся признаться тебе и себе.
-Я никогда не боялась, никогда, зато я не сразу понимала, что я чувствую, это хуже.
-Но сегодня я смог это сделать...
-И что? - она нерешительно повела головой.
-Ира, у меня дочь старше тебя на три года, - он потянулся в карман, но вспомнил, что сигареты кончились. - Ты не куришь?
-Я балуюсь, - смущенно она протянула ему из сумки две сигареты.
-Ира, у меня жена, правда бывшая и любовница у которой сын, меня скоро папой звать начнет, я директор школы, и я должен подавать пример другим. У меня кучи работы, больная спина, и старая машина, которая и на меня то не записана. Я тебе нужен?
Она забрала у него из рук сигарету и затушила её. "Ты мне нужен всегда, везде, с больной спиной и без машины, а если тебе необходима любовница и бывшая жена, то я не имею ничего против. Я буду рада, если ты полчаса в неделю будешь просто рядом со мной. Я никогда не стану ничего от тебя требовать. Только разреши мне быть рядом, только не выгоняй". Она прижалась к нему и закрыла глаза, но вдруг резко отпрянула: " Счастье, построенное на костях других это либо Петербург, либо горе для счастливца. Извини, я эгоистка".
Она выскочила из квартиры и захлопнула дверь.
Тушь растеклась по всему лицу, но она не замечала этого, самолет взмыл в необъятные просторы небес и повернул курс на Москву. Ира закрыла глаза, спокойный голос проводницы поприветствовал пассажиров на борту лайнера.
глава
прошло десять лет
-Алло, да Наташа, попроси, что бы приехал через неделю, я беру отпуск, я не могу остаться не на один день, у меня большие проблемы, и я должна вылететь сегодня вечером, когда вернусь не знаю, но ты должна помочь, - она плавно опустила трубку телефона и, взяв пальто, вышла из своего кабинета.
Под ногами у неё бурлила противная московская грязь, она снова обругала себя, за то что так и не купила машину, что приходится ходить в дорогих итальянских сапогах по такой мерзости, но сегодня она решила, что у неё особенный день, день отлета из её родного города, сегодня она решила, что вечером летит туда.
-Надо же, июнь, а холод, как в декабре, - она сняла сапоги и прошла в комнату, достала маленький дорожный чемодан, и скидала в него пару шмоток.
Она заказала такси, и вылетела из "Шереметьево", конечно "Шереметьево" это не "Внуково". Каждый раз, вылетая куда ни будь, она вспоминала тот рейс, на котором прилетела в Москву, все не могла забыть той размазанной туши, того забытого Богом дома, той зловещей тишины на улице. Теперь это предстало перед нею вновь, и тушь и дом и тишина.
-Остановите мне вот здесь, - она указала пальцем на то место, где еще можно было выйти не попав в лужу. - Спасибо, - она вышла и придерживая шляпу, стала присматриваться в его окна. Она стояла долго, смотрела, на конец балконная дверь открылась, теперь на балконе едва угадывалась маленькая фигурка человека. Она побежала, нажала на звонок, дверь не открывали. Она снова нажала, снова не открывали. На конец что-то зашевелилось за дверью, на пороге появился, старый, заброшенный, и расстроенный Павел Борисович. Таким Ира не видела его никогда, да и не могла видеть, раньше он никогда себе такого не позволял. Уже второй день он был беспробудно пьян и сейчас чуть не рухнул на неё.
-Павел Борисович! Осторожнее! - она подхватила его, кое-как они добрались до дивана, он упал на него и захрапел.
Ира огляделась. В комнате все было запущено и захламлено, признаков женской руки не наблюдалось ни малейших. Везде подранные обои, старые газеты и куча пустых бутылок.
-"Смирнов", - прочитала она в слух. - Господи, да что же случилось?
Делать было нечего, спать не хотелось, есть тоже, она решила прибраться. Порядок, в комнате где не убирались лет пять, было наводить трудно, но времени у неё было достаточно, и к утру квартира блестела. А она снова, как тогда сварила две чашки кофе.
-Вам кофе в пастель или в чашку? - он открыл глаза, над ним склонилась Ира, та самая Ира, которая убежала от него десять лет назад
-Ира? - в голове у него гудело, он никак не мог понять, что происходит. - Почему ты здесь? - он наконец сел.
-Потому, что нельзя так больше мучить свой желудок, потому, что нельзя себя так больше изводить, потому, что я люблю тебя. Так будешь кофе или нет?
-Давай, - он залпом выпил всю кружку. - Спасибо. Кофе вкусный.
-Ты хочешь, что бы я осталась? - она умоляюще смотрела на него.
-Да.
-А как же Татьяна? - она улыбнулась, но сейчас было понятно, что за свое счастье она будет бороться и никому его не отдаст.
-Татьяна уехала, я её видел только, когда она заявление писала, и все, - он встал и пошел на кухню, Ира пошла за ним.
-А если, а если она вернется, - Ира поставила поднос с чашками на стол.
-Она не вернется, у неё нет такой возможности. Она уехала очень далеко, - он хотел закурить, но сигареты снова кончились, - ты не куришь?
-Сейчас, - она вышла за сумочкой и подала ему нераспечатанную пачку. - Вот. Теперь курю, а раньше баловалась.
-Придется бросить. Терпеть не могу, когда женщина курит, -он закурил. Она тоже.
-Хорошо, если ты так хочешь. С сегодняшнего дня перестаю, - она открыла холодильник, влезла в морозилку, и положила туда окурок. - Больше курить не буду. Лучше тебе пироги испеку.
В дверь позвонили.
-Я открою, - Паша пошел открывать.
На пороге стояла ослепительная блондинка, в коротком пальто и высоких туфлях на "шпильках". Назвать такую одежду "по сезону", Павел Борисович никак не мог, на улице был холод.
-Здравствуй Паша! - блондинка обняла замершего человека. - А я тут проездом, дай, думаю, загляну, ведь десять лет с тобой не виделись.
Ира замерла на пороге с миской теста в руках.
-О, - Татьяна сделала выразительный жест в сторону Иры, - ты уже и женой обзавелся, к станку её приставил.
-Татьяна Владимировна, вы заходите, - она улыбалась и совершенно не хотела ничего замечать. - Сейчас я вам кофе сделаю.
-Спасибо, Паша, помоги мне раздеться, - она скинула ему на руки свое пальто, он едва успел его подхватить - ну что ты стоишь, как деревянный? И, вообще, гостей, даже не званых нужно приглашать в дом, а то получается, что ты не воспитанный, а мне между прочим мама одной ученицы, ещё когда я с тобой спала, говорила, что у тебя истинно классическое воспитание.
Они зашли на кухню и сели, Ира суетилась у плиты.
-Кофе уже почти готов, знаете, я сегодня, за последние минут сорок уже второй раз кофе варю. А вы откуда приехали? - Ира заботливо клала салфетки на блюдечки
-Из Ростова, - она говорила это со своей долей злобы.
-Никогда не была там, - она достала из сумки конфеты, - а конфеты московские, свежие, я их только вчера купила, очень вкусные.
-Я сразу, как заявление написала, уехала. Сначала в Питер, потом в Тюмень, а оттуда уже в Ростов. Как узнала, что вы поженились, так и уехала.
-Мы не женаты, - Ира с грустью и сожалением посмотрела на неё. - Я только вчера вечером приехала из Москвы.
-И сразу к станку? - она ненавидела Иру, но старалась скрыть это.
-Да не к станку я, просто мне приятно готовить, мыть полы и рожать детей, мне скоро тридцать, а у меня никого нет, и между прочим, Татьяна Владимировна, если бы вы захотели... - Павел Борисович закрыл ей рот рукой: "Тихо, девочка, тихо".
-Таня, пойдем, - он вывел разъяренную дамочку из кухни и помог ей одеться, - уходи, я тебя не ждал.
-Извини, я не хотела, - Татьяна выпорхнула на улицу и исчезла в тумане неясных серых прохожих лиц.
Он вернулся к Ире, она стояла отвернувшись к окну, но от него не могло укрыться ни одно ее чувство, слово или вранье. Он понял, она плачет, но успокаивать не стал. Павел все понял ещё тогда, когда она убегала от него вниз по лестнице, когда она не понимала ничего из того, что понимал он, он не мог позволить себе такую слабость, и ушел, сегодня уходил он, он имел на это право.
Дверь едва слышно щелкнула, Ира осталась одна, теперь у неё не было никого, даже Павла, все это время она надеялась, ждала и верила, сегодня она эту веру потеряла, не хотелось ничего. Она села.
Через сутки она вновь оказалась в Москве, она понимала, судьба больше не даст ей шанса, да он ей был и не нужен. Ира погасила свет и легла в кровать, она закрылась одеялом с головой.
На улице пошел дождь. Он лил бесконечно, он лил не кончаясь, он лил всегда.