-- Сегодня мы будем варить... -- начал урок профессор Снейп монотонно, но внезапно открывшаяся дверь прервала его. -- Останешься после уроков отбывать наказание, Уизли. Десять очков с Гриффиндора за опоздание.
-- Но я... -- попытался оправдаться Уизли.
-- И еще десять очков с Гриффиндора за попытку соврать, -- устало перебил его Снейп. -- И сядь уже за стол.
-- Мое место занято.
Преподаватель устало вздохнул, и оглядел кабинет. Гермиона выругалась про себя, понимая, что единственная без партнера. Какой-то третьекурсник из Гриффиндора умудрился заплести ей и Трейси ноги, когда они поднимались по лестнице. Гермиона не пострадала, а вот Трейси сломала обе ноги, и теперь отлеживалась в больничном крыле. Ничего серьезного по мнению медсестры. Трейси и вовсе была рада: имбецил, который наложил на них заклятие, будет отбывать наказание два раза в неделю до конца года.
Слизеринцы не имели ничего не имели против того, чтобы доводить ее самостоятельно, но не делали ничего по настоящему опасному. А после того, как Нага искупал троих особо наглых, нападки и вовсе почти прекратились. Силу в Слизерине уважали. И все же она была удивлена, когда слизеринцы крайне болезненно отреагировали на инцидент на лестнице, разозлившись на то, что гриффиндорцы посмели нанести столь серьезную травму одному из них. Довольно забавно, на взгляд Гермионы, но она все же была рада, что ее факультет хоть раз заступился за нее и Трейси.
Сейчас же она просто хотела, чтобы Трейси была с ней на уроке, потому что последнее что она хотела -- варить зелье с Уизли. Она с надеждой взглянула на преподавателя, беззвучно моля того, чтобы он нашел кого-нибудь другого в пару с рыжеволосой катастрофой, но тщетно.
-- Сядь рядом с мисс Грейнджер. Если испортишь ее зелье, будешь чистить котлы до конца года.
Гермиона вздохнула. Он ведь все-равно запорет ее работу. Уизли сел рядом с ней, и c отвращением взглянул на нее.
-- Итак, теперь когда Уизли снизошел до того, чтобы придти на урок, мы начнем готовить малое лечебное зелье. Те пустоголовые, что уже забыли мои объяснения, и не конспектировали на прошлом занятии, варят зелье согласно ущербной инструкции, доступной в книге, потому что я не собираюсь объяснять несколько раз, Лонгботтом.
-- Я консп-п-пектировал, сэр.
-- Почему я тогда не вижу твои записи на столе?
-- Я заб-бы-бы-был их принести.
-- Финнеган? -- спросил Снейп у партнера Невилла.
-- Я... э... тоже забыл конспект, -- ответил мальчик.
Гермиона едва не фыркнула. Очевидная ложь.
-- Два очка с Гриффиндора, -- сказал преподаватель, и сел за стол. -- Можете начинать приготовление зелья.
-- У тебя записи есть? -- спросила Гермиона у Уизли.
-- Нет.
-- Тогда возьми мои, -- нахмурив носик, сказала она. -- Я их наизусть знаю.
-- Не нужны мне твои записи, -- отмахнулся он.
-- Хочешь чистить котлы?
Если бы взгляды могли убивать, то Гермиона была бы уже мертва. Рон, все же, взял конспект, и они начали работать над зельем. Гермионе постоянно приходилось наблюдать за действиями своего партнера потому что он постоянно делал что-то не так.
-- Слизня нужно нарезать, а не давить, -- едва успела исправить его Гермиона. -- Почему так сложно просто следовать записям?!
-- Да какая разница. Давить или резать... все равно все в котел кидать.
-- Разница большая. Если бы ты слушал профессора Снейпа на прошлом уроке, то знал бы, что эффект от нарезанных слизней меньше, а для нашего зелья нам не нужен большой эффект от слизней.
-- Болван, -- тут же нашлась чем ответить Гермиона.
В результате они, все же, умудрились сварить зелье на "Превосходно", но это был самый тяжелый урок за все время проведенное в Хогвартсе. Что еще хуже, этот неблагодарный баран даже не поблагодарил её, вместо этого обозвав змеёй. На мгновение у нее появилось желание взять нож и укоротить ему что-нибудь.
После урока, она взяла с собой Нагу, и пошла в больничное крыло, чтобы навестить Трейси, но ее подруга спала, поэтому Гермиона покинула замок и направилась к хижине Хагрида. Полувеликан выглядел довольно пугающе, но внешность его была обманчива. Даже за то короткое время, что она провела в Хогвартсе, она успела понять, что Хагрид был очень добродушным человеком.
-- Назад, Клык! -- услышала она голос Хагрида, когда постучалась в дверь. Открыв дверь, он с подозрением уставился на нее. -- Что тебе нужно?
-- Э... -- протянула она, стушевавшись. Это из-за того, что она слизеринка? -- Я просто слышала, что вы хорошо разбираетесь в волшебных существах. Я думала, что вы можете рассказать мне больше про моего василиска.
-- О, заходи, -- тут же изменился его тон. Она остановилась на секунду, заметив огромного пса, но Хагрид тут же успокоил ее: -- Н' беспокойся, Клык хорош' малый. Ты садись там, я сделаю для те' чаю.
Гермиона кивнула, и села за стол. Хагрид вскоре подал чашку чая и тарелку с печеньями. После крайне неудачной попытки откусить кусочек от печенья, она решила ограничиться чаем.
-- Что ты узнать о свое' василиске?
-- Не знаю, -- ответила она, выпуская Нагу из мантии. -- Что-нибудь, я просто надеялась узнать что-то новое.
-- А-а, красавец, -- сказал Хагрид, глядя на змею. -- Ко'да я услышал, что студент привезет с собой крылатого в'силиска, я мног' о них прочитал.
-- Вы можете его подержать, если хотите, сэр, -- предложила Гермиона.
-- Просто Хагрид, -- поправил он ее, и потянулся взять Нагу, который тут же обвился вокруг его руки. -- Крылья все ещ' не развиты. Хотел б поглядеть как он летает.
-- Вы знаете, как скоро это случится?
-- Уж' скоро. Год мож' быть, -- сказал он, наблюдая, как Клык подошел ближе, чтобы обнюхать василиска. -- Назад, Клык. Ты ж не хочешь, чтоб он те' нос откусил?
-- Вы любите собак?
-- Да. Жаль Пушка редко вижу, -- ответил он, играя с василиском. -- Клыки у те' отличные.
-- Пушок?
-- Ага, трехголовый пес, которого я купил у одного грека в прош' году.
-- Я слышала они огромны!
-- Да-а, они большие, -- мечтательно сказал он.
-- Должно быть, опасные.
-- Не, Пушок -- добрый, прост' над' знать, как его успокоить. Скажи, те' как в Слизерине? Ты ведь маглорожденная.
-- Ну, пуристы доставали, конечно, но сейчас лучше стало. Теперь просто делают вид, что меня не существует.
-- Вот и зам'чательно.
-- А вы можете мне показать каких-нибудь интересных существ? -- спросила она, стараясь казаться заинтересованной.
-- Конечно! Хош' покажу те' гиппогрифов?
-- Еще бы!
-- У те' занятия-то больше нет?
-- Нет.
-- Идем. покажу. Но ты должна слушать меня, и не подходи к ним близко, хорошо? -- предупредил он ее, направившись к выходу.
-- Хорошо, -- согласилась она, и двинулась за Хагридом.
Хагрид ей понравился: добродушный и одинокий. Она сомневалась, что его часто посещают другие студенты, да и преподаватели. Ей было совестно обманывать его, но, в конце концов, она ведь не делала ничего плохого, просто старалась узнать чуть больше о коридоре на третьем этаже.
-- Вон! -- прогремел голос Хагрида у нее над ухом. -- Держись позади меня.
Она посмотрела, куда он указывал, и невольно ахнула, заметив гиппогрифов.
-- Они такие большие! Я представляла их совсем другими!
-- Красивые, да? Очень гордые, ник'да их не оскорбляй.
-- Да я как-то не собиралась. А можно подойти ближе?
-- Не', гиппогрифы слишком опасны. Через пару лет, мож' и отведу. И им не понравится василиск. Прост' смотри отсюда.
-- А они людей вообще близко подпускают? -- со вздохом разочарования спросила она.
-- Да, но нужн' следовать особым правилам.
-- А трехголовая собака? Она вас подпускает к себе?
-- Да, Пушок любит музыку. Успокаивает его. Думаю, если знаешь, как правильно се' вести, любое животное те' подпустит.
-- А можно мне на Пушка посмотреть?
Хагрид рассмеялся и ответил:
-- Не, я его Дамблдору одолжил, камень охранять... -- внезапно он закрыл рот ладонью, и добавил: -- Не должен был эт' говорить.
-- Простите... я просто...
-- Да все хорошо, я покажу Пушка позже. Мож' в следующем году.
-- Спасибо, я буду ждать! -- воскликнула она.
Камень. О каком камне он говорит? Что за камень может охранять цербер? Этот камень, должно быть, либо дорогой, либо опасный. Но зачем директору хранить в замке камень, и тащить опасных животных охранять его. Кроме того, профессор Квиррелл упомянул, что и он тоже помогает защищать камень. Возможно и другие учителя устанавливали защиту. Камень должен быть чрезвычайно ценным.
-- Нашла нового друга, грязнокровка? -- услышала она голос Пэнси по дороге назад в замок.
-- Исчезни, Паркинсон.
-- Грязнокровка и олух, да вы друг другу идеально подходите. Не знала, что тебе нравятся большие... олухи, -- продолжила насмехаться Паркинсон. -- Твоя змея меня не напугает. Я знаю, что если ты несешь за него ответственность.
-- Несу, но знаешь, трупу будет все равно, понесу я наказание, или нет. Кроме того, тебе придется доказать, что Нага сделал что-то предосудительное. Ты ведь знаешь, что он может перенести тебя куда угодно. Мне любопытно, что с тобой случится, если он перенесет тебя в гнездо к гиппогрифам, или в сердце Запретного леса. Кто докажет, что Нага к этому имеет хоть какое-то отношение? А тебя в живых не будет, чтобы рассказать.
-- Ты не посмеешь, -- побелев сказала Пэнси.
-- Оставь меня в покое, и тебе ничего не грозит, -- сказала Гермиона, и прошла мимо Паркинсон.
Вздохнув, Гермиона попыталась взять себя в руки. Она ненавидела этих идиотов, у которых в голове одна чистота крови. Решив немного отвлечься, она направилась в библиотеку, поискать что-нибудь о загадочном камне. Безрезультатно, но уже, лежа в кровати, она внезапно подумала об одном очень интересном камне. Философском камне.