Сегодня я видел ее во сне дважды. Безумно красивую и безумно желанную.
Такую горькую и приторно-сладкую, слегка отдающую мускатным орехом.
Мне хотелось прижать ее к себе и держать крепко-крепко, слегка раскачиваясь из стороны в сторону.
Потом она улыбнулась. Вместо зубов у нее были клыки.
Я закричал и начал падать в пропасть. Падать так долго, что что забыл о дне, а вокруг возникали то желтые глаза, то огромная пасть с ядовито-красным горлышком и раздвоенным языком. Мои уши терзал чей-то злобный хохот, клацанье челюстей, скрип когтей об метал, звук рвущейся плоти и тишине, гулкие капли, падающие на пол. Мое тело было в чем-то липком, но одновременно невероятно крепком, ведь я едва мог двинуть шеей, свободными в перемещении оставались только глаза. Выпученные от страха и красные от полопавшихся капилляров. На моем носу танцевал в дикой пляске клоун, с ярко-рыжим париком, алым носом и нарисованной кровью улыбкой. Его язык раз за разом выскакивал изо рта, слизывал капельку и опять исчезал. Его маленькие желтые глазки пытливо вглядывались в мое лицо, пытаясь найти что-то ему нужное. Потом он резко выбросил руку вперед и вцепился своими гадкими паучьими пальцами за ресницы, потихоньку их вырывая. Мое горло настолько ослабло, что я уже не мог даже кричать, лишь с отстраненным ужасом наблюдал за его рукой в оранжевой перчатке. Когда стало совсем дурно и я уже потерял надежду на спасенье - прозвенел будильник. За окном был прекрасный, солнечный день, птицы заливались веселыми песнями, а люди смеялись, передавая друг другу новый сборник анекдотов. Мне стало так хорошо и тепло, что я выскочил из постели и начал петь, несмотря на отсутствие красивого голова.
Вот только не заметил, как в шкафу за мной пристально наблюдают два желтых, немигающих глаза.