что хуже: быть или казаться?
что лучше: быть или молчать?
мне боль хлебать-не напиваться,
мне прозу жечь-не умирать.

осколок мой, чужой, далекий
впивайся сладко в рощу вен.
как сине-больно-одиноко
ждать жизнь, где нету перемен.

и мчись в пространстве звездно-пыльном
и упади в тюрьму колен.
как сладостно-невыносимо
просить у жизни перемен.

и черно-угольной копиркой
пройдись по моему лицу.
и разотри мне грудь до дырки,
когда к ногам твоим прильну.

ты, Брут, - ничто, и я ничтожен.
копируй, вставь и на печать.
и заморожена дорожка
той дружбы. нам теперь молчать

доведено. и в этом наше все.
я упаду. меня не кинутся спасать.
и молча мчится колесо,
что захотело от других само бежать.

сожги и убивай. прожуй и выплюнь.
нажми на спуск, и громко смейся, Брут.
стреляй с улыбкой, заряди свой выстрел
своим добром, своим предательством из рук.

ты говоришь: останься, я смогу понять.
я говорю: ты мясокровный человек, уйди.
что можешь ты? я вот могу писать.
а из тебя не вытянешь строки.

ты Бог, в твоих карманах золото блестит.
а я лишь строчка! я не человек!
ты море, я лишь мусор на твоей груди.
ты Бог, а я ведь так...поэт.

я разве лучше? что мне до тебя?
я беден, жалок, я в лохмотьях, негде жить.
твое пространство-не моя стезя.
мне не видать красавиц и лучшее вино не пить.

мне лишь желать все то, чем ты богат,
мне больше чем чернил, так пожелать нельзя.
все потому что, Брут, ты Бога брат.
а Бог, опять же, не моя стезя.

кружи, мой друг, ударь в лицо ножом.
оставь свой след на мне, ты же мне друг.
а я останусь гнить у твоих синих волн,
на небе думать, что я умер от любимых рук.

когда-то ведь делили вместе стол.
но друг мой, друг. что стало с нами ныне?
мой Брут, ты меня предал и ушел.
заставил умирать в нищенском мире.

я не виню тебя, мой друг, я так тебя любил.
мы разные: я страшен, а в тебе же море красоты.
и когда в грудь мне ты свой нож вонзил,
я плакал и не верил. это ты, Брут? это ты?