Тонкие пальцы пианистки осторожно и деликатно касаются подушечками клавиш. Вслед за прикосновениями льется нежнозвонкое пение инструмента. Аккомпанементом звенит арфа в таких же хрупких и деликатных руках. Музыка льется лучом солнца, освещая самые темные закоулки жизни. Внезапно. Нежность сменяется сталью, звенят, стучат, ярятся ноты. За движением пальцев невозможно уследить. Все яростнее, быстрее, звонче, звонче! В стекла бьются ветки деревьев. Следом за ним посыпался с небес дождь. Ветер воет в такт музыке, казалось, сама стихия поет. От этого звона невозможно спрятаться. Музыка раздевает догола одними звуками.
Люди, сидящие в освещенной огнем камина гостиной, старательно сохраняют на лицах спокойствие и равнодушие. Мужчины во фраках раскуривают трубки или отворачиваются к камину, женщины, как одна, обмахиваются веерами, скрывая за ними глаза. Их души ежатся от звуков, как поленья в огне. Глаза людей с неприкрытой тревогой смотрят на самозабвенно играющих девушек. Одна женщина не выдерживает и, сдержанно извинившись, выходит из комнаты. От звуков нельзя было скрыться. Сливаясь воедино, музыка наивно и непосредственно призывает людей раскрыться, перестать так смешно притворяться равнодушными. Ну же! Вставайте, танцуйте! Вы же слышите, как это прекрасно!
И только маленький мальчик в глубине дома, в своей спальне, веселится вместе с пением природы и инструментов. Ему давно положено спать, но чувствуя прелесть непослушания, он крутит головой в такт звукам и огорчается, что слышит нечетко. Только один помощник у мальчика. Ветер, столь же шальной, доносит до него все детали и закоулки музыки, тщательно изливаемую тонкими пальцами девушек...