Небольшой магазинчик был втиснут между гигантским супермаркетом с одной стороны и изящным бутиком, торгующим дорогими женскими шмотками, с другой. Одно из тех заведений, мимо которого проходишь, даже не замечая его существования. И только вывеска вдруг заставила остановиться на полдороге, вздрогнуть и пройти несколько шагов назад.
"Порнографический".
Так значилось на скромной серо-белой вывеске над входной дверью. Вывеска не бросалась в глаза, но странным образом отпечатывалась в подсознании, верно, была рассчитана на тех, кто частенько думал о "клубничке" или, наоборот, был ярым поборником морали. Этакий "якорёк".
Какой-нибудь секс-шоп или видеосалон, набитый под завязку продукцией самого откровенного содержания, подумал я.
Но разве я постоянно размышляю о чём-нибудь таком? Или хожу на демонстрации с плакатом "Пояса девственности в каждую школу?". Или... или порнографию у нас не только вывели из подполья, но и решили дать соответствующую широкомасштабную рекламу... Что-то ещё притягивало внимание неискушённого путника, что-то было, кроме кричаще-сдержаннной вывески.
Словом, я решил не играть в угадайку, а решительно толкнул дверь.
Диннь-дили-доннн, раздался мелодичный звон над моей головой. Удивительно - в таком месте и дверной колокольчик.
Пока глаза после дневного света привыкали к царящей в помещении полутьме, я стоял словно оглушённый затхлым запахом магазинчика. Не скажу, что это был совсем уж неприятный запах, так пахнут альбомы со старыми слежавшимися фотографиями, но всё-таки в первый миг это ошарашивало.
- Чем могу быть полезен, молодой человек? - Полутьма обрисовала силуэт продавца стоящего за старым деревянным прилавком, с облупившимся лаком. Присмотревшись, я заметил, что продавец был совершенно невыразительным человеком. Можно сказать, что он был не молод, но и не стар, не урод, но и не красавец, человек с неуловимыми чертами лица. Вопрос застал меня врасплох.
- Эээ... я... в общем, я бы хотел спросить... чем, собственно, вы тут торгуете?
Я беспомощно огляделся. Стойка с товарами за спиной продавца была заставлена матовыми флаконами разного калибра, и поэтому магазинчик больше напоминал парфюмерную лавку.
- Мы торгуем любовью, молодой человек, - с достоинством ответил продавец.
Ну, ясно, сейчас меня отведут в какую-нибудь тайную комнатку и покажут фотоальбомы, которыми здесь так воняет, с красотками. А потом я должен буду выбрать понравившуюся и...
- Только имейте в виду, юноша, - продолжал продавец, - мы торгуем не физической любовью. У нас более ценный товар. Мы продаём, так сказать, нематериальную любовь, духовную, возвышенную, без какого-либо сексуального влечения. Если можно так выразиться, платоническую, но это было бы не совсем верно. Ибо наш товар можно совмещать и с половыми отношениями, если они, конечно, совместимы.
- Как? Как вы сказали? Продаёте любовь?
- Ну, например, любовь к женщине или мужчине. Любовь к детям. Любовь к животным. Любовь к родине... У нас очень широкий ассортимент. Хотите подробнее?
- Да, пожалуйста, - процедил я, не найдясь, что ответить на эту информацию.
- Хорошо. Вы можете купить любовь к какому-нибудь субъекту, как я и сказал, это может быть кто угодно: девушка, которая жаждет вашей взаимности, ребёнок, которому нужно ваше внимание, тётя, дядя, начальник, тёща, Президент страны, наконец...
- Знаете, Президент, это как-то слишком...
- О"кей. Есть любовь к определённым занятиям. Чтение, обучение, спорт, работа...
- Вот любовь к обучению было бы неплохо, пожалуй. Сказать бы без иронии: экзамен - это для меня всегда праздник... Чудесно!
Продавец неопределённо хмыкнул.
- Есть ещё один товар. Правда, он особенный.
- Особенный? - мне понравилась эта игра, я уже решил, что говорю с психом, но где-то в глубине души детская вера в чудо побеждала природный скептицизм.
- Его практически не разбирают, во-первых, дорого, во-вторых, он нужен далеко не каждому. Это любовь к человечеству - ко всем людям вместе и к каждому по отдельности.
Ну хватит с меня цирка. Ехидным голосом я спросил:
- Если мне позволено будет узнать, где вы производите свой товар? Как я могу узнать его качество?
Улыбка продавца была самая открытая из всех, что я когда-либо видел.
- К сожалению, не могу ответить на ваш вопрос. Не хотелось бы разглашать секрет фирмы. Но я могу дать вам товар в кредит. Если вы убедитесь в качестве продукции, то выплатите и остальное. Всё оформим по правилам. У вас паспорт с собой?
Я немного растерялся. Проклятое детское любопытство побеждало.
- Хорошо, если вы так говорите... Я бы хотел... я бы хотел приобрести у вас любовь к человечеству.
Зачем я это сказал? Я что, всегда был законченным альтруистом? Никогда за собой такого не наблюдал. Но любовь к женщине у меня уже была и не принесла какого-то счастья, родителей я люблю и без этого, детей у меня нет, работа нравится... Выходит, из множества любовей у меня нет любви к человечеству. Да что и говорить, иногда от этих людишек меня с души воротит, либо они мне просто по барабану. А как это, интересно - любить всё человечество? Это, что ли, сродни огромной групповухе, только в духовном плане?
Я почувствовал, как на моё лицо наползает циничная ухмылка. Продавец тоже скалился. Теперь он мне казался отвратительным.
- Вы действительно этого хотите?
- Не сомневаюсь.
Через полчаса мы всё уладили. Я держал в руках флакон, наполненный любовью к человечеству. "Выпей меня, Алиса". Я выпил содержимое флакона прямо в магазинчике.
Идя по улице, я не чувствовал в себе особых перемен, пока навстречу мне не попалась толпа дебильно гогочущих подростков. Ну это я раньше так думал, что они дебильные. Но теперь я видел в них особенный свет. Каждый из тинейджеров был чем-то хорош. Вот этот хоть уже и героиновый наркоман, но любит читать книги, и для своего развития достаточно начитан. Разве возможно его за это не любить? А это девочка, которую девочкой можно назвать только по возрасту, до сих пор шьёт любимой кукле платья, такие трогательные красивые платья. Прелесть.
- Дядя, чё пялишься? - один из подростков, любящий видеть красивые сны, угрожающе смотрел на меня. - Я чё те, порнозвезда?
- Ты звезда, - сказал я, оглядев подростков, - вы все звёзды. Только вы этого не знаете.
- Вот обкурок! - загоготали они и прошли мимо.
Теперь я всматривался в каждого человека и понимал, что даже в самом плохом есть свет и любовь. Да, даже в этом парнишке, который через два часа изнасилует и задушит шестнадцатилетнюю девушку - он так любит коллекционировать марки, он часами может сидеть с пинцетом над кляссером и подбирать марки не по тематике, но по цветовой гамме. Эта любовь к маркам буквально выплёскивалась из него. И я уже не мог осуждать его за будущий поступок.
И тут я сообразил, что бесплатным бонусом к товару приобрёл телепатию и ясновидение, которые всё равно не смогу использовать в корыстных целях или против кого-то - рука не поднимется. Но, кто знает, какая бывает на самом деле любовь к человечеству и каждому человеку в отдельности? Всеобъемлющая и всепрощающая, без каких-либо колебаний и слабостей? Может, такая и есть.
Домой я уже бегом прибежал - срочно нужно было найти деньги, заплатить за остальную часть товара. Продавец сказал, что флакон в кредит действует всего день, а остальное в размере оплаты - чем выше оплата, тем дольше действие. А у меня, как у завзятого наркомана, уже тряслись руки, я готов был продать всё своё имущество и отправиться бродяжничать, лишь бы эта любовь всегда была со мной! Наркоманы бы сказали, что я подсел на любовь к человечеству с первой же вмазки.
Порнографический магазинчик уже был закрыт. Я бесполезно подёргал ручку двери и решил найти чёрный вход, может, там для меня откроется. Обойдя дом по периметру, наткнулся на нескладного молодого парня, по всей видимости, студента, который курил на обшарпанном крылечке. Я ошарашено глядел на этого студента. Парень был пуст. В нём не было никакой любви, даже малейшей, будто из него её высосал какой-то жуткий вампир.
- Что, продаваться пришёл? - равнодушно спросил меня парень.
- Да нет, наоборот...
- Понятно, а я за своим притащился. Продал тут этому хмырю любовь к обучению, ясный пень, сессию завалил к чертям собачьим.
Наверное, у меня был слишком удивлённый вид, поэтому парень любезно пустился в объяснения.
- А ты как думал? Кто-то продаёт, кто-то покупает. Иногда вот думаешь, почему одни люди к тебе со всей душой, а потом глядишь - уже зверем на тебя смотрят. А это они любовь свою на время продали. Вот как я, например. Так что, если видишь, как мать лупцует своего ребёнка по-зверски или любящий муж над любимой женой издевается, знай: хмырина этот ли, другой, поспособствовали.
- А как же мы? Что же у нас?!
- Вы? И не надейся, что это всегда с тобой будет. Тут ведь как в медицине, со своим органом хоть и больным сто лет можно прожить, а как чужой тебе присобачат, так он плохо приживается. Постоянно надо будет делать всякие процедуры, чтобы орган этот пришитый не отвалился. Так и с чувствами - нельзя жить чужим, отвалится. Зато своё обратно вернуть можно. Ладно, бывай. Гад этот, наверное, уже домой смылся, дрыхнуть. Я завтра приду.
Парень хлопнул меня по плечу. Без какого-либо дружелюбия, как автомат, запрограммированный на определённые действия.
Я остался один на один со своей любовью к человечеству. Человечеству, которое торговало своими чувствами, как на базаре, а всякие позорные магазинчики служили посредниками. Но я всё-таки любил этих людей, жадных до счастья любой ценой, ведь я был одним из них. И, как мне кажется, понял, что нужно делать, недаром служил в войсках особого рода.
На пороге порнографического магазинчика стоял пакет.
Я удалился уже достаточно далеко, но взрыв всё равно услышал.
До окончания моей любви к человечеству осталось ровно десять минут.