вот-вот оно, я чую - мы все какие-то лоскутные и мир тоже, иначе откуда бы взяться привычке перескакивать из зеркал туда же, но правее? вот а? этот соленовато-асфальтный привкус осени и отчетливый кусок улицы из траура перехода, а потом широкополостная дорога вся в воде. нет правда, затопленная, по щиколотку, по верхушки ушек и мутная. если бы мы летали, с другой стороны, пренебрегали бы именно этой осенью. человек должен жить в лесу - нет проблем, нет в них же долговой потребности, человек должен рождаться и умирать в лесу, как раненый зверь, возвращающийся в берлогу. человек должен или нет, ему нужно это, он запутался в собственных асфальтовых червивых паутинах, сам в себе как следствие, а ведь все проще. и мудрость, и прямая линия там же и там же похоронят, пропев про круги вечные, и забудут, поминая твои только сказки. даже писать больно о человеке этом, который в каждом и сжался так, что ввек не распружинить - а может, я драматизирую, пытаясь заштукатурить неумело гнилье и даже ведь не труху. как там, как там: "заштопаны тугой суровой красной ниткой все бреши твоего гнилого сюртука".