Ожерелье Кассандры или дневники маленькой колдуньи.
Все, что случилось до путешествия.
У меня кружилась голова от его поцелуев... Горячие руки нежно ласкали моё тело, а губы тихо и страстно шептали слова любви...
В тишине ночи раздавались потрескиванья горящих в камине поленьев. Мне было так хорошо, что на какое-то время я абсолютно забыла, кто я и зачем я здесь нахожусь. Но, наконец, сознание вынырнуло из этого сладкого плена, я взяла свою волю в кулак, как говориться, и медленно потянулась рукой к заколке на волосах. Герцог решил, что это изъявление очередного желания, и его губы тут же сомкнулись на моём соске. Наслаждение было таким острым, что моя воля опять пошатнулась, а из груди вырвался тихий сладострастный стон. Через мгновение моя рука ласкала его чёрные кудри, слегка нажимая на затылок, давая понять, что я жажду продолжения... Герцог оказался очень понятливым... Еще чуть-чуть и было бы поздно!
Но я не сдалась! Быстро вытащила из заколки иглу и одним точным движением вонзила её герцогу прямо в сердце. Он даже не успел ничего понять, его тело обмякло и навалилось на меня. Надо сказать, герцог был не худенький, но я должна была действовать дальше. Я выбралась из-под него и вытащила иглу, в ране осталась тоненькая белая ниточка, вряд ли кто ее заметит среди кучерявых волосков. Три дня теперь бедный герцог пролежит в склепе, а на четвертую ночь я смогу его похитить! Конечно, было очень рискованно использовать это заклятье, но выбора у меня не было. Тончайшую полую иглу мне специально изготовили наши умельцы в Сумрачных Горах, на ниточку я уже нашептала сама по древнему рецепту, найденному в большой колдовской книге Аргрингорса.
Приведя герцога в более приличный вид и уничтожив все мельчайшие следы своего пребывания, я направилась в покои леди Агиллы, перед этим нашептав заклятие невидимки, чтобы не столкнуться с кем-либо в темных коридорах родового замка.
Как оказалось, сама леди Агилла уже ожидала меня и устроила настоящий допрос.
- Где ты была, милочка?! - она уставилась на меня своими огромными синими глазами, пытаясь проникнуть прямо в мою душу. Я молчала. Но, как оказалось, румянец на моих щеках сказал ей больше.
- С мужчиной! - констатировала она, - надо же! Всего вторую неделю в замке и уже завела себе любовника, мисс Линда? - не без легкой зависти спросила она. Я предпочла не отвечать. Ведь все же, я ее фрейлина, а не рабыня!
Такая опытная в амурных делах, леди Агилла предпочла окончить допрос, удовлетворенная своими догадками, но предупредила меня, чтобы мои любовные похождения не мешали мне исполнять мои прямые обязанности. Я сдержанно кивнула, как бы соглашаясь, и помогла ей раздеться. Потом, расчесав ее волосы и слегка надушив их, я откланялась. Леди не возражала - вскоре ее должен был навестить маркиз де Варго, ее последняя любовь.
Обратное путешествие по темным жутковатым коридорам привело меня в каморку Ансельмо - моего четвероюродного братца. Он ждал меня. С горящими глазами принялся расспрашивать, где я пропадала. И тогда я рассказала ему все. И то, что в смерти старого герцога повинна я, и что молодой герцог нам теперь тоже не помешает. И Ансельмо, наконец, сможет заявить о своих правах на их владения.
Если рассказать в двух словах, то герцог Лаэрт де Круасси приходился племянником Александру де Круасси. Поэтому я не стала его убивать, а старого герцога Александра я отправила на тот свет без особой жалости. Этот негодяй погубил всю мою семью, силой завладел нашими землями и этим замком. Теперь, после мнимой смерти Лаэрта, не осталось больше наследников, и епископ не будет возражать и отдаст владения единственному наследнику моего отца, оставшемуся в живых - Ансельмо.
В тот страшный день, когда мерзкие воины Александра атаковали наш замок, папа сразу же отправил меня и маленького Ансельмо (я считала тогда себя уже взрослой и к тому же была старше Ансельмо на два с половиной года) по подземному ходу в Сумрачные Горы. Госпожа Сальвиржа приходилась моей матери двоюродной теткой по материнской линии, и она приняла нас под свое покровительство, а когда из долины пришли печальные вести, она вызвала меня, и очень долго со мной говорила о мужестве, силе и верности. Благодаря ей я выбрала свой путь и стала изучать древнее учение, которое люди обычно называют колдовством и магией, а мы, жители Сумрачных Гор, считаем образом жизни.
Ансельмо потерял своих родителей еще раньше, поэтому папа взял его к нам, думая воспитать в нем хорошего хозяина, он уже знал, что мама не сможет больше иметь детей, и думал, что со временем сделает малыша своим наследником.
Так мы и росли бок о бок, два осиротевших ребенка. Я изучала древние книги, а Ансельмо воинское дело, но ни на один миг меня не покидало желание отомстить. Эти мысли я лелеяла и взращивала в себе долгие годы, холодными ночами мечтая, что придет тот день, когда мое желание будет удовлетворено.
Когда мне исполнилось шестнадцать лет (мне было вдвое меньше, когда погибли родители), моя приемная матушка отправила Ансельмо в нашу Долину, и он поступил на службу к старому герцогу в качестве пажа. Никто не мог узнать в статном юноше того маленького испуганного малыша, каким он покинул замок, через два года я тоже присоединилась к нему, правда, мы не афишировали своего знакомства. Я приехала в замок с Леди Агиллой, которая приняла меня фрейлиной по очень хорошим рекомендациям, написанным тоже госпожой Сальвиржа. Матушка постаралась сделать все безупречно. Так я оказалась в замке. Я старалась быть во всем полезной своей госпоже, и очень быстро завоевала ее расположение.
Второй частью плана было - избавиться от старого Александра. О! Тут уж я проявила немало смекалки, чтобы оказаться в один прекрасный вечерок в нужном месте. Я была смелой и безжалостной. Конечно, рука моя дрожала, насыпая яд в кубок старого развратника (все-таки это страшно - убийство себе подобного, наверное, именно поэтому я не смогла лишить жизни Лаэрта). Моя месть ограничилась тем, что я подала ему вино, а после того, как он осушил кубок до дна, я напомнила ему, каким способом он завладел нашим родовым замком, и призналась кто я. Он умер почти сразу же. Я наблюдала его короткую агонию, но отчего-то не чувствовала удовлетворения... Его смерть не могла вернуть мне родных, вернуть мою прежнюю жизнь. Даже после смерти он остался таким же противным, как и при жизни. Я больше не смогла смотреть на это мерзкое самодовольное лицо! Я хотела уехать в тот же вечер, но Ансельмо меня убедил, что это неправильно. И я осталась.
Лаэрт был совсем другим. Беззаботный юноша, главным смыслом жизни которого было покорение женских сердец, он и мухи бы не смог обидеть. Ну, конечно, как и всякий ловелас, он часто участвовал в дуэлях, но эти дуэли были всего лишь демонстрацией своих фехтовальных способностей и юношеской стати. А еще Лаэрт был очень красив. Этого нельзя не признать. Может быть, и это сыграло свою роль, я не смогла бы покуситься на такую совершенную Красоту. Это противоречит принципам учения магов Сумрачных Гор.
Его красота совершенно одинаково действовала на прелестных представительниц противоположного пола, покорить женское сердце он мог одним лишь взглядом своих черных бездонных загадочных глаз. Причем возраст его временных избранниц был совсем неограничен. И мое бедное сердечко не избежало сладкого плена этих чар, но, не знаю даже к лучшему это или нет, мой разум был гораздо сильнее девичьего сердца. За годы учения я научилась управлять своими чувствами, и хотя возрасту моему обычно присуще скорее романтичное безрассудство, нежели четкий самоконтроль, но я все же могла до сих пор себя контролировать без особых осложнений.
Добряк Ансельмо мечтал, что сможет вызвать старого Александра на честный бой, и сразить его. Но, мы с Матушкой, конечно, не могли позволить такое наивному мальчику, поэтому мы решили сделать все тихо и без помех, и теперь Ансельмо мог заявить на свои права, и без проблем вступить во владение наследством. Дальнейшее меня не интересовало, моя судьба давно уже была решена. Конечно, он и Матушка были единственными близкими людьми в моей жизни, но то, что предстояло мне совершить, было гораздо важнее этих уз. Я должна буду их оставить и отправиться в далекое путешествие в загадочную страну, расположившуюся далеко на восток. Но что-то я забегаю вперед. Пора вернуться в каморку моего неугомонного и очень возмущенного брата.
- Ну почему! - продолжал возмущаться он, когда я уже во всем призналась. - Это ведь как-то не честно, не по-рыцарски! Кто теперь сможет признать меня герцогом, если я даже не попытался вернуть себе имя мечом!
- Глупый! А кто будет тебе препятствовать? И притом, подумай, сколько людей могло погибнуть, пока вы с Лаэртом делили бы наследство, а так погибло всего два наших главных врага и все теперь успокоиться, тебе остается только не стушевать и завтра же, когда объявят о смерти Лаэрта, перед всеми заявить, кто ты есть на самом деле! И все! Милый братец, главное - не завладеть землями, главное - дать нашим крестьянам возможность улучшить свою жизнь, а это гораздо сложнее, Ансельмо!
Я потрепала его по щеке, а потом простилась с ним, оставив его в глубоком раздумье, и отправилась в свою комнатку, расположенную в другой части замка, чтобы хоть немного выспаться, ведь до рассвета оставалось совсем немного.
Рано утром я уже была в будуаре леди Агиллы. Вдвоем с моей напарницей мы выгладили ее муслиновое платье цвета небесной глазури - в нем она решила присутствовать на завтраке у герцога, не подозревая, что к траурной панихиде этот цвет совсем не подойдет. Но он очень шел к ее глазам, подчеркивал свежий цвет лица и поэтому в голубом она выглядела совсем юной девушкой. Причесывать госпожу досталось мне, и я провозилась с этим несколько дольше, чем обычно, протягивая время, чтобы слуги герцога успели сообщить о его безвременной "кончине". Я очень хотела присутствовать на завтраке рядом с госпожой, но она выбрала Агнессу, сердясь на меня за прическу, поэтому мне пришлось отправиться в трапезный зал в качестве невидимки, что, собственно говоря, было намного удобнее.
Все прошло, как я ожидала - без особых осложнений. Весть о смерти герцога была шокирующей, несколько молоденьких фрейлин лишились чувств, парочка светских львиц впала в истерику, ну, как я и думала, поклонниц у герцога было много. Ансельмо был просто на высоте. Он произнес долгую витиеватую речь о том, что Кара Божья настигла старого Александра и его ни в чем не повинного наследника. И что теперь настал час ему - законному герцогу, вступить в свои права. Из возражавших были только старая вдова герцога Александра и ее прыщавая дочка, но более никто не посмел, тем более, что Ансельмо был достойной заменой Лаэрту. Красивый, статный, честный и молодой - что еще надо? За брата я была теперь спокойна.
Траурная процессия просто поражала своим великолепием, прелестные в своей искренней печали дамы просто перещеголяли друг друга изысканной простотой своих траурных платьев и кружевных платочков, которыми то и дело утирали свои заплаканные глаза. Мне пришлось тоже играть эту роль, потому что кое-кто из друзей герцога был в курсе последнего увлечения покойного. Поэтому горю моему не было предела. И хотя придворный лекарь постановил, что бедный герцог скончался от сердечного приступа, но злые языки уже нашептывали грязную сплетню о том, что молодого герцога хватил удар от переутомления сладострастными утехами. Поэтому мне ничего не оставалось, как уйти в монастырь. О чем я и объявила леди Агилле на следующий день после похорон, явив перед ней полное отчаянности смирение и неутешное горе потери любимого человека (ведь никто же не мог догадаться, что на самом деле я его обретала, и, что еще готовила мне судьба, было неведомо даже мне).
Так закончилось мое пребывание в родовом замке, где все стены были пропитаны воспоминаниями детства. Теперь он находился в достойных руках, и я была спокойна за его будущее. Но мне здесь не было места, меня ждала другая дорога.
Ночью Ансельмо сам помог мне забрать Лаэрта из склепа, и водрузить его на круп моего любимого коня, мне самой пришлось скакать на другом, Анселмо же проводил нас подальше в горы, чтобы никто не смог причинить мне беспокойство. Хотя это и было лишним, но отказать брату я не могла. Я чувствовала, как ему грустно расставаться со мной, и пыталась приободрить его. В шестнадцать лет трудно начинать самостоятельную жизнь, но мы оба знали, что у него все получиться. Прощаясь, я крепко обняла его и поцеловала в высокий благородный лоб.
- Прощай, мой родной! Ты знаешь, что вскоре мне предстоит долгое путешествие, и очень много времени пройдет, пока я смогу снова вот так тебя обнять - сказала я с грустью. Он же еще сильнее прижался ко мне, и прошептал:
- Милая сестрица, ворота нашего замка всегда будут открыты для тебя, и где бы ты ни была, в каких далеких странах, я всегда буду упоминать о тебе в своих молитвах. Пусть хранят тебя Стражники Сумрачных Гор!
На этом мы и расстались, я долго смотрела ему вслед, пока темный силуэт не скрылся за ближайшим холмом, потом хлопнула по крупу моего любимца и мы поскакали домой, ибо Сумрачные Горы давно уже были моим домом.
На рассвете я уже смогла обнять дорогую Матушку, которая встречала нас на пороге Аллийского замка. Она была так рада моему возвращению, что обычная сдержанность изменила ей, и я видела слезы радости на ее щеках. Коротко рассказав все главные новости, я распорядилась, чтобы Лаэрту выделили отдельную спальню и перетащили его безжизненное тело туда. Затем я сняла заговор и вытащила ниточку из его сердца, предварительно его руки и ноги крепко привязали к кровати, чтобы бывший герцог вел себя спокойно, когда проснется. После я дала и себе время для отдыха. Приняв ванну, переодевшись в мое любимое свободное платье без корсета (как же меня мучила эта пресловутая мода Долины!!!), я легла и проспала почти до вечера. Потом меня ждал хороший ужин, и только потом я отправилась навестить бывшего герцога, который, как мне сказали, уже очнулся и пребывал в полной ярости.
- Добрый вечер, мессир, - поприветствовала я его, входя в спальню. Милый Лаэрт представлял собой довольно жалкое зрелище, прикрученный толстыми веревками к кровати, бледный и усталый. Мне стало жаль его. - Господин Лаэрт, вы находитесь далеко за пределами ваших владений, которые между тем были отнюдь не вашими, Вы, можно сказать, мой пленник. И на помощь вам никто не придет, так как в Долине вас похоронили еще вчера утром. Так что можете расслабиться, и давайте поговорим на чистоту.
Я решила брать быка за рога, и долго с ним не церемониться.
- Если вы обещаете вести себя смирно и не набрасываться на моих слуг, то я прикажу развязать ваши руки, и мы продолжим наш разговор. Как вам это условие?
Он смотрел на меня взглядом, который можно было бы назвать безумным... Ну еще бы, услышать о том, что тебя вчера похоронили, а ты лежишь связанный непонятно где, и перед тобой стоит девчонка, которая еще недавно стонала в твоих объятиях. Бедняга...
- К-как похоронили?! - все, что смог он из себя выдавить. Мне пришлось коротко и ясно объяснить, кто я такая, и что вообще произошло. К концу повествования взгляд его красноречиво говорил мне, что он охотно бы свернул мне шею, что меня совершенно не устраивало. Поэтому я приказала накормить его, не развязывая рук, и пообещала вернуться утром и продолжить беседу, если он будет готов, конечно. Ночью мне спалось плохо. Мне становилось жарко от мысли, что недалеко от моей комнаты лежит связанный Лаэрт, и мучается от боли, боли душевной. Потому что я была слишком жестока с ним, ведь он-то ни в чем не был виноват передо мной. Забывшись ненадолго, я увидела сон, что вхожу в его комнату, подхожу к кровати, на которой он лежит связанный, снимаю с него веревки и начинаю медленно целовать следы от них на его запястьях, а потом его руки ласкают мою грудь, безумно нежно и я почти теряю сознание от наслаждения, но вдруг они поднимаются выше и его пальцы сжимают уже мою шею, мне становиться трудно дышать и... я проснулась в холодном от ужаса поту. За окном уже расцвело, моя спальня находилась на верхнем, четвертом этаже замка, и солнечные лучи уже вовсю веселились по всей комнате. Быстро умывшись и расчесавшись, я переоделась в красивое сиреневое платье из легкого как шелк материала, но совсем другой текстуры, более нежного и легкого, такой материал ткали феи из далеких лесов на Западе наших Сумрачных Гор. Я так хотела выглядеть умопомрачительной красавицей перед Лаэртом, что даже превзошла саму себя. Матушка бросила на меня удивленный взгляд, когда я предстала перед ней. Я лишь улыбнулась в ответ. Набрав самых вкусных пирожков, которые пекла Матушкина повариха, и налив большую кружку чудесного ароматного напитка, который всегда подавали в замке к завтраку, я отправилась покорять своего пленника, ведь известно же, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Войдя к нему в комнату, и совершенно не обращая внимания на его злобные взгляды, я с помощью заклинания нагрела ему воды, потом сама же развязала все веревки. Он так оторопел от моего нахальства, что даже слова не мог сказать. А я, порхая по комнате как весенняя бабочка, быстро приготовила ему ванну, и пригласила его принять ее, чем отнюдь его не смутила, едва успев отвернуться, когда он стал сбрасывать одежду. Пока он плескался, я выложила ему суть дела.
- Ваш дядя никогда не отличался благородством своих деяний. Он погубил мою семью, лишил меня всего, что у меня было. Я стала такой, какая есть только из-за него, и вы не можете держать на меня зла за это. Я могла бы убить вас, но считаю, что вы не виновны передо мной. Но позволить вам вернуться в Долину и скомпрометировать моего брата, я не могу. Поэтому я предлагаю вам другой путь, Мессир Лаэрт. Вы - Воин. А я сейчас как раз собираю отряд воинов для долгого и опасного путешествия в далекую страну. И предлагаю вам возглавить его. Подумайте - какую жизнь вы вели в Долине? Сплошные развлечения, любовные похождения, короткие и отнюдь не утешительные победы над легко доступными фрейлинами... Об этом ли вы мечтали в юности? Вы прошли не одно сражение, пока на вас не свалилось это неожиданное наследство. Ну, вот, вы пробыли герцогом несколько месяцев, и ответьте мне, положа руку на сердце - разве эта жизнь для вас?
Он повернул ко мне свое лицо, взглянул в мои глаза, и мне показалось, что я падаю в бездну. На губах его играла едва заметная зловещая улыбка, и, хотя он и лежал в ванне абсолютно голый и на первый взгляд беззащитный, но от всего его существа так и шли весьма ощутимые флюиды опасности.
- А ты, маленькая ведьма, считаешь, что тебе лучше знать, какую жизнь я предпочитаю? - он встал в ванне во весь рост, и я невольно зажмурилась, слишком ясными были воспоминания о моем сне...
- Вы, конечно, вольны сердится на меня, сколько вам угодно, мессир Лаэрт. Но назад дороги нет.
С этими словами я гордо вышла из комнаты. И не заперла за собой дверь. Пусть мессир Лаэрт сам решит, что ему делать. Тем более, что покинуть Сумрачные Горы он не сможет без чьей-либо помощи, ведь на обратную дорогу наложено заклятье. Придти сюда может каждый, если найдет дорогу, а вот уйти обратно, только если Матушка пожелает...
Герцог, как я и думала, тут же схватил одежду, которую ему приготовили мои слуги заранее, и быстро облачился в нее. Затем он отправился в путь, в Долину, как он решил. Ему пришлось долго плутать по лесам, окружающим замок, спускаться в овраги, и подниматься на холмы, пока, наконец, он не выбился из сил, и не догадался, что просто ходит кругами вокруг нашего замка. Когда он вернулся назад, я встретила его у главной лестницы, в этот раз облаченная в чудесную тунику, темно-синего цвета, расшитую серебряными и золотыми нитями с крупными темно-синими сапфирами у шеи и на поясе, волосы мои были убраны в высокую прическу, и несколько локонов спускались вниз по груди, а на ногах были легкие сандалии. Я знала, что выгляжу просто умопомрачительно, и с удовольствием заметила зажегшийся в глазах Лаэрта огонек. Несмотря на его нечеловеческую усталость и голод, моя красота все-таки подействовала на него.
Он подошел ко мне твердой походкой уверенного в себе мужчины, взял двумя пальцами мой подбородок и заглянул мне в глаза.
- Итак, миледи, похоже, выбора у меня нет, не так ли?
Я почувствовала легкое головокружение, его голос был слишком наполнен скрытой силой страсти, которую он испытывал в этот момент.
- Я рада, что вы это поняли, мессир Лаэрт. Что ж, нам остается только обговорить детали.
Я слегка кивнула ему в направлении трапезной, и мы под руку отправились ужинать, он был сама галантность и вежливость. Учтиво поклонился Матушке, отодвинул мне стул. Но при этом я отчетливо читала его мысли, и они меня все больше смущали.
Трапеза прошла спокойно и учтиво, Лаэрт вел себя как настоящий рыцарь, вел светскую беседу, и развлекал разными байками мою Матушку. После ужина мы уединились с ним в большом кабинете, некогда принадлежавшем господину Сальвиржа, мужу моей Матушки, которого я никогда не знала, так как он умер еще до моего появления здесь.
- Теперь я думаю, мне пора раскрыть перед вами все карты, Мессир. - Я усадила его в удобное кресло возле низкого столика для книг, а сама села напротив. Мне было очень важно теперь привлечь его на свою сторону, и я чувствовала, что сейчас это вполне возможно, после хорошего ужина в милом обществе он был в хорошем расположении духа и мог простить мне все, что я ему причинила. Я надеялась на это. И решила быть с ним откровенной.
- Я была рождена не для этого, но своенравная Судьба сыграла свою партию. Ваш дядя убил моих родителей, нам с Ансельмо пришлось бежать в Сумрачные Горы и произошло то, что произошло. Я стала изучать магию, и это далось мне легко, у меня были определенные способности. Потом, когда я уже многое знала, мне стал сниться один странный сон. Я шла по длинному коридору, который, как я знала, находился глубоко под землей, и освещался только факелами, закрепленными на стенах, которые зажигались по мере моего продвижения дальше. Он был настолько длинным, что, оборачиваясь назад, я не видела его начала, и, вглядываясь вперед, не могла заметить конца. Но я знала, что надо идти и идти, и тогда я приду туда, куда должна придти. Я не испытывала страха. Просто знала, что я должна это сделать. Наконец, коридор заканчивался, и я оказывалась перед высокими массивными деревянными дверьми, запертыми древним заклятием, но передо мной они отворялись без особого труда, и я заходила внутрь. И оказывалась в какой-то древней сокровищнице, наполненной различными ларцами с драгоценными камнями и украшениями, но не они интересовали меня. Посередине комнаты, на высокой подставке стоял маленький ларец, украшенный очень красивой резьбой и надписями на древнем языке, который, между тем, я прекрасно понимала, ибо это один из тех языков, на котором часто бывали написаны древние книги магии, прочитанные мною в процессе моего обучения. Надпись гласила, что вещь, лежащая внутри не может принадлежать простому человеку, ей может завладеть лишь чистая, еще не познавшая мужчины девушка, и тогда вместе с этой вещью ей передастся уникальный дар Провидения, которым некогда обладала древняя Провидица Кассандра. Я открывала этот ларец и на подушке из темно-красного шелка видела ожерелье из крупных черных алмазов, каждый величиной с грецкий орех, очень искусной гравировки. На этом мой сон заканчивался. Мне было 10 лет, когда я его увидела впервые, и я тут же рассказала Матушке, а она отправилась в библиотеку, и долго рылась в старых магических справочниках, пока не нашла упоминание об ожерелье Кассандры. Потом мы долго искали более точные источники, пока не узнали, что у одного старого мага на Юге нашей страны хранится одна очень древняя карта, ровесница того справочника, который есть у нас в библиотеке и который содержит упоминание об этом ожерелье. Матушка сама отправилась к нему за картой, и он не смог ей отказать. Так мы узнали примерное место положения той самой сокровищницы, в которой может находиться драгоценный ларец. Ну вот, теперь вы все знаете. Вы нужны мне. Как опытный воин, и как благородный рыцарь, которому я могу довериться.
На этом Лаэрт только хмыкнул, потом бросил на меня лукавый взгляд и хрипло спросил:
- А с чего вы взяли, миледи, что я благородный рыцарь? Как вы сами знаете, мой дядя никогда особым благородством не отличался, почему же я должен быть другим? Тем более после того, как вы со мною обошлись, со своими этими ведьмовскими штучками, вы лишили меня всего! И я еще должен быть благородным?!
Я видела, что он распаляется все больше и больше, и решила пойти ва-банк, тихо щелкнула пальцами и нашептала простейший заговор на воспроизведение образов, которые хранились в памяти Лаэрта. Тут же посередине кабинета возникло легкое облачко, которое постепенно приняло очертания женской фигуры. Оно становилось яснее и яснее и вскоре мы уже могли различить милое и нежное лицо юной девушки, с простой прической, в простом легком платье, она ласково улыбалась, как будто склоняясь над детской кроваткой, и мне стало понятно, что это мама нашего доблестного рыцаря. Он сидел как завороженный, по его лицу проплывали тени самых различных чувств, от самой глубокой нежности, до самой глубокой скорби. Следовательно, она умерла. Вдруг скорбь сменилась дикой яростью и ненавистью. Лаэрт вскочил и бросился ко мне, схватил меня обеими руками за шею и начал душить, выкрикивая при этом:
- Мерзкая ведьма! Не смей ее трогать!
Я поняла, что мой ночной кошмар собрался воплотиться в явь. Собрав все свои силы, я вывернулась и, крикнув заклятие, дунула ему в лицо, Лаэрт тут же упал, как парализованный, но лишь глаза на его лице продолжали жить и излучать ненависть, от которой мне стало жутко.
- Глупец! - сказала я ему, - Нельзя так себя вести, тем более с девушкой!
Я подошла к облаку и рассеяла его легким движением рук.
- Как так можно бросаться на женщину... Это всего лишь образ, который я с помощью простейшей магии вытащила из вашей памяти. Я хотела знать, кто были ваши родители. Сын такой милой женщины не может быть негодяем. И обзываться такими словами тоже не очень то благородно. Я действительно начинаю думать, что сделала неправильный выбор, мессир. Но, чтобы вам было над чем поразмыслить, это путешествие обещает быть очень интересным и опасным, и в конце вы можете получить гораздо больше, чем имели до этого. На деньги, вырученные с продажи сокровищ, вы сможете купить десять таких же владений, причем вполне честным путем. Так что я желаю вам хорошенько подумать. И жду вас утром на площади перед замком, там соберутся воины, вызванные Матушкой. И вам предстоит выбрать из них 10 самых достойных и выносливых, способных выдержать долгое путешествие и отразить атаку, в общем - защитить меня. Спокойной ночи, это заклятие перестанет действовать через несколько минут, и советую вам хорошо отдохнуть этой ночью. Завтра мы начинаем готовиться к отъезду, а вы попутно будете обучать выбранных вами воинов тому, что умеете сами.
Я вышла из кабинета, так и оставив его на полу, он вполне этого заслуживал, и церемониться с ним больше не хотелось. Шея моя болела, и, придя в свою спальню, я заметила, что его пальцы оставили на ней красные следы, которые обещали превратиться во весьма заметные синяки, если не принять меры. Беспокоить и пугать Матушку мне не хотелось, и я спустилась на кухню, я знала, что Люсинда ложиться спать самой последней в замке. Ей я могла довериться. Она еще с детства всегда залечивала все мои раны и царапины тайком от Матушки. Она быстренько приготовила мне очень сложный компресс на травах, и пообещала, что утром от этих следов не останется и намека.
С Лаэртом я столкнулась на лестнице. Он был очень смущен своей выходкой и пытался даже выдавить из себя извинения. Видя, как ему это трудно дается, и как он честно старается, я сразу же простила его. Но и виду не подала, конечно. Я сказала ему, что он на долгое время станет теперь моим главным защитником, и я должна научиться ему доверять. На что он выказал полную готовность, и даже поцеловал мою руку, от чего, разумеется, у меня мурашки по спине побежали.
Мне пришлось вернуться с ним в кабинет, чтобы показать ему карту и путь, который мы прочертили с Матушкой, основываясь на записях древнего справочника. Нам предстояло сначала дней 20 ехать на лошадях, останавливаясь на ночлег в придорожных тавернах. Потом нас ждало путешествие на корабле через море, в сторону восхода Солнца. Там опять несколько дней на лошадях, а потом наш путь упирался в пустыню, здесь уже предстояло нанять караван верблюдов, и пересечь ее в течение трех недель (по приблизительным подсчетам Матушки, которая отнюдь не была опытным путешественником). На окраине этой пустыне есть несколько оазисов, в которых живут люди. Там же мы должны найти старого колдуна Каругиса, он-то и сможет привести нас к сокровищнице, так как по преданию, в каждом поколении местных колдунов есть один, кто охраняет это ожерелье от нежелательных посягательств, но если придет наконец та, кому оно предназначено - он просто обязан будет отвести ее в сокровищницу и отдать ей ожерелье и все остальные сокровища, которые ей, в принципе, не нужны, и которыми она расплатиться с воинами и с ним за их неоценимые услуги по защите ее драгоценной жизни.
- Откуда вам известно имя этого колдуна? - спросил Лаэрт.
- Я, кажется, уже упоминала об одном маге, у которого хранилась карта, так вот, в молодости он много путешествовал и был в той стране, и даже знаком с этим самым колдуном, и хорошо знает эту легенду. Просто ему и в голову никогда не могло придти, что наследница Кассандры вырастет в Сумрачных Горах.
Я улыбнулась и пожала плечами. А Лаэрт опять бросил на меня один из тех взглядов, от которых голова шла кругом.
- Могу ли я задать вам еще один вопрос, несколько интимного характера? - тихо поинтересовался он, и я почувствовала какой-то подвох, но согласилась, так как отступать было некуда. - Вы упомянули о том, что завладеть ожерельем Кассандры может только чистая невинная девушка, никогда не знавшая мужчины?
Ну вот, так и знала... я почувствовала, как краска заливает щеки, и мне стало трудно дышать, а он продолжал, радуясь моему смущению и смакуя его.
- Помнится мне, что в последний раз, в нашу последнюю встречу, вы находились в моей спальне, в моем замке, и вполне готовы были познать меня, и даже ничуть этого не скрывали.
Говоря все это, он подошел совсем близко ко мне, и я почувствовала его запах, и меня бросило в жар еще больше.
- Это... всего лишь... было... частью плана, - с каким трудом мне удавались эти слова. А в голове тем временем проносились такие яркие воспоминания тех недолгих мгновений, что я провела в спальне герцога, я снова ощутила каждое его прикосновение, и тело мое предательски вздрогнуло, и он, несомненно, почувствовал это. Руки его тут же притянули меня за талию, и я и слова не успела сказать, как почувствовала его губы на своих губах. Нежные, горячие, властные. И я подчинилась им, растворилась полностью в их власти и забыла обо всем на свете. В эту минуту не было ничего важнее его поцелуя, его страсти, и моей страсти. Его язык прошелся по моим зубам, и я открыла их ему навстречу, вскоре он полностью был во мне, и ласкал, и трепетал, его слюна смешалась с моей слюной, и это было так прекрасно, так необыкновенно, так естественно. Я не знаю, что бы было дальше, если бы в этот момент в кабинет не зашла Люсинда. Она, как самая главная стражница, всегда проверяла, все ли свечи погасили перед сном, и увидела, что в кабинете свеча все еще горит. Она спасла меня, моя милая Люсинда. Едва мы услышали, как скрипнула дверь, как оторвались друг от друга, и в смущении разбежались в разные стороны. Люсинда бросила на меня лукавый взгляд и сказала, что пора отправляться спать. А то нехорошо это молодой девушке проводить столько времени наедине с молодым человеком. Я послушно отправилась за ней, чувствуя, что даже взглянуть на Лаэрта не могу. Так мне было стыдно, и краска стыда заливала все мое лицо, хорошо, что уже замок был погружен в полумрак.
Не знаю, что на меня так подействовало, нервы ли были слишком напряжены весь день, но едва моя голова коснулась подушки, как я уснула, и проспала до самого утра без всяких сновидений.
Утро пришло так быстро, мне казалось, что я только закрыла глаза, потом открыла, а оно уже наступило. Я хорошо поплескалась в ванной, которую мне приготовили девушки, наполненной ароматными лепестками и маслами различных цветов. После этой ванны мои волосы становились еще золотистее и пахли как пахнут луга ранней весной. Меня бросало в дрожь от одной только мысли, что сейчас предстоит встретиться с Лаэртом за завтраком и при этом надо себя вести так, как будто ничего не произошло. Я не знала, как мне быть, что делать, что ему сказать? Пока я собиралась к завтраку, у меня созрел небольшой план. И я немного успокоилась. Я надела белое платье с широкими рукавами, и сборками на груди, в нем я выглядела совсем юной и невинной девушкой, а мне это сейчас очень требовалось. Спустившись в трапезную, я застала там Матушку и Лаэрта, весело болтающими о чем-то, как видно, он пустил в ход все свое обаяние, и сумел завладеть и ее сердцем тоже. Как я уже упоминала, все женские сердца были подвластны ему. Так что нужно было быть с ним очень осторожной.
Я вела себя весьма скромно и тихо, а после завтрака попросила мессира Лаэрта сопроводить меня на прогулку, во время которой решила поговорить с ним о вчерашнем инциденте.
Мы шли по зеленой лужайке, и, даже не оборачиваясь, я чувствовала, что он пожирает меня глазами. И никак не могла собраться с духом и начать этот разговор. Но все же, надо было выяснить все до конца, и разобраться в сложившейся ситуации. Я обернулась к нему и посмотрела прямо в его бездонные глаза.
- Вы наверняка догадались, мессир, для чего я вас позвала на прогулку.
Он улыбнулся и сделал шаг ко мне, вероятно подумав, что я с нетерпением жду продолжения. Я тут же отступила, и вытянула вперед две руки, как бы защищая себя от него.
- Мессир, вы должны понимать, то, что произошло вчера вечером ни в коем случае не должно повториться! Мне прекрасно известно, что вы всегда имели успех у женщин, что вы очень опытны и искушены в любовных делах, но прошу вас, не забывайте, кто я. И кем мне предстоит стать. Для вас теперь моя невинность - предмет столь же бдительной охраны, как и моя жизнь. Я не могу противостоять вам, и вашему обаянию, разумеется! Я всего лишь слабая девушка, а вы, несомненно, весьма неотразимы, и отрицать мне это ни к чему. То, что я испытываю к вам для меня совершенно незнакомые чувства, со мной такое твориться впервые, и я знаю, что не смогу долго сопротивляться. Поэтому я прошу вас - впредь вести себя более достойно по отношению ко мне, ибо от этого зависит весь исход нашей миссии. Потеряй я невинность - ожерелье Кассандры будет мне больше не нужно, а значит, мы прекратим поиски. А это в свою очередь означает, что вы не увидите сокровищ, которыми жаждете обладать.
Высказав всю эту тираду, я перевела дух, и опять посмотрела на него. Он стоял прямо, подняв подбородок, и по его лицу я поняла, что мои слова возымели свое действие. И даже несколько оскорбили его, хотя я старалась говорить только приятные для него слова.
Он кивнул мне, как бы соглашаясь с моими доводами, и сказал, что впредь даже пальцем ко мне не прикоснется.
- Не беспокойтесь, миледи, я всегда найду себе объект для развлечений, даже в вашем степенном и скучном замке.
Эти слова меня задели. Я представила наших смазливых девушек, что ходили вокруг него роем и бросали страстные взгляды и жгучая злоба, больше похожая на банальную ревность вскипела в моем сердце.
- Так как вы находитесь у меня в гостях, и под моим покровительством, я очень попрошу вас вести себя достойно под крышей этого дома, развратник! По части похоти вы не так уж и далеко ушли от своего дядюшки, мессир Лаэрт!
Почти выкрикнув все это ему в лицо, я резко развернулась и направилась в замок, боясь, что с собой не совладаю и испепелю этого самодовольного ловеласа прямо на месте.
Он молча шел сзади, не пытаясь меня догнать. У самых ворот я бросила ему через плечо, что на площади его уже ждут, а сама отправилась в свою комнату. Оттуда я прекрасно могла наблюдать за всем, что происходило внизу, чем я и занялась.
Воины пришли в замок со всех концов королевства, и даже из соседних государств. Предварительно к ним были разосланы приглашения, потому что мы с Матушкой заранее изучили данные обо всех знаменитых воинах из близлежащих городов. И теперь они толпились на площади, в надежде, что им выпадет шанс, и они смогут неплохо заработать.
Наблюдала за ними я не долго, только чтобы убедиться, что Лаэрт действует профессионально. А так, для меня это было очень скучное занятие. Я спустилась вниз к Люсинде, потому что мне не терпелось поговорить с ней о вчерашнем. Она только улыбнулась мне в ответ и сказала, что будь на моем месте, тоже бы не упустила такого шанса. Ведь этот парень настоящий красавец, под конец вздохнулось ей. И трудно устоять перед таким, а остальное, конечно, мое дело, но если очень надо, она может приготовить такое зелье, от которого у меня надолго пропадет желание целоваться с малознакомыми парнями. Тут я рассердилась и ушла к себе, потому что такое зелье мне было ненужно, а ее предложение показалось оскорбительным.
Незадолго до обеда прилетела Алисия, фея-портниха, которая всегда шила мне все мои наряды. В этот раз ей предстояло заняться моей дорожной одеждой. Она немного поворчала по поводу моей худобы (обычное дело), снимая мерки, а потом мы вместе подобрали фасоны мужского покроя, чтобы было удобно в дороге. И безопаснее.
Обед прошел вполне мирно и прилично, но меня просто бесило, что Матушка так прониклась симпатией к нашему гостю. А он, казалось, старался делать все назло мне, и при этом был так мил и обходителен, что придраться было не к чему!
Так продолжалось несколько дней. Я места себе не находила. Меня страшило это путешествие, страшило то, что должно было со мной произойти. И все чаще и чаще вспоминались слова Матушки, которые она сказала, когда мне впервые приснился этот сон: "Вероятно, грядут снова страшные времена. Слишком много Зла накопилось в мире, раз опять понадобилась Провидица! Пусть Стражники Сумрачных Гор хранят тебя, дитя мое!"
Настал день отъезда. Все к нему было готово. Воины отобраны, вещи собраны, лошади приготовлены. Только сердце мое было не на месте. Лаэрт, казалось, не замечал меня. С одной стороны, это было для меня очень удобно, но с другой, меня очень мучило. Хотя это было глупо с моей стороны, и я старалась не поддаваться такому настроению. Мне грустно было расстаться с Матушкой на столь долгое время. Мне страшно было покинуть Сумрачные Горы и отправиться в далекие страны. Но раз Судьба выбрала меня, мне оставалось только подчиниться.
И вот день отъезда настал. В последний раз мы позавтракали с Матушкой, потом я поднялась к себе, чтобы переодеться. Матушка поднялась следом, и обняла меня на прощание, сказав несколько важных для меня слов.
- Дитя мое, путь предстоит трудный. Не столько туда, сколько обратно, когда ты обретешь Дар, многие маги узнают об этом. Есть и такие маги, что служат Злу, наместникам Зла. Опасайтесь их! Будьте втрое осторожнее! Главное тебе добраться до Сумрачных Гор, а тут уже я смогу тебя защитить! В добрый путь, моя девочка. - Она поцеловала меня трижды и сотворила заклинание защиты над моей головой. Мы вместе спустились вниз, где нас уже ждал мой отряд во главе с Лаэртом. Дальше прощаться было невыносимо. Мы вскочили на своих скакунов и помчались вон из замка, навстречу опасным приключениям и неведомой судьбе.
Путешествие к морю.
Далее, я думаю, целесообразнее будет писать в форме ежедневника, потому что все, что я писала ранее, было написано в последние перед отъездом дни.
Итак, день Первый: мы проскакали почти весь день в восточном направлении, и тем не менее, покинуть пределы границ Сумрачных Гор нам не удалось. Пришлось остановиться на ночлег на небольшой поляне в лесу, на берегу маленького чистого ручейка. И у меня нашлось немного времени, чтобы написать эти строки. Для нас разбили небольшой походный шатер. Я пишу "для нас", так как кроме меня в отряде оказалась еще одна женщина - лучшая эльфийская лучница, с красивым именем Да-Лия, и с не менее красивой внешностью. Она держалась обособленно, и даже немного дерзко. Наверное, так и надо было себя вести среди этих солдафонов. У нее была безупречная спортивная фигура, длинные черные волосы, заплетенные в две тугие косы, синие-синие лучистые глаза на пол лица, и при этом от всего ее существа исходило ощущение силы и опасности. Я думаю, ни один мужчина не решился бы покуситься на нее без ее разрешения. За ее плечами болтался огромный лук, который я навряд ли смогла бы даже в руках удержать, и колчан со стрелами, скорее всего заговоренными на точность эльфийскими волшебницами. На поясе висел длинный острый кинжал, который при необходимости мог превратиться в смертельное оружие в ее красивых руках с длинными пальцами и ухоженными ногтями. Из одежды на ней были короткие кожаные штаны до колена, плотно облегающие бедра, и сверху короткая туника из какого-то плотного материала, тоже прекрасно подчеркивающая ее пышные формы. Мне ее наряд понравился, несмотря на то, что мой дорожный костюм, состоящий из штанов, рубашки и длинного камзола, сшитый специально для меня, выглядел намного элегантнее и скромнее, но и фигуру мою не портил.
На протяжении всего этого дня Лаэрт крутился возле нее, то ли назло мне, то ли из спортивного интереса, по старой привычке. Мне от этого было не легче. Меня мучила ревность и ненависть. Я даже рада была, что эта красавица держится на расстоянии от меня. То, что мне придется делить с ней шатер, меня расстроило. Но ничего не поделаешь, никуда не денешься. Пока мужчины готовили ужин, я скромно села недалеко от костра и принялась за свой дневник. Сейчас замечаю усмешку на губах Лаэрта, который с противоположного конца поляны смотрит на меня. Мое сердце предательски трепещет в груди от его внимания, и я не могу сдержать улыбки, которую стараюсь спрятать, наклонив голову пониже.
Вернусь к своему описанию. Сегодня я присматривалась к каждому члену нашего отряда, и попытаюсь дать каждому из них краткую характеристику. Лаэрт сказал мне, что каждый из выбранных им воинов стоит, по крайней мере, четверых самых лучших воинов из дружины герцога Александра. Это мне понравилось, потому что я знала, какие головорезы служили у этого негодяя.
Итак, Герберт, сын простого кузнеца из соседнего герцогства, прославившийся своей силой едва ему исполнилось 14 лет. С тех самых пор он не раз ходил в походы со своим господином, но уже несколько лет сидел без работы, так как настали мирные времена. Сейчас ему было около тридцати лет, но он был в прекрасной форме, так как продолжал работать с отцом в родной кузнице, и все время занимался с мечом, обучая этому искусству местных мальчишек. У него был открытый взгляд добродушного человека, и только одним этим он мне пришелся по душе. В нашем отряде он был самым старшим, и все невольно относились к нему с уважением.
Дальше - братья Зарог и Августо, тоже опытные малые недюжей силы, но умом они особо не отличались, так что и о каких-то особых душевных качествах говорить нечего. Просто воины, способные убивать и хорошо владеющие мечом, больше ничего от них и не требовалось. Им обоим на пару было не больше 50 лет.
Дункан, юноша с внешностью древнего викинга, плечистый и статный, с открытой улыбкой. Он сразу же располагал к себе любого, кто начинал с ним общаться. Мне тоже удалось перекинуться с ним парой фраз, он был очень учтив, и покорял еще и своей уверенностью в собственной силе и смелости. Ему 19 лет, он мне сам это сказал. Милый юноша.
Далее следует Конрад. Мрачный тип. Он мне сразу не понравился, и после общения с ним это впечатление только усилилось. От него веяло какой-то опасностью, но, может быть, именно это и привлекло в нем Лаэрта?
Сларос, молодой эльф, наверное, страстно влюбленный в вышеуказанную лучницу, он хорошо знал языки, в том числе и несколько восточных, именно поэтому он и оказался в нашем отряде, ведь особой силой и ловкостью он не отличался. Но с ним всегда найдется о чем поговорить, он очень много читал, и даже сейчас, я думаю, у него есть пара книжек в дорожной сумке. Судить о возрасте эльфа я не берусь, ведь они могут выглядеть на семнадцать лет, а на самом деле насчитывать более трех сотен.
И, наконец, Гордон, маленький гном, которого мы взяли только потому, что нам предстояло пройти через владения гномов, а тут без знающего воина никак не обойтись. Он тоже очень мрачный и все время ворчит, и остановились мы не там, и костер зря развели, и так далее. Я попыталась ему улыбнуться, но он так сердито глянул на меня из-под своих кустистых бровей, что пришлось оставить дальнейшие попытки. Ужин почти готов, меня уже позвали поближе к костру. На душе у меня очень не спокойно, сейчас прочитаю заклятие на защиту, я знаю, что они выставят часовых, но все же так будет надежнее. К дальнейшему повествованию, скорее всего, я смогу вернуться только завтра.
День Второй. Так как после ужина я сразу же отправилась спать, то описывать мне, собственно говоря, нечего. Ночь прошла спокойно, если не считать того, что где-то перед рассветом я проснулась от какого-то смутного чувства. Выглянув из шатра, я увидела, что у почти потухшего костра сидят Да-Лия и Лаэрт и о чем-то негромко разговаривают. И выглядели они так, как будто уже тысячу лет знакомы. Меня это просто взбесило! Я вернулась на свою постель и места себе не находила от ярости. Услышав вскоре, что Дункан и Гордон проснулись, чтобы их сменить, я совершила не очень хороший поступок, который, тем не менее, немного меня удовлетворил. Пока Да-Лия еще не вернулась, я пошарила рукой в примятой траве под моей постелью и нашла там какое-то запуганное насекомое, прочитав заговор я сунула насекомое под одеяло Да-Лии а потом притворилась спящей. Вскоре ее постель была полна копошащихся тварей. Оставалось только ждать. Она бесшумно открыла полог шатра и приготовилась ко сну. Едва она забралась под одеяло, как я услышала короткий вскрик, и бедняжка эльфийка выскочила наружу как ошпаренная. Но там ее ждал уже другой сюрприз. Ведь она прикоснулась к заговоренной постели! Полчища москитов устремились к ней со всех концов леса. Я еще немного полежала в темноте, слушая как она снаружи пытается отбиться от этих кровопийц, а потом сняла заговор, посчитав, что на этот раз с нее довольно. Нечего строить глазки всем подряд! Остальное время я проспала вполне здоровым безмятежным сном. Зато эльфийка наутро выглядела не лучшим образом.
Рано утром мы позавтракали хлебом и сыром, который нам в дорогу приготовили подручные Люсинды, и отправились дальше.
Думаю, что описывать прелести путешествия верхом на лошадях не обязательно. Тем более, что с непривычки у меня еще накануне вечером все тело ныло. Но вот природу описать стоит.
Вскоре мы покинули гостеприимный лес, и оказались на окраине долины, с другого конца которой устремлялись ввысь Горы Алларунга, испокон веков принадлежащие гномам. Вершины этих гор прятались за облаками, а у подножия было столько осколков каменных пород, что на первый взгляд они казались абсолютно неприступными. Но Гордон только усмехнулся в ответ на мой вопрос, есть ли на самом деле путь через эти горы, и пришпорил своего низкорослого коня. Мы пустились за ним вслед. Долина была пустынна, или только казалась такой на первый взгляд. То там, то тут попадались островки, поросшие удивительной красоты цветами всех оттенков радуги. Мне захотелось нарвать букет, но Лаэрт шикнул на меня, когда я отстала от остальных и собралась спешиться. Так что пришлось эту мысль оставить. К полудню доехав примерно до середины, мы увидели, что впереди шумит горная река, вытекающая прямо из под огромной расколотой скалы. Наши лошади почувствовали близость воды и устремились вперед.
Стоит уделить несколько слов Горам Алларунга. Они стояли на границе Сумрачных Гор и являлись как бы вратами в наш мир, защищающими от посягательств извне. Они действительно были неприступны, лишь только те, кто хоть однажды побывали в рудниках гномов, знали, что на самом деле вход всегда был открыт и находился на виду, нужно было просто знать, как его найти. В глубоких пещерах Алларунга находились рудники гномов, где добывалась руда, которая потом, после долгой обработки, превращалась в необычайно крепкий металл, который, в свою очередь, попадая к знаменитым умельцам, выковывался в необычайные мечи, по преданию, выбиравшие себе хозяев сами. Потому что вместе с ударами молота кузнеца, на них еще воздействовала магия Гор Алларунга. Много легенд было сложено о таких знаменитых мечах. Многие из них, послужив своему хозяину верой и правдой, возвращались в рудники, и их хранили в специальной галерее, до тех пор, пока они не могли понадобиться кому-то еще.
Хотя долина сначала показалась мне не такой уж и большой (такое впечатление, вероятно, создалось оттого, что она была видна вся как на ладони), мы смогли добраться до реки, только когда уже Солнце скрылось за верхушками древних сосен в Галосском лесу, оставленном нами сегодня утром. Мы дали возможность нашим коням вдоволь поплескаться в чистой горной воде, сами тоже умылись, я даже, начитав заговор невидимки, поплавала в этой холодной водичке, чтобы снять с себя напряжение и усталость. Решено было остановиться здесь на ночлег, но Гордон разозлился и заставил нас ехать дальше. Он заявил, что оставаться в долине ночью не так уж и безопасно, как нам могло показаться. Скрепя сердце, мы отправились за упрямым гномом.
Ехать пришлось вдоль берега реки, и через пару часов мы уже оказались перед обломком огромной скалы, нависшем над нами угрожающей черной глыбой. К этому времени стало уже совсем темно, поэтому мне пришлось вспомнить один очень неплохой заговорчик. Зачерпнув воды, я несколько раз прочитала тайные слова, дунула на нее, а потом побрызгала в глаза людям и животным, после этого зрение у всех стало кошачьим, то есть видеть в темноте оказалось возможным.
Несмотря на кажущуюся невозможность, именно эта нависшая над нами глыба и оказалась входом во владения гномов. Дальше нам пришлось спешиться и вести коней под уздцы, так как своды пещеры были не очень высокими, да и вширь она могла пропустить нас лишь по одному. Вскоре этот проход совсем сузился, и мы еле протискивались по нему вперед, но наши мучения продлились недолго, и мы вышли, наконец, в большой круглый зал, устроенный самой природой, здесь Гордон оставил нас, а сам скрылся в одном из бесчисленных проходов, ведущих сюда, казалось, со всех сторон.
Я не знаю, сколько нам пришлось ждать, но, по крайней мере, я успела осмотреться. Зал представлял собой огромную пещеру со сводчатыми стенами, уходившими ввысь и заканчивающимися куполообразным потолком естественного происхождения. Больше ничего интересного тут не было, если не считать эти многочисленные пещеры, оканчивающиеся именно в этом зале. У меня сложилось впечатление, что мы находимся в самом центре огромного подземного лабиринта, и сможем ли мы сами выйти на поверхность, без посторонней помощи, было неясно. Теперь, наконец, я осознала, почему эти Горы называются Вратами и почему они служат как бы укреплением наших границ. Ни один из смертных, попавший сюда со злым умыслом, не найдет дороги обратно, да и вперед тоже, что уже говорить.
Конрад тем временем разразился громкой бранью в адрес нашего упрямого гнома, который привел нас в эту ловушку. Таких грязных слов я еще в жизни своей не слышала, поэтому, обернувшись к нему, я попыталась вразумить его, но он бросил на меня злобный взгляд и продолжил ругаться с удвоенной силой. И окончательно разозлил меня, подняв с каменного пола несколько песчинок, занесенных сюда на копытах наших лошадей, я прочитала короткое заклинание, и, подойдя к Конраду, резко бросила их ему в лицо, при этом дунув в его открытый от удивления рот. Это подействовало мгновенно, казалось, что Конрад стал немым. Но, на самом деле, заклинание обеспечивало нам покой всего лишь на несколько часов, и, хотя он продолжал ругаться, пребывая в полной уверенности, что мы все его слышим, голос его пропал совсем. Этот факт так развеселил Дункана и Герберта, что они принялись подшучивать над беснующимся Конрадом, чем злили его еще больше. Наконец, Лаэрт осадил их, и, подойдя ко мне, прошептал мне тихонько, что с моей стороны было очень глупо так обойтись с беднягой Конрадом, ведь на самом деле это человек очень тяжелой судьбы, и его злой язык - это всего лишь личина, которой он прикрывает свои душевные раны. Мне стало стыдно, но перед Лаэртом я тушевать не собиралась. Я объяснила ему, что для самого Конрада это заклинание абсолютно безопасно и необидно, потому что он даже не узнает, что был на какое-то время лишен голоса. А нам всем будет спокойнее. Время уже близилось к полуночи, а мы все еще были на ногах, голодные и уставшие.
Но в ту минуту я поняла, что мое впечатление о наших спутниках может быть совсем не таким уж и верным. Я решила присматриваться к ним повнимательней.
Говард появился в сопровождении еще двух гномов, отличавшихся от него только лишь стилем одежды, но имевших такие же кустистые брови и сердитые морщинки по всему лицу. Они объяснили нам, что нас ожидает горячий ужин и удобная постель, а король Немаругус примет нас утром, за завтраком, прежде чем мы продолжим наш путь.
Таким образом, мы наконец получили возможность отдохнуть. Нас разместили в другом зале, где посередине горел костер и по всему помещению разносились аппетитные запахи жарящегося на углях мяса. После плотного ужина, наши воины разместились на ночлег, а я выбрала удобное местечко и решила сделать очередную запись.
Мне грустно, и одиноко как никогда. Несмотря на то, что Да-Лию изрядно покусали москиты, Лаэрт весь день держался рядом с ней. И за ужином тоже, он вызвался быть ее кавалером, за мной же ухаживал милый Дункан, и я была ему очень благодарна за это. Если бы не он, я бы совсем была одна тут, в этом обществе преданных воинов... Вопрос в том, кому они преданы? Я вовсе не чувствую себя готовой к такому путешествию, прошло всего два дня, как мы покинули Аллийский замок, а я уже была на грани отчаянья от страха и усталости.
Лаэрт подошел ко мне, я заканчиваю писать, тем более, что перо уже почти выпадает из моих усталых пальцев, вот бы придумать такое заклинание, чтобы перо само записывало мысли хозяина... но, такого пока еще никто не придумал!
День Седьмой.
К сожалению, в последние дни у меня не было возможности делать записи. Мы все время скакали, и скакали. Останавливались лишь на короткий отдых, и сразу же продолжали путь, иногда даже днем мы не останавливались на обед, а перекусывали прямо в седле. Ночью только давали лошадям отдых, и сами забывались сном, без сновидений.
Но вернусь к описанию нашего пребывания во владениях гномов. Утром король Немаругус принял нас в главном зале подземного царства гномов. Он сидел в великолепном кресле на специальном возвышении, выряженный в королевскую мантию из шкуры неизвестного мне, но очень красивого животного. Вероятно, он так вырядился специально для нас, ведь по слухам, которые долетали до нас раньше, этот король сам был очень искусным кузнецом, и оружие, вышедшее из его рук, славилось по всему миру. В остальном он выглядел как обычный гном, для меня вообще все они выглядели одинаково, и я отличала нашего Говарда только по его стальному шлему и воинским доспехам, так как остальные были одеты совсем по-другому.
Когда мы вошли, он как раз о чем-то разговаривал с Говардом, а потом его помощник громко объявил, что король выражает желание побеседовать с прекрасной Линдой, то есть со мной. Все передо мной расступились, и я прошла прямо к трону, который оказался не таким уж и высоким, как мне показалось вначале. Но, вероятно, люди были здесь частыми гостями, поэтому его высоты хватало для того, чтобы король Немаругус слегка мог возвышаться надо мной, хотя, думаю, для более высоких людей, трон лишь позволял оказаться королю на одном уровне со своим очередным гостем.
- Я знаю, куда вы направляетесь, юная девушка. И знаю, для чего.
По серьезности его тона, я поняла, что ему известно гораздо больше, чем мог знать Говард, так как для всех остальных наше путешествие было всего лишь погоней за сокровищами. Я улыбнулась ему, но не думаю, что улыбка получилась очень веселой. Король хлопнул в ладоши, и тут же то место, на котором стоял трон и я, стало опускаться вниз, еще глубже под землю. Так мы оказались в тайных галереях Гор Алларунга, о которых я слышала раньше.
- Здесь, девочка, ты сможешь выбрать себе достойное оружие, которое тебе еще не раз понадобиться. - он развел своими короткими ручками в стороны, и тут же появилось освещение, хотя откуда исходил свет я так и не поняла. Король, тем временем, неуклюже выбрался из-под своей шикарной мантии, оказавшись под ней в обычной одежде горняков, и спрыгнул на пол. Ростом он доходил мне до пояса, и мне было не очень то удобно выказывать почтение такому коротышке, но он перестал обращать внимание на все эти условности, и пустился вперед по длинной галерее, продолжая объяснять мне значимость владения хорошим мечом.
- Настанет мгновение, когда только ты сама сможешь защитить свою жизнь, тебе предстоит долгий путь, полный опасностей и потерь. Поэтому, ты должна владеть хорошим мечом, Линда. Я ведь хорошо знаком с твоей приемной Матушкой, и знаю, что она с детства готовила тебя к этой миссии. Тебя выбрала сама Судьба. А я всего лишь старый гном, помочь тебе еще чем-то я не могу, кроме того, как вооружить твоих людей хорошим оружием. Вот смотри, девочка. Думаю, здесь ты найдешь то, что тебе нужно.
Он остановился перед одной стеной и показал мне на рукоятки мечей, торчащих из нее. Я огляделась и попробовала вытащить один из них, взявшись за рукоятку обеими руками. Мне не удалось даже чуть-чуть его шевельнуть. В недоумении я посмотрела на короля, который стоял немного сзади и наблюдал за мной с непонятным выражением.
- Ваше Величество, вы уверены, что я смогу хотя бы поднять такой меч?
- Для каждого живущего на земле воина здесь есть свое оружие. - ответил он мне торжественным тоном, - И для тебя тоже, девочка. Попробуй почувствовать его, ведь и он тоже жаждет оказаться в твоих руках.
- Но ведь я же не воин, Я всего лишь колдунья, мне никогда не стать воином!
- Откуда тебе знать, что ждет тебя завтра, девочка. Смелее же!
Я опять уставилась на стену, заметила, что одна рукоятка украшена драгоценными камнями, и подумала, что в моих руках она будет неплохо смотреться, но и в этот раз мне не удалось вытащить меч. Тогда я поняла, что нужно действовать по-другому. Я немного отступила назад и закрыла глаза. Затем собрала все свои силы воедино, выставила вперед руки и стала водить ими из стороны в сторону, пока не почувствовала в правом нижнем отсеке короткую вибрацию, передавшуюся по воздуху к моим пальцам. Так я обрела своего бесстрашного красавца Леста, как оказалось, у каждого, выкованного здесь меча было свое имя, которое ему давал сам мастер. Мой Лест был легок и быстр, и безупречно остр.
Как оказалось позднее, все члены моего отряда получили свое оружие, и даже Да-Лия, хотя она была лучницей.
После этого мы отправились в путь, нас вывели на поверхность провожатые, данные нам самим королем,