В конце лета в квартиру на втором этаже трехэтажного дома, облицованного желтым камнем, вселились новые жильцы. Семейная пара с детьми и кот по имени Зяма. Здоровенный черно-белый котяра с исполосованной шрамами головой на толстой шее, и наглым взглядом. Когда он, тяжело ступая, важно шествовал по лестнице, даже люди невольно уступали ему дорогу. Что уж говорить о кошках! Немного обжившись в квартире, Зяма вышел на улицу, откуда вскоре донесся надрывный кошачий вой. Неделю, а то и две, шум кошачьих разборок терзал слух обитателей дома - Зяма обживал экологическую нишу.
Вскоре все конкуренты признали несомненное Зямино превосходство. Все, кроме одного. Не уступающий Зяме ни в весе, ни в наглости, рыжий уличный кот, бывший до появления Зямы владетелем всех окрестных помоек, и грозой кошачьего племени, не захотел уступать. Рыжий и Зяма сталкивались не раз, и, как это принято у котов, хлеща себя по бокам хвостами, самозабвенно орали друг на друга, выискивая во взгляде соперника слабину. Уступать никто не хотел, но до решающей схватки дело не доходило. То проехавшая машина резким сигналом клаксона разгоняла соперников в разные стороны, то соседка, доведенная раздающимся в ночной тишине воем до точки кипения, выплескивала с балкона ведро воды, остужая пыл бойцов.
В один прекрасный день Зяма не вышел на улицу. История умалчивает, что стало тому причиной - может, ублажив желудок хозяйскими разносолами, Зяма залег переваривать, а может, природная кошачья лень взяла верх над амбициями - не знаю.
Рыжий ждал Зяму у подъезда, устроившись в проломе забора. Ждал долго. Полночь приблизилась и удалилась, а Зямы все не было, и даже бесконечное кошачье терпение Рыжего стало иссякать.
Он обошел вокруг дома, и, запуская в кору когти, вскарабкался на растущее у дома дерево. Длинная ветка этого дерева доставала почти до самого балкона той самой квартиры где жил с хозяевами Зяма. Часто, лежа на каменных перилах, Зяма обозревал окрестности с высоты, недосягаемый для врагов. Осторожно ступая, Рыжий подобрался к самому кончику ветки, оттолкнулся, и прыгнул. Если бы кто-то наблюдал этот полет, то мелькнувшая в лунном свете тень напомнила бы ему белок-летяг. Но, конечно же, белки так не скалятся, и не таращат в полете глаза, как это делал Рыжий.
Приземлившись, Рыжий замер, прислушиваясь. Все было тихо. Высадка на территории, занятой противником, прошла успешно. На полусогнутых лапах Рыжий осторожно прокрался внутрь. Он прошел через детскую, но дети его не заинтересовали, вышел в коридор, и свернул направо, туда, откуда доносился человеческий храп. Стоило ему зайти в комнату, как сверху на него обрушился Зяма.
Тот уже давно не спал. К несчастью Рыжего, зов природы разбудил до того мирно спящего в ногах у хозяев Зяму, и тот, сходив в туалет, уже возвращался в спальню, когда услышал с балкона звук приземления Рыжего. Подавив первый порыв сразу наброситься на врага, Зяма вернулся в спальню, и занял позицию на кресле у двери. Когда Рыжий вошел в комнату, он остановился в дверях, посмотрел направо - все было чисто, и только начал поворачивать голову. Чтоб посмотреть налево, как в его загривок с воем вцепился прыгнувший со спинки кресла Зяма.
Визжащий, воющий клубок из когтей и хвостов покатился по полу. Противники рвали друг друга всем чем только можно. Проснувшаяся от такого концерта Хозяйка, не поняв ничего спросонок, спустила с кровати ноги, пытаясь встать. Голая нога тут же украсилась глубокими параллельными царапинами, и к кошачьему вою добавился высокий женский визг. Тут же проснулся и Хозяин. Он включил свет, и, разобравшись в ситуации, схватил в прикроватной тумбочки бутылку с минералкой, и вылил на кошек. Клубок распался. Зяма выскочил в коридор, а Рыжий спрятался под кровать. Забившись в угол, он глухо рычал, предупреждая всех, чтобы к нему не совались, а не то! Наступило относительное затишье. Метнувшегося было назад в комнату Зяму, Хозяин поймал, и, заработав при этом несколько царапин, отнес в ванную и запер. Хозяйка принесла с кухни швабру. Этой шваброй хозяева принялись выковыривать рыжего из-под кровати. Но не тут-то было. Рыжий шипел, и визжал, и выл, бил по швабре лапами, но не выходил. Глядя на украсившие швабру борозды, Хозяин отказался от идеи достать Рыжего руками. Он попытался передвинуть кровать, но рыжий шустро перебежал в центр, и перемещался вместе с кроватью, не забывая при этом грозным рычанием наводить страх на врагов. Из ванны доносилось царапание, стук, и гневный мяв. Зяма терзал дверную ручку, пытаясь выйти, и навалять наконец-то наглому захватчику.
Хозяин снял с кровати матрац. И, перевернув ее, заставил Рыжего переместиться в угол. Лишившись прикрытия, Рыжий стал уязвим, и, в конце концов, Хозяин накинул на него сверху одеяло, замотал того, и понес к двери. Рыжий извивался, пытаясь освободиться. У самой входной двери ему это удалось. Он вывернулся из одеяла, и, ошалело вытаращив глаза, стрелой вылетел в услужливо распахнутую Хозяйкой дверь. Вслед ему торжествующе шипел и плевался вырвавшийся наконец-то из ванной Зяма.
После этого случая Рыжий и Зяма еще несколько раз сталкивались, но расходились с ничейным результатом. А через год хозяева Зямы купили квартиру, и уехали из трехэтажного дома, облицованного желтым камнем. И наглый рыжий кот опять стал царствовать безраздельно.