Очень понравилась идея о разумном космическом "булыжнике", упавшем на перекресток трех дорог, и его сотрудничестве с "двуногими".
Здесь, сорок первый номер: http://samlib.ru/n/nekanon/41.shtml
Однако исполнение разочаровало. Как-то уж очень претенциозно, со "вселенским охватом" получилось. Может, кому и понравится, а по мне – проще бы. Хочу обратить внимание автора на обилие слов с заглавными буквами. Как-то вычурно, выспренне получается. Короче, рискнул написать фанфик на ваш фанфик. И заглавную букву (внутри предложений) использовал всего один раз.
---------------------- На перепутье ------------------
Испокон веков стою я, каменный истукан, на перепутье. С тех самых пор, как откололся от глыбы, летящей в бесконечном пространстве, и упал на эту планету. Ко мне подходит одна дорога, а от меня уходят три. При моей неподвижности я могу только наблюдать, что происходит вокруг. Я долго изучал непонятливых существ на двух ногах, иногда проходивших мимо. Они появлялись на Главной дороге и останавливались в раздумье: куда идти? Заметил, что молодые и горячие недолго задерживались и, не раздумывая, шагали прямо. Другие выбирали правую дорогу. Но были и такие, что сворачивали налево.
Так вот, которые шли прямо – никогда не возвращались, а с той стороны иногда залетали черные птицы, кружили в высоте, словно поджидая новых путников. Уходившие же направо спустя какое-то время вновь возвращались на Главную дорогу, но не одинокими, а в паре с подобными себе - невестами, как я понял, когда разобрался в человеческом языке. Ушедшие налево тоже вновь появлялись на перепутье, но теперь не шедши пешком, а в набитых доверху повозках. Усталые лошади с трудом тащили их добро.
Запомнилось мне, как однажды появился на Главной дороге худой старик с заплечной сумкой, из которой выглядывали деревянные рукоятки. Он был худ, сутул, в больших узловатых руках держал суковатую палку.
У меня уже появился опыт наблюдения за людьми.
"Мастеровой, - подумал я. – Работу ищет".
Сразу видно, в пути он очень устал; присел ко мне спиной, укрывшись в моей тени от палящих лучей солнца и просидел до ночи. Так и уснул. А утром, пробудившись, развязал свой мешок, вытащил корочку хлеба, жбан с квасом и подкрепился перед дальнейшей дорогой. И впервые я ощутил в себе возможность связаться с двуногим. Я не утерпел и мысленно передал ему свои, накопленные тысячелетиями, знания. И по его глазам, в которых добавилось мудрости и света, понял, что и он меня понял.
"Куда же теперь пойдет, узнавши от меня, что к чему приводит?" – гадал я. Но старик не спешил. Он опять развязал мешок и на этот раз вытащил инструменты - молоток и зубило. Рукавом рубахи стер с меня вековую пыль и начал высекать на моем каменном теле знаки. Он трудился, не покладая рук до знойного обеда. Закончив, отошел на три шага и, проверяя себя, зачел вслух то, что получилось:
- Кому пряму идти -
живу не бывати –
нет пути ни прохожему,
ни проезжему,
ни пролетному…
- Направу свернуть –
женату бытии…
- Налеву податься –
богату бытии.
Да! Всё верно! Я убедился, что передал ему свои знания и, разогревшись так, что на мне паром вышли остатки влаги, с любопытством наблюдал, какой он выберет путь. А старец почесал за ухом и, размышляя вслух, сказал;
- Прямо я не пойду; чего напролом-то лезть, мне еще пожить охота. Направо… хм, был я уже женат и счастлив с моей Марьюшкой. Жалко только, что мы не умерли в один день. Налево… нет, тоже не пойду. Не жили богато, неча начинать.
- А куда ж ты пойдешь? – всей своей каменной массой проскрипел я.
Наверно, он понял мой скрип. Ибо ответил:
- Пойду-ка я вспять, другое перепутье искать. Язык камней теперь понимаю. Буду путеводные надписи высекать.