Оплаченная заведением Пересмехина ночь любви неожиданно получилась яркой и страстной. Видимо, кузина успела стать опытной профессионалкой, а, может, добавила огоньку и прежняя романтическая любовь. Однако, утро выдалось хмурым в прямом и в переносном смысле. Ветер все-таки нагнал тучи с залива. За окнами теперь висела пасмурная дымка, и временами начинал накрапывать дождик. После изнуряющей жары, пришедшая прохлада пока еще казалась благодатью. Однако, интуиция подсказывала:
-Это надолго, и жаркие деньки еще будут вспоминаться добрым словом!
Но пока накалившиеся стены держали аномально высокую температуру, а залетавший в окно ветерок приятно холодил лицо. Расположившись за большим кухонным столом, они в молчании пили кофе. Сидевшая напротив женщина мало походила на вчерашнюю страстную вакханку. Наверное, сказывалось отсутствие косметики. А, возможно, для поддержания тонуса и блеска в глазах уже требовалась новая доза белого порошка.
- Прекрати, меня рассматривать! - с неожиданной злобой заявила Аня. Арнольд перевел взгляд на арку соседнего дома. Там то и дело появлялись и исчезали прохожие. Многие успели переодеться в осенние куртки, почти у всех были зонты. За столом снова повисло молчание. Мысли в голове крутились самые противоречивые. Арнольд ждал, когда эта женщина с усталым бледным лицом и синими полуокружностями под глазами, наконец, уйдет. Но в то же время не хотел расставаться навсегда.
" Вот и все!" - подумал он, когда Аня, не допив кофе, решительно встала. Но, вместо того, чтобы навсегда исчезнуть из его жизни, она начала наводить порядок на кухне. Давно не знавшее женской руки холостяцкое хозяйство, прямо на глазах преображалось. Ледяная стена утреннего отчуждения начала оплывать истончаться и вскоре потекла весенними ручьями. Когда в сушку отправилась последняя перемытая тарелка, Арнольд подошел сзади и с проснувшейся нежностью поцеловал ей плечо:
- Может, сходим сегодня куда-нибудь? - тихо произнесла Аня. В голосе послышалось что-то детское. Казалось, маленькая девочка просит старшего брата сводить ее в зоопарк. Сначала Арнольд хотел честно сказать, что сегодня у него рабочий день и десяти часам надо быть в магазине. Но почувствовал вдруг, что сейчас, возможно, решается судьба, и начал искать телефоны начальства. Директор, как всегда по утрам, был недоступен. Пришлось звонить второму лицу в магазине - главбуху. Выслушав про отгул по семейным обстоятельствам Мария Федоровна, пообещала, что просьбу передаст. Но напоследок посоветовала, решать семейные обстоятельства аккуратней. И Арнольду показалось, что слышит в ее голосе ревнивые нотки.
Из дома вышли под большим зонтом, доставшимся в наследство от мамы. Аня взяла его под руку. Они шли совсем близко, и Арнольд чувствовал прикосновение ее плеча. Но вскоре зонт оказался не нужен. Дождь прекратился, и сквозь пасмурную дымку стало пробиваться солнце. Резко потеплело. Многочисленные лужи на асфальте активно испаряли влагу, от чего город снова начал превращаться в душную парилку. Первоначально Арнольд планировал посетить музей. Но теперь уже снова хотелось прохлады и свежего ветра, и он вспомнил про дворцово-парковый ансамбль на берегу залива.
На площади перед обелиском скучали возницы. Один из кучеров прямо на козлах резался в карты с ряженым императором. В скверике на углу дворца, навстречу снова попалась компания девиц в гусарских мундирах. Но видя, что клиент не один, приставать не стали. Купив в летней палатке хот-доги и баночного пива, Арнольд и Аня успели на отходящий от набережной катер. Расположившись на верхней палубе, устроили пикник.
Воздушная подушка позволяла развивать приличную для водного транспорта скорость. Вскоре, далеко позади остался золотой шпиль адмиралтейства, колонны с корабельными носами, голландские пейзажи Васильевского. Берега постепенно расширялись и уходили в сторону. Дул свежий морской ветер. Арнольд накинул на плечи спутницы свою куртку. Некоторое время они, обнявшись, смотрели, как играют на волнах рассеянные лучи, и над водой с криками барражируют чайки. Но холод все-таки заставил спуститься с палубы в салон. Здесь было душно и Арнольд почувствовал, как наползает предательская сонливость. Но к счастью катер вскоре пришвартовался к причалу.
Пока стояли в очереди у кассы, ветер помог вернуть бодрость. Цена на билеты кусалась, но Арнольд чувствовал, что сегодня в его судьбе переломный день и готов был пустить в ход последние резервы своего тощего бюджета. Оказавшись за турникетами, они взялись за руки и пошли мимо протоки, где плавали альбатросы и позолоченные головы фавнов извергали изо рта воду.
Парк обрушился на них всей мощью и великолепием чужеродной культуры. Вычурной, подчеркнуто плотской, помпезной. В последний раз Арнольд побывал здесь еще ребенком, а Аня лет пять назад с подружками из института. Наблюдая, как кузина восхищается позолочено-фонтанным великолепием, с каким удовольствием лижет купленное ей мороженное, Арнольд не мог избавиться от чувства, что привез на экскурсию младшую сестренку.
Переполненные впечатлений и сильно уставшие они вернулись на причал. На обратные билеты у Арнольда уже не хватило. К счастью, недостающая сумма нашлась у Ани. Оказалось, при отсутствии дамской сумки кузина носит наличные в крохотном кошельке на поясе юбки. Когда она их доставала, Арнольд увидел край белого пакетика. И тут же появилось нехорошее подозрение, что детские восторги и вернувшийся блеск в глазах спутницы результаты очередной дозы. Как она принимала порошок, он не видел. Но сделать это незаметно было не сложно. Почти всю обратную дорогу они молчали. А когда снова оказались на набережной, в воздухе зловещей дугой повис вопрос:
"Что дальше?".
- Ну ладно, мне на работу, - буднично произнесла Аня и махнула рукой в сторону "Одноногой курицы". И ту Арнольд выдал, наверное, самый страстный в своей жизни монолог. Он говорил, что им вместе надо перечеркнуть прошлое и уехать. Где-нибудь далеко отсюда, там, где их никто не знает, они начнут новую жизнь, и построят счастье своими руками. А он сделает все возможное, и даже невозможное, чтобы эта попытка удалась.
- А жить мы, в прекрасном далеко, на что будем? - иронично поинтересовалась кузина. Младшая сестренка исчезла и теперь перед ним стояла видавшая виды циничная труженица ночных панелей.
- Я достану деньги, - теряя запал, тихо произнес Арнольд.
- Вот, когда достанешь, звони. А за прогулку еще раз спасибо, - улыбаясь, произнесла Аня.
Глядя ей вслед, Арнольд сжал кулаки. Он проклинал судьбу. Ненавидел этот больной и амбициозный город. И, наверное, впервые чувствовал, что начинает ненавидеть себя.
Когда он вернулся домой, уже смеркалось. Заходя в парадное, Арнольд по привычке оглянулся на соседний дом. Все три окна над аркой ярко светились. Поднявшись в свой наблюдательный пункт, он хорошо рассмотрел Глеба. И словно по заказу, снова стал свидетелем сцены, как тот небрежно кидает в сейф пачки денег.