- На днях кондуктор в автобусе мне заявляет: "Вы по пенсионному удостоверению?" Неужели я так плохо выгляжу?!
-Прекрасно выглядишь, - утешают знакомые Лену. - Этим кондукторшам все на одно лицо.
-Да-а, - вздыхает Лена, - а в аптеке тоже первым делом: "У вас пенсионка?"
- Элементарная бабья зависть. Прикинь: они там все бледные, квёлые, лекарствами нанюханные. И тут входишь ты: вся из себя цветущая, ядрёная, кровь с молоком. Конечно, от зависти.
Лена - без пяти минут пенсионерка. Вот-вот вступит в возраст дожития - по недвусмысленному намёку государства.
Ну почему так? Когда с годами в человеке выкристаллизовываются проблески мудрости, кое-какого опыта - в организме, ровно пропорционально, накапливаются мерзкие болячки. Нервы изношены в страстях, которые - сейчас понимаешь - выеденного яйца не стоили. У кого-то зашкаливает давление. У кого-то прокуренные дырявые лёгкие с хрипом качают воздух. У кого-то печень вымочена в дрянном спирту.
И кидаешься запоздало, лихорадочно себя ремонтировать. Завязываешь курить и пить, садишься на диету, выписываешь газету "ЗОЖ". В еду, по совету Елены Малышевой, обильно включаешь лук и чеснок: чистят сосуды. Потом ходишь, благоухаешь. Но - "у женщины, от которой плохо пахнет, нет будущего" (не дословно, сказал кто-то из французов).
Об этом Малышева не думает. Или думает: какое может быть будущее у пенсионерки с пенсией 7 тысяч рублей? С точки зрения государства - человеческий навоз. Слабо утешает, что прежде чем превратиться в навоз, успеешь побыть овощем, растением. Баклажаном или розой. Лучше розой. Хотя родным всё равно, кем ты себя, восседая на судне, воображаешь: баклажаном ты или розой. Растение, оно и есть растение.