Нелин Аким Владимирович : другие произведения.

Шаги назад

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О том - можно ли вернуться в детство? И какую цену за это придется заплатить?

Шаги назад

  
   Только змеи сбрасывают кожи,
   Чтоб душа старела и росла.
   Мы, увы, со змеями не схожи,
   Мы меняем души, не тела.
   (Николай Гумилёв)
  

Вместо пролога

  
   Часы выполнены в форме башни. В форме огромной круглой башни из тёмного камня, без окон и дверей, покрытой конусообразной черепичной крышей ярко-алого цвета. Почти под черепицей, огромным ослепшим глазом белеет круг циферблата. Двенадцать черных цифр - некоторые почти стёрлись и не видны. И, всего одна, длинная фигурная стрелка.
   Когда часы сломались, она застыла между двойкой и тройкой, слегка подрагивая, словно пойманная в хитрую ловушку.
   Изредка стрелка пытается вырваться из западни. Собирает все свои механические силы и дёргается вперёд. Ей удаётся достичь новой цифры - иногда тройки, иногда четвёрки или пятёрки.
   Но достичь - не значит удержаться.
   Каждый раз, проходит несколько долгих мгновений - и стрелку отбрасывает обратно.
   И она снова дрожит между двойкой и тройкой, набираясь сил для нового рывка...
  

Часть 1

  
   А поезд на небо уходит всё дальше,
   По лунной дороге уносится прочь.
   А поезд на небо уносит отсюда
   Всех тех, кому можно хоть как-то помочь.
   ("Наутилус Помпилиус")
  
   ...Привкус мокрого пепла никуда не исчез. Напротив, в это утро, он казался особенно издевательски-сильным.
   Стакан с недопитой минералкой полетел в стену. Лина, некоторое время, почти с ненавистью, смотрела ему вслед, потом опустилась на стул и обхватила себя руками.
   От отчаяния хотелось выть.
   А ведь ночью, в жарком круговороте объятий, ей, на какое-то время, показалось, что это проклятье, наконец отпустило её, вернув ощущениям давно потерянную яркость. В который раз.
   И, в который раз, она поверила...
   ...И продолжала верить утром, очнувшись рядом с, мирно посапывающим, Эдом. Продолжала верить, выбравшись из постели и босиком прошлёпав на кухню! Продолжала верить, когда наливала эту чертову минералку!!!
   "Если так будет продолжаться дальше, я просто повешусь", - с отчаянием подумала девушка.
   Говорят, можно привыкнуть ко всему. Привыкнуть и не замечать. Наверное, и она давно бы привыкла к странностям своих чувств.
   К блеклым, как у старого цветного телевизора, краскам реальности.
   К словно вечно онемевшей коже.
   К звукам, пробивающимся как сквозь вату, к тому - что к любому запаху примешивается струйка гари.
   И даже к вечному привкусу мокрого пепла во рту.
   И она давно бы привыкла и перестала замечать, если бы это было постоянно. Если бы обычно-яркие чувства не возвращались на короткое время. Иногда на час, иногда - на несколько часов. Возвращались - будто для того, чтобы поиздеваться и напомнить, в каком аду она живёт.
   Про себя Лина называла такие возвращения "проблесками"...
   Со временем она осознала, что "проблески" притягивают сильные ощущения. И окончательно убедилась в этом, после смерти матери, когда "проблеск" не отпускал её почти целые сутки...
   И тогда она бросилась во все тяжкие.
   Наркотики лёгкие и тяжелые, алкоголь, беспорядочный секс. Безрассудный, смертельно-опасный экстрим, и ещё много, много чего....
   Тогда она и узнала про другие свои странности.
   Наркотики не давали привыкания, алкоголь - похмелья. Случайные связи не приносили неприятных болезней, ни беременности.
   Другие жили бы и радовались.
   А она жила от "проблеска" до "проблеска"
  
   Я почти не помню свою жизнь с тринадцати лет. Всё как в сером тумане, лишь только отдельные фрагменты выступают яркими пятнами.
   Мать мало рассказывала мне о том времени. Только, что после приезда из Хрустального, я словно ума сошла. Говорила бессмысленную ерунду и творила странные вещи. Вот только какие именно - умолчала.
   Зато постоянно напоминала, как часто таскала меня по психологам и психиатрам.
   Этих докторов я тоже не помнила. Как и три "отдыха" в психушке.
   Впрочем, однозначный диагноз врачи мне так и не поставили...
   Школы я тоже меняла несколько раз. Почему? Туман скрывает и это. Он начинает рассеиваться только ближе к восемнадцати годам.
   Именно тогда я осознала, что со мной что-то не так.
   Особенно когда поняла, что никого, по-настоящему, не любили, и не ненавидела.
   ...Кроме, тех, кто когда-то остался в Хрустальном...

***

   В этой части парка всегда было тихо. Выложенная широкой плиткой аллея, в других местах прямая, здесь несколько раз изгибалась, петляя между деревьев, редких скамеек и, почти всегда неработающих фонарей. Сюда редко забредали пьяные компании, местные пенсионеры или люди, выгуливающие своих четвероногих питомцев. Только влюбленные пары, особенно в вечернее время, были частыми гостями.
   Лина любила бродить именно здесь. И сегодня - едва она вырвалась из квартиры - ноги, будто сами понесли, на аллею.
   "Если всё-таки решусь покончить с собой... - приду сюда" - думала девушка, оглядывая стволы клёнов, среди разросшихся кустов - "Здесь точно никто не помешает. Да и не найдут долго..."
   ..."Проблеск" рухнул на неё совершенно неожиданно. Краски, звуки, запахи, тёплый ветерок на коже - всё это ошеломило, ослепило, сбило с ног, заставив упасть на четвереньки.
   Лина, кое-как поднялась, добрела до ближайшей скамейки и рухнула на сидение. От полноты чувств кружилась голова.
   Она сделала несколько глубоких вдохов. Ошеломлённо огляделась вокруг.
   Этот "проблеск" был особенно сильным.
   Но почему он начался сейчас - без причин?!
   Минуты сменялись минутами, но "проблеск" не проходил. Зато, девушка почувствовала странную лёгкость во всём теле. Мысли в голове стали путаться.
   Её словно куда-то уводило.
   Этого ещё не хватало!
   Девушка потрясла головой, выпрямилась на скамейке и заговорила.
   -Я знаю, кто я. Меня зовут Лина. Моё полное имя Капитолина. Капитолина Васильевна Белкина Мне двадцать пять лет. Я живу в городе, в квартире, оставшийся от матери квартире. Я работаю..."
   Говорить о себе, непременно вслух и громко - этому её научил один случайный знакомый - китаец-эзотерик, плотно сидящий на крэке. "Ты живёшь между мирами..." - говорил он - "А в эти "проблески", выходишь в одни из них. Если не будешь знать, кто ты, можешь потерять себя. Тело останется без памяти, а душа будет вечно бродить в ирреальности".
   Тогда Лина сочла это наркотическим бредом. Но потом, во время особо сильного "проблеска" она действительно забыла себя. Потеряла память на несколько часов.
   Ей до сих пор было страшновато вспоминать об этом случае.
   Минуты сменялись минутами, и наконец, "уводить" как будто бы стало меньше. Девушка замолчала, и, тяжело дыша, посмотрела в хмурое летнее небо.
   -Ну когда же уйдёт этот падла-"проблеск"?! - сейчас она хотела именно этого.
   -Вы называете их "проблесками"? - раздался, совсем рядом, чужой голос.
   Вскрикнув от неожиданности, Лина обернулась и обнаружила, что на скамейке она уже не одна.
   Мужчина был похож на Оскара Уайльда - немного вытянутое лицо, длинные чуть кудрявые волосы, насмешливый взгляд. Сходство усиливал длинный светлый плащ, который в это тёплое июньское утро казался чем-то неуместным.
   -Извините, я не хотел вас напугать, - сказал он.
   -Что вам надо?!
   -Вы просто говорили вслух, и я случайно услышал.
   -Не для вас говорила, - прошипела она сквозь зубы.
   -Это я понял. Мне просто стало интересно. Кстати меня зовут Ленард.
   -Мне всё равно, как вас зовут! - Лина окончательно разозлилась. - Я...
   -Я понимаю, что вы смущены, - перебил её Ленард, - И даже более того. Но это вполне естественно после вашего... эмм... состояния.
   -Да что вы можете знать о моём, как вы сказали, "состоянии"?!
   -Не так мало, как вы думаете. Например, что, большую часть времени вы не можете ощущать всю полноту собственных чувств.
   Лина поперхнулась, готовой сорваться языка, грубостью.
   -У меня, некогда очень давно, было подобное. Болтаешься словно слепоглухонемой в тумане. И привкус постоянный. Вот у вас какой? - обратился он к Лине?
   -Привкус? - изумлённая девушка вначале не поняла, о чём он говорит. - ...Пепел мокрый.
   -И вам ещё повезло. А вот у меня, был привкус самых настоящих, не при дамах будет сказано, фекалий, - Ленард поморщился от грубого слова.
   -Но вы сказали... - было?! - до Лины начало доходить.
   -Да, это было ужасно неприятно. Этакая невольная копрофагия. Даже вкус....
   -Было!!! - она перебила его, почти прокричав это слова - Значит сейчас вы не!?..
   -Ну да, я давно избавился от подобного... э... "состояния".
   -И как?! Как вы с этим справились?! - девушка почти кричала.
   -Очень просто, - Ленард спокойно посмотрел на неё - Я умер.
  
  

***

   Добраться до Хрустального оказалось непростой задачей. Проведя в интернете пару часов, Лина узнала, что до нужного ей места, прямого транспорта нет. Даже с пересадкой, маршрут был всего один, через город со странным названием Чистово. Впрочем, это название, сразу же показалось ей очень знакомым.
   ...Перед въездом в Чистово стало совсем плохо...
   ...-Стоит ли её давать это импортное средство...
   ...пахнущий лекарствами, больничный коридор....
   Обрывки воспоминаний никак не хотели складываться в цельную картинку. Помучившись некоторое время, Лина решила оставить их на потом и вернулась к маршруту будущей поездки.
   В Чистово шел лишь один единственный поезд с алкогольно-эзотерическим номером 777. Правда отправлялся он, отчего-то, он не из города, а с крохотной пригородной станции - да и то не каждый день. К счастью ей повезло - ближайший рейс оказался сегодняшней ночью. Девушка сочла это добрым знаком.
   На то, чтобы собрать небольшой, но удобный, рюкзачок ушла всего пара часов. Вот только, чем больше его тряпичное нутро заполнялось вещами, тем сильнее Лину донимало странное зудящее чувство.
   Будто она уезжает отсюда навсегда.
   В конце концов, для собственного успокоения, Лина, решила, взять с собой и все те вещи, которые были для неё особенно памятны. Таких имелось немного. Пара книг, старая детская игрушка, кое-что из одежды, фотоальбом.
   Рюкзачок от них почти не потяжелел.
   Когда сборы были закончены, Лина присела на кровать. Выходить она хотела через пару часов.
   А пока, в голове вновь закрутился вчерашний разговор на скамейке.

***

   ...-И как?! Как вы с этим справились?! - девушка почти кричала.
   -Очень просто, - Ленард спокойно посмотрел на неё - Я умер.
   -Что?!
   -Но это путь определённо не для вас, - мужчина покачал головой - Возможно, пока.
   -Пока?! Да я уже...
   -Думаю, у вас ещё есть пара-другая тропинок, для иного исхода. А уж если они заведут в тупик, можно попробовать мой способ.
   -Каких тропинок. Скажите, что со мной вообще происходит!?
   -Даже если бы у меня была бездна времени, чтобы вам это объяснить, прошла бы целая вечность, прежде чем вы всё поняли, а потом поверили в то, что поняли.
   -Вот только не надо перефразированных цитат, - Лина поморщилась - Вы попробуйте хотя бы начать объяснять. Может, я понятливой окажусь?
   -Сначала ответьте, вам объяснение нужно, или избавиться от вашей напасти?
   -А то и другое нельзя.
   -Нет. Или - или.
   -Тогда, к черту объяснения! Что вы там говорили про тропинки?
   -Чтобы их нащупать, я должен задавать вопросы.
   -Спрашивайте.
   -Когда вы чувствовали полноту своих ощущений в последний раз?
   -Очень давно. Почти двенадцать лет назад...
   -Продолжайте.
   -Мне было тринадцать. Я жила в деревне у бабки с дедом. Она называлась Хрустальное. Потом родители забрали меня в город, и тогда всё началось.
   -Хрустальное, значит - Ленрад прочертил по земле линию наконечником ботинка, - Ну, вот вам и тропинка.
   -Я не понимаю?
   -Вы должны туда вернуться.
   -Но я не хочу возвращаться.
   -Почему?
   - Есть такая народная мудрость, - Лина вздохнула - Никогда не возвращайтесь туда, где вам было хорошо.
   -Что, к вашей ситуации, совсем неприменимо. Рискну предположить - вы просто боитесь, потерять последний идеализированный уголок детства.
   -Допустим. И что из этого?
   -Когда-то я тоже боялся - но смог сделать шаги назад. Ничего, живу. Даже писателем стал. Читаю теперь свои творения драконам, водопадам и облакам, - он усмехнулся. - Правда, то Я, не Вы.
   -А может, другие тропинки?
   -Другие тропинки будут, если вам не поможет Хрустальное.
   -Допустим. И что мне делать, когда я туда вернусь?
   -Сами всё поймёте, - Ленард прорылся в кармане, и протянул девушке визитку - А вот если вернётесь оттуда, такой же, как уезжали, - позвоните. Тогда испробуем мой способ.
  
   Мне часто снится Хрустальное. Наш просторный дом, со множеством больших и светлых комнат. Огромный сад вокруг, разбитый ещё много лет назад. Спрятанная в глубине деревянная беседка, затянутая диким виноградом.
   Мне снится баба Лена. Худая, невысокая старушка в платочке, и с вечным котом, путающимся в ногах. Она очень любит кошек. В доме их было целых шесть, все разного цвета. Не помню имена всех, но моего любимца кота, звали Кардинал. Этот наглый серый зверь, всегда приходил спать только ко мне, умудряясь проникать в спальню сквозь надёжно закрытые двери и окна.
   Мне снится дед Григорий. Его удивительно ясные, молодые глаза и густая белая борода. Дед прошел почти всю войну. Он воевал под Сталинградом, и сумел выжить в этом адском котле. Правда получил сильную рану, и был комиссован.
   Мне снится дядя Лёня, брат отца. Когда-то он работал на севере, но потом переехал жить в Хрустальное. Дядя Лёна работал в местной газете, а в свободное время, писал книгу, "огромный роман "о людях и богах". Он зачитывал мне отрывки, но я ничего не поняла.
   Мне снится... всего лишь снится.
   И я бы дорого отдала, чтобы, хоть на минуту, вернуться в эти сны.

***

   До нужного вокзала Лина добралась без приключений. Расплатилась с таксистом, и сразу же направилась внутрь невзрачного на вид здания.
   Очереди у кассы, что удивительно, не было.
   -Мне один билет до Чистова. На сегодня.
   -До Чистова? - кассирша оторвала равнодушный взгляд от компьютера и посмотрела на девушку с неподдельным интересом. - Поезд туда только один. Уходит ровно в полночь.
   -Я знаю.
   -Отлично, - она защёлкала по клавиатуре - Есть только купе. Зато и нижние и верхние.
   -Давайте нижнее.
   Получив билет, девушка спрятала его в сумку и побрела прочь.
   Зал ожидания здесь представлял собой небольшое помещение, перечеркнутое тремя рядами кресел. Сейчас он почти пустовал - только в левом углу тихо переговаривались двое нетрезвых кавказцев. На Лину, впрочем, они никакого обратили внимания.
   Девушка устроилась около окна, и посмотрела на часы. Было только десять вечера - до поезда оставалось ещё много времени.
   Лина, откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза.
   "Что я делаю? - подумала она - "Беру и отсекаю последнею верёвку, которая держит в этой жизни. Ведь в Хрустальном, наверняка всё уже совершенно по-другому. Может быть, даже дома нашего нет. Двенадцать лет прошло - если старики живы, почему не дают о себе знать. Вот дядя Лёня может ещё там. Спился, так и не написав свою книгу. Так ведь обычно в жизни бывает..."
   И сама не заметила, как задремала.
  
   Этот сон был пугающе реальным.
   Она шла по узкому, в шаг шириной, тоннелю, стены которого были гигантскими зеркалами. Отражая друг друга, они образовывали бесконечный зеркальный коридор, освященный идущим из неоткуда светом, и множили девушку, повторяющей каждое движение, толпой двойников.
   "Сколько я уже иду здесь" - не успела эта мысль появиться в голове, как Лина едва не налетела на преграду.
   Это тоже было зеркало, только оно почему-то не отражало её. Только зеркальный коридор за спиной. И движение.
   Лина стремительно обернулась.
   Её отражения в зеркалах справа и слева продолжили идти, как ни в чём не бывало. Не обращая внимания на преграду, они обогнали её и очень скоро скрылись из виду.
   Неожиданно пришло понимание, что она должна как-то пройти вперёд и догнать двойников. Иначе погибнет всё.
   Она вновь обернулась к мешающему пройти зеркалу. Дотронулась до него ладонями, прислонилась лбом к холодному стеклу.
   И, с какой-то неестественной легкостью, прошла сквозь зеркало.
   Но не успела больше ничего.
   ..........................................................................................................................
   Зеркала по бокам взрываются, и тысячи осколков летят прямо на неё.

***

   Когда Лина проснулась, за окном уже успело стемнеть. Она огляделась - в зале ожидания прибавилось народу. Кроме кавказцев, здесь появилась ещё молодая девушка с годовалым ребёнком на руках, и четверо мужчин с рюкзаками и удочками.
   Девушка перекусила взятыми собой бутербродами, запила их банкой энергетика. Посмотрела на часы, потом на расписание. Судя по нему, нужный её поезд уже подали на девятую платформу.
   "Хорошо хоть не 9 и 3/4" - промелькнула мысль - "Хотя, стен здесь нет - одни деревья".
   На улице было тихо и, не по-летнему, свежо. Горевшие, через один, фонари освещали пустые платформы, Около одного из них, скучая, курил охранник.
   -Простите, как мне попасть на девятую платформу, - спросила Лина, подойдя.
   -Она - самая последняя - охранник махнул рукой, куда-то за себя - Можете по мосту пройти. Только осторожнее - на ней освещение плохое.
   Платформа оказалась неширокой полосой разбитого асфальта, скорее подошедшая не пригородному вокзалу, а какому-нибудь, затерянному полустанку. Ближний её конец освещался одиноким фонарём, дальний тонул в темноте.
   Состава нигде не было видно. Зато, под фонарём, на куче деревянных ящиков, сидел немолодой, плохо выбритый мужчина, в поношенной железнодорожной форме. Занимался он тем, что чистил шомполом старинную берданку.
   -Простите, пожалуйста, а где поезд 777-й? - спросила Лина, подойдя ближе.
   -Наверное, дальше по платформе стоит, - железнодорожник нехотя оторвался от своего занятия, и посмотрел на девушку.
   -Куда же дальше? - в наступающих сумерках Лина не могла разглядеть конца платформы. Ей, отчего-то совершенно не хотелось идти туда одной.
   -Тут один путь - прямо.
   -Это я вижу. Может, его ещё не подали?
   -В это время, его уже подают.
   -И всё-таки.
   -Да что вы ко мне привязались?.. - он хотел добавить что-то ещё, но в этот момент, откуда-то издалека раздался протяжный гудок. Потом ожил репродуктор.
   -Внимание пассажиров, начинается посадка на поезд 777-й, Небес... - тут объявление прервалось взвизгом помех. - ...будьте внимательны и осторожны.
   -Ладно, извините, - бросила Лина железнодорожнику. И, пошла прочь.
   Тёмная платформа казалась бесконечной. Фонарей здесь не было, дорогу освещал только свет луны и звёзд. Впрочем, скоро она привыкла к такому свету, и даже смогла немного оглядеться.
   Вокруг платформы облетали тополя. Кучи пуха, лежали то тут, то там, белея среди тёмной травы. В темноте они казались шапками снега, неведомо каким-то образом, умудрившегося задержаться здесь до лета. Своё добавляла и не слишком приятная, сыроватая прохлада, совсем несвойственная для летней ночи.
   Состав появился из темноты совершенно неожиданно. Словно какой-то вселенский фокусник сдёрнул с него невидимый покров, открывая зрителям потёртый локомотив и ряд тёмных вагонов.
   Помедлив немного, Лина двинулась вдоль состава.
   Вагон номер семь был закрыт. Впрочем, в нескольких окнах был виден свет.
   -Эй. Есть тут, кто ни будь?! - Лина забарабанил в дверь.
   Прошла пара минут, пока наконец, с той стороны не появилось какое-то движение.
   Щелкнул замок, На девушку упал луч света.
   Проводник оказался худым стариком с седой клочковатой бородой. У него было неприятное помятое лицо, на котором сияли, совершенно не старческие, серо-голубые глаза.
   От их острого и свирепого взгляда, девушке вдруг стало очень не по себе.
   -Пассажир? - спросил проводник, почти неприязненно.
   -А кто ещё?
   -У тебя билет есть?
   -Да.
   -Покажи.
   Лина полезла в сумочку. Протянула старику билет. Тот, некоторое время, вертел его в руках.
   -Значит, едешь в Чистово? - его тон несколько потеплел.
   -Да.
   -Пойдём, - проводник развернулся и направился вглубь вагона, кивнув девушке следовать за ним.
   Купе Лины было предпоследним. Войдя, девушка бросила сумку на сидение.
   Проводник, между тем, не торопился уходить.
   -Мы уже скоро отправимся, - он окинул девушку каким-то странным взглядом. Словно взвешивал. - Предупреждаю сразу - чай, только за монеты.
   -Почему?
   -Бумажные деньги мне не нравятся.
   -Я учту.
   Порывшись в кошельке, Лина выудила пару десятирублевок. Протянул проводнику.
   -Сдачи не нужно.
   -Чай принесу, когда тронемся, - тот быстренько спрятал монеты в карман.
   Он скрылся в коридоре, и вернулся со свёртком постели.
   -За полчаса до Чистова предупрежу.
   -Спасибо.
   -И в дороге ничего не покупай, - предупредил проводник - Отравление - как минимум. Тут одна женщина ехала, от мужа к маме - и гранат на станции купила. На полгода в больницу загремела, всего несколько зёрнышек скушав.
   -Благодарю за предупреждение - кивнула Лина.
   Проводник, наконец, удалился, и девушка смогла раскидать вещи. Потом выключила верхний свет, оставив только ночник, и стала смотреть в окно. Но платформа была тёмной и пустынной.
   Поезд тронулся ровно в полночь, о чем сообщил, заранее выставленный на телефоне, будильник. И почти сразу проводник принёс обещанный чай - стакан кипятка и пару пакетиков, в упаковке.
   Напиток оказался неожиданно вкусным. Он пах травами, но, сколько Лина не билась, так и не смогла опознать какими. Попытка найти состав на упаковке обернулась неудачей - его там просто не было. Только надпись "Silencio", да рисунок синего ключа.
   Она доела оставшиеся бутерброды, выпила чай и стала думать, стоит ли ложиться спасть. Поезд приезжал в Чистово почти в пять утра, а часы уже показывали полпервого.
   Неожиданно Лине ужасно захотелось курить. Она сунула в карман пачку, вышла из купе и направилась в тамбур.
   В коридоре был ещё один пассажир - немолодой круглолицый мужчина, задумчиво смотрел в окно. Одет он был в, испачканный во многих местах краской, плащ, с вышитым изображением малиновки на спине.
   Проходя мимо, девушка, случайно задела его плечом. Тот вздрогнул, словно от удара.
   -Извините, я не хотела вас напугать.
   Мужчина покачал головой, произнёс пару фраз на английском, и снова отвернулся к окну.
   В тамбуре обнаружился ещё один пассажир - очень молодой смуглый парень смолил сигарету, комкая в руке пачку "Тройки".
   -Вы до Небесного? - спросил он.
   -Нет, я в Чистово выхожу.
   -Жаль, - парень был явно разочарован. - Что за поезд такой, людей по пальцем сосчитать можно. Даже поговорить не с кем
   -Я тоже это заметила.
   -Меня Владимир зовут.
   -Лина.
   -В гости едете? Или живёте в Чистове?
   -В деревню к родным.
   -А я к матери еду, - парень затушил сигарету - Почти четыре года её не видел. В Новороссийске был...
   Они проболтали ещё некоторое время, уничтожив по полпачки каждый. Потом Владимир извинился, сказав, что хочет ещё успеть позвонить другу и покинул тамбур. Лина тоже вскоре вернулась в купе.
   Постель она решила не разбирать. Просто прилегла на полку и стала думать о Хрустальном.
   И сама не заметила, как заснула...
  
   Хрустальное.
   Потерянный рай, где осталось не только детство, но и нормальность. Место, где чудеса и реальность были неразрывно связаны.
   Я помню заброшенный дом, в конце нашей улицы. Мы часто играл в заросшем саду вокруг него, но так и не отважились залезть внутрь. Выдумывали, что там живёт опасное существо - Карабра. Старшие мальчишки пугали нас, рассказывая, что если смотреть в окно дома, при этом считая до ста наоборот, она появиться и утащит.
   Я помню наш пруд с огромной старой ивой на берегу - любимое место деревенских рыбаков. Кто-то из них пустил байку, что в пруду живёт русалка. У неё даже имя было - Джейн. И если в воду кидать мусор, она может утянуть на дно и защекотать.
   Правда, дед шутил, что появляется русалка, только после третьей бутылки.
   Я помню наш дом, среди большого яблоневого сада. Огромный дом, с множеством деревянных створчатых окон. Весной их растворяли, давая тёплому, пахнущему цветущими яблонями, ветерку беспрепятственно гулять по комнатам.
   А ещё, там была, занимающая отдельную комнату, библиотека. Стеллажи в углах, полки на стенах - все были плотно заставлены книгами. Бабушка рассказывала, что эту библиотеку начал собирать ещё её прадед, до войны.
   Несколько раз я встречала, в библиотеке странную молодую женщину с книгой в руках. Она не разговаривала со мной, только смотрела и улыбалась.
   Когда я спрашивала про неё у родных, они только загадочно молчали...
  
   ...Стук в дверь купе вырвал её из сна. Ещё тяжело дыша, Лина села на полке, открыла дверь.
   -Чистово через полчаса, - проводник оглядел купе и потеребил бороду. - Постель сдавать не надо, я сам потом заберу.
   -Спасибо.
   Закрыв за проводником дверь, Лина уставилась в окно.
   -Что же я делаю!? - пронеслось в голове.
   Состав, тем временем, начал понемногу сбрасывать ход.
  

Часть 2

   Где я? Так томно и так тревожно
   Сердце мое стучит в ответ:
   Видишь вокзал, на котором можно
   В Индию Духа купить билет?
   (Николай Гумилёв)
  
   Поезд, за спиной, тронулся, едва Лина ступила на широкую, залитую светом ярких фонарей платформу. Впереди, почти прямо перед ней высилось здание вокзала - длинная двухэтажная громадина, с широкими деревянными дверями.
   Девушка проводила поезд взглядом. Потом посмотрел на небо. Достала сотовый телефон, и проверила время. Снова задрала голову.
   Обычное ночное небо, на котором ярко сияли летние звёзды.
   Обычное в любое другое время...
   Но не летом, в пять часов утра. В это время уже попросту не могло быть темноты. Предрассветные сумерки, рассвет - но не тёмная ночь.
   "Спокойно. Этому, наверняка, должно быть какое-то объяснение" - подумала она - "Наверное, стоит зайти в вокзал и спросить у местных"
   И направилась к зданию.
   "Станция "Чистово" - гласила надпись на огромном тёмно-синем щите, намертво закреплённом над дверями. Подойдя ближе, Лина увидела, что, под названием станции, кто-то подписал краской неровную строчку "Abandon all hope, ye who enter here". В английском девушка никогда не была сильна, но отдельные слова показались знакомыми - "вход", "надежда".
   Пару минут она пыталась перевести надпись, потом плюнула. Открыла тугие двери и шагнула внутрь вокзала.
   Внутри здания неведомый архитектор органично сплёл современное и старинное. Полы из потрескавшегося камня, темные деревянные панели, высокий купол свода, расписанный сейчас малоразличимыми фресками, а рядом белый пластик киосков, огромное электронное табло над входом, указатели на нескольких языках.
   Некоторое время Лина просто осматривалась. Потом направилась к большим стеклянным дверям, прямо напротив неё, которые, очевидно вели в город. Но, подойдя - резко остановилась.
   За дверями клубилась тьма. Полная, почти осязаемая, без единого отблеска света - она казалась хищником, терпеливо поджидающим добычу. Глядя на неё, Лина поняла, что совершенно не хочется выходить на улицу.
   Она направилась туда, где светилась полуоткрытая веранда ночного кафетерия.
   Кафе оказалось совсем небольшим. Тройка одноногих деревянных столиков примостись у прозрачной стены, за которой просматривался зал ожидания. Рядом, за стойкой, вяло перелистывая журнал, девушка в синем фартуке. Заметив посетительницу, она, сразу же, оживилась:
   -Что-то будете?
   -Чашечку кофе, - попросила Лина, устроившись на высоком табурете.
   -У нас несколько сортов - девушка кивнула на стоящий в углу автомат.
   -Сделайте самый крепкий.
   -Минуту, - она отошла от стойки, и вскоре вернулась с дымящейся чашкой - Вам что-нибудь ещё?
   Лина глянула на витрину. Пить кофе без ничего она не любила.
   -Ещё, пожалуй, пару бутербродов с красной рыбой.
   -Остался последний, и он немного заветрелся.
   -Неважно. Давайте последний.
   Смакуя кофе, Лина принялась осматриваться вокруг. Окинула взглядом зал ожидания.
   Сейчас он был почти пуст, только на одном из кресел, сгорбившись, сидела потрёпанная черноволосая женщина лет шестидесяти. В руках она вертела игрушечного льва.
   -Бездомная? - спросила девушка, кивнув на неё.
   -Нет, что вы. Это Сюзанна, профессор нашего института, - заметив непонимающий взгляд, продавщица пояснила - Когда-то вся её семья погибла в железнодорожной катастрофе. С тех пор, она часто по ночам на вокзал приходит. Ей, видимо, так легче.
   -Даже так? - Лина снова посмотрела на профессора, теперь более внимательно. А та, словно что-то почувствовав, вдруг подняла голов и встретилась с Линой взглядом.
   Девушка поспешно отвернулась. Спросила продавщицу:
   -Случайно не знаете, когда идёт ближайшая маршрутка до Хрустального?
   -Нет, не знаю. Вы лучше на автовокзале спросите. Там касса в шесть утра открывается.
   Шесть утра! Только тут, Лина вспомнила о тёмноте на перроне.
   -Слушайте, а почему, летом, в пять утра, у вас ещё темно!?
   -Как это темно. Давно уже рассвело? - удивилась девушка и кивнула на окна. Лина проследила за её взглядом, и, с изумлением, обнаружила за окном дневной свет.
   Однако девушка была готова поклясться, что ещё совсем недавно за стёклами была кромешная темнота.
   Какое-то время она тупо смотрела на дневной свет за окном. Потом протёрла глаза, потрясла головой.
   Дневной свет никуда не исчез. Зато, Лина вдруг, поймала себя на мысли, что ей, почему-то, отчаянно не хочется искать объяснения данной странности. Вот просто дико - не хочется и всё тут.
   Она допила кофе, попрощалась с продавщицей и направилась из вокзала. Решительно толкнула стеклянные двери и вышла на широкое крыльцо из серого камня.
   Перед ней раскинулась привокзальная площадь - огромный квадрат, от которого, в разные стороны, расходились три широких луча улиц. По краям площади были припаркованы редкие машины и пара автобусов, за ними лепилось множество киосков, лотков и прилавков. В центре был обустроен небольшой скверик, зеленели кусты, вокруг неработающего фонтана полукругом стояли скамейки.
   Сбоку Лина разглядела широкое здание с надписью "Автовокзал".
   Касса оказалась уже открыта.
   -Мне один билет до Хрустального. На ближайшую маршрутку. - попросила девушка.
   -Ближайшая, в три часа, - кассир отсчитал сдачу от протянутой купюры и протянул её, вместе с синим прямоугольником билета.
   -А раньше нет ничего?
   -Только если такси найдёте. Но они туда редко ездят - дороги плохие.
   С такси Лина решила не заморачиваться. Купила билет, вернулась на площадь. Окинула взглядом киоски и подумала, что всё-таки стоит купить подарки родным.
   "Если, как ты думаешь, они ещё живы..." - уколола незваная мысль.
   Отогнав её, Лина направилась к книжному ларьку. Здесь всем заправлял симпатичный кавказец, лет сорока. На бейдже Лина прочитала имя - Джамшед.
   -Есть, что ни будь, про войну?
   -Про Вторую-Мировую?
   -Да.
   -Возьмите, вот эту книгу - продавец протянул ей довольно объёмный фолиант в кроваво-красной обложке.
   -Микаэль Найлар "Ты будешь невредим", - прочитала Лина вслух - Про что она?
   -Писателю из настоящего, дали полную неуязвимость и закинули в прошлое. Прямо в Сталинградскую битву.
   -Фантастика, словом...
   -А что сейчас не фантастика? - Джамшед пожал плечами - Эта книга уже целую кучу премий собрала. Автора с Виктором Некрасовым сравнивают.
   -Ладно, я возьму.
   Лина расплатилась, засунула книгу в сумку и уже собиралась уходить, но тут её внимание привлекло новое лицо.
   Этот высокий бледный старик, казалось, появился из неоткуда. Он был одет в дырявое рубище непонятного цвета, перепоясанное верёвкой, с которой свисало несколько связок ключей.
   Старик ходил от палатки к палатке, и разговаривал с продавцами. Некоторым отдавал снятые с пояса ключи, у других брал пригоршни монет.
   -А это кто? - спросила она Джамшеда.
   -Это? - продавец проводил старика взглядом - Это Дядя Петя. Он местный сторож. Ключи от складов с товаром хранит и за порядком следит. Мы ему за это платим, правда, чисто символически.
   -Понятно - "крыша"... - девушка понимающе кинула
   -Сама ты крыша! - продавец неожиданно обиделся - Дядя Петя любую крышу на лоскутки порвёт. Тут раз из Шибальбово братва приезжала - еле ноги унесла.
   Лина вспомнила профессора и не стала продолжать разговор.
   Она купила подарки и отправилась бродить по Чистову.
   Городок оказался гораздо больше, чем Лина представляла. Здесь почти не было широких и прямых проспектов, зато с избытком хватало уютных узких улочек, изгибающихся под самыми неожиданными углами. Тротуары были вымощены самым настоящим булыжником, причем камни были настолько крепко подогнаны друг к другу, что казалось, будто идёшь по ровному асфальту. А ещё, постоянно встречались трамвайные пути, хотя самих трамваев она почти не видела.
   Вскоре Лина поняла, что, ещё чуть-чуть, и она окончательно заблудится. И повернула назад, решив возвращаться к вокзалу, по центральной улице.
   Стальную ограду она заметила ещё издали. За ней маячило огромное здание с витыми колонами. Надпись над его входом гордо сообщала, что здесь располагается "Институт им. Н.С. Гумилёва".
   Около ворот Лина заметила несколько стендов. Подошла ближе, вчиталась.
   "День открытых дверей" - гласила надпись - "Лекции читают наши самые известные профессора. Приглашаем всех желающих".
   -Зайти что ли? - пробормотала девушка себе под нос. Достала сотовый, глянула на часы. До маршрутки оставалось ещё довольно много времени.
   Лина поднялась на крыльцо, толкнула двери и попала в огромный холл. Спросила у вахтёрши, где проходит открытая лекция - та кивнула в сторону левого коридора. Девушка двинулась в указанном направлении, и вскоре увидела приоткрытую дверь, из-за которой слышался шум голосов. Осторожно заглянула внутрь.
   Лекция, похоже, была уже в самом разгаре. Девушка проскользнула в аудиторию и присела на кресло с краю.
   Профессора Сюзанну Лина узнала сразу и изумилась перемене. Задумчивая, вызывающая жалость пожилая дама из зала ожидания, уступила место совсем ещё не старой женщине с фанатичным огоньком в глазах. Казалось, это был совсем другой человек.
   Лина прислушалась.
   -...именно поэтому метод Геймана, существенно переосмысливает и расширяет теорию Льюиса. Я ответила на ваш вопрос?
   -Да, спасибо, - отозвалась одна из студенток, миниатюрная девчушка в роговых очках.
   -Тогда вернёмся к основной теме лекции. Напомните, на чём я остановилась.
   -Вы начали рассказывать о теории Нилина-Слэйтера...
   -Благодарю вас, - профессор переложила пару страниц на кафедре - И я, кажется, уже говорила, о том, что человек, в жизни проходит несколько возрастных стадий, на каждой, воспринимая мир несколько иначе, чем на остальных. Так вот, Нилин пытался это опровергнуть. Он выдвинул теорию, что меняется не сам человек, а миры вокруг. Человек же, каждый раз, вынужден приспосабливается к новым условиям реальности.
   -Нилин был сторонником теории о множественности миров? - спросил какой-то парень из первых рядов.
   -Скорее, он был сторонником теории многослойной реальности, - ответила профессор. -
   Предполагал, что наш мир состоит из нескольких зеркальных слоёв-подмиров. И на каждом из них действуют чуточку иные законы реальности. Эти законы, можно вычислить, по стадиям человеческого возраста.
   Сюзанна замолчала на несколько секунд, переводя дух. Потом продолжила.
   -Я объясню на примере. Допустим, вот старик жалуется на то, что трава раньше была зеленее, небо голубее, а конфеты слаще. Обычная наука это объяснит, к примеру, притуплением с возрастом яркости чувств. Ну, или чем-то подобным. А по теории Нилина, всё дело в том, что на слое реальности, где находиться старик, небо, на самом деле, менее голубое, чем на других слоях. И конфеты, соответственно, менее сладкие.
   -И сколько же всего этих слоёв? - спросил кто-то из студентов.
   -Лично Нилин пишет о семи - младенец, ребёнок, подросток, юноша, зрелый человек, пожилой человек и старик. Но позже, Слэйтер, его последователь, расширил их до двенадцати. Это очень спорный момент теории.
   -Но неужели люди переходят из мира в мир и не замечают этого?
   -Некоторые замечают. Но большинство людей полагают, что меняются сами, хотя, согласно Нилину, меняются законы мироздания вокруг них...
   Она хотела сказать что-то ещё, но тут дверь аудиторию приоткрылась. Внутрь робко заглянул бородатый мужчина в черной широкополой шляпе.
   -Сюзанна, простите, можно вас на минуту?
   -Да, конечно, - профессор направилась к нему. Некоторое время они, о чём-то тихо переговаривались.
   -Простите, но нам придётся прерваться - с сожалением произнесла Сюзанна, возвращаясь за кафедру, - Однако, обещаю, что продолжу рассказ теории Нилина-Слэйтера на последней паре. Думаю, на ней будут все...

***

   Трамвайная остановка была украшена множеством визиток уличных художников. Большей частью обычные граффити не понятного содержания, и только один рисунок привлёк внимания девушки - причудливая черная птица, рвалась в небо, то ли из языков пламени, то ли из странных зарослей. Внизу алела надпись похожими на руны буквами, показавшимися ей странно знакомыми.
   Ждать попутного трамвая пришлось довольно долго. За двадцать минут, мимо проехал только один, но в противоположную от вокзала сторону. Лина успела прочитать странный номер 3-Х-0 и даже разглядеть водителя - молодого человека в странном, похожем на чалму, чёрном головном уборе.
   Девушка уже мысленно пожалела, что решила вернуться к автовокзалу не пешком. Но, едва она решила покинуть остановку, как в дальнем конце улицы показался нужный трамвай.
   Он неторопливо подкатил к остановке, распахнул двери.
   Лина уже хотела пройти внутрь. Коснулась поручня... и её, довольно грубо, схватили за плечо, рванув назад. От неожиданности девушка едва не упала.
   Она обернулась и увидела дядю Петю, вокзального сторожа.
   -Вы чего?!
   -А того, - сторож кивнул вслед тронувшемуся вагону - Этот трамвай не для тебя.
   -Почему?! Он же до вокзала идёт!
   -Идёт - но через такие дали, в которые тебе не надо. Сел тут уже один на него, да уехал по трем мостам. До сих пор не нашли.
   Трамвай, тем временем, благополучно покатил вниз по улице. Лина проводила его злым взглядом.
   -Знаю, знаю, ты пообедать собиралась - дядя Петя словно почитал её мысли. - Тут есть приличное местечко за углом. Пойдём, посидим, а потом я тебе до автовокзала коротким путём отведу. Ещё маршрутку до Хрустального ждать придётся.
   -А вы откуда знаете, что я в Хрустальное собираюсь.
   -Видел, как ты билет покупала.
   До отправления маршрутки, действительно, оставалось ещё довольно много времени, поэтому девушка решила принять приглашение сторожа.
   Они устроились в летнем кафе, неподалёку от трамвайной остановки. Лина заказала себе, кусок пиццы, мороженое и фруктовый сок со льдом, Дядя Петя же взял огромную кружку пива. Кроме них, здесь почти не было посетителей. Только один столик заняла довольно странная парочка. Молодой священник с длинными волосами цвета вороньего крыла, а напротив него парень лет двадцати, с золотым медальоном на синем шнурке, поверх рубашки.
   -Ты на лекции нашего профессора была, - дядя Петя не спрашивал, а утверждал.
   -На самый конец попала, - злость на сторожа стихла, сменившись интересом.
   -Значит, уже повезло услышать о теории Нилина-Слэйтера.
   -Вы и это знаете?
   -Просто это одна из любимых тем лекций Сюзанны, - кивнул дядя Петя. - Я столько раз их слышал, что эту теорию уже выучил наизусть. Ни то семь, ни то двенадцать слоёв мира, неизменные люди, по мере взросления переходящие между ними. Символическая смерть для перехода.
   -Про символическую смерть, профессор ничего не говорила.
   -А там всё просто, - Дядя Петя отпил пиво - По теории, существует два типа людей. Первые, словно "скользят" по жизни, не замечая перехода со стадии на стадию. Или - вернее замечают, но уже тогда, когда этот переход давно свершился. Вроде, ещё вчера молодым был, а вдруг оказывается, что уже давно дядя с бородой.
   -А разве не у всех так? - спросила Лина.
   -У большей части. А у другой, меньшей, несколько иначе. Для них переход между стадиями возраста - словно маленькая смерть. И возрождение.
   -Я не совсем понимаю?..
   -Ну, живёт себе ребёнок, потом подходит к подростковому возрасту. Тут, бам, и случается некое важное событие, после которого он начинает воспринимать себя уже как подросток. Событие, кстати, может быть абсолютно любого масштаба, от переезда в город - Лина вздрогнула - до случайно уничтоженной любимой игрушки.
   -И что?
   -И всё. Ребёнок умирает, а его место занимает подросток. До следующего перехода.
   Он хотел сказать ещё что-то, но видимо передумал.
   Лина посмотрела на часы.
   -Это всё очень интересно, но мне уже пора, - она подозвала официантку, расплатилась и поднялась со стула. - До свидания
   -Ещё увидимся, - кивнул дядя Петя.

***

   Обещание сторожа не сбылось - когда Лина подошла к автовокзалу, маршрутка на Хрустальное, стояла около входа. Более того, часть мест старенького микроавтобуса уже
   была занята.
   Лина отдала водителю билет и присела на сидение место возле окна. Окинула взглядом салон.
   Попутчиков было четверо. Молодой длинноволосый парень, одетый в алую футболку с изображением огромной золотой свиньи, отвернувшись к окну, слушал плеер. За ним расположилась семейная пара, невысокий мужчина с длинными, стянутыми в хвост, волосами и красивая русоволосая женщина. На заднем сидении, светловолосая девушка, в полосатой ветровке, читала новую книгу, распиаренного прессой, "фантаста номер один". С обложки на Лину скалился белый тигр.
   Когда водитель докурил и уже завёл мотор, в маршрутке появился и шестой пассажир - худая рыжеволосая женщина, в облегающем черном костюме. Она устроилась на сидении, напротив Лины, достала из сумочки потрепанный комикс, углубилась в чтение. Ради интереса Лина попыталась разобрать название комикса - что-то вроде "Three oblivions".
   Маршрутка, тем временем, неторопливо двигалась прочь из города.
   -Через сколько в Хрустальном будем? - спросила Лина водителя.
   -Часа через два.
   -Предупредите.
   -Обязательно, - водитель кивнул на миниатюрный микрофон. - Будем около поворота на Хрустальное, на весь салон объявлю.
   Поблагодарив, Лина вернулась на сидение. Прикрыла глаза и попыталась задремать. Но сон упорно не шел.
   Посвятив попыткам задремать около часа, девушка, со вздохом, открыла глаза и уставилась в окно. Там, почти вплотную подступая к дороге, тянулся однообразный хвойный лес, изредка прорезаемый лентами перекрестных грунтовок.
   "Странно, я плохо помню дорогу в Чистово" - думала она - "Может из-за болезни. Лето тогда было очень жаркое, леса гектарами горели. Везде был запах дым и сырого пепла... Прямо, как у меня, когда..."
   -Поворот на Хрустальное - объявил, наконец, водитель.
   Девушка приподнялась на сидении...
   ...Что-то большое выскочило на дорогу перед самой маршруткой...
   ...Визг тормозов, удар, крики...
   Её швырнуло куда-то в бок, выбивая сознание из тела...
   ....................................................................................................
   Врач понимал, что времени почти нет.
   Девочка на операционном столе была мертва уже четыре минуты. Скоро мозг просто погибнет.
   "Разряд"
   Ничего.
   Да оживай же! Тебе всего тринадцать!
   "Разряд"
   Ровный писк смерти ломается и распадается на кусочки.
   Пульс. Сердцебиение.
   ......................................................................................................
   ...Где-то там, в стилизованных под башню часах, стрелка попадает в ловушку....
  
   Сознание вернулось резко, как от щелчка выключателя. Вернулось, вместе с болью во всём теле.
   Лина со стоном поднялась с пола машины. Осмотрелась.
   Маршрутка стояла на обочине, слегка завалившись левым колесом в канаву. Большая часть стёкол отсутствовала, и по салону гулял сквозняк. Прямо за остатками ветрового стекла темнел древесный ствол.
   Водителя в кабине не наблюдалось.
   Остальные люди в салоне были без сознания - по крайней мере, Лине, очень хотелось на это надеяться. Она попыталась привести в чувства парня, потом русоволосую женщину - но все усилия были тщетными.
   Оставив бесполезные попытки, Лина кое-как выбралась из маршрутки. Добрела до дороги - и тут её едва не вывернуло.
   Прямо посреди грунтовки, на земле лежал мёртвый вороной конь. Вернее то, что от него осталось. От удара животное почти разорвало на две части, и теперь девушке были отчётливо видны кости и внутренности.
   Лина поспешно отошла от конского трупа. Выругалась в бессилии, глядя в затянутое тучами небо. Окинула взглядом пустую грунтовку. Оглянулась на маршрутку.
   "Надо бежать по дороге. Водитель объявил поворот на Хрустальное - значит, село близко. Приведу помощь. А стоять и ждать, пока кто-нибудь проедет, - неизвестно, сколько времени это займёт. И потом, проезжающие без меня увидят, что здесь авария".
   Именно с такими мыслями, Лина решительно двинулась вперёд
   Впрочем, уйти далеко, девушке не удалось.
   Почти сразу за поворотом, дорога исчезала, обрываясь стеной леса. Дальше вела только неширокая тропинка, у начала которой робко синел прямоугольный указатель.
   Лина подошла ближе.
   "Хрустальное - 4
   Яблоновка - 8
   Авланово - 15"
   Ниже кто-то нацарапал 16, 23, 42 и подмигивающий смайлик в клубах черного дыма.
   -Шутники блин! - выругалась вслух девушка и побрела по тропинке.
   Лес поглотил её почти сразу. Но девушка упрямо брела вперёд, несмотря на усталость и боль от ушибов. Позади остались люди, и им требовалась помощь.
   Наконец тропинка вывела девушку к высокой стене из белого кирпича, неведомо зачем, перегораживающей лес. Немного передохнув, Лина двинулась вдоль неё, в поисках прохода, и, через сотню метров, наткнулась на широкую зелёную дверь. Девушка схватила за ручку, дёрнула и...
   "Проблеск" свалился на неё водопадом холодной воды, заставив отступить назад. Лина, опять выругалась, пытаясь справиться с внезапной полнотой чувств. А чудовищный "Проблеск" всё нарастал.
   И она почувствовала, что память начинает затягивать туманом.
   -Ну, нет! - девушка сорвалась на крик - Я должна привести помощь! Меня зовут...
   Но имя мигнуло и погасло в памяти.
   Девушка взвыла и рванула ручку.
   Дверь открылась неожиданно легко.
   Лина рванулась в проход...
   ...И вылетела на залитый солнцем луг.
   Солнечный свет пал на неё, выжигая предательский туман "проблеска". Это окончательно лишило сил.
   Лина рухнула на траву и потеряла сознание.
  

Вместо Интерлюдии

  
   Часы выполнены в форме башни. В форме огромной круглой башни из тёмного камня, без окон и дверей, покрытой конусообразной черепичной крышей ярко-алого цвета. Почти под черепицей, огромным ослепшим глазом, белеет круг циферблата. Двенадцать черных цифр - некоторые почти стёрлись и не видны.
   Фигурная стрелка всё также дрожит между двойкой и тройкой, набираясь сил для нового рывка...
   Но потом что-то происходит.
   Часы вздрагивают, словно от неведомого подземного толчка. По тёмным камням бегут трещины, осыпается алая черепица. Даже стрелка перестаёт дрожать.
   Застывает, словно умирая.
   А потом, с совершенно невыносимой лёгкостью, двигается.
   Но не вперёд, а назад...

Часть 3

   Знаю, в этом городке -
   Человечья жизнь настоящая,
   Словно лодочка на реке,
   К цели ведомой уходящая.
   (Николай Гумилёв)
  
   Придя в себя, Лина, некоторое время, не могла понять, где находиться. Просто лежала, всматриваясь в голубое безоблачное небо, вдыхала запах разогретой солнцем травы, слушала далёкий птичий щебет.
   А потом всё вспомнила. Рывком села и огляделась.
   Да, это был тот самый луг, на который она выскочила, почти забыв себя. В пяти шагах - срубленный из потемневших брёвен, колодец-журавль, за ним начинались дома и сараи. За спиной вдалеке темнеет стена леса.
   Лина осторожно поднялась на ноги - и вдруг поняла, что просто умирает от жажды.
   Проковыляла к колодцу, откинула крышку и потянула журавль вниз. Зачерпнула воды. Какая-то часть мозга напомнила, что пить такое "негигиенично", но девушка послала её подальше.
   Вода оказалась прозрачной и ужасно холодной. Лина выпила, сколько смогла, а остатки выплеснула на лицо. Развернулась к деревне.
   Это было Хрустальное. Разбросанные среди зелени дома, разной степени новизны, узкие запыленные улочки, изгибающиеся под самыми причудливыми углами. Всё как она помнила.
   "Надо идти домой. Там есть телефон. Вызвать "скорую" к маршрутке".
   Лина, весьма смутно, помнила путь до дома, с этого края села. Прохожих, у которых можно было спросить дорогу, тоже, как назло, не попадалось. К счастью, чуть поплутав в лабиринте деревенских переулков, девушке посчастливилось выйти прямо на центральную улицу Хрустального.
   Она свернула знакомым поворотом - и вот уже впереди замаячил узнаваемый штакетник...
   Дом совершенно не изменился за эти годы. Он оказался ровно таким, каким она покинула его в последний раз. Лина осторожно отворила расшатанную калитку и шагнула на, обсаженную цветами, дорожку. Прошла к двери и поднялась на крыльцо.
   Звонок был всё тот же - старый, с вытертой зелёной кнопкой.
   "Что я делаю?!"
   Лина робко нажала на кнопку. Почти сразу, где-то в глубине дома раздался знакомый резкий звон.
   Потом дверь открылась.
   -Капа!? - бабушка всегда называл её именно так. - Наконец-то!..
   Последовали объятия, поцелуи.
   -Подожди, - вдруг спросила Лина, - Ты знала, что я приеду?!
   -Утром узнала. Серёжка-участковый прибегал, тебя искал. Про аварию рассказал, и сумку твою принес.
   Тут взгляд девушки увидел лежащей на полу рюкзак. Тот самый, который он оставила в маршрутке.
   "Сколько же я была без сознания?" - снова подумала она.
   -И что там - кто-то погиб?
   -Да Бог с тобой! - Баба Лена посмотрела на неё, как на сумасшедшую, - Живы все. Ну конечно получили ушибы там и сотрясения. Тебя только не нашли. Сумка с документами есть, а человек исчез.
   -Я за помощью, через лес пошла.
   -Ну и заплутала небось. А тут все переполошились. Хорошо хоть Дед с Лёнькой на рыбалку с утра ушли. У Гришки сердце хилое, не дай Бог, что было бы.
   Баба Лена ещё что-то говорила, но девушка уже почти не слушала. Её неожиданно посетило странное чувство. Будто что-то было очень не так.
   -Тебе что, плохо? - баба Лена, видимо что-то разглядела на её лице. - Скорую вызвать?
   -Нет, мне наверно нужно отдохнуть.
   -Так иди в комнату - полежи. Или тебе ванну с дороги...
   -Нет, я лучше прилягу.
   Лина отправилась в глубь дома. Толкнула знакомую деревянную дверь. И застыла...
   Её комната.
   Здесь всё было ровно так, как она оставила тогда, много лет назад.
   Аккуратно застеленная кровать, стеллаж с книгами, расставленными не по алфавиту, а по цвету переплётов. Стол, над ним широкая полка, почти полностью залепленная наклейками.
   Игрушки на полке. Фея Динь-Динь из диснеевского мультика. Игрушечный лев - очень похожий на того, который был на вокзале у профессора. Большеглазая змея обвилась вокруг чаши - подставки для ручек - знак Лины по восточному гороскопу.
   И широкое окно за которым качаются ветви яблонь. Сейчас оно было распахнуто настежь, на стеклянных створках играли в чехарду солнечные лучи.
   Требовательное мяуканье заставило девушку отвернуться от полки. На постели развалился огромный серый кот.
   -Кардинал! - обрадовано воскликнула девушка. Села на постель и почесала кота за ухом. Тот мгновенно разразился громким мурлыканьем.
   И только в этот момент Лина поняла, что было не так...
   ...Её чувства были снова в порядке.

***

   Всё началось с жары. В то лето она пришла после июльских гроз и осталась почти на три десятка дней. Не единого облачка на небе. Градусники, застывшие за тридцатизначной отметкой. Тщетные мольбы о прохладе...
   Избавительный ливень рухнул на землю только через месяц.
   Дождю радовалось всё живое. Жадно впитывала воду сухая земля. От листьев, уставших от пронзительного солнечного жара, растений поднимался пар.
   Лина прыгала под дождём, подставляя лицо под холодные струи.
   Она заболела через два дня.
   Чай. Малина. Постель, Антибиотики.
   Но ей становилось только хуже.
   А через неделю приехал родители.
   Вечером Лина, кое-как выбралась из постели и подслушала разговор взрослых на кухне.
   -Пневмония.
   -Нужны дорогие лекарства. Может - больница.
   -Её нельзя здесь оставаться.
   На следующий день мать объявила, что завтра увезёт её в город...
  
   ...Лина села в постели, жадно хватая воздух ртом. Потом, осознав, что это был только кошмар, упала на подушки, и упала обратно на подушки.
   Сон не возвращался, и она стала вспоминать вчерашний день.
   Как вернулись с рыбалки дед и дядя Лёня.
   Как приходил участковый, опрашивал на счёт аварии. Подтвердил, что все живы, и даже почти здоровы. Дед угостил его рюмкой самогона, "за счастливое завершение".
   Как пронеслось торжественное застолье, а потом она так устала, что ушла спасть ещё засветло. На кровати её уже ждал Кардинал, и от его "пения" она почти мгновенно провалилась в сон.
   Воспоминания пробудили окончательно. Лина оделась и вышла из спальни.
   Кухня была пуста. На столе ждал завтрак и записка от бабы Лены. Ей надо было срочно уехать на рынок.
   Позавтракав, Лина отправилась бродить по дому. Заглянула в комнату дяди Лёни. Тот, занимался своим обычным делом, - творил.
   Книгу дядя создавал на древнем компьютере. Настолько древнем, что, даже дисковод, в нём был рассчитан не на диски, а на допотопные пятидюймовые конструкции. Как дядя умудрялся подключать к этому агрегату принтер и распечатывать написанное оставалось для Лины загадкой.
   -Уже проснулась? - услышав её, дядя Лёня повернулся на стуле,
   -Ага.
   -А я думал, до обеда проспишь. После такой дороги то.
   -Ещё успею выспаться, - она подошла к столу. Скользнула взглядом по тексту на мониторе.
   -Эта всё та же книга? Или уже новая?
   -Всё та же, - усмехнулся дядя Лёня - Уж не знаю, сколько её пишу... Но раз взялся за гуж...
   -И о чем всё-таки будет эта книга? Или, у творца, об этом нельзя спрашивать?
   -Тебе можно. Тем более, хрен знает когда она будет написана. Если вообще будет...
   -И всё-таки?..
   -Этак книга о Споре. О великом Споре между Богом и Сатаной. Однажды они поспорили, о том, что будет, если дать человеку всесилие. Князь тьмы утверждал, что это погубит человечество. Всевышний же, напротив, верил, что это даст людям больше света в мире.
   Дядя Лёня прервался, чтобы прогнать особо наглую муху, устроившуюся прямо посреди монитора.
   -И тогда они решил избрать человека и дать ему всесилие. Обычного человека, в меру хорошего, и в меру плохого. Этак книга - о нём. О том, как он жил с таким всесилием.
   -Хреново, наверно, жил, - предположила Лина.
   -Местами да, - согласился дядя - Но местами был, по-настоящему счастлив.
   -И чем же всё заканчивается? Или ты ещё не знаешь.
   -Нет. Финал я написал самым первым.
   -И?..
   -Человек меняет мир. Многократно. Он там такое творит, и хорошее и плохое. При этом, всё яснее и яснее понимая, что Всесилие - оно, не для людей. И умирает по собственной воле. А перед смертью делает так, чтобы всесилие, ему в прошлом никогда не доставалось.
   -Не самая весёлая концовка.
   -По моему - единственно возможная.
   -А небесный спор?
   -Он заканчивается ничьей.
   -И всё?
   -А что ты ещё хотела.
   -Ну, если учесть, что оба спорящих бессмертны, они могли бы повторить свой "эксперимент". Только выбрав принципиально другого кандидата. Ну, и учтя все ошибки.
   -Повторить... - переспросил дядя Лёня - Слушай... это же идея! Надо её срочно записать.
   Он повернулся к своему агрегату и принялся судорожно отстукивать по клавиатуре. Лина не стала ему мешать.

***

   Лина бродила по Хрустальному уже несколько часов. Заглянула на рынок, купила мороженное в облезлом киоске. Постояла на площади, где помеченный голубями "вождь мирового пролетариата", тоскливо взирал на позолоченные купола новенькой церквушки. Прошлась по парку в дальнем углу которого ржавела, сломавшаяся ещё в советское время, механическая карусель.
   Лина вспомнила, как они с подругами придумывали истории про то, что ночью звери оживают и могут увезти в неведомые миры. Она даже присела на спину ободранного, но ещё хорошо сохранившегося верблюда. Подумала, что надо прийти сюда ночью и проверить.
   "Проблески" не возвращались.
   "Совет Ленарда помог" - подумала Лина - "Надо будет его как-то отблагодарить. Когда вернусь в город"
   Она остановилось около скамейки под разросшимся вязом. На стволе кто-то умудрился прилепить, выгоревшую на солнце листовку. "Покайтесь. Что-то страшное грядёт" - гласили, стилизованные под руны, буквы. Тест ниже, обычный, был, уже, совершенно начитаем.
   Лина присела под старым деревом и, вскоре, задремала.
  
   Воспоминания были обрывочны
   ...Тряска в машине.
   ...Раздирающий горло кашель.
   ...Озноб, бивший, несмотря на летнюю жару.
   Вокруг дымили леса - наследие месячной жары. Они ехали мимо притушенных ливнем пепелищ. Запах и вкус мокрого пепла, казалось, были повсюду.
   ...Отчим протянул пластинку гематогена. Но ей было не до сладостей.
   Перед въездом в Чистово ей стало совсем плохо. Температура, кашель, озноб.
   -Выпей, - мать протягивает ей таблетку.
   -Стоит ли ей давать это импортное средство?
   -Потому и стоит, что импортное.
   ...Потом стала трудно дышать.
   ...Последние, что она помнила, пахнущий лекарствами, больничный коридор.
   ...И вкус мокрого пепла.
  
   Лина закашлялась и проснулась. Морщась, расправила затёкшие плечи. В такой хороший день и приснился такой неприятный сон! Словно ложка кармического дёгтя, чтобы жизнь мёдом не казалась.
   Мать рассказывала ей, что в Чистово она загремела в больницу. Аллергия на антибиотик, о которой никто прежде не знал. Анафилактический шок. Дело дошло до реанимации.
   Врачи вытащили её с того света.
   Но, именно после этого начались "проблески".
   Чтобы окончательно стряхнуть остатки неприятного сна, Лина решила прогуляться до пруда. Однако, пройдя парой улиц, вдруг остановилась около одного из домов. Ограда показалась ей очень знакомой.
   Девушка замедлила шаги.
   Это был дом с Караброй. Он, казалось, совсем не изменился - неряшливая зелёная коробка, посреди разросшегося сада, за рассыхающимся, давно не крашеным, штакетником.
   Неожиданно девушкой овладел непонятный азарт. Она пролезла в щель забора, и двинулась по саду. Остановилась неподалёку от, давно потерявшего стёкла, окна.
   "Карабра появиться, если досчитать до ста, в обратном порядке"
   Тогда, в детстве, она так и не решилась вызвать это существо. Но что мешало теперь? Разве что неожиданный холодок по спине.
   -Ладно, хватит. - Лине нужно было услышать свой голос. - Итак. Сто. Девяносто девять.
   ...Она дошла до пятидесяти, когда ей почудилось смутное шевеление в доме.
   -Двадцать...
   Нет, не показалось. По ту сторону в, слишком сильной для яркого солнечного дня темноте, что-то шевелилось. Что-то непонятное.
   -Десять...
   Пришли звуки. Словно кто-то или что-то скребло по полу металлическими трубками.
   -Три... Два... Один...
   Что-то огромное, рванулось на неё из дома. Лина отскочила назад, успев рассмотреть лишь какие-то металлические усы с шариками на концах.
   -Бежим скорей! - раздался знакомый голос, и чья-то рука схватила за плечо и поволокла прочь.
   Они остановились, только добежав до самого конца улицы, около тропинки, ведущей к пруду. Здесь Лина смогла перевести дух, и рассмотреть своего "спасителя".
   Молодой мужчина не старше тридцати лет. Одет в свободную белую рубашку и такого же цвета брюки. А ещё, он почему-то был босым.
   Лина определенно видела этого человека впервые - но, в то же время, была готова поклясться, что очень хорошо его знает.
   -Ты что, сдурела, Какрабру средь бела дня вызывать?! - "спаситель" красноречиво постучал рукой по лбу. - Здесь же тебе не город, и даже не Чистово! Здесь она и взрослого человека утащить может!
   -Здесь - это где? - не поняла девушка.
   -Да в Хрустальном, же! Хотя, что я говорю! Ты же ещё не понимаешь...
   Лина, действительно мало что понимала сейчас.
   -Я не верила, что Карабра действительно существует, - тихо казала она.
   -Если бы не верила, не стала бы её вызывать, - он вздохнул. - Ладно, давай лучше присядем. До скамейки - минута ходу.
   Потом взял девушку за руку и повёл за собой. Лина не противилась.
   Они устроились на скамейке, совсем недалеко от пруда. Толстая дубовая доска, была прилаженна между двух деревьев. Лина недоверчиво провела по ней рукой.
   Скамейка совсем не изменилась. Не потемнела, не сгнила, даже выцарапанных надписей не прибавилось.
   Незнакомец наблюдал за ней с грустным интересом. Потом сказал:
   -Вообще-то я попрощаться пришел.
   -Не понимаю.
   -Ты вернулась в Хрустальное и во мне больше нет необходимости. На закате отправлюсь обратно.
   -А мы разве раньше?..
   -Всю жизнь. С самого рождения.
   -Я не понимаю?..
   -И не надо. Потом всё поймёшь - если конечно решишь остаться здесь.
   Лина не знала, что сказать.
   -Ладно, хватит об этом, - знакомый незнакомец махнул рукой (Лина решила пока мысленно называть его так) Ты же, наверное, голодна. У меня вот что есть...
   В его руках, словно из воздуха появились бутылка лимонада и пакет с шоколадными конфетами. Увидев их, Лина внезапно ощутила, что действительно проголодалась.
   Она съела одну конфету, потом глотнула напитка.
   -Спасибо.
   -Да не за что. Здесь не место для хлеба и вина, а для этого - в самый раз.
   -Ладно. А имя свое ты можешь назвать, - Лина не заметила, как перешла на ты.
   -Тебе что, так важно имя?
   -Но мне же нужно как-то обращаться!
   -Ну, мне нравится твоё "знакомый незнакомец"
   -Как ты?!..
   -А вот так - он показал куда-то вбок.
   Лина обернулась в ту сторону. На стволе дерева танцевал солнечный зайчик. Сама не зная зачем, она протянула руку и коснулась его. И зайчик, словно живой, перескочил на кисть, пополз по плечу - а потом прыгнул в лицо, заставив зажмуриться
   Мазнул по лицу ветер, словно от крыльев неведомой птицы.
   Зрение вернулось через несколько секунд - но, скамейка уже была пуста. Более того, солнце, несколько минут назад висевшее за спиной, теперь маячило прямо впереди, в паре ладоней от верхушек деревьев.
   Лина вытащила телефон, посмотрела на часы. Половина шестого. Но ведь когда она подошла к дому с Караброй, ещё не было четырёх!
   Наверное, ещё пару дней назад, Лина бы попыталась найти, хотя бы какое-то объяснение. Но сейчас, она поймала себя на мысли, что уже как-то привыкла к странностям и необъяснимым вещам вокруг.
   "Пусть происходит то, что происходит" - подумала она - "Главное, что совет Ленарда помог - "проблески" исчезли. И всё, это необъяснимое, даже слишком малая цена за излечение".
   -Линка, ты уже здесь, - кликнул её знакомый голос.
   Девушка вздрогнула, и вынырнула из своих мыслей - и обнаружила, что рядом стоит дед Григорий.
   -Не поздно ты на пруд пришла? Прохладно уже.
   -Да нет, наверное. - Лина потрясла головой, окончательно отгоняя мысли. - А ты много рыбы поймал?
   -Да мелочевку одну. Кошкам на развлечение, - он кивнул на ведро, в котором что-то плескалось - Придётся в магазин заскочить - а то меня, без рыбы, твоя бабка, домой не пустит.
   -Решила что-то приготовить? - она понимающе кивнула.
   -А то, - дед усмехнулся в усы. - Так что на пруду не задерживайся.
   -Ведро не забудь.
   -Без ведра меня домой уже кошки не пустят. И кстати, а книгу спасибо.
   -Ты что - уже прочитал?!
   -Да что там читать. Интересная книга, вмиг пролетает.
   -Ну и как тебе.
   -Скорее понравилось. Автора явно кто-то из наших консультировал. Так всё достоверно описать. Не то, что в современных фильмах - любовь да срам, - он сплюнул.
   -А разве не было там любви.
   -Может, у кого и была. Но я видел только смерть.
   Дед хотел добавить ещё что-то, но в кармане затренькал телефон.
   -Баба Лена? - девушка узнала мелодию.
   -Кто ж ещё! - дед вытащил старенький аппарат. Приложил к уху. - Да. Иду уже! Да будет тебе рыба, будет!!!
   Он махнул Лине и двинулся прочь. Девушка проводила его взглядом, а потом, стала спускаться вниз по тропинке.
   Пруд в Хрустальном был большим и почти идеально круглым. А вот названия не имел. Бабушка говорила, что при Советах, пару раз, пытались дать ему имя, но не прижилось.
   Здесь тоже, казалось, ничего не изменилось за эти годы. Дальний конец пруда всё также был скрыт ветвями, растущих над водой ив. Именно там обычно собирались местные рыбаки. А вот ближний край был, почти полностью, отдан заросшему травой пляжу. Ива здесь тоже была, но только одна, большая и старая. Обычно купающиеся использовали её, как вышку Берег вокруг ивы, до самой воды был густо засыпан посеревшим песком.
   Лина направилась именно к этому месту. Скинула туфли и, с наслаждением, сунула ноги в тёплый песок. Потом уселась у кромки воды.
   Опять нахлынули мысли.
   Она не знала, сколько просидела так, у воды. И, поэтому пропустила тот момент, когда её окликнули.
   Сначала Лина никого не увидела - берега пруда были пусты. Потом заметила движение в воде.
   "У неё даже имя было - Джейн".
   ...Русалка была точно такой, как она её представляла в детстве. Мокрые рыжие волосы, ни чем не прикрытая, маленькая грудь. Ниже пупку - зеленоватая чешуя.
   -Лина, да иди уже сюда. Поплаваем, - снова позвала русалка.
   Неожиданно Лина поняла, что ей чертовски хочется искупаться. Пропахшая потом и запылённая одежда теребила кожу, словно готовая полинять, старая змеиная шкура.
   Русалка в последний раз махнула рукой - присоединяйся мол - и, вильнув хвостом, ушла в глубину.
   И Лина решилась.
   Торопливо сбросила одежду и с разбега нырнула в тёплую, словно парное молоко, воду. В пару гребков добралась до глубины и, набрав воздуха, нырнула.
   Коснулась пальцами тёплого песка на дне и вынырнула
   Джейн была уже здесь. Она кружила вокруг, озорно плеща водой.
   Всё это походило на детский сон.
   Сколько они плавали - девушка потеряла счёт времени.
   Потом русалка играя потянула её на вниз. Девушка сопротивлялась, больше для вида. Прижав её ко дну, русалка выпустила Лину, позволив ей вынырнуть.
   Едва отдышавшись, она поняла, что в воздухе что-то изменилось.
   И услышала тихую музыку. Завертела головой в поисках её источника.
   На другом берегу, на ветках старого дерева примостился мальчик лет десяти-двенадцати в потасканной зелёной одежде. Свесив босые ногами, он наигрывал на свирели какую-то простую мелодию. Напротив него в нескольких шагах стоял снежно-белый единорог, за холку которого держалась девочка в потёртых джинсах и испачканной шоколадом футболке.
   На Лину они совершенно не обращали внимания.
   Она хотела позвать их - но вдруг вокруг ног закружилось что-то похожее на водоросли...
   А потом что-то её схватило и поволокло на глубину.
   Лина пыталась сопротивляться, но ничего не могла сделать. Она поняла, что сейчас захлебнется.
   Ноги коснулись дна - и тянущая вниз сила неожиданно исчезла.
   Лина рванулась к поверхности.
   Вынырнула. Жадно отдышалась. Огляделась.
   Берег вокруг был пуст.

Часть 4

  
   Каков он был, о, как произнесу,
   Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
   Чей давний ужас в памяти несу!
  
   Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
   Но, благо в нем обретши навсегда,
   Скажу про все, что видел в этой чаще.
   (Данте Алигьери)
  
   Дорога, серой змеёй вилась через лес и даже не думала выводить к пригородам. Однако Лина не собиралась сдаваться и вот уже несколько часов упорно шагала вперёд, Небольшой привал она сделала только тогда, когда очередной извив грунтовки, вывел к речному берегу. Спустилась по, довольно крутому, глинистому склону и устроилась у воды на стволе, поваленной неведомо кем, берёзы.
   На другом берегу цвёл яблоневый сад. Деревья подходили почти вплотную к небольшому лодочному причалу, на котором стояли с удочками двое рыбаков, один высокий с длинными седыми волосами, второй пониже, в застиранном халате и феске. Лина помахала им рукой, но те, видимо не заметили.
   Девушка достала из рюкзака, успевшую растерять прохладу, бутылку с водой. Сделала пару глотков, глядя в, затянутое тучами, небо. И подумала, что топать до Чистова пешком было, всё-таки, не самой хорошей идеей.
   Правда, что ей оставалось...
   Едва Лина решила вернуться в Город, с транспортом возникли проблемы. Выяснилось, что
   маршрутки теперь пускают кружным маршрутом в обход Хрустального. Ремонт дороги - минимум до конца осени, начала зимы. А из местных в Чистово, как назло, никто пока не ехать собирался. Найти транспорт не удалось даже за деньги.
   Родные, всячески пытались уговорить её подождать. Но ждать Лина не хотела.
   Оставшиеся в городе дела, не давали ей покоя. Квартира, работа, долги - с этим нужно было что-то делать. И чем скорее, тем лучше.
   Развязаться с делами и вернуться в Хрустальное. На этот раз, - навсегда.
   Лина вынырнула из мыслей и нехотя поднялась. Бросила последний взгляд на другой берег, мимоходом отметив, что уже успела привыкнуть к таким местным странностям, как цветущие в августе яблони. И зашагала прочь.
   Дорога некоторое время вела по берегу реки, но потом, снова свернула в лес. Она стала гораздо уже и ухабистей. Да и следы цивилизаций, вроде мусора на обочинах, попадались Лине всё реже.
   Путь распался развилкой, именно в тот момент, когда хмурые небеса, наконец, разродились мелким дождиком.
   Немного подумав, Лина решила выбрать правое направление. С этой стороны дорога, казалось, становилась шире, а на грунте виднелись довольно отчётливые следы автомобильных колёс.
   Она поняла, что ошиблась, уже через полчаса, когда правая дорога хитро вильнув, вывела на широкую покрытую жухлой травой поляну. Дальше пути не было. Однако Лину заинтересовали, расположенные здесь строения.
   С одной стороны поляны примостилась, неведомо кем воздвигнутая здесь открытая каменная часовенка. Она была совсем небольшой, и, по-видимому, очень старой. Надписи и лики над входом стёрлись. Внутри горела одинокая свеча.
   С другой стороны, прямо напротив часовни были расположены три широких каменных постамента. На двух из них гордо возлежали каменные звери - лев, и рысь. Третий постамент пустовал.
   А потом ей вдруг показалось, что, каменный лев шевельнулся.
   Стряхнув пробежавший по спине холодок, девушка подошла ближе.
   Нет, статуя была недвижима. Просто на её голове, расправив крылья, сидела, неведомо как залетевшая в лес стрекоза. Едва девушка приблизилась, она поднялась в воздух и полетела прочь.
   Проводив взглядом насекомое, Лина вновь обернулась ко льву - и именно тогда, заметила лежавшею сбоку постамента, книгу. Робко взяла её в руки. Пролистала.
   Это оказался сборник переводов Брюсова. Книга была старой, толстой и довольно потрепанной, некоторые страницы вовсе отсутствовали. Одно место было заложено рекламным проспектом, на котором некий беловолосый парень в алом плаще, рубил мечом на части непонятных существ.
   На одной из заложенных страницах, две строфы были многократно обведены ручкой.
   "Выполнив все и свершив приношенье богине подземной,
   К радостным вышла местам, наконец, и роскошным Лужайкам"
   "Странное место" - подумала Лина, возвращая книгу на постамент. И какое-то жутковатое. Пойду лучше отсюда".
   Она уходила не оборачиваясь. Поэтому не увидела, как лев на постаменте слегка повернул голову, провожая девушку заинтересованным взглядом неживых глаз.

***

   Лина вернулась на развилку и двинулась по левой дороге.
   Снова потянулись часы ходьбы. Дождь усилился, однако и путь становился всё шире. Стали встречаться следы человека: пересекающий грунтовку железнодорожный переезд, ржавеющий на обочине старый автобус без колёс и стёкол.
   Девушка несколько прибодрилась.
   Но, как вскоре выяснилось, зря...
   Очередной поворот показался Лине, каким-то очень знакомым. Она повернула - и остановилась как вкопанная.
   Потом набрала воздуху и крепко выругалась.
   Дорога впереди обрывалась знакомым тупиком. Синий знак, с нацарапанными числами. Уводящая в лес тропинка к Хрустальному...
   "Получалось, я столько времени ходила кругами!!!"
   Лина стряхнула с лица дождевые капли. Беспомощно осмотрелась вокруг.
   И только тога заметила траурный венок на дереве...
   На том самом дереве, в которое врезалась маршрутка.
   Как зачарованная, она медленно двинулась туда. Но не успела пройти и десяти шагов. Кусты, прямо перед ней затрещали и извергли серое тело.
   Волчица была худой и грязной. Увидев девушку, она хрипло зарычала, а потом, очень медленно стала наступать.
   Лина попятилась.
   Когда волчица оказалась совсем близко, она сделала первое, что пришло в голову - сорвала с плеча рюкзак и запустила его зверю прямо в морду. Явно не ожидавшая подобного, волчица отпрянула с коротким визгом и затрясла головой. А Лина бросилась прочь.
   По тропинке в сторону Хрустального.
   Она бежала через мокрый лес, перепрыгивая через коряги, и кое-как уклоняясь от норовивших отхлестать по щекам веток. Бежала, пока почти не выбилась из сил...
   ...А потом совершенно неожиданно вылетела из зарослей...
   ...Прямо к речному берегу.
   Сзади послышалось приближающееся рычание. Лина, не раздумывая, ринулась вперёд к воде. Но пробежать успела только несколько шагов. Ноги поехали на мокрой глине и девушка, потеряв равновесия, покатилась вниз по склону...
   Потом сознание исчезло.
  
   ... Зеркала по бокам взрываются, и тысячи осколков летят прямо на неё...
   Боль рождает видения...
   ...Прокуренный пригородный вокзал, облезлые кресла, половину из которых занимают шумные гастарбайтеры...
   ...Поезд - обычный плацкарт, - в купе давно нет мест. Духота, вонь немытых тел, жара.
   ...Вокзал "Чистова" ещё хуже пригородного. На привокзальной площади нет даже асфальта.
   ...Маршрутка уходит из другого конца города и приходится тащится туда пешком...
   ...Машина забита. Ты садишься на переднее сидение, От водителя несёт перегаром, плохо скрытым мятной жвачкой.
   ...Ты кое-как засыпаешь.
   Тебе сниться совсем другой поезд, другой город, другая маршрутка.
   Ночной кафетерий. Профессор, с потёртой игрушкой в руках
   Привокзальная площадь. Книготорговец Джамшед.
   Город. Лекция. Трамвай, на который ты едва не села.
   Вокзальный сторож дядя Петя. Кафе.
   Маршрутка. Авария.
   Путь через лес.
   Зелёная дверь в белой стене.
   ...Ты просыпаешься, пытаясь понять эти обрывки, чувствуя их важность...
   ...Но не успеваешь...

***

   Очнувшись, Лина долго не могла понять, где находится. Некоторое время просто лежала на спине, чувствуя, как ноет разбитое тело. Над ней качались верхушки деревьев, а между ними темнел кусок вечернего неба. Видимо пока она валялась без чувств, прошло много времени.
   Девушка осторожно поднялась, и огляделась вокруг. Горько усмехнулась.
   Вокруг раскинулось кладбище. Неровные ряды ухоженных и не очень могил, тянулись вдаль, теряясь за кустами и деревьями. Вились между ними протоптанные сотнями людских ног тропинки. Вдалеке виднелась, наполовину скрытая растительностью, стальная ограда.
   "Как я здесь оказалась?" - подумала она. Но внятного ответа придумать не смогла.
   Ночных кладбищ Лина не боялась. Напротив, в недавнем прошлом, несколько раз специально приходила туда, надеясь на сильные ощущения и как следствие, "проблеск".
   Она добралась до ограды, и пошла вдоль неё, изредка огибая разросшиеся кусты и деревья. Попутно девушка пыталась сложить в голове обрывки странного, ни то сна, ни то видения, пришедшего, когда она была в беспамятстве. Было неясное чувство, что они очень важны, и если она поймёт, чем - тогда всё встанет на свои места.
   -Камо грядеши? - раздалось сзади. Лина едва не подпрыгнула от неожиданности. Резко обернулась...
   И увидела дядю Петю, вокзального сторожа.
   -Здравствуйте! Вы же из Чистова?!
   -Ну, допустим?
   -Мне надо в город.
   -И зачем?
   -На вокзал. Домой поехать.
   Сторож посмотрел на неё, каким-то невыносимо-сочувственным взглядом.
   -Ну, так что? Вы мне поможете?
   -А зачем? Ты же не сможешь вернуться обратно в город?
   -Это ещё почему? - не поняла девушка.
   -Однажды вернувшись в детство, уже невозможно его покинуть.
   -Я не понимаю.
   - Пойдём, я покажу, то, что тебя убедит.
   Он развернулся и пошел куда-то в глубь кладбища. Лина, чуть помедлила, и пошла за ним. Могила была совсем небольшой - детской. Маленькая каменная плита-надгробие, на ней привинченная к камню табличка. Рядом белела деревянная лавочка.
   -Ну и?
   -Прочитай, - дядя Петя кивнул на плиту.
   Она послушалась... и почувствовала, что у неё кружиться голова.
   "Белкина Капитолина Васильевна"
   Ниже шли годы жизни. Но их число, оно было каким-то неправильным...
   -Я мертва?
   -А что такое смерть?
   -Да или нет?!
   -И да, и нет. Я вижу, ты плохо смотрела на даты.
   Лина снова, послушно уставилась на табличку. Уже совсем стемнело, но луна светила так ярко, что её вполне хватало, чтобы разобрать цифры...
   Перечитал раз... Другой...
   ..И поняла.
   "Капитолина Белкина" прожила всего тринадцать лет.
   От этого открытия ноги у девушки подкосились и она рухнула на лавочку.
   Сторож опустился рядом. Достал пачку сигарет и зажигалку. Закурил
   -Тогда, в кафе я не закончил рассказ о теории Слейтера-Нилина?
   -Про пласты реальности... Причём здесь это?
   -А ты всё же не поняла?
   -Да нет, же?!
   -Я же говорил про символическую смерть. Которая, случается у некоторых, во время перехода с одного слоя мира на другой. И про два типа людей. Так вот, ты - из второго типа.
   -Вы что, хотите сказать, что эта теория на самом деле...
   -К сожалению это так. В этом мире, по крайней мере. Двенадцать пластов реальности, с различными законами возраста. И два типа людей, и люди, которые каждый раз приспосабливаются при переходе.
   -Звучит, как повесть, какого-нибудь фантаста.
   -Например, Ленарда. - сторож улыбнулся.
   "...-И как?! Как вы с этим справились?! - девушка почти кричала.
   -Очень просто, - Ленард покачал головой - Я умер..."
   -А вот с тобой всё сложно, - дядя Петя бросил окурок на землю, придавил каблуком. - Помнишь, родители увезли тебя в Чистово. Это и был твой рубеж. После переезда, ты должна была умереть, как ребёнок, но возродиться как подросток.
   -И я умерла?..
   -Ты умерла по настоящему, в том то и беда. Анафилактический шок, реакция на лекарство. Правда, тебя вытащил с того света один очень одарённый человек, - он сделал странный акцент на слове "одаренный".
   Где-то за спиной резко вскрикнула ночная птица, заставив Лину вздрогнуть. Её собеседник только поморщился и продолжил.
   -Из-за смерти телесной, ты не смогла умереть символически. И не перешла в пласт реальности подростка. Остановилась на пороге, застряв между "слоями".
   -Но я же была подростком! Есть фотографии.
   -Телесно была. Но не духовно. Правда ты всё время пыталась вырваться на другой пласт - что вполне естественно. И, каждый раз, тебя сталкивало назад, на границу - что тоже вполне естественно.
   -То есть "Проблески"...
   -Именно так.
   -Но сейчас они же исчезли!
   -Конечно, исчезли, - дядя Петя кивнул на могилу - Ведь ты снова умерла.
   Виденья нахлынуло штормовой волной.
   ...Врач понимал, что времени почти нет.
   Молодая женщина на операционном столе была мертва уже четыре минуты. Скоро мозг просто погибнет.
   "Разряд"
   Ничего.
   Да оживай же!
   "Разряд"
   Прямая линяя смерти остаётся неизменной.
   "Разряд".
   Коллега кладёт руку на плечо и качает головой. Врач опускает электроды дефибриллятора.
   Лина вскочила, судорожно глотая воздух. Затрясла головой, вглядываюсь в знакомый холм.
   А тот менялась, рос в размерах, трава уступала место комьям свежей земли, увеличивалась в размерах плита, светлея и щерясь позолотой витых букв.
   Надпись осталась той же, а вот дата ниже тоже изменилась. Вернее - её вторая половина. Месяц, год и день.
   День, когда она приехала в Чистово.
   -Ты была единственной, кто погиб в той аварии. Даже водитель выжил - правда, провёл нескольких месяцев в больнице.
   -Но я жива.
   -Здесь - да. Там - нет. Тебя пытались реанимировать - но безуспешно.
   ....Что-то большое выскакивает перед маршруткой...
   ....Визг тормозов, удар, крики...
   ...Тебя швыряет куда-то в бок, выбивая из тела жизнь...
   ...Боль. Сознание исчезает.
   -Как можно умереть дважды?
   -Число смертей не имеет значения. Ведь, умирая для одного пласта реальности, ты становишься жива в другом.
   -Когда вы чувствовали полноту своих ощущений в последний раз?
   -Очень давно. Почти двенадцать лет назад...
   -Значит Хрустальное, это другой пласт?
   -Это пласт детства. Ты смогла вернуться туда, где, в последний раз была "цельной".
   "Разряд"
   Прямая линяя смерти остаётся неизменной...
   ...В стилизованных под башню часах, стрелка вырывается из ловушки....
   Стряхнув с себя очередное видение, Лина рухнула на лавочку.
   На этот раз молчание длилось долго.
   -И что мне делать дальше?
   -Вернуться в Хрустальное. И жить там.
   -Как птица в золотой клетке?
   -Скорее как гусь в кувшине.
   -Я знаю этот коан. Причём он здесь.
   -Один из способов освободиться, понять устройство кувшина и научится управлять им. Однажды, ты сама поймёшь, что можешь идти дальше. Выйти за пределы Хрустального. Уходить на другие слои. И даже дальше...
   -И даже дальше?..
   -Как это сделал Ленард.
   На несколько секунд повисло молчание.
   -Видишь этот - он кивнул на, уводящею вглубь кладбища, неширокую тропинку, - Если пойдёшь по ней, она выведет тебя, прямо к дороге в Хрустальное.
   -Но неужели альтернативы совсем нет?
   -Альтернатива есть всегда, - дядя Петя махнул рукой туда, где широкая кладбищенская алея, уводила к массивным кованым воротами, в человеческий рост. - Ты все время можешь уйти, туда, куда рано или поздно уходят все остальные.
   -За грань жизни? - в этот раз Лина прекрасно его поняла. - На Небесный Суд?
   -Небесный Суд уже был, - сторож насмешливо посмотрел на неё - Ты же смогла проехать через "Чистово".
   Он поднялся со скамейки, и, поигрывая ключами на поясе, пошел прочь. Туда, где за воротами занимался рассвет.
   Лина молча смотрела ему вслед...
  
  

Эпилог

   "В Мире есть много вещей, рассказать о которых почти невозможно: любые объяснения покажутся туманными и неопределенными, с этим просто нужно смириться."
   (Макс Фрай)
  
   Часы выполнены в форме башни. В форме огромной круглой башни из тёмного камня, без окон и дверей, покрытой конусообразной черепичной крышей ярко-алого цвета. Почти под черепицей, огромным ослепшим глазом белеет круг циферблата. Двенадцать черных цифр - некоторые почти стёрлись и не видны. И, всего одна, длинная фигурная стрелка.
   Когда часы сломались, она застыла между двойкой и тройкой, слегка подрагивая, словно пойманная в хитрую ловушку.
   Изредка стрелка пытается вырваться из западни. Собирает все свои механические силы и дёргается вперёд. Ей удаётся достичь новой цифры - иногда тройки, иногда четвёрки или пятёрки.
   Но достичь - не значит удержаться.
   Каждый раз, проходит несколько долгих мгновений - и стрелку отбрасывает обратно.
   Но потом что-то происходит.
   Часы вздрагивают, словно от неведомого подземного толчка. По тёмным камням бегут трещины, осыпается алая черепица. Даже стрелка перестаёт дрожать.
   Застывает, словно умирая.
   А потом, с совершенно невыносимой лёгкостью двигается.
   Но не вперёд, а назад...
   Она останавливается на двойке.
   Какое-то время ничего не происходит. А потом часы опять вздрагивают...
   ...И начинают разрушаться. Трескается черный камень, падает, разлетаясь на кусочки алая черепица, рассыпается в пыль круг циферблата.
   Вскоре от часов остаётся только огромная куча тёмных бесформенных обломков.
   Всё снова успокаивается.
   Сколько проходит времени? Возможно - несколько секунд? Возможно - проходит вечность?
   Движение. Из под обломков, встаёт человек. Оглядывается на то, что долгие годы было его тюрьмой, расправляет плечи. Стряхивает с одежды каменную пыль.
   И уходит в темноту.
  
   ...Лина перечитала последние предложение. Подумала секунду - и исправила точку на многоточие.
   Пролог для будущей книги был готов.
   Правда, она сама ещё, в точности, не знала, о чем будет эта книга. И будет ли она когда-нибудь закончена. Впрочем, спешить теперь было некуда - времени имелось предостаточно.
   Девушка вспомнила Ленарда. Потом подумала, что потребность творить, возможно, один из побочных эффектом, для таких как они.
   Для тех, кто смог сделать несколько шагов назад.
   Кардиналу, тем временем, надоело сидеть у неё на коленях, и кот соскочил нам пол. Гордо подняв хвост, прошествовал к стеллажу, подумал немного, и запрыгнул на полку. Растянулся, свалив, при этом, одну из книг.
   Девушка подошла и подняла её.
   Это оказался поэтический сборник, под названием "Опавшие звёзды окраин".
   Лина открыла его наугад, и прочитала первое попавшееся четверостишие
   Лишь надежда - что туда когда-то
   Вечности переступив черту
   По тропинке смертного заката
   В тихий сад, не призраком войду.
   ...Дверь в библиотеку открылась и в комнату влетела растрепанная девочка в белом сарафане. Застыла, явно не ожидая застать здесь незнакомого человека. Потом, на всякий случай брякнула:
   -Здрасте.
   Лина ничего не ответила. Только стояла и молча улыбалась.
   -Капа. Ты где. Сюда иди, - раздалось откуда-то из глубин дома.
   Девочка развернулась и выбежала прочь...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"