Аннотация: Единое Целое - что оно такое?:) на это дается только намек, и всё же)))
- Как ты здесь оказался? - едва по очереди вошли в комнату, от вопросов затряслись стены.
Король же сначала плотно повернул ручку, выжидающе посмотрев на собеседника. Выискивая снова и снова в его облике нечто новое.
- Приплыл... - небрежно обходя его и присаживаясь, пробормотал мужчина, видимо оставшись недовольным осмотром.
- Зачем ты вообще здесь? - закурил. Поморщился, нервы?
- Моя дочь.
- Теперь моя жена.
Мужчины злились. Против друг друга, как вороны; кружили, клевали, но набрасываться боялись, как никак между ними стоял дорогой женский образ.
- Тень и мы! - горько сплюнул матрос, не зная за кого огорчаться больше, за одних или других.
- Да. - Король будто и не думал вступать в диалог. Легко Соглашался и всё.
- Я не хотел, чтобы вы женились! - резко выступил Эйн.
- Знаю. И что?
- Ты и она... - начал взволнованный отец.
- Всё было предельно честно! - останавливая возможное недопонимание, сделал понятный им обоим жест.
Комната сразу погрузилась во тьму. Зрячую темноту, сердец, а не глаз.
- С чьей стороны? - вопрос прозвучал как выстрел.
Король словно остановился, так и знал, что этим закончится.
- Она знает, каков ты есть? - продолжал напирать матрос. - Знает?
Так и чесался язык сказать, такой же, как и ты! Но не смог, нельзя, ведь они когда-то были друзьями. Пусть и с противоположными взглядами, а эту "инаковость", в целом и на дружбу тоже.
- Она знает достаточно, - попытался остановить напор, естественно не удалось. Куда там, тот сжал руки еще сильнее.
- Для кого? - противокационный выпад.
- Для всех! Гимар итак была потрясена произошедшими с ней изменениями, зависимыми от меня. Догадался? Нет, а она да. Неужели ты хочешь, чтобы она узнала еще и о том?
Да хочу! И в выражении лица, и во взгляде, и тем более каждом движении к нему. Казалось еще чуть-чуть и тело сорвется с места, обезумив в желании стереть неугодные события. Но пока он еще мог держать себя в руках, переспросил:
- А как же остальные? Куда делись? Ты знал?! - обвинял, а не спрашивал.
- Да, - не стал отпираться бывший друг. - Я увидел их здесь незадолго до свадьбы... да и ты сам понимаешь, небось, в каком виде. Много общался с нашей девочкой?
Эйна почему-то покоробил тон, который был употреблен в отношении Оллы.
- Да, умница, скоро догадалась. Но это не отменяет произошедшего между тобой и Гимар! Когда ты узнал, что она поменялась?
- Почти сразу, - небрежно, как о чем-то неважном, не зависящем от него.
Матрос же побледнел больше обычного.
- И не помог? Изверг. Как же ты к ней относишься теперь!
- Не мог. - Пожал плечами Король, будто речь шла о чем-то обыденном и непонятном. - Пойми, я не Ринар! Я изменил своё мнение, не пойдя до конца! И владея техникой...
- Лжец! - крик этот был такой громкости, что едва не сорвал дверь с петель.
- Дурак, - тихо-тихо, прошептал Король, с некоторой обреченностью наблюдая, как сбегаются домашние, и как его жена, милая, любимая женщина, притащила к ним в комнату заспанного ребенка, только чтобы узнать, что с ним всё в порядке.
Всё изменилось! Я изменился, и ты! Демонстрировал, нет, явно показывал и говорил, не словами Мужчина, обнимая свою Жену.
Прибежала и любопытная Олла. Она сразу почувствовала в воздухе напряженности, но не успела высказаться, так как Король уже знакомым ей движением зрачков в бок, попросил смолчать.
Это подействовало на нее гипнотически. Он вообще на нее так действовал, быстро, стремительно, и в тоже время без принуждения, просяще. Хорошо, как бы говорили его просьбы, ты можешь высказаться, но кому от этого станет легче? Ты утолишь лишь свой интерес, разжигая, чужой. Не лучше ли потом спросить и узнать, не вмешивая никого в эти игры?
Где-то соглашаясь, где-то нет, девочка, тем не менее, послушно шла за ним, гася в себе толи искру надежды, толи пожар тайны.
К вечеру атмосфера накалилась до такой степени, что это заметили все. В воздухе буквально парила "табличка", с надписью; от всех кого увидите, бегите! Между лицами витала ими же нагнетаемая тишина. Даже птицы, свившие гнезда где-то на крыше прижавшись, грели свой выводок ближе к перьям, не давая им тем самым случайно упорхнуть. На небе нависла огромная черно-бурая туча, и лишь вдалеке от нее отходил еле видимый виток голубизны.
Как и положено леди, Олла чинно сидела у себя в комнате, уставившись в окно. Так легче думалось. А сейчас ей не думалось ни о чем, и это не помогало, не спасало от тоски, что каким-то незаметным образом пробралась в сердце, подтачивая силы.
Наверно, усиленно вспоминала она, я чего-то не доделала. И это дело просит меня о завершении, жаль я не могу вспомнить какое именно. Да и сны снились путанные, словно бы кто-то взял их все с самого начала и завязал. А после, развязывая, забыл, забрав один или два кусочка с собой.
Иногда эксперимента ради, она пыталась "вспомнить" что-нибудь еще. Что-то, что в этой скучной замковой жизни, ей недоступно... но каждый раз, словно предупреждающий зоркий глаз, наведывалась Гимар и останавливала. Иногда темные как чернозем сны, впрыскивали в неё почти невидимую злость. И хотя окружающие чувствовали это, поделать ничего не могли... так как упрекнуть "безупречную" во всех отношениях девочку, на самом деле было не в чем. На том и уходили.
А Олла? Порой ей казалось, бег бесконечен. Даже снились сны, что она носится, а земля вертится. И вот она бежит всё быстрее и быстрее, а небо почему-то замирает, и вот уже и озёра - не озера, и быстрые реки - не реки, и прозрачная вода в них - не вода, а...
Что-то мигом заставляло на этом месте останавливаться сердце. И она просыпалась. От избытка чувств, или ей на самом деле не хватало воздуха, глаза самопроизвольно открывались и замирали... будто там, у них своя собственная отдельная жизнь. Оллу это очень пугало, и ночами хотелось забежать в спальню к Гимар и броситься ей под ноги, забравшись под ЕЁ одеяло!
Но нет, жизнь научила, что она там, а я здесь! Как взрослая, как сама! - любила повторять тетя, грустно глядя на камин, и поглаживая светленькие кудряшки своей дочки. Кстати, почему светлые, ведь и она, и Король темненькие? Но Гимар это не волновало, в это время преобладал таинственный отсутствующий взгляд, словно она не здесь, а далеко, и сама Олла и всё кругом видится ей мириадами звезд, россыпью на ладони.
Не скрывая слез, девочка уходила. Научась, таким образом, не обращая внимания на боль, жить дальше.
Скука съедала мир. Её мир, когда и за окном не светло, и в душе - также. И тогда, совсем-чуть, с пониманием "что и сама еще ребенок", и "рано, мама не велит" и даже "а о себе ты подумала, а о ней?" тоже хотелось родить ребенка, сесть за люльку и напивать, от отчаяния, а может и от радости не всегда приличные (сама слышала) песни. Утро за утром, день за днем, пока дочка не вырастит, чтобы затем и она, вот так сидела перед окном и пялилась на небо... тьфу, и самой не противно?
Вот так и жила, когда захотелось ей однажды измениться. Не быть такой пасивно-агрессивной, со всеми последствиями. А измениться и мир заодно поменять с черно-серого, хотя бы на желто-лиловый. Просто? Сложно. Надо! И что же сделать, если попался ей на ощущениях именно Ллеёр, а подбила на это всю компанию как ни странно Ярья. Заигралась девочка...
Компания подобралась дельная, слаженная. Только один мальчик и стоящая рядом с ним девочка на фоне коротышки в штанишках выглядели по сути дела великанами. Но ничего, весело поиграли и, прыгая, кто как смог; кто на корточках (мальчик был слишком высок, - заметила его сестра, - ключевое слово был, так как за время игр, маленькая попрыгунья с большими глазами и ртом, умудрилась, чуть ли не три раза, доской "провести" мягкими "лапами" по голове. Едва не снеся, на половину, эту самую невинно-пострадавшую часть тела.) За что конечно, тут же была прощена и обнята. А вот второй девочке, совершенно случайно-случайно не смахнувшей этого же самого мальчика с дерева, куда тот полез ее же, и доставать, ради отчаянной мести, едва не была бита на месте. Хорошо спасли ноги, быстро бегаешь, спасибо маме!
Олла смеялась до упаду, когда игрок номер один (значит самый главный!) вышел из-за кустов, надергав в "прическу" не только цветов, но и охапки репейника. Ярья только очаровательно похихикивала, зажав пальцы в кулачек. И тут неожиданно, ни с того не с сего стала таять... брат и сестра испугались, едва не бросившись за ручку, бежать. И только потом, опомнившись, поняли, тает то не Олла.