... Ты жив, но для всех исчез в черных облаках.
Вот здесь ставишь кровью крест, подпись - на века.
В зеркале мира исчезать...
... Ich hЖre den Schrei eines Babies, -
Asche zu Asche, Staub zu Staub!
Der Sunde sei vergeben...
( ... Я слышу крик ребенка -
Прах к праху, пепел к пеплу!
Да простятся мне мои грехи...)
... И мы руки в мольбе к небесам простираем.
Но Господь все простит лишь любимцам своим!..
Я очнулся в теплой постели. Голова кружилась. Меня тошнило. Не открывая глаз, я пощупал тупо пульсирующий болью затылок. Он был перевязан. Я приподнялся на локте и огляделся.
Но все плыло перед глазами, что очень мешало моему осмотру. Я почувствовал раздражение.
Где я? Как здесь оказался? Что со мной?
Я откинулся назад. Голова заболела сильней.
На последний вопрос я мог дать хоть какой-то ответ. Я попытался вспомнить последние события.
... Я показал соседям недавно открывшийся у меня дар. Я мог разжигать костер прямо в воздухе! Но они сказали, что я одержимый. Они рассказали всем. Они хотели изгнать из меня дьявола. А я убежал в лес. Все горожане меня преследовали. Пытались забросать меня камнями, но я уворачивался. Наконец, я увидел то, что искал: замок, на первый взгляд заброшенный. Но я знал, что там живет колдун.
Я уже успел забежать за ограду, как вдруг...
Ну вот, собственно, и ответы. Очевидно, мне попали камнем по голове, и я потерял сознание. Тогда получается, что меня спас ОН?
Тихонько скрипнула дверь, и я услышал легкие шаги и шелест мантии.
Я приоткрыл глаза и увидел рядом с собой высокого, стройного мужчину в темно-синей мантии. Прямые черные волосы служили прекрасным обрамлением его высоких скул и доставали до пояса. Черные, без блеска, глаза выглядели пронзительными, но теплыми и мягкими, как говорится, бархатными. Изящные губы растянулись в ухмылке.
Незнакомец скрестил руки на груди.
-- Надеюсь, ты понимаешь, где находишься, и что не можешь долго здесь оставаться, Андрий? -- произнес он глубоким голосом, с легкой хрипотцой, видимо из-за недостатка практики.
-- Откуда вы знаете мое имя, господин? -- поразился я.
-- Я много чего знаю, -- отмахнулся тот, не сводя с меня изучающего взгляда. Его пронзительные глаза требовали ответа.
Я кивнул.
-- А сколько я могу здесь оставаться, господин?
-- Пока тебе не станет лучше, -- довольно мягко ответил мужчина.
-- А можно...
-- Нет! -- внезапно отрезал он. Из-за резкого разворота взметнулись его блестящие, потрясающе длинные волосы и темно-синие одежды. Стремительным шагом он вышел из комнаты.
Не успел я подумать, что этот маг очень даже странный, как снова потерял сознание...
* * *
Первое, что я понял после пробуждения, это то, что кто-то протирает мне лоб влажной губкой. Потом я увидел того же колдуна.
Он сидел, склонившись надо мной, и что-то шептал, при этом бережно протирая мой лоб.
На этот раз его волосы были собраны сзади с помощью синей ленты. Рукава светло-голубой рубашки были закатаны. Позади него, на спинке стула, я заметил его темно-синюю мантию.
И тут я осознал, что кровать выдвинута на середину комнаты, а вокруг прочерченный мелом круг. В изголовье и изножье кровати стояли свечи. Я не на шутку перепугался.
-- Господин! -- воскликнул я, пытаясь вскочить.
Но его руки железными оковами приковали меня к постели.
Колдун зажмурился и зашептал еще яростней. Я чувствовал, как он сжал пальцами мое плечо.
Прошло, наверно, много времени, прежде чем он меня отпустил. Он перегнулся через меня так, что я невольно уткнулся лицом в его рубашку, и задул свечу. Затем он поднялся, задул вторую свечу и вышел.
Вернулся маг через несколько минут. Он снова распустил свои роскошные волосы.
Я до сих пор тяжело дышал, хотя страх уже прошел. Я потянулся пощупать повязку. Но той не было.
-- Раны больше нет, Андрий. Тебе осталось вылечить другую, более глубокую рану. -- Он приложил руку к сердцу. -- Ту, что у тебя в душе. Пойдем со мной.
Маг протянул ко мне ладонь.
Я выбрался из постели, обнаружив, что вместо моей одежды на мне шелковая туника кремового цвета. Я схватил протянутую руку и вышел за колдуном.
-- Конечно, ты понимаешь, что я не смогу полностью залечить эту рану, -- произнес он, ведя меня холодными коридорами. -- Я даже не надеюсь залечить ее наполовину. И уж точно не сразу.
Последние слова меня обрадовали. Но нельзя сказать, чтобы им радовался он.
Маг привел меня в другую комнату. Там он усадил меня за стол и заставил поесть.
Пока я ел, еле поднося ложку ко рту, он расспрашивал меня о моем прошлом и о том, как я оказался у его порога с такой раной.
Спрашивал он бесстрастно, и я старался отвечать так же, но при мысли о моих родителях, о горожанах, обо всех них, тех, кто хотел убить невинного ребенка, у меня комок подступал к горлу. Я не мог говорить.
В конце концов, он кивнул и отвел меня назад. Он сам уложил меня в кровать, накрыл одеялом и сказал:
-- Постарайся выспаться, Андрий. Завтра я хочу кое-что тебе показать и мне нужно твое внимание.
Он зашторил единственное в комнате окно, выходящее на восток, чтобы с утра яркое солнце меня не разбудило, и вышел, закрыв за собой дверь.
Я долго не мог уснуть. Я думал о нем, о таинственном колдуне, спасшем меня от гибели.
Но вскоре сон тяжелым, душным покрывалом окутал мой разум...
* * *
Я проснулся поздним утром. Даже через плотные шторы лучи слепили мне глаза.
Маг был уже здесь. Он сидел рядом с моей кроватью с отсутствующим выражением на лицеи, очевидно, дожидался моего пробуждения.
-- Доброе утро, Андрий, -- сказал он, поймав мой взгляд.
Я сел в постели и заметил, что голова не кружится совсем.
-- Мой господин...
-- Пойдем. -- С неожиданной силой он подхватил меня и поставил на пол.
Каменный пол был настолько холодным, что я содрогнулся всем телом. Вчера я этого не заметил.
Однако маг предусмотрел это. Он подал мне мои сапоги, высушенные и вычищенные.
Невольно я подумал, что он читает мои мысли.
Он повел меня в другую комнату, которая, судя по изобилию лестниц, ведущих наверх, находилась в башне.
Похоже, это была его обитель.
Там было много странных предметов. Например, большой хрустальный шар или тяжелый, обтянутый кожей фолиант с пожелтевшими от времени страницами. В углу стояла узкая кровать, над которой, тем нее менее, висел синий бархатный полог. Все было выдержанно в синих тонах: синий балдахин, синий ковер, синие шторы на окнах...
Он подвел меня к шару на столе. Стекло слабо светилось.
-- Посмотри на свое прошлое, дитя, -- сказал маг. -- Взгляни на тех, кто тоскует по тебе.
Я посмотрел на него.
-- Мой господин, значит вы действительно...
-- Маг, колдун, посланник дьявола - называй, как хочешь, -- пожал он плечами.
Я отвел взгляд. Может, не зря пытались из меня изгнать дьявола? Но я тут же отбросил эти мысли и сосредоточился на светящейся поверхности шара.
-- Я готов.
Маг кивнул и зашептал на незнакомом мне языке:
-- Asche zu Asche, Staub zu Staub...
Внезапно я перестал видеть то, что было вокруг. Я видел только их...
Мои родители сидели молча за столом. Горела лишь одна свеча. Мама опустила голову, слезы капали на лежащий перед ней портрет. Мой портрет.
Отец отвернулся.
-- Нечего по нему горевать! -- внезапно выкрикнул он. -- Мальчишка получил по заслугам!
Я окаменел. От сердца поднималась волна боли, она мешала мне дышать. Я чувствовал, я знал, что вот-вот закричу от ужаса перед увиденным.
Пальцы мага сжали мое предплечье. Я зажмурился.
Теперь мы стояли на улице, на площади - это я понял даже с закрытыми глазами.
Немного успокоившись, я огляделся. Вокруг горожане спорили и ругались. Факелы слепили глаза, их жар обжигал кожу.
-- Он мертв? -- спросил кто-то из толпы.
-- Да, -- отозвался голос неподалеку. -- Он собирался спрятаться в заброшенном замке, но не успел.
-- Вы уверенны?
-- Ну конечно!
Я почувствовал, как рука мага снова вцепилась в меня, и в следующее мгновение мы оказались в его комнате.
Колдун выглядел потрясенным.
Я не мог говорить, боялся дышать. Вдруг я почувствовал, как слезы безудержным потоком хлынули из глаз.
-- Выпей, -- сказал колдун.
К моим губам прижалось что-то железное; холодная жидкость коснулась языка; я сделал глоток. Жидкость была сладкой, даже приторной. Я проглотил рыдания и выпил все, что дал мне господин. Я почувствовал, как мои глаза закрываются, а сознание проваливается. Я погрузился в теплое, дремотное успокоение. Меня положили на мягкие подушки...
Очнувшись от этого волшебного сна, я понял, что лежу в его кровати, а сам маг стоит рядом с шаром.
-- Что это было, господин? -- тут же спросил я.
Он недоуменно повернулся.
-- А ты что-то помнишь?
Я промолчал. Мне не хотелось заново переживать это.
-- Позволь мне остаться, мой господин, -- дрожащим голосом просил я. -- Позволь стать таким, как ты.
-- Это невозможно, -- категорично заявил он. -- Ты должен вернуться к ним. К таким, как ты.
-- Но они думают, что я умер! -- воскликнул я в отчаянии. -- Они не примут меня! Мой господин... -- Я поднялся с кровати, упал перед ним на колени и уткнулся лицом в полу его мантии.
Он положил руку мне на голову и заставил посмотреть на него.
-- Это невозможно, -- четко повторил маг. -- А теперь иди. Твоя одежда в той комнате, где ты спал. Уходи отсюда.
Я дрожал. Я понял, что не хочу уходить от него.
-- Уходи! -- Он указал на дверь.
Я не двинулся с места, вцепился в его одежды.
-- Я не собираюсь это терпеть, Андрий! -- взбесился он. И неожиданно сильно оттолкнул, так, что я ударился о противоположную стену.
Мне стало страшно. Но я упрямо оставался на месте.
-- Убирайся немедленно!
Внезапно я почувствовал, что мое тело подчиняется, послушно идет к дверям, хотя мой разум отчаянно сопротивлялся этому.
Я спустился в свою комнату, переоделся и вышел из замка, не произнеся ни звука.
Только на улице я ощутил свободу. Не дойдя до ворот, я остановился и оглянулся на замок.
Он стоял, величественен и мрачен, в своем молчаливом одиночестве, так же, как мой господин. В этом одиночестве он и живет, как отшельник.
Я решился.
-- Я не уйду, -- прошептал я. -- Я тебя не оставлю.
* * *
Утреннее солнце коснулось теплым лучом моего лица. Я открыл глаза и сел на ступенях. Прошлую ночь я провел именно здесь.
Чуть поодаль стоял колдун. Повернувшись ко мне спиной, раскинув руки, он вдыхал утренний воздух.
Словно почуяв на себе мой взгляд, маг обернулся. Его глаза, как два темных тоннеля, поймали меня, засосали в свою таинственную глубину.
-- Кажется, я приказал тебе уйти, -- спокойно произнес он, разглаживая кружевные манжеты рубашки, высовывающиеся из-под широких рукавов темно-синей бархатной мантии.
-- Я никуда не уйду, -- упрямо отозвался я, стараясь не смотреть в его глаза.
Он подошел ко мне, протянул руку и, взяв меня за подбородок, поднял мое лицо так, чтобы я посмотрел на него. Но я упорно отводил взгляд.
-- Разве ты не понимаешь, Андрий, что я могу убить тебя? -- почти ласково прошептал он, отводя мои волосы назад.
-- Так почему же не убил? -- Я сбросил его руки и отошел. -- Зачем ты меня спас? Мой господин, лучше бы ты убил меня, чем теперь, когда я тебя узнал, ты меня прогоняешь.
Когда он не ответил, я повернулся. Он стоял, задумавшись и устремив на меня изучающий взгляд. Затем так же, не сказав ни слова, развернулся и пошел в замок. Дверь хлопнула, закрываясь за ним.
Меня задело такое отношение. Я вышел за ограду и пошел по лесу. Среди деревьев вела тропинка. И я, не колеблясь, шел по ней. Это навевало воспоминания.
Я уже был здесь!
Где-то на середине пути я свернул с тропинки и оказался перед большим мраморным алтарем. Камень светился под утренними лучами. Я присел перед ним. Поверхность белого камня была настолько отполирована, что я увидел свое отражение.
На меня смотрел шестнадцатилетний подросток с короткими, взъерошенными волосами светло-русого, почти пепельного цвета, серо-зелеными глазами и длинными, загнутыми кверху ресницами. Я никогда не считал себя некрасивым. Но он...
Я заметил высокую тень у себя за спиной и резко обернулся.
Это был мой господин.
-- Они не примут меня, мой господин, -- повторял я, словно молитву, -- не примут...
Я уставился на свою открытую ладонь, и через мгновение на не зажегся маленький огонек.
Колдун выглядел в высшей степени изумленным.
-- Я видел тебя здесь, -- задумчиво произнес я, разглядывая пламя. -- Это было поздно ночью, в начале осени. Я гулял в лесу и увидел темную фигуру, с неестественной скоростью передвигающуюся между деревьев. Я побежал. Я нашел тропинку и последовал за фигурой. -- Я сжал кулак, и пламя погасло. -- Дорожка привела меня к небольшому лесному озерцу. Человек стоял прямо на воде, и она поддерживала его, словно темное стекло. Это был ты, таинственный колдун...
Он присел и очертил вокруг себя круг по воде. Затем, поднявшись, раскинул руки, и в ладонях выросло пламя. Колдун перевернул ладони, словно выбросил огонь, и вокруг него ровным кругом зажглись тысячи маленьких огоньков прямо на воде. На меня это произвело огромное, просто неизгладимое впечатление.
Но еще больше меня поразил вид волшебника, -- продолжал я, наблюдая за ним в отражении на каменном алтаре. -- Сияние огней придавало его лицу загадочность и непостижимость, доступную лишь богам, роскошные волосы переливались в отблесках...
Внезапно вокруг него образовался столб пламени синего цвета, и оттуда вылетела огненная птица, затерявшись в вечности, растворившись среди звезд. Пламя погасло. Колдун пропал.
Стоя в отдалении, в спасительной густоте деревьев, я понял, что тоже хочу этого.
После той ночи я долгое время пытался повторить увиденное мною на озере. Более всего меня заинтересовал дар вызывать огонь. Я горел желанием обрести его.
Однажды вечером я сидел в своей комнате. После некоторых неудачных попыток вызвать огонь я в ярости отбросил руку в сторону... и внезапно понял, что чувствую запах гари. Я обернулся. Это горела старая табуретка. А я, не смея поверить в это, как последний дурак сжимал остатки обгоревшей табуретки в руке и повторял: "Горит, горит..."
Естественно, я не утерпел и показал это соседским мальчишкам. Сначала они, как и я, были в полном недоумении. Но потом они сказали, что я одержим дьяволом, рассказали взрослым. Господин, они хотели сжечь меня! -- Я поднялся и в бешенстве ударил обоими кулаками по стволу дерева. Кора вспыхнула.
Маг подошел и успокаивающе заговорил, проводя ладонью по пламени, отчего оно исчезло:
С таким контролем дара - а вернее его отсутствием - я не могу отпустить тебя гулять по миру, чтобы ты жег первые попавшиеся, и, кстати, ни в чем неповинные деревья. Я не могу позволить тебе уничтожать леса, маленький повелитель огня. -- Он усмехнулся.
Вот этот тон меня устраивает.
А он продолжал, все еще улыбаясь.
-- Зажги огонь еще раз, -- велел он, переворачивая мою руку ладонью вверх.
Я исполнил. Сейчас я не испытывал никаких эмоций, только любопытство.
-- Вот именно, -- произнес он. -- Сейчас ты спокоен и можешь контролировать свой дар.
Я в изумлении воззрился на него. Все-таки он и вправду читает мысли. Я зарекся впредь быть осторожней.
Он улыбнулся.
-- Значит, ты должен обуздывать свои эмоции, особенно находясь в непосредственной близости от людей.
-- А как это делать, мой господин? -- спросил я.
Он тяжело вздохнул, словно на что-то решаясь.
-- Ах, Андрий, кого я обманываю? -- Он доброжелательно рассмеялся, потрепав мои волосы. -- Ты мне нужен. Я ужасно одинок. -- Он еще раз вздохнул. -- Хочешь быть моим учеником? Хочешь быть учеником колдуна Клаодиуса?
Я впервые услышал его имя. Мне оно показалось красивым.
-- Клаодиус... -- шепотом повторил я. Потом упал на колени. -- Да, учитель.
-- Я научу тебя летать, Андрий, -- произнес он.
Я вскинул голову. Если мне чего-то и хотелось в жизни, за что я мог бы ею пожертвовать, то, пожалуй, этого.
-- У нас впереди долгая работа, Андрий. Пойдем. Нужно привести тебя в надлежащий вид перед посвящением.
Весь день я пребывал в каком-то лихорадочном возбуждении. Когда же, под вечер, все приготовления были окончены, меня было не узнать. Он причесал мне волосы, одел в фиолетовую мантию того же покроя, что и у него.
Поздним вечером он привел меня к себе в башню.
Горящие лишь по углам комнаты канделябры создавали мягкое, таинственное освещение.
Клаодиус повернул меня к столу. Там лежали какая-то бумага, печать и кинжал, на рукоятке которого была нарисована гексограмма.
-- Мы должны заключить договор Ученика и Учителя, -- произнес он.
Клаодиус расстегнул на груди свою мантию и рубашку под ней. Потом взял кинжал и процарапал посередине крест.
Я вздрогнул, когда порез начал кровоточить.
А он взял печать и, обмакнув ее в крови, поставил на договоре.
-- Вот видишь, Андрий, ничего страшного. -- Он предал мне кинжал и печать. -- Теперь твоя очередь.
Учитель отошел от меня, достал из кармана шелковый платок и прижал его к кровоточащим порезам.
Я тоже обнажил грудь и царапнул кожу кинжалом. Внезапно это место обожгло, как огнем. Я испугался и отдернул руку. У меня закружилась голова. Я посмотрел на печать и уже собирался позвать колдуна, но понял, что она до сих пор в его крови. Не раздумывая, я прижал ее к бумаге. Свернув договор, я подошел к нему.
-- Учитель...
Он обернулся и схватил мою руку, протянувшую ему свиток. Вдруг я почувствовал, как его губы прижались к моим. Мое тело напряглось и вздрогнуло. Я подскочил на месте. Но он уже оторвался от меня.
-- Отныне и на века ты со мной, мой ученик.
Он забрал у меня договор.
-- Иди спать, Андрий. Завтра я начну твое обучение.
Я сжал его руку.
-- Мне страшно, мой господин! Мне кажется, что едва я выйду - все пропадет, я больше не буду твоим учеником. Я боюсь, что мне это только снится, -- доверительно, пылко произнес я.
-- Не бойся, дитя. -- Он погладил меня по голове. -- Спи и знай: ты мой ученик, я тебя не оставлю.
Его пальцы легко сжали мое плечо; он проводил меня до лестницы. Дальше я шел на автомате, я потерял способность логически мыслить. Своим поведением он волновал меня, вынуждал задуматься о правильности моего решения. Я правда не мог понять, чего он добивался подобным образом. Может, он и вправду дьявол? Нет, нельзя так думать. Я решил стать его учеником, таким же, как он, значит, я должен принять это.
Уже в постели мне внезапно захотелось рисовать. Раньше, в детстве, я очень любил рисовать картинки углем по дереву. А сейчас снова захотелось взять кусочек угля и нарисовать его.
Да, я хочу стать таким, как он! Я стану, теперь я с ним, он обещал мне. Я теперь его ученик...
Под эти успокаивающие мысли я уснул.
Лишь посреди ночи, когда я лежал в каком-то странном полусне, я услышал его шаги. Прохладные пальцы коснулись моего лица. А тонкие, шелковистые губы прошептали прямо в ухо.
-- Я приведу тебя к дьяволу, дитя. Я отдам тебя Сатане, Андрий...
Я закричал и открыл глаза.
Солнце ярко светило в окно. Я огляделся. Я был один в комнате. Дверь закрыта. Я провел рукой по своему лицу и ушам. Я был весь в холодном поту.
Внезапно откуда-то сверху послышался приглушенный шум и посреди комнаты возник колдун. Передние локоны закреплены сзади, остальные волосы распущенны. Он был в рубашке и брюках. В темных глазах тревога.
Я соскочил с кровати.
-- Так ты действительно приспешник Сатаны? -- закричал я, обвиняюще ткнув в его сторону пальцем. -- Ты отдашь меня своему хозяину, не так ли, таинственный колдун?
Он недоуменно приподнял брови.
-- Андрий, что с тобой такое? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
--Не притворяйся, Клаодиус! Ты прекрасно знаешь, о чем я! Я ведь за тем тебе и нужен.
Клаодиус сделал шаг ко мне, но я отскочил.
-- Не смей приближаться ко мне, демон! -- Я почувствовал, что по моему лицу катятся слезы. От неожиданности я потерял бдительность, и он сумел подойти ко мне. Я вздрогнул и тут же снова отскочил. Я забился в угол комнаты. Я кричал на него, обвинял и с раздражением чувствовал, что плачу.
Он молча выслушивал меня. На его лице читались лишь терпеливость и, возможно, легкая боль. Но я могу ошибаться.
Наконец, я выбился из сил и, упав на колени, дал волю слезам. Я спрятал лицо в ладонях.
Вдруг я почувствовал его пальцы, ласково сжавшие мое плечо.
-- Не плачь, дитя, -- прошептал он. -- Я никому тебя не отдам. Тебе внушали, что надо бояться Бога и дьявола, но теперь забудь об этом. Ты теперь под моим покровительством, я помогу тебе избавиться от этих страхов.
-- Прости меня, мой господин. -- Я обвил руками его шею и уткнулся лицом в шелковые волосы. -- Да, я тебе верю. Избавь меня от моего прошлого. Не позволяй мне больше думать об этом.
Он гладил меня по волосам, что-то шептал, и я успокоился окончательно.
В этот день я рассказал ему о своем прошлом увлечении. Он принес мне бумагу и карандаш. Но я попросил угля. Не смог привыкнуть к грифельному карандашу.
Я рисовал на основе своего воображения горы, которых никогда не видел, море, которое упоминалось только в сказках.
-- У тебя талант, мой ученик. -- Он подошел и погладил меня по голове.
На следующий день он начал обучение.
Надо сказать, начал с довольно простого - передвижение предметов силой мысли.
-- Сосредоточься, -- говорил мой учитель. -- Представь, что ты берешь эту книгу в руки и переносишь, например, на этот стол. -- Он указал на покрытый бархатной тканью стол, на котором стоял хрустальный шар.
Я закрыл глаза и попытался выполнить его указания...
-- Ах, Андрий! Мне, конечно, приятно, но для тебя же лучше, если ты не будешь переусердствовать.
Я открыл глаза и осознал, что моя голова лежит у него на коленях, а сами мы находимся на полу.
Приподнявшись, я посмотрел на него.
-- Ты упал в обморок от перенапряжения, -- ответил он на немой вопрос.
Я встал и почувствовал головокружение.
-- Ничего, дитя, это не страшно. -- Он тоже поднялся и положил руку мне нам плечо. -- Просто не закрывай глаза.
Я сделал так, как он сказал, и у меня все получилось.
Я делал большие успехи в освоении магии.
Он не упускал случая похвалить меня за усердие.
Конечно, он обучал меня не только магии. Мне предстояло освоить и другие, более земные науки. Также Клаодиус учил меня преодолевать эмоции. Пожалуй, это единственное, чего я не мог.
После некоторых разногласий мой учитель был вынужден прекратить уроки магии. Но почти каждый раз я безмолвно присутствовал при исполнении им магических обрядов. Естественно, как и в прошлый раз, я неистово тренировался в одиночестве, стараясь научиться делать, как он.
Мне очень нравилось, когда мой колдун наблюдал за мной во время рисования. Я очень старался угодить ему.
Бывало, что Клаодиус пропадал неизвестно куда на целый день. Я все время боялся, что он оставил меня. Но он возвращался. Он легко открывал тяжелые двери, тихо подходил ко мне и обнимал, мягко прижимая к себе. В такие моменты меня охватывало растущее смятение. Мне казалось, что он прощается со мной. Однако это было не так.
В редких случаях я не искал его общества. Редко я закрывался в своей комнате и плакал в одиночестве. Я думал, может, я зря выбрал этот путь. Но всякий раз эти сомнения рассеивались.
Так прошло несколько месяцев. Уже выпал снег, наступила настоящая зима. Я уже многому успел научиться, но, разумеется, далеко не всему. Мы с Клаодиусом стали снова сближаться, и, наконец, он возобновил уроки со мной. Господин почти все время проводил со мной в моей комнате за исключением ночи и его непродолжительных и редких исчезновений. В свою башню он меня больше не пускал. Это очень задевало меня.
Однажды поздно вечером он снова исчез. Накануне мы поссорились. Я упрекал его в том, что он не пускает меня в свою комнату, все время проводя в моей. Хотя моей она называлась с большой натяжкой - ему принадлежал весь замок, но, тем не менее, я считал себя полноправным владельцем своего маленького мирка. Во всяком случае, он никогда не возражал. Клаодиус заявил, что это его дело. На что я ответил, что, когда он в следующий раз уйдет, я непременно поднимусь туда, в его комнату. В конце концов, маг не на шутку рассердился и категорически запретил мне появляться в башне.
И вот он ушел.
Несмотря на мою уверенность в том, что он обязательно исполнит свои угрозы, случись ему застать меня в его комнате, я не намеривался отступать. С бешено бьющимся сердцем я поднялся по лестнице и толкнул дверь. Та со скрипом отворилась.
Здесь все было таким же, как я запомнил, когда он привел меня сюда, чтобы показать мое прошлое. Я тихонько закрыл за собой дверь, словно боясь, что он может услышать меня за сотни миль, и прошел. Совершенно неожиданно в голову пришел вопрос: Зачем я это делаю? Я остановился. И правда, неужели мне мало того, что он приютил меня и взял в ученики? Чего я добиваюсь? Ответов у меня не было. Я замер в нерешительности.
Вдруг меня привлекло неяркое сияние в стороне. Я обернулся. На круглом столике, покрытом синем бархатным покрывалом, стоял хрустальный шар; его сияние привлекло мое внимание. Некоторое время я просто смотрел в сияющую перламутровую бездну шара.
Вдоль стены проскользнула тень. Но, оглядевшись, я понял, что мне показалось. Я снова повернулся к шару. Сияние усилилось. За стеклом замелькали какие-то фигуры.
... Молодая девушка лежала в темном углу мрачной комнаты связанная. На ее лице я заметил кровоточащие ссадины и шрамы. Мое сердце сжалось.
Девушка плакала. Я невольно потянулся к ней, но побоялся коснуться гладкой поверхности стекла. Мне хотелось ее утешить.
-- Не плачь, милая, -- тихо прошептал я, не сдержавшись.
Девушка подняла голову. Она смотрела прямо на меня.
-- Кто ты? Ты ангел? -- спросила она слабым голосом.
Я растерялся. Как она может меня слышать, а тем более видеть?
От ответа меня освободил звук внезапно открывшейся двери.
Я поспешно обернулся. Нет, это там, в комнате девушки.
Она посмотрела в сторону, и ее высохшие было глаза вновь наполнились слезами.
-- Нет! -- бормотала девушка, явно не способная на большее. -- Только не он! Спаси меня! -- Ее молящий взгляд вновь обратился ко мне.
Я посмотрел туда, где стоял ее мучитель. Лицо человека было скрыто в тени, но я отчетливо рассмотрел густую темную бороду. Могучее телосложение делало его фигуру угрожающей.
-- Не тронь ее! -- прошипел я.
Мужчина меня не услышал, зато девушка смотрела с благодарностью. Это придало мне сил.
-- Asche zu Asche, Staub zu Staub, -- зашептал я, повинуясь внезапному порыву. Я не очень хорошо представлял, что собираюсь делать, но в голове у меня сами собой всплывали слова.
Наконец, мужчина все же посмотрел на меня. В его глазах отразился ужас.
-- Демон! -- воскликнул он.
Я неосознанно протянул к нему руку, словно хотел задушить. Не успели мои пальцы коснуться шара, как человек упал на колени и захрипел. Освобожденная девушка (веревки неведомым образом исчезли) убежала...
Внезапно шар запылал ослепительно-белым светом. В замешательстве я зажмурился и застыл с протянутой рукой.
-- Андрий, ты не перестаешь меня удивлять! -- услышал я за спиной насмешливый голос господина.
Я подскочил на месте и с нескрываемым страхом обернулся.
Да, маг стоял передо мной; на губах играла едва заметная усмешка, темные, бездонно-черные глаза были непроницаемы.
-- Учитель, -- неуверенно пробормотал я, пряча взгляд.