Васнецов проснулся оттого, что по его лицу ползала муха. Он смахнул насекомое, сел на продавленный диван и задумался. Сегодня ему снова нечем было завтракать.
"Художнику нужно так мало", - вспомнил он вчерашнюю цитату из случайно попавшейся ему брошюры.
- Совершенно верно, - пробормотал Васнецов, разглядывая пустую бутылку из-под портвейна, оставленную вчера Вареликом. - Мир должен дать мне бесплатные краски, бесплатные стены, бесплатные города, бесплатные страны... Ну и, конечно, бесплатные похороны, когда я сдохну в этой конуре.
Он поднялся, наступив босой ногой на палитру с засохшей краской.
На улице его ждал мир, который, увы, не спешил соответствовать требованиям "Коммунистического манифеста".
- Васнецов! - окликнул его сосед, алкоголик Петрович. - Ты мне обещал нарисовать селезня для моего племяша!
- А ты мне обещал бесплатную водку, - огрызнулся Васнецов. - Где она?
Петрович задумался.
- Водка кончилась. Но ты всё равно нарисуй. Чего тебе делать-то?!
Вернувшись ни с чем, в свою мастерскую, как он называл свою однушку, Васнецов взял кисть и уставился на холст.
"Цвета души", - подумал он саркастически.
Его "цвета души" в последнее время сводились к грязно-коричневым и блёкло-серым оттенкам.
- Шедевр, - проворчал он, макая кисть в единственную баночку с ещё живой краской.
Вечером пришёл Варелик.
- Опять ничего не нарисовал? - спросил он, разглядывая чистый холст.
- Жду вдохновения, - ответил Васнецов.
- А водка у тебя есть?
- Нет.
- Тогда и вдохновения не будет, - философски заключил Варелик и полез в карман за зажигалкой.
Васнецов посмотрел на него, потом на холст.
- Ладно, - сказал он. - Сегодня я, пожалуй, не буду творить.
Он лёг на диван и закрыл глаза.
Завтра, может быть, мир наконец-то станет справедливее.