Казимир Бобров, контролер ВОХР и поэт-неудачник, сидел в своей подсобке, разглядывая потрескавшийся портрет Ленина. На дворе стоял 1973 год, но в этой конторе время, казалось, застряло где-то между XX съездом и брежневским застоем.
"Владимир Ильич..." - Бобров хрипло рассмеялся, отпивая из фляжки. - "Вот сижу я тут, как дурак, охраняю это ваше светлое будущее. А что имею? 120 рублей, комнату в коммуналке да вечное похмелье."
Портрет молчал. Тень от дрожащей лампочки играла на суровом лице вождя.
"Жена ушла, стихи никто не печатает, начальник - сволочь последняя..." - Бобров швырнул фляжку в угол. - "Где ваши обещания, а? Где равенство и братство?"
Глава 2. Ответ Ильича
Внезапно портрет зашевелился. Бобров в ужасе отпрянул.
"Товарищ Бобров," - прозвучал ясный голос. - "Вы мне тут мозги не пудрите. Какое еще равенство? Вы хоть раз реально что-то пытались изменить?"
Бобров онемел. Ленин продолжал, и его глаза на портрете ожили:
"В 1917 году я в шляпе и парике нелегально в Питер пробрался! А вы? Вы хоть один профсоюзный митинг организовали? Хоть одну жалобу в партком написали?"
Глава 3. Программа действий
Бобров опустил голову. Ленин смягчился:
"Ладно, не вешайте нос. Вот вам три пункта:
1. Завтра же идете в редакцию "Литературки" - и вперёд к главреду, хоть дверь ногой вышибайте!
2. Начальнику - коллективную жалобу. У вас же бригада недовольных?
3. И главное - веру в себя! Вы же поэт, черт возьми!"
Портрет начал тускнеть. Последними прозвучали слова:
"И водку бросьте. Творчеству это не помогает."
Глава 4. Послесловие
Наутро Бобров, к всеобщему удивлению, явился на работу трезвым. Через неделю его стих "Ода сантехнику Борщову" напечатали в заводской газете. Месяц спустя бригада охраны добилась повышения окладов.
А портрет... Портрет так и висел на прежнем месте. Только теперь, проходя мимо, Казимир Бобров незаметно подмигивал вождю. И однажды ему показалось, что тот подмигнул в ответ.
"Когда говорят портреты -
это не обязательно психушка.
Иногда - просто поэзия
берет свое."
(Последняя запись в блокноте Боброва)