Аннотация: О перипетиях сознания и игре снов, или о счастье, которое, порой, ходит совсем рядом.
1.
- Пирожки горячие...
Он очнулся от дрёмы.
Вагон электрички по мере приближения к Москве неспешно заполнялся людьми, но всё ещё оставался полупустым, и рядом с ним никто не сидел. Парень рассеянно подумал про надоевших торговцев, снующих туда-сюда и орущих над ухом, но сделал это вяло и равнодушно. Он мельком оглядел салон, затем перевел взгляд за оконное стекло, желая определить, где находится. Сплошной лес. Судя по всему до Москвы ещё далеко.
Он глубоко вздохнул.
Ещё какой-то час назад он на пятидесятиградусном солнцепеке, на исходе сил и умирая от жажды, преодолевал последние километры походного маршрута. И теперь, сидя в электричке, безнадёжно плыл от усталости и многодневного бодрствования. Жёсткое неудобное сиденье, струя свежего прохладного воздуха, дувшая от открытого окна, казались верхом роскоши. Вагон убаюкивающе покачивался, и под равномерный стук колёс парню было всё труднее бороться со сном. Оплавленные от жары мозги работали с перебоями и провалами уже несколько часов подряд, рождая вычурные, причудливые галлюцинации и непривычные ощущения. Всё вокруг плыло в сонном тумане, и даже торговцы, назойливо расхваливавшие свой товар, казались далекими и безобидными. Тело, одуревшее от вдруг свалившегося отдыха, упрямо отказывалось повиноваться. "Воистину чтобы хорошо расслабиться, надо сначала хорошо напрячься", - вспомнил он некое правило равновесия. Но это уже почти из законов физики. Сознание, повинуясь этим законам, раз за разом проваливалось в дремоту: парень "клевал" носом, роняя голову, дергался, просыпаясь, всё это повторялось снова и снова. Он обвил лямки рюкзака вокруг руки и в какой-то момент отпустил тормоза...
2.
Очнувшись, словно от толчка, от очередного забытья, он с удивлением обнаружил, что чувствует себя намного свежее. Сон явно пошёл на пользу - по крайней мере сонливость отступила, и он более-менее пришёл в себя. Отняв от стены голову и опершись руками о край сиденья, он принял нормальное сидячее положение, так как за время сна сполз до полулежачего; убрал ноги с прохода.
Народу в вагоне заметно прибавилось, оживления тоже. На сиденье перед ним разместились женщина с двумя детьми (лет 10 и 8), сбоку сидел ещё кто-то. Продрав руками сонные глаза, он глянул в окно. Лесополоса, просёлочная дорога, какие-то заборы поодаль. До Москвы совсем немного. Что-то, скользнувшее мимолётом, напрягло его - нечто, резко выбившееся из правильной картины - он секунду пытался понять, потом равнодушно отмахнулся и по инерции взглянул на часы.
14.10. Это значит осталось ехать минут 20.
Он опустил руку и ... запнулся.
"У меня же нет наручных часов!!!"
Он замер.
Какое-то мгновение, рассеянно бегая глазами, он озадаченно пытался понять, спит ли ещё или уже нет. Галлюцинации от усталости были делом привычным. "Нет, не похоже, что спит". Это обычно во время сна возникают сомнения - сон это или не сон. То, что происходило с ним сейчас, было явью. Однозначно. Сглотнув от волнения, он встряхнул рукой, словно градусником, снова поднёс её часами к глазам и, стараясь не выдавать волнения окружающим, подробнее их разглядел.
Часы были серебристые, с браслетом, механические, с синим циферблатом. Маленькие (женские!?). Он с недоумением пытался понять, как они оказались на его руке, потом оторопело перевёл взгляд на саму руку: медленно развернул её ладонью к себе, изучая длинные тонкие пальцы и изящные нежные линии до локтя. Взгляд его переметнулся на тёмно-синие джинсы, надетые на нём; майку - голубую безрукавку и бугорки сосков, оттопыривающие её(!); внезапно снова на сиденье.
Его рюкзака рядом не было! Какая-то чужая сумка...
"Я, кажется, что-то пропустил!?"
Сдерживая нарастающую тревогу и стараясь не привлекать внимания, он задрал голову, оглядев верхнюю полку (ничего!), потом, как бы поправляя туфли, склонился вниз и оглядел всё под сиденьем (вдруг завалился, чего не бывает). Обескураженный, понял, что всё это глупо.
Мальчуган, сидевший напротив и игравший в карты с родителями, подозрительно покосился на него, но отвлёкся игрой.
"Переспал".
Он почувствовал, что ему не хватает воздуха, сделал глубокий вдох и опять застыл в недоумении, боясь пошевелиться и даже не представляя, как реагировать на всё это. Немного осмелев, сам не зная зачем, поднял наискось правую руку, как бы желая оправить волосы, тыльной стороной локтя незаметно для окружающих провёл в области груди, уперевшись во что-то непривычно мягкое и податливое. По телу волной пробежала дрожь. Ему стало дурно; кровь жаром прихлынула к голове. Он снова прильнул к оконной раме и принялся созерцать пейзаж, проплывавший за стеклом, с напряжённым любопытством переживая новое, необычное своё состояние и покорно ожидая, что последует дальше. В сущности это была естественная реакция в стрессовой ситуации, когда критическое изменение произошло, но человек вследствие шока по инерции продолжает жить старым состоянием, наивно надеясь, что время отмотается вспять, а затем вновь пойдёт по проторенной колее.
Однако окружающая иллюзия упрямо сохранялась и не помышляла улетучиваться. Он сидел минуту, другую, третью, тщетно пытаясь вызвать спасительный, как ему казалось, сон. Потерпев неудачу, снова отслонился от окна, выпрямился, слегка потянувшись, встряхнул головой, снова огляделся.
Ничего не менялось.
Он превратился в девушку (девчонку?; женщину?). И с ним не было ни его вещей, ни рюкзака.
"На всякий случай следует испугаться", - вспомнил он первое правило в критической ситуации. Под словом "испугаться" подразумевалось расслабиться и реально оценить опасность. Он задумался.
Исчезновение рюкзака больше всего озадачило его. Он оказался без денег, без документов, без ключей от квартиры. И теперь с трудом представлял, что делать дальше.
Одно обстоятельство, правда, смутило его. Ему показалось странным, что всё вокруг слишком обыденно, спокойно: и окружающие пассажиры на "всё это" никак не реагируют, да и сам он воспринял это - как ему показалось - на удивление сдержанно, хотя по идее должен был в панике рвать и метать (внутренне). Этого не было. "Наверное, я просто тормоз с замедленной реакцией". Тем не менее, вследствие вышеуказанного, происходящее чем-то смахивало на игру. Или было чем-то вроде игры - и, возможно, от него требовалось принять её. Если так...
"Что ж: я превратился не в старуху и не в бомжа. Уже хорошо".
- ...Следующая...
Электричка тронулась с места. Он не разобрал, что за станция, вновь сосредоточился и попытался трезво оценить ситуацию.
"Что произошло?"
Он начал вспоминать. Он сел в электричку до Москвы. Он проехал примерно час - и ещё оставался собой (лямки рюкзака!). Потом он заснул - а проснулся другим человеком.
Что он упустил?
Он вернулся к началу ещё раз. Он сел в вагон - в 12.30... 29.06.2002...
?
А в этот ли вагон он садился?
Он вздрогнул, поднял голову.
"Вроде бы то же самое место: у окна, третья или четвертая "ниша" от начала (по ходу) вагона; такая же обивка сидений. Испытав волнение от пришедшей в голову мысли, он(она) с замиранием сердца проглядел такие же места впереди, осмотрел сидящих с противоположной стороны а затем, обернувшись, глянул позади себя. Но того, что так боялся увидеть, там не было. С облегчением(?) переведя дух, снова задумался. По всем признакам это было то самое место. Вот только вагон?..
Он с досадой и сожалением прикусил губу, констатируя, что не запомнил ровным счётом никого из "тех" пассажиров, сидевших с ним до "перевоплощения". А так, на вид вагоны одинаковы: поди разбери, тот или не тот. Он помнил по платформе, что садился примерно в середину состава. К чему он клонит?
Мысль, сама собой напрашивающаяся, обожгла его. Всё просто до нельзя. Если он перевоплотился в какую-то девчонку, та, возможно, мучается - причем теми же мыслями - сейчас где-то в соседнем вагоне на том же месте. Как это произошло, уже другой вопрос. В любом случае у них общая проблема, и они просто обязаны найти друг друга.
-...
Динамик неразборчиво прохрюкал название очередной остановки, электричка на полминуты замерла у платформы, а парень наконец-то сориентировался по местности. До Москвы оставались примерно три остановки - то есть минут десять. Сомнения окончательно отпали - это была его электричка, так как любая другая, идущая с интервалом примерно в час, не могла в это же время проходить это место. Теперь надо было решать, как действовать дальше.
Цель была определена: он должен найти "себя", и как можно быстрее. Остаётся решить, каким путём. Он мог вскочить и пойти по вагонам сейчас, а мог дождаться станции и искать на платформе. Вот только до какой платформы едет она?
Поколебавшись, он махнул на церемонии и неловкость и решил обследовать содержимое её карманов. ("Да простит меня хозяйка".)
В карманах не обнаружилось ни ключей, ни документов. Только мелочь меньше 10 рублей, шпаргалка английских слов (!?) и железнодорожный билет. Последнее было как раз то, что нужно. Осторожно выудив его из заднего кармана джинсов, он принялся его изучать.
Дата и время - сегодняшние.(!) Билет был до второй зоны. То есть всё то, что он и предполагал. Девушка сходила на той же платформе, что и он - т. е. на первой платформе за МКАД, рядом с которой располагалась станция метро. Дальше на перекладных...
С местом назначения выяснили.
Он огляделся взад и вперёд. Люди уже начинали загодя подтягиваться к тамбурам. Идти по вагонам, продираясь сквозь давку, не хотелось.
Он покосился на сумку, стоявшую рядом.
Ни сверху, ни в ногах никакой поклажи не было. По всей видимости, эта сумка её. В ней - бидон, какие-то свёртки, в крупную коричневую клетку рубашка поверх. Судя по багажу, хозяйка наверняка направляется с дачи. Но точно ли эта сумка её?
Он(а) скосил глаза на сидящего рядом мужчину, женщину напротив и почувствовал, насколько в дурацком положении оказался. Так схватишься - а если вдруг она не твоя - попадёшь впросак, потом визгу не оберёшься.
Жарко...
Электричка изогнулась на повороте. Солнце осветило его-её, сидящую у окна, и сквозь открытую форточку начало жарить обнаженную руку.
"Да ты обгорела, подруга, - он заметил покрасневшую от загара кожу. - Почему ты - сегодня, в субботу - едешь в Москву, в то время как все нормальные люди поступают наоборот? Кто ты такая? Откуда свалилась на мою голову?"
Он медленно сквозь губы выдохнул часть напряжения, почувствовал прилив адреналина.
"Что ж: придётся рисковать".
Набравшись решимости, он на глазах у соседей поправил сумку. Никакой реакции. "Моя!" Неловкими от волнения движениями он вытащил рубашку, помешкал, не зная, что делать дальше, глянул в окно на почти безоблачное небо. Затем решил было осмотреть карманы, но раздумал и вернул одежду на место.
"Потом разберёмся".
Электричка пересекла МКАД. Стараясь держаться естественнее, он поднялся с места, поправил вещи в сумке, переживая необычные ощущения от своего нового тела. Подняв её, наконец, неловкой непривычной походкой направился к забитому людьми тамбуру на выход.
3.
Платформа встретила его ослепительно ярким солнцем и раскалённым маревом воздуха. Он оказался в самой толчее, растерянно и с удивлением огляделся. Все окружающие в едином порыве двигались к выходу, образовав сплошной людской поток одного направления. У каждого были свои проблемы, свои цели, но всем скопом они поступательно и строго точно, словно винтики, образовывали единый механизм, называемый цивилизацией, которая жила и совершенствовалась этим движением. Эта некая математическая правильность происходящего процесса и разительный контраст, сбой, что случился с ним, вдруг побудили в нём панику. В замешательстве отпрянув в сторону от толпы, он с неподдельным удивлением скользил по лицам проплывавших мимо людей, пытаясь различить в ней таких же возможных пострадавших и поражаясь, как могут люди равнодушно проходить мимо, когда происходит такое. Поняв, что теряет драгоценное время, сориентировался, затем бросился к единственному выходу с перрона, волоча за собой сумку, в надежде оттуда просеять покидающих платформу людей.
Поиски оказались безрезультатными. "Его" (себя) в толпе не оказалось. Какое-то время он в растерянности провожал последних одиночек, затем прочесал всю платформу в обе стороны, в тщетной надежде, что она(он) возможно так же стоит и ищет его. Однако и эта последняя надежда вскоре угасла. Поставив сумку и прислонившись к щитам ограждения, он с досадой пытался понять, где допустил ошибку - как в математической задаче, где полученный результат вдруг не сошёлся с ответом, и недоумённо перебираешь все вроде бы правильные на вид действия.
Было около трёх часов дня. Солнце стояло в зените и нещадно палило - как и положено солнцу в разгар лета, в самые длинные в году июньские дни. Ни облачка, ни ветерка, ни намёка на осадки. Более 30№. В тени. На солнце почти 50. Он проверял.
Пёстрая разноголосая смесь людей, сновавших по перрону - торгующих и покупающих, курящих, ожидающих - он чувствовал себя в ней чем-то чужеродным, неким сбоем глобальной программы. Казалось, все проходящие мимо задерживают на нём(ней) свои взгляды с выражением удивления на лицах и фразой на языке вроде "Ничего себе такая наглость творится, и какие девушки без присмотра!" Тем временем подошла ещё одна электричка, он спонтанно начал фильтровать очередной людской поток, но понял, что занимается ерундой, что у него нет плана действий, и что его женская оболочка устала и хочет пить. Надо было отойти в сторону и в первую очередь осмотреть сумку - наверняка там документы и ключи - от её квартиры. Заниматься обыском на перроне он не решился - поскольку уже ловил на себе любопытствующие взгляды и рисковал помимо излишнего внимания навлечь на себя и более серьёзные проблемы. Подхватив сумку и отерев пальцами пересохшие губы, "она", продолжая с надеждой озираться, озадаченно направилась к подземному переходу.
Минут 10 ушло у него, чтобы вырваться из назойливой городской толчеи людей, машин и палаток в ближайший дворик, практически безлюдный. Здесь он остановился, поставил сумку на первую подвернувшуюся скамейку, вытащил из неё рубашку.
В сумке оказались: литровая банка с засахаренной земляникой; бидон, завёрнутый в целлофан - наверняка с клубникой (всё-таки конец июня), он не стал вскрывать; газетный свёрток, похоже с дачной зеленью; бутылка с какой-то водой, что-то из одежды, тетрадь и - сбоку - два кошелька(!) В одном из них обнаружилась связка из пяти ключей, в другом - 30 рублей бумажками, немного мелочи и студенческий билет - единственный, имевшийся в наличии документ. Парень с волнением раскрыл его. Взгляд его уткнулся в фотографию.
Девушка. Курносая, со светлыми волосами (явно не тёмными - насколько вообще можно судить по чёрно-белому фото); взгляд немного настороженный, ожидающий. Не худая, ни толстая. Приятное милое лицо. Спокойное. Ничего отталкивающего, вызывающего, эпатирующего.
Он улыбнулся. И внезапно почувствовал тревогу.
Возможно, эта самая девушка пребывает сейчас где-то в его теле и мучается от усталости и сонливости. Ведь он не испытывал своей походной усталости - это означало, что та осталась с его телом. "Как будет выкручиваться из ситуации эта милая на вид девчонка?"
Он загрузил всё в сумку - как было, кроме студенческого билета, который сунул в карман джинсов и пошёл по тротуару вдоль дома, размышляя.
Если действительно произошёл обмен, как он думает, то в действиях девушки возможны два варианта. Первый: она находит его документы, ключи и идёт к нему на квартиру (например, чтобы отдохнуть и дождаться его). И второй: она идёт к себе домой и ждёт "себя" - т.е. его - здесь. Вопрос в том, что она предпочтёт, в равной мере относился и к нему: а что предпочтёт он? Ситуация зеркально-симметричная, они могут разминуться. Впрочем, это обернётся лишь потерей нескольких часов, и не смертельно. В конце концов, они могут просто созвониться. Итак...
Он снова достал и раскрыл студенческий билет.
...Такая-то... Такого-то года рождения ("младше на четыре года" - мимоходом отметил он), москвичка, такой-то институт, такой-то курс...
Адреса не было.
!?
Последнее его озадачило. Предчувствуя проблемы, он снова полез в сумку, выпотрошил весь кошелёк, пролистал тетрадь, ещё раз обшарил рукой содержимое сумку снизу доверху. Безрезультатно. Паспорта не было. Адреса тоже. Он не знал, куда идти.
"Чёрт!"
Он остановился, как вкопанный. Помедлив, двинулся дальше.
Что ж, выхода у него не оставалось. Придётся идти на свою собственную квартиру. И там уже разбираться.
"Хорошо".
Он остановился. Медленно развернулся. Запнулся.
"А куда, собственно, идти?"
Он поглядел вперёд, назад, оглянулся вокруг, чувствуя, как в душе его вскипает дикий леденящий ужас.
Он не помнил собственного адреса!!!
Это было равносильно тому, что забыть, сколько будет 2×2... Он с ужасом обнаружил, что не помнит ни улицы, даже района, просто направления - север, восток или запад. Он не мог припомнить внутреннего убранства комнат своей квартиры, вида из окна, т.е. ровным счётом вообще ничего. Причём он чувствовал, что знает это, знал ещё минуту назад, но в данный момент что-то напрочь заблокировало этот сектор памяти.
Он почувствовал слабость и дурноту. В изнеможении присел на трубу-перила, обрамляющие тротуар. Сердце билось учащенно. Хотелось пить.
- Девушка, с вами всё в порядке?
Какой-то неопределённый мужик. Она недоверчиво глянула на него.
- В порядке. - И отвернулась(-ся).
Мужик неуверенно поколебался, но ушёл.
"Какой у меня суровый, но, однако, нежный голос!"
Он вспомнил про пластиковую бутылку, извлёк её из сумки, отвинтил крышку, отхлебнул глоток. Тёплая и сладкая, уже почти не газировка.
"Как она может пить эту гадость?"
Он оглядел неродную для напитка бутылку, хотел убрать её, но, передумав, отпил ещё глоток, потом ещё, пока не оставил на дне грамм 100.
Почувствовал себя свежее.
Глянул на часы. Было почти четыре. Закрыл бутылку и убрал её.
Раскалённое Солнце скоро начнёт выдыхаться и клониться к закату. Но пока это едва заметно. Он - она (оно!?) - сидело посреди улицы огромного взмыленного от жары мегаполиса без денег, без паспорта и с неопределённым местом жительства. Точнее совсем без места жительства. Находка для страждущего мента. Или ещё хуже. Глупее ситуации нельзя и вообразить.
"Что делать?"
И здесь, возможно, он впервые задумался о сути происходящего.
Что произошло? Ехал себе человек, никого не трогал, потом вдруг превратился в другого - обменялся, так сказать, телами. Что явилось тому причиной? Разрыв во времени или пространстве? Вселенский сбой, во время которого он - к примеру "-", а она - "+" вдруг поменялись зарядами, то бишь мозгами? Допустим. Впрочем, за пару секунд переделать извилины и нейронные связи нереально. Тогда логично предположить, что тело, в котором он пребывал, оставалось [ею] - просто сознание - как модуль управления, или разум - было выключено, или, вернее, каким-то образом покинуло свою обитель, замещённое его сознанием.
Размышлять о физике случившегося было бессмысленно - оно находилось далеко за гранью изученного, пребывая в области, однозначно трактуемой как сказки и фантазии. Ему всего лишь оставалось принять это, как свершившийся факт. Вот только другой вопрос: случаен ли выбор?
Наблюдая этот мир, многократно убеждаешься, что ни случайностей, ни ошибок в нём не бывает. Всё закономерно, строго подчинено элементарным законам вроде "энергия сохраняется" и "все тела притягиваются". И во всём должен быть смысл. Даже если вы вдруг споткнулись на ровном месте, даже если мельчайшая молекула вдруг выбивается из общего строя - всё это происходит единственно потому, что в силу сложившихся непреодолимых обстоятельств не могло произойти иначе, хотя, возможно, всеми силами желало обратного. В его случае был ли выбор случаен? Возможно, кажется случайным. А может, они оказались некой "идеальной парой", быть может, много раз проходили мимо друг друга, не замечая, как пластины конденсатора накапливая невероятный потенциал, и природе Вселенной настолько надоело это безобразие, что она вдруг не выдержала и совершила пробой, приведший парня в теперешнее состояние, и с раздражением бросила его на произвол судьбы, предоставив самому выпутываться из обрушившихся на него проблем.
Однако что делать?
Если действительно имело место только перемещение душ, логично предположить, что происходящее - явление временное и обратимое. Только на данный момент от этого не легче. Сейчас не имело смысла рассуждать о метафизике, а требовалось решить простую логическую задачу - отыскать её адрес.
Он снова извлёк студенческий билет, посмотрел имя, фамилию.
Адрес вполне можно было бы разузнать в адресном столе: есть же ФИО, год рождения, институт. Только где искать этот адресный стол? На вокзалах? К тому же такая услуга стоит денег - а их кот наплакал. А туда ещё надо доехать... Нет: оставим это на крайний случай и поищем иное решение.
Институт??..
Идти туда на ночь глядя, летом, в выходной? Наверняка там никого нет, всё закрыто и опечатано. Даже если...Что "она" скажет? Что её поразила внезапная амнезия? Неизвестно, что последует раньше: её отчислят, или приедут санитары. Нет уж, не будем этой милой девушке подкладывать такую свинью.
Он с досадой покачал головой и в отчаянии снова предпринял попытку вспомнить что-либо или кого-нибудь из своей прошлой жизни, что помогло бы выбраться из затруднительной ситуации. Сознание со странной методичностью выхватывало только лица: он не мог припомнить, кто за ними кроется - друзья, случайные знакомые. Единственную, которую он вспомнил отчётливо - это мать - а так же то, что она сейчас где-то на даче в Подмосковье. Где находится дача - это так же была загадка. Он не смог припомнить, чем занимается. Единственное смутное воспоминание - это обрывки похода, из которого он возвращался: дорога, дорога, километровые столбы, усыпанное звёздами небо ночью; Солнце, жажда и провалы в памяти. С сознанием его как будто играли: он - в её обличье - продолжал оставаться собой, сохраняя ясность ума и весь накопленный багаж знаний и навыков. Однако как только пытался вспомнить что-то конкретное, какая-то неведомая высшая сила тут же блокировала нужный участок мозга. И бороться с этим было, судя по всему, бесполезно.
"Это какая-то игра".
Он безнадёжно вздохнул.
"Тупик?"
Он поднял голову, огляделся. Им вдруг овладело странное назойливое чувство, что решение лежит на поверхности. Как головоломка, для решения которой не хватает одного простого, но оригинального действия. Огляделся по сторонам.
- А куда это, собственно, я забрёл?
Он встрепенулся.
Он узнал эту улицу - поскольку ходил по ней много раз. Или она ходила - сейчас он уже не был в этом уверен. Удивило его другое - то, как далеко и уверенно он ушёл и от платформы, и от метро в дебри кварталов. Это противоречило логике. Он - именно он - этого делать не собирался, первоначально намереваясь просто сделать круг и вернуться к платформе, убив время. Но "она"! Возможно, эта девушка проживает где-то рядом - ноги по привычке понесли её домой, причём "она" вывернула именно на этот маршрут даже после того, как он уклонился во двор. Это выглядит очевидным. Или ему мерещится?
Он задумался. Он пребывал в теле девушки с блокированным её мозгом - но вряд ли привычками и подсознанием. Тем самым подсознанием, которое на уровне интуиции порой ведёт вас по жизни, в экстремальных ситуациях корректируя ваши действия и слова. Подсознание должно работать. За последние пару часов, когда он был "ею", ЕЁ отдельные жесты и повадки слишком резко бросались в глаза. Подсознание, интуиция правильного выбора - это мощная сила, если её умело использовать - в этом он убеждался не раз. Сейчас необходимо было расслабиться и дать волю ногам. Идея выглядела забавной, но могла сработать. Он проделывал это иногда - когда подходишь к распутью, не зная, куда идти дальше: направо или налево, но зная, что от выбора зависит потеря времени, иногда денег, порою риск. В такой ситуации следовало расслабиться, отрешиться от всех мыслей и смело идти до критической точки, ни о чём не думая. В переходный момент подсознание за тебя сделает выбор, и ноги сами понесут тебя, к примеру, налево, или ты остановишься, поняв, что риск слишком велик. Нечто подобное он попытается проделать и сейчас.
Он встал. Поднял сумку. Пошёл.
Откровенно говоря он мало верил, что выйдет что-либо путное. По крайней мере других идей не было - поэтому он будет идти и думать, установив ограничительную планку, скажем, на 18.00. Если к тому моменту хождения закончатся безрезультатно, возможно созреет иной план.
Дорога между тем почти на километр вытянулась струной; слева открывался пустырь, за ним - парк. Он преодолел этот отрезок пути, на перекрёстке уверенно пошёл прямо, лавируя между машинами, битыми и исправными, заполонившими площадку перед домом, сворачивая то на тротуар, то на дорожку вдоль дома. Тем не менее в мыслях начали проскальзывать нотки сомнения по поводу проводимого мероприятия.
"Вряд ли такое расстояние она преодолевает пешком", - подумалось ему. С другой стороны: в кармане мелочь, а билет купить недолго. Он сунул руку в задний карман, извлёк оттуда деньги и пересчитал. Ровно четыре рубля. В кошельке тоже лежала мелочь, но эту, в кармане, она убирать не стала - вероятно, деньги были действительно заготовлены на автобус. Именно на автобус! а не метро.
Через квартал дорога начала уходить влево; он придирчиво осматривался, однако ноги решительно вынесли его к пешеходному переходу. Он пересёк проезжую часть, упёрся в какую-то стройку и остановился в замешательстве.
Он понял, что запнулся и не знает, куда сворачивать. Окружающая местность ни о чём ему не говорила. Пытаясь сохранить присутствие духа, он повертелся у будки-мороженицы, разглядывая всё вокруг и надеясь за что-то зацепиться. Плакаты, которыми была обклеена автобусная остановка неподалёку, показались ему смутно знакомыми. Возможно, это ему померещилось - он уже не был ни в чём уверен, но, поколебавшись, всё же двинулся дальше вдоль улицы, держа её теперь с левой стороны.
Дорога начала заворачивать вправо.
Трудно сказать, что случилось: то ли он пересосредоточился на свои собственные воспоминания, то ли упустил чего, но дальнейшее движение выглядело бестолковым: былая уверенность исчезла, а интуиция молчала - он просто тупо шёл вдоль улицы, рассеянно озираясь, устало волоча за собой тяжёлую сумку и пока ещё сдерживая копившееся раздражение. Он и представить не мог, что такая скромная на вид сумка настолько надоест, забывая, что был теперь не парнем, а девушкой с соответствующими весовыми категориями; и, вдобавок, оставил позади уже километров пять. Тем не менее продолжал идти, пока почти в конце улицы, у чёрта на куличках его, наконец, не осенило.
Он понял, куда идёт. Впереди был магазин, который ОН пару раз посещал. А дальше были рынки, склады и МКАД - т. е. ровным счётом ничего. Он отчётливо вспомнил этот эпизод из своей "прошлой" жизни. Это приятно удивило его. Только что он может из этого извлечь?
Ничего.
Он почувствовал отчаяние. Замедлил шаг и измученно остановился.
"Целый час впустую!"
Он задумался. К жажде, мучавшей "её", начинал примешиваться и голод. Ныли стопы - видимо она не имела привычки к многокилометровым переходам. Он чувствовал, что ещё пяток пройденных километров - и она свалится от бессилия. И что им начинает овладевать паника.
На часах было уже 17 с небольшим. Дело близилось к вечеру. Он-она стояла посреди огромного города, и у него не было ни крыши над головой, ни денег, ни путей отступления. Кругом сновали люди, беззаботно прогуливающиеся, веселящиеся - они с лёгкостью заходили в подъезды домов, поднимались в свои квартиры и были спокойны за своё будущее. А он, в одночасье лишившийся квартиры, друзей, родственников и - что самое худшее - оставшийся в беззащитной девичьей оболочке, смотрел на всю эту нормальную жизнь, как на какое-то чудо, фантастику, и чувствовал себя дико и неуютно. Он на какое-то время утратил способность ориентироваться в реальности и анализировать происходящее, а единственным его желанием стало присесть где-нибудь и хотя бы минут десять передохнуть. Но у него не было времени.
Переложив сумку в другую руку, он развернулся, побрёл назад.
"Возвращаюсь к перекрёстку. А дальше будет видно".
По всему было видно, что он основательно упал духом, сник, разочаровался в предпринятой затее, а уставший мозг, ищущий выход из создавшейся ситуации, вялыми усилиями плодил пораженческие идеи. Он вспомнил, что проходил мимо большого больничного комплекса (санитарные машины!). Ему пришла в голову мысль обратиться туда и откровенно сказать, что "она" не помнит своего домашнего адреса. Может ею займётся какой-нибудь психиатр. Всё лучше, чем бесцельно слоняться по улицам. Он чувствовал, что "она" на пределе. Сам он протянул бы намного дольше. Но эта девушка... Имела место некоторая нестыковка его желаний и "её" возможностей.
Мысли его снова и снова возвращались к адресному столу. Как это ни прискорбно, наверное, всё же придётся ехать в центр и искать его. Она не знает, где тот находится - попробует расспросить у вокзального персонала - не одна она "ищет родственников", ей наверняка подскажут. Её надо остерегаться милиции - ведь у неё нет с собой паспорта - ещё сочтут за проститутку. Но сначала надо избавиться от надоевшей, оттянувшей все руки сумки - спрятать её содержимое где-нибудь на пустыре или в парке - там, где не появятся люди до утра - оставив себе самое необходимое: рубашку, ключи, деньги и банку с ягодами (чтобы до утра не умереть с голоду). Если с адресным столом его постигнет неудача, придётся искать место для ночлега - например, в том же парке. Мысль об этом не приводила его в восторг. Ему, как парню, перебиться сном где-нибудь на траве ничего не стоило. Но сейчас речь шла о девушке. Она могла простудиться и заболеть (хоть ночи и тёплые), на неё могли напасть (хотя он наверняка успеет вооружиться подручным материалом и не позавидует тем, кто на это осмелится), и он - как она с отчаяния и усталости всё более подумывала, не поступить ли проще - обратиться за ночлегом к какой-нибудь старушке у подъезда или отдаться на милость первому приглянувшемуся встречному. Главное - пережить ночь. А завтра - если он ничего не вспомнит, то снова вернётся на платформу. Вероятно и она в его теле, следуя симметричной аналогии, тоже ничего не помнит (слава богу, у неё - документы с адресом). И её наверняка тоже потянет туда - к единственному месту, где их пути пересекались и разошлись.
Он вернулся к злополучному пешеходному переходу, помешкал, не зная, куда свернуть; медленно, со значением пересёк проезжую часть туда-обратно, потёрся у ларьков. Ничего. Вконец отчаявшись, равнодушно махнул рукой на премудрости подсознания и направился назад, в сторону платформы.
Ему пришла в голову мысль отыскать районную поликлинику и обратиться в регистратуру. Наврать, что ищет сестру - двойняшку. Возможно, там смилостивятся и помогут отыскать медкарту (с адресом) по ФИО и году рождения. Только где искать эту районную? Он вспомнил, что в одном из дворов видел приземистое здание, напоминавшее поликлинику - но оно осталось далеко позади. Он в сердцах опять чертыхнулся, резко тормознул, едва не налетев на низенький заборчик, окаймлявший газон с деревьями перед подъездом дома.
"Чего это меня потянуло во двор?"
Он остановился, удивлённо огляделся. "Её" ноги машинально свернули с прямой дороги на тропинку, ведущую в переулок, и он теперь пытался понять, как это случилось. То ли подумал про эту поликлинику и машинально свернул к ней дворами, то ли... Собрав остатки здравого рассудка, "она" медленно вернулась к началу тропинки, смотря себе под ноги. Потом, не торопясь, степенно пошла по ней вперед, недоверчиво озираясь. Дошла до конца, упёрлась в асфальт переулка. Замерла на месте, изучая окружающий ландшафт. Оглянулась на шоссе, оставшееся за спиной. Маневр был странный. Но если идти от остановки - причём предыдущей...
Слева тянулся длинный одноэтажный магазин ещё советской постройки - с разбитыми плитами выложенного тротуара и покорёженными буквами на фасаде. Он казался чересчур знакомым. Впрочем, магазин на виду, его запомнил бы даже ленивый.
В душе всё же мелькнула потухшая надежда. Он достал из сумки бутылку, допил её содержимое и, развернувшись, пошёл назад-наискось к магазину.
...Обычный магазин. Она бросила бутылку в мусорку перед входом, поколебалась, как бы прицениваясь, оглядывая то фасад, то противоположный вид. Не зная, что предпринять, последовала по дорожке вдоль магазина дальше во двор. Остановилась на углу здания. С неуверенностью помялась с ноги на ногу.
"Придётся всё же воспользоваться адресным столом".(?)
Он отбросил сомнения и решительно направился по тропинке в стык двух домов. На часах было без десяти минут шесть, захотелось напоследок убить время на последнюю, отчаянную попытку.
Тропинка пошла под уклон. Девушка перешагнула трубу, наполовину похороненную в земле...
Стоп!
Он остановился, как вкопанный, обернулся, уставился на неё.
Труба эта была ей знакома! Ей - а не ему!
Разволновавшись, он приказал себе расслабиться и неспешно продолжил путь. Прошёл меж двух девятиэтажек, не колеблясь свернул направо и пошёл вдоль дома, с приятным удивлением озираясь. Всё окружающее казалось смутно знакомым. К примеру, эта старая брошенная машина - девушка точно раньше видела её, причём много раз. "Она" прошла вдоль дома в его конец, но не почувствовала никаких сигналов. На короткий миг опять стушевалась.
"Иду дальше".
Слева от неё замаячила белая техническая будка-подстанция с металлическими дверями и лесенками из прутьев. Вроде знакомый двор...
- Здравствуй, Катюша!
- Здравствуйте!(!!!)
Она вздрогнула. Несколько женщин пенсионного возраста, сидевшие на скамейке у подъезда, радушно и спокойно разглядывали её. А одна из женщин обратилась к ней!!!
-...А бабушка не приехала?
- Нет.
Она по инерции прошла мимо подъезда, только тут сообразив, что зовут её Катя, и "она" рефлекторно откликнулась на своё имя! И что миновала этот подъезд.
Он замедлил шаг.
Это был её дом!
Но какой подъезд?
Женщин, сидящих на скамейке, нисколько не смутило, что она проследовала мимо. Если бы она с тяжёлой сумкой действительно ошиблась и сделала что-то не так, они бы озадачились, и это отобразилось бы у них на лицах. Возможно её подъезд следующий. Или через один. Она остановилась перед следующим. Замялась, дав себе передышку и всё ещё пребывая в шоке от результатов своих безумных поисков. Огляделась. В раздумьях достала из сумки кошелёк с ключами, вытащила связку, осмотрела их.
"Что ж: у неё два подъезда: требуется прочесать замки примерно 70 квартир. Это лучше, чем прочёсывать целый район или ехать куда-то в центр".
- Привет!
Полноватый мальчик, вышедший из подъезда, дружелюбно кивнул "ей" и через дорогу направился во двор. Она проводила его взглядом. Задрала голову, осматривая окна.
"Один подъезд!?"
Снова перевела взгляд на ключи, опять на окна.
Как искать?
Снова на ключи.
На связке не было ключа от почтового ящика. Имелся бы он в наличии, это упростило бы поиск. А так соваться во все двери стрёмно: можно оказаться в глупом положении, а то и нарваться на неприятности.
Она опять задрала голову.
Если бабушка "не приехала", то, вероятно, осталась на даче. Наверняка у девушки есть родители. Где они могут быть? На работе? Вряд ли: суббота, и уже вечер. Уехали на дачу - а дочь отправилась домой? Могли хотя бы дать денег. Возможно дело в деньгах: они кончились, и девушка приехала за ними (всё-таки конец месяца). Возможно, мать с отцом решили отдохнуть отдельно и отправились в какой-нибудь пансионат или на курорт (или даже за границу).
"Перво-наперво он проверит замки квартир с наглухо закупоренными окнами. Поскольку стоит жара, естественно предположить, что эти квартиры необитаемы".
Она пробежала глазами фасад здания, сосканировав в память состояние окон, опять посмотрела на ключи.
Из пяти ключей два оказались обычными, стандартными; один - "плоский", от навесного замка (явно дачный); один - "полукруглый"; один - "сейфовый", сложный, главное - редкий. Он с любопытством повертел перед глазами четырехгранник. Скорее это решающая зацепка. И полукруглый. Ключей было пять - возможно, на лестничной площадке имеется общая вторая дверь. Так же будем иметь в виду.
Она вошла в подъезд.
...Второй этаж. Две квартиры явно обитаемы, на остальных даже визуально другие замки.
...Третий этаж. Он, волнуясь, осматривает замки слева, потом справа. В одном месте сомневается, но не рискует сунуть ключ: за дверью голоса. Пахнет пирожками и капустой. У неё навернулась слюна.
...Четвёртый этаж.
На пятом звякнула металлическая дверь, кто-то вышел.
Она замерла. Неизвестный вызвал лифт. Дождался. Уехал вниз. Опять никого. "Вперёд!" В двери одной квартиры - "полукруглый", а за дверью тишина. Чувствуя прилив страха вперемежку с адреналином, он осторожно сунул ключ, попробовал провернуть. Не поворачивается. Перевёл дыхание. Направился выше.
...Пятый: общие металлические двери.
Здесь можно действовать смелее - за двойной дверью вряд ли услышат, а если что, подумают на соседей. Два "полукруглых" замка, одна замочная скважина подходит под его сейфовый ключ. Проверяет полукруглые. Безрезультатно. Приготовил сейфовый, но понял, что бесполезно. Сдуру сунул. Ключ едва не застрял, она - словно пойманный вор-медвежатник - на короткое мгновение основательно перепугалась. Обругала себя. Поднялась выше.
Шестой. Ещё две металлические двери.
Полукруглый замок слева провернулся.
У него ёкнуло внутри. Последние три часа он отчаянно искал эту дверь, а теперь испугался. Он был здесь чужим. Если в квартире, например, окажутся родители, что говорить?
Дверь подалась, не закрытая на второй ключ. Он очутился в полутёмном тамбуре перед очередными двумя дверьми. Осмотрел замки левой, подобрал один похожий ключ.
Провернул. Дёрнул ручку. Закрыто. Нашёл второй ключ.
Дверь открылась.
Он замер на секунду. Сдерживая волнение, на ватных ногах переступил порог, занёс сумку внутрь, закрыл за собой дверь и застыл в коридоре.
Странно, непривычно и неловко было ощущать себя хозяином чужой незнакомой квартиры. Он долго и неподвижно стоял в тишине, боясь сдвинуться с места, принюхиваясь к незнакомым запахам и немного спёртому воздуху, изучая незнакомые обои, вешалку, паркетный пол. Потом всё же любопытство взяло верх: скинув туфли, осторожно прошёл прямо по коридору, заглядывая в комнаты.
Квартира оказалась пустой.
Он осмелел.
"Что дальше?"
Так или иначе у него-неё был теперь ночлег: он приберётся, примет душ и поподробнее изучит эту девушку - её пристрастия, манеру одеваться, паспортные данные, в том числе на родственников - чтобы не попасть впросак, если те нагрянут. Обязательно документы: институтские, дачные; фотографии. То, что души их поменялись телами, возможно, не случайно: быть может, пути их уже пересекались, и не раз. Возможно, исследование воскресит в памяти дополнительные детали из его собственной биографии, и он по крупицам сможет вспомнить себя: где живёт, чем занимается (ведь вспомнил же он про магазин!). То, что с ним произошло, со стороны, наверное, и покажется забавным и увлекательным - если бы это продолжалось день, два или три. Но сейчас вся эта плохо отрепетированная фантасмагория представлялась бесконечным тупиком. Он не знал, как выйти из этого состояния, и это бессилие угнетало.
Он отнёс сумку на кухню, открыл форточку нараспашку, затем загрузил продукты в практически пустой холодильник. С остальным содержимым отправился искать свою комнату.
"Надо найти платёжки за квартиру и посмотреть, сколько людей в ней прописано", - мелькнула в голове мысль.
Первая комната, сразу за кухней, судя по отдельным почтенного вида вещам и мебели, вероятно была той самой бабушки; комната справа, судя по двуспальной кровати, некоторым наворотам и посуде в секретере - родителей. "Её" комната располагалась напротив - об этом нетрудно было догадаться по раскладному дивану, письменному столу со всеми сопутствующими учебными прибамбасами, музыкальному центру и дурацким плакатикам со всякого там рода "звёздами". Он обошёл комнату, со снисходительной улыбкой осмотрелся, измождённо и расслабленно плюхнулся на диван.
Он сам не понял, от чего ему вдруг стало так весело - возможно так вырвалось и уходило напряжение последних часов. А может от того, что всё это напоминало сон - тот "прозрачный", или как их там ещё называют - когда во сне тебя вдруг озаряет, что всё происходящее - лишь сон, и ты в восторженном экстазе начинаешь творить всё, что захочешь: прыгать с домов и летать, трахать любую встречную (извиняюсь), заходить в супермаркеты и есть всё, что захочется - от чёрной икры до пирожных - зная, что тебе за это ничего не будет, т. к. это - лишь сон! Нечто похожее он испытывал и сейчас. Он, словно во сне, сменил тело (на противоположного пола!), забрался в чужую квартиру и испытывал некую эйфорию от обладания чем-то сокровенным; к тому же его переполняло простое человеческое любопытство: Как другие живут? Какими вещами и предметами себя окружают, как создают уют и комфорт? О чём думают? Он не являлся вором или взломщиком - всё это было доверено ему по обмену, и он понимал, что кто-то в этот момент ходит по его квартире и вынужден рыться в его вещах. В голове напрочь отсутствовали какие-либо корыстные мысли - потому что их по обстоятельствам не могло быть в принципе. Единственное, что он не забывал - что он, как ни крути, всё равно оставался чужаком в этой квартире и не намеревался выходить за рамки приличия.
Взгляд его упал на зеркало-трюмо, справа от окна.
Ему пришло в голову, что он ещё не видел себя - т. е. "её" вживую. Испытав волнительный трепет, встал, подошёл к зеркалу, замер. Затем медленно поднял голову и встретился с ней глазами.
Это было странное чувство - словно первого волнительного знакомства - оказаться наедине с милой, стройной, загорелой девушкой, со светлыми, короткими до шеи волосами, перехваченными сзади в пучок шпилькой. Она смотрела в зеркало с противоположной стороны, с любопытством изучая его. В какой-то момент ему стало не по себе. Он сделал движение рукой в сторону, желая убедиться, что в зеркале именно он и больше никого. Отражение продублировало жест. Он перевёл дух, осмотрел "себя" более внимательно, выхватывая во внешности отдельные примечательные детали. Курносая, кончик носа чуть вздёрнут. Соблазнительная линия бедра. Нежная бархатистая кожа. И грудь. Небольшая, но вполне оформившаяся. Он куда ни смотрел, постоянно зацикливал на ней взгляд и испытывал трепет от неловкости за свои нескромные взгляды. Он был парнем, и у него такого не было. Набравшись наглости, задрал майку, аккуратно стащил её с себя через голову и, оставшись по пояс голой, замер, бросая в зеркало робкие, любопытные взгляды. Решившись, осторожно провёл пальцами по линии груди, круговым движением по животу; остановился. Но продолжил движение, оттянув джинсы и сунув ладонь под трусики до промежности. Он поймал в зеркале "её" растерянный, немного ошалелый взгляд и вдруг понял, что это ОН трогает её, а не она - себя. И испытал вдруг стыд за свои манипуляции с телом этой беззащитной сейчас девчонки. Он никогда ещё в жизни не испытывал такого сложного и необычного чувства. Вытащил руку, поправил джинсы, решительно поднял голову.
- Я не причиню тебе вреда. Обещаю.
"Зачем он это сказал - её же нет?"
Для себя. Это его установка.
Раздался громкий звонок в дверь.
От неожиданности его передёрнуло.
"Что делать?"
"Пожалуй, надо открыть. Вдруг это родители".
Поспешно натянув майку, он, сдерживая волнение, прошёл в коридор, открыл первую дверь, вышел в предбанник, посмотрел в глазок. По ту сторону - безобидная незнакомая девчонка. Щёлкнул замком и распахнул дверь.
- Привет! Одна?
-Да.
-Давно приехала?
- Только что.
- К тебе можно?
- Заходи.
Он в замешательстве пропустил девушку в квартиру, закрыл за ней дверь. Видимо это была "её" подруга - незнакомка по привычке скинула туфли, обернулась.
- Что делаешь?
Он растерянно уставился на неё, изучая. И задал непростительный вопрос, о котором впоследствии пожалел.
- Ты кто?
Подруга остолбенело уставилась на неё. И он-...она тоже выпучила на неё глаза, не понимая, что происходит, и как здесь очутилась.
- Перегрелась?
- ...Уже нет. - Она потупила взор, неуверенно огляделась исподлобья по сторонам, в растерянности пытаясь сообразить, где находится, и какое-то время молчала, глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Немного придя в себя, многозначительно поглядела на подругу.
- Не поверишь, что со мной произошло.
Это была ОНА. А он был уже за многие километры от этого места.
3.2
Он очнулся дома, лежа на своей кровати, когда уже совсем стемнело. Он был в лёгких тренировочных штанах и футболке, а кровать не растланная - по всей видимости прилёг от усталости и заснул. Спросонья попытался сесть. Всё тело было сковано мышечной усталостью. С трудом поднявшись и покачиваясь, доковылял до открытого окна и выглянул наружу.
Над городом сгустились сумерки, и повеяло долгожданной вечерней прохладой. Изогнутые уличные фонари морем огоньков упрямо, как могли боролись с темнотой, разбрызгивая по тротуарам жёлтый, оранжевый, розовый свет. Ненавязчивый шум листвы. Запоздалые машины, светя фарами-прожекторами, крадучись пробирались по улицам, сворачивали во дворы, ненадолго разрывая тишину и покой, а потом снова оставляя вас наедине с гулким дыханием огромного мегаполиса, наплывающем издалека и растворявшемся в тиши деревьев и переулков.
Он задёрнул занавески. Включил свет.
На будильнике было почти двенадцать. Он стянул с себя футболку, бросил её на стул, вышел в другую комнату, осмотрелся.
Он совершенно не помнил, как попал домой. В памяти всплывали смутные воспоминания про блуждания целый вечер, и что он - будто бы - девушка. Он даже начал припоминать детали своего внешнего вида - голубую майку, светлые волосы, перехваченные сзади заколкой; нос, курносый и чуть вздёрнутый. Он воспринимал всё это, лишь как сон, галлюцинацию, и никак иначе - вот только провал в памяти его озадачивал. Пошатываясь от слабости, он обошёл все комнаты в поисках чего-то необычного - однако всё находилось на своих местах. Полупустой рюкзак стоял в прихожей на трюмо, ключи от квартиры лежали рядом. Он машинально перенёс рюкзак в комнату и принялся его разбирать: одежду, пакеты, пустую бутылку, мелкие предметы. Документы оказались на месте. Деньги тоже.
С некоторой досадой он пошёл в ванную, ополоснул лицо холодной водой, напился из-под крана, обнаружил, что уже помылся, хотя и не припоминал самого процесса. Нашёл на кухне начатый пакет сока, сел с ним в кресло в комнате, включил телевизор, вооружился пультом и равнодушно уставился в экран, продолжая размышлять о том, что с ним произошло.
Он по пунктам воспроизводил в памяти свой странный сон - вокзальный вроде бы "кошмар", как блуждал туда-обратно-поперёк по кварталам с единственной целью отыскать дорогу домой. Он попытался вспомнить маршрут своего путешествия, но дороги, кварталы и дома представлялись какими-то нереальными, мультяшными, и парень с досадной усмешкой ("опять!") прекратил попытки. Что он хорошо вспомнил - это её лицо. Оно было реальным, живым, волновало. Наверняка эту девушку он видел раньше, быть может много раз проходил мимо, не замечая - и она отпечаталась в его подсознании укором - что в повседневной изнуряющей суете не остановил её, не заговорил - и случилась страшная беда, прервалась цепь эволюции, и разверзлась пропасть, и всё в этом мире пойдёт теперь наперекосяк, и будет безнадёжный суррогат. Как часто порой тупые комплексы, страхи мешают людям сделать шаг навстречу друг другу, и они потом тоскуют по ускользнувшей любви. Как иногда он и она в равнодушной и спешащей толпе встречаются глазами, обоих пронзает, словно током, но проходит секунда, другая, её потоком уносит в одну сторону, его - в другую, и всё на этом бесславно обрывается...
Так кто же эта девушка? Где я мог видеть её раньше?
Он мысленно прочёсывал все точки Москвы, где бывал, институт, вечеринки у друзей, но в конце концов лишь безнадёжно вздохнул. Видимо, к сожалению, она так и останется лишь красивым лицом, случайно промелькнувшем в толпе и отложившимся в подсознании, чтобы потом больно ранить его в сердце, приснившись. Как это ни прискорбно, приходилось признать, что это был всего лишь сон, в чём-то красивый, где-то забавный. Завтра он и не вспомнит, как она выглядит.
Он со щемящим сердцем вновь воспроизвёл в памяти её образ. И вдруг впервые подумал, что она красива. Возможно, у неё и было что-то неправильное в чертах лица, фигуре, и существует множество более красивых лиц, однако он, доведись повстречать её ещё раз, не променял бы её одну и на десяток супермоделей.
Парень покачал головой. Наверное, он действительно заболел. Так или иначе утро вечера мудренее. Надо "отдышаться" от похода денёк-другой, а потом (пока ещё отпуск) ехать к матери на дачу и отъедаться клубникой.
Он выключил телевизор и отправился спать.
3.3
Утренний рассвет он встретил с ясной головой и заметно отдохнувшим, несмотря на сохранявшуюся усталость в мышцах и сонливость, более напоминающую действие слабого наркотика - когда в лёгком дурмане, тебе легко и спокойно. Он принял холодный душ, тщательно растёрся и подумал о еде.
В квартире ввиду длительной необитаемости напрочь отсутствовало что-либо съестное, и даже холодильник был выключен из розетки. На всякий случай он проверил все шкафы, чтобы ещё раз убедиться в этом. Затем оделся, достал сумку, нашёл сотенную купюру из запасов и полез в шкаф, чтобы сгребсти до кучи остатки походных денег.
Походных денег осталось всего два мятых червонца с мелочью. Поначалу это удивило его - он помнил, что заныкал целый полтинник, но тут же вспомнил про сок, и что, возможно, покупал себе ещё что-то съестного или из газет, и расслабился. Однако увиденное затем повергло его в откровенный шок.
В шкафу, куда он заглянул, слева на полке лежала его походная карта, заплавленная в целлофан. Он хорошо помнил, как вчера достал её и, не глядя, бросил на это место. Он достал её, недоумевая, развернул. И смог разглядеть то, что так его стревожило.