[Не хотел размещать здесь, ибо не хочу больше старого ничего плодить, но внезапно получил небольшой симпатичный подарок по теме и решил, что Судьба о чем-то хочет сообщить. А я послушный.]
Поломки всегда происходят некстати. Это твердо усвоил любой, кому приходилось владеть чем-то механическим. Хотя бы велосипедом в детстве. Едешь себе, едешь, а потом... А потом стоишь и растираешь слезы грязным кулачком по исцарапанному лицу. Тайный заговор против человека.
Матвей отключил экран и откинулся в кресле. Уже добрых четверо суток он пытался реанимировать своего "Стрижа". Грузовик аварийно выпал из режима перехода и теперь черт его ведает куда дрейфовал в пространстве. Компьютер растерянно строил диаграммы, но диагностика ничего толком не выявляла. Пилот с ненавистью взглянул на экран красными от бессонницы глазами и стукнул по подлокотнику:
- Сволочь!
Дальше последовал речитатив о размножении. Компьютер остановил строительство диаграмм и недоуменно, как показалось, попросил:
- Уточните задачу.
Матвей вздохнул: комп - машина. Ему не понять эмоций застрявшего на задворках галактики торговца с кучей нераспроданного товара. Сосчитав в уме до десяти, пилот уже спокойно сказал:
- Три-восемнадцать, начнем с привода. Полный тест системы управления и питания.
И все. Теперь можно спокойно хлебнуть кофейку. Аппарат будет гонять импульсы с добрый час. Ему безразлично, что тест повторный. Машина...
Психологи долго изучали феномен пилотов-одиночек: стремление к уединению. Не важно, что вокруг на многие миллионы километров не найти ни единой живой души. Все равно рано или поздно любой одиночка искал место, где можно побыть одному. Парадокс. На грузовике единственным местом для уединения был санузел. Он же дверь в шлюзовую камеру. Матвей шлепнул ладонью по сенсорной панельке, цилиндр послушно повернулся вокруг оси. Из кабинки пахнуло холодом. Набросив на плечи висящее на кресле одеяло, пилот взял кружку с кофе, шагнул внутрь и хлопнул по внутренней панели. Цилиндр послушно повернулся на девяносто градусов. Матвей уселся на унитаз и прислушался. Вентиляция работала. Понемногу в кабинке теплело. Невеселые мысли делали сахар в кофе совсем несладким. В зеркале напротив, к тому же, сидел небритый мрачный тип, замотанный в одеяло. Матвей попытался улыбнуться типу. Тот ответил кривой ухмылкой. Дела... И на помощь никто не придет. Пусто здесь. Ни одного сигнала на радаре. Так и заканчивают неудачливые торговцы.
Кофе казался сегодня отвратительным: черным, пустым, холодным, как бездна пространства снаружи. Матвей встал, вылил остатки напитка в унитаз и в сердцах ткнул кулаком в сенсор. Цилиндр послушно повернулся. Тест на экране все так же уныло полз, оставляя за собой зеленую линию. Ни единого сбоя, конечно. А так хочется понять, что же сдохло. Пусть и не поможет ничем, но хоть знать...
Матвей отключил экран: компьютер потом скажет результат. Изображение послушно погасло, открывая вид на пространство. Корабль беспорядочно вращался по всем трем осям, но казалось, что это за прозрачной стеной кружились звезды. Короткими импульсами пилот провел коррекцию. Понятно, что вручную этого делать не полагалось, но хоть как-то отвлечься... Вращение прекратилось. Не совсем, конечно, но достаточно, чтобы происходящая свистопляска не вызывала приступы морской болезни.
Комп тихо звякнул и сообщил:
- Тест проведен, отклонений нет.
- Три-восемнадцать - отбой.
- Принято.
Вот теперь можно подремать. А потом слазить наружу и попробовать пощупать ручками все, до чего получится дотянуться.
- Три-восемнадцать, автопилот и режим сканирования пространства.
- Принято.
- Вот и славно. А я спать. Три-восемнадцать - свет на минимум.
Матвей превратил кресло в кровать и отключился.
Разбудил комп зачем-то ранью-рань. В пять стандартного. Корректно, конечно, звоночком. Но на кой черт? Матвей зло посмотрел на слабо светящийся потолок. Вспомнились сны. Какие-то тоскливые все время, кружились невпопад.... Хотя... Ничего веселого за предыдущие сутки не случилось. С чего бы снам быть веселее яви? Зато за бортом вовсю кружила звездная карусель. Светила чуть не сливались в концентрические окружности. Какого комп запустил маневровый?
- Три-восемнадцать, коррекцию по осям.
- Коррекция невозможна.
- Чего-о-о?
Матвей попытался вручную провести маневр, но движок насупился. Вот это совсем уж не дело.
- Три-восемнадцать, тест маневровых.
- Принято. Тест запущен.
В отличие от гиперпривода, тестирование движков много времени не заняло. В конце традиционной туалетной чашки кофе комп вывалил зеленые столбики. Все четко. Ни единого сбоя.
- Ты издеваешься?
- Повторите запрос.
Матвей осторожно поставил кружку на полку и от всей души шарахнул кулаком по пластику. Конечно! Он дурень. Это ж неисправен комп! Задача упростилась донельзя.
- Три-восемнадцать, переключить контрольные и исполнительные системы компьютера на резерв. Включить полный тест.
- Принято. Выполняю.
Матвей выдохнул, откинулся в кресле и прикрыл глаза: так все легко, а сколько нервотрепки! Спустя минуту, он открыл глаза.
- Три-восемнадцать, почему был сигнал в пять часов?
- В пять часов девять минут произошла коррекция.
- Кто?! Черт! Три-восемнадцать, кто дал команду на коррекцию?
- Поступила команда на коррекцию.
- Тьфу! Идиот! Три-восемнадцать, полностью сменить бортовую систему управления на резервный комплект.
- Принято. Прервать тест?
- Конечно, прервать, чугунок недоделанный!
- Принято. Установил прерывание чугунок недоделанный. Продолжаю тест.
Матвей зарычал.
- Три-восемнадцать, прервать тест.
- Принято. Произвожу полную смену комплекта системы управления.
Экран мигнул и погас, открывая вращающиеся звезды. Матвей закрыл глаза: начинала кружиться голова. Минут через пять тренькнул звонок.
- Смена комплекта произведена.
- Вот и молодец. У твоего предшественника шиза, похоже. Так, три-восемнадцать, провести коррекцию.
- Коррекция невозможна.
У Матвея по спине пробежали мурашки. Подрагивающим пальцем он запустил тест с экрана и взволновано принялся наблюдать за выполнением. Зеленый! Все. Осталось поверить в привидения. Иначе и не объяснить происходящее. Нет, остается еще его, Матвея, персональное сумасшествие. Но тут вопрос спорный. Диагност бы уже всякими пилюлями напичкал и уколов наставил. Матвей налил кофе и отправился в туалет. Сейчас лучший выход - посидеть и подумать.
В кабинке потихоньку теплело. Мысли успокаивались, но картина не прояснялась. Если комп исправен, а второй комплект вряд ли сдох, то исполнительная часть... Нет, исполнительная тоже не может, тест бы выявил. Где? Линия? Исключено. Там серьезная защита. И еще есть дублирующие цепи по другому борту. Бред. Либо второй комп завелся, независимый и злобный, либо какой-то дух. И то, и другое само по себе посередь полета не возникнет. В гиперрежиме на борт не заскочишь. Там такая математическая каша получается, что...
Матвей поднялся, поставил чашку на полку у зеркала и вошел в шлюзовую камеру. Там было холодно. Мощности системы подогрева душевой не хватало для отопления. Слева в нише стоял скафандр, на полочке лежала специальная одежда. Три комплекта, как положено. Матвей поежился, взял комплект и пошел переодеваться в рубку. Все теплее, чем в шлюзе. А может быть, стоило переодеться там, на холоде. Возвращаться не хотелось совершенно.
Пилот стиснул зубы, чтобы не слишком громко стучали, закрыл душевую. Затем снял тапочки, ухватился за ледянющую перекладину над нишей и сунул ноги в скафандр. Едва оказавшись внутри, Матвей тут же активировал систему. За спиной щелкнули замки. По ногам ударило тепло. По стеклу пробежали строчки: скафандр синхронизировался с компом.
- Три-восемнадцать, тест.
- Принято, выполняю.
Ответ пришел через несколько секунд.
- Отклонений нет, системы в норме.
- Три-восемнадцать, включить программу шлюзования.
- Принято.
Платформа развернулась. В шлюзовой камере загорелся красный свет. Давление быстро падало. Стало совсем тихо, только тихонько жужжал регенератор. Створки шлюза открылись наружу, отключилась система гравитации.
- Программа завершена.
- Принял.
Матвей оттолкнулся и выплыл из ниши. Вокруг кружили звезды. Аварийные маяки бессмысленно вспыхивали красным.
По команде заработали магнитные подошвы. Идти, конечно, неудобно, но иначе никак. За скафандром потянулся тоненький страховочный фал. У самого выхода Матвей перещелкнул замок страховки и выбрался на поверхность. Точнее - выпорхнул. Надо было найти нужные магнитные тропинки. Матвей запустил бот. Открылся лючок, и оттуда вылетел маленький аппарат на тросе. Бот развернул огромный серебристый круг. Через мгновение вспыхнул свет. Значок с лучиками появился на стекле. Теперь подсветка будет сопровождать человека всюду.
Ну, вот и дорожки. Та, что ведет к движкам... Короткий импульс маневрового застал врасплох. В шлеме задумчиво звякнул комп: сам по себе отработал движок поворота. Матвей тут же запустил сматывание фала. Ускорение было минимальным, но ощутимым. Фал натянулся, человек почувствовал рывок, судно неторопливо разворачивалось к пилоту кормой. Стоило поспешить, чтобы не попасть под выхлоп маршевого двигателя, если тот вдруг сработает. Едва касаясь управления, Матвей перевернулся ногами к корпусу и прицелился в тропинку. Тщательную коррекцию провести не хватало времени, поэтому когда в момент соприкосновения сработали магнитные присоски, правое колено неприятно хрустнуло. Скорость относительно корпуса стала равно нулю, а звезды резко поменяли одну замысловатую траекторию вращения на другую.
Пилот поморщился от боли, недобрым словом поминая инерцию и сбрендившую технику. Но нет худа без добра: Матвея принесло почти на место. Очерченный красным люминофором люк над системой гиперпривода можно было открыть и вручную, но возиться не хотелось.
- Три-восемнадцать, открыть створки восемь-А.
- Принято. Осторожно, включилась система открытия.
Люк едва заметно дрогнул. Створки его раскрылись. По размерам проем тут был побольше, чем в шлюзе, но разворачиваться все равно неудобно. Впрочем, этого не потребовалось. Инородную часть в приводе Матвей увидел сразу. На кожухе камеры резонатора прилипла изъеденная ржавчиной полусфера, диаметром сантиметров пятьдесят. Она словно срослась с металлом узла. Переключив присоски в режим якоря, Матвей попытался оторвать странный нарост, но тот не реагировал. Торговцам не полагался анализатор, да и не нужен он им, в общем-то. А в данной ситуации он оказался бы кстати. Матвей чувствовал, что все проблемы породила эта самая штуковина. Теперь неплохо дознаться, из чего эта хреновина и как ее отодрать. В багажнике скафандра нашлось несколько инструментов, годных для таких целей: отвертка, нож и молоток-топорик.
Отвертка медленно вращалась, не оставляя на поверхности нароста никаких следов. Нож не смог соскрести даже бугристый слой рыхлой ржавчины. Оставался топорик. Но Матвей так и не смог решиться ударить по стенке камеры. В запасе оставалась только одна такая, и если что... Да, придется демонтировать весь узел. А это возня приличная. Запасную доставать, ставить, настраивать, калибровать.... Матвей один за другим отщелкнул фиксаторы и попытался вытащить деталь. Но не тут-то было! Даже не шевельнулась. Он поднажал. Глухо. Где-то камеру заклинило. Может быть, виновата влага? Хотя воздуха тут и быть не должно, но черт его знает...
- Три-восемнадцать, закрыть створки восемь-А, поднять давление в отсеке до ноль- точка-один и включить подогрев.
- Принято. Осторожно, включилась система закрытия.
Оставалось ждать. Матвей был не прочь перекусить. В скафандре обычно заправлен небольшой запас питательной смеси на крайний случай. Сейчас он наступил, случай этот. На борту сегодня как-то с аппетитом было не очень; прогулка взбодрила. Матвей потянул из трубочки смесь. Возможно, она и содержала в себе все необходимое, но гадость первостатейная. Даже жалкая попытка сдобрить месиво апельсиновым ароматом не помогла, а только ухудшила вкус. Пересилив себя, пилот сделал несколько глотков и торопливо запил кулинарный шедевр водой. Полегчало. Есть теперь не хотелось совершенно. То ли смесь насыщала, то ли ее вкус отбил аппетит надолго.
Инфракрасный термометр показал, что камера резонатора нагрелась где-то до плюс пяти. Матвей попытался снять устройство, но снова не вышло. Наверное, где-то подклинило. Значит, все равно придется рубить. Пилот со вздохом достал топорик, прицелился в нарост и нажал гашетку. Лезвие скользнуло по сферической поверхности и пробило стенку камеры. Теперь-то уж точно пути назад не было. Раз за разом взводя топорик, Матвей вырубил нарост и отправил его в пустой отсек багажника скафандра. Затем взялся за края и потянул камеру на себя. Она легко вышла.
- Три-восемнадцать, сбросить давление до нуля и открыть створки восемь-А.
- Принято. Осторожно, включилась система открытия створок.
Люк неторопливо раздвинулся. Матвей отключил магниты, оттолкнулся и выплыл наружу на всю длину фала. Что-то было не так. Бот подсвечивает все так же, аварийные огни мигают для кого-то, створки люка с бегающими огоньками, звезды... Вот! Звезды были неподвижны. Выходит, система провела коррекцию. А в процессе силового "демонтажа" импульсы можно было и прозевать. Заработала? У Матвея радостно екнуло внутри. Он отшвырнул изуродованную камеру и нетерпеливо отправился за запасной. Теперь главное - не спешить. Взять, принести, поставить, закрыть люк, и старт! А там... Сбыть товар с Омеги-Колос, получить свое и отдохнуть в кои-то веки месячишко. Мечты! Только надо закончить все.
Пришлось попотеть, чтобы добраться до искомого. В скафандре заниматься поисками, мягко говоря, неудобно. Контейнер с камерой нашелся, естественно, в самом дальнем углу. Чертыхаясь и поминая всех святых, Матвей отщелкнул фиксаторы и выволок куб. Не мешкая пилот прицепил драгоценный узел поясным тросиком. Все, теперь маневры не страшны. Задраив склад, Матвей отправился в путь к отсеку восемь-А. Становилось жарче. Пот застил глаза. Неприятно поразила мысль, что за время полета мышцы совсем ослабли. Матвей пообещал себе, что обязательно займется тренировками. Тренажеры развернет... Черт! Что за бред? Какие тренажеры? В скафандре невозможно вспотеть! Там для этого куча систем работает. В смысле, должна работать, но сейчас не пашет. Словно в подтверждение, на стекле значки системы жизнеобеспечения окрасились желтым. Этого еще не хватало! Какой смысл в новой камере, если ее невозможно поставить?
- Три-восемнадцать, тест системы жизнеобеспечения скафандра.
- Принято. Выполняю.
Почему-то Матвей был заранее уверен, чем закончится сканирование. И разочарованно выдохнул, услышав:
- Отклонений нет. Системы в норме.
Вот так! Теперь только и осталось, что вернуться и сходить с ума до самой смерти. По коже прошел озноб от предвкушения такой перспективы. Нет уж! Надо все же победить эту цепь неудач. Или сгинуть.
Матвей прошел мимо шлюза к отсеку гиперпривода. Пот испарился. Зато теперь мерзли пальцы на ногах. Система кондиционирования скафандра явно разладилась. Значит, надо двигаться. Уже у люка из правого движка скафандра вырвалось облачко пара. Подошвы не удержали на полосе. Звезды вместе со "Стрижом" завертелись. Спас фал. Рывок, и все пришло в норму. Едва магниты прилипли к поверхности, Матвей немедля сбросил бак скафандра. Новый дорого обойдется в итоге, но сохранить еще дороже: пальцы ног уже потеряли чувствительность, а нос казался сосулькой.
Ближе к концу монтажа, пилот почувствовал странную дурноту. Мысли стали совсем вялыми. Наверное, сказывалось переохлаждение. Спать! Надо просто немного поспать, и все пройдет. Мысль успокаивала, баюкала... Вот и тепло уже становится. Наверное, от замерзания. Нет, вот зелененькие индикаторы температуры и влажности. Осталась мигать дурацкая красная лампочка на стекле... Что-то важное, наверное. Звонок... Какой противный и резкий. Зачем тут? А, да! Он тоже должен что-то означать. Сквозь вату слышался мерный стучащий шум. Хлопок... Матвей обнаружил себя перед камерой резонатора. На стекле мигало предупреждение о неисправности регенератора. Второй индикатор - красный круг и зеленый сектор внутри. Аварийный запас. Хлопок - это подорвался патрон баллона, когда жизненные показатели организма стали угрожающими. Последний глоток, так сказать. Установив фиксаторы на место, Матвей выбрался из люка. Стремительно утекали минуты жизни.
- Три-восемнадцать, запустить программу шлюзования.
- Принято. Осторожно, створки люка открываются.
- Быстрее, черт!
Комп на этот выкрик ничего не ответил. Программа, надо понимать, не предусматривала ускоренной процедуры. Стараясь дышать через раз, пилот включил лебедку. Но та как назло не захотела работать. Руками перебирать долго. Внезапно мигнул и погас экран. Теперь за стеклом остался только космос. Нет горючего для движков, нет лебедки, нет времени... Может быть, и к лучшему, что все отключилось? Если не видеть когда умрешь, то и легче. Линемет! В багажнике скафандра наверняка есть линемет! Небольшой короткий цилиндр с рукояткой на торце оказался на месте. Прицелившись, Матвей выстрелил в открывающийся люк. Отдача отбросила пилота назад, но фал удержал с ощутимым рывком. Тонюсенький тросик протянулся между липучкой и рукояткой. Сдвинув рычажок, Матвей запустил лебедку. Ты сматывалась шустро, затаскивая человека в шлюз. Опять сквозь вату стучал метроном. Захотелось спать. Дурацкая подсветка впереди... Надо потом лампочки сменить... Красный, зеленый... Неужто нет других цветов? Но лучше темный. Он дарит тепло там, в глубине. Что там на руке висит? Вытащить ее из рукава... Пальто дурацкое...
Матвей открыл глаза. Он висел в шлюзе. Дышалось здорово! Дышать вообще здорово! Особенно когда много хорошего, свежего, прохладного воздуха! Матвей сперва не сообразил, почему без команды открылся замок скафандра. Затем дошло, что автоматика отрубилась, а герметизация обеспечивалась только внутренним давлением. Когда в шлюзе оно оказалось чуть выше, чем в скафандре, замок открылся. То ли случайность, то ли так и задумано, но физика выручила.
Матвей выбрался из скафандра, прицелился, легонько оттолкнувшись подплыл к перекладине и спустился на пол.
- Три-восемнадцать, включить гравитацию.
- Принято.
Скафандр с грохотом рухнул на пол. Его, конечно, надо было затолкать сперва в нишу, но это уже потом. Сперва душ. Да и скафандр-то годился теперь только в утиль. Черт с ним. Что-то еще? Ах да!
- Три-восемнадцать, закрыть отсек восемь-А.
- Принято.
Внутри кабинки ждал сюрприз. Кругом какие-то неприятные коричневые пятна. Недоуменно пилот смотрел на беспорядок, пока не увидел валяющуюся на полу кружку, которую сам же ставил на полку у зеркала. С недопитым кофе поставил. Невесомость и маневры "Стрижа" размазали остатки напитка по всей душевой.
- Вот заодно и порядок наведем.
Белье улетело в лючок для отходов. Чуть помедлив, словно смакуя предстоящее наслаждение, Матвей включил душ. Теплая вода ударила тугими струями. Она отлично согревала и смывала неприятности с измученной души. И следы кофе тоже утекли в слив. Вдосталь насладившись, Матвей запустил сушку. Мощный направленный поток теплого воздуха кольцом опускался с головы до ног, не оставляя за собой ни капли. Разве что волосы все еще были влажными. Через несколько минут бодрый пилот вошел в рубку и оделся. Стало совсем здорово. Теперь можно и кофе. В кресле было уютно, клонило в сон. Но не так, как тогда в скафандре. Просто хотелось спать после всех этих волнений, неприятностей и нагрузок. Уже подремывая, Матвей вдруг вспомнил про странную ржавую полусферу в багажнике скафандра. Пришлось тащиться в шлюз.
Достать штуковину оказалось делом совсем не легким. Она прилипла к чему-то в багажнике намертво. Вытащив нож, Матвей вознамерился было вырезать эту ерундовину вместе с пластиной, но внезапно полусфера отпала сама. Пилот потыкал железяку выключенным ножом - твердая. Чем бы эта штука ни оказалась, но спать в одном помещении с ней не стоит. Матвей решил убрать полусферу в нишу. Он расстелил одеяло и ножом стал подпихивать железку. Та оказалась на удивление легкой. Значит - полая внутри. Пилот коснулся рукой прохладной поверхности. Затем поднял полусферу и потряс. Ничего. Ну и ладно. Пусть умники на базе думают, чего это такое.
Вернувшись, Матвей уселся в кресло и попробовал маневрировать. Все вполне нормально действовало. Чутье подсказывало, что и гиперпривод "Стрижа" отлично заработает.
Пилот включил камеру обзора шлюза. Там нелепо и жалко валялся неисправный скафандр. Похоже, все моменты как-то связаны с этой нелепой железякой. Оставался вопрос, зачем ей-то делать гадости? Матвей, как и большинство торговцев, старался не пересекаться с крупными компаниями. Маленький бизнес, маленький транспорт, маленькие доходы. Вряд ли "Галакт", например, снизойдет до того, чтобы заметить ничтожную букашку-частника. А уж уничтожать тем более нет смысла. Да еще таким сложным способом.
На картинке что-то изменилось. Одеяло из ниши упало на пол. Наверное, после проверки системы маневрирования сползло. Вообще, надо бы изолировать эту штуковину от греха. А лучше, выкинуть в космос. Поставить только скафандр в нишу и продуть шлюзовую камеру. И пусть себе летит вместе со своей тайной куда-нибудь подальше. Торговцу главное что? Прибыль. А все эти тайны, опасные для здоровья, пусть разведчики ковыряют. Им за это хорошо платят.
Матвей вышел в шлюз, поежился, ухватился за холоднющий поручень и отключил искусственную гравитацию. Затем загнал скафандр в нишу. Попутно вспомнил про тренажеры. Какое там! Тут и без них взмокнешь не раз и не два. Но влезать внутрь, дабы провести штатную процедуру, Матвей себя заставить не смог. Наконец сработали захваты, подключаясь к портам костюма. Над нишей замигал зеленый огонек. Скафандр зашевелился и расправился, занимая все свободное пространство ниши. Зеленый перестал мигать и переключился на желтый. Все правильно: система не обнаружила бака. Матвей повернулся и обомлел. От парящей над одеялом полусферы к нише протянулась тоненькая, как паутинка, ниточка. Она едва заметно поблескивала. А сама железка медленно мигрировала в сторону скафандра. Пилот включил гравитацию. Штуковина упала, ниточка исчезла. Матвей рванулся в рубку. Надо избавиться от этой погани как можно быстрее! Пилот устроился в кресле, пристегнулся и скомандовал:
- Три-восемнадцать, отключить гравитацию!
- Принято.
- Три-восемнадцать, открыть шлюз.
- Внимание! В отсеке воздух и посторонние предметы. Разгерметизация приведет к утере имущества. Подтвердите приказ.
- Три-восемнадцать, подтверждаю открытие шлюза.
- Принято. Напоминаю...
- Три-восемнадцать, отключить речевой обмен!
Зануда-комп смолк, но продолжил оповещать о разных опасностях страшными надписями на экране. Матвей наблюдал за шлюзом. Ураганом моментально вымело одеяло. А вот проклятая железяка держалась невесть как. Ураган стих. В отсеке был вакуум, зловещие красные огни и эта чертова ржавая полусфера.
- Три-восемнадцать, загерметизировать шлюз, включить гравитацию и поднять давление до нормы.
- Принято.
Оставлять в шлюзе непонятную машинку не стоило. Но и здесь, рядом с системой управления, ее хранить опасно. Матвей решил пока оставить штуковину в душе.
Утром он осознал всю опрометчивость такого решения. Когда цилиндр повернулся, из него хлынула вода. Тапочки моментально промокли. Слив-поглотитель был аварийно заблокирован, а кран потихоньку тек.
- Какого!..
Матвей от души пнул сферу ногой. Все несчастья проистекали от этого проклятого артефакта. Железяка улетела в рубку и, ударившись о каркас кресла, залетела под стойку синтезатора.
Пришлось открыть и использовать комплект белья для скафандра. Тряпки в обязательный полетный набор не входили. Навыки мытья полов у Матвея отсутствовали начисто. Пришлось повозиться. Когда влаги осталось столько, что пол ее смог быстро впитать, пилот основательно вымотался. Устроившись в кресле, он поглядел на синтезатор. Теперь можно было позволить себе попить кофе. Но когда увидел кружку - обомлел. В нее от полусферы тянулись несколько тоненьких паутинок. Матвей взял нож и коснулся одной из них. Все серебристые ниточки тут же исчезли.
- И что ты такое у меня, а?
Штуковина безучастно лежала посреди рубки. Или не штуковина? Ведь не к системам, а в чашку, значит хочет есть или пить. Выходит, полусфера живая. Только живому нужна еда. Стоило проверить теорию.
Повинуясь команде, озадаченный синтезатор соорудил что-то похожее по вкусу и составу на молоко. Матвей поставил рядом со своим неистребимым гостем миску, забрался в кресло с ногами и принялся наблюдать. Буквально через минуту тоненькая ниточка заползла в молоко. За ней другая, третья. Поверхность подернулась рябью. Одними губами Матвей прошептал:
- Ты живой...
Полусфера вдруг зашевелилась, ржавчина приподнялась и показалась остренькая, покрытая бурой шерстью мордочка с бусинками глаз и черным носом. Матвей затаил дыхание. Существо приподнялось на задних лапках, осторожно поставило передние на край миски и принялось лакать молоко. Ржавые пластины стали шевелящимися чешуйками, затем каждая словно скрутилась, превращаясь в иглы. Зверек теперь очень походил на ежика, только с поправкой на масть. И ушки большие треугольные. А так - вполне симпатичный малыш.
- Гремлин! - вспомнил вдруг Матвей легенду и засмеялся. - Я знаю, кто ты, симпатяга.
Услышав звук, зверек сжался в клубок, выставил иголки и запыхтел. Он не был гремлином, конечно. Просто испуганным маленьким существом, забравшемся в отсек на Омега-Колос. Наверное, во время проверки залез. А что привык питаться откуда придется, так то Омега заставила. Она и сейчас-то суровая, а раньше что было - и думать не хочется. Кто знает, чего там за зигзаги в эволюции произошли?
- Ладно, не пыхти. Все нормально. Жуй. Будешь ты у меня Чухой. Хочешь быть Чухой?
Ежик опустил иголки, будто понял, что его не обидят. Хотя вероятнее - молоко неудержимо манило зверька.
- Вот и здорово! Ты лопай давай, а потом в путь. Надо груз нам с тобой сбагрить. Ты больше не будешь портить ничего? Нет? Договорились. Молока у нас полно. А еще синтезатор может делать сладкое печенье. Любишь печенье?
Матвей шептал совсем тихо, чтобы не испугать голодного ежика. Почему-то на душе стало светло и спокойно. Так бывает только когда попадаешь после долгих скитаний домой.
Никогда еще полет не протекал так легко. Все просто: у Матвея теперь был собеседник - непоседливое симпатичное существо, забота о котором поглощала массу времени. Друг Чуха. Его друг Чуха!
Нагльфар
Путь торговца порой весьма извилист. Тот, кому посчастливилось до Реформы еще оформить лицензию, никогда ее не променяет ни на какие коврижки. Частников фактически запретили. Оставили доживать свой век пиратов вроде Матвея, и то трясли при каждом удобном случае. И все же вольный торговец никогда не станет наемным работником. Конечно, лицензию можно было продать, но так делали только старики. Кто хотел пасть на дно атмосферы и никогда не появляться в пространстве. Со стариками этими общались, даже заезжали в гости к древним зубрам независимого братства. Их жалели, уважали, но вот понять... Матвей, например, не мог. Уж лучше отправиться на "Стриже" подальше и без возврата.
К слову, покупатели лицензий почему-то не удерживались на вольных хлебах. Наверное, во времена образования Гильдии торговцев еще можно было по-легкому срубить деньги. Времена менялись, менялись и торговцы. Люди привыкали к новым условиям постепенно. И казалось, что любые головоломные на сегодняшний день задачи раньше решались на порядок легче. В общем, новичкам приходилось усваивать весь тридцатилетний опыт быстро. Иначе не выжить на поделенном вдоль и поперек рынке. Можно, правда, болтаться в порту и ждать. Иногда перепадал срочный груз прямой доставки даже кое-какие длительные контракты. Говорят, как-то можно свести концы с концами, но уж очень муторно тем, кто привык к дальним трассам. Да и что-то от болота в этом было. Сиди терпеливой лягушкой, квакай, жди пролетающую муху... Матвей встречал этих торговцев. Не то чтоб сочувствовал, но относился с пониманием. Он сейчас как раз нес небольшой пакет от одного такого торговца-неудачника. Забросить на Тиинару просил.
Матвей вывел "Стрижа" из дока.
- Три-восемнадцать, программа стыковки с грузовым отсеком.
- Принято. Включаю запуск программы.
На экране появилась зеленая точка в окружении серых. Терминал забит нынче. Появилась схема нового отсека. Точнее, старенького, но только что перекупленного у "Старлайна". "Карусель" в приличном еще состоянии.
Система и правда походила на ярмарочную карусель, только вместо лодочек каких-нибудь здесь подвешивались грузовые отсеки. Бывали большие и малые, но конкретно эта конструкция позволяла обеспечить среднюю, если по величине, вместимость. Серьезную даже для компании. Конечно, "Стрижу" тяжеловато будет столько тащить, расход топлива возрастет, но за счет объема товара окупится, в итоге.
Зеленая точка на экране росла. При подходе комп автоматически включил обзор, теперь приобретение можно было разглядеть во всех подробностях. Самая что ни на есть натуральная карусель! И шесть внушительных отсеков на тоненьких фермах, сходящихся к центру. Сам центр - массивное кольцо с подшипником и системой сопряжения.
"Стриж" снизил скорость почти до нуля и осторожно корректируя движение маневровыми вошел в стыковочный модуль. Корпус дрогнул, сработали фиксаторы.
- Программа стыковки завершена.
- Три-восемнадцать, сращивание.
- Принято. Выполняю сращивание.
Команда, странная для непосвященного, означала фактически слияние программ и механических узлов "Стрижа" с новым отсеком. Системы отсека переходили в подчинение компу судна, становились единым целым. Спустя несколько минут на экране возникло изображение судна. Включилась программа теста. Это займет еще полчаса.
Матвей выбрался из кресла и отправился в шлюз. Санузел послушно развернулся. Чуха, снова ставший поржавевшей железякой, тихонько сидел в нише за скафандром. Там он благополучно избежал встречи с инспектором карантина; в таком состоянии Чуху биосканер не видел. Хотя, конечно, нескольких неприятных минут не удалось избежать. Какие-то бактерии ежик натащил, и пришлось оплатить пару дней в дезинфекции.
- Пойдем, дружок.
Чуха явно привыкал к человеку. Едва Матвей коснулся поверхности сферы, как та почти сразу превратилась в зверька. Ежик все еще пофыркивал при попытке погладить, но колючки не поднимал. А еще, зверек отлично усвоил, где находится молоко. И тут же деловито зацокал в сторону рубки. Матвей налил молоко в купленную у бармена порта миску. Чуха принялся за питье.
Комп наконец сообщил:
- Сращивание завершено.
В верхнем углу тут же замигал огонек диспетчерской. Можно было стартовать. И даже нужно: на терминалах не любят, когда торговцы задерживаются на старте. Но Матвей сперва изучил на экране схему работы отсека и новые пиктограммки управления. Что ж, хорошо, что маневрировать на выходе с терминала практически не придется. Схема маневрирования показалась Матвею неочевидной. Стоило прикинуть, и получалось нечто с прецессиями, гашениями, реверсами... Что-то в звездоплавании придется пересмотреть на будущее. Со стандартным отсеком все проще бы получилось, конечно, но шесть модулей паровозиком не потащишь. Да что шесть, даже с двумя на маневрировании намучаешься.
Ладно, это потом. Сейчас удастся запустить "карусель" сразу в режим хода. Вот пиктограммка с соответствующей подписью внизу. Матвей коснулся изображения.
- Внимание, включен ходовой режим грузового отсека.
Пилот вывел изображение с камеры диспетчерской терминала. Зрелище потрясало! Возможно, конечно, с непривычки, но очень впечатляюще. Огромная конструкция величественно раскручивалась. Тонкие фермы практически не разглядеть; их обозначали только яркие ходовые огни на "спицах". Казалось, шесть огромных грузовых модулей двигались вокруг тягача сами собой, как спутники. Три вращались по часовой стрелке и три - против. Подшипник со ступицей модуля поблескивали и казались неподвижными. Из-за формы узлов создавалось впечатление, что на "Стрижа" натянули ворот от металлического свитера. Причем, уже порядком разношенный.
Скорость вращения росла. Наконец, когда она достигла достаточной величины и конструкция "карусели" стала готова к стартовому ускорению, на экране замигало разрешение.
Матвей вывел список звездных систем, согласованный с Гильдией. Восемнадцать миров... Нет разницы с какого начинать. На глаза попалась корзинка с посылкой на Тиинару от неудачливого торговца. Что ж, так тому и быть.
- Три-восемнадцать, старт программы "Тиинара".
- Принято. Запуск первого цикла.
Приятно снова ощутить, как ускорение вдавливает в кресло. По схеме грузового отсека метались огоньки. Туда-сюда, от центра к модулям. Это работали датчики ферм. В основном, желтые. Ближе к концам - зеленые. В центре иногда мелькал красный. Это когда нагрузка воспринималась датчиком как критическая. Но кратковременно - не страшно. По внутреннему кольцу на оси датчики редко вспыхивали желтым. Система центровки прекрасно удерживала микронные зазоры в магнитном подшипнике. Это радовало. Ходили слухи, что частенько отсеки продавали по причине сбоя в работе узла вращения. Отремонтировать его еще никому не удавалось. Хитрый подшипник, напоминающий по форме однополостной гиперболоид, моментально разрушался в случае аварии. И далеко не всегда судну удавалось притащить груз в порт волоком. Восстанавливать же узел смысла не было, хотя бы потому, что новый подшипник по стоимости равнялся не новой, но рабочей "карусели". Если так случилось, то зарабатывать с парочкой грузовых отсеков придется долго. Или тягач продавай с лицензией вместе.
Когда расстояние от терминала стало достаточным, включилась программа перехода. Матвей закрыл глаза. Он плохо переносил разного рода возникавшие эффекты. Математический кошмар каждому виделся по-своему. Говорят, зависело от индивидуальных различий в нейронных связях. Бывало и так, что человек "получал якорь". Это когда своеобразная аллергия на переход не давала возможности путешествовать меж звезд. Но таких людей было мало.
Переход - штука непредсказуемая. Он мог длиться час, а мог и месяц. Никто не знал почему. Но так, в среднем, выходила неделя. И каждый торговец находил себе занятие. Матвей, например, пытался подобрать ключи к письменам с Делиции. Разнообразные символы, вырубленные на стенах многокилометровой пещеры, не повторялись. Местами, иероглифы накладывались друг на друга, образуя некоторые похожие одна на другую трехмерные конструкции, но и в таком виде они в систему тоже не укладывались.
Хобби затягивало. И не важно, что головоломкой занимались миллионы людей и бесчисленные компьютеры уже добрых лет двадцать. Матвею казалось, что каждый в тайне надеется никогда не узнать разгадки. Потерялся бы смысл затраченных лет. Считается, что ключ - единственная фраза: "Он пришел домой издалека сквозь пространство и время", записанное двумя десятками символов. Археолог Соголович, возглавлявший первую экспедицию в пещеру Делиции, лихо взялся за дело и расшифровал фразу буквально за неделю. Но символы в начальном сегменте оказались совсем другими, нежели в остальных. Собственно, по такому признаку и разбили пещеру на сегменты. Каждый из них, в свою очередь, поделили на десять квадратов. Люди занимались своими кусочками, обменивались мыслями, идеями, догадками, но все без толку. Для тех, кого проблема Делиции не касалась, все сообщество дешифровальщиков напоминало на какую-то секту.
Матвей запустил программу. Изображения пятого квадрата сорок второго сегмента заполнили экран. Компьютер сразу подчеркнул в рядах символов все очень похожие и немного похожие. Можно попробовать систему с закруглениями. Радиусы, кажется, повторяются через...
- А, черт!
Матвей хлопнул себя по лбу: вспомнил про "карусель". Перевод подождет. В первую очередь надо разобраться в нюансах управления. Вдруг выход через час? Маловероятно, но все бывает... Безусловно, потом уже и в обычном пространстве надо поупражняться, но пока стоит комп помучить, стоит. По идее, он уже договорился с системой отсека, и программы взаимодействуют неплохо. И все же...
На симуляторах получалось довольно прилично. "Стриж" выходил ровно, но маневры получались хитрые. Без поворотов. Сдвиги по осям, но пока вращались модули, повернуть нос не представлялось возможным. Впрочем, после нескольких упражнений Матвей уже довольно уверенно справлялся.
Чуха недовольно шебуршал в рубке и требовательно фырчал. Ему явно хотелось есть.
- Сейчас, дружище, сейчас!
Матвей сходил, сполоснул миску и вытряс из синтезатора какой-то неаппетитный фарш. Но Чуха его умял за милую душу, а затем полез в кучу белья, которое набросал ему в углу торговец, закопался и громко засопел. Матвей с улыбкой посмотрел в угол, тоже перекусил и продолжил расшифровку.
Как всегда, выход в пространство произошел неожиданно. Нет, не так. На этот раз все же заметно. Матвей обратил внимание, что Чуха превратился в прилипший к полу кусок металла. И буквально через минуту произошел выход. Длился переход восемь дней. Ничего, нормально, в рамочках.
- Программа "Тиинара". Переход завершен. Выполняется торможение.
На экране по фермам активно бегали точки. Чаще зеленые. Если верить датчикам, подшипник тоже вел себя прилично.
Компьютер помедлил мгновение, словно переваривал бестактность прервавшей его деревенщины, и продолжил:
- Требуется загрузка локальной информации.
Матвей вздохнул и включил передатчик.
- Тиинара-терминал - "Стриж". Нахожусь в вашем секторе. Прошу информацию по сектору.
Включился отсчет времени. Радиосигнал в пространстве шел долго, но компании драли за связь через свою гиперсеть втридорога. Дешевле подождать часок-другой. Тем более что надо опять прятать Чуху от инспекторов карантина. Здесь они свирепствуют как нигде. Планета курортная, мечта любого торговца-пенсионера тут домик прикупить поближе к пляжу. Или к горам. В общем, по вкусу. И никто не жаждет получить инфекцию, занесенную нерадивым бродягой. Даже если торчать на терминале не мотаясь в порт, все равно дезинфекции не избежать. Правилами предписано чистить любой аппарат, вывалившийся в пространство Тиинары. По слухам, даже своих каботажников-орбитальщиков инспекторы сутки парят в карантине.
Ежик успел перекусить и снова деловито копал себе уютное гнездышко в тряпках. Когда Матвей взял его в руки, он зафыркал и встопорщил иголки.
- Извини, друг! Придется тебе в нише пожить. Дезинфекция.
В ответ Чуха фыркнул так громко, словно выразил презрение за трусость всему человечеству, но иголки опустил. В нише зверек тут же превратился в ржавую железку и присосался к энергосистеме скафандра. Матвей на всякий случай сменил модуль питания на свежий, а старый воткнул на зарядку. Затем убрал все, что могло навести на подозрение о присутствии на борту живого организма. От диспетчерской ответ еще не пришел, и торговец решил на всякий случай почистить судно до прихода спецкоманд, чтобы подстраховаться.
- Три-восемнадцать, запуск программы дезинфекции.
- Принято.
В воздухе стал ощущаться запах озона с примесью какого-то лимонного аромата. Наверное, антисептик. Машина и сама занималась обеззараживанием по расписанию или после каждого порта, но тут нужна внеплановая чистка. Чуха оставлял едва улавливаемый детекторами след из своих бактерий-симбиотов. Буквально в несколько единиц, но оставлял. Не стоило дразнить гусей.
Примерно через час отозвался диспетчер.
- "Стриж" - Тиинара-терминал. Ваше окно: ноль-пятнадцать-двадцать три - ноль-двадцать пять-сорок. Программа отправлена.
Матвей машинально взглянул на уголок экрана. Там заполнялся вращающийся кубик приема. Шустро! Наверное, мало грузовиков в секторе. Похоже. Больше двенадцати минут для старта, опять же. Обычно загоняют в пять.
Кубик стал зеленым. Пилот уселся в кресло и попробовал маневрирование. С "каруселью" возникало очень необычное ощущение. Плавно, ровно, без рысканий и раскачек, подчиняясь ударам двигателей коррекции, "Стриж" переходил с позиции на позицию, но непреклонно отказывался поворачивать ось. Все так же, как на симуляторе. Но чтобы развернуться носом к терминалу, потребовалось торможение вращения. Подшипник протестующе расцвел желтыми огнями - начались микровибрации поверхностей. Фермы понемногу удлинялись, замедляя вращение, затем включилось предупреждение о расходе горючего: грузовые модули подтормаживали своими движками. Когда вращение "карусели" остановилось, фермы втянулись. В общем-то, подготовка к повороту длилась минуты две, но Матвею показалось, что процесс длился целую вечность. Зато после полной остановки вращения поворот занял ровно столько времени, сколько и коррекция со стандартным отсеком. Короткими ударами пилот нацелил "Стрижа" на точку в пространстве и вновь запустил маршевый режим "карусели". Модули принялись раскручиваться.
Что ж, при всех минусах, у такого грузового отсека оказалась масса плюсов. После перехода стабилизировалась система моментально; маневры четкие, если не пытаться поворачивать; и безусловно, огромная вместимость сводила на нет все аргументы против. Понятно, почему у компаний такие системы распространены.
Замигал зеленый прямоугольник.
- Стартовое окно открыто. Продолжить выполнение программы "Тиинара"?
- Три-восемнадцать, продолжить.
"Стриж" неторопливо набирал ход. Внезапно на экране замигал сигнал вызова. Матвей включил ответ. Через секунду черный прямоугольник исчез, и его место занял человек. Торговец бросил взгляд на значок и удивился: кто-то воспользовался гиперсвязью. Интересно, что так вдруг срочно понадобилось? Вряд ли случилось несчастье - работало не аварийное оповещение, а система компании "Январия" - но и из клиентов никто так спешно не выходил на связь никогда. Слишком суровый удар по карману.
Человек показался знакомым. Матвей вгляделся в изображение.
- Кононов? Сергей Андреевич?
- Он самый! Привет тебе, Матвей!
- Привет, привет! Но ты вроде как от дел отошел?
- Продал лицензию - да. Но от дел? Как торговец может отойти от дел?
- Понял, - Матвей улыбнулся. - Чего ты хотел у меня взять?
- Знаешь, ставь свой груз на прикол у терминала и двигай в порт.
- Но время...
- Внакладе не останешься. Я стоянку оплачу. Дельце есть.
На душе отлегло. Получалось ведь как? Не уважить старика - свинство, уважить - разорение. А так все вопросы отпадали.
У терминала было довольно пусто. С одной стороны, неплохо - можно спокойно пришвартоваться даже с непривычной "каруселью". А вот с другой... Забрать с курортной планеты кое-что можно, конечно. Безделушки, там, фильмы с модулями просмотра. У них хорошие фильмы делают. Но они больше импортеры - курорт как-никак. Для Тиинары два модуля забиты разной утварью. Если повезет, еще гранулированный пластик спихнуть можно, но тут и своих поставщиков полно. А вот с горючкой крутовато по ценам. Да и налоги здесь такие лупят, что прибыль тонюсеньким осадком на дне стакана остается. Но прибыль! И то хлеб... Хотя хлопот, конечно, до чертиков. В следующий раз Тиинару впишут кому-то другому. Не бросать же ее на откуп компаниям старых клиентов. Так всю галактику распугать можно.
Все же гашение вращения на "карусели" - штука не для слабонервных. Матвей дал было на откуп компу это дело, но стало только тяжелее. Две минуты стоили недели жизни. По спине потек пот. Еще вонь откровенно синтетического лимона в нос лезла. Вот почему дезинфектор должен так противно пахнуть?
Когда "Стриж" наконец пришвартовался, первым возник инспектор. По традиции это худые, серые, скучные и въедливые типы, словно есть в галактике фабрика, штампующая карантинных инспекторов. Но на этот раз, в виде исключения, в шлюзе появилась дама. Симпатичная, улыбчивая, с каштановыми волосами и озорными веселыми глазищами.
- Здравствуйте!
Матвей немного растерялся. Он уже приготовился увидеть ходячий сборник уложений, а тут...
- Д-д-д-а! Я тут, эта, Матвей... Здравствуйте, в общем.
Женщина прыснула, но тут же посерьезнела.
- Да, я поняла. Вы владелец "Стрижа"?
- Угу. Могу принести документы.
- Не стоит. Меня зовут Лана. Сейчас я отсканирую пробы, и потом займемся дезинфекцией.
Женщина прошла по всем отсекам, заглянула в каждый уголок. Ее комбинезон работал как губка, собирая в себя все микроскопическое, что было в воздухе. Таблица анализа строчками ползла по рукаву. Матвей старался не смотреть на руку-экран инспектора, словно это было стыдно. Закончив обход, Лана запустила коммуникатор.
- Вот так. Теперь ждем обработку.
- Кофе?
- А давайте, - неожиданно легко согласилась женщина и обезоруживающе улыбнулась.
Матвей растерялся вторично. За всю его практику инспекторы ни разу не согласились на совместное чаепитие. Предложение в большей степени было формальным, потому-то сейчас торговец растерялся.
- А-а-а, да... Сейчас!
Он лихорадочно тыкал в панель синтезатора.
- Вам с молоком?
- Нет, черный.
Вот черт! Сам Матвей привык к разбавленному молоком напитку, и пальцы автоматом набрали код еще до ответа. Так! Черный, черный.... Черного, конечно, не получилось и для второй чашки. Комп на подмогу звать было стыдно, а от тыканья в кнопки наугад получился какой-то моккачино. Матвей виновато протянул гостевую чашку Лане.
- Вот... Тут не очень получилось...
Но женщина улыбнулась.
- Ничего. А код для черного - два, три, восемь.
- Угу.
Матвей совсем растерялся. Еще никто не пробовал его учить пользоваться синтезатором.
Но тут коммуникатор инспектора тренькнул, спасая торговца от позора. Она внимательно изучила данные.
- Что ж... В общем-то неплохо. Странные бактерии есть, но в следовых количествах. Если задумаете посетить планету - неделя карантина. Могу предложить в порту свободный изолированный номер.
- Да, идет!
- К вам будут приходить?
- Скорее всего.
- Хорошо.
- Сами пойдете в порт или челнок возьмете?
- Хм.
Нововведение. Раньше не предлагали челнок. Но чутье подсказывало, что услуга-то совсем недешевая выйдет. Все же после него и челнок тоже дезинфицировать придется. Скорее всего, этот транспорт для тех, кто спешит. Но сейчас торопиться некуда, можно без челнока.
- Сам, - уверенно ответил Матвей.
Лана кивнула.
- Хорошо. Мы пройдем на терминал и продуем ваш кораблик.
Продуть - звучало хорошо. Хуже, если почистить. Продуть же - сменить атмосферу. Система обеззараживания дождется, пока из вентиляции не перестанет лететь все подозрительное. Вот почистить - да, зависнуть на сутки. А тут - часа полтора. Может быть и меньше.
- Пойдемте, пойдемте! И у меня там хороший кофе, если что! - Лана широко улыбалась.