- Сергей Андреич, Вы уже мою статью просмотрели? Подойдет? - практикант Стёпа был возбужден и смущен одновременно. Принявший его в крупную газету именитый редактор, должен быть просматривать каждую статью своего протеже, и эта "обременительность собою" своего кумира очень огорчала недавнего студента.
- А, Стёпан, заходи садись.
- Спасибо, Сергей Андреевич.
- Великолепно, Степан, у меня нет никаких претензий к твоему стилю. Ты пишешь плавно, грамотно и очень внятно, но видишь ли какая тут штука: журналист не может утверждать, он утверждать не должен. Вот ты пишешь: "...шахта "Красногвардейская" стала неоспоримым лидером в добыче угля по результатам квартального соревнования".
- Но Сергей Андреевич, ведь это же факт! Это из официального отчета. Вы же мне сами давали!
- Я давал. Ты посмотрел и написал. А представь, что позвонят нам из шахты "Стахановец" и скажут: мы срезультатами соревнования не согласились, они не правильно считали, а вы нам репутацию портите. И в суд на нас подадут. Доказывать ты станешь?
- Нет, Сергей Андреевич.
- А я говорю, что ты будешь! Ты обязан, потому что утверждал, а отчет твой официальный суд не примет. Это не документ. Вот держи, принесешь когда перепишешь.
Запутавшийся и немного расстроеный Стёпа плотно закрыл за собой дверь. За окном кабинета главного редактора раздался негромкий звук. Сергей Андреевич посмотрел на улетающую птицу. Молодой голубь, только что сидевший на карнизе и клевавший мух, устремился за одному его видимой целью.
- И ведь ты тоже когда нибудь устанешь бороться с ветром и голодом, осядешь где-нибудь возле площади, где гуляющие старушки будут кормить тебя семечками и хлебными крошками. И ты привыкнешь.
Селиверстов почему-то загрустил.