Демин Ник К. : другие произведения.

Записки путешественника

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1, 4, 5 - рассказы. Обновление - нерегулярно. Слишком много стараюсь писать одновременно. правка от 23.10.11

Ник К. Демин

Путешественники.

Записки действительного члена академии естественных и неестественных наук, члена-корреспондента Академия Зеленого Листа, почётного члена Университета Йена, куратора Высших заведений Байонга, Учителя естественных наук Их Высочеств, профессора Роговски Джона Ромуальдовича, эсквайра, записанные из дневников и со слов его учителя знаменитого профессора графа Марка де Марка, посетившего множество стран и составившего подробнейшее описание обрядов, обычаев и другого в посещаемых им землях.

  
   Аннотация.
   Что делать отставному военному без денег, занятия, друзей. Титул и монаршая благодарность, полученная за последнюю кампанию, сильно разбавлены словами Первого лорда королевства о том, что он с удовольствием бы казнил такого негодяя. Эльфы ищут тебя, причём явно не для того чтобы поблагодарить. "Благодарные" родственники изнасилованных твоими солдатами барышень, жаждут вызвать тебя на дуэль, а твоего воинского умения явно не хватает для того, чтобы успокоить их всех. Очень похоже, что ты сумел достать настолько много народа, что теперь выжить ты можешь только в строю. Ты солдат, но ты теперь дворянин и присутствие твоё в столице не желательно, здесь хватает своего нищеброда. Что остаётся? Вернуться в армию? Но дворянин не может служить рядовым, а самый дешевый офицерский патент стоит как небольшое поместье с окрестными деревнями. Наняться куда-нибудь в караван, тем более что когда-то очень давно ты был купцом... или приказчиком...? Впрочем то, что ты не помнишь не так уж и важно. Наняться в охрану обоза не получается и приходится элементарно бежать, ладно ещё под руку подворачивается не очень легкий найм в сторону... Впрочем тебя и это не волнует, слишком близко те, кто хочет с тобой поговорить с глазу на глаз, а ещё лучше помянуть, стоя со скорбным видом у могильной плиты.
   Теперь ты совсем другой человек и твои бывшие проблемы остались далеко... Далеко?
  
   Предисловие, написанное профессором Роговски.
   Я ни в коей мере не претендую на серьёзную научность данного труда, скорее всего - это попытка опубликовать дневники моего многоуважаемого учителя и его немногие рассказы, врезавшиеся мне в память в то время, когда я был молодым и нелепым студиозусом, только пришедшим в нашу альма-матер, ничего не знающим и жадно впитывающим любую информацию. Хотелось бы ещё раз поблагодарить, я верю, что его душа услышит это, своего учителя, разглядевшего во мне тогдашнем, задатки меня нынешнего. Так же замечу, что всё, что я из себя представляю, стало возможным неустанному труду Графа де Марка, открывшего передо мной свет истиной науки. Он пробудил во мне любопытство и научил тому, как его удовлетворять, направил мой интерес на познание мира, а не на бесконечные попойки и дуэли (хотя и этого было не мало). Я был, есть и остаюсь одним из самых верных его последователей.
   Ещё хочу заметить, перед тем как распахну двери данного повествования для заинтересованного читателя, что эти записки представляю собой путевые заметки, записанные на полях его дневников исследований, позже приведённые им же в хронологическом порядке. Нельзя ожидать от данных записок серьёзных научных фактов, поскольку сами дневники обработаны, сведены в справочники, по ним написаны научные труды. Я же ставил своей целью просто показать, как всё было. И пресечь те слухи, которые распространяют разные не сознательные личности. Ну что ж, приятного чтения.

Рассказ первый

так сказать пояснительный, вводящий в курс дела и объясняющий многие ситуации, возникающие в дальнейшем.

  
   "Тот, кто первым... обругал своего соплеменника вместо того, чтобы, не говоря худого слова, раскроить ему череп, тем самым заложил основы нашей цивилизации"
   Джон Хьюлингс Джексон, английский невролог, 19 век
  
   Темная, душная ночь липким одеялом накрывала город, один из великих городов этого мира. Лилу - город Солнце, затмевающий собой большинство других городов. Город вызывающий двойственные, а то и тройственные чувства у любого приехавшего сюда. Город в котором архитектура разных рас настолько сильно переплеталась между собой, что некоторые ансамбли вызывали восхищение, смешанное с омерзением. Именно таким был небольшой особнячок на улице Маршала Тухча, знаменитого тем, что в свое время сделал достаточно много для восстановления на троне предшествующей династии Своргедов, канувшей в небытие пару поколений тому назад. Славен он был не тем, что с помощью гвардейских полков посадил на трон одного из королей, а тем, что помог не прерваться этой славной когорте королей, когда один из них страдал ярковыраженной голубизной и не покрывал свою самку.
   Ещё - будь это одна из центральных улиц, то её, естественно, уже давно переименовали бы, но она находилась не на виду и многие даже не знали, что в городе есть такая улочка. Улочка считалась не из шибко богатых, но и бедных людей там не было. Скорей всего можно позиционировать её как небольшой клуб людей, закончивших государственную службу и удалившихся на покой. Она была, как бы поточнее выразится, провинциальной, что ли, и именно это мне в ней всегда нравилось.
   Я уставился мечтательно на луну за окном, секунду подумал над написанным письмом, оценивая словесную шелуху, и остался доволен. Зачерпнув из позолоченной плошки мелкозернистого песка, обсыпал написанный текст, подождал немного, а потом сдунул лишнее на пол.
   - Утром Джон уберёт, - подумал я, тяжело уставившись в окно. - Хороший мальчик и любопытный донельзя. Опять во время уборки будет читать то, что накорябаось за ночь, ну и да ладно. Нравится - пусть читает.
   Достав из резной шкатулки первые десять листочков, я оценивающе посмотрел на них, решая перечитать или нет.
   - Нда, - вздох получился громким и тоскливым. Перечитать надо обязательно, поскольку первые страницы писались мной под влиянием алкоголя и что я там понаписал, это большой вопрос.
   Я взял первый из листов и положил перед собой:
   С детства влекомый страстью к разгадкам природы, я тем не менее дожил до весьма почтенного возраста, прежде чем решительно свернул на тропу познания окружающего мира. Одно утешает, произошло это ни в коей мере не случайно. Я целенаправленно шёл к возвышению человеческого духа над низменными желаниями человеческого тела. Страсть к новым знаниям, вот что светило мне путеводной звездой...
   Надо же! - я хмыкнул. - Никогда бы не подумал, что был настолько пьян, чтобы именно так описать те события.
   ***
   Деньги были, их не могло не быть. Пусть говорят, что солдат тратит всё своё жалованье в кабаках и с дешевыми шлюхами, это правда. Но только если это плохой солдат, те что поумнее, правда нас очень мало, откладывают каждую копеечку, доставшуюся им. Так что деньги у меня были - не было места в этой жизни. Да и денег тоже не было. Они были, лежали в банке, но в моем положении только полный дурак сунулся бы за ними. Дураком я не был. Или был? На секунду остановился и от души врезал кулаком по столбу, напугав проходивших рядом прохожих. Слова первого лорда прочно засели у меня в голове
   - Не хочу показаться навязчивым, но я бы на Вашем месте задумался о следующем, - и пошёл перечислять.
   Что меня разыскивают, чтобы вызвать на дуэль не самые худшие человеческие бойцы, что семья одного купца горит желанием побеседовать со мной по поводу возникновения в свободной продаже кое-каких вещиц из их семейной казны, что закрыто на меня только одно гражданское дело, которое можно поднять и дать ему новый ход, что королевские бейлифы горят желанием поговорить о судьбе одного пропавшего сержанта, что один из Высоких Домов эльфов мечтает поближе познакомиться с одним наглым солдатом, поимевшим смелость...
   В общем и целом список представлялся не маленький, посмотрев на меня поверх очков, этот змей сказал, что большинство из них не подозревают о том, что ищут одного и того же человека, но никогда не поздно помочь добрым людям и нелюдям.
   Поэтому он будет внимательно отслеживать все мои действия и в случае чего, может твёрдо обещать, что все эти тыкающиеся в разные углы совры, рванут за мной не щадя сил и жизнь.
   - Всего хорошего, - под конец вежливо попрощался он со мной.
   За что меня не любил первый Лорд - я не знаю, да мне это и неинтересно. В череде других зложелателей, он занимал отнюдь не главенствующее положение. Пока меня донимали дуэлянты, но знание, что они не единственные, и в любой момент на след могут стать другие, отравляло мне жизнь.
   И ещё страх. Помимо конкретного страха, ведшего меня вперёд и заставлявшего бросаться из одного угла в другой, был ещё общий. Страх гражданской жизни. Как ни мало я провёл времени на гражданке, я усвоил для себя одну вещь - я ничего здесь не знаю. Если в армии всё казалось простым и понятным, то здесь мне требовалось привыкать. Мне казалось, что я на враждебной территории, с одной только разницей - мне некуда возвращаться.
   Мысли были невесёлые. Я молча брёл по рыночной площади на стыке сектора Хорезма, гномов и рыбацкой слободы. Торговали в основном жратвой, но мощный несвежий запах речной рыбы забивал всё. Не Хорезм, ни гномы не выставляли здесь свои товары, здесь безраздельно правили рыбаки и нищета с побережья. Нищета, бывшая одной из самых забитых в этом городе. Если в других бедных районах периодически вспыхивали бунты, для подавления которых использовались серьёзные силы, то здесь большинство зачинщиков было вырезано ещё до моего рождения. Во время семидневной смуты.
   ***
   Я посмотрел немного на представление, ничего интересного, но завораживает. Специфика рыбацкого рынка, если в нормальных боях используется огороженная утоптанная площадка, на которой и сталкиваются бойцы, то речники есть речники. Неглубокий котлован, выкопанный по пояс среднему человеку, где смешалась вода с чешуёй и рыбьими потрохами. По большому счёту помойка. Со стороны очень похоже на возящихся в грязи свиней, если бы не запах тухлятины, а им нравится.
   В этих помоях возились двое, с молодецким замахом мочившие друг по другу. Раздавалось только: Хэк, потом звук удара, потом снова, хэк и опять звук удара. Наконец один из них умудрился огреть второго так, что тот плюхнулся в эту зловонную лужу и больше не подавал признаков жизни. Толпа вокруг радостно загомонила, причём, её не волновали жизнь и здоровье поверженного противника. Взяв с лотка печеной рыбы, я недолгое время наблюдал за происходящим. Небольшие деньги поставленные на кон, подогревали интерес публики. Местный победитель ходил в этой жиже вздымая верх руки и размазывая по себе вонючую грязь. Я почти уже собрался уходить когда неясное чувство заставило меня остановиться, пришипиться и внимательно оглядеть окружающих. Это же чувство заставляло пригнуться, когда в нашу сторону летел здоровенный камень, оно же заставляло пропустить другого вперёд в узких коридорах оркского форта, оно же отвело от насилия над эльфийкой, после которого участников посадили на колья. Под ложечкой сосало всё сильнее и сильнее, а я не мог увидеть опасности, пока мой взгляд не остановился на нём. Парень лет около двадцати пяти, но явно младше меня, к тому же по внешнему виду из богатых и благородных, хотя и немного потрёпанный. Но темнозеленый камзол дорогой, даже сейчас за него скупщики отвалили бы пару больших серебряных монет. Я прикрыл глаза, быстро пролистывая страницы своей памяти. Тюрьма, лагерь, осада, снова лагерь, дороги, бои, кабацкие драки - нет не помню. Я открыл глаза, парень смотрел прямо на меня, напряжённо хмурясь, видимо тоже пытаясь вспомнить, где мы могли встречаться. Наконец до меня дошло и ругнувшись вполголоса, я начал выбираться из толпы, расталкивая орущие мне в лицо гнилые рты, одному даже пришлось врезать, тому которому я будто бы на ногу наступил. Это меня и задержало, когда я выполз на волю он уже ждал меня, очень похожий на меня, только малость помладше, а так - родной брат. Я постарался побыстрее смотаться, поскольку прошлая встреча закончилась очень неудачно и до сих пор не может закончиться, но он сказал мне вслед. А вот интересно, что было бы если бы не остановился и не переспросил:
   - Чё - чё?
   ***
   После чего нас выслушивал один из городских бейлифов, вызванный одним из патруля городской стражи. Битая вражина мрачно молчала, доверяя мне разговоры с людьми низшего сословия. Оценив наш внешний вид, он тяжело вздохнул и сказал:
   - Ну что ж, давайте поподробнее.
   Я замялся:
   - Понимаете, скорей всего получилось недоразумение, мы ни в коей мере не подвергаем сомнению действия городской стражи, а даже в какой-то мере одобряем их, - вражина подтянулась, печаль в глазах исчезла, зато появился интерес, - они скорей всего приняли небольшой спор между двумя благородными господами, за банальную дуэль...
   - Вообще-то они не приняли это за дуэль, - возразил бейлиф, - они приняли это за банальное мордобитие.
   - Ну что Вы, - вмешался мой противник, - они поняли всё неправильно. Да это было выяснением отношений, но всё проходило по родственному.
   Оглядев нас и убедившись в нашей похожести, бейлиф поскучнел, все эти дела между родственниками были очень сложными, поскольку родня, даже если и ненавидела друг друга, но по-любому старалась не выносить сор из избы.
   - Расскажите тогда Вашу версию происшедшего, - сказал он и приготовился выслушивать. Поскольку этот молчал, то говорить пришлось мне:
   - Прежде всего он вежливо поинтересовался моим происхождением, выразив своё удивление тем, что в этой толпе грязных простолюдинов оказался ещё один благородный человек.
   - Эй ты. Оглох что ли? Да, ты, я тебе говорю!
   - Со всей возможной куртуазностью, я ответил, что дворянин, и чем могу быть полезен.
   - Чё надо?
   - После чего он предложил мне составить ему компанию, для одного архиважного дела, предполагающего действие в компании, а не в одиночку.
   - Мне нужен слуга, - высокомерно произнёс он
   - Естественно, я отказался. Очень вежливо, поскольку даже в мыслях не имел намерения обидеть незнакомого мне человека.
   - А не пошёл бы ты нахрен, добрый фей!
   - Он же вежливо поинтересовался, моим отказом и предложил как следует подумать над мои предложением
   - Прекрасно! Значит ты можешь отправиться со мной не как слуга, поскольку дым отечества тебе сейчас тоже вряд ли сладок и приятен!
   - На что я возразил, что нив коей мере не связанный какими-либо обязательствами здесь, я могу, и последую туда, куда мне захочется, а он возразил, что поскольку мы направляемся в одну и ту же сторону, то нам следует держаться вместе, по крайней мере пока. Мне нечего было на это возразить, столь учтивому господину. Вследствие чего мы пожали друг другу руки, согласившись следовать в одну сторону.
   Я бы не ударил первым, если б не моё плохое настроение, а то, что я не хотел ничего плохого, так это то, что я даже нож не достал.
   - И? - спросил бейлиф, с ехидством посматривающий на нас. - Вот эти синяки откуда? Или на вас напали!? - с притворным ужасом спросил он.
   Хорошо, что этот очухался, и подал свой голос:
   - Видите ли, любезный, это всё из-за объятий. Мы до такой степени обрадовались, что сумели решить эту маленькую проблемку, что не рассчитали силу объятий и дружеских похлопываний по плечу.
   Врезав ему между глаз, я дождался ответного удара, откуда-то сбоку. В глазах помутилось, я тяжело повалился на колени и затряс головой, но быстро очухался. Этот стоял и что-то говорил мне с этакой ленцой. Ну я собрался и ответил ему от души, под левый бок. А он так обиженно заморгал и говорит:
   - За что так сильно? Я же можно сказать новичок в кабацких драках.
   Мне аж неудобно стало, но ничего - справился, да и говорю ему, мол удар по печени заменяет несколько тренировок. А этот так с подковыркой и говорит, мол печень то справа. А мне что? Расстраиваться зазря? Я извинился и тут же исправился, для симметрии сунув и под правый бок. Ну а потом понеслось. Скажу честно, насовал он мне тоже неслабо, и эти несколько тренировок, тоже умудрился вернуть. Но бейлифу мы жаловаться на это не будем.
   - Да уж, - ответил бейлиф. - А господа не боятся, что их заберут, за дуэль в неположенное время, неположенным оружием и в неположенном месте?
   - Если Вы сумеете доказать, что нами использовалось оружие, то мы в полном Вашем расположение, - склонился мой двойник в поклоне.
   -А он молодец, - мелькнула мысль, - нормально держится.
   - Не обманывает?
   - Как можно! - оскорблённым тоном ответил я. - Мы же дворяне!
   ***
   Бейлиф ушёл, так же как и патруль, рынок сворачивался
   Глаз почти заплыл, в ухе звенело, тот, который напротив, сидел привалившись к стенке и закинув голову вверх, кровь из носа не останавливалась.
   - Ну и чего ты добился? - гнусаво спросил он.
   - В ошередной раж пошмотрел какого швета у дворян кровь, - пришепётывая ответил.
   Зуб шатался, но к счастью ещё не вылетел.
   - Посмотрел?
   - Угу, - кивнул я с открытой пастью.
   - Вот скажи мне, чего ты на меня взъелся? На тебе, что, написано "дворянин" большими буквами?
   - А что, чисто внешне не видно? - огрызнулся я.
   - Неа, - мотнул тот головой. Остановившаяся было кровь, потекла снова.
   Говорят, что после драки становятся друзьями - ничего подобного. Просто меня везде ожидали неприятности и поэтому всё равно было куда идти, у этого же придурка существовала цель, но одному было стрёмно, а набрать людей, бабла не хватало.
   - Куда пойдём, - спросил я, тяжело поднявшись и подав ему руку.
   - Пока в гостиницу, - он опёрся на меня.
   Врезал ему хорошо, от этой мысли даже самому полегчало немного. Хотя если судить по тому как охнул, когда поднимался, то он мне тоже не слабо навалял. Так, ковыляя, как два старика, мы и дошли до постоялого двора "Королевский".

2

   В этой забегаловке до этого момента ни разу не бывал, но она ничуть не отличалась от сонма подобных, виденных мной в бытность мою солдатом. Вполне подходящая для наёмника. Солдата и деклассированного элемента, но никак не для такого дворянина, каким был мой собеседник.
   Я хмуро посмотрел на него.
   - Ты двор, по названию выбирал? - хмуро спросил я, следя за бегущим в мою сторону тараканом.
   - Ну да, - удивился тот, - а как ещё, мне на въезде сказали, что это приличный двор, с приличной кухней.
   - А кто сказал? - так же нейтральным тоном поинтересовался я.
   - Какой-то бродяга на площади, - легкомысленно поведал он мне.
   - Ну-ну, - ухмыльнулся я.
   Таракан не добежал, вдавленный в стол ударом кулака подошедшего к нам мужчины, в переднике (и я даже не хочу отпускать эпитеты: когда то чистом или очень грязном):
   - Чего будете? - голос хриплый и нисколько не обрадованный посетителям.
   - Нам бы меню, любезный, - твёрдым тоном проговорил попутчик.
   Сразу было видно, что значение этого слова для неандартальца в переднике - неизвестно, поскольку он переспросил:
   - Чё?
   - Чё пожрать есть? - не выдержав, вступил в беседу и я.
   Морщины на челе разгладились и он начал перечислять, загибая пальцы:
   - Бобы с мясом, - я поморщился, чай уже не в армии, - гороховый суп и гороховая каша. Рагу из кролика - очень вкусное. Ну и пиво.
   - А чего покрепче?
   - Ром есть, - ответил он с сомнение поглядывая на меня.
   Я запустил по столу серебряный кругляш, с тоской проводив его глазами. Я не жадный, просто не люблю когда деньги кончаются, а в столице тем более. Поскольку достать их здесь очень тяжело. Вздохнув я проговорил заказ:
   - Бобы и ром, только не разбавляй, а ещё...
   - ...рагу и пиво, - перебил сосед по столу.
   Я поражённый повернулся к нему, так распоряжаться чужими деньгами, словно своим способны немногие.
   - Да ещё, - величественно проговорил он, будьте любезны приготовить комнату с двумя кроватями на пару дней.
   Кабатчик покорно склонил голову, пряча за кустистыми бровями свой хитрый взгляд6
   - Конечно, будет исполнено.
   Практически, минут через десять притащили жрачку: мои бобы и его рагу. Причём свой ром я пил спокойно, а этот... попробовал своё пиво, сплюнул и тоже начал жрать мой ром. Тут и пришло время поговорить. Не знаю почему, но я рассказал о своей проблеме. Нет - нет я не стал рассказывать подробно, только лишь о том, что являюсь свежеиспечённым дворянином, что ни работы, ни жилья у меня пока нет, что куча проблем.
   - Так получилось, что мне вреден воздух в этом городе и я бы с удовольствием смотался куда-нибудь подальше.
   - Замечательно! - воскликнул он. - Представляешь, у меня в целом очень похожая ситуация. Мне тоже бы не помешало провести некоторое время вдали от родины. И похоже у нас совершенно одинаковые проблемы.
   - И что? Ты можешь предложить выход, благодаря которому мы будем путешествовать инкогнито? Пойми, давно прошли те времена, когда у рыцарей не спрашивали ничего, кроме имени, да и это заменялось разглядыванием герба на щите.
   Похоже он меня не слушал.
   - Это судьба! - убеждённо проговорил он. - Нам обоим надо срочно убраться из города и у меня есть вариант, как это сделать.
   - Ты небось какой-нибудь граф, младший сын?
   - Ну да, - быстро согласился он и тревожно улыбнулся. - А что, так заметно?
   Я сплюнул и сказал:
   - Ну давай сходим, посмотрим твой вариант, что ты там выяснил и не напридумывал ли лишнего.
   Не откладывая дело в долгий ящик, мы завершили обед и вышли на крыльцо.
   - А говорили, что еда в городе отвратительная, - оценил он прошедший обед, заложив пальцы рук за пояс и гордо оглядывая окрестности. - И вид чудесный...
   Я промычал, что-то невразумительное, но потом решил немного приучить маменькиного сыночка к настоящей жизни.
   - Да нет, - сказал я поглядывая на него. - Только посуди сам, откуда в не самом лучшем районе большого города, на задворках, в какой-то парашной забегаловке - кролик...
   - А что это может быть ещё? - ступил он.
   Поверьте, что только ради поддержания беседы я ответил:
   - Нуу, в лучшем случае кошка, в худшем - большая крыса.
   Несмотря на отсутствие мозгов, воображение у парня было хорошим, - думал я, разглядывая согнувшуюся в три погибели у стены и блюющую фигуру.
   - Зря ты это, - сказал я, когда мы с бледным, но резвым попутчиком пошагали дальше.
   - Чего так? - недовольно спросил он у меня, вытираясь платочком.
   - Вот пожрал, деньги отдал, потом всё на улицу выкинул, сейчас опять жрать захочешь - невыгодно, - с заметным осуждением в голосе сделал я ему замечание.
   Он немного позеленел и заверил меня, что до вечера есть не захочет и мы направились дальше.
   ***
   Вот уже час мы сидели в университете. Да-да, он притащил меня в университет, ту самую шнягу где бегает непонятно чем занимающаяся молодёжь, много и бессистемно пьющая, подворовывающая, постоянно влипающая в разные истории и так далее и тому подобное. Мне такого не надобно, я таким и в солдатах назанимался.
   - Вам стоит посетить наиболее известные университеты в нашем королевстве...
   - А можно в другом?
   - ... можно, - покладисто кивнул головой клерк, - и представить подробные отчёты, для предоставления Вам почётного звания студиозуса.
   Он поднял тонкий жёлтый палец вверх, поглядывая на нас поверх очков и словно проверяя, оценили ли мы всю прелесть, того положения, какое он для нас обрисовал.
   - Скажите, - ровным тоном начал я, - а каковы после этого наши перспективы?
   - Ну, - клерк зашелестел бумажками, - вы можете ещё проучиться пять лет и стать бакалаврами, а там уже и до магистратуры недалеко. Подпишите вот здесь... вот здесь... и вот здесь...
   - Теперь с Вами молодой человек, - и эта выдра в очках повернулась в мою сторону. - Чем бы Вы хотели заниматься на благо нашего государства.
   Я набрал в грудь воздуха, чтобы высказать всё что я думаю, о сумасшедших придурках, из-за которых вынужден находиться в такой ситуации, о вонючих крысах, напяливших на себя очки, о... однако это чудо перегнулось через меня и сказало:
   - Мой брат хотел бы заняться естествознанием. Помню, когда мы были маленькими, он сидел и рассматривал всяких жучков, паучков...
   Нет, этот жук конкретно издевался надо мной и писарем, жалко, что чернильная душа этого не понял, поскольку неприлично оживился и начал говорить:
   - Похвально. А то знаете ли, приходят постоянно этакие, - он замысловато покрутил пальцами в воздухе, - и подавай им магию и волшебство, да причём без всякой учёбы и расположенности к ней, а вот так, по мановению руки.
   Немного успокоившись, он попросил:
   - Будьте любезны Ваши данные...
   - А вы с меня спишите, снова сунулся двойник, - всё то же самое, только дату рождения на пять лет старше поставьте.
   Писарь аккуратно заполнял форму, а потом с подозрением спросил:
   - А Ваш брат, он что немой?
   - Знаете ли, он с детства косноязычен, - извиняющим тоном добавил он.
   Меня хватило только на скромное:
   - Ну да.
   Одарив меня жалостливым взглядом, писарь выдал нам документы и выставил за дверь.
   ***
   Я стоял, растеряно держа в руках пергамент:
   - И что?
   - И всё, - поддразнил меня Эн. - Теперь ты являешься вольным слушателем университета города Лилу.
   Я выкинул пергамент в лужу и шепча проклятия направился прочь от этого придурка. Тот посмотрел на меня круглыми глазами, а потом бросился вылавливать "... возможность получения образования..." из лужи.
   - Ты чего? - догнал он меня тыча мокрый пергамент мне в руки.
   Я постарался успокоиться, убивать его на глазах у всех, было по меньшей мере не разумно. Схватив меня за рукав, он постарался затащить меня в местную студенческую забегаловку, всяко разно хуже той, где мы остановились, но заведомо дешевле. Высмотрев хозяина, он тревожно крикнул:
   - Хозяин! Рома моему другу! - глянул на меня и добавил вслед метнувшемуся официанту, - Кувшин!
   Налив мне в пивную кружку ром, он заботливо сказал6
   - Я не пойму, чего ты так взъелся.
   С трудом удержавшись от того, чтобы не съездить ему этой кружкой по башке, я сделал большой глоток. В горле запершило, в глазах слёзы, вкус отвратный, к тому же явно ни разу не ром. Однако огромное достоинство - градусы, которых явно больше тридцати. Только это и позволило "моему братцу" выжить ближайшие несколько мгновений.
   Послушай, давай рассуждать логически, - он так посмотрел на подходящего официанта, что тот сбился с шага и свернул куда-то к соседним столикам.
   - Ты что, думаешь что сумеешь скрываться от своих кредиторов вечность?
   - Я не должен никому ни сантима! - вскинулся я.
   - Да я образно, - отмахнулся он рукой как от чего не существенного. - Я имею кредиторов в целом, будь это ростовщики, которым ты не отдал деньги, взятые много лет назад. Или Королевский бейлиф с судебным решением, а может дворянин, считающий возможным ткнуть в тебя шпагой, вызвав на дуэль. Или зависть сильных мира сего, которых ты обошёл в священном деле распределения милостей. А может родственники какой-нибудь милой особы, чья благосклонность стала причиной столь неуёмного любопытства узнать цвет твоих внутренностей. Ты пойми, это всё преходяще...
   - А если всё одновременно, - прервал я его, сглотнув странный ком в горле, появившийся после его слов.
   - ...даже если всё одновременно, - продолжил он самоуверенно, но потом запнулся и сказал с явным восхищением:
   - Примите мои поздравления сударь, до этого я знал только одного человека, способного так быстро находить себе врагов, - и он склонил голову.
   На секунду мне стало приятно, что я не один такой невезучий на белом свете, поэтому я ещё раз отхлебнул пойла, выдаваемого здесь за ром, и уже более миролюбивым тоном чем ранее потребовал:
   - Рассказывай дальше.
   Облегчённо вздохнув, Эн уже продолжил более свободно:
   - Понимаешь, мы сейчас схожи в одном - нам обоим не место в этом мире. Так пусть и исчезнут двое дворян, повздоривших на рыбацком рынке и появятся два раздолбая студиозуса, шляющихся по миру в поисках знаний и приключений.
   - Это даже не смешно, - пробормотал я. - Ты наверное не представляешь себе, сколько нужно бумаг, чтобы путешествовать по миру. Просто для передвижения по нашему королевству, необходимо, - я начал загибать пальцы, - первое - сословная бляха, второе - подорожная, выписанная в магистрате, или приглашение или открепная выписка из своего города. Если ты мастеровой, то нужна бумага цеха, если солдат, то браслет на руку и вперёд - отмечайся в каждой комендатуре. Даже дворяне не свободны в своих передвижениях, связанные обязательными визитами. Наёмники? Они и подавно связаны правилами и бумагами? Святые отцы? Да, светские власти не имеют права проверять их, но у них своя система, ещё хуже чем у нас.
   Я заслушался, человек говорил настолько убеждённо, что вполне мог проповедовать и зарабатывать на этом неплохие деньги. Меж тем, он продолжал:
   - Поверь мне, а перебрал огромное количество вариантов, пока не нашёл один. Именно этот, - и он торжествующе потряс нашими пергаментами.
   Я со скептицизмом взял свой и углубился в его изучение. Выданный мне документ гласил, что я Клай Марка, являюсь студентом университета города Лилу, специализирующимся на естественных науках, прослушавшим курс лекций в альма-матер и в данное время получивший статус вольного слушателя, для пополнения багажа знаний и сдачи бакалаврского звания, свободного в выборе курсов лекций.
   - И что? - скептически спросил я. - Эта индульгенция даёт право безвозбранно передвигаться по стране? Да я тебя умоляю...
   - Нет конечно, - громко возмутился Эн. - Ни в коем случае!
   - А потом вполголоса проговорил, наклонившись ко мне поближе:
   В бумаге должны стоять отметки о том где мы учились и чему. И это не обязательно профессорские отметки. Но в наших бумагах нигде не написано, куда мы должны направляться, а только отметки из городов где мы были.
   - Хоть подпись вот этого прохиндея, - с сомнением кивнул на протирающего грязным полотенцем липкий стол, кабатчика. Тот, старательно прислушивающийся, с оскорблённым видом уставился в мою сторону. Я ответил ему волчьей улыбкой солдата, хозяин моментально увял.
   - Да, - хлопнул меня по плечу Эн. Я знал, что ты рано или поздно внемлешь голосу разума и поймёшь, - он с сомнением глянул на меня, - ну или поверишь мне, что тоже неплохо.
   Почувствовав, что меня обосрали, я решил уточнить, но мне быстро заткнули пасть, чокнувшись со мной. Если всё это правда, то это неплохо, - думалось мне. Найду городок, да просижу пару лет участь у кого-нибудь.
   - Слушай, но ведь тут сказано, что мы были студентами, а тот хмырь сказал, что студентами мы только станем? - обратился я с несвязухой мучавшей меня.
   Эн ничего не ответил, только заговорщицки подмигнул.
   ***
   Обратно мы возвращались через рынок, видимо это тепличное растение, втянувшее меня в авантюру, всё таки проголодалось, поскольку купило на пару медяков здоровенный жареный в масле пирог с чем? Тадааммм! Вы угадали! Правильно с мясом.
   Он шёл облизывая пальцы и приговаривал набитым ртом, что-то вроде:
   - Вот это еда! Настоящая еда!
   - Купи десять пирогов и собери собаку, - вполголоса заметил я так.
   - Что-что, - переспросил он.
   - Ничего - ничего, - поспешно ответил я злорадно улыбаясь.
   Я решил не посвящать его в особенности кулинарных рецептов рыночных продавцов. Ну его нафиг. Всё равно завтра наши дороги разойдутся навсегда. Вдруг он остановился и со смехом в голосе сказал:
   - Представь себе, что ты не просто вольный слушатель или там, к примеру, студент или бакалавр, а профессор, и по твоим трудам учатся множество других существ, а?
   - Тьфу-тьфу-тьфу, - ужаснулся я. - Не приведи Единый, так попасть. Я с тобой то плохо разговариваю, а если ещё кому-нибудь начать рассказывать...
   Меня передёрнуло в непритворном ужасе, а Эн покопался в сумке и выудил оттуда небольшой блокнот настоящей бумаги, а не пергамент и сказал:
   - Возьми и записывай.
   - Что? - спросил я, принимая подарок.
   - Всё, - убеждённо сказал Эн, - и когда-нибудь ты, будучи профессором, сможешь написать что-нибудь вроде того, что ты мол шёл в науку всю свою жизнь, и сделал это не под давлением обстоятельств, а вполне осознанно...
   - Ну уж нет, - заржал я. - Неужто ты думаешь, что в это поверит хоть один из тех кто меня знает.
   - Из тех кто знает - нет. А вот те, кто будет читать и учиться по твоим книгам - да.
   - Брехня, - ответил я улыбаясь, но настроение моё улучшилось, после того, как я представил себя в виде почтенного профессора, в сиреневой (обязательно сиреневой) мантии, в шапочке высшего преподавательского состава, в пенсне, седой бородкой клинышком, строгим взглядом окидывающий молодых и не очень студентов, с огромным томом в руках, на котором написано "Марк Марка". Дальше моя фантазия выключилась и я в первый раз в жизни задумался над тем, что может быть это был и не самый дурацкий поступок в моей жизни. Впрочем, поживём - увидим.
   ***
   Утро оказалось не таким добрым и мудрым, как это повсеместно обещают поговорки: страшно болела голова и вчерашняя эйфория кончилась вместе с алкогольным опьянением. Даже хуже, вчерашний пессимизм поднял голову, усугубляемый похмельем. Я со стоном уселся. Мутило. Все таки взял в себя в руки и постарался водрузить свою тушку на две непрочные ходули, именуемые по недоразумению ногами; голова кружилась, во рту будто кошки насрали, руки тряслись. Цепко ухватив кувшин, стоящий на столе и сделав пару крупных глотков немного пришел в себя. Ошибка. Как оказалось, именно этого не хватало, чтобы блевануть. Немного отдышавшись и вытирая рукавом мятой рубахи раззявленный рот, я огляделся. Мое... извержение не нанесло сильного ущерба окружающей обстановке. Решив не обращать особого внимания на окружающее меня пространство, я решительно подтянул кувшин к себе поближе... Вторая попытка оказалась более успешной, нежели первая. Дышать стало немного полегче, и желание убить хоть кого-нибудь трансформировалось в глухую тоску. И тут мне в голову пришла одна мысль...
   Не обращая внимания на тело лежащее в уголочке, я натянул плащ и покинул это непритязательное заведение общественного питания. Сбежав вниз по лестнице и что-то буркунв сунувшемуся хозяину, быстро выскочил на улицу. Запах нисколько не отличался от оставшегося в комнате, разве что тухлый ветерок с рынка... С рынка! Вот туда мы и пойдем.
   ***
   Рынок встретил меня обычным гамом, вонью и воплями. Как оказалось, легкая прогулка благотворно подействовала на меня: схватив с подноса уличного торговца мясо, завернутое в лепешку и быстренько пожрал, приводя мысли в порядок. В чем этот полудурок был прав, так это в том, что похожи мы с ним как две капли воды. Особенно сегодня с утра. Все это время я успешно скрывался от моих "кредиторов", которым я задолжал, сугубо по их мнению - жизнь. Если же предложить им вместо себя другого, как он не оправдывайся, то или он с ними разберется (если его вызовут по дворянски на дуэль), или его шлепнут (если в толпе сунут перо в бок или подсыпят в пиво какую-нить гадость). В любом случае мой выигрыш несоизмеримо больше, нежели его проигрыш: я выигрываю свою жизнь, он же в этом случае успешно скрывается от невесты, причем навсегда. Вот придурок! Если бы мне предложили вариант женитьбы на богатой особе, пусть и несколько неформатной по лицу либо фигуре - да я бы с радостью согласился! А этот бежать... "- Ах я ее не люблю, ах она мне противна!" Я с омерзением сплюнул себе под ноги.
   Противно, когда ты среди мертвяков валяешься, а потом еще ползешь пол ночи, это противно. Идиот. Впрочем, его проблемы вскоре будет решена, а мне надо будет...
   Следующие полчаса я активно толкался на рынке, впрочем стараясь не переборщить и изображая из себя скрывающегося человека. Я делал вид, что решил бежать из города, закупаясь продуктами и необходимыми в дороге вещами. Так как дворянином я был всего ничего, то и предпочел бы затариться едой там, где мне это было привычней, то бишь на том же рынке. Активно торговался, правда никогда не доводя дело до конца, так что когда спросят, то продавец малость подумав обязательно вспомнит человека, так долго вынимавшего из него, продавца, душу, но в итоге купившего самую малость. А потом быстрым шагом, поминутно озираясь, свалил обратно в трактир.
   Захлопнув за собой дверь и самодовольно посмотрев на слабошевелящуюся кучу в углу на соседнем топчане и... ушел. Ушел тихо и не прощаясь. Замотался в его плащ, напялил его островерхую шляпу и пошел "в народ". Выглядел настолько нелепо, что не вызывал никакого подозрения. Ну в самом деле, вряд ли скрывающееся существо, стало бы заворачиваться в такую хламиду. А вот аристократ, считающий всех вокруг дураками, так может сделать. Тем более что и плащ приподнят сзади, словно торчащий кончик шпаги. Шпаги, кстати, а вернее не кстати, не было, так что ее роль с успехом изображал палка подобранная во дворе.
   Так что все старательно делали вид, что меня не замечают, а сами прятали ухмылку. Был бы вечер, то рядом мигом бы нарисовались веселые ребята, желающие облегчить странного гостя от лишних тяжестей. Но вечером бы я и сам так не пошел, а сейчас это было практически безопасно. Проковыляв таким образом до мостика в один из районов внутреннего города, расправил плащ, чтобы не походить на куколку бабочки. Стража у небольшой будки, в отличие от покинутого мной района, не делала вид, что она здесь подышать вышла, а в общем ее здесь ничего не касается, а блюла и бдила, так сказать. По их суровому виду было видно, что просто так даже мышь мимо них не проскользнет! Без пропуска! Ну или суммы эквивалентной пропуску.
   Теперь стоило прикинуть как сделать так, чтобы они меня даже случайно не обнаружили. Для этого... - довольно усмехнувшись вытащил из гайтана серебряный перстень и натянул его на палец. Конечно надо бы еще шпагу и другую, не такую страшную шляпу, но и так пойдет, в чистый город пустят без проблем.
   С этими мыслями направился к посту, постаравшись превратить искательную улыбку в заносчивую усмешку. Ффух, вроде бы прокатило. Прошел дальше, с любопытством озираясь по сторонам. Не сказать, чтобы я совсем не бывал в чистых районах, просто когда там бывал, они уже не были такими чистыми. Узрев презрительный взгляд какой-то красивой дамы, на секунду смутился, но потом опомнился. Какого черта!? Эта дама шикарно бы смотрелась на колу, обрабатываемая некоторыми жадными до таких развлечений индивидуумами. Это помогло мне справиться со смущением. Дама тоже видимо что-то почувствовала, поскольку зябко поежилась, словно от холодного ветра, отвела взгляд и пошла дальше, гордая и неприступная.
   А я отправился дальше.
   ***
   Поселился в скромной гостиничке, словно спрятавшейся в небольшом проулке. Есть такие местечки, настолько домашние и спокойные, что стоимость проживания в них уходит в зашкал. И пусть жаба душила, когда отдавал последние деньги за пару тройку дней, но это был лучший вариант, который смог придумать. Одна надежда, пока мои кредиторы займутся моим двойником, у меня появится время, чтобы сходить в банк. Разумеется, с именного солдатского счета деньги бы я не снял, но был небольшой безымянный. На нем была небольшая сумма, которой бы мне хватило на скромную жизнь. Но надо было затихариться на пару дней, сейчас бы меня мигом срисовали. Так что как бы жаба не давила, но на собственную безопасность денег жалеть не стоило.
   Чудненько пообедал, не заморачиваясь условностями типа ножей и вилок. Видимо такое поведение было правильным, поскольку косых взглядов в свою сторону я не заметил. Сыто отдуваясь вышел на крыльцо и подумал:
   - В город может сходить?
   Но потом быстро себя одернул, береженого Бог бережет. Мало ли кого встречу из старых знакомцев, во врагах у меня не одни купцы, вояки да лавочники, и серьезные люди и нелюди попадались. За долгое время службы не на одну мозоль наступил. Так что фигушки - будем сидеть неделю не отсвечивая. Хотя... - тут я опять задумался, - интересно, как тут у них дела с проститутками? Или они ж благородные, ихние бабы сами проститутки...
   Немного с сожалением я отодвинул и эту мысль в сторону. Лучше подождать, а потом...
   Тут я снова погрузился в мечты.
   ***
   Уже ближе к вечеру, бездумно слоняясь по улочке, я услышал:
   - Эй парень...
   Быстро оглянулся. Два здоровых орка, сытых и мордатых смотрели в мою сторону. Разумеется я удивился, орки здесь... в Лилу... странно. Хотя слышал, что некоторые аристократы специально выкупали и брали себе на службу орков. Тем просто никуда бы не делись, ибо в ближайшей деревне на них бы устроили облаву. Значит надо было посмотреть, на шее должен был быть ошейник. Ну что вы! Никакой не рабский, в нашем славном королевстве рабов из разумных существ сроду не бывало! Но... орки ведь не разумные существа, они вроде животных. Если бы я был у себя в полку, то уже через пару минут эти твари уже корчились бы похожие на ежей под веселый и добрый смех солдатни. Очень неуютно себя чувствовать одному, без поддержки за плечами. Но я ж дворянин, значит ни хрена не должен знать об этих тварях. То есть относится к ним также, как они выглядят - два здоровенных чуть красноватых мужика, с большими гривами волос. Сдерживая дрожь, надменно выпятил нижнюю губу и спросил:
   - В чем дело?
   Орк, спросивший меня молчал с перекошенной физиономией, потирая бочину. Второй глубоко согнулся и елейным тоном проговорил:
   - Добрый господин! Наша госпожа, сраженная Вашей красотой...
   - Мужественной красотой! - сквозь зубы подтвердил первый орк.
   - Да-да, совершенно верно, мужественной красотой, - торопливо поправился первый орк, - горит желанием встретиться со столь доблестным воином, для...
   Он чего-то еще говорил, а я уже стрелял глазами в поисках дыры, куда можно нырнуть. Ибо все эти речи были... неправильными. Как назло, народ куда-то запропастился, только показавшаяся недалеко карета, без гербов, но очень добротная, походила на островок спасения изо всех я бросился к ней, надеясь спровоцировать охранников на вступление в драку. Высунувшая из кареты харя дунула мне в лицо дымом из тонкой трубочки и я вырубился.
   ***
   Меня тащили по каким-то переходам так, что ноги волочились по полу. При попытке встать на ноги, я получил очень чувствительный удар под дых и послушно обвис в руках у орков. Ну его нафиг, сейчас меня приве... принесут, заказчик убедиться, что взяли не того и все наладится.
   - Все как Вы и говорили, - угодливо проговорил левый.
   - Ага, - поддержал его правый. - Приперся в одну из тех гостиниц, про которую Вы упоминали.
   - Маменькин сынок! - с этими словами он пнул меня в бок, я снова замычал, пытаясь в бессильном отчаянии сказать их начальнику, что они ошиблись.
   Мягкие шаги, приятный запах и тут с меня стащили мешок. Видок наверняка у меня был смешной, но эта баба даже не улыбнулась. Впрочем, какая баба? Девушка!
   - Это не он! - красивое и безмятежное лицо, даже милое. Неотмеченное никакими печатями порока или еще чем. Обычная девушка, даже красивая.
   Меня начали терзать смутные сомнения по поводу удачного окончания нашей встречи. Я угодливо улыбнулся:
   - Конечно это не я, милостивая госпожа, вернее не он... чорт! В смысле Вы обознались, - слова лились нескончаемым ручьем, однако иллюзий не строил, вряд ли отпустят свидетеля. Я бы не отпустил, так чем они хуже? Поэтому изливая поток славословий "госпоже", попутно прикидывал что мне делать дальше, однако ничего не придумывалось. Впрочем меня и не слушали.
   - Он мне не нужен, - решительно заявила она.
   На горло метнулась гаррота и я засучил ногами, стараясь продлить последние мгновения своей дерьмовой жизни.
   - Не здесь, идиоты, - милый голосок, похожий на звон колокольчиков, - если вы мне ковер загадите, заставлю языком вылизывать.
   Судя по тому, как мгновенно исчезла удавка, угроза не было пустой и ничем не подтвержденной. Дышать стало легче: сипя, кашляя и пытаясь проморгаться от слез, я скрючился в уголке вне себя от счастья. Правда было оно недолгим, засунув мне в рот кляп, двое орков быстро потащили меня к небольшой дверке у камина. Глаза мне никто не завязывал, что еще раз подтверждало то, что в живых меня никто оставлять и не собирался.
   Дальше я все воспринимал несколько отстраненно.
   Трое существ в карете, двое орков и согбенная фигурка человечка, с мешком на голове и связанными руками. Все трое молчали, орки немного насторожено, человечек обреченно. Судя по звукам, карета выбралась за город. Человечек больше не пытался предлагать деньги, видимо смирившись с происходящим. Наконец остановка - орки вытащили слабо сопротивляющуюся фигурку из кареты, потом один из них набросил на горло гарроту и затянул. Человечек немного подергался, а потом обмяк, выпустив струю дурно пахнущей жидкости. Конечно это была всего навсего моча, но для орков, с их нюховитостью, все человеческие жидкости - дурнопахнущие. Отпустив безвольно свалившееся тело, орки переглянулись. Копать или не копать, вот в чем вопрос!? Придя к негласному соглашению, первый толкнул тело в овраг. Беспорядочно кувыркаясь оно слетело вниз и застряло где-то в кустах.
   ***
   - Не судьба, - именно эта мысль посетила меня, когда я отдышался.
   Может быть покажется странным, но давным давно я получил несколько уроков, воспользоваться которыми у меня не было никакого желания и возможности. Из этих уроков самым тяжелым было описаться в нужный момент, а все остальное прошло на ура. Тонкая металлическая лента в стоечке воротнике и все дела. Не скажу, что это панацея во всех случаях, но мне помогло. Сыграл я хорошо, теперь надо было не облажаться в дальнейшем. Руки немного саднило, после их принудительного развязывания. Горло болело по страшному, если честно, я не понимал, почему этот орк не дожал меня. Еще чуть и он бы не задушил меня, а просто сломал гортань. Тем не менее я был жив и мог благодарить Всевышнего за это. Немного глянув вверх я пополз в другую сторону, к ручью, жадно напился, черпая воду горстями, и обессилено навалился на камень. Пить не хотелось, есть не хотелось, жить... - хотелось очень сильно. Со стороны дороги раздался треск, кто-то явно продирался сквозь заросли к этому не самому удобному для постоя местечку. Мигом подхватившись и схватив камень, я приготовился к драке. Чуть в стороне, к ручью вывалился человек в знакомом темнозеленом камзоле, правда настолько драном, что и мелкую медяшку за него получить было бы проблематично. Подскользнувшись, он съехал прямо ко мне под ноги. Испуг, обреченность, неожиданная радость, не знаю что еще выражало его лицо, меня же охватило бешенство.
   - Ты! Ты... - я ничего не мог сказать, руки тряслись, я ничего не мог сказать, только чувствовал как лицо стягивает в страшную маску, привычно надеваемую в бою.
   А этот еще и улыбнулся:
   - Я! - словно он рад этой встрече...
   Потом мы дрались. Дрались не используя никакие правила, никакие "особы" приемы. Дрались когтями и зубами, наплевав на все остальное. Я искренне забыл, что сам хотел подставить его, все равно, это он был виноват во всем, что со мной произошло сегодня. Скажу честно, мои враги были послабже и попроще, так что он обманул, соврав про невесту. А что вы хотите? Конечно соврав, ибо сбежавшего жениха не будут разыскивать и хватать такими способами...
   Потом я потерял возможность соображать и окунулся в упоение битвы...
   ***
   Ведь снились же мне баклажаны, - с неожиданной для самого себя тоской, сказал, - а ведь всегда к неприятностям...
   Мы сидели у того же ручья и пытались привести одежду в порядок - получалось плохо.
   Как не противно, но план этого козла, пока единственный. Вовсе же необязательно все время с ним ходить, добраться до крупного портового города, а уж там... - я аж зажмурился, прикинув возможности. Можно и "этому" помочь исчезнуть, - я оценивающе глянул на него, - хотя, - торопливо отвел глаза, - пусть лучше живет. Двое врагов на двоих - лучше, чем двое на одного. Тот не заметил моих взглядов, сопя и неуклюже пытаясь пришить полуоторванный рукав.
   Наклонившись к ручью, я поплескал водичкой в морду лица и жадно вдохнул воздух. Стало хорошо и я мельком глянул на напарника поневоле:
   - Да уж, - мой голос прозвучал невесело - на дворян мы с тобой никак не походим, слава Единому.
   - Это же хорошо, - улыбнулся он, - все ищу одного дворянина, но никак не двух побродяжек.
   - Ну да, - не смог не улыбнуться я в ответ. - Только вот... - схватил его за только что пришитый рукав и со всей дури рванул, почти полностью его оторвав снова.
   - Ты чего?! - вскинулся он.
   - Для полноты картины, - деловито заметил я ему, а на душе похорошело. Ну пошли.
   С этими словами я стал быстро собирать выпавшие из мешка вещи, напарник тоже не стал мешкать.
   - Слушай, - оживился мой неожиданный попутчик, от которого я так хотел избавиться, - вот ты говоришь, что во снах понимаешь?
   Вопрос вопросом не прозвучал, наоборот убежденность в тоне спрашиваемого зашкаливала:
   - А вот к чему это, если во сне убьешь одного человека?
   - К деньгам... - недовольно откликнулся я, надеясь что этот балабол заткнется, однако не тут то было...
   - А если этот человек девушка? Красивая и богатая?
   - На сделке удачной наваришься...
   - Но она не единожды делала тебе больно?
   - Клад богатый выкопаешь... ну или кошелек найдешь... - все так же неохотно ответил я, затягивая мешок и вскидывая его на плечо.
   Этот же никак не унимался, успевая собирать свое барахло и продолжая надоедать:
   - Даже если убиваешь в изощрённой форме?
   -Ну это тогда к наследству...
   - Слушай, а ты не находишь, что ты маньяк, помешанный на деньгах? - слегка надменно заметил он.
   - Вот кто бы мне это говорил... - окрысился я на него, с тоской глянул на запретный теперь для меня город и пошагал прочь.
   Это гад, не замолкая, бросился за мной вдогонку...
   ***
   ... таким образом, это оказалась первая широкомасштабная этнографическая экспедиция отправленная Лильским университетом. Целью было уточнение всех рас, проживающих в пределах нашего славного королевства. Помимо этнографических, экспедиция была нацелена на получение достоверных сведений во всех областях науки. Разумеется в состав экспедиции входило множество специалистов института. К сожалению, путешествие, сопряженное с опасностями, оакзалось чреватым для большинства, но тем ценнее для нас полученные данные.Финансирование на себя любезно взяли известнейшие аристократические фамилии нашего славного города, такие как... Еще бы хотел обратиться с благодарностью к человеку, который прошел со с мной весь этот путь, не являясь ученым, но влекомый одной лишь жаждой к знаниям...
  

Рассказ 4.

повествующий о бедствиях и лишениях, претерпеваемых прилежными вольными слушателями в поисках знаний, способных послужить к вящей славе Королевства и Лильского Университета, ну и некоторые дополнительные сведения о троллях, вампирах и другой нечисти.

По мнению учителей, яйца курицу не учат, по мнению учеников, курица не птица. (А.Ботвинников)

1

   Несмотря на крайне негативное отношение некоторых представителей моего поколения к нынешней молодёжи, я хотел бы заметить, что обвинение в нелюбопытстве, отсутствии тяги к знаниям - огульно. На моём пути встречались представители как низшего класса, стремящиеся к бескорыстному получению знаний, так и представители так называемой золотой молодёжи, пошедшие наперекор воли родителей, только ради науки...
   ***
   - Денег нет, жратвы нет, подстреленный вчера детёныш дикого кабана, оказался домашним подсвинком, спор об его истинной принадлежности закончился вничью, - на этих словах я сморщился и почесал болевший бок, а Энн невозмутимо продолжил, - к тому же этих ублюдочных крестьян всё равно было слишком много, да и не подобает благородным людям пачкать своё оружие об грязное сословие.
   Я с сомнением посмотрел на благородного человека, в задрипанной куртке поверх то ли рясы священника, то ли балахона ученика мага, и на его оружие: самодельный лук, и плохо сделанную дубину. Нда уж, если ко мне, ещё будучи солдатом Его Величества, в руки попадали такие "дворяне", да ещё с таким "благородным оружием"... много их мои ребята понаразвешивали на опушках лесов.
   Заметив мой скептический настрой и ехидную улыбку, Энн вспылил:
   - И не надо на меня так смотреть! Если бы не твоё дурацкое: "Нам повезёт, нам повезёт! Стааавь не бооойся!", то мы были бы до сих пор, при деньгах, конях и оружии!"
   Сказать мне было нечего, обвинение никто не смог бы назвать беспочвенным и именно поэтому я начал возражать:
   - Ошибиться может каждый,- начал я с дрожью в голосе, - но давайте вспомним, откуда у нас появились все эти столь милые нашему сердцу волшебные кружочки, на которые и были приобретены упоминаемые вами предметы роскоши? Не далее как месяц назад, мы постучались в широко распахнутые двери одного города и благодаря тому человеку, которого ты только хаешь, приобрели вполне нормальную и заметьте, - я остановился, чтобы подчеркнуть сказанное, Энн врезался в меня и чертыхнулся, - достаточно высокооплачиваемую работу.
   - Пара монет в неделю да ещё бесплатное столование и угол это ты называешь хорошо оплачиваемая работа?! - ехидно вступил он в разговор.
   - По крайней мере, мои идеи не приводят нас на край гибели, - запальчиво произнёс я, тут же теряя несколько очков в нашем бесконечном споре.
   - Всё как обычно, - он скорбно покачал головой, - ты никак не хочешь признать то, что это ты виноват во всех наших бедах, и винишь в этом совершенно безвинного человека...
   Таки образом мы препирались практически постоянно, не скажу, что это очень здорово помогает развитию отношений, но для того, чтобы немного заглушить голод - самое то. К тому же конец осени не самое подходящее время для путешествий и таки да, мы рассчитывали переждать зиму в том самом городе, который так поспешно пришлось покидать, и часть возмущения была совсем не наигранной. Скорей всего нам это помогало пережить этот плохой момент и настроиться на позитивный лад. К тому же вот вот должен был показаться небольшой сельский городок, где мы мечтали поправить свои дела, рассчитывая на сострадание подготовившихся к зимовке крестьян, на душевную жалость их жён и дочек, на милость их сеньора и городских властей. Мы бы отплатили как обычно, своей горячей благодарностью и смылись при наступлении весны в неизвестном даже нам самим направлении. Если конечно чья-нибудь чёрная зависть не заставит покинуть нас эти места раньше, поскольку сами мы отсюда ни за что не уйдём.
   ***
   Вот и долгожданные ворота, охраняемы местной городской стражей. Никакой кольчуги, никаких шлемов, ничего! Копьё, да толстый полушубок и шапка ушанка, способные защитить своего хозяина и от оружия и от холода. Здоровые краснощёкие парни, из тех, которых очень любят королевские вербовщики, направляя в славные части тяжёлой пехоты. А потом те, кто выжил, возвращаются, щеголяя огрызками конечностей и здоровым прагматичным цинизмом, которого им так не хватало в молодости.
   - Куды прёшься?
   Вопрос вполне законный и задаваемый так часто, что варианты ответов даже не приходилось искать. Так сейчас вполне подходил богословский вариант.
   - Смиренные служители господа нашего, влекомые жаждой познания и посвятившие себя поискам истины, в чём сильно помогает обет безбрачия и отказа от стяжательства и мирских благ.
   - Тоись? - судя по всему стражник был в ступоре.
   Иэх! Как я люблю не испорченную взятками и вымогательством сельскую глубинку. Боюсь, что в более крупном городе, нам бы уже напинали под задницу, отправив в кутузку, для "проведения общественных работ, так идеально совпадающих с вашими мировоззрениями", как выразился один обычный сержант, во внешнем подразделении внутренней охраны Самаата. Здесь же даже уважения в голосе прибавилось, да ещё и Энн подключился.
   Вот везёт человеку, такой глубокий звучный голос. Несёт полную чушь, но люди воспринимают это как откровение. В общем нас пропустили внутрь и мы поскорее убрались с глаз долой, пока не вспомнили про пошлину и так далее.
   - Меня тревожат моральные аспекты нашего вранья, - с грустью заявил этот прохиндей. Что поделать, бывают у него иногда такие минуты, во время которых он по благочестию может дать сто очков вперёд любому монаху. Главное перевести его мысли на что-нибудь другое:
   - Никаких моральных аспектов нет, - несколько безапелляционно заявил я.
   - Я понимаю мой друг, что Вам...
   - Потому что нет причины для этих аспектов, - догворил я и продолжил. - Ваши морализаторство совершенно неуместно, поскольку отсутствует самая причина для него.
   - Не хотите же Вы сказать, что Ваше безбожное враньё...
   - Никакого вранья не было, - прервал я его уже начиная терять терпение. - Я не сказал ни слова неправды. Скажите мне, мой любезный друг, веруете ли Вы в господа нашего?
   - Да, разумеется! Хотя порой и не так искренне, как хотелось бы...
   - Вот! - не стал дожидаться я окончания фразы. - А скажите мне какого чёрта лысого, мы шатаемся по этому миру, как не исполняя обязательства, возложенные на нас представителем лильского университета?
   Он пожевал губами и нехотя согласился:
   - Если рассматривать в таком аспекте, то да, мы действительно влекомы жаждой познания. А обет безбрачия? Ведь это не правда! Насколько я понимаю, даже если у любого из нас нет постоянной подружки, то мы всегда с удовольствием пользуемся услугами дам не столь строгих в отношении морали?
   Он меня начинал бесить. Всё ещё сдерживаясь я ответил:
   - Скажите мой друг, Вы мечтаете о женитьбе?
   - Что!? Нет! Ни в коем случае! - возмущение перехлестнуло благочестие.
   - Ну вот, - пояснил я, - значит Вы придерживаетесь обета безбрачия, не собираясь связывать себя узами Гименея в ближайшие несколько лет. Ну а уж отказ от мирских благ и стяжательства, соблаговолите объяснить сами.
   - Это уже просто, - прежний Энн вернулся! - Несмотря ни на что, мы не копим деньги, а наоборот стараемся раздать богатство всем остальным: девочкам, трактирщику, соседям по игровому столу и так далее. Только вот с мирскими благами проблема. -тут он виновато посмотрел на меня.
   - Мы оставляем мирские блага, чтобы двигаться дальше, - кратко пояснил я.
   Тут Энн остановился и мечтательно глянул в небо.
   - Что ещё там? - тревожно поинтересовался я, слишком хорошо зная своего друга. Блин, не на небо, а на другую фигню. Боюсь я его такого, не дай Бог и из этого городка придётся сваливать.
   Ни слова не говоря, он подошёл к огромному щиту, чуть дальше ворот и сорвал с него бумажку.
   - Да вот, - он бережно передал мне огрызок одной из общественных газет, вывешиваемых на площадях, чтобы каждый мог утолить информационный голод. Однако неграмотные крестьяне частенько сдирали эти листовки, используя их для своих, зачастую очень приземлённых целей. - Узнал знакомый герб.
   - И что?
   - Есть небольшой шанс, что мы поправим свои финансовые дела, и снова сможем существовать в соответствии с декларируемыми нами принципами, в смирении и благочестии.
   ***
   Выслушав мой спич, Энн ехидно сказал, лязгая зубами:
   - А Вы знаете друг мой, что в некоторых края слова благородный и голодный являются синонимами?
   Я не стал цепляться, а просто спросил:
   - Ну и какие будут предложения? А то живот подвело так, что кишки прилипают к спине, а у меня как назло никаких идей.
   - Предлагаю план Б, - важно сказал Энн, дрожащий не меньше меня.
   - Стукнуть по башке какому-нибудь зеваке и на вырученные деньги наконец пообедать? - с надеждой спросил я.
   - Фу, мой друг, - тот укоризненно смотрел на меня. - Мы же не разбойники
   - Да уж не разбойники, - также лязгая зубами, тихонечко пробормотал я. - А подсвинка уволок как матёрый уголовник...
   Энн сделал вид, что не расслышал, направляясь к центру небольшой рыночной площади, на которой стояла покосившаяся от старости и невостребованности виселица, да стояла пустая бочка, служащая трибуной для объявления новостей и решения споров.
   - Работаем, - тихо прошипел он.
   - Кого, - не разжимая губ криво спросил я.
   - Монахов.
   Я глянул на него: ну в принципе пойдёт. Это тряпьё с равными шансами могло быть изначально и плащом мага, и накидкой странствующего монаха и сутаной школяра, в общем не разберёшь Да и осталось нам недорого и вообще я считаю, что бывший хозяин этих шмоток, должен был доплатить нам, за то что я прихватил эту ветошь висевшую на заборе для просушки, а не гнаться за нами. Ибо бог сказал: Да воздаться каждому по делам его!
   Рынок тихо гудел абстрагируясь от двух бедных голодных благородных вольнослушательных студентов Королевского университета славного города Лилу.
   - Как всё посконно, - с умилением сказал Энн, - и по домашнему.
   И благостно оглянулся.
   - Значит, будут бить, - поддержал я его настроение.
   Энн недовольно посмотрел на меня, видимо ему чем-то не понравились мои слова А зря! Я конечно не великий предсказатель, но тут уже сработала статистика. Обычно большинство наших дел кончались драпом и мордобоем. То есть либо мы били, либо нас, последнее, правда, происходило немного чаще.
   Чистенькая тётенька с корзинкой, от которой пахло так, что я готов был сожрать и корзинку прошла мимо нас, не обращая внимания на наш кроткий и смиренный вид. Обидно. Я шумно сглотнул слюну, задыхаясь от голода, и сказал:
   - Похоже на халяву нас здесь кормить не собираются.
   - Терпение мой друг, терпение, - с укоризной произнёс Энн, оглядываясь по сторонам и для разминки благословляя подошедшего слишком близко продавца с более дешёвым товаром, с начинкой из вкуснейшей требухи, и случайно скидывая в грязь парочку жареных пирожков. Попавший под раздачу продавец зло глянул на нас, но путёвого ничего не сказал, лишь прошипев пару ругательств. Мы смиренно склонили голову, стараясь не дать затоптать упавшую еду.
   Пинком отогнав претендовавшего на свою долю местного кабыздоха и отряхнув добычу, мы быстро и жадно сожрали её в ближайшем проулке.
   - Ну как? - спросил Энн. - Перекусил? Теперь работать, а то ночи холодные, а разводить костёр в городе нам стража вряд ли позволит.
   - Подожди, - остановил я его.
   Оценивающе глянув на фигуру, сунувшую руки в широкие рукава. Подобрал пару кусков верёвки, навязал на них узлы и повязал обоим вместо поясов. Внешний вид сразу стал колоритнее. Две дощечки, связанные вместе, превратились в крест.
   - Вот теперь пошли, - скомандовал я, и накинув капюшоны мы снова почапали к центру площади.
   Выйдя в центр, я затянул наш полковой марш, по какой-то причуде певшийся на мёртвом языке. Наш полковник, сволочь первостатейная, считал себя культурным человеком, разумеется совершенно необоснованно. Одной из его прихотей и был такой марш, я же просто читал его речитативом, наподобие молитвы. При первых же звуках Энн с удивлением оглянулся на меня, но люди вокруг начали обращать на нас внимание, и Энн, воздев в воздух импровизированный крест и махая им во все стороны, начал:
   - Отцом, и Сыном, и Святым Духом, и неразделенной Троицей, и посредством благословленной и преславной непорочной Девы Марии, молитвами пророков, заслугами патриархов, мольбами ангелов и архангелов, заступничеством апостолов, страстями мучеников, верой исповедников, непорочностью и чистотой святых дев, заступничеством всех святых, и Семью Спящими, чьи имена Малк, Максимилиан, Дионисий, Иоанн, Константин, Серапион и Мартиман, и именем господа, благословленным вовеки...

2

   Я блаженствовал. Народ оказался непуганый. Видимо в этот забытый богом край не часто приходили проповедники, но правда и Энн оказался хорош., клеймя живущих и отгородившихся от бед в гордыне своей местных жителей. Я правда немного перепугался, когда он начал собирать деньги на обращение во христианство дикарей, а особенно их ездовых лемуров, но он так расписывал их погрязшие во тьме невежества души, что успокоился и решил - будь что будет. А люди, они всегда только люди!
   Странная мысль. Явно моя, но немного не такая как обычно. Я решительно потряс головой, выкидывая ненужное и вернулся к прежним воспоминаниям. После того как два святых сподвижника, - тут я хмыкнул и поперхнулся, - затеяли проповедь на площади, обвиняя погрязших в грехах горожан, те были только рады откупиться от бешенных монахов малой толикой денег. Тем более один из них держал здоровенную кружку, на литр не меньше, то ли пытаясь благословить ею, то прибить. Периодически потрясывая её, монахи призывали всех покаяться, принять постриг и валить в дикие дебри, нести святое слово дикарям. Избиение младенцев, да и только. Один купец, пошлявшийся по свету, пытался подвякивать, но его быстро заткнули свои же сограждане. Самое тяжёлое в таких предприятиях - вовремя унести ноги, но то ли опыт, то ли удача, но после конечных слов проповеди мы отправились в местный храм, попик которого встретил нас очень насторожено. Однако после справедливого дележа нажитого праведным трудом, даже не стал обращать внимание на мелкие несуразицы, вроде не того покроя сутаны, или отсутствия монашеских крестов на шеях. Наоборот, этот добрый человек, уговаривал нас провести пару проповедей в храме, однако получив суровую отповедь вошедшего в роль Энна, немного приутих и даже добыл нам другую одежду, в которой мы и дошли до постоялого двора. Деньги оказались не ахти какие, тем более после справедливой делёжки, но ещё часа три назад не было и таких. Дня на три хватит, при строжайшей экономии, а потом будет видно.
   Ещё раз с удовольствием отхлебнув яблочного вина, я обратил внимание на Энна, деловито и старательно пачкающегося в чернилах. У него это называется - написать письмо. Просто, когда мы спешили к гордой вывеске "Королевский двор", реющей вдалеке над мясными рядами, то увидал, как это чудо со счастливым возгласом остановилось и уставилось, на дебильную резьбу по столбу. Видимо последняя неделя воздержания серьёзно подкосила его. То то так хорошо религия пошла, а мне теперь мучайся с душевнобольным. Вишь как расписался, все губы посинели, как у покойника.
   - Что пишешь? - проявил я интерес.
   - Заткнись, пей и не мешай!
   Я флегматично пожал плечами, решив последовать его совету.
   Наконец Энн выпрямился, держа в руках листок и начал зачитывать особо удачные перлы. Как оказалось, мы находимся во владениях родственников Энна, очень дальних по сути, но достаточно близких, если смотреть по линиям наследования. Заметил это он ещё при входе в город, на доске объявлений, а убедился -увидав столб с вырезанным гербом. Дело в том, что впервые явившись в отведённые ему земли, дворянин вкапывает в центре своих земель такую бяку, которая должна типа стоять веками. Ну-ну, я скептически смотрел на разливающегося соловьём Энна. Остановившись на секунду, он глянул на меня задумчивым взором и спросил:
   - Как ты думаешь, как лучше всего подписаться? Ну чтобы это не выглядело излишне фамильярным, и вместе с тем черезчур официальным?
   - А кого конкретно поздравляешь?
   Энн в явном затруднении закрутил головой:
   - Понимаешь, он вроде бы родственник, но вместе с тем настолько дальний, что я надеюсь он меня не помнит, но я очень сильно на него рассчитываю...
   - Напиши: "Целую в жопу".
   - Грубый ты, - осуждающе посмотрел он на меня и тут же застрочил пером. Должно быть вдохновило.
   Наконец он закончил, достал из мешочка на шее сургуч, накапал на конверт, пришлёпнул медной монеткой, такой старой, что её даже по весу бы не взяли, и свистнул трактирного мальчишку, который должен был отнести письмо в местную почтовую службу. Озабоченно посмотрев ему вслед, он сказал:
   - Нам надо будет слинять из этого городка в другой.
   - С какой это стати? - поинтересовался я.
   - С такой, что в этом городке мы наследили и, я думаю, ещё наследим. А так я написал, что двое дворян, путешествующих инкогнито, выполняя возложенный на себя обет, прибудут в замковый городок. Хотят нанести визит и так далее.
   - Надо так надо, - согласился. Честно говоря, сейчас бы я согласился с чем и с кем угодно. Мне было хорошо.
   - Ну всё, пора отдыхать,- сказал Энн и схватился за кувшин на столе, тот оказался пустым. Обнаружив, что пусты все три, он с укоризной посмотрел на меня:
   - Друг мой! Вы не находите, что Ваша невоздержанность служит низменным чувствам?
   - Окстись, Энн, - лениво прервал я его. - Вроде бы мы уже не монахи.
   Тому ничего не оставалось, как заказать ещё один. При этом он всё время пытался пилить меня, но мне было уже всё равно. Три приличных кувшинчика настроили меня на благодушный лад. Около нас появилась девица, с неотягощённым интеллектом лицом. Женщин у нас не было последнюю неделю, и Энн моментально сделал стойку, схватив её за руку и отставив принесённый кувшинчик в сторону. Что делать? Мне пришлось взять и его.
   Прихлёбывая вино, я улыбаясь наблюдал, как Энн пытается охмурить горничную, крепкую деваху с большими круглыми грудями, чуть туповатую, но от этого красивую ещё больше.
   - Может быть бокал вина?
   У той скривился рот и Энн поспешил добавить тоном опытного соблазнителя:
   - Ванна с лепестками роз? Ароматизированные свечи в виде влюбленных сливающихся в порыве страсти?
   Я хмыкнул, видно было, что ей это по меньшей мере непонятно. Улыбаясь, я подал голос:
   - Решил напоить, утопить, а потом сжечь труп?
   Та глянула в мою сторону ошалелыми глазами, а потом Энн отлетел в сторону снесённый могучей силой. По первому этажу слышался лошадиный топот сбежавшей прелестницы.
   Небрежно отряхиваясь, Энн вернулся за столик и укоризненно сказал:
   - А если сейчас придут и заявят на нас?
   - Не бери в голову, - махнул я рукой. - Вряд ли она сумеет доступно объяснить наши слова.
   Я встал и вышел за вином, по пути показав служанке монету, и получив то, к чему пытался склонить её Энн своими долгими уговорами.
   ***
   Спустился со второго этажа я минут через двадцать - двадцать пять, ровно столько понадобилось мне, чтобы утолить первый голод. К сожалению, на второй голод уговорить не удалось, а платить ещё монету я посчитал излишним. Не поймите меня неправильно, но платить за несколько минут в подсобке, когда рядом комната с кроватью... я и так считаю, что переплатил.
   Так вот спускаясь со второго этажа, относительно довольный жизнью, я увидал Энна. Но какого?! Боже мой, этот придурок, навьючил на себя все что было в наших невеликих пожитках, плюс навязал себе на пояс уйму верёвочек, недорогие бабские бусы, оставшиеся на память ему от одной из многочисленных любовниц, тоже присутствовали. При всё этом, в тёплом помещении он напялил на себе презентованный попиком плащ, размера на два больше чем нужно и который мы собирались использовать вместо палатки, к тому одел шляпу.
   Сидели плотненько, судя по кувшинам на столе, причём эти алкаши смотрели ему в рот и внимали каждому его слову. Я даже забеспокоился немного, совсем не нужно, чтобы нас ассоциировали с теми оборванцами на площади. Хотя, я немного прислушался, не смогут. Энн лечит их тем, что он великий колдун, оказавшийся в этих местах, и за долю малую может вылечить, изгнать, навести и так далее по списку, плюс предсказывать будущее. Вот и сейчас он втирал какому-то лопуху, что тот хорошо расторговался сегодня и поедет домой, но не сегодня, а завтра. Дорога его будет долгой и несчастной, если не выполнит ряд условий. Ежу понятно, что для этого требуется умилостивить святого, покровителя дороги, поставив ему самую толстую свечку, и не забыть о мелких демонах, на которых у великих не хватает времени и они, в святости и мудрости своей, надеются что люди сообразят это седлать сами. Короче он таки сумел ему впарить одну из бусинок на ниточке со своего пояса. Разговор становился громче, заставляя обращать на себя внимание окружающих.
   - Ну например я могу заставить человека бросить пить, - немного заносчиво сказал Энн.
   Я даже удивился, никогда не замечал в нём таких больших способностей к магии. Вот пожрать, поспать, да истрадаться по какой-нибудь красотке, временно для него недоступной - это да. Это для него. Энна похоже было не остановить, вещая замогильным тоном прописные истины из тех, про которые рассказывают на воскресных проповедях в Единой Церкви, он добился того, что присевшие за стол мужички озирались и вздрагивали. Мне даже стало интересно и я заказал ещё крепкого пива, из той бурды, которую бодяжат до бесконечности водой, дубовым настоем и дешёвой брагой. Ничего не скажу, но по мозгам торкает на счёт раз. Действо продолжалось и постепенно перестало меня интересовать. Взяв в охапку кружку, я навалился на краешек стола и незаметно закемарил.
   - Эй! - меня кто-то потряс за плечо. - Эй!
   - Чё надо?! - слова вываливались очень тяжело.
   Меня настигло вполне ожидаемое похмелье. Сами посудите последнее время мы вели весьма благочестивый образ жизни. Вставали ни свет ни заря; постились; умерщвляли плоть; постоянно молились, если считать, обращение с просьбой послать путников с толстым кошельком и никакой охраной, молитвой. А тут на тебе, три кувшинчика яблочного вина, да пара кружек крепкого пива, бодяженного по ходу тем же самым вином, только чуть подкисшим, и всё, меня вырубило.
   - Послушайте уважаемый, - обратилось ко мне чьё-то лицо. - Вот этот человек сказал, что навек избавил вас от пристрастия к алкоголю.
   Я с непоняткой осмотрелся: какой человек? Чего человек? Зачем человек? Вдали монументом возвышался Энн, украшенный как пьяный гоблин, с каплями пота на лице и пронзительным взглядом.
   - Поднесите ему кружку браги! - приказным тоном заявил он, и тут же парочка придурков кинулась исполнять эту чушь.
   А надо сказать, есть у меня одна особенность, с которой я ну ничего не могу поделать. И особенность эта в том, что я не могу опохмеляться, даже запах может вызвать меня на... откровенность. Именно так произошло и теперь, стоило мне учуять этот запах перекисшей браги. Удовлетворённые увиденным, зеваки снова столпились вокруг вещающего проникновенным голосом Энна. На меня же никто больше внимание не обращал. Плюнув на них я отправился дрыхнуть.
   ***
   Утро не задалось, тёмное и скучное, к тому же меня словно что-то пнуло, заставляя вставать. Лениво зевнув воняющей даже для меня пастью, я подумал, что следует заказать в номер настой ромашки для полоскания, но бросил это занятие. Спустившись в общий зал я заказал обильный ужин и вина. Зал был почти пустой и это правильно. Зимние дороги ещё окончательно не налажены, постояльцев мало и за тех хозяин держится из всех сил. А посетители появляются в обед или вечером, когда дома скучно. Ну и правильно, сидеть дома с женой и выслушивать её бредни, это не просто тяжело, это практически невозможно. Легче когда ты дома один, но найти занятие дома, на это не каждый способен. Естественно, гораздо легче посидеть в компании своих друзей в тёплом помещении за кружкой пива. Так что до самого вечера народа не будет. Вот и сейчас в помещении сидело трое человек, не считая меня.
   На завтрак яичница с беконом, пища немудрящая, но зато много. Плотоядно потерев руки, я приступил к трапезе, запивая её вином. Спешить никуда не надо, деньги пока есть, крыша над головой присутствует, недорогая женщина тоже в наличии - чего ещё желать?! Даже подсевший придурок из местных, озадачивший меня вопросом, не обидел меня:
   - Ты же не пьёшь! - лёгкое удивление в словах. Мне даже стало обидно, словно меня посчитали ущербным. Я отхлебнул здоровый глоток и заявил дрожащим голосом:
   - Кто тебе это сказал?!?! Меня оклеветали!!!! - смачно рыгнул я в ответ.
   Тот как то моментально потерялся и потух, глядя на меня изумлёнными глазами.
   ***
   Отряд местной стражи как всегда появился очень не вовремя. Тогда, когда Энн спустился по этой недоделанной лестнице, приветственно помахав мне рукой. Я сидел сытый, лениво размышляя и строя планы на будущее. Дверь аккуратно открылась и внутрь прошёл толстенький живчик пронзительно глянувший вокруг, отметивший меня и ещё тройку местных лентяев. С утра заседающих в едальне, а потом всё внимание досталось Энну. Немного попрыгав и помахав шляпой на дворянский манер, он обратился к Энну:
   - Ваше магичество...
   Я чуть не подавился от смеха, но вовремя сделал вид, что закашлялся, словив укоризненный взгляд толстячка.
   - ... городской совет имеет честь пригласить Вас на заседание, посвящённое небольшой проблеме, возникшей у нашего городка.
   Энн принял величавый вид и покровительственно махнул рукой, спускаясь поближе. Уже внизу, он слегка поклонился толстячку, включив свой замечательный тембр голоса:
   - Я рад приветствовать представителя городской общественности, достойного во всех отношениях.
   Или мне показалось, но толстяк стал повыше ростом. Решив пока не вмешиваться, я стал просто наблюдать, как эти двое поют друг другу дифирамбы. По видимому вчера Энн выяснил что-то интересное, что позволило бы нам перезимовать в условиях более подходящих дворянам, чем те в которых мы находились в последнее время. Ну хотя бы более комфортные нежели были до того как...
   - Что?!!! - нда, видимо я размечтался и пропустил важный и интересный момент.
   Внимательно оглянувшись, я увидел, что энн вовсе не набивает себе цену, а тупо стоит, бледный и с трясущимися руками, словно увидевший тролля.
   - ... в конце концов магу с Вашим талантом совсем не сложно будет устранить тролля из наших окрестностей, - полуутвердительно произнёс жиртрест, мигом растерявший всю свою привлекательность.
   - Но яаа, - проблеял Энн, не зная как отвязаться от столь почётного поручения.
   - Помилуйте, но ведь Вы уже согласились, - великодушно заметил кастрированный хряк в одежде.
   - Ну да, - или мне показалось или Энн как то скукожился. Потом вроде оправился и уже уверенным тоном заявил:
   - Мне нужен будет помощник, - оглядываясь и ища в небольшой толпе кого-то.
   Толпа, состоявшая из хозяина заведения, обслуги, пары тройки завсегдатаев, нескольких человек стражи и меня - встревожено замерла.
   - Любого, кого угодно! - с готовностью согласился толстый с цепью на пузе, проследив за его взглядом
   - Добровольцы есть? - выкрикнул он, а когда в рядах наметилось шевеление, то добавил, - пусть вас не пугает возможность погибнуть героической смертью, все горожане будут в веках чтить ваш подвиг!
   После такого призыва все застыли, словно по едальне прополз василиск. Энн с видимым удовольствием уже начал готовить слова отказа, как толстяк решил взять дело в свои руки.
   - Мэрия готова заплатить помощнику половинную сумму и выдать её на руки перед... - он чуть не сказал смертью, но вовремя опомнился, - священным походом на нечисть.
   Энн наконец-то нашёл меня глазами и сказал:
   - Вот этот парень подойдёт.
   - Попал! - наступило понимание. Заплывшие жиром маленькие глазки, горячо благодарили меня, явно обрадовавшись такому решению, я же проклинал и энна и тролля и этот долбанный город.
   - Ну что ж, доброволец, - обратился ко мне Энн. - Пойдём, поможешь мне собраться для работы.
   - Заметив мои шевеления, слегка прикрикнул:
   - Да не боись ты, я один из лучших магов, мне с этим троллем справиться как тебе в туалет сходить. А тебе вообще придётся только вещи таскать за мной и подавать в нужный момент.
   Кивнув, обречённо пошёл за ним.
   - Похоже нас здесь не любят, - прошептал я, подымаясь рядом с ним по лестнице..
   - Они молодцы, перекрыли все выходы кроме основного, видимо нас приняли за простых колдунов, раз посчитали совсем тупыми, - тихонько заметил он в ответ.
   Забежав, внутрь, быстро пробежали по внутренней закрытой галерее, и выскочили в малый зал, совершенно пустой. Ещё бы, там в главном зале такой спектакль, ну и хорошо, зато дорога к свободе осталась открытой. Плевать на вещи, их и так немного, а будем живы - заработаем.
   Мы вывалились в дверь, выходящую в небольшой дворик, за углом от главного входа. Знаете, так тетатетный, для людей любящих ходить инкогнито.
   - Обана!
   Небольшой дворик, через который мы собирались слинять, был полон народа, причём такого, без лицезрения которого я бы однозначно обошёлся. Вся оставшаяся местная стража, то есть все десять человек; плюс двенадцать человек гарнизона и пусть большинство из них инвалиды, но арбалеты в руках, заставляли с ними считаться; ну и городской голова с писарем, которые улыбались вполне добродушно.
   - Блин, как они так быстро успели? - переглянулись мы с Энном.
   - Не ждали? - а голос до чего ехидный, ну ещё бы вот они субчики, прямо в руки вылезли. - Мы думаем, чего хорошим людям мешать, пусть пройдут, соберутся, а мы здесь подождём.
   Энн лихорадочно пытался спасти положение:
   - Вы понимаете, что для того, чтобы магичить, необходимо очень много вспомогательных предметов: так для упокоения умертвия, нужен Жезл Жизни; для тролля - солнце в сетке...
   Блин, я такого никогда не слыхивал, может и выкрутимся.
   - ... всё это необходимо покупать магу самому. Мы в принципе не отказываемся, но и вы поймите нас...
   - Ни слова больше, - вскинул голова руки в предупредительном жесте. - Всё, как говорится, для вас. Пройдёмте, господа любезные.
   - После чего нас схватили и поволокли в сторону тюрьмы, где в одной из подвальных комнат, полной кучи палаческих инструментов, призванных пробудить в нас патриотизм и чувство презрения опасности, находилось нехилый склад под названием "мечта колдуна". Причём даже на мой неискушённый взгляд, этих запасов было многовато для одного мага.
   - Откуда такое богатство? - настороженно спросил я.
   Группа товарищей замялась и толстяк осторожно сказал:
   - Это... наследство, - и добавил, - от предыдущих соискателей на роль главного магика города.
   Энн закатил глаза и прислонился к стенке. Мне тоже стало хреновато.

3

   Снабдившись из запасов погибших колдунов, причём такое ощущение, что Энн хватал всё без разбора, нас благословили, выдали снегоступы, сухпай на день, указали точное направление нахождения тролля, широко поведя рукой в сторону снежной пустыни. Ну и благословили, естественно. Уже знакомый нам попик помахал вокруг нас кадилом, бормоча себе под нос непонятные слова и густым басом выводя припев, подхватываемый мёрзнущими певчими.
   - Всё ничего, только больно уж это на отпевание походит, - не сдержавшись шепнул я Энну, за что и получил пинок с укоризненным взглядом.
   Нас проводили до ворот и выкинули из города. Чего они хотели добиться, снаряжая нас таким образом, я не знаю. Может быть мы были для тролля тем же, что юная девушка для дракона. Я про еду, если какой-нибудь извращенец неправильно понял. Уйти на снегоступах было нереально, оставалось кружить вокруг, надеясь на встречу со здоровенной скотиной, которая нами и закусит. Нормальный человек так бы и поступил: покружил бы вокруг, а после постучался бы в городские ворота, слёзно умоляя его впустить.
   Вот так вот и очутились мы в этот поздний час так далеко за стенами городка. Выпал снег, причём лёг уже всерьёз и надолго и продолжал падать. Свалить в такой снегопад без лошади, без каравана - это нереально. Тем более что из оружия нам выдали старый арбалет, с тетивой готовой лопнуть после первого же выстрела. Какой-то умник рассудил, что при охоте на тролля стрелы не нужны, а вот сбежать мы можем попытаться. Идиот. Как можно по первому снегу уйти отсюда? Одни волки чего стоят. Нет можно и рискнуть, но без оружия припасов, огненных шариков, транспорта и подобной лабуды не рискнёт не один трезвомыслящий человек. Но это они так думали. Назвать нас трезвомыслящими - это значит оскорбить и нас и трезвомыслящих. Так что понятно, что мы были не такими и решили плюнуть на всё и делать ноги. Пару раз выстрелить из арбалета можно, а транспорт - да и Бог с ним. За два дня пехом мы можем дойти до той деревеньки, с которой лежит развилка в сторону другого городка. Тем более, что через пару недель крестьяне погонят обозы на ярмарку. И пусть ярмарка в том городе, откуда нам пришлось бежать, но пересидеть зиму в долговой тюрьме, не самый плохой вариант. А если нас найдёт тролль, ну или мы его, то это без вариантов. Поэтому нацепив на ноги лыжи ломанулись через снежную целину, приблизительно прикинув направление и решив срезать напрямки. Лишь бы тролль не встретился.
   ***
   Мы напоролись на это местечко совершенно случайно. Ближе к вечеру, когда идти стало совсем невмоготу, небольшая скальная гряда... пожалуй я неправильно выразился. В этих краях есть такие местечки, где кажется кто-то из богов кинул на землю горсть камней, и получились скальные островки. Чем дальше к востоку, тем таких островков больше, пока они не начинаются сливаться в скалистые предгорья Гномьего хребта.
   Вот и мы обнаружив такую россыпь камней, наваленных выше человеческого роста, решили переночевать,
   - Слушай, ну откуда здесь может быть великан людоед или тролль? - с дрожью в голосе спросил я у Энна.
   - Не знаю, - прошептал не менее испуганно. - Может быть зверь какой людей жрёт, а все троллей ищут.
   - Это хорошо, - прошептал я. - Со зверем мы справимся, а с троллем нет.
   - Если меня схватит тролль-людоед и изжарит на костре, то у меня окажется самой вкусной частью мозги.
   Я недовольно покосился на шутника и ответил:
   - Ну да, все существа и во все времена считали лакомством мифические или редкие вещи... Крылья дракона, плавники акулы...
   Тот аж задохся от возмущения. Не давая ему возразить, я продолжил сравнения с мифическими животными. Дело кончилось тем, что мы стояли друг напротив друга, как две сварливые бабы на базаре, и матерились от души во весь голос.
   - Это ничего, что я тут рядом стою? - пророкотал довольно таки громкий баритон.
   - Ты кто? - вопросом на вопрос пискнул Энн.
   Я конечно не девица, но вот желание упасть в обморок, в данный момент, определённо присутствовало, поэтому я промолчал, лихорадочно вспоминая все способы борьбы с троллями.
   - Я? - похоже удивился голос. - Я тот самый тролль, которого вы так упорно ищете всю ночь.
   Заорав, мы дружно развернулись и бросились на утёк. Удар о скалу для меня был достаточно неожиданным, свалившись на задницу и очумело мотая загудевшей головой, я постарался добиться синхронизации зрения, то бишь получить из двойного изображения одинарное. Энну повезло больше, он сумел найти какую-то щель, и теперь пытался втиснуть в неё не только голову, но и ещё что-нибудь. Хотя бы шею.
   - Как думаешь, он сумеет туда залезть? - тот же любопытный голос.
   Я пощупал ссадину на лбу и искренне сказал:
   - Вряд ли.
   Потом мы немного ещё понаблюдали за дрыгающими из щели ногами, и я неуверенно добавил:
   - Хотя... даже и не знаю... он всегда был такой упорный... - и мы снова замолчали, наблюдая за процессом втягивания внутрь.
   - Вино будешь? - прервал созерцательный процесс голос.
   Я ничего не отвечая и не поворачиваясь протянул руку. Вытащил из бурдюка пробку и отхлебнул, вино было неплохое, явно лучше, чем то, которым нас травили в местном трактире. Густой запах поплыл по полянке, ноги перестали дрыгаться и выразили заинтересованность, хотя как это можно было сделать - непонятно.
   Я отдал бурдюк обратно и дождавшись пока тот отопьёт, спросил:
   - А ты можешь зарычать?
   - Нет, - огорчённо сказал он.
   - Ну а напугать можешь?
   - Как? - поинтересовался голос, - он же ведь меня не видит.
   - Ну скажи "Бу"...
   - БУ! - разнеслось не только по полянке, но и по окрестностям.
   Ноги на секунду замерли, а потом судорожно дёрнулись и втянулись внутрь расщелины, как усики таракана в щель.
   - Вот сейчас совсем другое дело, - удовлетворённо сказал я и первый раз повернулся чтобы посмотреть на хозяина.
   Картинка не очень впечатляла, ожидалось большего. Да большой, да страшный, но это всегда говорят о троллях, а чего-либо уж такого ужасного не находилось. Огромный человек с чуть синеватой кожей; грубыми чертами лица и проницательными глазами. Ну может про глаза я это после придумал.
   - Меня зовут, - начал он и прорычал что-то невообразимое.
   - На этом остановимся, - поднял я руку. - Всё равно я не смогу это воспроизвести. Тем более, что ты меня обманул.
   - Как? - удивился тот.
   - Ты сказал, что рычать не умеешь,- обвиняющее ткнул в него пальцем.
   - А это, - он смущённо улыбнулся, если можно представить смущающегося тролля, - это мы так разговариваем.
   Потом внимательно посмотрел на меня:
   - А ты вроде бы не сильно и испуган. Почему?
   - Не знаю, - я неуверенно пожал плечами.
   - Ну и правильно, - неожиданно выдал тот. - Мы скальные тролли, не горные. У нас в тёмной империи даже гражданство есть. Это горные тролли дикие, а мы цивилизованные...
   - Слышь, цивилизованный, - прервал я его, - а как ты сюда попал? Тёмная сторона отседа далековато.
   - Да это всё Альф... - смутился тролль.
   - Какой Альф? - не понял я.
   - Ну не знаю... Альф и Альф, обычный маг.
   У меня в башке щёлкнуло, я знал только одного мага Альфа. Знаменитый чернокнижник короля Дагана Первого, пропавший незадолго до гибели своего короля. Самые жуткие легенды рассказывают не про войну тёмных со светлыми; не про набеги орков; не про милые развлечения эльфов, а про его царствование и царствование его родственников.
   - А что там с Альфом? - небрежным тоном задал я вопрос.
   - Да вот, похоронили его в этих краях много лет назад, - простодушно признался тролль. - А меня до кучи заперли, словно я и не мыслящее существо!
   Было уморительно глядеть на это полуживотное, которое возмущалось плохим к нему отношением. Однако возражать сейчас не стоило, поэтому я сидел с сочувствующим видом кивая в нужных местах. Выяснилось следующее:
   - У Альфа возник неразрешимый конфликт интересов с Даганом. Что там между ними произошло, из-за чего чёрная кошка между ними пробежала, непонятно. Ни один рассказать не захотел. Однако просто упокоить одного из крупнейших некров во все времена - это оказалось проблемой. Тем более, что покойный прошёл почти полное перерождение. А в кого может превратиться после смерти великий некр? Правильно в лича. Нахрена в королевстве лич, однако действия короля остались загадкой, вместо того чтобы сжечь чернокнижника, он его похоронил, поставив все возможные охранные заклятия...
   - Помогите! - слабый голос задыхающегося человека.
   - А селяне? - спросил я не обращая внимания на вопль из кустов, загораживающих скальную площадку.
   Тролль, явно немного нервничающий, ответил:
   Ну селянеуверенно спросил:
   - Может всё таки вытащить?
   - Можно, - кивнул я. - Думаю, он осознал.
   Тот не стал уточнять, чего он там осознал, а бесшумно исчез в кустах. Странно, но меня это совсем не поразило, я лишь выкрикнул вслед:
   - Ложечку возьми...
   - Зачем, - недоумение в голосе слышалось даже сюда.
   - Чтобы мясо удобней выковыривать было, - а в ответ тишина.
   Появились они через пару минут, причём Энн был зол до такой степени, что я вежливо и чуть заискивающе улыбнулся и протянул заранее налитую кружку с вином. Посверлив меня бешенным взглядом, он выпил вино и уселся на бревно с мрачной решимостью схватив огромный кусок мяса. Лишь только после этого появился тролль. Молча посмотрев на увлеченно жующего Энна, кидающего вокруг кровожадные взгляды, он с опаской пересел подальше.
   - А ты чего задержался? - удивился я.
   - А вдруг он бы тебя убивать начал? - вопросом на вопрос ответил он мне.
   Я не нашёлся, что сказать, поэтому тоже схватил мяса и вина.
   - Ну давай, рассказывай, - поторопил я его.
   - Чего, - удивился он.
   - Ну как ты сюда попал и так далее.
   ***
   История оказалась так себе, скажу откровенно, прямо таки срисованная из рыцарских романов. Дело в том, что со стариком замуровали его родственницу. Это же синеватое чудо не нашло ничего лучше, чем пойти её спасть. Любовь стало быть у него случилась страшенная. Вот он и пошёл, дальше нашёл курган, а там страж могилы его в камень обратили или ещё что, мутновато всё выглядело. Потом когда грабители вскрыли курган, как то разобрались со стражем, спёрли всё, что можно и по видимому амулет, который и пленил нашего героя. Так что он ожил и готов был свалить отсюда домой. Но что-то не срасталось.
   - А где похоронен этот самый колдун? - вкрадчиво спросил я его.
   - Я туда не пойду, - с излишней, на мой взгляд, категоричностью возразил тролль.
   - Хорошо, - уступил я, - тогда расскажи, что там такое.
   - Нет! - с излишней на мой взгляд категоричностью, возразил тот.
   Я посмотрел на Энна, осоловело таращившегося на огонь. Что что, а насчёт пожрать, он после наших совместных путешествий даст сто очков вперёд любому дворянину и некоторым солдатам. Правильно поняв мой взгляд, он тяжело вздохнул, положил на место не до конца обгрызенную кость и принялся за дело. Как свидетель могу сказать, что этот прохвост растопит сердце даже троллю. Через какое-то время тот начал хлюпать носом и выдавливать из себя сопли рассказывая обо всём..
   Не зря говорят, что любое существо предпочитает рассказывать о себе. О том какое оно умное, красивое, предусмотрительное, сильное и так далее.
   Я крепился несколько минут, потом не выдержал, схватил свою растрёпанную тетрадку, практически распавшуюся на отдельные листочки тетрадку и принялся записывать:
   Многие принимают троллей за животных, однако это не так, а вернее не совсем так. Все дело в том, что троллей существует два основных подвида. Горные и скальные
   - А теперь колись, почему ты оттуда не ушёл? - я довольный отложил в сторону свои записки.
   Выяснилась ещё одна вещь, уйти он не может, поскольку держит его здесь ещё один амулетик, вот его бы и надо достать из могилы, которая как раз находиться в этом местечке. И если бы Энн воткнулся башкой не эту щель, а в следующую, то как раз бы и попал бы в хоромы старого негодяя. Самому же троллю никак не можно взять ничего оттуда. А поскольку существа ограбившие могилу приходили за совершенно определёнными вещами, то остального они не тронули. Так же, как и не тронули богатые дары. И да, конечно, дорогие ткани и книги истлели, но золото и драгоценные камни так и остались. И таки да, их можно взять...
   ***
   После долгих споров, мы решили лезть в могилу всё таки утром. Тёмный лаз, ведущий в темноту, выглядел как большая нора, в которую практически невозможно протиснуться взрослому человеку.
   - И чего? - спросил ошеломлённый Энн.
   - Здесь, - шмыгнув носом сказал тролль.
   Его лаконичности позавидовала бы любая сестра таланта.
   Я покрепче сжал в руках дрын, подобранный на поляне, поскольку выданный нам арбалет никак не желал залезать внутрь. После особо резкого рывка, он легко проскользнул внутрь, но арбалетом при этом быть перестал. Огорчённо повертев в руках обломки, я бросил их в кучу мусора около пещеры и вежливым жестом пропустил вперёд Энна. Тот кивнул и по привычке сделал пару шагов вперёд, потом конечно опомнился, но было поздно, я сипел за спиной, закупоривая выход.
   Как ни странно, ползти пришлось недалеко, внезапно мы очутились в пустом пространстве: тёмном, но не затхлом. Пахло сырой землёй, какими-то корнями и ещё чем-то неуловимым. Дрожащий голос Энна очень вежливо попросил зажечь факел. Опомнившись я бросил принюхиваться и начал искать кресало. Похолодев, я вспомнил, что положил его около входа, когда пытался протиснуть внутрь арбалет.
   - Знаешь Энн, - проговорил я, - ты только не волнуйся...
   Видимо начало было не очень хорошим, поскольку тот отступил, отдавив мне все ноги, и бросился искать выход. Не получилось. Успокоились мы не скоро, а поскольку орать в таком месте было невежливо, то мы переругивались громким шёпотом.
   - Нет, просто ты утопил предмет спора в демагогии.
   - Это ты его утопил.
   - Хорошо, предмет спора утонул в демагогии.
   Ничего не происходило, да и зрение наше притерпелось и начало различать с мутные очертания предметов. Скорей всего свет всё таки немного проникал в захоронение. Осознав это, мы начали исследовать помещение, старательно обходя вокруг постамента, на котором стоял открытый гроб с просматриваемым силуэтом человеческой фигуры. Никаких сундуков, кувшинов или ещё чего, в чём можно было бы хранить сокровища - не было. Отсутствовали и амулеты, в огромном количестве развешанные по стенам, как говорил нам тролль. Уже совсем освоившись мы даже подошли посмотреть на старикашку, лежащего на постаменте, ничего особенного: фрагменты одежды, растасканный мелкими зверьками костяк, лыбящийся череп, кисть валяющаяся чуть дальше чем нужно. Ни-че-го. Ни золота, ни камней, ничего.
   ***
   Выползли мы все в пыли и сильно разочарованные, клянусь, что будь наш знакомец гномом, эдьфом или человеком, то врезали бы мы ему как своему. Жалко, что с троллем не поспоришь, поэтому мы только со злобой глянули на взволнованного синекожего и пошли к костру. Уже после нашего рассказа, тот задумчиво сказал:
   - Ну что ж, отрицательный результат - тоже результат, - и обратил всё внимание на нас.
   - Что ж, раз я обещал помочь вам добраться до другого города, то давайте отправимся.
   Сборы были недолгими, у нас вообще их не было, а у тролля только сумка да немудрящее оружие.
   Когда мы уже уходили и я глянул на стоянку, ухмыльнулся и бросил в кучу костей, нагрызенных нами за ночь, пару человечьих черепов из запасов пропавших колдунов. Для чего? Да просто так!

4

   Я не знаю как он нас уговорил, скажу так, все три дя до следующего города нас потихоньку обрабатывали и теперь мы знали о нашем попутчике больше, чем нам хотелось бы. Так мы узнали, что возможно, что все ценности прибрала к рукам его подруга, очнувшаяся пораньше и наверняка слинявшая в город. Он очень бы хотел с нею как-нибудь разобраться, мол от любви до ненависти один шаг и так далее. Пообещав нам все возможные богатства, он вытащил из нас неохотное согласие помочь ему... как-нибудь потом... когда мы окажемся в том городе, куда сбежала его подруга... И что вы думаете? Правильно, мы припёрлись именно в тот город. Тут нам и выдали ещё немного информации...
   ***
   - Что! Опять?!!
   - Тише ты, - невольно шикнул я на Энна. Мне показалось что на его вопль начали гавкать собаки.
   - Ну опять, - с несчастным видом произнёс тролль. - Неужто вы думаете, что я бы замыслил против своей любимой, если бы она оставалась человеком?
   - То есть ты хочешь сказать, что ты с ней... ну это...типа спал...
   Тролль протяжно вздохнул, заводя очи куда-то к небесам. Энн закашлялся, пытаясь представить себе это, но видимо у него тоже не получалось.
   - Ты же порвёшь любую как Тузик грелку.
   - А что, - обидчиво сказал тролль, - некоторым это очень даже нравиться.
   - Кобылам например, - вежливо добавил я.
   Энн решил вступиться за тролля и сказал с осуждением:
   - Ну что ты! В конце концов разные бабы попадаются, некоторые вон и с конями умудряются... - лучше бы он молчал, хотя в принципе и так неплохо получилось. От полученной затрещины он затих, свалившись по ту сторону дороги. Лишь иногда его макушка показывалась над обочиной, когда он пытался приподняться на четвереньках.
   - Ты не тролль, - мрачно сказал я. - Ты гоблин переросток. Вот ответь мне, для чего ты вообще появился здесь? Что тебе надо? И кстати лучше бы тебе придумать причину поубедительнее, чем то дерьмо, которым ты кормил нас всё это время.
   Тролль не выглядел несчастным и ошеломлённым, наоборот, он выглядел существом, который наконец-то дождался чего-то, что сильно намекало о нашей собственной тупости. Энн, сумевший добраться до нас, тоже не выглядел счастливым, понимая что дальнейших вариантов совсем немного и один из них тот, в котором нас могут элементарно съесть. Он даже попытался одёрнуть меня, но мне было пофиг, конечно это совсем неплохое качество, но только для солдата. Да и то не всегда.
   - Ну хорошо, - сказал тролль, - давайте поговорим откровенно.
   Я скептически глянул на него, откровенно с ним поговорить хорошо, но опасно. Всё так вдруг он решит, что слишком разоткровенничался, но глянув на Энна, возражать не решился.
   - Давай.
   - Значит так, разумеется я никакой не возлюбленный.
   - Ты шпиён, - сказал убеждённо я.
   - Ну нет, - тролль был в затруднении. - Меня наняли для того, чтобы найти парочку амулетов, ранее лежащих внутри. Я занимаюсь поиском всяких хитрых штучек, которые мне заказывают достать.
   - От оно как! - я озадаченно почесал затылок. - И что? А наши проблемы? Нафига ты нарисовался в окрестностях вместо того чтобы по тихому взять то, что тебе нужно и свалить?
   - Как что? Во-первых когда я пришёл было видно что там уже кто-то побывал, и всё что там было - это только дохлый старикашка в центре. Во-вторых, мне ничего не оставалось как только напугать пару людишек и засветиться перед ними. В-третьих напуганные пейзане должны были послать магов и воинов, чтобы те уничтожили тролля, и скорей всего они должны были знать о происшедшем. Вот один из них и оказался весьма сведущим в этом. Да и в другом недурён...
   Тролль погладил себе по животу, но я решил не обращать внимания на мелкие провокации и сказал:
   - Дальше.
   - Что дальше? К моему сожалению могилу вскрыли ещё лет семьдесят назад, причём местные, даже не подозревающие об истинной ценности находок. Большая часть осела как раз в том городке в который мы направляемся, у заказчика. Он правда давно помер, но вот домик у него остался, а в нём и то, что мне очень нужно. Правда охрана у домика, а вернее у выкопанного клада осталась.
   - Колись, - приятельски посоветовал я. К этому времени мы уже сидели на небольшой полянке, ещё не полностью заваленной снегом и готовились перекусить
   - Заказали мне одну небольшую чёрную книжицу, так ничего серьёзного, но денег вещь стоит, плюс ещё пару безделушек. В могиле её не оказалось, последний вариант, это Нелли.
   - Кто такое Нелли? - флегматично поинтересовался Энн, догрызая подмёрзший кусок сала.
   - Нелли? - было видно, что тролль в большом затруднении. - Когда то она была очень очаровательной девушкой... Впрочем неважно, важно то, кто она сейчас.
   - Ну и кто оно щас, - громко чавкая, что не делало чести его аристократическому прошлому, поинтересовался Энн.
   - Вампир, - просто ответил тролль.
   - Гха гха гха, - громко закашлялся Энн.
   Тролль, по доброте душевной легонько стукнул ему по спине, от чего первый улетел далеко в кусты, но кашлять не перестал.
   - И ты рассчитываешь, что мы поможем тебе с ней справиться? - я с жалостью посмотрел на умственно дефективного подростка.
   - Неа, - честно и откровенно признался он, и мне полегчало, правда ненадолго, - я рассчитываю, что с этим справитесь вы.
   Даже Энн перестал кашлять и с недоверием посмотрел на идиота.
   - Если ты думаешь заманить нас мифическими сокровищами... - начал я недоверчиво.
   - К черту мифические, сказал тролль, - вот.
   Энн сумел выхватить монеты у него из лапы раньше меня.
   - Золото, - и посмотрел на меня.
   - Это аванс, - сказал тролль. - Для двоих беспринципных типов, такого аванса хватит. В конце же я готов выплатить сумму в два раза большую. А если вы отправитесь со мной то в пять раз больше.
   Предвидя наши возражения, он сразу сказал:
   - Риска практически никакого нет, всему чему нужно я вас научу.
   - А чего ж ты сам не хочешь, раз так всё легко, - скептически спросил Энн, попав, как водится не в бровь, а в глаз.
   Я вопросительно посмотрел на тролля, но тот нисколько не смутился:
   - Как ты себе это представляешь? - спросил он. - Троллю так прямо прийти в городок?
   - Ну да, ну да, - признавая его правоту, согласился Энн. - Неудобно получится, а что тебе вообще там надо.
   Если не будете смеяться, то во-первых - упокоить вампира.
   А во- вторых? - спросил Энн.
   Или мне показалось, или троль чуть замялся, а это плохо.
   Ну в сущности безделушка, небольшой амулетик в виде белки... ну и если попадётся под руку, то такой блокнот с обложкой чёрного цвета.
   Угу, - глубокомысленно сказал я, щелкая в башке костяшками абакуса.
   Знаменитый гримуар Чернокнижника Альфа, в котором он описывает совершенно дикие вещи. Так он описывает один эксперимент, с помощью которого он вселил в тело человека сонмы демонов, полностью контролируя их. К сожалению один из высших демонов сумел ослабить Путы Крови, основное заклинание подчинения, и вырвался на свободу - убив и колдуна и носителя. По отдалённым намёкам, можно сделать вывод, что в качестве тела носителя использовался один из приближённых тогдашнего правителя Мерлина Справедливого, причём достаточно высокопоставленный. К сожалению в переписи гримуара давались только намёки, а вот в оригинале, где записывалось то самое заклинание указывалось имя, поскольку для создания таких конструкций использовалось и имя демона и имя человека, пошедшего материалом для опыта. Кроме того, не следует забывать, что Альф был прекрасным лекарем, и у него имелось немало рецептов, могущих заинтересовать разумных любой расы.
   Мы помолчали, каждый о своём.
   - Ты помогаешь нам материально, мы помогаем тебе, - решительно сказал я, отметая возможные возражения Энна. Как ни странно, тот тоже закивал.
   - Так вот делаем следующее...
   ***
   - Теперь маленький инструктаж значит, как с ней бороться?
   - Ага! - неизвестно чему обрадовался Энн. - Значит это всё таки она!
   - Ну да, - непонятливо посмотрел на него тролль.
   - Ну значит всё очень просто! Её нужно просто очаровать, а потом перевоспитать, чтобы она встала на светлый путь. Любовь творит чудеса!
   Мы оба с жалостью посмотрели на придурка, чтобы в дальнейшем больше не обращать внимания.
   - Значит так, арбалеты я вам предоставлю, также осиновые болты с серебряными наконечниками. Дальше чеснок, а вернее вытяжка из него.
   - А он помогает?
   - Помогает, но только не так, как в любовных вампирячьих романах пишется.
   - Дальше.
   - Дальше световой фиал, заряженный солнечным светом. Умереть он от него конечно не умрёт, но какое-то время двигаться станет помедленнее. Осиновый кол - вбиваете его прямо в сердце, а потом отчекрыжываете башку.
   - Кстати, а почему осиновый?
   - Если честно, то хрен его знает, традиция наверное, только не надо про иудино дерево. Я и сосновый забивал, то же работает, правда помедленнее, главное бошку не забыть отрубить. Так, что ещё? Кресты у вас есть?
   Мы оба выпростали их из под рубахи: я свой медный и Энн золотой.
   - Надо заменить на серебряные. Теперь дальше, тактика. Надо сначала разведать лёжку вампира и соваться только ясным днём.
   - Ну убьём мы ентого вампира и чё? - коверкая язык спросил я.
   - А разве я сказал, что его нужно убивать? - озадаченно спросил тролль.
   Мы переглянулись и Энн сказал:
   - Ну мы думали, что...
   - Неправильно вы думали, - уже открыто усмехался тролль. - Ваше дело разведать, тихонечко пробраться в дом, взять то, что мне нужно и вернуться. Потом на следующий день можно привести народ и при скоплении народа уничтожить эту тварь. Помимо моих денег это может дать вам дополнительные бонусы, могущие пережить эту зиму.
   - Почему это только зиму, - недовольно спросил я, поскольку и сам уже прикидывал этот вариант, - может и дольше получится.
   - Это вряд ли, - снова начал усмехаться тот, - после вы сами всё испортите. Максиму вас потерпят до весны, а потом опять придётся бежать куда-нибудь. Сколько я таких повидал.
   Энн ненавидяще мазнул по нему взглядом. Тролль конечно большой, но зря он так чесслово. Гордость аристократа, смешанная с абсолютной беспринципностью, страшная вещь. Энн конечно человек благородный, но уже достаточное долгое время общающийся со мной и умеющий различать ситуации, когда надо поступать по благородному а когда нет. Тролль, по определению, к благородным не относится, поэтому может дождаться чего-нибудь острого в бок... а я помогу... Впрочем ладно, к сожалению, мы в разных весовых и у нас присутствует отсутствие острых колюще-режущих предметов, но шарик круглый, рано или поздно пересечёмся.
   - Ладно, мы согласны. Но с чего ты взял, что нам поверят по поводу каких-то там вампиров? Как ты себе представляешь? Приходят двое и говорят - у вас в городе вампир, мы готовы его найти. Так что ли?
   - Ну вы как маленькие, всё уже продумано. Дело в том, что в окрестностях городка завёлась баньши. Все жители городка измучены и даже посылали гонца, чтобы он привёз специалситов подходящего профиля. Он даже вёз с собой гарантийное письмо об оплате, кстати где оно? - предваряя мой вопрос тролль начал рыться в своей безразмерной сумке и выудил клочок бумаги.
   Мы переглянулись, предусмотрительность тролля настораживала и я поклялся себе, что больше никогда не буду считать троллей тупыми.
   - А баньши, как с ним справиться?
   Тролль задумался, решая что-то для себя.
   - Я вам помогу с ней справиться. Вы поймите, что в отличие от обычной нечисти, баньши существа нематериальные, хотя многие и клянутся, что видели белую женщину плакальщицу и даже общались с нею. Ареал их обитания очень ограничен. Да действительно, баньши кричат, предвещаю чью-то гибель, но им абсолютно безразлично кто умрёт. Поэтому все легенды о том, что баньши предсказывают смерть конкретного человека - нонсенс. И то, что это дух семьи кричит, тоже под вопросом. Больше скажу, баньши обладают свойством притягивать смерть, то есть если баньши кричит, то он не предсказывает, а притягивает. Так вот такой баньши и завёлся на местном кладбище...
   ***
   Вечером следующего дня, перед самым закрытием ворот в замковом городе появились две странные фигуры, потребовавшие встречи с представителями магистрата. Объявление, о том, что баньши предчувствует скорую смерть очень многих горожан, и в городе завёлся вампир. Судя по отведённым глазам, это новостью не было. Наоборот, нам промямлили, что да пропадают людишки, да и как не пропадать, коли здесь находится главный пункт сбора всех вербовщиков. Они здесь собирают новобранцев, комплектуют из них команды и отправляют заказчикам. Да, бывало то и находили высосанные трупы. Только поймите их правильно, они нисколько не покрывают вампира и попытки найти его были, но однако кончились ничем, если можно назвать ничем шесть трупов дружинников, присланных ихним бароном. С тех пор попытки периодически попадаются, но заканчиваются пшиком. Наше предложение покончить не вызвало ожидаемого энтузазизма, однако борьба с баньши совсем другое. На это дело магистрат готов выделит определённую сумму, а уж после можно будет поговорить и о вомпере.
   ***
   Под покровом ночи мы направились на кладбище за городскую стену, где и поселилась Баньши. Нас провожали с тайной надеждой, тем более переночевав всего лишь ночь, я не мог больше выносить этот заунывный вой плач. Тролль, с трудно произносимым именем, должен был ждать нас неподалёку в овраге. Скажу честно на кладбище ночью неуютно. Вроде бы меня не назовёшь впечатлительным человеком, сколько раз приходилось ползать по полю полному мертвецов, но здесь я чувствовал себя неловко. Вот ни разу ничего не боялся, ни некромантов, подымающих мёртвых и заставляющих их сражаться с живыми, не злых гоблинов, ни жестоких эльфов, ни кровожадных орков, а вот здесь страшновато. Сразу лезут в голову бабушкины сказки про живых мертвецов, зелёные лица, зубы в поллица, вгрызающиеся в мозг. Ффу, - меня передёрнуло.
   Судя по всему Энн испытывал похожие чувства. Встретившись с троллем, мы прикорнули около могилы с памятником в виде ангела, держащего в руке лютню. Было холодно, но соседство с троллем, как ни странно, внушало чувство безопасности. Скажи мне об этом кто-нибудь хотя бы неделю назад, я бы точно минимум бы покрутил пальцем у виска или бы дал в зубы. А сейчас ничего. Наконец стало совсем темно, однако баньши пока не было. На все наши вопросы, тролль загадочно молчал, доводя меня до психоза.
   Наконец раздался тот самый заунывный вой, который чуть не заставил меня обмочиться. На стене разом появились огоньки, которых становилось всё больше и больше, словно они старались рассмотреть то, что происходит.
   - Нас не заметят, - озабоченно спросил я у тролля, поскольку Энн был занят. Читал речитативом то ли молитву, то ли заклинание, визгливо противным голосом, которым всегда разговаривал когда хотел довести меня до белого каления.
   - Да вроде не должны, - озабоченно сказал тролль. - Деревья на кладбище помешают, оно не вырублено, а что там в роще делается, только Властелин знает.
   Опаньки, а тролль то оказывается с тёмной стороны.
   Тролль достал из сумки по хорошей дубине, окованной железом, одну отдал мне, а вторую покрутил и спрятал снова в сумку.
   - Тебе инструмента не дам, у тебя голос хороший, издалека слыхать, так что работай, - кинул он Энну.
   Потом глянул на меня, застывшего в ступоре и сказал:
   - Ну чё стоишь?! Работай! - после чего размахнулся и обрушил удар своей дубины на ближайший памятник.
   Решив, что он не совсем идиот, следовательно знает, что делает, я последовал его примеру, разбивая гипсовый крест с ангелом. Ничего не понимающий, как и я, Энн, бежал следом, громко читая молитву. По ощущениям мы пробежались по кладбищу не один раз, хотя посмотрев утром, оценил ущерб как умеренный. Однако тогда мне казалось, что кладбище разгромлено полностью. Мы остановились почти в центре, где казалось, что свист вокруг нас. Усталый тролль вытер пот со лба, полез куда то на высокий памятник и вытащил большую глиняную прибамбасину, очень похожую на детскую свистульку. Улыбнувшись нам, он аккуратно заныкал её в мешок, взамен вытащив какие белёсые тряпки и начал развешивать их по тем местам, где ранее прогулялись наши дубины. Мы стояли будто получившие по башке этими самыми дубинами.
   - Это баньши? - недоверчиво спросил Энн.
   - Ну да, - радостно улыбнулся тролль. - Полная имитация плача баньши.
   - А это чё? - спросил я тыкая пальцем в клочки ткани.
   - Это? - переспросил он. - Платье у баньши состоит из савана и тумана, ну а поскольку тумана мне взять негде, то я и позаимствовал саван.
   - Как ты мог? - с осуждением в голосе бросил Энн.
   - Да брось, - отмахнулся тролль, - тот, у кого я его взял - не обидится. Ему уже всё равно.
   Я вздохнул и начал помогать троллю, а вскоре к нам присоединился и Энн.
   ***
   Крик Баньши, не только вполне определённое заклинание, но и реально существующий природный феномен, который многие исследовавшие это направление учёные относят к нежити и не могу с ними не согласиться.. По преданиям, Баньши, белая плакальщица, начинает кричать тогда, когда предчувствует гибель, как отдельно взятого индивидуума, так и целой группы лиц, причём все эти лица должны состоять в кровном родстве, не замаранном грязной кровью. Есть версии, что баньши - относятся к прародительнице рода и она не призывает, а предупреждает своих потомков. Мне посчастливилось принимать участие в изгнании Баньши, прикормившейся возле одного из городов и с завидной регулярностью предвещающей смерть разумных существ. По слухам, баньши питаются тонкими эманациями страха и обречённости обречённых существ. После проведённых мною исследований, совместно со своими коллегами, я с полной уверенностью заявляю, что Баньши имеет энергетическую форму, наравне с привидениями и духами, но в отличие от них не привязано к конкретному месту упокоения или заклятия. Это свободная энергетическая сущность способная исчезать и появляться по мере необходимости. Борьба с нею очень трудна именно из-за кажущейся эфемерности существа. Она не относится к активно нападающим существам, другое дело, что находится рядом и выслушивать её плачь невозможно, дело может закончиться как простым сумасшествием, так и летальным исходом. Но и против такого есть свои методы у профессиональных воинов с нечистью, ордена насколько старого, настолько и засекреченного, ау ж тем более незаслуженно забытого. Фактически это одни из последних существ, умеющих бороться с духами, нечистью, нежитью, порождениями инферно наиболее эффективно. Не эффектно, господа любезные, а эффективно! Поскольку на эффектные заклинания, приводящие к разрушению жилища, а вследствие этого уходу из него домового, мы насмотрелись от недоучек всяческих околомагических школ и академий. Их значение в последнее время сильно снижено, поскольку самый последний недоучка, нахватавшийся вершков, мнит себя архимагом, способным решать судьбы мира и напрямую сразиться с тёмным властелином. Прошу прощения, но я немного отвлёкся.
   Так вот, борьба с Баньши достаточно опасна, поскольку он может перевести внимание смерти на самого охотника, помимо того, что обладает способностью доставить неприятности непосредственно вам. Изгнать Баньши практически невозможно, но можно с помощью определённых заклинаний, заставить его вселяться в материальные предметы, которые и можно разрушить, а потом достаточно увезти один из кусочков подальше от остальных и замкнуть его в непроницаемом для мира духов коконе. Естественно, что это не навечно, но для скромной человеческой жизни срок в пятьсот-шестьсот лет, это практически навсегда.
   ***
   Мы сидели в том самом трактире, в котором собирались вербовщики, в отдельном номере в двух огромных бочках с горячей водой. Когда мы появились у стен города, внимание к нам было повышенное, особенно к той изогнуто исковерканной чухне, которую мы впарили местным как вместилище баньши. Если первый день прошёл немного нервно, в ожидании вечера, а точнее результатов наших действий, то следующий день принёс заслуженную славу. Теперь уже никто не сомневался, что мы способны справиться и с вампиром и с чем угодно. К нам даже потянулись первые клиенты, требующие приструнить домового, закрыть дорогу мелкой пакостной нечисти и так далее. Да и отцы города не смотрели скептически, а разговаривали с лёгким уважением. Особенно порадовала нас плата, за вампира обещали в два раз больше, причём мы сразу оговорили, что мы только ищем, а мочить будем всем обществом. Однако они были согласны и на это. Выговорив себе три дня на подготовку, мы отдыхали.
   - Мне кажется, что тебя распнут за твои псевдо научные откровения, - сказал Энн, лениво плескаясь.
   - Да брось ты, - отвлёкся я. - Я же ничего не придумываю, а всего навсего высказываю гипотезы, остальные вольны принимать на веру мои измышления или не принимать.
   - Но как то так получается, что они принимают и даже считают что у тебя большой опыт в подобных вещах. Вот например, то, что ты написал про Баньши, ни в малой степени не соответствует истине...
   - Может быть нет, а может быть и да, - загадочно пробормотал я, собираясь писать дальше, но Энн потребовал объяснений.
   Писать не было никакой возможности, поэтому я отложил в сторону огрызок карандаша и спросил:
   - Ты помнишь, что именно сказал тролль, рассказывая про свою злую шуточку?
   По озадаченному виду Энна было видно, что он не имеет ни малейшего представления, о чём там нам кто-то говорил и насколько это было важно. Изобразив всем своим видом немой вопрос и острое желание узнать на него ответ, он услышал от меня:
   - Тролль сказал, что он всё устроил "по настоящему". "Чтобы никто из понимающих не смог отличить поддельного Баньши, от настоящего!" И я, в отличии от тебя, запомнил это, а так как мы приводили внешний вид якобы обиталища Баньши в соответствии с его рекомендациями, то я счёл возможным, что и всё остальное является правдой.
   Оставив Энна размышлять о происшедшем, углубился в свою писанину.

5

   Немного о вампирах. Многие исследователи приписывают вампирам все те желание и побуждения, свойственные обычным существам. Со всей искренностью хочу заверить, что это не так. Мне довелось беседовать с двумя лучшими, из всех которых я знаю, охотниками на вампиров, неким Энн Рваное Ухо и Мрак Благородный, даже поприсутствовать при уничтожении столь опасной нежити. Попутно они развеяли несколько мифов, сопровождающих их предрассудков и подсказали наиболее действенные методы борьбы с ними...
   - И как ты собираешься её выманивать?
   - Кого - её?
   - Вампиршу.
   - Ты чё совсем тупой, ты же слышал, что рассказывал тролль.
   - Ну да, слышал. Правда и тролль какой-то подозрительный, не голодный и разговорчивый. И кстати, говори нормально, брось свои "чё" для простанародья.
   - Ты ещё и недоволен, что он не голодный?! - не выдержав прошипел я, полностью игнорируя окончание фразы.
   - Да я чего, я ничего, - быстро пошёл на попятную Энн. - Что спросить нельзя?
   - Нельзя, - пробурчал я отворачиваясь.
   Улица была пустынна, никто не шлялся, пьяных тоже не было. Может никто и не сунется, тогда нам придётся объяснятся с местными бонзами.
   Дикие люди, совсем отсталые, они своих господ называют - Владетели, не удосуживаясь запомнить титул. Граф там, или барон какой-нибудь... Впрочем чего то меня в сторону потянуло, мне сейчас изо всех сил надо думать как вампира спымать.
   - Шшш, - толкнул меня в спину Энн.
   В темноте мне тоже почудилось движение. Громко хлопнула дверь, выпустив парня приехавшего сегодня с седоусым воякой, так похожим на капрала Тука, что я аж затосковал. Занимался служивый прямым делом, вёз нескольких новобранцев, набранных со всех окраинных земель. Похоже в этом достаточно крупном городке находился перевалочный пункт вербовщиков, а этот трактир был облюбован ими, так что местные сюда практически не совались. Парни, решившие променять спокойную счастливую жизнь, на неспокойную и недолгую, развлекались достаточно однообразно. Пиво и пшеничный сок, вот и все удовольствия, да ещё две пожилые проститутки, годившиеся новобранцам практически в бабушки. Впрочем салабонам на это было плевать, после столького выпитого и скамейка красавицей казалась. Так вот, вышедший новобранец громко ругаясь начал отливать прямо на стены заведения, картинка обычная, к которой мы привыкли за столько часов ожидания, как вдруг около него нарисовалась смутная фигурка, неразличимая в вечерних сумерках. В булькающих мозгах новобранца замкнуло, скажу по чест - в наших тоже. Я не мог разглядеть всё полностью, но даже отсюда, мне было ясно, что девушка молода и мила, судя по виду Энна и чуть ли не капающей слюне, он это тоже видел:
   - Как она беззащитна, - прошептал он зачарованно и полез наружу.
   Видимо у меня иммунитет на красавиц, от которых я за всю свою жизнь не получал ничего хорошего, кроме неприятностей, поэтому мне удалось схватить и повалить его, не давая подняться.
   - Пусссти, сука!
   Фу, как грубо, совсем недостойно дворянина. Я ещё крепче схватился за него. Рад бы сказать, что я спасал его, однако сейчас могу признаться, что мной двигала элементарная ревность. Сам не ам и другим не дам.
   - Пусссти, - снова прошипел Энн, крепко саданув мне по рёбрам. Наконец мы развалились по разные стороны, выглянули на улицу и обнаружили уходящую парочку уже достаточно далеко. Не сговариваясь мы бегом направились за ними, едва поспевая за бредущей парочкой. Мы были посерёдке, когда парочка скрылась за углом. Наддав ещё мы увидели заворачивающую за дальний угол пару. Не знаю как, но они постоянно опережали нас, пока мы их не потеряли.
   ***
   Разочарованные мы возвращались обратно в нашу комнату, когда нас остановила пара человек. Выступившие держали арбалеты очень грамотно, не перекрывая себе траекторию выстрела. После недолгого разговора, нескольких угроз и зуботычин, нас оставили одних.
   - Видать, не только троля наняли для поисков, - угрюмо сказал Энн, сплёвывая кровавую слюну.
   - Угм, - согласился я, ощупывая челюсть.
   Возвращаться в трактир не хотелось, я оглянулся и заметил, что мы стоим около достаточного запущенного дома, около которого мы в первый раз увидали заворачивающую за угол пару.
   - Давай в этом дом заглянем, - неожиданно сам для себя предложил я ему.
   Энн напыжился, видимо готовясь что-то возразить, потом неожиданно сдулся и согласно кивнул:
   - Мне он ещё тогда показался подозрительным.
   Мы оглянулись, Энн вытащил кинжал и стал стараться отжать доски, перекрестившие дверь. Мне показалось, что скрип раздался на всю улицу.
   - Тихо ты! - шикнул я на Энна.
   - Знаешь что! Отдирай сам! - раздражённо бросил он.
   Я сделал вид, что не слышал его слов, продолжая наблюдать за улицей. Было видно, что когда то на ней жили достаточно обеспеченные люди, но постепенно она пришла в запустение, ну или наоборот наполнилась жизнью. То есть жильцов прибавилось, и если раньше здесь жили обеспеченные люди, то теперь... правда ещё и не голытьба. Странно, всё таки достаточно близко от ратушной площади, клошары обычно выбирают места похуже и подальше от властей. Один несомненный плюс всё таки в этом был - никто не высовывался посмотреть на раздражающий скрип отдираемой доски. К тому же мы почти закончили.
   Осторожно отогнув дверь мы проникли внутрь. Если бы играла зловещая музыка, то может быть мы и насторожились, но всё было тихо. На улице солнышко отражалось от снега и нам казалось что ничего страшного е произойдёт. Скрипучие полы, двери и широкая лестница на второй этаж. Энн тыкнул пальцем наверх, я согласно кивнул и мы начали осторожно подниматься наверх. Пустые комнаты, мебель в чехлах, скрипучие полы и пыль. Пыль, по которой видно, что мы первые посетители здесь за много много лет. Уже не таясь мы прошарили всё вокруг, первый этаж, второй - ничего нет.
   - В подвал? - утверждающе спросил Энн.
   Я кивнул. Мы спустились по скрипучей лесенке и попали в погреб, из которого дверь вела дальше. По видимому здесь был общий подвал для всего, разделённый на секции. Кровь стучала в висках, подсознательно мы ожидали чего то страшного, когда попали в последний отсек. Подвальное окошко было выбито и всё было в предрассветном сумраке. Я удивился, оказывается мы прошлялись почти всю ночь, когда вдруг я увидел её.
   Девушка. У меня аж сердце защемило, такая она была. Русая; то серые , то голубые глаза; грудь, немного ехидная улыбка - всё то, от чего должен потерять голову любой мужчина. Наклон головы, беззащитный взгляд, лёгкий смех. Как она сюда попала не важно, но я должен защитить её, для этого надо увести её отсюда. Здесь слишком опасно. Я улыбнулся и сказал ей:
   - Ничего не бойся милая, я здесь, я рядом.
   Уже не слушая завидующего мне Энна, я направился к ней, когда в голове роем вспыхнули искорки и я провалился в темноту.
   Зрелище, которое я увидел полсе того как очухался, привело меня в шок. Рыдающий Энн, это что-то. Чтобы не случалось, он никогда не отчаивался, а тут видимо случилось что-то страшное пока я был в отключке. Поморщившись я осторожно задел рукой болящую голову, пара огромных шишек явно не способствовали улучшению состояния здоровья. Приходя в себя я каркнул в сторону Энна:
   - Что с девушкой?
   - С какой девушкой? Обернулся он ко мне, стараясь улыбнуться и прикинуться, что все слёзы, это случайность.
   - С девушкой, которая стояла у стены в подвале...
   - Ты идиот. Кретин.
   - Согласен, - не стал я с ним спорить. - Так всё таки, что с девушкой? Её надо вытаскивать отсюда пока вампир не очухался.
   - Дебил - это и есть вампирша.
   - Красивая, - задумчиво заметил я.
   Надо сказать, что теперь я больше начал доверять печатному слову. Ну тому самому слову, в котором вампир и человек (эльф, гном, иногда орк или оборотень) влюбляются друг в друга и живут долго и счастливо. То самое печатное слово, которое я, просмотрев по диагонали, часто сопровождал своим непечатным. Так вот, теперь я верил в это, девушка-вампир прежде всего выглядела несчастной и беззащитной, такая просто не могла быть исчадием зла.
   Энн истерически захохотал:
   - Если не повезёт, то посмотришь какая она красивая.
   Он натурально потащил меня к лестнице ведущей наверх из подвала, намочив повязку соком чеснока, я аж поморщился:
   - Слушай я её жарить не собираюсь, так что может чеснока поменьше, ей может быть неприятно.
   - Какой, нахрен, поменьше, я не собираюсь на неё смотреть, а собираюсь всего навсего смотаться из этого подвала побыстрее...
   - Может быть с ней стоило поговорить? - нерешительно упираясь спросил я его.
   - Шагай давай, герой любовник, а то опять по башке съезжу, - толкнул он меня.
   Я пошёл по направлению к лестнице, когда тяжёлая дубовая дверь подвала позади нас разлетелась и показалась она. Тварь. Даже сейчас, с повязкой из чеснока на морде, я чувствовал к ней влечение, хотя уже видел какая она в реале.
   Чеснок нужен не для отпугивания вампира, как думают многие. Дело в том, что человеческий облик у вампира сохраняется очень непродолжительное время, он ему просто не нужен. Вместо этого у него появляются особые железы, выделяющие феромоны. Возможно, существует ещё слабая форма гипноза, хотя в этом я не уверен. Так вот содержащееся в соке свеж давленного чеснока вещество, полностью нейтрализует воздействие на человека. Развешанные же по стенам вязанки чеснока помогают разве что чисто психологически.
   Девушка исчезла, вернее сейчас я понимал, что и тогда эта тварь была точно такой же, просто воспринималась по другому. Ладно я бы понял, если были бы существенные изменения, там например ярко алые губы, демонический взгляд, белая кожа, клыки торчащие из под верхней губы, хрипловатый волнующий голос, но то что предстало перед нашими глазами вообще человеком не являлось. Тварь застыла в дверях не двигаясь, после чего открыла пасть и закричала, поводя глазами. Мы с энном свалились на колени закрыв уши руками. Словно и не двигаясь, она моментально оказалась почти рядом с нами, к счастью ничего сделать не успела. В дверях показались наши конкуренты. Настоящих охотников было видно издалека: мощные фигуры, обвешанные амулетами, дорогие доспехи, не сковывающие движения, оружие, причём его было слишком много. Вампир не остановившись около нас, прыгнула к ним. А потом я отвернулся, Энна вообще рвало, а эти чудики ничего не успели сделать.
   Вампиру не нужно обоняние и зрение работающее в обычном человеческом диапазоне, когда он ночной хищник? Ему не нужны слабые человеческие пальцы и мышцы. А зубы? На картинках вомпер изображается с двумя милыми клычками, через которые вспрыскивает анестезию, чтобы жертва ничего не почувствовала. Вы попробуйте сами проколоть вену и выпить кровь и убедитесь, что это не так легко, как кажется. А кожа? Зачем ему обычная человеческая кожа? Нужен прочный кожный покров, чтобы противостоять другим хищникам. Зачем ему желудок, если он ничего не ест. Что ему переваривать? Потом о превращении. Самая распространённая ошибка заключается в том, что вампиры способны оборачиваться в страшноватых тварей, наподобие летучих мышей. Так вот, тут целых две ошибки. Первая - они способны оборачиваться, вторая - по облику вампира. Они не оборачиваются. Давайте я попробую описать вампира, которого лично наблюдал, сопровождая двух вышеуказанных знаменитых охотников.
   Так вот, прежде всего выкиньте из головы все сказки о похожести вампиров на людей. Свежеобращённый ещё сохраняет человеческий облик и возможность разговаривать, но чем старше вампир тем дальше он от нормального облика, прежде всего потому, что это не функционально. Сероватый цвет кожи; огромные уши, являющие собой пародию на эльфийские. Глаз, как таковых нет, вместо этого твари пользуются сонаром ,как и летучие мыши. То есть они испускают неслышимый нами звук, который отражаясь от попадающихся предметов возвращается и выстраивает для вампира картинку. К тому же этот крик ещё и не самое слабое оружие. Они чудовищно сильны, способны перемещаться огромными прыжками, наподобие пауков. Рот у них остаётся, но ни о каком эротически нежном укусе речь не идёт, попробуйте укусить пастью, открывающейся почти на сто восемьдесят градусов, к тому же усеянной острыми треугольными зубами, кстати их роль для меня до сих пор непонятна. Забор крови же, вампир проводит языком, трансформировавшимся из обычного в толстую кожаную трубку, снабжённую зубами, похожими на острые иглы. Скорей всего они пустотелые и при укусе через них вводится не слабый наркотик, поскольку на лице высасываемого человека наблюдается неземное блаженство. Никаких "оставить на потом" у вампира нет, он выпивает человека сразу и полностью, только если уже сыт, тогда оставляет жертву, словно консерву. Из таких консервов и возникают другие вампиры.если бы они могли специально размножаться, то очень скоро распространились бы повсеместно, а так это дело случая. Ещё, по рассказам, как раз из консервов и состоит гнездо, вторичные вампиры отдают кровь прародителю. Дальше коснёмся общего внешнего вида: никаких не первичных не вторичных половых признаков у вампира не наблюдается, так что все авторы описывающие мужчину или женщину вампира ошибаются. Достаточно широкач грудная клетка, переходящая в ссохшийся живот с остатками пищеварительной системы, кости таза, серые палки ног и рук, снабжённые когтями, правда не сабельными, а такими, которыми удобно цепляться или висеть с их помощью на вертикальной поверхности
   Так что правда достаточно неприятна для всех описывальщиков любви между вампиром и разумным существом. Вы бы смогли влюбиться в здоровенного паука, рассматривающего вас только как пищу для себя или своего потомства? Ну-ну, удачи...
   Закончив с поздним обедом или ранним ужином, тварь обратила внимание на нас. Она стояла, словно решая с кого начать.
   Ты предпочитаешь сдохнуть от амулета или в объятиях прекрасной вампирши?
   Других вариантов нет?
   К сожалению нет.
   Давай от амулета.
   Энн сжал глиняную фиговинку, до этого висящую на шее.
   Да, и ещё спят они в гробах в прекрасных одеждах и ничуть не воняют..

6

   - Ну Вы и идиоты, - со стоном произнёс тролль.
   Мы переглянулись, Слава Единому, ничего объяснять не придётся, он уже в курсе.
   - Вы хоть понимаете, что вы натворили!?
   Вот теперь я вижу, что это тролль. А то в последнее время начал воспринимать его как нормальное разумное существо. Я постарался незаметно сместиться, выдвинув Энна вперёд. У меня это не получилось, как я ни старался, почему то всегда оказывался между ним и троллем. Тот кричал и плевался, причём орал так, что в городке начали гавкать собаки. Наконец он заткнулся и безнадёжно спросил:
   - Где вы достали гнев господень?
   - Чего? - осторожно спросил я.
   - Стационарное заклинание, заключённое в оболочку разового действия.
   - Ну это, - странно, но раньше я не замечал, что Энн страдает косноязычием, - амулет лежал в сумке, обёрнутый в бумажку с надписью последний шанс. Мы думали, что уже всё, умираем, вот я и бросил его.
   Тролль ничего не ответил, лишь посмотрел уничижающее.
   - А деньги? - само собой вырвалось у меня.
   Оценив изменившееся выражение лица, я выставил вперёд руки:
   - Понял, понял, ухожу.
   Мы, понимая что денег нам не светит и стараясь больше не раздражать тролля, направились в город.
   - Что в мешке? - остановил нас его голос, когда мы уже собрались уходить.
   - А, это... - я неловко встряхнул запыленный мешок угольщика. - Мы же не знали, - неловко объяснил я, - вот и собрали то, что смогли найти. Тут листочки, обложки, статуэтки... в общем то, что не сгорело.
   - Ну или сгорело не до конца, - вставил Энн.
   - Тролль безнадёжно махнул рукой и сказал:
   - Бросьте там. Хотя гнев господень на то и гнев, что выжигает любую магию.
   Мы немного потоптались, потом я аккуратно положил мешок и мы тихонько пошли обратно. Уже оглянувшись, я увидел сгорбленную фигуру тролля, сидящего в позе человека, потерявшего всё. Мне стало его жалко.
   ***
   - То есть я Эрн Рваное ухо?! - голос аж звенел от негодования. - А ты значит Мрак Благородный, да?!
   - Энн, да успокойся ты, - мне было плевать, я снова лежал в бочке с горячей водой, отмокая после наших приключений. - Это просто так.
   - Ну почему ты Благородный, а я Рваное ухо?! - негодование аж выплёскивалось из него, вместе с водой из бочки.
   - Нет, ну два благородных был бы перебор, - пробормотал я в отчаянии, чисто из хулиганства не собираясь сдаваться.
   - Так сделай благородным меня!
   - Не могу, - искренности в моём голосе хватило бы на четверых, но Энна это не обмануло.
   - Почему?
   - Потому что... - ответить мне было нечего и со всей возможной искренностью сказал. - Поверь мне, шансов на издание этой макулатуры столько же, сколько отпущено на то, что сейчас нас пригласят на званый ужин.
   Стук в дверь, мы заткнулись оба, совсем не нужно, чтобы о наших делах знали посторонние. В комнату, которую нам выделили как самым лучшим охотникам за вампирами, вошёл господин в вычурной одёжке, не шибко молодой и заявил:
   - Благородные господа! Господин барон имеет честь пригласить двух молодых дворян, путешествующих инкогнито, на ужин в честь избавления города от зловредной нежити.
   ***
   Званый ужин протекал в соответствии с протоколом, как его понимают в таких небольших поселениях. За столом семья барона, состоящая из папаши, мамаши и вертлявой девочки подростка; местные дворяне, рангом пониже и спесью пожиже; святой отец и приглашённые гости, то бишь мы.
   - Вы представляете, тут донесение от моих управляющих, - извиняющим тоном сказал этот милый и симпатичный человек.
   - Вы отличный владетель, - одобряюще произнёс Энн. - Скажу что немногие из нынешних аристократов настолько переживают за своих подданных.
   - Ну что Вы, - довольно улыбнулся тот, - мне бесконечно далеко до хорошего, просто стараюсь в меру своих сил помогать. Вот и сейчас, пишут про двух фальшивых монахов, ограбивших церковь и горожан, а потом скрывшихся. Да ещё непонятные колдуны, кстати тоже двое, к ним правда особых претензий нет, своё дело они выполнили, избавив округу от тролля. Но всё равно не мешало бы с ними побеседовать. Всё таки колдовство противно человеческой природе, к тому же мать церковь рекомендует спасть души погрязшие в грехе.
   - И что бы Вы с ними сделали? - светским тоном поинтересовался я у него, изящно отхлёбывая глоток вина.
   - Первых посадил бы на кол, - не задумываясь ответил тот.
   Я закашлялся шумно подавившись вином. Протягивая мне салфетку, тот сказал с извиняющей улыбкой:
   - Разумеется это не тот разговор, который стоит поддерживать за столом.
   Потом всё было как обычно, Энн блистал, перетанцевав со всеми дамами, а его рассказы о столице произвели просто фурор. Я тоже, надеюсь, не ударил в грязь лицо, рассказав парочку историй, в том числе и из нашей тяжёлой жизни. Потом обсудил с мужчинами последние повеления нашего славного короля, заслужив уважительный взгляд со стороны местных доморощённых политиков, и мнение, что я сильно разбираюсь в политике. Мне так хотелось им сказать, что я разбираюсь только потому, что был на острие этой самой политики много лет и только недавно был выкинут в отставку. После чего вечеринка начала медленно угасать и нас развели по комнатам. Счастье, что наши двери были почти рядом, по крайне мере, когда я буквально на секунду вышел из дверей, то напоролся на Энн.
   Посмотревшись словно в зеркало на нелепую фигуру в длинной ночной рубашке до пят и толстым колпаком, именно так, по мнению местных должен выглядеть спальный костюм, я пожелал ему:
   - До свиданья граф, - любезным тоном я сказал Энну
   - И Вам спокойной ночи, виконт, - не менее благожелательно произнёс он в ответ с лёгким поклоном, и мы отправились почивать.
   ***
   Перина была мягкая, горошины под ней не наблюю... далось, а вот мне не спалось. Более чем уверен, что если бы мне было необходимо в ближайший час-два заступить в патруль или валить из города, то тогда меня бы невольно свалил крепкий здоровый сон. Но сейчас... Увы и ах! Сон не шёл, поэтому услышав непонятные зловещие завывания, я выскочил в коридор. Почти одновременно с Энном, что меня определённо порадовало - значит у меня не глюки.
   - Отцом, и Сыном, и Святым Духом, и неразделенной Троицей, и посредством благословленной и преславной непорочной Девы Марии, молитвами пророков, заслугами патриархов, мольбами ангелов и архангелов, заступничеством апостолов, страстями мучеников, верой исповедников, непорочностью и чистотой святых дев, заступничеством всех святых, и Семью Спящими, чьи имена Малк, Максимилиан, Дионисий, Иоанн, Константин, Серапион и Мартиман, и именем господа, благословленным вовеки...
   Совсем недавно я уже слышал этот экзорцизм во время проповеди Энна, правда некромантия на то и некромантия, чтобы пользоваться всем тем же самым чем пользуется и церковь. Только знак надо поменять и всё. Здесь в коридорах это звучало настолько зловеще, что нас обоих начинало колотить.
   Вот гадство! Я уже совсем недавно слышал эти слова, но только призывали они совсем к другому!
   Из-за двери тревожный мерцающий свет.
   - На счёт три, - отрывисто скомандовал я, Энн согласно кивнул головой.
   - Раз!
   Энн, оглянувшись, хватает тяжёлые каминные щипцы, аккуратно поставлены около очага поудобнее
   - Два!
   Я поудобнее перехватил выдранный у ближайших доспехов тупой, но очень тяжёлый меч.
   - Три!
   Одновременный удар по двери, створки ударяются о стены не смотря на их не малую тяжесть. Я ныряю влево, уходя с возможной линии прицеливания - этих магов никогда не знаешь, то ли разговаривать будут, то ли заклинанием засветят. Энн тоже не дурак, ушёл в другую сторону, чтобы внимание рассредоточить. Расставленные по углам пентаграммы чёрные свечи, от которых и исходил свет, то ли кошка, то ли кролик лежащая на луче, зловещая фигура в тёмном плаще, которая подняла на нас голову и... завизжала.
   ***
   Мы выволокли её в коридор особо не церемонясь, хотя впечатление закоренелой грешницы она не производила. Всхлипывающий маленький ребёнок, да и только.
   - Сколько тебе лет, дурочка? - спросил Энн.
   Я ничего спросить не мог, поскольку всё еще не мог отдышаться.
   - Почти пятнадцать и я не дурочка, - зареванное лицо приподнимается. - Я всё равно прокляну его, эту сволочь.
   Энн, указал каминными щипцами на тёмно коричневый почти чёрный томик в моих руках, и обманчиво ласковым тоном спросил:
   - А ты понимаешь, что это такое и как оно действует?
   Блин, я даже поёжился, Энн хороший малый, но только не тогда, когда он говорит таким тоном. Когда я слышу эти интонации, то моментально бросаю спорить и стараюсь вести себя, скажем так, примерно. Наверное это не он говорит в такие моменты, а длиннющая вереница его предков, которые глядя из ада на своего непутёвого потомка в гробах переворачиваются. Девочка к сожалению этого не знает, но наверняка чувствует, как чувствуют землетрясение, рыбки, собаки и муравьи.
   - Нееет, - фу, совсем некрасивое расплывшееся лицо, - я всё равно его прокляну или ещё что-нибудь сделаю! Как он посмел пренебречь мной, какой-то... какой-то... - и она снова ревёт.
   - Понимаешь милая, - вступаю я в разговор, - пойми, что ни один заговор, ни одно проклятие не идёт без отката...
   Мелкая моментально высушила слёзы и настолько внимательно слушала меня, что я показался сам себе одним из тех учёных, которые мучат школяров по будним дням. И вообще дай в руки пергамент с пером, тут же начнёт записывать, так что я поневоле сбился на лекторский тон:
   - Если магичит маг, то откат от действительно серьёзного заклинания может вывести его из строя на очень долгое время, тем более, что большая часть заклинания направлена на погашение отката. То есть ...
   - То есть, если я на него пошлю проклятие, то оно обязательно вернётся ко мне? - спросила она меня.
   - Ну где то так, - обрадованный сказал я, довольный тем, что эта малолетняя дурочка хоть что-то поняла.
   Дальше мы шли молча какое-то время, и уже у самых дверей она решительно повернулась ко мне и сказала:
   - Тогда я ему груди наколдую, как у той коровы, ради которой он меня бросил! - после чего приподнялась на цыпочки, чмокнула меня в краешек губ и скрылась за дверями.
   Энн, шедший позади меня, сложился пополам, а я стоял ошеломлённый, прикидывая насколько быстро нам надо слинять из гостей, чтобы на мне тоже не попробовали какое-нибудь хитрое проклятие.
   - Я спать! - объявил я ему громко.
   - Хорошо, - сказал он, - а я пожалуй к хозяину загляну и расскажу немного о воспитании детей и о важности родительского внимания в любом возрасте и о том к каким катастрофическим последствиям его отсутствие может привести, в противном случае.
   - Себя в пример приведи, он быстрее проникнется, - крикнул я вслед, но получил только оскорбительный жест в ответ.
   Слегка посмеиваясь я вошёл в свою комнату, по прежнему сжимая эту засаленную книжицу в руках. Подойдя к небольшому столику у камина на котором стояло вино, я секунду подумал, а потом брезгливо открыл томик и первое, что бросилось мне в глаза: Сий научный дневник, принадлежит Естествоиспытателю и малому магу Академии Зелёного листа, Королевскому Лекарю Альфу. Голова была пустая, отдельные мысли проносились крохотными искорками, теряясь в океане пустоты. Я налил себе подогретого вина и бездумно уставился на вошедшего Энна.
   - Ну что там? - с порога поинтересовался он, кивая головой на книженцию.
   - Ничего особенного, - ответил, наливая вино в бокал и вставляя ему в руку, протянутую за книжкой. - Детские грёзы, подкрепленные парочкой заклинаний общего свойства.
   С этими словами я взял записную книжку и небрежно покачав на руке, бросил её в огонь камина. Зараза никак не хотела разгораться, а мы сидели в креслах и пили вино, глядя на неё. Наконец Энн привстал, взял кочергу и поворошил немного дрова, случайно открыв блокнот. Листки потемнели и начали съёживаться, оставляя вместо бумаги жирный пепел.
   ***
   Чистые души, алчущие знаний, вот то, за что стоит бороться в этом мире, а не за бренную славу и презренный металл. Только настоящие бессребреники, могут очиститься душой и телом и достичь потрясающих глубин познания в этом не самом лучшем из миров. И не далёк тот час, когда люди будут трудиться во благо человечества, не размениваясь на пошлые материальные блага. Будут искренне любить своих любимых, не изменяя им. Наступит время, когда совершать благородные поступки станет так же естественно как и дышать! Когда на улице не встретишь брошенного ребёнка, когда все будут вежливы и счастливы. Я верю, что это время не за горами.
   Ну а пока хочется ещё напомнить, что хотя я и согласен с постулатом, что не бывает плохих знаний, но существует огромная ответственность, лежащая на всех нас. Я не делю на магов и церковников, естествоиспытателей и алхимиков, эльфов, гномов или людей. Я говорю обо всех ищущих истину, о существах двигающих вперёд науку. И я говорю об огромной ответственности их перед современниками и потомками. Не все знания одинаково полезны, до многих наш мир просто ещё не дорос.
   Кхе-кхе. Чёт меня занесло...
  
   И снова идут двое. Двое без прошлого и почти без будущего. Один скрывается от чего очень серьёзного, типа женитьбы; а второй от мелких неприятностей, наподобие наёмных убийц и виселицы. Денег нет, оружия нет, еды нет, сапог и тех нет. Есть только свидетельства вольнонаёмных слушателей Лильского университета. Идут туда, куда глядят глаза и ведёт дорога.

Рассказ 5

повествующий о превратностях жизни вольных слушателей Лильского университета, и что подразумевается под словами - лёгкая работёнка.

   У меня богатый словарный запас, в нем присутствуют слова "оксюморон", "клепсидра", "перст указующий" и даже "ибо". Но некоторые мысли я никак не могу выразить словами. Хочется просто взять черенок от лопаты и тупо отпиздить всех. Без конца хочется взять и отпиздить. всех. Почти всех...
   Цитата с Башорга, подписанная Пётр. Так и хочется добавить - Святой
   Уважаемые господа, я бы хотел немного отвлечься от рассказа о вещах возвышенных и изящных и обратиться к не столь интересному для слушателя, но весьма полезному рассказу о практически исчезнувших с лица земли существах. Один из этих видов ошибочно до сих пор считается полуразумным. Совершенно верно, я хотел бы поговорить о гоблинах. Да да, о противных, зелёных гоблинах, остатки племён которых ещё прячутся в болотах Байонга и горах приграничья.
   Прежде всего, я отметаю все заявления о том, что гоблины ближе к разумным существам, нежели животным. Скажу более, это один из немногих эндемичных земноводных, чьё существование было прервано другими, более высокоразвитыми видами. А представьте себе, какой интересный опыт можно было бы поставить, если бы попытаться не уничтожать непонятное нам существо, а воспитать его. Подтянуть до уровня хорошо обученных зверей. Это была бы очень интересная и масштабная работа, но поскольку с одним гоблином возиться не стоит, да это и невозможно - недостижимая на данном этапе развития естественных наук.
   Мы вместе с моим коллегой, движимые научным любопытством прожили среди племён гоблинов достаточное время, изучая их странные обычаи и пытаясь определиться, что они из себя представляют? Ведь многие путешественники отмечают, что они пользуются орудиями труда и у них есть свой собственный язык, так вот - ещё раз повторюсь, что всё это чушь. Эти существа вполне вероятно могли бы стать разумными, но для этого потребны миллионы лет эволюции, которых просто не было. Нам повезло и мы появились раньше, поэтому я настоятельно рекомендую сохранить этот очень интересный вид в том виде, который он существовал многие годы, а то есть объявить те немногие места, где они ещё обитают, резервациями-заповедниками, в которых никто бы не мог помешать им развиваться. Несмотря на отрицание их разумности, я считаю что мы не имеем никакого права...

1

   Толчок в бок заставил меня открыть глаза. Прямо перед глазами торчали пятки Энна, запах, шедший от них - никак не ассоциировался с дворянином. Скорей всего так могли пахнуть те, кто шарится в кучах сгнивших объедков. Толчок повторился и я недовольно повернул голову, пытаясь выяснить, что это за придурок, и сразу же отскочил. Вернее попытался. Напротив меня стоял гоблин, совсем непохожий на тех, которые изредка попадались нам в харчевнях. Этот был свободным, о чем говорило ожерелье из сушёной травы вокруг шеи да неловкое крючковатое копьё в руках, настолько несуразное, что казалось подобранной в лесу палкой, чем изготовленным орудием. Недовольно потыкав по очереди то меня, то Эна палкой, гоблин достаточно внятно произнёс на всеобщем:
   - Езть. Бысра.
   На этом его словарный запас закончился и он махнул зелёной лягушачьей лапой, до омерзения похожей на человеческую руку, в сторону выхода. Поддерживая друг друга, мы выперлись на улицу через узкую щель затянутую шкурами и застыли. Вокруг было самое настоящее гоблинское стойбище: море шатров и даже пара домов сложенных из тонковатых кривых стволов осины, растущей на болоте; выложенные сланцем большие очаги с навесами, прямо на улице; дымок, вопли, беготня и море гоблинов, кишащих вокруг. Прифигевший Энн произнёс:
   - Слушай, Марк, ущипни меня! - и тут же взревел, - Ты чего? Сдурел? Так щипаться!
   Я флегматично пожал плечами, сам просил, сам орёт. Не поймёшь этих благородных, сначала попросят, потом возмущаются. Лёгкий тычок в спину, подтолкнул нас к действиям. Бежать, при таком скоплении народа - невозможно, так что придется изображать из себя послушного до тех самых пор, пока нас не начнут есть. Почему то все рассказы о гоблинах заканчивались упоминанием о том, что они людоеды.
   - Если так, - мелькнула мысль, - то и волноваться не о чём. Всё равно съедят к вечеру, а если нет - там видно будет.
   С этой позитивной мыслью, я подхватил Энна под руку и потащил в ту сторону, куда нас направляли коротышки. Ничего страшного пока не происходило, нас усадили у костра и налили в выдолбленные деревяшки какую-то похлёбку, мерзко воняющую рыбой. А надо сказать, что рыбу я не переношу с тех самых пор, когда наш гарнизон отрезали от основных частей, рассчитывая взять измором, но тогда они промахнулись, мы охраняли вход в старые гномские разработки, где нашли подземное пресноводное озеро, в котором водилась и рыба. Пусть слепая и странная, а вернее страшная, но рыба. По крайней мере именно так мы решили на общем совете после месяца голодовки: "Пусть будет рыбой"! Так вот с тех пор самых пор я терпеть не могу рыбу, хотя раньше мне очень нравились кушанья из морепродуктов. Так вот то, что подали нам на покушать гоблины, было бурдой даже по меркам голодающего гарнизона, но заценив, как наворачивают такую же пищу окружающие нас гоблины и как Энн без особого удовольствия, но хлебает эту гадость, тоже решился попробовать. Не зря говорят, что первое впечатление - самое верное. Меня стошнило, гоблины довольно загомонили и один из них сочувственно сказал, обнаружив познание во всеобщем гораздо более глубокие, нежели наш конвоир:
   - Тозе мясца хосется? Не перезивай, мозет скоро покусаес, - и он потрепал Энна по плечу, после чего тот побледнел и подавился.
   Стукая ему по спине я злобно посматривал в сторону хохочущих шутников, но молчал: А вдруг не шутка?
   ***
   Мы сидели в той же палатке, откуда нас утром выволокли:
   - Это ты виноват.
   - Нет ты.
   Мы оба недовольно замолчали. Идея наняться к группе охотников, приехавших прямо из столицы за какими то местными деликатесами поначалу казалась совсем неплохой. Тем более ребята были не просто так, а королевскими охотниками. Мы сидели в кабаке Байонга, куда попали случайно, вообще Байонг очень страшный город и Слава Единому, что мы это сравнительно быстро поняли. А история развивалась так...
   ***
   Город показался ближе к вечеру, высокая башня ратуши, на которую было ухлопано до хрена средств, виднелась отовсюду с одинакового расстояния. Мы особо и не торопились, привыкнув первую ночь пережидать за стенами, у костра таких же бедолаг, не желавших платить лишние копейки за пустую ночёвку. Когда же выбрались то немного удивились, костры, такие обыденные у стен любого города, здесь почти не горели и то жались поближе к воротам. Нехорошее предчувствие ворохнулось у меня в груди:
   - Что ты помнишь о Байонге? - спросил я Энна.
   Выслушав скороговорку о числе жителей, контролируемых землях, ремёслах и старейших дворянских фамилиях, я медленно добавил:
   - А ещё в городе живут оборотни и другая нечисть...
   - И что? - легкомысленный тон моего попутчика взбесил меня до невозможности, а тем более слова третьего, приставшего к нам по дороге.
   - Вы как хотите, а я снаружи переночую. А оборотни... сказки всё это, чтобы кабатчики кошельки наполнили.
   Бросив в его сторону уничижающий взгляд, я припустил к городу. Энн догнал меня только минут через десять, по крайней мере я услыхал его шумное дыхание и голос:
   - Вечно ыхы-ыхы тебе ыхы-ыхы всякая фигня в голову лезет.
   Я не отвечал, стараясь успеть в хвост очереди и таки успел. Немного склонившись мы на пару хватали воздух, пытаясь отдышаться.
   - Да был у меня в десятке парень из Байонга, он и рассказал про всё это...
   - Что это? - нетерпеливо спросил меня Энн, страшно любопытный до всякой всячины, однако я толкнул его в бок, поскольку очередь дошла до нас.
   - Кто такие?
   Стражник равнодушный, но тем не менее старательно исполняющий свои обязанности.
   - Вольные слушатели славного Лильского университета, - с чувством собственного достоинства заявил я.
   Стража неожиданно развеселилась:
   - А чего б вам, школяры, на улице не переночевать, а? Погодка тёплая, да и денег никто не сдерёт?
   - Мы не можем, - с достоинством ответил я.
   - Не должно герцогу и графу ночевать на улице, - добавил Энн с высокородным высокомерием.
   Видимо это больше всего понравилось страже, а вернее разница между тоном, внешним видом и привычками, такими несуразными, что не давали составить о нас определённое мнение.
   Получив смачный подсрачник: "шоб не врали", мы галопом направились в любую корчму, где можно и переночевать. Завидев хвост отряда, проходившего через ворота перед нами, я просипел негодующему Энну:
   - Давай за ними, - и мы снова побежали, успев заметить как они втягивались в какой-то полутёмный двор.
   - А почему именно в этот кабак? - всё же спросил Энн, на протяжении последних пары лет безуспешно пытающийся понять мою логику в выборе столования и ночлега. - Ведь если следовать твоим же советам, то в прошлом городе мы выбирали место по открытым воротам, псам, висящему фонарю и запаху теста?
   Я покровительственно хмыкнул:
   - Учишь вас, благородных, учишь, и всё без толку. Это где было? Старом Гарде!
   - И чё? - подыграл мне Энн, а может ему и вправду было интересно.
   - Как чё? - даже немного обиделся я. - Там же известные на всю ойкумену сладкие воздушные булочки.
   - И чё? - продолжал валять дурака Энн.
   - Ну ты же сам понимаешь, ночной фонарь, чтобы было видно вывеску - это раз. Пекут булочки, значит богатые постояльцы - это два. Богатые постояльцы, излишки еды - это три. Ну и четвёртое, штрафы за мусор и отсутствие нищих. То есть просто так не выкинешь, все собаки и так жирные и гладкие...
   - ... и миролюбивые, - добавил Энн, мечтательно улыбнувшись.
   - Нищим в этих районах появляться запрещено, все остатки вывозятся утром к нищенскому рынку, где кормят сирых и убогих. Хозяину прямой резон накормить пару школяров, которые и соврут чё-нить интересненькое и беседу с важным гостем могут поддержать, да и поработать их можно заставить.
   - Ну хорошо, а здесь? Здесь мы зачем попёрлись за охотниками?
   - Откуда я знал, что это не солдаты?
   - Чёрт с тобой, пусть будут солдаты, но зачем мы за ними пошли?
   - Ну это тоже в общем то элементарно: город пользующийся не очень хорошей славой; группа людей в форме, прибывших издалека и явно бывающих здесь достаточно часто, если судить по обращению со стражниками. Куда они пойдут?
   - В недорогой, нормальный кабак, где уже останавливались, где есть нормальная еда и где сравнительно безопасно для приезжих, - медленно проговорил Энн.
   К этому времени мы сидели за столиком в углу под лесенкой, для тех гостей, которых не имеет смысла показывать всем, типа: юродивых; нищих, разжившихся денежкой; школяров, как здесь называли всех, кто учиться, в общем всякую шушеру, типа нас. Столиков было три, но наш очень маленький, так - доска прибитая к стене и скамья на троих некрупных или одного крупного человека. Деньги у нас были, их хватало на одну ночь в корчме и еду, но еда была хорошая. Густой гороховый суп и блюдо с костями, разумеется обглоданными, но обглоданными не такими проглотами как мы. На питьё принесли чуть прокисшего вина, так что можно сказать, что у нас был праздник. В этом городе нам предстояло встретиться с посыльным, который должен озвучить новости, то есть Энн хотел получить письмо, в котором бы сообщалось, что его брак недействителен; ну а меня интересовала собственная жизнь. Очень удачно был пущен слух, будто бы я погиб в одной из заварушек вдоль Имперской дороги. Это когда нас гробанули и отобрали все вещи, в том числе и документы на моё пожалованное дворянство. Я не знаю, что хотел тот оглоед заявляя себя мною, но он сильно просчитался. Может быть он рассчитывал, что его казнят как дворянина, но, опять таки по слухам, им и его сотоварищами, украсили ближайшую осину на опушке леса, тянущегося вдоль тракта.
   В это время под лесенку скользнул высокий мужчина в накинутом капюшоне, и уселся на лавку за самым большим столом в нашем уголке.
   - Добрый вечер, - ничем не примечательный голос. - Я вижу вы не местные
   - Как вы догадались, - язвительно заметил я.
   - Ну то, что Вы не идёте домой и вошли в город сразу же вслед за нами, но впрочем речь не об этом. Я хотел бы предложить вам работу.
   - С чего вы взяли, что мы, студенты университета Лилу, будем наниматься на какую то грязную работу?! - надменности в моём голосе хватило бы на целого герцога, а то и короля.
   Высокий усмехнулся:
   - Ну во-первых вольные слушатели никак не могут быть студентами. Это звание больше подходит для лоботрясов, просидевших за партой более пятнадцати лет и с удовольствием выпнутых университетом на вольные хлеба, в тайной надежде, что они там либо поумнеют, либо сгинут бесследно, чтобы не порочить славное имя "студентов Лилу" - очень похоже передразнил он меня.
   Мы с Энном переглянулись, причём я с вопросом, а Энн со смущением.
   - Во-вторых, - продолжил незнакомец, - судя по тому, что вы сумели наскрести в своих кошельках, вам хватило на... - тут он сунул нос в наш кувшин, - ...прокисшее вино и постный суп с костями, которыми побрезговали и собаки, а то бы и этого не досталось. Но хозяин решил отдать это вам, а не своим псам.
   - В-третьих - в эту ночь вы ещё можете рассчитывать на гостеприимство хозяина, поскольку являетесь "ценными клиентами", - насмешку в голосе он даже не пытался скрыть, - но вторую ночь вам придётся ночевать на улице. А это, - тут он посмотрел в упор на меня, - может быть очень опасно.
   Мои утихшие было страхи вновь зашевелились, но я всё ещё не сдавался.
   - Вообще-то мы пришли, чтобы получить в одном из банков переведённые нам деньги, которые...
   - А если они ещё не пришли? - перебил меня высокий, не обращая на ставшие круглыми глаза Энна, услышавшего про мифический денежный перевод.
   - Вполне возможно, что мы найдём завтра работу, которая позволит нам переночевать в тепле и сытости, - медленно начал я, но он меня перебил.
   - Решайте, но у меня вполне реальное предложение, которое я делаю вам только потому, что и сам когда-то давно был вольным слушателем.
   Энн решительно отставил кружку и спросил:
   - И чем вы нас можете приятно удивить?
   Высокий только и ждал этих слов:
   - Недолгая работа, правда в командировке и на ненормированный рабочий день, зато столоваться будете бесплатно, и в конце получите по десять средних серебряных на нос. На десять дней, то есть по серебряному в день.
   - А в случае если командировка затянется? - медленно спросил я.
   - Деньги будут выплачены именно из расчёта, по серебряному в день. Сколько дней - столько серебряных.
   Сумма была царской, причём не только для вечно голодных нас.
   - И что понадобиться делать?
   Высокий легко рассмеялся:
   - А вот это ребята, как раз и есть самая приятная часть, работы. Необходимо поработать загонщиками.
   Видя наши недоумённые лица, он снизошёл до объяснений:
   - Видите ли в местных болотах водиться один небольшой зверёк, вот таких размеров, - и он показал руками что-то размерами с курицу. - Он очень вкусный, но достаточно редкий в центральной части. Здесь же он водится в больших количествах, поскольку местные на него не охотятся. Наверное брезгуют, - он пожал плечами. - А вот Его Величество, посылает Королевских Охотников в этот забытый единым край за сим деликатесом.
   Он поднял вверх руки с извиняющей улыбкой:
   - Ну вот, я вам всё рассказал.
   Я сидел не торопясь соглашаться. Чем-то вся эта история сильно пованивала, и я даже знал чем, только вот Энн не хотел ничего слушать. Он придвинулся ближе ко мне и зашипел в ухо:
   - А что!? - возбуждённо шептал Энн. - Лёгкая работёнка!
   Я с сомнением посмотрел на него:
   - Послушай придурок, до сих пор в большинство проблемных ситуаций мы влипаем по твоей вине.
   - Зато твои нам наносят более тяжкий ущерб, - парировал он. - Давай решайся, а то набегут местные и всё. А тут такие деньги и возможность проехать с их обозом обратно, ближе к цивилизации.
   Я почесал макушку, подумал, почесал затылок и залихватски махнул рукой:
   - Ааа, плевать! Однова живём!
   - Вот это правильно, - произнёс незаметно подошедший высокий. - Пойдёмте, я представлю вас капитану.
   И пошёл, даже не сомневаясь, что мы последуем за ним.
   ***
   Капитан, коренастый мужчина с лицом, словно вырубленным топором, на котором выделялись пшеничного цвета усы, принял нас сурово:
   - Вам объяснили Ваши обязанности?
   - Ну да, - влез Энн. - Поработать загонщиками для дичи.
   Что очень понравилось капитану и на лице даже появился намёк на улыбку, которую он впрочем быстро согнал с лица.
   - Так вот, мы нуждаемся в подсобных рабочих, то есть вам придётся обустраивать стоянку, разводить костёр, носить воду...
   По мере перечисления обязанностей лицо Энна всё больше скучнело, а я наоборот успокаивался. Ну разумеется, за такие бабки я бы вытянул человека по полной, а не мифическим загонщиком.
   - Но нам сказали, - упавшим голосом сказал Энн, - что мы будем работать загонщиками...
   Капитан спокойно посмотрел на него, и только потом ответил:
   - А потом, - выделив интонацией слово потом, - загонщиками, пока мы будем добывать вкусное и деликатесное мясо.
   Немного помолчал, внимательно наблюдая за нами и добавил:
   - Если вас не устраивают условия, господа школяры, то вы можете оставаться в этой дыре и наскрести за месяц десятую часть того, что я вам пообещал.
   Разумеется он был прав и сценка была сыграна безупречно. Сначала высокий, рисует завлекательные планы для двух лентяев, обещая им неплохие деньги. Да что там неплохие? Отличные! Потом, когда клиент плывёт и представляет себе всю эту звонкую кучку монет у себя в кошельке, он отводит его к капитану, который и обозначает реальный фронт работ, но клиент уже свыкся с мыслью об этих деньгах и не может отказаться, тем более сумма всё равно остаётся не безумной, но очень хорошей для двух нищих вольных слушателей. Так что мы на крючке. И я вступаю в разговор:
   - Как с оплатой?
   - Как обычно, - щурится капитан. - По окончании похода, выплата...
   - Пендалями, - продолжаю я за него. - То есть под гогот своих людей вы решаете, что голодранцы недостойны этих денег и должны быть благодарны за то, что их кормили пережаренной подгоревшей и пересоленной пищей и поили мочой, лишь по недоразумению называющейся вином.
   Капитан поморщился, видимо я угадал большую часть.
   - И что ты предлагаешь? - на Энна, пытавшегося вякнуть, он даже не смотрел.
   - Выплачиваете нам двадцать серебряных авансом, если же срок увеличивается больше, чем на десять дней, остальное доплачиваете потом.
   Тот расхохотался:
   - Ну на этот раз ты меня за дурака держишь. Если я вам выплачу такую сумму здесь, то 100% гарантия, что утром я увижу от вас записку, что неотложные дела позвали вас в путь. И ищи вас потом с моими деньгами.
   Энн напыжился, а я нахохлился:
   - Ну, попытаться всё же стоило... - Энн сдулся, недоверчиво глядя на меня.
   Ну а что? Всё равно история дурно попахивает. А так были бы живы, далеко и с деньгами.
   - Тогда так... - нерешительно предложил я.
   - И не думай, - безапелляционно прервал меня капитан. - Пока из города не выйдем, денег я тебе не дам.
   - Ну ладно, - согласился я. - Значит в конце первого дневного перехода, нам выплачивается сумма из расчёта по три монеты на нос, к концу первых пяти дней еще три монеты и в конце срока остаток. Если же придётся задержаться, то расчёт идёт в конце каждого дня.
   Заметив что капитан пытается, что-то сказать, я торопливо добавил:
   - Это предложение окончательное. Да - да, нет - нет.
   Капитан на секунду задумался, а потом недовольно пробурчал:
   - Чёрт с тобой, идёт, - и тут же поинтересовался, - у тебя в роду хобгоблинов не было?
   Но заметив мои потемневшие глаза, хлопнул рукой по плечу и ненатурально засмеялся:
   - Да ладно, парень! Шучу я, шучу.
   На этой "весёлой" ноте и закончился наш разговор. Обговорив окончательно свои обязанности, которых всё равно было мало за такие деньги, мы пошли в свой угол, а капитан уставился в свою кружку с пивом.
   - Ну-ну, - пробормотал он нам вслед, - "загонщики для дичи", а за соседним столом раздался взрыв хохота, где рассказывал что-то смешное, отошедший к концу разговора от нас, высокий.
   ***
   Высокий, скинувший капюшон, оказался эльфом, снова подошедшим к нам некоторое время спустя. Теперь он обращался с нами, как с рабочей скотинкой. Объявил когда мы выходим утром, сказал, что для местных его имя звучит как Эллариэль, немного посидел с нами, ответив на пару вопросов и ушёл, оставив нас наедине с нашим прокисшим пивом.
   Я, от нечего делать, достал свою записную книжку и начал туда записывать всё интересное, что произошло с нами за день. Энн тем временем занимался разглядыванием охотников сидевших одной шумной и весёлой компанией. Наконец, обобщив наблюдение он повернулся ком не и сказал:
   - Даже один эльф из светлых...
   Заметив, что его приятель умолк и опять строчит в свою распухшую маленькую книжечку, он философски пожал плечами и погрузился в смакование пива, которое было предоставлено в счёт будущего жалования...
   Кстати, вот ещё один момент, который я считаю преимуществом человеческой расы. Вы осознаёте тот факт, что всеобщим языком для всех без исключения рас является человеческий диалект. Оцените сами, самый звучный и красивый язык, язык поэтов и бардов - это эльфийский. Язык твёрдых заклинаний - так называемый мёртвый язык более близкий к диалекту дроу. Язык орков грубый, но нём хорошо составлять заклинания шаманам. Гномский язык не понимает никто, да и сам гномы не горят желанием обучать ему. Так что несмотря на то, что каждая из старших рас считает себя высшей, меж собой они предпочитают общаться на всеобщем, языке людей! Что, так сказать, не только накладывает определённые обязательства, но и внушает чувство определённой гордости!
   Далее следует ещё один абзац, не вошедший ни в один изданных трудов знаменитого профессора.
   Эллариэль, выслушавший эту чушь очень долго смеялся, а потом сообщил, что на самом деле всё достаточно просто. Некогда представителя шести рас населяющих тогда землю собрались для урегулирования очередного вопроса, то встал вопрос общения. Поскольку диапазон звучания у разных рас - пляшет в очень широком диапазоне, то поступило предложение выбрать язык, на котором без особых проблем можно будет разговаривать всем присутствующим. Посудите сами, если для эльфа характерны высокие ноты, иногда уходящие в ультразвук, то говорить на орочьем, на котором ревут орки бросаясь в атаку и добиваясь ярко выраженного инфразвука, вызывающего страх и приводящего к панике в рядах неприятеля, он просто не сможет.
   Людской же язык подходит всем расам без исключения, возвращаясь опять таки к упомянутым выше расам, для эльфа он будет находиться в нижнем регистре их диапазона, а для орков в верхнем, следовательно и те и те смогут переговаривать на нём. Вот и получается, что люди и здесь оказались насквозь середнячками. Однако меня не расстраивает этот факт нисколько, а почему? Попробуйте догадаться сами, поскольку цензуру никто не отменял. Кста! Ещё один интересный факт: если в целом человечество находиться на светлой стороне, за небольшим исключением, зато тёмной стороне то же самое светлое человечество поставляет Чёрных властелинов. Забудьте на мгновение про громкие титулы и имена чёрных магов, внушающие страх, а просто оцените их видовую принадлежность - они все люди. Так что кто бы не победил: светлые, тёмные - люди всё равно в выигрыше.
   Устав ждать, Энн толкнул меня, оторвав от писанины. Нехотя подняв на него глаза, я спросил:
   - Чё хотел?
   Взглядом показав на мою полную кружку и три пустых со своей стороны, Энн сказал:
   - Только что подходил наш с тобой непосредственный начальник и сказал, чтобы мы валили спать, а то если мы завтра с утра не встанем, он подбодрит нас кнутом.
   Это было серьёзно, спорить с тёмным эльфом не хотелось, поэтому быстро допив поставленное пиво, мы начали устраиваться на ночлег. Хозяин, получив с нашего нанимателя долги и смотревший на нас с непонятной жалостью, разрешил нам даже переночевать в общем зале. Всё затихало, сонный парень, прислуживающий днём за столами, сгрёб угли в кучу в очаге и ушёл на кухню. Мы же, расстелив под своим столом плащ, завалились дрыхнуть, наплевав на мелкие условности типа подушек и одеял.

2

   Утро выдалось пасмурным. Зевая и поёживаясь мы старались сдержать дрожь, поскольку единственный плащ был благополучно проигран этим уродом, которому в пять утра видите ли "стало скучно". Именно по этой причине мы не разговаривали и хмуро глядели в разные стороны.
   - Давай давай, - трусцой пробежал мимо человек в кожаных доспехах, - шевелись.
   Так же не глядя друг на друга, мы пошли вслед за телегой. Через полчасика, когда туман рассеялся и стало немного теплее, я стал с любопытством озираться. Похоже, что мы направлялись на окраину гоблинских болот. Если так, то неудивительно, что деликатесная зверюга осталась только там, кто ж по доброй воле сунется к гоблинам в гости? Но меня, как ни странно, это успокоило - мне показалось, что я нашёл разгадку такой большой оплаты. Да риск! Разумеется, в здравом уме я бы ни за что не попёрся в болота без оружия и без сопровождения местных егерских частей. Но с другой стороны в охотники-добытчики как раз и шли отслужившие в таких частях егеря. Так что фактически за эти же деньги, они будут нас охранять. Развеселившись от этой мысли, я ради шутки легонько подтолкнул Энна и потом хохотал минут пять вместе со всеми, наблюдая его хмурую и злющую физиономию, всю в грязи и тине, выбирающуюся из попавшейся совершенно случайно рядом лужи.
   И потянулись долгие тяжёлые дни, радовало только одно, то что с оплатой не обманули. Самое тяжёлое - это заволакивать телеги в чащобы, как я тогда думал, а потом нести поклажу на них, да и до мест мы добрались спустя неделю. Телеги оказались полными не поклажи и запасов, а раздувшихся и протухших коровьих туш, целиком и порубленных на куски
   Как оказалась, самое тяжёлое, это распределять доставленный груз по местам, обозначенным охотниками. Эти протухшие кучи мяса, воняющие так, что находиться с ними было совершенно невозможно. Клянусь, что если бы мы были достаточно близко от цивилизованных мест, я бы смотался, лишь бы не нюхать. Мы даже в очередной раз поссорились с Энном, поскольку каждый из нас справедливо считал, что это второй подбил его на столь не авантажное занятие. Слава богу это всё кончилось и нам оставалось только ждать. Ещё плюс то, что в гоблинские болота мы соваться не стали, застряв на окраине и даже не заходя на их территорию. Это, да ещё обильная еда полностью примиряло меня с действительностью. Кроме развоза тухлых туш, ничего неприятного на нашу долю не выпадало, сами охотники каждый день уходили на поиски, возвращаясь дня через два-три, но нас не трогали. Я даже округлился с лица, что послужило предметом очередных упрёков со стороны Энна, который ходил понурый и каждый день зудел об уходе.
   ***
   Обычное утро, поёживаясь и зевая я сидел, тупо уставившись в одну точку. Вернувшийся от палатки начальника Энн, хлопнул меня по плечу и радостно сказал:
   - Вернулась парочка охотников...- и выжидающе уставился на меня.
   - Ну да, - снова зевнул я, - скоро домой поедем.
   И видя удивлённые глаза Энна, объяснил:
   - Ушли вчера, продуктов брали на три дня - значит вернулись с новостями. А новости у нас одни, то зверьё, которое нужно, рядом. А если рядом, то быстро отстреливаем и домой, им тут тоже сидеть нравиться не больше чем нам.
   - Правильно, - раздался голос подошедшего эльфа и мы дружно оглянулись. - Вот и пришла пора отрабатывать своё высокое жалованье.
   - Так что, - бодро заявил Светлый, - сегодня будет генеральная репетиция, походите, постучите так, ради пробы. А завтра всё по серьёзному.
   - Ну так может и мы завтра по серьёзному? А? - прикинулся я дурачком.
   Голос построжел:
   - Сегодня тоже. И не волынить! А то знаю я вас...
   Но чего он знает - говорить не стал, просто ушёл. А мне внезапно стало так тоскливо, что хотелось выть.
   - Ты чего? - спросил недоумевающий Энн, наклоняясь ко мне.
   - Да нет, ничего, - я вымученно улыбнулся и начал собираться.
   Не буду же я объяснять, что так же хреново мне было давно-давно, совсем как тогда под Гардом, когда мне до ужаса не хотелось идти на штурм, что аж понос прошиб. И кстати, из нашего десятка остался в живых один я, все остальные близко познакомились с боевыми големами. Тогда мы откатились от стен Гарда с такой скоростью, что их лёгкая конница так и не смогла нас догнать. И все шесть суток, пока я и ещё четверо не с моего полка ползли по тем гнилым болотам, у меня было такое же чувство, что и сегодня.
   Решительно тряхнув головой, я постарался списать всё это на плохое настроение и отправился с другими шестью загонщиками получать орудия труда.
   ***
   Дойдя до нужной точки я уселся безразлично наблюдая за суетящимся Энном. Крупные капли пота, копились на лбу.
   Всё что я делал - вызывало чувство отторжения, мысли скакали как блохи на сковородке. Работать? Меня скрутило. Бежать? Моментально стало ещё хуже. Единственная мысль - остаться здесь на месте и ничего не делать - вот от этого мне хуже не становилось. Энн тем временем, запыхался вытаскивая из мешка здоровенное било, типа гонга с деревянной колотушкой. Ну и ладно, решение принято, остаёмся здесь.
   - Ну и куда ты торопишься? - остановил я начавшего было кричать, топать ногами и бить колотушкой Энна.
   Тот недоумённо уставился на меня, но потом ехидно сказал:
   - По моему нас наняли, чтобы мы поработали загонщиками для дичи, и, если ты не заметил, даже заплатили за это.
   - Я согласен, - оттолкнувшись я легко поднялся с пенька. - Но посуди сам... - и замолк лихорадочно подбирая слова, какой нам интерес врать жилы стараясь на чужого дядю. В конце концов платят нам повременно...
   Заметив появившуюся на лбу у Энна складочку, всегда предваряющую длинный и прочувственный монолог о том, что я никогда не стану аристократом, поскольку нарушаю данное слово и так далее, я быстро добавил:
   - А ещё этот козёл обозвал меня хобгоблином!
   Складочка на лбу начала разглаживаться. Вот никогда не пойму я его, драться на шпагах за честь дамы с явным негодяем, к тому же лучше чем он владеющим оружием - это всегда пожалуйста. Так сказать погибнуть геройски! А втихомолку проломить ему голову кистенём - это несообразно с честью дворянина. Слава богу, он со мной стал проще ко многим вещам относиться, а вот всё равно есть в нём этакая дворянскость. Вот и сейчас, заработать немного лишних монет - плохо. А отомстить за простое обзывательство (за которое я кстати уже отомстил) - это да. Это сообразно законам чести. Так что пусть Энн думает что хочет, то ли законы чести, то ли денег срубить, но работать я сегодня не буду. Предчувствия у меня отвратные.
   Заметив подходящее дерево с хорошей развилкой, пыхтя и напрягаясь полез туда, обследовав и устроившись поудобнее махнул рукой Энну:
   - Залазь, покемарим пока здесь.
   Тот залез быстрее чем я, тоже устроился, опасно свесив ногу и покачивая ей. За неспешным разговором, прошёл часик. Отдалённый звон затих.
   - И долго ты собираешься вот так сидеть? - наконец с сарказмом спросил он.
   - Ну можно уже и идти, - согласился я. - В конце концов вся та дичь, которую мы должны были спугнуть, давно уже смоталась, через любезно предоставленное нами окно.
   - Дай ка деньги, - попросил я протянув руку.
   Получив приятно тяжёлый полотняный мешочек и ссыпав в него свою долю, я начал утрамбовывать его в небольшое дупло в самой развилке.
   - Что, боишься отберут? - насмешливо спросил Энн, впрочем не делая попыток забрать свой кошелёк.
   Я неопределённо пожал плечами: предчувствия предчувствиями, а если всё нормально, то ведь и огрести можно. Вернее так: огрести мы точно огребём, а вот деньги потерять не хочется.
   Тяжело спрыгнув, я подошёл к скучающему напарнику.
   - Стучать будем? - лениво спросил Энн.
   - Неа, - также лениво ответил я. - И вообще забудь это слово. Нехорошее оно.
   Минут через пять Энн поинтересовался:
   - Какое?
   - Стучать, - охотно пояснил я. - Говори лучше - колотить.
   - Ну хорошо, колотить.
   - Нет. Пойдём так, вроде бы должны были успокоиться. Звездулей мы конечно огребём по первое число, ну и ладно.
   - Боже мой, - с трагизмом в голосе сказал Энн, оглядывая себя, - видела бы меня моя няня...
   ***
   К стоянке мы подошли минут через сорок.
   - Как-то тихо и неуютно, - негромко сказал Энн.
   Я поёжился, действительно, отсюда было бы уже слышно что твориться на стоянке, да и запах готовящегося ужина бы мы почувствовали. Видимо я не заметил, что произнёс эту фразу вслух, поскольку Энн ответил:
   На фоне той вонизмы, которую мы раскидывали - мы бы ничего не почувствовали.
   Энн резко повернул голову, заставив меня остановиться и спросить тревожным шёпотом:
   Ну чего там?
   Энн ничего не ответил, подняв руку в предупреждающем жесте, потом бросил:
   Ничего. Так. Показалось.
   Может они нас бросили? - спросил я у Энна.
   Да нет, - негромко ответил он, так быстро они бы не собрались.
   И тут мы вывалились из кустов, прямо в лагерь.
   - Вот она, жопа, - мелькнула в голове мысль.
   Лагеря как такого не было, казалось что какой-то великан небрежно смахнул расставленные палатки, опрокинул треногу с готовящимся ужином, сломал телегу, далеко выбросив колесо. Мы в шоке шли по лагерю, разглядывая разрушения и ожидая опасность из-за каждого угла. В дальнем краю поляны, у приготовленных насестов, мы заметили небольшие кучи, с суетящимися около них птичками, то ли воронами, то ли ещё кем-то. Энн резко остановился и безмолвно протянул руку: куча имела контуры человеческого тела и сквозь бырые лохмотья проглядывали цвета светлозелёной эльфийской куртки. А птицы около него - непонятные ящерицы, двигающиеся на двух конечностях.
   Наконец одна рептилия прекратила рвать валявшегося эльфа, подняла голову и по куриному поворачивая голову уставилась на нас. Заметив такой интерес, Энн медленно наклонился и медленно поднял валяющуюся под ногами дубинку, брошенную кем-то из охотников. Я же видя такое дело, поудобнее перехватил колотушку.
   - Отступаем. Медленно и плавно, главное не делай резких движений.
   Полностью копируя его действия, я начал двигаться назад.
   - Чего ты дёргаешься? С ними справиться и ребёнок, - но получив в ответ бешенный взгляд - заткнулся.
   Рептилия, бросив есть эльфа, словно на ходулях направилась в нашу сторону, её примеру последовали ещё несколько тварей.
   - Что будем делать? - спросил я Энна помертвевшими губами.
   - Бежать, - проорал он, разворачиваясь и отбрасывая дубину. - Сука! Я вспомнил этих тварей! - добавил он, наддав так, что мог позавидовать и королевский бегун.
   - Сзади снова раздался крик - скрип, и вся стая рванула вслед за нами. Я подхватился вслед за товарищем, истошно вереща, а сзади нас загоняло "вкусное и деликатесное мясо".
   ***
   Мы бежали как стадо слонов, лишь приблизительно выдерживая направления. Меня хватило только на то, чтобы бросить на бегу:
   - Что это?
   И выслушать ответ, который я и приведу, дополнив его другими свидетельствами, полученными позже и от других существ. Я приношу извинения за вынужденную редакцию, поскольку в его эмоциональном высказывании из приличных слов оказались только предлоги:
   Ирши. Небольшие рептилии, дьявольски быстрые, юркие и невообразимо опасные. Мерзкие, вонючие, противно орущие. Пасть открывается как у барракуды, почти на сто восемьдесят градусов. Если путник наткнётся на одиночное подобное существо, то у него ещё есть шанс остаться в живых, просто убив его. Проблема в том, что ирши передвигаются стаями, состоящими из особей одной кладки. Самая малая стая, которую встречали и выжили, сумев отбиться, составляла порядка пятидесяти особей. Самая же большая стая, наблюдаемая со стен города, прошла мимо в течении двух часов, настолько плотной серой массой, что различить отдельную особь не представлялось возможным. Но это крайности, обычно ирши нападают стаями порядка ста особей на животных гораздо крупнее себя, но не брезгует и мелочью, а также падалью. Падаль даже является чем-то вроде деликатеса. Многие говорят, что они изверги проклятых, однако я не совсем поддерживаю эту версию. В конце концов, это просто непорядочно сваливать всё на проклятых, забыв про элементарную эволюцию. Внешне они похожи на очень маленьких не летающих двуногих драконов. Лап у них так-то четыре, но две передние недоразвиты, зато задние очень мощные, снабжённые огромными когтями с отдельно противостоящим пальцем. Жрут они всё, но любят протухшее мясо, представляющее для них особый деликатес. Охотиться на них в местах их обитания очень тяжело, к тому же они редко выходят из своих болот. Только тогда, когда их популяции начинает превышать определённое число, случается это где-то раз в четыре года. Тогда и наступает сезонная миграция этих тварей. Стаи этих тварей движутся на северо-восток, сметая всё на своём пути. Однако чем холоднее, тем рептилии становятся медленнее, а когда добираются до северных болот, то местные твари, тоже кстати чудесные существа, быстро доедали те остатки волны, которой удавалось добраться до конечного пункта.
   Кстати, этот интересный факт ярко подтверждает мою теорию, о том, что много лет назад было гораздо теплее, и ирши, ведомые старинным инстинктом, пытаются вернуться туда, где когда-то находился ареал их обитания. С тех пор внутренняя память каждый полный цикл заставляет совершать это, по меньшей мере удивительное, путешествие.
   Так вот, они очень неохотно выходят из своих болот, но охотиться на них там, могут только гоблины. Поэтому эту деликатесную зверушку добывают следующим образом. На границе их ареала обитания, располагаются свежие туши, которые постепенно начинают тухнуть, получается тропинка их нескольких туш. Теперь остаётся только ждать. Стая, которую выманили и болота, не торопиться возвращаться, убивая всех в округе. Постепенно обнаруживая деликатесное мясо, он двигается в сторону засад охотников. Обычно доходит небольшая часть стаи, так называемые разведчики. Теперь главное набить их столько, сколько получится и быстро смотаться. В то время, когда стая входит в регион, охотники ведут себя очень тихо, рассылая так называемых загонщиков, которые шумят и вызывают интересе у рептилий. Мясо человека иршами ставиться на порядок выше по вкусовым качествам нежели столь любимая ими тухлятина, и они обычно не покидают далеко то место, где им удалсоь полакомиться. Чаще всего в роли загонщиков выступают смертники, которым по окончании обещано помилование. Иногда в качестве загонщиков используют смертельно больных, платя их семьям. Все слухи о том, что в качестве загонщиков используют обычных, обманутых людей - остаются только слухами. Нет ин одного заявления о якобы нарушениях команд охотниокв. О чём говорить, если охота на иршей настолько опасна, что даже специально обученные команды охотников зачасутю возвращаются с потерями до пятидесяти процентов состава, а иногда и исчезают совсем.
   И о пользе стимуляции, услышав указанное выше, я сумел обогнать Энна, великолепным прыжком перемахнув через бревно, которое раньше нам приходилось обходить далеко стороной..
   ***
   Мы бежали, прекрасно понимая, что убежать вряд ли удасться. Эти сволочи были везде, выныривая ото всюду. Пару штук я пинком отправил подальше, действительно справиться с ним можно, но оглянувшись в очередной раз увеличил скорость. Их было слишком много, они бросались с пней, выныривали из под бурелома, у меня уже был вырван кусок мяса из бицепса и бежать мне оставалось недолго. Очень скоро я замедлю скорость и свалюсь от потери крови, но пока я мог бежать - я бежал. Энн находился не в лучшем положении6
   - Не беги за мной! - пропыхтел он отчаянно.
   - А чё такого?
   - Пусть хоть один из нас выживет.
   Я не возражая кивнул и взял левее, огибая бочажину и встречаясь с Энном на той стороне.
   - И... чего... не побежал... отдельно?
   С невольным сдавленным смешком, Энн ответил:
   - А вдруг... они... съедят меня... а не тебя?
   Вырвавшийся вперёд очередной ишир, резко двинул головой в нашу сторону, но напоровшись на удар ногой, улетел в сторону с пронзительным криком. Не сбавляя хода мы вломились в кусты дикого крыжовника, с мелкими чёрными ягодами, правда очень сладкими, и здоровенными шипами, гораздо больше чем ягоды. Если в обычный день я бы не смог решиться даже взяться за ветку, то сейчас наплевав на всё, продрался через них всем телом, оставив на кустах клочки одежды и кожи с мясом, а из не поцарапанного - только лицо, заранее прикрытое руками. Рядом со мной вывалился Энн и мы натурально выпали под ноги невысоким фигурам. Пытаясь отползти подальше от кустов, где нас атаковали эту бестии, я беспомощно елозил ногами, пока милосердный удар по башке не привёл меняя в бессознательное состояние. А потом нас разбудил тыкающий в нас гоблин...

3

   Ближе к полночи нам надоело спорить хриплым шёпотом и выяснять друг у друга "кто виноват и что делать" и мы заснули. Хочу сказать, что произошло это не из-за нашего самообладания, а из-за того что мы очень хотели спать - видимо тот травяной взвар, которым нас угостили гоблины, был не совсем простым. Утро не принесло ничего нового, те же самые морды, та же самая жратва единственное, что на нас припёрлась посмотреть одна очень старая самка. Довольно прошамкав беззубым ртом непонятные звуки, она очень больно потыкала своим крючковатым пальцем нам под рёбра, так что я чуть не двинул ей и ушла.
   - Что это было? - спросил бледноватый Энн.
   - А ты не догадываешься? - нехорошо усмехнулся я. - По-моему только что наши суповые качества оценил признанный эксперт в этой области.
   После этого прошли ещё несколько томительных дней, когда нас вытащили к костру. Всё тот же гоблин, прекрасно владеющий человеческой речью, по крайней мере: еда, ты мясо и подобную хрень он говорил достаточно отчётливо, вытащил нас из ставшего родным чума. Если у нас и была мысль кинуться на копья, то она моментально пропала, поскольку при выходе нас замотали в сети и таким образом понесли на кухню. Честно скажу, что мы заранее попрощались с Энном и договорились, что каждый из нас, разумеется если выживет, передаст последнюю весточку родным. Ему было легче, поскольку его родню найти было гораздо легче, нежели моих: пограничье, охотники. Хотя съесть нас должны обеих, но каждый надеялся неизвестно на что.
   Стойбище кишмя кишело гоблинами, словно змеями в змеиной яме, они бежали сразу во всех направлениях, причём не сталкиваясь друг с другом, казалось каждый знал, что ему делать. Однако около главного очага племени, сидели несколько "почтенных" гоблинских матрон, старых и позеленевших не хуже жаб, к которым нас и приволокли. Я не знаю, что там происходило с Энном, поскольку оставался под охраной с накинутым на голову мешком. Потом уже меня притащили в круг, бросили среди костров и оставили одного. Пока я затравлено озирался, пытаясь разглядеть за пламенем происходящее, сквозь огонь проступила тёмная фигура. Я прикрыл глаза, пытаясь разглядеть, кто это. Старая расплывшаяся жаба подошла ко мне и крепко схватив меня за подбородок, влила что-то в меня, зажав нос. Я невольно заглотил, морщась и плюясь, но вытошниться не получилось - руки связаны, два пальца в рот не сунешь.
   - На крайняк, - мелькнула мысль, - кинусь в костёр...
   Стало так спокойно и безразлично. Уже не обращая внимание на плен и неудобство, я начал лодиться, стараясь устроиться поудобнее. Костры исчезли, оставив вместо себя световые пятна и невнятный гул. Мне было очень хорошо. Смутная тень узнавания, чего то давным-давно потерянного и до сих пор не найденного, или найденного, но чужого. Чувство было странным и непонятным, но не неприятным. Причём как-то ощущалось, что это тот минимум, когда узнавание возможно и если будет хоть на один палец-щупалец-конечность меньше - узнавание не произойдёт. Это было... обидно. Словно потерянная цель в жизни, существование ни для кого, а только для себя, то есть полная свобода. Но эта свобода вызывала чувство неудовлетворённости. Хотелось кого-нибудь... убить? съесть? Кого-нибудь чужого, мешающего жить...
   Потом было много чего, но всё это осталось в памяти неясными отрывками, очень странными и расплывчатыми. А потом я не помню, голова закружилась и я окончательно вырубился.
   ***
   Я ещё не отошёл, когда меня начал кто-то тормошить, не давая вернуться в блаженную тишину.
   - Чего это было? - встретил меня любопытствующий Энн.
   - А что было? - прикинулся я дурачком.
   - Ну сначала ты сидел, а потом эти начали раскачиваться и что-то петь, а потом застыл а эти придурки вокруг тебя танцевать начали.
   - Ну ты тоже вёл себя малость не того... - я начал осторожно подбирать слова.
   - Да знаю я, - торопливо отмахнулся он от меня и закатал рукав от рубашки. - Вот! Видишь!
   - Ну вижу, - опасливо сказал я отодвигаясь. Знаете, с этими буйнопомешанными надо вести себя очень осторожно. Никогда не знаешь, что взбредёт им в голову.
   - Нет ты ни хрена не видишь!
   - Хорошо, - покладисто согласился я, - я ни хрена не вижу.
   Где-то я слышал, что с сумасшедшими спорить нельзя - чревато, знаете ли. Я соболезнующее посмотрел на него, всё ясно, не выдержал душевных мук и съехал с катушек. Бедны, бедный Энн...
   Видимо в моём взгляде было что-то не то, поскольку тот ещё больше взъярился6
   - А чего ты не видишь?
   - Ничего не вижу.
   - Правильно, ничего не видишь. А что тут было?
   До меня начало медленно доходить. Я схватил руку и вывернул её так, что Энн, аж зашипел:
   - Пусти, урод, больно же.
   Года полтора назад, на дуэли он заработал себе огромный шрам - сейчас ничего не было. Я быстро проверил у себя, закатав штанину, и с разочарованием выпрямился.
   - На меня не подействовало, - грустно заметил я.
   - Да ладно, - махнул рукой Энн, - может у тебя по другому их песенки проявятся.
   - Вот этого то я и боюсь, - прошептал я.
   На следующий день мы сбежали.
   ***
   Все старухи, проводили что-то вроде службы или каких-то обрядов. Сейчас всё стойбище, представляло застывшие концентрические круги из гоблинов, с центром, в котором матери сидели и тянули какую-то одну ноту.
   - Это шанс! - повернулся Энн.
   Глаза его возбуждённо блестели, слова были невнятными, слюна летела во все стороны, словно от буйно помешанного. Я с опаской отодвинулся от него, эта сволочь придвинулся ещё ближе и лихорадочно зашептал, брызгая слюной мне в ухо:
   - Это наш единственный шанс!
   Я брезгливо вытер оплёванное ухо и сказал:
   - Я же не против, надо так надо. Только как это ты сделаешь.
   - Пошли, - скомандовал, решившись, Энн.
   Мы вышли и пошли, аккуратно пробираясь между сидящими фигурами, тянущими одну и ту же ноту.
   - Вот ты так же сидел, - шепнул мне Энн, и неудачно пошутил, - может ты гоблин?
   Хмуро взглянув на него и пообещав себе воткнуть эту шутку обратно ему в зубы, я пошёл дальше. Как ни странно, нас никто не тронул. Миновав границу мы побежали дальше, стараясь держаться так, чтобы выйти к восточному краю болот. Насколько я помнил карту, рассматриваемую на стоянке охотников, именно там, в болот вдавался длинный язык скалистой породы.
   ***
   Шли третьи сутки, после того как нам удалось сбежать от этих придурков. Первые сутки мы вообще не останавливались, стараясь уйти подальше от стойбища и болота. Причём всё таки болото было страшнее гоблинов, к тем мы как то привыкли, но к болоту привыкнуть было очень тяжело. На вторые сутки нам не повезло, выбрав во всем окружающем нас мире сухую горушку, мы попали в гости к чудным созданиям проклятого. Мерзкие полузмеи с плавниками и лапками появились ночью и было их столько, что отбиться от них удалось с большим трудом. Я бы даже сказал, что нам повезло, что они потеряли к нам интерес и не стали нас добивать. Просто в один из моментов они все словно прислушались и резко сбежали. Очень было похоже на охотящуюся неподалёку охотничью группу гоблинов. Так что остаток ночи мы провели в полной темноте, не поддерживая огня, чтобы не влететь во второй раз. Энн сказал, что я стал похож на настоящего человека, а не на сонную тетерю. Не знаю, может на меня так подействовало пение матерей, но с другой стороны я не впал в транс, как все остальные гоблины и сам передвигался. Хотя и чувствовал себя не очень хорошо. Чем дальше мы отходили от стойбища, тем больше я ощущал себя человеком.
   ***
   От серого камня отлепилась тень, и направилась на скалу, остальная группа осталась наблюдать за тем, что будет дальше. Взобравшись повыше, старший охотничьей группы очистил относительно ровную площадку от камней, сложив вокруг себя одинаковые по высоте пирамидки и начал ждать, пока солнце, как эти называют желток ящерицы, не соприкоснётся со скорлупой. Мысли текли ровно, оценивая происшедшее:
   Он не знал почему Великие матери решили отпустить этих двоих и что уж такого ценного их и содержало в себе. Обычная еда, к тому же не самая вкусная, только разговаривающая. Их уже собирались приготовить, когда Мать Стойбища, наложила табу на пищу. Потом в стойбище прибыли Великие Матери, и... Приказ сопровождать мясо был доверен ему, как самому лучшему и он по праву гордился такой миссией. Пусть задание непонятное и не сулящее им ничего, но один только факт, что оно получено от великой матери, сразу поднимал его в глазах соплеменников. Пусть Кхар принёс очень много мяса, а он вернётся пустым, но сделав так, чтобы эти двое остались в живых, его статус всё равно будет выше в глазах всех женщин.
   Мысли перекочевали на порученное задание.
   Это белокожее мясо совсем тупое, даже странно, что оно сумело загнать все племена в болота. Сколько отряду лучших охотников довелось перетерпеть, прежде чем эти двое добрались до людской деревушки в окрестностях Байонга. Одно только нападение ракшов чего стоит. Это же надо додуматься. Устроиться прямо на гнездовье! Даже только что осознавший себя гоблин ни за что не сунется в такое место!
   Он почувствовал возмущение и тут же постарался успокоиться, выкинуть из души все тревоги и вернуться к первоначальному состоянию.
   Наконец желток ящерицы наполовину вытек на ту сторону скорлупы и гоблин почувствовал как внутри его собираются все. И нелюбимый соперник Кхар, ревниво следящий за успехами гоблина одного с ним выводка. Старейшины, с вниманием следившие за его походом и перекладывающие происходящие события в песни, которые потом можно будет отправить другим выжившим племенам. Великие Матери, снисходительно следящие за потугами своих детей стать чуть лучше. И самое главное, где то на периферии он уловил смешливое сознание Кайры, но отгородился от неё, чтобы та не смущала слишком язвительными выпадами, заставляющими иногда схватиться за копьё...
   ***
   Мы сидели на небольшом постоялом дворе и жадно давились обычной гороховой похлёбкой с копчёностями. Жалостливая хозяйка вняла нашему бедственному положению и покормила в долг, а мы бы перекололи и перепилили все дрова у неё. Ломти свежего деревенского хлеба и стоялая крынка топлёного молока с жирной плёнкой сверху, завершали наш обед. Наконец почувствовав сытость, переходящую в здоровый сон, мы отвалились от стола. Лениво прихлёбывая молоко, Энн спросил меня:
   - Ну и что ты запишешь в свою книжицу?
   Вопрос поставил меня в тупик, написать правду - нельзя. На гоблинов объявят настоящую охоту, а их племён и так мало осталось. Поковырявшись в зубах щепкой, оторванной от стола я так же лениво сказал:
   - ХЗ. Напишу, что они тупые животные, не представляющие никакой ценности, пусть ещё немного поживут. По крайней мере их не растаскают на артефакты маги и алхимики.
   Переглянувшись и почувствовав удовлетворение, от того что мы живы, сыты и можем строить планы на будущее, мы пошли немного вздремнуть перед работой. Поскольку один из нас должен был колоть дрова, а второй ублажать хозяйку, причём каждый рассчитывал на более приятную часть работы. Да ещё, пожалуй, я философски размышлял, какая половина из назначенного нам трудового фронта является более приятной.
   ***
   Таким образом хочу ещё раз заверить уважаемое научное сообщество в полной бесполезности этого вида, что отнюдь не отменяет его потенциальной ценности для науки. НО! Именно как наблюдения для естествоиспытателей, как за одним из вариантов развития псевдоразумных существ. На основе данных исследований можно сделать выводы о поведении других подобных существ, наблюдать которые в естественных условия нет абсолютно никакой возможности.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"