Дуглас вытер сопливый нос рукавом и расстегнул кобуру.
— Респираторы, — он смотрел на повозку, которую тянули двое мулов. Переселенцы. Переселенцы шли с Юга.
— Карл, ты со мной. Торвальдс, заедь с тыла. Мэл, прикрывай. — Дуглас вынул свой Матеба, проверил барабан, вернул его в кобуру, надел респиратор и пришпорил слепру.
Повозку вела женщина средних лет в сером макинтоше. При приближении всадников, она потянула вожжи, останавливая мулов, и что-то прокричала за спину. Она выглядела напуганной. Из кибитки показалась полусонная физиономия. Через несколько секунд мужчина уже стоял на земле, держа в руках карабин. Следом появился подросток, лет пятнадцати, тоже вооруженный.
Дуглас остановил слепру:
— Мы не бандиты. Вас тут никто не собирается грабить.
— Тогда что вам нужно? — спросил мужчина с карабином.
— Мы — представители местных властей, — ответил Дуглас, — и должны всё проверить.
— Где доказательства, что вы те, за кого себя выдаете? — продолжал мужчина, целясь из карабина в Дугласа. Краем глаза переселенец косился на Торвальдса, который держался позади повозки.
Дуглас приблизился и, наклонившись, ответил:
— Потому что мы не перестреляли твою семью. А какой тебе толк от бумажек, смысл которых ты даже не сможешь понять?
— По-твоему, я не умею читать?! — взорвался переселенец. — Убирайтесь отсюда! Прикажи своим людям, или, клянусь, я высажу тебе потроха!
Дуглас присмотрелся к переселенцу:
— Эта синяя сыпь у твоих глаз. Что это?
— Не твое дело!
— Пожалуйста, — вмешалась женщина в сером макинтоше, — Мы бедные поселенцы. Мы просто ищем пристанища. У нас нет ничего ценного, кроме мешка пшеницы. Если хотите...
— Заткнись, Марта! — прокричал переселенец. Карабин в его руках начинал дрожать.
— Да не нервничай ты так... — сказал Дуглас, подъехал к женщине. — У вас тоже синяя сыпь. Вы чем-то больны? Откуда это у вас?
— Нет... Это просто от усталости...
Дуглас понимающе кивнул.
— Сколько вас тут?
— Трое, — ответила женщина, — я, мой муж и наш сын Ян. Ему всего четырнадцать...
— Заткнись, Марта! — прокричал переселенец.
— Больше никого? Дети? Старики? Может быть, кто-нибудь умер по дороге от недуга?
— Нет, господин, больше никого...
Дуглас посмотрел на переселенца, на его жену.
— Карл, что с пацаном?
Карл подъехал к подростку и под дулом дрожащего обреза внимательно сверлил его своими серыми глазками.
— Вроде, ничего.
— Тогда забери у него ствол.
Карл с ноги зарядил подростку в голову и тот отлетел на борт повозки. Дуглас прошил переселенца из своего револьвера. Мулы взревели. Женщина вскрикнула. Подросток плюхнулся на землю.
Глаза женщины округлились от ужаса, по щекам потекли слезы:
— Пожалуйста... Ради Бога...
Дуглас прицелился ей в лоб и спустил курок.
Торвальдс показался из повозки:
— Больше никого. Тут детская колыбель и игрушки. Видимо, у них все-таки был маленький ребенок.
— Карл, разбуди пацана.
Дуглас слез с седла и проверил шеи убитых. Чтобы успокоится. Синие пятна были на своих местах.
— Эй, как там тебя... Ян. Эй! Проснись.
Ян открыл глаза. В голове гудело, к горлу подступала тошнота. Перепуганный взгляд бегал по людям в дыхательных масках.
— Слушай меня, — сказал седой в кожаном плаще и шляпе с широкими полями. — Я задам тебе несколько вопросов, и ты должен мне на них честно ответить. Если хочешь жить. Понимаешь?
— Д-да, сэр, — сглотнул подросток.
— Вы ехали с Юга. Вы бежали от эпидемии?
— Да, сэр. Чума... На Юге фермы вымирают...
Ян смотрел на остальных. Трое, включая человека, который говорил с ним, были мужчинами, и судя по глазам и сединам в волосах, мужчинами весьма преклонного возраста.
— Ясно. У вас в повозке детские игрушки. С вами был ребенок?
— Да, сэр. Тона, мой младший брат. Ему было три года.
Четвертой была девушка. Молодая. С длинными светлыми косами.
— Что с ним?
— Он умер. Он весь покрылся синими пятнами, все время кричал, не мог есть и пить, был горячий, как огонь. А потом умер.
— Ясно, Ян. Сейчас, — человек достал из кармана плаща небольшой пластиковый футляр и извлек из него маленькую иглу с цветной трубкой, — я уколю тебя.
— Где мои родители?
— Они умерли, Ян.
— Как умерли...
Игла вонзилась в руку мальчишки.
— Ты знал, что чума неизлечима?
— Я... Я не знаю...
— Через пару минут, Ян, я буду знать, болен ты или нет.
— А если вы ошибетесь? — в горле подростка пересохло.
— Я не ошибусь. Твой маленький братик очень страдал, умирая. Будь я на месте твоих родителей...
— Не смейте, сэр. Обвинять их в слабости. Или в жестокости. Вы ничего о них не знаете, сэр. Ничего!
Человек в шляпе с широкими полями смотрел на иглу. Показал ее другому старику — тот покачал головой.
— Я верю тебе, Ян, — сказал он.
— Вы... Вы убьете меня?
— Нет, — ответил человек в шляпе с широкими полями, присев на колено перед подростком, — Я понимаю, через что тебе и твоей семье пришлось пройти. — И всадил мальчишке нож под ребро.
Карл пристрелил мулов. Повозка полыхала. Вместе с телами.
— Я рад, что чума первым делом убивает детей. — Торвальдс забивал в трубку табак. — Честно. Этим она снимает часть камней с наших душ.
— Возьми у Карла их документы и заполни отчет. — Дуглас вытер сопливый нос.
Холод осеннего ветра пробирал даже через плащ. Мэл смотрела на костер, Торвальдс протянул ей самокрутку. Поднес огня:
— Я хочу выспаться.
— Командир, сколько? — спросил Карл.
Дуглас достал из сумки полиэтиленовый пакет, развернул его и пересчитал листы.
— Восемь.
— Неплохо.
Слепры похрапывали в стороне.
— А раньше мы охотились на нелюдей, — сплюнул Торвальдс.
— Раньше тут всем заправляла Хель, — криво улыбнулся Дуглас, — А теперь нам самим нужно решать, — он заглянул в кипящий котелок, — ладно, Карл, давай миски, бобы уже готовы.
Мэл затянулась и выпустила дым. Закашлялась. У Торвальдса был самый крепкий табак из тех, что ей доводилось пробовать. Торвальдс подал ей миску с дымящейся похлебкой, кусок хлеба и вдогонку вставил в бобы ложку. Мэл поставила миску на камень и выдохнула дым, глядя на старика:
— Торвальдс, кто такая Хель?
— А ты не знаешь? Это командир пошутил так. Хель — хозяйка мира мертвых у викингов. Она наполовину живая, а наполовину мертвая.
Мэл смотрела в костер пустым взглядом:
— Прямо как я.
При приближении к Скаре, Дуглас достал из сумки красный платок и обвязал им правое плечо. Его примеру последовали остальные.
Город был окружен двойным кольцом заборов с колючкой и вышками. У ближайших ворот несколько человек в форме гарнизона и респираторах обыскивали телегу. Послышались крики, а потом и выстрелы. Один из тех, что пытались проехать в город, бросился бежать. Мужчина успел преодолеть пару десятков метров, прежде чем снайпер с вышки попал в него. Один из солдат подбежал к корчащемуся в агонии беглецу, приставил ему между лопаток дуло винтовки и выстрелил.
У телеги лежало четыре трупа — две женщины и два мужчины.
— Спешиться, — солдат взял из рук Дугласа бумаги. — Охотники? Приготовьтесь к осмотру.
Пока Дугласу в руку вонзался тестер, он наблюдал, как человек с маленьким ревущим мальчиком на руках смотрел на цветную иглу.
— Слава Господу, — сказал солдат, повернулся к Дугласу, — мальчик не заражен. Хороший день.
Дуглас ухмыльнулся и поднял глаза к крышам домов с ветряными мельницами, чернеющими на фоне малахитового вечернего неба.
В Скаре было всего три таверны, при этом стоящая выпивка была только в двух из них, а толковый сервис исключительно в кабачке госпожи Бьорк. Тут были не только обученные официантки и чистые скатерти, в "Слепом Брамине" каждый вечер крал души слушателей дьявол в облике саксофониста Оттиса, а раз в неделю выступал ансамбль настоящих танцовщиц.
Дуглас отправился в префектуру — понес документы зараженных и отчет о трехнедельном патруле, Торвальдс с Карлом пошли заказывать стол, а на Мэл, как всегда, свалили заботу о том, куда приткнуть слепр.
Играют скрипки, официантки порхают по салону с подносами, гружеными бутылками с брагой, тускло светят фонари под потолком, народу не то, чтобы не протолкнуться, но хватает.
— Я тебя тут раньше не видел. Издалека?
Мэл удивленно смотрит на молодого светловолосого парня в замшевой куртке и огромных солнцезащитных очках. Из-за этих очков парень выглядит очень смешно. Но Мэл не смеется. Она молча забирает с барной стойки поднос с откупоренными бутылками и направляется к своему столу.
— Эй, красавица! Подожди, чего такая пасмурная? — парень легко берет Мэл за локоть, и торопеет от ее взгляда.
К ним подлетает другой парень, пониже ростом, пошире в плечах и без солнцезащитных очков. Он одергивает товарища, неуклюже извиняется перед девушкой, стараясь улыбаться, и отводит друга подальше.
— Тебе твои яйца нужны? — спрашивает он товарища. — Нет, Раг, ты мне скажи: тебе еще нужны твои яйца или нет?
— Да в чем дело? Что ты...
— Это — Мэл Олсон. Дочка старика Дага Олсона, охотника за головами. Слышал ведь про такого? — Раг неуверенно кивает, смотрит на Мэл, удаляющуюся к столу, за которым сидят два старика. — У нее в голове червоточины. Вообще тормозов нет. Сунешься к ней, и тебе пиздец. Я своими глазами видел, как она людей валит, и скажу тебе, что валила она этих людей на отлично. Хочешь штык присунуть — сними девочку наверху. Если денег мало — я добавлю. — Товарищ охватил лицо Рага ладонями и чуть ли не прорычал в упор: — только больше на нее даже не смотри.
Как только Дуглас вошел в двери таверны, умолкли скрипки, и притихли посетители — на сцену выносили высокий стул Оттиса с широким левым подлокотником. Дуглас окинул взглядом помещение и направился к своему столу. Карл налил ему в кружку браги, и вопросительно приподнял бровь.
Дуглас вытер сопливый нос:
— Аскер попросил сделать еще одну поездку.
— А не пошел бы он на...
— Нет, Карл. Нет. Еще одна поездка, а потом отпуск. Двойной оклад.
Торвальдс подкурил трубку и, выдохнув дым, спросил:
— У него не хватает бригад? Пусть едут другие охотники. Командир, три недели в пыли. Это Мэл может месяцами не слезать с седла. А мы то уже не в той форме. Нам иногда надо и передохнуть.
— Он попросил именно нас. — Дуглас хлебнул браги. — Нужно проверить слухи о трупоедах.
Карл присвистнул.
— Чушь, — сказал Торвальдс, — мы их выбили до самого Ботнического еще лет десять назад. Я вообще сомневаюсь, что они где-то еще водятся на полуострове.
— Слухи есть. Власти реагируют. Мы быстро катаемся туда-сюда и забираем зарплату. Ничего сложного.
Карл поднял свою кружку:
— Тогда успеем нажраться.
Дьявол заиграл на саксофоне, и все слушали только его.
За горизонтом поднималось сонное солнце. Торвальдс остановил слепру и сверился с картой.
— Командир, это где-то тут. Тут была Кируна.
Дуглас достал из сумки бинокль:
— К востоку видна ферма, — он опустил бинокль, вставил в зубы самокрутку, поднес спичку. — Видимо, это ферма Томасов, о которой говорила старуха, — проверил револьвер, и пришпорил слепру.
Дом, амбар и пара ветряных мельниц. В стороне покоилась кучка ржавых каркасов тракторов. Изгородь в нескольких местах была разрушена, за ней лежало с полдюжины искромсанных трупов мулов, как будто их обглодали до костей прямо на месте.
Дуглас расстегнул кобуру.
Подъехали к самому дому, построенному из обгоревших бревен, крытому просмоленными металлическими листами.
— Карл со мной. Торвальдс и Мэл, вы проверьте периметр.
Дуглас слез с седла, выкинул полуистлевшую самокрутку и надел респиратор. В окнах дома было темно.
На стук в дверь никто не откликнулся. Дуглас ударил с ноги, но дверь оказалась крепкой.
— Вот сука! — прорычал он, держась за колено.
Торвальдс разбил окно прикладом винчестера, взглянул вовнутрь:
— Пусто.
Дуглас снова налег на дверь, и она поддалась. Часть замка зазвенела по полу.
— Есть кто дома?
В гостиной царил беспорядок. На полу валялись вещи — одежда, несколько книг, столовые приборы.
В следующей комнате были видны следы крови. Много следов.
— Мы не очень-то промахнулась, — сказал Торвальдс.
Прогремел выстрел. Еще один. И еще.
Торвальдс кинулся на улицу через парадную. Дуглас бросился через дом, в последней комнате перед дверью, выходящей на задний двор, на него накинулась вопящая женщина с искаженным в безумии лицом. Она рычала, вытаращив озверевшие глаза, брызгая слюной, скаля гнилые зубы, пытаясь всадить в свою жертву нож. Дуглас выстрелил ей в живот несколько раз, прежде, чем она умолкла. Поднялся, огляделся, перевел дух и добил ее пулей в голову. Перезарядил свой Матэба.
— Ну, и идиот, — произнес он вслух. Сплюнул и вытер сопливый нос.
На женщине был потертый грязный комбинезон, на шее ожерелье из сушеных глаз.
Во дворе Карл оттаскивал кричащую Мэл от человека в грязном комбинезоне. Из живота человека текла кровь, его лицо было разбито, но он улыбался.
Чуть дальше Дуглас заметил еще три трупа в комбинезонах, рядом с двумя из них валялись карабины. Торвальдс отобрал у Мэл нож:
— Успокойся. Карл, проверь амбар. — Посмотрел на Дугласа. — Это рейдеры, командир. Я же говорил, откуда тут взяться трупоедам?
— Шустрая сука у вас, господа! — сплевывая кровь и держась за вспоротый живот, хохотал рейдер. — Вы ее по три раза на день трахаете что ли, чтобы такой шустрой была? Или наоборот, совсем не трахаете?
Дуглас присмотрелся к исчерченной морщинами сгоревшей на солнце физиономии рейдера:
— Где Томасы?
— Кто? — переспросил рейдер. Закашлялся, темный густой ручей потек из его рта.
— Семья, которой принадлежит эта ферма.
— А... Дед, бабка и пара молоденьких ребят? — Рейдер улыбнулся. — И еще был сладкий мальчик. — Он провел окровавленной ладонью по лысине и снова улыбнулся. — За амбаром. Мы с ними закончили.
Дуглас посмотрел в барабан своего револьвера, вздохнул и сказал Торвальдсу:
— Пристрели его.
Пока хоронили умерших, Торвальдс писал отчет. Он ненавидел писать отчеты, но почему-то Дуглас считал, что Торвальдс — лучший специалист в составлении отчетов, а тот никогда и не брался переубеждать командира.
Подошла Мэл, с силой вонзила лопату в черствую почву, достала флягу и начала жадно пить. Ее волосы слиплись, майка насквозь промокла, так что Торвальдс приподнял бровь и ухмыльнулся:
— Будь я лет на десять моложе...
— Прожил бы лет на десять меньше, — отрезала Мэл, опустив флягу, — Отец бы тебе голову оторвал.
Торвальдс расхохотался:
— И то верно! Эй, а у тебя иногда проскакивает чувство юмора.
— При чем тут чувство юмора? — удивилась девушка.
Мэл пристально уставилась вдаль:
— Там кто-то идет.
Торвальдс обернулся, отложил бумаги и расстегнул кобуру.
По земле, пошатываясь, шел совершенно голый парень. Он был весь перепачкан грязью, на теле были видны синяки и ссадины, левая бровь и нижняя губа были разбиты. Парень дрожал, обхватив плечи руками, и, казалось, не видел ничего дальше своего носа. Но больше всего Мэл удивила его бледнота. Он казался приведением. Когда его окружили люди в респираторах, парень недоуменно обвел их мутноватым взглядом, потом улыбнулся и упал.
— Дай руку.
Парень хрипло и тяжело дышал, высунул из одеяла, в которое пытался завернуться с головой, руку.
Дуглас достал иглу:
— Говорить можешь?
Парень кивнул.
— Так говори. Кто такой? Откуда? Чего с голой жопой ходишь?
— Мое имя Эрик Андерс.
Карл сверлил его взглядом, выдохнул дым и передал трубку Торвальдсу.
Дуглас вытащил из ультрамариновой вены Эрика иглу и спросил:
— Что с тобой случилось?
Парень несколько секунд хлопал глазами, глядя в землю:
— Я... Я не совсем уверен, сэр. Мне кажется... нет, я точно уверен, что на меня напали. На нас... Со мной были еще три человека.
— И где они?
Парень потратил минуту на поиск ответа, но в итоге замотал головой:
— Я не знаю. Это произошло внезапно. А потом... потом я толком ничего не могу вспомнить. С меня сняли одежду, забрали все вещи...
Дуглас посмотрел на цветную трубку, подошел к остальным и показал иглу Карлу.
— С тобой все в порядке.
— В порядке?
Дуглас приблизился, снял респиратор, протянул флягу с брагой:
— Точно. Отогревайся.
Солнце шло к закату.
— Ты помнишь, где на вас напали?
Эрик хлебнул из фляги, поперхнулся, закашлял.
— Давай, давай пей.
— Нет, — ответил парень. — Я не могу с какой-либо уверенностью сказать, где на нас напали.
— А кто был с тобой?
— Господин Густав, биолог, и двое солдат из команды сопровождения. Робин и Карл.
— Биолог? — улыбнулся Торвальдс.
— Да, сэр. — Эрик снова хлебнул браги. — Я ассистент господина Густава.
— То есть, тоже биолог?
— Тоже биолог.
Торвальдс с улыбкой посмотрел на командира.
— Вы мне не верите? Я могу доказать...
— Как ты мне это докажешь, парень? — Торвальдс выбил трубку. — Будешь рассказывать про Комплекс Гольджи и рибосомы?
— Почему вы мне не верите?
— Ладно, — сказал Дуглас, — Это потом. Откуда и куда вы ехали?
Карл повернулся к Мэл:
— Разведи огонь и свари бобов на пятерых.
Парень смотрел на девушку, потом продолжил:
— Мы были в тестовой команде.
— Что это за "тестовая команда"?
— Оценка состояния окружающей среды. Наша с господином Густавом задача заключалась в проведении анализа почвы, воздуха и воды на предмет токсинов и остаточной радиации. А солдаты должны были обеспечивать нашу безопасность.
— Неплохо они справились, как считаешь?
Дуглас устало потер глаза:
— Какие еще к чертям анализы? Как там тебя... Эрик. Откуда вы ехали брать эти ваши анализы?
— Из убежища.
— Из убежища? — переспросил Дуглас.
— Это подземный автономный комплекс, — видя непонимающие взгляды, Эрик продолжил. — В Швеции было построено девять таких убежищ. Их цель заключалась в сохранении ограниченной популяции людей, базы знаний и технологических образцов. Чтобы, в случае глобальных разрушений и гибели населения, вызванных ядерной войной или иной катастрофой, можно было восстановить цивилизацию.
— Сумасшедший.
— Черт его знает... Ты еще чему-нибудь можешь удивляться, Торвальдс?
— Это просто пацан, который начитался книжек и получил по голове.
— Ты заметил какой у него акцент? Я такого раньше не встречал. И еще эта его неестественная бледность.
— Командир, нет никаких подземных комплексов. И никогда не было. Я это знаю, ты это знаешь. Все это знают. Была водородная бомба. Это да. А больше ничего. И это очень удобно, согласись — "ничего не помню, раздели, отымели, но я говорю правду!".
— Ладно. В любом случае мы должны доставить его в Скару. А там Аскер или кто еще пусть разбираются.
— Толстяк тебя на смех подымет. Помяни мое слово.
— Пусть Аскер ржет хоть до посинения. Парня надо доставить хотя бы потому, что это наша работа. А пока свяжи его, и будем спать. В дозоре первым постой, а потом разбудишь Мэл. Все. Пора поспать.
Утро.
Эрик круглыми глазами смотрел на слепр.
— Что такое? Никогда не видел слепру?
— Что это за животные?
Торвальдс почесал за ухом. Сплюнул.
— Раньше у них было всего два глаза, всего четыре ноги и не было таких шикарных клыков. И они не могли есть мясо.
— И назывались они лошади. — Усек Эрик.
Торвальдс бросил на парня косой взгляд:
— У вас там в вашем "убежище" есть лошади?
— Нет, — смутился парень, — Но я видел их в книгах и на видеопленке.
— "На видеопленке"... — пробубнил Торвальдс. — А это твое "убежище"... Где оно?
— Я не знаю, — ответил Эрик, продолжая пялиться на животных.
— Вот те раз! Как же так? Ты ведь там жил.
— Сколько себя помню. Но члены тестовой команды не должны знать месторасположения комплекса. Если бы их захватил потенциальный противник, они бы под пытками выдали координаты и подвергли бы все население опасности.
Торвальдс смотрел, как Карл с Мэл собирают сумки.
— Это правильно. Под пытками выдаешь все. А почему вас так кинули в пустыню? Вас ведь было всего четверо. Вам дали какой транспорт?
— Я подозреваю, что были и другие тестовые команды, но лично мне про это ничего не сообщали. Транспорта не было. Все пешком. И если вас смущает целесообразность такого предприятия, то могу сказать, что данные о состоянии окружающей среды, собранные в удаленной от убежища области, имеют огромное значение. И мы все были добровольцами.
Торвальдс понимающе закивал:
— Не сомневаюсь. А сколько там человек в вашем "убежище"?
— Несколько тысяч. Я, честно говоря, не помню точно.
— Ты ведь сейчас выдаешь мне стратегические данные.
— Не смейтесь надо мной, господин Торвальдс. Каких-либо данных, способных навредить безопасности комплекса, я попросту не имею.