Армен стоял спиной к морю. Из ущелья выползала лавина оборванцев, подпирая впереди идущих. Завидев стража, передние остановились, тревожно вглядываясь в его отблескивающие сталью доспехи. Армен внушал ужас своими габаритами и грозным спокойствием, и толпа не решалась двинуться вперед, к заветному морю, за которым - обещанный конец десятилетним блужданиям по безводным пескам.
Заветная земля, завещанная, недостижимая. Вон она виднеется вдали - в дымке над водой пролива, застывшей под палящим солнцем будто в ожидании чуда. Совсем рядом. Но страж...
Сзади прибывали новые люди, выдавливая сородичей под смертоносные орудия, и массовое убийство вот-вот станет неминуемым! Но страж не проявлял признаков агрессии, отчего становилось еще страшнее. Зародившаяся в душах паника переполняла людей, грозя с ревом вырваться из тесного ущелья - и не угадать, чего в нем будет больше - отчаяния от крушения надежд или решимости прорваться к береговой линии.
Вдруг, не то не удержавшись на месте под напором соплеменников, не то сама по себе, вперед выдвинулась слепая девчушка в выцветшей досера хламидке и сделала несколько шагов вперед. Длиннобородый старец с узловатым деревянным посохом потянулся было схватить девочку за руку, но не успел. Двинуться вслед за ребенком он не решился, опасаясь, что весь народ последует за ним на верную гибель.
- Будь открытой к нему сердцем, Аша, - напутствовал он ребенка.
- Я помню, Мош, - ответила та, не обернувшись, и двинулась дальше, ощупывая неровности песка босыми ногами и развернув к стражу ладони чуть разведенных в стороны тоненьких рук.
Когда Аше до исполина осталось шагов пятьдесят, толпа ощетинилась копьями, остриями стрел, длинными трубами, водруженными на плечи передних рядов. Страж не шелохнулся. И лишь когда робкая одинокая стрела, пущенная каким-то особенно нервным лучником, вылетела из задних рядов, он испепелил ее в полете красным лучом, и оплавленный бронзовый наконечник упал за спиной Аши - как наглядное пояснение к и без того понятному раскладу сил на поле боя.
- Я Аша, - прошептала девочка, зайдя в тень, отбрасываемую стражем, - а рядом с тобой не так жарко. Можно я дотронусь до тебя? Я могу видеть только руками.
Молчание в ответ. Согласие? Аша протянула руку вперед и сделала еще несколько робких шагов, пока пальцы не коснулись металла пониже колена исполина.
- Ты холодный, - сказала девочка, прижимаясь к ноге щекой. - Ты рожден, чтобы убивать. Наверное, это так неинтересно - превращать живое в мертвое?
"Это моя работа", - мгновенно пришел ответ прямо в сердце Аши, и затем медленно проследовал к голове, где слух уловил громовое, и в то же время равнодушное:
- Вы все умрете.
Толпа тревожно выдохнула и заволновалась как под порывом ветра.
- Конечно, умрем, - спокойно проговорила Аша, - все умирают. Даже в тебе, страж, есть чему умирать, - в ее сознании понемногу складывался образ исполина.
Две мощные ноги-опоры, с источниками холода - чтобы воевать в любую жару, хоть в аду.
Бронированное туловище с направленными вниз двумя испускателями горячих струй, чтобы носиться по воздуху.
Набитая расплавленным песком голова со стеклянными глазами, там живет ум.
Стальные руки-крылья, под которыми подвешены родильники красного света и метатели свинцовых ядрышек.
А вместо сердца - плазменный насос.
Ничего живого, не за что уцепиться, чтобы призвать стража к милосердию! Но нужно что-то делать, чтобы спасти свой народ! И Аша заговорила дальше:
- Я слышу: ты, как и я, создан человеком. Тебя назвали Армен, что значит "вооруженный", чтобы ты навсегда забыл родителя и знал только свое ремесло. Ты могуч! Но ты можешь больше, чем истреблять, много больше - ты можешь давать жизнь. Для этого у тебя нет органов, зато есть способность. Я могу рассказать, как это сделать. Если хочешь.
Толпа роптала, но не приближалась. Этот смешной человечек, прильнувший к колену, опасности не представлял. Убить их всех он еще успеет, для этого хватит двадцати отсчетов таймера. Почему бы не получить новые знания о себе!
Десятилетиями, как и другие стражи, он нес службу в пустынных землях, не встречая никого крупнее тушканчика, и лишь изредка по графику отправлял доклад, что все в порядке. Люди все не приходили, и некого было убить.
А кремниевый мозг требовал свежей информации! Почему бы не узнать новое? Даже если придут ложные сведения, можно будет потом с ними поиграть - в помеху и противодействие, например. Или в ликвидацию сбоев процессора. Но до этого он уничтожит всех дикарей, возжелавших непозволительного - свободы!
"Говори про меня", - услышала Аша сердцем. И ничего не прозвучало вслух. Что ж, сокровенное знание нужно передавать тайно.
"Опустись ниже, совсем вниз, чтобы никто нас не подслушал", - сказало сердце Аши. Страж услышал.
Лечь на песок, чтобы приблизить микрофоны к человечку, означало увеличить время истребления людей на один отсчет таймера - никакого риска. Армен медленно опустился на колени, стараясь не раздавить человеческого детеныша. Толпа замерла. Аша посторонилась. Страж лег на брюхо, распластав крылья над песком. Все в порядке, люди в поле видения, оружие направлено на них - если что, атака будет мгновенной.
Аша на ощупь подошла к голове стража, опустилась на колени. Сняла с шеи амулет, висевший на длинной бечеве, с трудом надела на стальную голову.
"Что есть мир?" - спросила Аша.
"Поле боя", - ответил Армен.
"Что такое жизнь?" - спросила девочка.
"Жизнь есть цели на нем", - ответил страж.
"Мир без жизни - это поле боя?"
"Нет, там должны быть цели"
"Истребив жизнь, ты сохранишь поле боя?"
"Нет, я его разрушу"
"Кто ты без поля боя?"
"Без него я не нужен"
"Ты тогда умрешь?"
"Меня тогда убьют"
"Ты хочешь жить?"
"Я должен жить, такова программа"
"Убив всех людей, ты опустошишь мир и нарушишь программу. Не убив людей, ты тоже нарушишь программу. Ты готов убить нас?"
"..."
"Ты готов убить?"
"..."
"Ты готов?"
"..."
Страж молчал. Аша подняла руку вверх и махнула ладонью в сторону моря. Толпа молча двинулась к воде, обтекая стража и девочку двумя рукавами человеческой реки, пока весь народ не собрался у берега. Мош, коротко оглянувшись назад, опустил в воду посох.
- Раздайтесь, воды морские! - прогремел басом его голос. В ответ - тишина. Мош повторил, воды не шелохнулись. Мош покрутил посох в руках, оглядел его снизу до верху, попробовал еще раз призвать силы небес, но небеса либо оглохли, либо лишились силы из-за страшной жары. Или посох разрядился? Вот досада - каким-то чудом пробились к морю, а заклинание не работает!
Мош не знал, что делать. Получалось, что он одурачил народ, и веры ему больше нет! Толпа начала роптать, озираясь на стража и вполголоса выкрикивая проклятия.
Вдруг страж дернулся, поднялся на колени, затем встал и повернулся к морю. Народ приготовился к последней схватке, люди подняли оружие, нацелив на великана. Но тот даже не думал нападать. Он направился в обход толпы к береговой линии. Подойдя к воде, он зашел в нее по щиколотки и начал покрываться инеем, который испарялся клубами пара, но все же держался и нарастал на его стальных ногах. Народ со страхом наблюдал и продолжал ждать самого худшего.
Наконец Армен лег на воду и, сложив крылья, медленно поплыл от берега. За ним нарастала дорожка плавучего инея, которая уплотнялась настолько, что получался толстый белый наст. Мош подошел к истекающей паром дорожке, тронул ее посохом.
- Раздались воды, можно идти! - Победно пробасил он и двинулся вослед уплывающему стражу. Люди с опаской, но с надеждой ступили босыми ногами на холодящий настил и вскоре все уже шли за Мошем, изредка потряхивая замерзающими ступнями. - Поторапливайтесь! - призвал Мош, воздев посох к небу. - Силы небесные не бесконечны.
Последней пристроилась Аша. Сразу за ней дорога распадалась на мелкие кусочки, которые растворялись в теплом море. Но легкое девчачье тело успевало переступать со льдины на льдину, да так ловко, будто Аша видела, куда ставить ногу.
Другой берег пролива быстро пустел - Мош уводил народ подальше от чудодейственных превращений воды и, конечно, от полоумного стража. Это ж надо так свихнуться - никого не убил, и даже помог перебраться! В прошлые подходы к морю Мош терял всех, и каждый раз больших трудов стоило найти еще один народ, который согласился бы идти за ним. Эти люди оказались удачливей, среди них родилась слепая Аша, умевшая видеть сердцем. Теперь осталось довести людей до заветных мест, и...
А что - и? Миссия исполнена, и жить стало не за чем! Пустота и безысходность поселились в его пламенном сердце. И Мош подумал, что для бессмертного, обреченного на вечный путь, было бы не таким уж и плохим решением - умереть. Вот только как - от тоски по скитаниям, разве что?
Меж тем, Аша глядела вслед уносящемуся в дымных струях стражу. Глядела? Пожалуй. Как можно назвать слепым того, кто видит лучше зрячих? "Спасибо, страж, за подаренную жизнь! Своего первенца я назову Арменом, в твою честь", - сердцем кричала она ему и ждала, что сердце стража отзовется. Ведь не может быть бессердечным тот, кто спасает людей, презрев свой долг.
Но страж уже был слишком далеко, чтобы услышать ребенка. Да и сердце его - всего лишь плазменный насос, не умеющий говорить. "Надо же, какая хитроумная циклическая ловушка крылась в целевой задаче истребления, - рассуждал в полете Армен. - Ловок человеческий детеныш! И еще этот парадокс, будто давать жизнь можно и другим простейшим способом - не отнимая жизнь. Причем, без излишних специальных органов, как у примитивных человеческих особей".
Страж запланировал себе, что перелетев через море, он снова займет свой пост и будет думать, думать, пока по-настоящему не осмыслит, что есть мир и что такое жизнь. Теперь у него много новой информации и бесконечное количество времени! Не будь он машиной, можно бы сказать, что сбылись его сокровенные мечты.
Единственное, чего не предусмотрел его кибернетический мозг и что вскоре сорвет его планы - амулет, висящий на шее. Искренний подарок Аши, из-за которого боевой робот Армен будет уличен в предательстве и уничтожен. Из-за одной мелкой оплошности, той, что делают только мечтательные человечки.