- Пошёл в ж.. Иди с миром, сын мой! - сунувшийся было к элю детина отлетел далеко прочь. Фриар Тук не зря славился могучими затрещинами. Озаренные снизу искристым пламенем кроны шервудских дубов, казалось, дрогнули от дружного смеха вольных стрелков, которые расположились здесь на ночной привал.
Под одобрительные возгласы Тук поднял толстыми, как бревна, руками бочонок и разом опрокинул над разверстой глоткой. В общем молчании был слышен только шум рушащегося вниз пенного потока. Потом настала тишина. Кампания лесных разбойников затаила дыхание. Тук поставил опустевший бочонок на землю, в маленьких глазках монаха сверкали веселые отблески костра. Выждав финальную паузу, он, наконец, рыгнул - ревуще-оглушительно, продолжительно, несколькими переходящими одна в другую сложносоставными, почти музыкальными партиями...
Листва вверху зашумела, как от сильного ветра, а хохот добрых молодцов славной ватаги Робина Гуда еще долго гремел подобно раскатам летнего грома. Веселья от незамысловатой шутки хватило честной кампании до той самой поры, как оленья туша над костром не оказалась совсем готовой. К тому времени фриар Тук уже чувствовал последствия своего пивного подвига. Добродушно отмахиваясь от советов стрелков сходить проверить на крепость плотину над пересохшей мельничной запрудой, монах грузно прошествовал вглубь леса, топча землю крепкими подошвами сандалий.
"Что за неудобные одеяния! - размышлял Тук, возясь на ощупь. - Почему не придумать какую-нибудь молнию-липучку? На пуговицах можно было бы сделать, на шнуровке наконец... Завести новую моду? Надо поговорить с приором из абатства Святой Бриггиты. У него, вроде бы, цистит..."
Облегчив чрево, монах не стал спешить с возвращением. Со стороны лагеря доносились неразборчивые выкрики и что-то еще про "веселый месяц май" под бренчание старой лютни. Тук повертел головой, задумчиво почесал в ухе и двинулся в самую чащу, так что огонь костра скоро скрылся за плотным занавесом веток. Сейчас, вдали от товарищей, он совершенно преобразился. У толстого монаха словно выросли крылья. Тук, как огромная темная птица, скользил стремительными зигзагами среди густых зарослей, где и днем с трудом отыщешь дорогу. Будто видя в кромешной тьме, он несся между раскидистых деревьев, подныривал под ветки, взлетал над поваленными стволами, да так ловко, что не хрустнул ни единый сучок, не дрогнул задетый прутик...
Если бы кто-то сумел проследить его путь, то стало бы ясно, что монах, сделав по лесу изрядный круг, вернулся к лагерю с другой стороны. Последние шаги Тука были совсем бесшумны. Он даже, кажется, перестал дышать, потихоньку приближаясь к одинокому старому дубу, вглядываясь в густую тень среди низких и узловатых его ветвей. Пробившийся сквозь листву лучик лунного света на миг озарил кафтан королевского лесничего, столь ненавистный для молодцов Робина. Неизвестный, очевидно, уже долго наблюдавший за лагерем, тут же отодвинулся подальше в темноту, но Тук уже не выпускал его из виду. Сам стараясь держаться в тени, монах сделал еще несколько осторожных шагов, заходя к противнику со спины и уже приготовился ухватить того за свисающую вниз ногу...
Чем-то Тук всё же выдал свое приближение. В последний момент, когда стальные пальцы монаха уже готовы были сомкнуться на его лодыжке, жилистый малорослый лесничий ловко извернулся на своей ветке и пружинисто спрыгнул лицом к лицу к Туку, успев в полете вытащить из ножен изрядных размеров кинжал. Свинцовые четки Тука засвистели пропеллером, парируя молниеносные выпады противника, оказавшегося так некстати серьезным бойцом. Что было взять с собой верную палицу? Наконец Тук изловчился и стеганул врага по правому плечу. Бормоча проклятья, лесничий укрылся за неохватный дуб. Монах вслушался в тихую ругань.
- Сам ты марсианский кактус! Здорово, приятель! Я - Клеменс, Исторический центр, группа европейского средневековья.
Лесничий осторожно выглянул из-за бугристого ствола, сердито буркнул:
- Слушай, друг, - Тук (вернее, Клеменс) осматривал рассеченную полу плаща. - Я, конечно, понимаю, что вам бывает не до исторической конкретики, но в такой одежде в Шервудском лесу лучше не расхаживать. И вообще, шел бы ты изучать своих зверушек в другое место и время...
- А это уж мне решать с выбором биоценоза! - биолог окрысился. - Не одни вы здесь! Мы, может, поважнее делами занимаемся...
- Ну, это ты зря! - добродушно усмехнулся историк. - У нас тут интересный проект. Моделирование перехода от узкогруппового протеста к широкому социальному движению. Большие перспективы. Настоящая крестьянская революция - только с разработанной программой, стратегией, тактикой... А у тебя что - популяция землероек?
Лесничий сердито сопел, собирая рассыпавшиеся из котомки вещи.
- Ладно, не дуйся! Пошли к костру. Скажу, что встретил знакомого причетника из дальнего монастыря. Поешь, согреешься, только кафтан скинь.
Фриар Тук подхватил мешок зоолога, да так неловко, что снова высыпал всё его содержимое:
- Ой, приятель, извини...
Лесничий, вне себя от злости, отпихнул монаха в сторону.
- Постой, постой, дружище... Что это там у тебя? Никак, мел?
Тук сразу посерьезнел, окинул взглядом соседние деревья, потом решительно направился в лес. Лесничий, подхватив котомку, быстро зашагал, было, в другую сторону, но из кустов, навстречу ему уже показалась грузная фигура Тука. В правой руке монах сжимал подхваченную где-то здоровенную дубину, в левой - тряпку, оторванную от полы плаща. Тряпка была вымазана мелом.
- Прошел по твоим следам, приятель. Теперь понятно, почему шериф ноттингемский стал так ловко выходить на наши стоянки... Не слишком ли ты вошел в роль лесничего, зоолог?!
Выражение лица историка не предвещала ничего хорошего, так что биолог поспешил снова обнажить кинжал.
- Какого черта ты лезешь в наши дела?! - рявкнул Тук.
- А какого черта твои разбойники истребляют моих оленей! - лесничий задергался от возмущения. - Еще пара месяцев, и в Шервудском лесу не останется ни одного олененка! Понимаешь ты, дурья башка, мы навсегда потеряем уникальное парнокопытное! Как нам повезло, что в средневековой Англии появились заповедники, были созданы условия для выживания исчезающего вида. Но нет, нашлись негодяи...
- Ты что, это всерьез? Так для тебя зверье важнее людей? Оленей ему, понимаешь, жалко. Если б ты знал, что бароны творят с простыми людьми...
- Твои люди могут пожаловаться королю, а животные... Они же совсем беззащитны.
- Королю жаловаться? А знаешь, что делают королевские судьи? Рубят голодному крестьянину руку...
- Им не рубить, им отрывать руки за такое надо!
Фриар Тук зарычал и взмахнул дубиной. Зоолог еле ушел от удара, полоснув в ответ клинком.
Звонко щелкнула тетива. Противники отпрянули в стороны. Между ними дрожала, глубоко уйдя в землю, стрела, украшенная канареечными перьями. А следом за стрелой с верхушки дуба слетел статный молодец в зеленой суконной куртке.
- Браконьер из Локсли! - злобно прошипел лесничий.
- Робин? - удивленно воскликнул монах. - Ты же должен сейчас... Постой, погоди-ка...
Фриар Тук прищурился, пристально вглядываясь в белозубо улыбающегося предводителя лесных разбойников:
- Ты еще кто такой, из какой конторы?!
Молодец снисходительно взирал на взъерошенных учёных:
- На ближайшее время в вашем Гуде буду я. Представлюсь, Смит, Хронотурсервис. Можете называть меня просто - мистер Смит. Это хорошо, что вы сейчас вместе. Оба переходите в мое подчинение...
- С какой это стати?! - встрепенулся лесничий. - С чего бы вдруг...
- А с того, что проекту нужно финансирование, - мистер Смит по-хозяйски оглядывал окутанный легким туманом средневековый лес, потихоньку проявлявшийся вокруг в предутренних серых сумерках. - На оборудование, энергию, амортизацию, администрацию и на ваши, вдобавок, все эти экспедиции и эксперименты... Поэтому, короче, слушаем и делаем, что я говорю. С вами, Клеменс, будем прям счас готовить поход к Ноттингему. Заказано интерактивное шоу "Штурм средневекового замка". Ну а вы, Мовчан, отправляйтесь в Шотландию, на Лох-Несс. Через недельку ждите группу с охотой на водяного дракона.