Я ехал в Питер наугад.
Его красоты поразили сердце.
Очарованию парков был я рад,
И настеж для людей открытым дверцам.

Довольно трудно Питер приручить.
Его законы писаны веками,
И хочется так сильно место получить
За монолитными высотками - столбами.

Бродягой чувствуя, не ведая границ,
Не зная мира, я ходил путями,
И масса ручкою исчерченных страниц
Остались в жизни брошенными днями.

Имел ли я возможность изменить
Устой, который признанный законом?
Возможно да, коль смел людей просить
Мне подсказать душевным тихим стоном.

Я сильно болен, Питер, вот моя беда,
Душа израненною куклою лежала.
И разум мне шептал - какая ерунда,
Отдай долги и пробуй жить с начала.

Он умирает в стылой пустоте
Холодных улиц и воздушных вихрей.
Нашел ли я ответ своей судьбе,
Чтобы демоны души моей затихли.

Осталось мало: горькая печаль
И нежность душат, сердце опьяняя.
Я точно знаю, что себя не жаль,
Последние надежды здесь теряя.

Последний вздох, словно надежды чудо.
Упавшему листу в ладонь я был бы рад.
Теперь же точно никогда уж не забуду,
Как я впервые ехал в Питер наугад!