Не так давно я выяснил, где в Москве находятся точки распространения мацы среди желающих.
Дело в том, что я люблю мацу. Наш дед был сельским главевреем, который привозил мацу, свечи и вино из Бельц для обеспечения местных этими дефицитными продуктами, почти как Костя - шаланды, полные кефали... Похрустеть мне удавалось редко, но лимит я превышал все равно и сьедал больше всех. При этом в семье все были суеверными атеистами с уклоном в дзен-вегетарианство. Дед умел читать на иврите, но не понимал ничего. Теперь он живет ТАМ и все понимает. Это, впрочем, другая история.
Итак, я отправился за мацой в синагогу в Китай-городе. Мацу благополучно купил с четвертой попытки - не удавалось в синагогу войти. Синагога не виновата - виноват я. У меня почему-то обнаружились три пары ключей от дома в разных местах. Дверь пищала, а я искал очередную пару ключей. Кроме того, по пути от охранника к стойке с мацой все ключи выпали из сумки с оглушительным звоном, а за ними книги, тетради и рулон туалетной бумаги. Все это я подбирал несколько минут. Процедура унизительнейшая.
На выходе меня остановил высокий сутулый человек, весь в черном, и замогильным голосом вопросил:
- Вы еврей?
- Да, - трусливо ответил я.
Черный человек критически оглядел меня.
- Вы обрезаны?
- Нет, - сказал я.
- Поэтому я здесь, - сообщил черный человек. - Видите обьявление? Приходите - обрежем.
- А какой в этом смысл? - спросил я.
- Ну... Разве должен быть какой-то смысл? Вот в маце - какой смысл?
- Она вкусная! - сказал я почти с обидой.
Черный очень удивился и даже подвигал ушами.
- Я ее уже четырнадцать лет ем, - провозгласил он. - И не замечал, что она вкусная.
- Это потому, что вы ее столько едите, - обьяснил я. - Я ее редко ем, поэтому замечаю.
Черный глубоко задумался. Я уже собрался уходить, как он снова остановил меня вопросом.
- Вы еврей?
Я долго глядел на него, пытаясь разгадать, куда все это приведет.
- Да. По матери.
- Понимаете... Без обрезания вы - неполноценный еврей.
- Что, правда? - расстроился я.
- Да.
- Я думал, это просто ритуал.
- Какой ритуал? - иронически сказал Черный. - Никакого ритуала. Вы приходите, мы отрезаем - и до свидания.
- Как? Режете и до свидания?
- Режем и до свиданья. "Гуляй, Вася".
- Так, - сказал я в совершенном расстройстве. - А если я к вам приведу индуса. И вы у него отрежете. Он станет евреем?
- Конечно нет.
- Воот! - сказал я. - Он убежит, изрыгая проклятия на всех индийских языках. Верно?
- Верно.
- Значит, и я не стану ничуть менее евреистым, если не дам себя обрезать, - заключил я.
- Это заблуждение.
- Ну и ладно, - сказал я. - Я вообще во многих отношениях не полноценный: не полноценный молдаван, не полноценный русский, не полноценный немец. Плохо играю на гитаре. В жизни нет совершенства. Относитесь к этому философски.
- Я отношусь, - горячо заверил он. - Но дело не в этом. Дело в том, что на обрезании строится вся еврейская культура.
Наступила замогильная тишина. Нарушил ее черный.
- Вот что, - сказал он с горечью. - Вы все равно не видите в этом никакого смысла. Я понял.
- Ну почему же, - жалостливо сказал я.
- Не видите, не видите.
- Вижу, вижу, - заверил я.
- Правда?
- Ну конечно! Целая куча смысла.
- Да? - засомневался черный. - И в чем смысл?
- Ну... - сказал я. - Разве должен быть какой-то смысл? Вот в маце - какой смысл?
Черный человек стоял, как громом пораженный. Он смотрел прямо перед собой и по напряжению, выражавшемуся на его лице, можно было догадаться, что он ведет какой-то необычайно сложный внутренний диалог.
Я немного подождал и отправился домой в добром расположении духа.