Пятьсот километров, или куда исчезли марсианские каналы
Бензином и битумом
Беги без оглядки!
Каторжанин
Realpolitik
Вновь открывшиеся обстоятельства
Ближе, чем кажется
Отбилась! Но как?
Судьбы причудливый извив
Титаник снова утонул
Там, за холмами - Рубикон
Эксперт из резерва САОР
Закрывая люк, он услышал обрывок разговора:
- ...бедовые ребята. Пора бы окончательно запретить этот самый пилотируемый джампинг. Он давно пережил самое себя.
- Осколки героического прошлого, цепляющиеся за настоящее. С установкой ВП-буев нынче прекрасно справляются автоматические станции.
Байкалов задержался и, ухватившись за край переборки, подался назад, пытаясь разглядеть, кто это так категорично хоронил пилотируемый трек-джампинг.
Разговаривали двое, судя по форменным комбинезонам, электротехники.
Байкалов весело ухмыльнулся, упругим движением перескочил через комингс и задраил за собой крышку люка.
Могильщиков у профессии трек-джамперов образовалось неимоверное количество. Они были необыкновенно деятельны, неимоверно говорливы и необоснованно агрессивны. Они требовали ликвидировать Дивизион ТД, ссылаясь на многочисленные случаи гибели трек-джамперов и утверждали, что автоматика под управлением искусственного интеллекта безболезненно заменит собой несовершенный, подверженный страхам и эмоциям человеческий материал. "Дорогу прогрессу", - демагогически провозглашали они и добавляли с угрозой: "а всё, мешающее чеканной поступи его, отправится на свалку истории". Они выдумали новое словечко: - "рэд-джамперы", недвусмысленно намекая на то, что в Дивизионе служат безответственные личности, склонные к неоправданному риску и потому опасные не только для себя - в частности, но и для общества - в целом. Каким образом неоправданный риск мог угрожать всему обществу? Трек-джамперы терялись в догадках. Они, кстати, не понимали и причины негативного к ним отношения, сформировавшегося и распространившегося широко так внезапно и будто бы из ничего. Ещё вчера они считались безусловными героями, сегодня же их принимали чуть ли не за прожжёных авантюристов.
Однако... Однако эта кампания очернения и развенчания никак не влияла на текущую деятельность Дивизиона ТД. Он продолжал существовать и неплохо, надо признать, себя чувствовал. Руководящие товарищи из Высшего Совета и Управления Космогации выражали, конечно, сомнения в ближайших и долгосрочных перспективах ТД, но сомнения их касались, прежде всего, вопросов соблюдения правил техники безопасности при осуществлении пилотируемых полётов. Точнее, вопиющего и повсеместного несоблюдения этих самых правил трек-джамперами, приводящего к необоснованно высокому проценту гибели личного состава. Как будто бывает обоснованное количество погибших на энное число действующего персонала. Хотя нет - бывает. Технические, служебные и должностные инструкции предполагают и предусматривают возможность гибели сотрудников Дальнего и Каботажного Флотов при исполнении ими профессиональных обязанностей.
Но. Параграфы и пункты Общего и Специального Технического Регламента есть священная корова Объединённого Космического Флота, на чём стояла и стоит суровая производственная дисциплина труда. Нарушение которой влечёт за собой пожизненное изгнание из рядов Космофлота. Без исключений. Если только нарушитель не отчаянный сорвиголова, служащий в Дивизионе Трек-Джампинга.
Здесь скажем по секрету, - отчаянные сорвиголовы в Дивизионе долго не живут, - отсеиваются добровольно или увольняются начальством.
Поэтому трек-джамперы могли не волноваться за своё будущее. Они и верили в него настолько, что в пику недоброжелателям стали именовать себя тем придуманным недоброжелателями словечком. Они стали рэд-джамперами, дерзко насмехающимися над жалкими потугами злопыхателей навредить Дивизиону. Основатель Дивизиона и легендарная личность - командор Флота Александр Александер, остался бы доволен находчивостью и остроумием своих подчинённых, - будь он жив, конечно.
Весёлая ухмылка Байкалова относилась к безапелляционной дремучести доморощенных экспертов электротехников. Автоматические станции никак не гарантировали результативную установку целенаправляющих буев и навигационных маяков. Процент штатно завершённых миссий автоматических станций и рэд-джамперов отличался не намного. Преимущество автоматических станций заключалось в их количестве. Роботизированные верфи выпускали чертовы станции в каких-то неимоверных объёмах, при этом модернизируя собираемые изделия по необходимости на лету. Люди получали безотказные инструменты, способные работать в любых, даже самых неблагоприятных условиях. Доступность автоматов порождала расточительность. Исчезла привычка бережного отношения к технике. В процессе достижения заявленных целей технику не жалели. Машинами замещали человека, однако полностью машины заменить человека не могли. Во многих, очень многих случаях единственно человек был способен успешно справиться с трудновыполнимыми заданиями.
Байкалов знал, о чём говорил. Он считался незаменимым специалистом в разрешении кризисных ситуаций. Не просто кризисных, ведь любая миссия рэд-джамперов рискованна сама по себе, а по-настоящему кризисных. Кризисных кризисных кризисных.
Именно такая ситуация сложилась на Передовом посту номер десять. Передовой пост номер десять был точкой базирования сорок седьмого отряда трек-джампинга, нацеленного на систему звезды FN257982//17. Карликовая звезда главной последовательности спектрального класса F (F5 V), окруженная газопылевым облаком, стала камнем преткновения для отряда трек-джампинга номер сорок семь. Техническим поручением Управления Космогации сорок седьмому отряду вменялось установить в точках либрации три автоматических маяка. Сроки выполнения работы истекли, но поручение не было исполнено. Отряд потерял двенадцать спутников-наблюдателей, шесть автоматических станций и трёх ред-джамперов прежде, чем руководство Дивизиона ТД самым категорическим образом запретило проведение активных мероприятий и направило в сектор сосредоточения отряда номер сорок семь эксперта из резерва Службы анализа и оценки рисков - Байкалова.
В отличии от основного состава Службы в резерве работали сугубые практики. Они назывались пожарной командой и занимались тем, что разрешали проблемы. Разной степени сложности и не всегда успешно, надо признать. Неудачи не скрывали и не замалчивали, а самым тщательным образом изучали, открыто и беспристрастно, делали выводы, разрабатывали наставления, регламенты, правила и рассылали их по всем всем подразделениям рэд-джамперов.
Тут надобно уточнить: - экспертов из резерва САОР привлекали к решению кризисных ситуаций исключительно в тех случаях, когда профессионалы из полевых команд не могли разрешить возникшие затруднения самостоятельно. Поэтому не надо объяснять, - отношения между экспертами и профессионалами конструктивностью не отличались. Наблюдался между ними дух нездорового соперничества, неприкрытого высокомерия и оскорбительной снисходительности. Причём обоюдный.
Байкалов, кстати, в этом напряжённом противостоянии держался подчёркнутого нейтралитета. Он считал всяческие склоки занятием бессмысленным, глупым и вредящим общему делу. Что не отменяло заведомо предвзятого к нему мнения.
Вот и сейчас находившиеся в кают-компании рэд-джамперы смотрели на него с нескрываемой враждебностью.
- День добрый, - чересчур жизнерадостно поздоровался с присутствующими Байкалов.
- О-о-о, кавалерия прибыла, - насмешливо произнёс сидящий ближе к Байкалову ред-джампер.
- Давайте знакомиться, товарищи, - не обращая внимания на саркастическую реплику, продолжал Байкалов. - Меня зовут Игорь Байкалов. Я...
- Да знаем мы, кто ты, - зло перебил Байкалова язвительный ред-джампер. - Заноза в...
- Костров, прекратите паясничать! - резкий возглас не дал язвительному рэд-джамперу закончить фразу.
- Виктор Анатольевич! - обиженно протянул Костров.
Байкалов оглянулся. У раскрытого люка стоял невысокий широкоплечий человек в лётно-походном комбинезоне.
- Извините, Игорь Евгеньевич, - человек шагнул к Байкалову, протягивая руку. - Виктор Гамаюн, начальник отряда ТД-джампинга четыре-семь. - Ребята малость распоясались.
- Игорь Байкалов, - повторил Байкалов по инерции. - Эксперт резерва Службы анализа и оценки рисков.
Они пожали друг другу руки.
- Теперь вы, парни. Представьтесь, - приказал Гамаюн.
- Александр Костров, - приподнялся язвительный рэд-джампер.
- Доломан Китаев, - мрачным голосом сказал сидящий за соседним столиком.
- Антонин Воскобойников. Судя по весёлому гыканью сослуживцев Воскобойникова, Антонин был совсем не Антонин.
- Антон? - спросил Байкалов, обернувшись к Гамаюну.
- Антон, - подтвердил начальник отряда четыре-семь и сокрушённо вздохнул.
- Ничего, бывает, - успокоил Гамаюна Байкалов.
Дальнейшее знакомство с личным составом прошло без неприятных инцидентов. Помимо уже известных Кострова, Китаева и Воскобойникова в кают-компании вынужденно маялись бездельем Андрей Муханов, Валентин Горячев, Марк Сокольников и Кирилл Дунаев. Всего семь человек.
Совсем недавно отряд номер сорок семь насчитывал десять рэд-джамперов. Трое погибли, безуспешно штурмуя систему звезды FN257982//17. Двое погибших считались собственно теми профессионалами, что способны эффективно работать в условиях нештатных ситуаций. Они на практике заслужили свою репутацию, то есть были реальными профи, без дураков. Первый из них, Ефим Горячев, в недалёком будущем, мог бы стать коллегой Байкалова. По неофициальным данным, руководители Дивизиона и Службы согласовали перевод Горячева из рэд-джамперов в эксперты резерва САОР. Второй, - Кирилл Аверьянов, - отличился в инциденте у Звезды Бернардины, когда неисправность одного автоматического ВП-маяка вызвала веерное падение координатной сети целого квадранта. Аверьянов, совершив виртуозный бросок к Бернардине, сумел оперативно заменить аварийный маяк на исправный и заново перезапустить координатную сеть, восстановив транспортный трафик через квадрант.
Их гибель заставила Управление Космогации привлечь к решению возникшей проблемы Службу анализа и оценки рисков. Так эксперт резерва САОР появился на Десятке.
- Идёмте, товарищ Байкалов, ко мне в кабинет, - предложил Гамаюн, - там и поговорим предметно.
- Идёмте, - согласился Байкалов.
Кабинет Гамаюна находился двумя уровнями выше кают-компании. Судя по обстановке, начальник отряда трек-джампинга четыре-семь излишней роскоши не любил. Интерьер кабинета отличался крайним минимализмом. Стол, несколько стульев, этажерка, массивный сейфовый шкаф, клавиатура, проектор виртуального дисплея, блокнот, ручка и стеклянная бутылка с крышкой необычного вида: на одной стороне металлический патронодержатель и изогнутый рычаг, на другой - короткая трубка под углом градусов десять. Гамаюн заметил, как Байкалов смотрит на эту бутылку: недоумённо-заинтересованно.
- Любопытствуете?
- Что это, если не секрет?
- Да какой там секрет? - хохотнул Гамаюн. - Историческая вещь! Сифон для приготовления газированной воды. Вторая половина двадцать первого века. Рабочая модель, между прочим. Хотите пить?
- Э-э-э, не откажусь.
- Процесс несложный, - открыв ящик стола, Гамаюн вытащил пакетик апельсинового экстракта и картонную коробку, явно антикварную. - Нет, - отвечая на немой вопрос, сказал он, - печать репринтная, содержимое оригинальное.
- И что в коробке?
- Баллончики. Заряжены углекислым газом, - Гамаюн достал и показал свинцово-серого цвета баллончик.
- Готовится лимонад следующим образом, - начальник отряда четыре-семь снял со шкафа сифон, наполнил его водой, высыпал экстракт, закрутил крышку, тщательно взболтал.
- Теперь самое важное, - Гамаюн открутил патронодержатель, вставил в него баллончик и ввинтил баллончик в крышку до упора. Хорошенько встряхнул сифон, извлёк использованный баллончик. - Можно пить, - сказал он. Наполнил стакан и подвинул его к Байкалову.
Байкалов с удовольствием выпил.
- М-м-м, неплохо.
- Вода у нас холодная, очищенная каскадными фильтрами комплексной очистки.
- Ну, а сейчас вернёмся к нашим баранам, - Гамаюн разложил на столе голографические снимки. - Система звезды FN257982//17. Фото сделано на наиболее близкой дистанции, одна целая, две десятых единицы.
Байкалов вгляделся в размытую белую точку, окружённую туманным овалом.
- Звезда окружена протопланетным газо-пылевым облаком. Удаление одна и две десятых - предел безопасного пилотирования. Всякая попытка сократить дистанцию приводит к потере космических аппаратов. Пилотирование осложняют помехи неясного происхождения.
- Тем не менее вы продолжали штурмовку. Двенадцать спутников, четыре автоматические станции и три пилота ред-джампера.
- Система принципиально важна и вы это знаете. Она даёт выход в неисследованные области Галактики. Так или иначе, но ВП-маяки в системе должны быть поставлены.
- Знаю... И должны.., - задумчиво протянул Байкалов. - Вас никто не обвиняет, Виктор. Специфика нашей работы предполагает риск. Не мне вам напоминать об этом. Зачастую этот риск смертельный и бывает безрассудный. Не в обиду будь сказано - рисковать следует обдуманно. Желание кому-то что-то доказать во что бы то ни стало есть признак нравственной незрелости. Детскости, если хотите. Штурм унд дранг хорош при ловле блох и... при желудочном расстройстве.
Гамаюн угрюмо молчал. Он не считал себя виноватым в любом случае, однако спорить с представителем центра полагал ниже своего достоинства. Если честно, он вообще не понимал сути высказываемых Байкаловым претензий. Он, Гамаюн, и его подчинённые делали порученную им работу: осознанно и добросовестно. Риск был неизменным попутчиком в их деле, они свыклись с вероятностью умереть в следующее мгновение и спокойно воспринимали факт внезапности собственной смерти. Эксперт САОР, Байкалов, сидящий напротив и отчитывающий начальника отряда четыре-семь, то есть его, Гамаюна, сам руководствовался тем же кодексом поведения и он, Гамаюн, глядя в в лицо эксперту, терялся в догадках, в чём же причина такого откровенного недовольства.
- Странно, - думал в свою очередь Байкалов, разглядывая мрачную гамаюнову физиономию, - я сейчас вроде обвинил его в том, что собираюсь сделать. Прыгнуть в систему этой чертовой звезды, невзирая на очевидную опасность и выполнить поставленную задачу, либо умереть. Либо выполнить и умереть, или умирая, выполнить. Либо просто умереть, ничего не сделав, как умерли эти двое. Попросту сдохнуть. Н-е-е-е-т, помереть мы всегда успеем. Слишком громкое, слишком обязывающее звание - эксперт. Какой, к чертям, эксперт?!. Им всем элементарно везёт. Кому-то везёт больше, кому-то меньше. Ему, Игорю Семёновичу Байкалову, ещё сопутствует удача. Ветреная дама ещё не отвернулась от него. Поелику, наполним ветром фарта паруса...
- Я никоим образом не хочу вас в чём-то обвинить, Виктор, - сказал Байкалов. Работа есть работа, и работа должна быть сделана.
- Жертвы несущественны, - жестким тоном завершил фразу Гамаюн.
- Жертвы несущественны, - подтвердил Байкалов. - Налейте-ка мне ещё вашего лимонада.
Единственным украшением кабинета Гамаюна был висевший у него за спиной огромный цветной постер с изображением КГК типа "Корсика" в разрезе. Крейсер Глубокого Космоса типа "Корсика" управлялся экипажем из двух человек и нёс на борту четыре автоматических ВП-маяка и шесть ВП-буев.
Звездолёты типа "Корсика" стояли на вооружении всех линейных отрядов трек-джампинга.
Специалисты из резерва Службы анализа и оценки рисков летали на звездолётах типа "Карпаты". Экипаж: один человек. Полезная нагрузка: три автоматических ВП-маяка и четыре ВП-буя.
Революционный способ вождения космических аппаратов создали на заре межзвёздных перелётов. Технология называлась ИКС - Интерактивная Командная Сфера. Все слова с большой буквы, естественно. В той самой разгорающейся заре сверхдальних галактических полётов астропилотам приходилось облачаться в специальные громоздкие скафандры со множеством разъёмов, к которым крепились нейрошнуры, создававшие симбиотическую связку человека и машины. Со временем технология усложнялась и упрощалась одновременно, неуклюжие скафандры канули в лету, в той же бездонной пропасти исчезли сначала лёгкие, обтягивающие тело костюмы и сменившие их специальные шапочки, а затем и очки виртуализации. Актуальная версия симбиотического нейронного сопряжения человека с космическим кораблем представляла собой две прозрачные присоски, крепящиеся к вискам пилота. Конструкция звездолётов также подверглась изменениям. Ходовая рубка превратилась в изолированную спасательную капсулу, одноместную или двухместную, в зависимости от типа космического корабля, снаряжённую отдельным ВП-конвертером. Звездолёт стал модульным, причём модульно самосборным, позволяющим астронавтам самостоятельно дополнять новыми модулями базовые комплектации космических кораблей. Но, в силу специфики ремесла, рэд-джамперы наоборот максимально разгружали свои звездолёты.
По аналогии с часами, эти корабли назывались скелетонами.
Ходовая рубка, тире, спасательная капсула являла собой предельную степень аскетизма. Анатомическое пилотское кресло, маленький резервно-дублирующий пульт перед ним, у правого подлокотника небольшая ёмкость, хранилище тюбиков с питательной смесью, соками и водой, гигиенический отсек, отсек регенераторов воздуха, под палубой компактный ядерный реактор в защищённом отсеке, генератор гравитации, энергонакопители, питающие ВП-конвертер, камеры хранения малых и средних ремонтных роботов. Кольцо маршевого внепространственного двигателя в кормовой части ходовой рубки, тире, спасательной капсулы опоясывало входной люк, над кольцом, по периметру шли сопловые отверстия ходовых каботажных, тормозных и маневровых двигателей коррекции и ориентации.
Гамаюн встретил эксперта на причальной палубе. Техники уже подвели герметичный стыковочный переходник к стыковочному узлу байкаловского звездолета. Звездолёт назывался "Тускарора".
Байкалов был облачён в тонкий спасательный скафандр ярко-бирюзового цвета и выглядел по сравнению с начальником отряда четыре-семь и обслуживающим корабль техническим персоналом как экзотическая птица из джунглей Амазонки среди воробьиной стаи. Цвет скафандра определялся требованием отличной визуальной видимости, позволяющей спасателям обнаружить спасаемого в Пространстве.
Старший техник передал Байкалову тонкий лист планшетного компьютера с заполненным бланком протокола наружного технического осмотра. Результирующая строка завершалась круглой меткой зелёного цвета. Байкалов приложил большой палец к сенсорному экрану, удостоверяя обоснованность документа и возвратил лист старшему технику. Тот резко дернул за язычок, разделяя лист надвое.
- Ваша копия, капитан.
Байкалов небрежно засунул копию в широкий набедренный карман.
- Три установленных буя, - сказал Гамаюн, - отмечают границу сектора для штурмовки. Начальный на удалении одна и две десятых от цели, конечный - с этой точки Горячев и Аверьянов совершали финальный прыжок. Удаление: ноль целых девяносто три сотых от цели. Помехи и искажения здесь на приемлемом уровне. Дальше - ситуация значительно хуже.
- Я помню, - ответил Байкалов.
- Повторение лишним не бывает, - строго возразил Гамаюн.
- Ну, я пошёл, - сказал Байкалов. - Туда и сразу обратно.
Гамаюн молчаливо отсалютовал в ответ.
Предстартовая подготовка велась нынче независимо от пилота. Байкалов сидел в кресле, пристёгнутый ремнями и вполуха слушал переговоры голосового блока бортового ИИ с голосовым же блоком ИИ диспетчерской Передового поста номер десять. Одновременно с переговорами бортовой ИИ проводил внутренний осмотр состояния модулей звездолёта. Схематическое изображение КГК "Тускарора", выведенное в верхней части виртуального панорамного экрана модуль за модулем окрашивалось в зелёный цвет. Помимо структурной трёхмерной схемы звездолёта, экран заполняли столбцы телеметрической информации, безостановочно бегущие сверху-вниз и снизу-вверх. Наиболее важные фрагменты телеметрии выделялись оранжевыми рамками и закреплялись в нижней части экрана, так, чтобы пилот мог не спеша с ними ознакомиться.
Правило вербального дублирование выполняемых процедур действовало неукоснительно, однако вместо пилота под запись в бортовой журнал говорил голосовой блок ИИ. Искусственный интеллект КГК "Тускарора" обладал бархатным баритоном. Благородным, мужественным, оставляющим яркое впечатление. Хорошо поставленным.
Модульный осмотр "Тускароры" закончился без ошибок одновременно с предстартовой подготовкой. "Тускароре" дали добро на выход в стартовый сектор. Телеметрия плавно съехала в левую часть экрана. Диспетчерская перебросила в память ША - штурманского автомата полётное задание. Герметический переходный тоннель отстыковался и втянулся внутрь причальной палубы. Диспетчерская начала обратный предстартовый отсчёт. Байкалов подключился к модулю аварийного ручного управления и рубильнику аварийного сброса ходовой рубки, тире, спасательной капсулы. По счёту "ноль" отключились и разошлись магнитные захваты, удерживавшие звездолёт у причальной стенки, бортовой ИИ включил ходовые двигатели и вывел "Тускарору" в сектор ВП-прыжка. Пятнадцать секунд спустя зажглись огни разгонного ВП-створа. ИИ задействовал силовую магистраль от главных энергонакопителей к внепространственному конвертеру. Ходовые двигатели заработали на полную мощность. Байкалова вжало в кресло. Вспыхнула предупреждающая пиктограмма на экране и маршевый ВП-двигатель разрядился ослепительной энергетической вспышкой.
КГК "Тускарора" бесследно пропал в исходной точке. И проявился в начальной точке штурмовки на удалении в одну целую две десятых от системы звезды FN257982//17.
Оптический телескоп немедленны выдал максимально увеличенную картинку звезды - яркую жёлто-красную точку в центре размытой овальной туманности. Картинка ничем не отличалась от показанной Гамаюном голографической фотографии. Зато начали проявляться помехи, создаваемые неустановленным источником, о которых предупреждал начальник сорок седьмого отряда трек-джампинга. Их воздействие напоминало мелкую рябь на поверхности воды. Едва уловимые программные сбои, искажения откалиброванных индикаторов полей, запаздывания в прохождении управляющих командных кодов. Торможение в псевдосинапсических нитях сетевых кабелей. Эти отклонения имели эффект накопления, поэтому Байкалов направил "Тускарору" сразу к третьему бую и от него совершил моментально прыжок непосредственно в систему звезды FN257982//17.
...Его выручила нечеловечески отменная реакция на опасность. "Тускарора" выскочила из ВП-режима прямо в хаос обломков циклопических размеров. Байкалов успел только запечатлеть взглядом надвигающуюся на звездолёт бугристую, опалённую некогда неистовым огнём стену и нажать виртуально на виртуальный рубильник аварийного сброса ходовой рубки, тире, спасательной капсулы. Рубка молниеносно нырнула во внепространственную плоскость, а распавшийся на модули КГК унес гигантский осколок некогда исполинской плиты. Ходовую рубку, тире, спасательную капсулу "Тускароры" отбросило к начальной точке штурмовки на отметку в одну целую две десятых единицы от заданной цели.
Байкалов ошарашенно смотрел на экран, по которому видеорекордер крутил закольцованные кадры, - мешанину из огромных фрагментов конструкций и устрашающих размеров ноздреватых камней, - всё, что рекордер успел записать.
- Десятки десятков лет мы искали инопланетную жизнь, разумную инопланетную жизнь или следы, оставленные разумной инопланетной жизнью и нашлась она вот так, абсолютно случайно... Он обнаружил, гипотетически, сферу Дайсона. Но не просто сферу Дайсона. Он обнаружил разрушенную сферу Дайсона. Это всерьёз его напрягало.
И ещё. Он определил на месте причину гибели трёх рэд-джамперов из отряда трек-джампинга номер сорок семь...
Ануннаки
Неблагодарное это занятие - путешествия во времени. Всегда что-нибудь да идёт не так. Даже несмотря на то, что предполётная подготовка в нашем учреждении на высшем уровне. Бабочек в доисторические времена времяпроходцы передавили немерено, вместе с мокрицами, сороконожками, пауками, сколопендрами, скорпионами и прочими членистоногими. И судя по объяснительным, получается у них это непотребство как бы не специально. То они гоняются за неизвестными науке динозаврами, то динозавры гоняются за неизвестными им видами жратвы. А по мне: давит бестолочь ползающих и летающих ископаемых вполне себе осознанно. Проверяют, значит, эффект бабочки на практике.
Последствия, врать не стану, наступают, но... Объясняю. Эталонная база первичной информации в учреждении набрана солидная. Поэтому, после каждого такого инцидента проводится скрупулёзное сравнение - как было до и как стало после.
В результате сравнительного анализа установлено: изменения обнаруживаются несущественные. Потому как ископаемых насекомых и в те, доисторические времена, рождалось предостаточно, и гибли они, соответственно, уж точно не штучно. Кто только их не жрал и не давил. Что, несомненно, радует.
С людьми, конечно, посложнее. Здесь никто никаких случайностей не допускает. Никому, значит, не хочется проверять парадокс убитого дедушки на практике. Однако... Случаются, всё-таки, редко, но всё же, темпоральные казусы, прямо или косвенно влияющие на естественный ход исторических событий, меняющие, следовательно, контекст происходившего в прошлом. Разной степени тяжести и с разными последствиями. Иногда довольно серьёзными, а иногда курьёзными.
Был у нас в учреждении однажды такой случай... Отправили в древнюю Месопотамию научную экспедицию, посмотреть, как там жили местные до образования государства. Состав экспедиции небольшой. Два специалиста: кандидат исторических наук и аспирант, два сотрудника: водитель машины времени и техник-ремонтник. Обыкновенный рейс, рутинное задание, проверенная техника. Что может пойти не по плану? Ну, например, случиться сбой темпорального целеуказателя. Или поломка темпорального двигателя. Из-за которой машина времени совсем невовремя рухнула с высоты двенадцать метров в прозрачные воды Персидского залива. Хорошо ещё на мелководье. Причём. Особенность многофункциональной машины времени в том, что она приспособлена для движения в любых условиях: в воздухе, под водой, на воде и на суше. И по болотам тоже. Поэтому, на берег наши незадачливые путешественники выбрались без труда. Ремонтник полез чинить темпоральный двигатель, ученые засели в кают-компании, а пилот забрался на обшивку, чтобы наблюдать за окрестностями. Во избежание нежелательного контакта. Которого избежать как раз то и не удалось.
Но обо всём по порядку. Через некоторое время из машинного отделения вылез ремонтник и сообщил пилоту, что двигатель накрыло капитально, но ему удалось частично восстановить силовой контур, что обеспечит работу двигателя на треть заявленной мощности. Поэтому, если они хотят вернуться домой, им придётся максимально облегчить аппарат. Следующие десять минут пилот, ремонтник и двое крайне недовольных историков лихорадочно выбрасывали из люка разнообразное имущество, инструменты и научные приборы, забыв о необходимости следить за происходящим вокруг машины. Понять их можно. Ведь надо было не только облегчить машину времени, но и надёжно скрыть оставляемые в прошлом артефакты. Вот тут то и случился темпоральный казус.
Подтащив к входному люку столешницу от разобранного в кают-компании стола, пилот обнаружил собравшуюся у временного аппарата толпу, возглавляемую седобородым старцем в длинной, до пят хламиде, обшитой по рукавам и подолу разноцветной бахромой. Старец, воздев руки к небесам, пел заунывную песню, а толпа резво растаскивала лежащую в куче собственность времяпроходцев.
Пилот, обалдевший от такой вопиющей наглости, выскочил наружу и заорал оглушительным голосом:
- А ну пошли отсюда нахрен, ироды!
Таким вот образом и появились в шумеро-аккадской мифологии Ануннаки.
Приманка
Его Завоевательность Наивысочайший Быстроходнейший адмирал Молниеносного Боевого Флота ТулСаРо [ТулСаРо - бессмысленный набор букв, обозначающий Непобедимую, Бесконечно Расширяющуюся По Всем Направлениям Империю ХалАссар] Хал Пертран стоял, упёршись кулаками в лицевую пластину коренного пульта. Перед ним медленно вращалось гигантское колесо Галактики. Виртуальное изображение показывало господину Быстроходнейшему адмиралу в режиме реального времени оперативную обстановку, складывающуюся в ходе ни на секунду не прекращающейся экспансии Империи ХалАссар. Мириады звездных систем отмечались красными точками - там имперские войска устанавливали мир и наводили порядок, мириады звёздных систем маркировались зелёными треугольниками - они всецело соответствовали представлениям халов об оптимальном / образцовом / безупречном мироустройстве, оранжевые квадратики помечали собственно коренные имперские земли.
Но больше всего на карте было ядовито жёлтых шестиугольников. Имперские картографы-разведчики помечали шестиугольниками ядовито жёлтого цвета потенциально обитаемые миры, пригодные для операций по установлению мира и наведению порядка. Один из таких миров - бледно-голубая планета, три четверти поверхности которой занимала вода и одну четверть - суша, висела в отдельном окне на уровне глаз Хал Пертрана, приводя господина Быстроходнейшего адмирала в состояние еле сдерживаемого негодования. По всем явным и неявным признакам на планете должна была иметься вполне себе развитая машинная цивилизация, способная осуществлять дальние космические перелёты, однако на деле ничего подобного не обнаруживалось. Очень Большая Линза Изумительно Настроенного Маневренного Крупноскопа, принадлежащего Астрономическому Подразделению Картографической Разведки, пронизая бездны пространства и времени, демонстрировала Хал Пертрану разветвлённую сеть транспортных магистралей, бесформенные кляксы мегаполисов, клинья и прямоугольники возделанной земли, каскады промышленных комплексов, дуги плотин электрических станций, караваны судов, водных и воздушных и, самое главное, геометрически точно расчерченные поля космодромов.
Непобедимая, Бесконечно Расширяющаяся По Всем Направлениям Империя ХалАссар устанавливала мир и наводила порядок исключительно в тех мирах, где имелась возможность разжиться передовыми технологиями. А где можно легче всего найти подобные технологии? Понятное дело, на тех планетах, жители которых научились летать к звёздам. И чтобы точно знать, могут они или не могут, халассарцы посылали в такие звёздные системы приманку: муляжи межзвёздных кораблей, сделанные из подручных материалов, а именно - астероидов. Если аборигены их перехватывали, Империя ХалАссар шла к ним устанавливать мир и наводить порядок.
По всему выходило, цивилизация на бледно-голубой планете достигла надлежащего уровня развития, однако... Однако..! Однако.!! Но!!!
Наивысочайший Быстроходнейший адмирал Молниеносного Боевого Флота ТулСаРо [Непобедимой, Бесконечно Расширяющейся По Всем Направлениям Империи ХалАссар] Хал Пертран в бессильной ярости вдавливал кулаки в лицевую пластину коренного пульта. Аборигены бледно-голубой планеты не желали быть подвергнуты операции по установлению мира и наведению порядка. Они самым наглейшим образом игнорировали закинутую в их околопланетное пространство наживку.
- Генерал-картографа ко мне! - рявкнул Хал Пертран, вкручивая кулак правой верхней конечности в костяную облицовку пульта. - Немедленно!!!
- По вашему приказу, ваш-ство, прибыл! - Генерал-картограф, начальник Картографической Разведки Хал Одван лихо отсалютовал Быстроходнейшему адмиралу и звонко щёлкнул каблуками отполированных до нестерпимого блеска сапог. - Ать-два! Тьфу, привычка, ваш-ство!
- Слушаюсь, ваш-ство! - Хал Одван, шагнув к пульту, встал рядом с Быстроходнейшим адмиралом и звонко щёлкнул каблуками. Прежде, чем стать Генерал-картографом, Хал Одван служил фельдфебелем в интендантской роте. Бывшего до него Генерал-картографа, начальника Картографической Разведки судом военно-полевого трибунала судили, приговорили к смертной казни и повесили. За излишние умствования.
- Гляди, - Хал Пертран ткнул пальцем в изображение бледно-голубой планеты. - Что видишь, чурбан?
- Сам вижу, что планета, дурень. Каков результат? Отвечай!
- Так что нулевой, ваш-ство. Пролетел мимо и удаляется на третьей космической скорости с постоянным ускорением ваш-ство! Без сопровождения, - выразительно понизив голос, уточнил Генерал-картограф.
- Ладно, хорошо, проехали, - Быстроходнейший адмирал огорчённо щёлкнул пальцами. - А что вторая?
- Туда же, - разочаровал Хал Пертрана Хал Одван. - Но в другом направлении. - Генерал-картограф нарисовал в воздухе параболу и присвистнул, указывая рукой направление куда-то вдаль.
- Не может такого быть! - опять взъярился Быстроходнейший адмирал. - Вот же, вот же, вот - космодромы!!!
- Скажу больше, - почтительным тоном сообщил Генерал-картограф, - у них там орбитальные станции и поселения на обратной стороне ихней луны.
- Почему на обратной? - недоумённо вопросил Быстроходнейший адмирал.
- А потому что на лицевой, - язвительно отрапортовал Хал Одван, - свободного места больше нет!
- Сегодня мы будем говорить о таинственном небесном страннике, прилетевшем к нам в Солнечную систему из неизведанных глубин космического пространства. Точнее, о пролетевшем сквозь Солнечную систему и снова умчавшемся в глубины космоса на огромной скорости первом межзвездном астероиде. До сих пор не утихают споры, что же это было на самом деле: астероид, или... космический корабль? На этот и другие вопросы ответит гость в студии: астроном, доктор физико-математических наук Фёдор Станиславович Гордеев. Так что же это было, Фёдор Станиславович?
- Здравствуйте, уважаемый ведущий. Добрый вечер, уважаемые слушатели. Отвечая коротко - именно то, о чём вы и сказали, предваряя нашу беседу - межзвездный астероид. Обнаружил его автоматический телескоп, занятый поиском быстродвижущихся объектов. Сначала он не вызвал особого интереса: орбита вытянутая, параболическая. Начали смотреть в архивах, чтобы определить, что это за объект и вот тогда стало понятно - он не из Солнечной системы. Объект летел с большой скоростью, свыше ста километров в секунду, и орбита его была гиперболическая, следовательно, он пришелец из глубокого космоса. Сразу после этого за ним начали следить большими телескопами и оказалось, что объект меняет блеск, становится то ярче, то тусклее. Следовательно, объект вращается с периодом восемь часов. Изменения яркости астероида позволило определить его форму: длина - сто восемьдесят метров, тридцать метров в сечении. Поэтому и возникла сразу идея - инопланетный космический корабль.
- Только поэтому?
- Нет, не только. Он ускорился.
- ???
- Смотрите. Астероид прилетел со стороны Солнца, прошёл внутри орбиты Меркурия, обогнул Солнце на скорости девяносто километров в секунду и пошёл к Земле и обнаружили его, когда он был за орбитой нашей планеты. И, пролетев мимо Солнца, объект ускорил своё движение. Здесь можно предположить, что он включил двигатели. Либо... Либо двигатели были природные.
- Природные?
- Да. Если объект был кометообразным телом, то нагрев повёрнутой к Солнцу поверхности вызвал истечение газов и объект начал ускоряться.
- А известно откуда к нам прилетел астероид?
- В направлении на созвездие Лиры. От Земли он удалился очень быстро, но, тем не менее, возникла мысль его догнать и исследовать близко, однако объект покидал Солнечную систему со скоростью пятьдесят километров в секунду, поэтому догнать его нереально. У нас нет космических аппаратов, могущих разгоняться до подобных скоростей. Сейчас, правда, разрабатываются программы по созданию сверхбыстрых автоматических зондов, способных дежурить на орбите, чтобы вовремя перехватить межзвёздного гостя и исследовать, буде он залетит в Солнечную Систему. А два года спустя была открыта первая межзвёздная комета. Именно комета, потому как подлетая к Солнцу она начала испаряться, образуя хвост.
- И всё-таки, споры о том, был ли астероид инопланетным космическим кораблём продолжаются. Почему?
- Причин несколько. Во-первых: необычная форма и траектория движения. Объект пролетел близко от Солнца так, чтобы не сгореть самому и запастись энергией. Зарядить солнечные батареи, к примеру. Во-вторых: он ускорил свой полёт. Совокупность этих признаков и позволяет предположить, что нас посетил инопланетный звездолёт.
- Не они, а ты, болван, идиот! И-ди-от!!!
- Так точно, ваш-ство!
- Молчи, дурак! Слушай приказ. Подготовь пять, нет, десять новых астероидов. Упакуй их по-полной, так, чтобы эти, с бледно-голубой, заглотили приманку крепко-накрепко. Чувствую, у них будет чем поживиться.
А жить они будут хорошо
- Наука знает много гитик, коллега.
Двое не совсем людей, точнее, совсем не людей, но выглядевшие совсем как люди бесшумно и неприметно появились на улице посреди идущих по своим делам горожан и гостей нестоличного города. Старший, одетый строго и консервативно в серый костюм-тройку и младший, в одежде современной: кроссовки, джинсы, футболка с иностранным принтом, лёгкая бежевая курточка. На голове у старшего плотно сидела элегантная серая шляпа-федора, младший носил чёрную китайскую бейсболку с горделивой надписью "abibas", вышитой толстой серебряной нитью. Старший смотрел на мир сквозь выпуклые стёкла старорежимных очков-пенсне, чёрный шнурок которых был приколот к лацкану пиджака, глаза младшего прикрывали коричневые стёкла узких солнечных очков.
Младший, сделав шаг, неожиданно для себя покачнулся и непременно упал бы, но старший товарищ деликатно поддержал его за локоть.
- Осторожнее, коллега.
- Извините, профессор, голова вдруг закружилась.
- Ничего, коллега, это бывает. Особенно у людей, редко путешествующих вне времени и пространства. Незначительное головокружение пройдёт быстрее, если вы начнёте перемещаться регулярно.
- Вы же знаете, профессор, не доверяю этим передовым технологиям. Они меня...
- Пугают, коллега?
- Настораживают, профессор.
Старший добродушно рассмеялся.
- Уж, поверьте старому, опытному, много повидавшему скитальцу - подобный способ вояжирования гораздо безопаснее, чем старый добрый межзвёздный перелёт на релятивистских скоростях.
- Уж, позвольте с вами не согласиться, профессор, - пробурчал в ответ молодой. - Давеча мне аспирант с факультета, неважно, с какого, рассказал о...
- Не продолжайте, коллега, случай этот известный и немало обсуждаемый. Однако, заметьте, в сём пренеприятном казусе имела место техническая неисправность.
Молодой раздосадованно дёрнул плечом.
- Так зачем мы здесь, профессор?
- О, это познавательная и поучительная история, коллега. Но, давайте сойдём с этого места, тем более, что объект нашего интереса уже прошёл мимо нас.
Они шагнули в толпу и не спеша двинулись за интересовавшим их человеком так, чтобы не терять его из виду.
- И чего в нём особенного? - спросил младший, слегка озадаченный.
- Видите ли, коллега, - профессор поправил пенсне и негромко откашлялся, словно бы готовился выступать перед огромной аудиторией, - этот человек однажды, в пору своей молодости, решительно отказался иметь детей, потому что не хотел, чтобы его дети жили в таком мире, где царит насилие, ложь, преступления, обман, голод, эпидемии... Сейчас ему шестьдесят девять лет.
- Хм, разве это какое-то исключительное событие, коллега? - язвительно поинтересовался младший. - Уверен, значительное число местных жителей мужского пола поступают аналогичным образом.
- Не скажите, коллега, не скажите, - профессор грустно усмехнулся, - конкретно у этого человека должен был родиться сын, который, женившись, родил бы сына, который, в свою очередь, открыл бы технологию межзвёздных перелётов, но он, к несчастью здешней цивилизации, не родится, из-за чего человечество не выйдет в Галактику, оставшись в пределах своей солнечной системы.
- Не родится один, родится другой, - легкомысленно предположил младший.
- Увы, мой мальчик, предопределение так не работает, - профессор сокрушённо вздохнул, - бывает, что шанс выпадает единственный, уникальный и те, кто им не воспользуется, рискуют кануть в абсолютную безвестность.
- Значит, они...
- Не волнуйтесь, коллега. Местная цивилизация исчезнет не скоро. Судьба отпустила ей несколько тысячелетий. Они полностью освоят Солнечную систему, но остановятся на её границе.
- И ничего нельзя сделать?
- Вы же знаете, коллега, мы вступаем в контакт только с теми, кто самостоятельно находит способ проникнуть в глубокий космос. Это своеобразный экзамен на зрелость, молодой человек. Но вы о них не беспокойтесь. Жить они будут хорошо и тихо сойдут со сцены, уступив место иным разумным, белковым, или, возможно, небелковым, которые обязательно придут им на смену. Но вот что я скажу вам с твёрдой уверенностью - эти, иные, свой шанс не упустят. Уж в этом можете не сомневаться, коллега!
Пятьсот километров,
Утром Бригадира вызвали в контору. Рация хрипела и плевалась словами: "срочно!", "немедленно!", "руки в ноги!", "кончай камни пинать!" Бригадир выключил микрофон, переключился на внутреннюю линию, приказал бульдозеристу остановиться и полез в кабину. Открыл дверцу, плюхнулся на второе сиденье, притянул бульдозериста к себе и проорал ему в ухо: "Я в контору!" Бульдозерист кивнул и взялся за рычаги. Бригадир спрыгнул на каменное крошево, несколько минут смотрел как огромная машина, пышущая жаром работающего двигателя, сгребает валуны к кургану на краю площадки. Бульдозер рычал и плевался иссиня-чёрным дымом. Фильтры выхлопных труб прогорели и требовали замены. Двигатель почти исчерпал заявленный производителем моторесурс, но никто не собирался выводить машину из эксплуатации на капитальный ремонт. Начальство требовало неукоснительного выполнения плана, невзирая на состояние техники.
Мастер, сидя за столом, курил и тупо пялился на входную дверь. Лампа без абажура висела под потолком, ярко освещая рабочий кабинет. Мастер привычно думал, что надо бы прикрепить к лампе хоть какой-нибудь рассеиватель, чтобы этот проклятый свет не так сильно слепил глаза. Завхоз, редкостная скотина, категорически отказывался менять лампочку. У него де остались только промышленные экземпляры, а бытовые закончились, закончились давно и снабженцы никак не могут исполнить его заявки, ссылаясь на чрезмерную занятость. Мерзавец как обычно врёт, врёт нагло, бесстыдно, без зазрения совести. Бытовые, маломощные лампочки у него имеются, но он бережёт их для администрации. Взять бы его за грудки и хорошенько потрясти, с наслаждением глядя в осоловевшие от страха завхозовы глаза.
Экая ничтожная душонка, размышлял мастер, раздулась от собственной значимости и в ту же минуту принялась гадить по-мелкому, изводя трудящихся своим показушным высокомерием.
Он вдавил окурок в пепельницу. Яркий свет раздражал, а Бригадир, демонстративно игнорирующий его указания, вызывал тихую неприязнь. Если не сказать больше, - злобу.
Мастер спал шесть часов в сутки, питался разогретыми полуфабрикатами и супами из пакетов, пил алкоголь из сублимированного порошка, заливая порошок восстановленной фильтрованной водой и курил дрянные сигареты по десять копеек за пачку.
Спал, кстати, он в кабинете, на узкой неудобной кушетке, а мылся в тесной душевой кабинке под скупыми водяными струйками, с особым тщанием используя каждый, выдаваемый завхозом, кусочек мыла. Объявленный администрацией Аврал требовал от нижестоящих руководителей производственного процесса и простых трудяг выкладываться на работе без остатка, до полного изнеможения физических сил. И они выкладывались, выполняли и перевыполняли установленные квартальные планы, увеличенные нормы выработки, работали без отдыха, в три смены, отказывались от положенных отпусков и для чего? Для того, чтобы получить в результате Большой Аврал, за которым, несомненно, последует Исключительно Большой Аврал. Мастер вполголоса выругался и пришлёпнул бланк распоряжения гранитным письменным прибором.
Бригадир, открыв пинком ноги наружную дверь, ввалился в тамбур. Дверь с грохотом закрылась и вслед за закрывшейся дверью включились воздушные сопла, обдувая Бригадира тёплым воздухом со всех сторон. Поворачиваясь вкруговую, Бригадир мысленно гадал, зачем он понадобился Мастеру. План его бригада выполняла с солидным превышением суточных заданий, трудящиеся работали на износ, демонстрируя феноменальную сознательность и непоколебимую верность служебному долгу.
Ничего хорошего от вызова к начальству Бригадир не ждал.
Открыв входную дверь, он вошёл в кабинет Мастера.
- Разрешите?
Мастер раздавил в пепельнице очередной окурок, помахал рукой, разгоняя табачный дым.
- Садись, товарищ Бригадир.
Бригадир неторопливо уселся на продавленный стул, с треском содрал лицевую маску и приготовился слушать.
Мастер едва заметно поморщился. Бригадир принёс с собой запах кремня, солярки, машинного масла и дешёвого одеколона.
- В общем такие дела, товарищ, - Мастер убрал с листа мраморный письменный прибор и подвинул распоряжение к Бригадиру, - читай.
Бригадир взял бланк и прочёл напечатанный на нём текст самым внимательным образом.
- Это что же получается.., - сказал Бригадир.
- То и получается, товарищ, - перебил Бригадира Мастер. - Твою бригаду перебрасывают на новое ответственное задание. В рамках реализации Большого Аврала. Задание имеет первостепенное значение. Литера "Ноль", товарищ.
- Мы трудимся без выходных...
- Все вопросы, товарищ Бригадир, не ко мне. Я сам безвылазно сижу в этом кабинете, жру сублимированные продукты, одежду вообще не меняю, мотаюсь по четырём участкам, выслушиваю тупые жалобы, отвечаю на бесконечные требования. Если желаете определённости, обращайтесь в администрацию, товарищ.
Бригадир крепко сжал челюсти. Матерные слова рвались изо рта, он с трудом, но сдержался. Абсурдная идея - бессмысленная изначально - попытка выяснить что-либо у высоких начальников. Остаётся взять под козырёк и пойти исполнять. Молча и беспрекословно.
- Я пошёл, - Бригадир поднялся со стула и приладил к лицу защитную маску.
- Идите, товарищ, - Мастер вернул мраморный письменный прибор на бланк распоряжения и закурил. - Желаю очередных грандиозных трудовых побед!
Прямая линия канала исчезала за близким горизонтом. Бригадир повернулся к стоящим плотной толпой бульдозеристам.
- Наша задача, товарищи, засыпать этот канал полностью, так, чтобы его больше не было видно. С любой высоты, товарищи. Задание приоритетное, исполнение срочное.
- Сколько требуется засыпать? - спросил бульдозерист.
- Пятьсот километров, - сказал Бригадир.
Бульдозерист присел на корточки, провёл ладонью в толстой перчатке по бугристому краю бетонной стенки.
- Умели же делать предки, - проговорил он с завистливым восхищением.
- Да, умели, - сухо согласился Бригадир, - а мы теперь всё это зароем - капитально, на века! По машинам, товарищи!
или куда исчезли марсианские каналы
Бензином и битумом
В две тысячи сто тридцать первом году учёные создали и внедрили в производство нанотехнологичную асфальтовую смесь. С этого открытия всё и началось.
За стеной медленно и грустно играла гитара. Егоров уселся в продавленное кресло, закинул ноги на деревянную скамейку и потянулся к большому термосу с чаем. Подставил к горлышку кружку, нажал на кнопку и дождался, пока горячая густо-коричневая жидкость заполнит фаянсовый сосуд до края. Поднёс кружку ко рту и в этот момент за стеной запели. Приятный баритон меланхолически выводил слова старинного цыганского романа: А на последнюю да на пятёрку / Найму я тройку лошадей, / Дам я кучеру на водку: / Поезжай, брат, поскорей. / Кого-то нет, / Чего-то жаль, /Куда-то сердце рвётся вдаль. / Я вам скажу один секрет: / Кого люблю - того здесь нет.
Егоров ухмыльнулся: водитель специальной машины-бензовоза скучал. Репертуар у Фёдорова был богатый - от городских жестоких романсов, через песни советских вокально-инструментальных ансамблей, до иностранных рок-групп. Последние он пел на чудовищном английском языке, рыча, дико завывая и иногда срываясь на визг. За это концертирование водителя специальной машины-бензовоза не любили, и даже изредка слегка побивали, но Фёдоров не обижался, стойко и мужественно перенося тяготы и лишения, обрушивающиеся периодически на хрупкие плечи творческой натуры. Или, наоборот, обижался и даже очень, однако по какой-либо личной причине предпочитал терпеть. Чёрт его разберёт, что там намешано в фёдоровской душе, да и не хочется Егорову разбираться в хитросплетениях фёдоровского сознания - ему бы в себе разобраться. Пусть этим занимаются штатные психологи, им за это деньги платят, но и психологам часто приходится нелегко - в управлении, считай, каждый второй с ПТСР, что неудивительно, - такова специфика работы в поле. Здесь требуется уточнить: В поле, а не на поле. На полях трудятся колхозники, а Егоров, с коллегами, к колхозникам не относился. Никак. Он и его коллеги по работе были дорожниками.
Егоров отхлебнул из кружки - чай, заваренный с имбирным корнем напоминал о доме - такой чай любила заваривать бабушка. Ещё бабушка варила сур, домашнее пиво. Детям доставалось сусло - незабродившая основа будущего хмельного напитка - Егоров отлично помнил его вкус, как и вкус собственно сура, и браги, которые он попробовал уже после окончания школы. Вслед за пивом Егорову вспомнились шаньги и черинянь - пирог-рыбник. Но тут егоровское путешествие по памяти было грубо прервано голосовым сообщением, разнёсшимся по сети экстренного оповещения.
- Дежурным расчётам общая тревога, - в громкоговорителе раздалось шипение, щелчки, глухие стуки, а затем металлический голос повторил. - Дежурным расчётам общая тревога. Номерам занять места согласно огневому расписанию. Боевая задача доводиться командирам расчётов по ходу движения. Повторяю...
Повторения сообщения Егоров не слышал. Он съехал вниз по опорному шесту на первый этаж и бросился в раздевалку. Распахнул дверцу шкафа и принялся быстро натягивать защитный костюм. В раздевалку ворвался Фёдоров, пробегая мимо Егорова ткнул того кулаком в спину. Егоров, надевающий штаны, заскакал на одной ноге, пытаясь удержать равновесие.
- Не упади, начальник, - коротко хохотнул Фёдоров.
- Иди на хрен, - прорычал в ответ Егоров.
Он затянул поясной ремень, застегнул куртку, схватил каску, дыхательную маску и выскочил во двор. Специальные машины организованной колонной выезжали за ворота. Рядом с Егоровым затормозил Зил-137 с битумной цистерной. Егоров запрыгнул в кабину, грохнул, закрывая, дверью. Следом в пассажирскую секцию кабины залезли Фёдотов, Мартынов и Гаврилов - огневой расчёт номер двести тридцать восемь в полном составе.
Машина дёрнулась и поехала. Парфён Сергеевич ловко встроился в колонну. Егоров сдёрнул микрофон с держателя:
- Диспетчерская, расчёт два-тридцать восемь начал движение. Приём.
- Принято, расчёт два-тридцать восемь. Сообщаю вводную: на сто сорок седьмом километре региональной автомобильной трассы номер десять произошёл концентрированный выброс протяжённостью двести-триста метров предположительно. Предположительно имеются человеческие жертвы, пострадало как минимум, от трёх до пяти негосударственных транспортных средств - легковые автомобили. Задача: оперативно ликвидировать выброс, после чего осуществить профилактические мероприятия. Особое внимание обратить на возможное появление гудронщиков. Приём.
- Принято, - подтвердил озвученное сообщение диспетчера Егоров и отключился.
Колонна проехала второстепенной дорогой, объезжая по широкой дуге город, выбралась на многоуровневую развязку, где её подхватила патрульная служба, бронированные джипы которой повели дорожников к региональной автомобильной трассе номер десять кратчайшим путём, жестоко расчищая полосу от нерасторопных автомобилистов.
Солнце, почти достигшее зенита, раскалило кабину. Включенный Парфёном Сергеевичем вентилятор не помогал, лопасти пропеллера безуспешно гоняли горячий воздух по водительской секции. Жару усугублял запах так называемого освежителя, чей одуряющий запах вызывал у Егорова рвотные позывы. Он опустил стекло и высунулся наружу, проветриться.
Колонна, ведомая патрульными джипами, выехала на трассу номер десять. Трасса была пуста. Служба контроля и регулирования дорожного движения сработала оперативно - перекрыла десятку, заблокировав её на удалении пятидесяти километров от выброса в обоих направлениях. Головной патрульный джип резко отвернул влево и затормозил, пропуская колонну вперёд.
Патрульный с пассажирского места, спрыгнув на асфальт, отсалютовал дорожникам. Проезжающие машины ответили ему длинными гудками. Парфён Сергеевич добавил к гудку частое мигание фарами. Егоров вернулся в кабину. Парфён Сергеевич протянул ему пластинку жевательной резинки.
- Станет лучше, - сказал Парфён Сергеевич.
Егоров развернул обёртку. "Ментол и эвкалипт", прочёл он на обёртке. Вкус жевательной пластинки приятно освежал ротовую полость.
- Спасибо, - промычал Егоров, энергично жуя.
Водитель молча кивнул головой.
Оказавшись на абсолютно пустой трассе, колонна рассыпалась, заняв все четыре полосы движения. Рация в егоровской машине, мигнув красным диодом, запищала сигналом вызова. Егоров взял микрофон, нажал кнопку: