Николаев Игорь : другие произведения.

Battletech (обновлено 26.01)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Помню, в 90-е это было весьма популярно, издавалась даже целая книгосерия ("Волчьи драгуны", Керенский, пехота элементалов!). А потом все как-то вдруг закончилось... Насколько я понял, эффективные манагеры сотворили с робатами примерно то же, что и с фантазийным ворхамиром. Но мы помним Батлу прежней, и пепел ее памяти стучит в сердца фоннатов :-)) Текст не мой, я его лишь немного редактирую по мере поступления новых глав.
  
  BattleTech
  
  1. Маркус
  
  'Запуск один'
  'Запуск два'
  'Подсистемы три-семь-двенадцать, готовы'
  
  Дед всегда говорил, что в жизни надо заниматься чем-то одним и желательно тем, что любишь. Лишь тогда можно добиться подлинного совершенства в своем деле. А те, кто разбрасываются талантами и драгоценным временем, обречены до конца дней своих жаловаться на несправедливость жизни, оставаясь среди заурядных посредственностей.
  Для деда это сработало, но Маркус был не уверен, что такой принцип применим к нему самому. Внук сурового деда работу свою никогда не любил, заниматься ей не собирался и более того, по-настоящему никогда не выбирал. Тем не менее, среднестатистический уровень посредственности Маркус давно перерос - об этом наглядно свидетельствовало то, что он по сию пору жив и умеренно здоров, если не брать в расчет несколько живописных шрамов.
  Когда ему было девятнадцать лет, юноша вообще не думал, чем будет зарабатывать на жизнь. В голове крутились смутные и многообещающие образы карьеры, успеха и - разумеется! - больших денег. Однако в столкновении с жизнью эффектные образы рассеивались быстрее чем сигаретный дым. Мечты обещали найти воплощение 'когда-нибудь, потом', а трудиться ради них приходилось уже сейчас. По настоянию родителей и без особого желания Маркус начал посещать университет, который почему-то считался дверьми в зрелую самостоятельную жизнь, к будущим достижениям. Кто знает, к чему привел бы молодого человека дрейф по воле неспешной судьбы и родственников... В любом случае, проверить это можно было бы только найдя путь в другую, добрую вселеную. Потому что в этой жизнь Маркуса обрела совершенно новый поворот в день его двадцатилетия. Или 'ДеньПервого Налета', так его назвали несколько позже.
  Орбитальные бомбардировщики - как всегда - очень спешили, чтобы не попасть под запоздавший удар сил ПВО, а спешка должному прицеливанию не способствует. Так что часть бомб - опять же как всегда - угодила мимо промышленного района столицы планеты, накрыв центр города. Удар получился настолько точным, что после даже говорили, дескать, так и было задумано изначально, а комплексные ошибки навигации и прицеливания оказались лишь удобным предлогом. Так или иначе, случилось то, что случилось.
  Спустя годы Маркус случайно узнал, что на самом деле все было несколько иначе. Никто не планировал какой-то специальный, адресный геноцид. Это было слишком дорого и нерационально. Планету зацепили буквально 'мимоходом', за компанию. Просто командующий эскадрой вражеских Варшипов решил, что раз уж после крайне удачной операции образовался запас неизрасходованных боеприпасов, которые нет смысла тащить обратно и нельзя продать, то следует как-то утилизировать лишний груз. Так почему бы не сделать это на условно враждебной территории?
  Университет, который Маркус снова прогуливал, превратился в пылающие руины. Как и цеха завода, где всю жизнь - и в этот день тоже -трудился дед.
  Потом Маркус будет отстраненно вспоминать, как сделал одну из классических ошибок гражданского человека, впервые попавшего под обстрел. Видя, что бомбы падают серией на улицы, он побежал в сторону взрывов, а не прочь от них. Продлись тогда бомбовая серия еще на один-два заряда и его бы навсегда занесли в списки неопознанных или пропавших без вести.
  Маркус и сам не помнил, как уже через пару дней после налета оказался в толкучке у дверей армейских вербовщиков, обуяемый всеобщим страхом, возбуждением, гневом и желанием мести. Он, конечно же, слышал о разгорающейся войне и раньше, однако невнимательно, буквально краем уха. Ведь война - это где-то далеко... И только огненный вихрь в соседнем районе убедил юношу в том. что война это не новостные выпуски с периферийных миров. Война бывает отвратительно реальна, и она уже здесь.
  Как и все в очереди, Маркус хотел стать пилотом-истребителем, чтобы лично свести счеты с подонками, сжигающими мирные кварталы. Девять из десяти в итоге отправились в обычную пехоту, но молодой человек, казалось, приближался к мечте. По мере прохождения различных медицинских и интеллектуальных тестов, проверок с привлечением хитроумных агрегатов он попадал во все более сужающийся круг добровольцев. И в тот момент, когда он был готов занять место в кабине смертоносного хищника с небес, Маркуса огорошили новостью, что он идеальный кандидат для обучения на пилота боевого меха.
  Эту абсолютную машину войны Маркус до этого видел только по видео или на картинках, но даже их младшие братья - строительные, промышленные и сельскохозяйственные машины - впечатляли. Юноша согласился c выводами приемной комиссии. Тем более, что альтернативой была только пехота.
  Будущих мехвоинов на их планете не готовили и бесплатным бонусом Маркус получил свое первое межпланетное путешествие.
  
  'Прицеливание один, два, три, готовность'
  'Наведение - пассивное сопровождение включено, антенна в промежуточном положении, питание не подано'
  'Гидравлика - предварительная готовность'
  'Миомеры - инициацилизация, предварительное электровключение от опор вверх'
  
  Спустя год, когда его только-только начали подпускать к 'живому' роботу для выполнения простейших действий, Маркус прочитал очередную оперативную сводку и узнал, что его мир был оставлен врагу 'после непродолжительного сопротивления'. Этот момент будущий пилот запомнит до конца своих дней. Прежде юноша знал, что где-то у него есть дом или по крайней мере то месту, куда можно вернуться 'когда-нибудь'. Знакомое небо, родной язык. И вдруг оказалось, что у Маркуса больше нет ничего. Лишь скудное содержимого его рундука и люди вокруг- наставники, сокурсники, военные. Все остальное оказалось по ту сторону пылающей линии на трехмерной карте галактики. И по ту сторону жизни...
  Еще через год учебы он пойдет в свой первый реальный бой. И в следующий. И снова, и снова. А затем армия выкинет его также, как приняла, растерянного и оглушенного.
  Наступил мир, или то, что правители с готовностью продали в качестве 'мира' непридирчивым обывателям, которые с радостью утешили себя иллюзией. Мехи сокращаемых полков отправились в огромные, защищенные даже от ядерных взрывов, склады консервации, а их пилоты и техники - в новую жизнь. То есть на улицу, с пособием демобилизованного.
  Слишком много войн, слишком много солдат, так что зачастую даже высококвалифицированные специалисты оказывались в избытке.
  Маркус все-таки попробовал вернуться домой, тем более, что больше ему идти было некуда. Его родина оказалась возвращена прежней политии в результате хитроумного обмена, но этот обмен не предполагал восстановления довоенного положения.
  Большая часть знакомых мест по-прежнему лежала в руинах. Родители превратились в сломленных стариков, а сестра - во вдову с ребенком на руках, ненавидящую всех людей в форме, независимо от цвета и опознавательных знаков. Работы тоже не было, самая перспективная и быстрорастущая отрасль местной экономики представляла из себя разбор и переработку металлолома на экспорт. Маркус отдал родным все деньги, что у него были и, обхватив голову руками, крепко задумался о том, что делать дальше.
  Он умел только одно.
  К счастью, там, где правительства сделали шаг назад, 'частный сектор' сделал шаг вперед. И оказалось немало мест, где были рады отчаявшимся пилотам без гроша в кармане. Надо лишь знать - куда обратиться. Или просто подождать, пока обратятся к тебе. Ведь мы живем в удивительное время, когда оператор боевой техники стоит лишь немногим дешевле своей машины.
  
  'Артиллерия основной группы - автоматика готова. Гаусс - предохранитель А снят, предохранитель Б на ручном режиме, тестирование 87%, ожидание отзыва ремонтной группы'
  
  Бульварные писаки любят рассуждать о том, что кабины мехов пахнут 'Страхом и потом'. Глупость, разумеется. Солдаты не свиньи и по возможности предпочитают работать в комфортных условиях. Тем более, что внутренняя подкладка сенсорного скафандра - одноразовый расходник. Так что кабина его 'Мародера' пахла приятно и синтетически - моющим средством с антисептиком.
  Голос в наушниках шлема отбрабанил традиционную скороговорку: 'Красный четыре, запуск разрешен, движение по готовности'.
  По мере того, как руки включали все новые системы, звучал приятный женский голос. Голос женщины, умершей сотни лет назад, которая, наверное, сильно удивилась бы, узнав, что ее бесплотное отражение будет сопровождать в бой и смерть пилотов всех без исключения мехов всех противоборствующих сторон этого мира.
  
  'Реактор включен. Сенсоры включены. Оружие включено. Все системы готовы'
  
  Возможно, дед был прав. Возможно, нет. Но Маркус точно знал, что умрет, так же как и старик - на своем рабочем месте, делая то единственное, что умеет.
  2. Старый Дэн
  
  Старый Дэн был стар. По-настоящему стар, а не так, какими юнцы видят сорокалетних. Он был стариком с морщинистым лицом, седыми волосами (точнее редкой памятью о некогда обильной шевелюре) и слабым, высохшим телом. Сколько ему лет - никто не знал, Старый Дэн когда-то повредился умом и не помнил о себе почти ничего, ни откуда он родом, ни есть ли у него семья. Изможденный дед мог назвать лишь собственное имя - и еще вопрос, было ли то имя настоящим. Вполне возможно, что набор звуков случайно засел в искаженной памяти, да так и остался.
  Время от времени какие-то отголоски его памяти просыпались. Например, когда при нем говорили, что кто-то пропал 'Как флот Керенского' Старый Дэн мог неожиданно рассказать, что видел легендарного генерала два раза, и тот даже пожимал ему руку. Иногда Дэн внезапно и ни с того ни с сего начинал рассказывать о далеких мирах с деревьями в сотни метров в высоту, о планетах-океанах и столицах-гигаполисах великих держав. Никто не мог сказать видел ли он все это на самом деле или то был бред угасающего разума.
  Новички традиционно удивлялись тому, зачем эта странное человеческое существо вообще нужно в отряде и тем более, почему оно пользуется определенными привилегиями, считаясь ценным активом наравне с тяжелым Мехом. Очень быстро новобранцы получали ответ на все вопросы.
  Несмотря на прорехи в голове Старый Дэн обладал удивительным талантом. Как говорили в старину, дед был на короткой ноге с электроникой. Любой. Он чинил сломанное, улучшал целое, соединял несколько убитых в невосстановимый лом образцов в один работающий. Электронщик брался - и успешно - даже за системы наведения и навигации, а так же контроля реакторов.
  Новые блоки в единичных экземплярах попадались механикам и снабженцами не чаще двух-трех раз в год, а благодаря искусству старика в отряде на большинстве машин прицельные комплексы работали нормально. Ну, почти нормально, потому что даже механик божественного класса не может создавать что-то из ничего, силой воли.
  У Дэна имелось двое постоянных помощников, они же телохранители и няньки. Один из них - Уго, следил за порядком в каморке и за тем, чтобы старик не путался в опасных местах, был накормлен и одет. Второй - Альфред, вроде как считался полноценным учеником, но все знали, что на нем лежит лишь самая черная работа, а всю техномагию необъяснимым образом творит странный старик.
  Маркус, которого молодые мехвоины уже относили скорее к старикам, чем к собственному классу, видел в Дэне еще одну технологическую игрушку старого мира. Сломали, выбросили, затем подобрали случайно на пылающей от ядерных бомбардировок планете. Старик, не помнящий себя, что обеспечивает действия военной техники в мире технологического упадка... Когда-то Маркус услышал слово 'постмодернизм'. Пилот не помнил в точности значение, но почему-то был уверен, что это именно он и есть.
  Пилот 'Мародера' отлично знал, что все его снайперского искусство, прославленное в отряде, имеет под собой строгий, математически просчитываемый фундамент. На две пятых оно зависело от умения правильно использовать возможности бортовых систем меха. Еще на столько же - от возможностей и калибровки собственно систем. И в узкой полосе между этими категориями оставалось место для удачи, острых глаз пилота и всего остального. А более половины прицельно-поисковой электроники, так или иначе, прошло через руки Старого Дэна.
  От опытного взгляда Маркуса не мог укрыться тот факт, что воинское искусство молодой поросли меха-воинов деградирует на глазах, по мере износа техники. Чем дальше, тем больше они оказывались привязаны к самому примитивному оборудованию и, следовательно, самым простым тактикам. Высокотехнологичный бой на предельных дистанциях, когда противники даже не видят друг друга, ориентируясь на показания приборов, уступал место сшибкам 'лоб в лоб'. Ограниченные возможностями несовершенной техники пилоты все чаще сходились на расстоянии прямой видимости, используя лишь обычную оптику.
  Когда Дэн умрет или окончательно сойдет с ума, не пройдет и двух лет, как всему отряду, и ему - Маркусу - останется лишь присоединиться к этому поветрию.
  В минуты тягостных размышлений Маркус иногда развлекался, мысленно перебирая возможные варианты прошлого Старого Дэна. Учитывая квалификацию механика-электронщика, возможностей на самом деле было не так уж много. Инженер уничтоженного военного завода? Конструктор-гений, унесенный водоворотом судьбы из своего кабинета? Или опытный механик времен Звездной Лиги, не отправившийся в неизвестность вслед за вождем? Так или иначе, вряд ли кому-то суждено узнать ответ.
  Иногда судьба старика ужасала Маркуса, который живо представлял, что может кончить также или еще хуже. Однажды он сделает ошибку или подведет многократно восстановленная техника. Броня уступит, сноп осколков ворвется в кабину, они пробьют шлем, войдут в мозг... И вот бывший пилот уже копается в кучах мусора в поисках пропитания, не помня, кто он и откуда. Только Маркус не умеет чинить то, что, казалось бы, починить невозможно.
  Поэтому пилот меха никогда не смеялся над стариком, даже за глаза, чем частенько развлекались молодые солдаты.
  3. Молодой
  
  Пока отряд получил передышку вдали от фронта, мехвоины занимались усиленными тренировками, а Маркус решал неожиданную проблему. Его постоянный ведомый решил сменить наемную роту и ушел, как часто бывает среди наемников, не сильно прощаясь, без особого сожаления. Нового Маркус сразу прозвал 'Молодым' и невзлюбил уже через несколько минут после первого рукопожатия.
  'Мародер' был тяжелой и смертоносной машиной - словно гоплит или спешенный рыцарь, надежно бронированный, опасно вооруженный. Но так же как обвешанному бронзой или сталью воину прошлого, могущественной машине требовалась поддержка. В бою всегда кто-то должен держаться рядом, легкий и мобильный, давая Маркусу возможность забыть о своей ближней зоне и эффективно расстреливать врагов из тяжелой артиллерии на пределе видимости. Кто-то, способный добить подбитого противника, перехватить часть ракетного залпа, дать засечку или на худой конец предупредить о внезапном изменении диспозиции.
  Сражения выигрывает ведущий, однако хорошие (и долгоживущие) пилоты всегда помнили, что от навыков и сноровки ведомого прямо зависит - насколько сильно будет гореть термоядерный костер под задницей ведущего и какие выпадут кости при очередном броске старухи с косой. Маркус был хорошим оператором, жил весьма долго для своей профессии, однако новый ведомый оказался сосредоточением почти всего, что Маркуса раздражало.
  Вдвое моложе. Не помнил настоящего мира и родился, когда Маркус уже вовсю постигал военное искусство. Водить Меха учился с 14-ти лет под руководством своего отца, и эта новая мода очень бесила 'классически' подготовленного пилота. Был белокур и демонстративно атлетичен, спортивен, подчеркивая это длинной - до плеч - гривой, короткими шортами и майкой-сеточкой. Рано поседевший Маркус, глядя на себя в зеркало, уже отмечал выпирающий из комбинезона живот, хотя и успокаивал себя тем, что мех-воины не совершают длинных пеших переходов и в их деле каменная задница куда важнее мощных бицепсов.
  Впрочем, и бог (или черт) бы с ним. Но больше всего Маркуса угнетал и разочаровывал горизонт мышления нового напарника. Воспитанный в прежних традициях воин привык воспринимать свое ремесло как работу пусть и не научную, но все-таки интеллектуальную. Хотя в итоге все сводилось к разрушению и убийствам, путь мехвоина требовал и подразумевал напряженную работу мысли, умение 'передумать' противника. И соответственно - определенный кругозор, постоянное самообразование, упражнение ума. И все это было для нового ведомого пустым звуком.
  Молодой оказался почти неграмотен, ничего не знал и не хотел знать о мире вокруг себя, не стремился осознать происходящее вокруг и не загадывал на будущее. При этом он был, естественно, жизнерадостен, хотел и мог получить все земные наслаждения, которые покупались за деньги, и не стеснялся этого.
  При этом ведущий не мог отрицать, что для своего возраста Молодой довольно хорошо управляется с мехом. До этого они не почти не пересекались, юноша служил в легком звене и занимался все больше поддержкой пехоты, а теперь переходил в высшую лигу, и назначение ведомым к одному из лучших бойцов отряда стало большим карьерным шагом вперед.
  С большой неохотой Маркус признавался себе, что Молодой просто-напросто пугает его своим типажом нового мехвоина деградирующего мира. Ницшеанский человек, не отягощённый грузом сомнений и морали, живущий правом сильного и ценящий хороший грабеж. С улыбкой уничтожающий то немногое, что осталось от прежней, высокой цивилизации. Маркусу легко представлялось, как юноша с улыбкой стреляет ему в спину, просто чтобы избавиться от обузы и, если серьезно, Маркус подозревал, что рано или поздно такой вот молодой 'бог войны' наконец отправит его в вечность.
  С другой стороны, скольких таких 'старик' уже пережил? Новая поросль пилотов была агрессивной и самоуверенной, этакие 'новые варвары', механизированные язычники, лишенные рефлексии цивилизованных людей, возводящие в культ удачу и огневую мощь. Но им не хватало тактического мастерства и умения всесторонне анализировать обстановку. Когда они сходились друг с другом, то иной раз дело доходило и до рукопашной, но при встрече с настоящим ветераном 'варвары' почти гарантированно погибали, отставая в мышлении на два-три хода. Собственно только за последние лет пять Маркус ухлопал не меньше дюжины таких жеребцов-ницшеанцев.
  Может, одному из них и суждено поставить точку в его карьере, но сначала Маркус пропустит вперед своего ведомого, а затем достанет пятого туза из рукава.
  Просто юнцам назло.
  4. Механик
  
  'Матка боска Ченстоховска!'- только и мог воскликнуть главный механик, когда ему сообщили окончательное решение Босса. Хорошо, что никто здесь больше не говорил по-польски, так что выдать этот крик уязвленной души за выражение восторга не составило труда.
  В детстве механик очень любил смотреть образовательные фильмы из истории древней Терры, особенно про таинственную местность под названием 'Египет'. Тамошние обитатели очень серьезно относились к своему посмертному бытию и прикладывали титанические усилия, чтобы сделать его как можно более достойным. В числе прочего они не только потрошили мертвецов, заливая их антисептиком и бальзамирующими жидкостями, но и превращали могилы в склады ценностей. Естественно, бесполезные для покойников дорогие игрушки оказывались куда нужнее живым, обеспечивая самое пристальное внимание. В итоге большинство могил египетских крулей и разных богатых панов грабили с удручающим постоянством, невзирая на страшные кары и несмотря на все уловки строителей и охрану некрополей. Порой это делали по прямому приказу других крулей и панов, которым очень нужны были гроши для их мирских дел, вроде войн или постройки огромных монументов.
  Сейчас механик чувствовал себя человеком, который обнаружил, что ограбили могилу его любимого брата, на убранство которой семья потратила немерено сил и денег.
  Несколько месяцев назад, под конец очередной серии тяжелых боев, они нашли настоящий клад, причем не прикладывая особенных усилий, буквально споткнувшись о него. Просто к часовым, каким-то чудом не пробудив автоматическую систему охраны с ее беспощадным огнем, вышел замордованый местный житель. Он предложил за вознаграждение указать, где якобы спрятан какой-то военный склад. Босс всегда наставлял, что с не выказывающим прямой агрессии местным населением надо по возможности дружить или хотя бы не настраивать против себя слишком сильно. Поэтому пейзанина не пристрелили и даже вполне доброжелательно выслушали. Мудрый рецепт опять сработал. Как выяснилось, неизвестные доброжелатели пытались схоронить множество дефицитных запчастей для боевых роботов и прочей бронетехники в старом заброшенном зернохранилище. Однако их действия не укрылись от голодных глаз немногочисленных поселян, оставшихся в зоне боевых действий.
  Наемники склад вскрыли, с местными честно расплатились продовольствием. А механик глянул на обретенные сокровища и подумал, что живым попал в рай для инженеров. Все было запечатано и укрыто по всем правилам, а на наборах ЗИПов для робототехники стояли клейма еще времен Звездной Лиги. Механик на досуге поразмышлял над тем, бросили этот склад их противники во время отступления или то была нычка контрабандистов, взявших в моду следовать за линией фронта и предлагать свои услуги втридорога всем враждующим сторонам. Да и неважно, в самом деле. Главное - механик чудесным образом обрел много бесплатных запчастей, и по ряду позиций острый дефицит даже сменился приятным запасом.
  Если даже регулярные части все время жаловались, что уровень снабжения опустился ниже минимального и уже в полный рост угрожает боеспособности, то что уж говорить о 'вольных ротах'. И несмотря на то, что новых поставок они могли не видеть месяцами, а техника поступала в виде заремонтированной до состояния 'заплатка на заплатке' старой рухляди, задачу поддерживать в приличном состоянии полтора десятка мехов никто с инженера не снимал.
  Да, счастье механика было велико, можно даже сказать, почти безгранично. Жаль, что быстротечно.
  Потому что теперь, по воле Босса, не тянущий карман запас снова сменился нуждой.
  В ста километрах от расположения отряда стоял на отдыхе и переформировании один из 'регулярных' полков, прошедший через куда худшие бои и испытывавший не меньший технический голод. Узнав об этом, Босс и его зам по коммерческим делам быстренько ударили по рукам с регулярами, обменяв солидный, гарантированный правительством и крупнейшими банками чек на большинство чудесным образом обретенных запчастей.
  От одного вида ведомости проданного оснащения у механика начались меланхолия и острая изжога. Лучше бы эти курвы продали что-то действительно не нужное. Например, с ротой таскались два непригодных для боя меха. У 'Коммандо' начисто скис реактор, который без полноценного профильного завода починить было невозможно. А трофейный 'Гриффин' лишился кабины, которую полгода назад метким выстрелом снес хренов снайпер Маркус. Несмотря на многочисленные попытки механика продавить каннибализацию этих мехов, Босс все еще тешил себя надеждой когда-нибудь ввести их обратно в строй. Или толкнуть повыгоднее.
  Механик родился не вчера и понимал, что содержание роты мехов с батальоном пехоты - удовольствие не дешевое, так что временами всем приходится затягивать пояса на последние дырки и искать деньги везде, где только возможно. Но все равно было горько и обидно, как будто мороженное отняли.
  Механик прослужил здесь достаточно давно, чтобы знать еще один маленький секрет. Вся их наемничья вольница технически принадлежала даже не Боссу, а правившему их родной планетой брату Босса, что стоял во главе компании тамошних богатеев. И все хотели дивидендов со своих вложений, а как будут крутиться холопы, их мало интересовало. Возможно, на деньги с этих запчастей где-то далеко купят дорогих вин и поменяют мрамор в санузлах.
  Паны никогда не меняются.
  5. Босс
  
  Он смотрел в монитор, крутя меж пальцев световое перо. Сейчас Боссу полагалось чувствовать хоть что-то, пусть даже это будет страх, паника. Он старательно пытался выжать какую-нибудь эмоцию. Но в душе оставалась лишь звенящая пустота. И одно-единственное желание - чтобы это все просто закончилось. Как-нибудь.
  Полчаса назад ему было передано послание от представителя КомСтара. Эмиссар прибыл на вертолете и должным образом засвидетельствовал, что сообщение получено адресатом лично. Расшифровка трехуровневого кода заняла шесть минут, и это были самые долгие минуты в жизни Босса. Сообщение оказалось написано сухим официальным стилем, тщательно подобранными словами, не допускавшими толкования или двусмысленности, с акцентами во всех нужных местах.
  'Верховный электор Игеля Кордт Ханс-Иохим Брандис с горечью сообщает Георгу Альберту Брандис-Нортону о смерти нашего достойного лидера и возлюбленного брата Максимилиана Адольфа Брандиса - члена Верховного Совета Игеля, председателя совета директоров 'Брандис AG'. С болью в сердце довожу до тебя, мой брат, что вместе с ним трагически оборвалась жизнь и его верной супруги. Список и даты всех необходимых церемоний прилагаются к письму'
  Один из двух старших братьев мертв.
  Приложение добавляло скупые подробности. Максимилиан и его жена летели с официальным визитом на одну из соседних планет, но к сожалению их дропшип не успел совершить посадку. Он был расстрелян при входе в атмосферу свалившейся из ниоткуда пиратской шайкой, как раз в этот момент нанесшей внезапный удар по станциям и кораблям на орбите. Корабль не имел ни единого шанса, обломки, что не сгорели в атмосфере, раскидало на тысячи квадратных километров. Выживших нет. Увы, таков профессиональный риск сильных мира всего.
  То, что сейчас прочитал Босс, было помимо прочего официальным оповещением третьего сына о том что он теперь второй. В том числе и по очередности наследования. От письма так и веяло политикой, а в жизни было немного вещей, которые Босс ненавидел больше политики. Это казалось по-своему иронично, потому что вся его жизнь была пронизана интригами, притом чужими.
  Должность Верховного Электора формально считалась выборной, раз в десять лет государственные мужи из Верховного Совета (тоже, кстати, выборного) продлевали полномочия действующего Электора или назначали нового. Но Игель был в достаточной степени олигархией, чтобы пост всегда оставался за самым богатым и влиятельным семейством на планете, имеющим достаточный вес также вне пределов звездной системы. То, что Брандисы удерживали за собой эту должность три поколения подряд - больше ста лет - определялось сочетанием мастерских интриг, финансовой мощи и утонченной, зачастую демонстративной жестокости.
  Впрочем, когда-то все едва не пустил на ветер их отец. Ханс-Иохим-старший не понял своевременно сколь радикально изменился мир вокруг и сделал несколько почти фатальных ошибок, потеряв деньги, а следовательно и влияние. Слишком много денег и влияния, настолько, чтобы встал вопрос о физическом существовании клана - многовато врагов накопилось у Брандисов за годы процветания и удач. Для того, чтобы поправить дела семьи и сохранить ускользающую власть, Ханс-Иохим сделал оригинальный шаг.
  Его первая жена, обеспечившая выгодный политический союз с одним из нейтральных синдикатов, давно и трагически погибла в авиакатастрофе, успев подарить мужу весь необходимый набор детей - официального наследника, 'запасного' сына и дочь, ценный актив для очередного межсемейного альянса. Оказавшись в безвыходном положении дорогой папенька ... женился вновь. И его женой, внезапно для всей элиты Игеля, стала дочь богатого банкира, чей финансовый колосс был одним из столпов всей Лиги. Браки с 'чужаками' были редки у планетарной олигархии, но папа сделал ход ферзем и отыграл все поигрыши. Новые финансовые ресурсы и ниточки, ведущие прямо в кабинет к Генерал-Капитану, сняли все претензии к главе планеты и вернули Брандисам статус безусловных правителей.
  Брак родителей не был счастливым даже по меркам политических альянсов, однако не стал он и несчастным. Просто хорошая сделка, в которой каждая сторона получила выгоду. Отец наслаждался упрочившейся властью, а мать получала искреннее удовольствие от роли королевы целой планеты.
  Куда большей загадкой для Босса был вопрос - зачем они произвели на свет его, когда все необходимые дети у семейства Брандисов уже имелись? Может быть отец решил, что новый брак можно счесть неполноценным без общего ребенка? Или в матери, никогда не желавшей детей и лишенной материнского инстинкта, все-таки взыграла биология? А возможно произошла одна из тех случайностей, что бывают между мужчиной и женщиной, делящих иногда постель?
  Сейчас уже никто не расскажет... Так или иначе, без особых фанфар и фейерверков на свет появился он, третий, нелюбимый и ненужный сын, которому дали официально двойную фамилию и забыли, предоставив отпрыска гувернерам и прислуге. Родители оказались поглощены собственными делами, братья и сестра жили отдельным миром 'настоящих Брандисов'. А когда третий сын 'неожиданно' повзрослел, его по настоянию матери буквально выпнули в самую престижную военную академию Лиги на Новой Олимпии. Причем опять же по материнской инициативе 'третьего' с юности пичкали знаниями о финансах, бизнесе и менеджменте в масштабах, далеко превосходящих образование братьев. Похоже, матушка хоть и не любила отпрыска, все же заботилась как могла о его будущем. Тогда будущий Босс ненавидел те уроки, теперь же горестно признавал, что в итоге они оказались куда полезнее чисто военного образования. Недаром старая, очень старая мудрость еще до-космической эпохи гласила, что война это в первую очередь деньги, затем снова деньги и еще раз деньги. А непосредственно сшибка на поле боя занимает последнее место.
  Минули годы, ненужный семье отпрыск зарабатывал на жизнь под знаменами Марика в 'Гвардии Свободных Миров', кропотливо собирая опыт и какие-никакие связи. Пока однажды не решил выйти на свободный рынок и обратился с идей к семье. Небольшая военная компания, что сама себя кормит и приносит прибыль - отличная идея, не так ли?
  Тогда мать, кажется, в первый раз одарила его настоящим вниманием. Наконец-то в ее сыне взыграла кровь Нортонов и вместо того, чтобы воевать под чужим командованием он станет пусть и своеобразным, но бизнесменом. Семье бизнес-идея тоже показалась привлекательной и способной принести неожиданные дивиденды в будущем. Тем не менее риски были должным образом диверсифицированы и хеджированы.
  Половину денег выдал картель из Брандисов и союзных им Игельских домов. Папенька вряд ли пошел бы на такое, но он умер после очередного праздничного возлияния, а старший брат был достаточно прагматичным человеком, чтобы понимать какую пользу может при случае принести пусть и небольшая, но хорошо организованная военная сила под командованием одного из членов семьи. особенно в смутные времена. Вторую половину внесли Нортоны, заодно предоставившие краткосрочные и долгосрочные кредитные линии, а также операционное обслуживание.
  Первое время новому боссу нравилось видеть удивление на лицах разнообразных дельцов, когда они обнаруживали, что 'шайка наемников' обслуживается непосредственно центральным офисом банка-гиганта. Однако скоро Босс на собственной шкуре ощутил побочный эффект нового положения - обязанность любой ценой извлекать прибыль из нестабильного и в целом малоприбыльного рода занятий. В ход шли махинации с фондами и счетами, двойная и тройная бухгалтерия, тайные сговоры с нанимателями, приписки, 'черные' заказы, перепродажа амуниции, наконец, просто завуалированный грабеж. И никаких амбиций на поле боя, потому что как гласила другая старинная мудрость - идеальной бизнес-моделью войны являются сто лет боевых действий без единого сражения и дорогостоящих материальных потерь.
  'Дело может считаться состоявшимся только когда приносит прибыль' наставляли его когда-то и, о Боже, на что он только ни шел, чтобы обеспечить эти самые прибыли 'партнерам'! Тем не менее, при всех издержках такая жизнь его в целом устраивала. Босс был относительно свободен, почти независим в своих решениях, а главное далек от Игеля с его бесконечной грызней за власть и регулярными смертями от всевозможных 'случайностей'. Главное - вовремя и безубыточно сводить баланс.
  И теперь мерзкое дыхание этой возни пахнуло прямо в лицо.
  Кодекс Игеля был довольно четок, должности умерших членов семьи должны передаваться только родственникам, в идеале кровным. На место умершего брата обязан заступить следующий, приняв на себя все обязанности и привилегии. Но Босс предпочел бы броситься под ступни 'Мародера' Маркуса, нежели занять место погибшего Максимилиана в иерархии Брандисов.
  Предпочел бы...
  Неожиданно из самой глубины души, где еще секунду назад не было ничего, выплыла гаденькая мысль. Ведь он теперь второй Брандис в очереди, а у брата нет детей, одна случайность и должность Верховного Электора снова перейдет по наследству ... Босс тряхнул головой, чтобы отогнать эту пугающую и - самому себе можно в том признаться - неожиданно привлекательную идею. Нет! Нет на свете такой вещи, ради которой он бы на это пошел.
  Но мысль никуда не ушла, наоборот, потянула за собой новые. Если Босс понимает диспозицию, то Ханс-Иохим-младший тем более задумывался о том же. Учитывает ли он возможность того, что 'полубастард' братец вдруг вспомнит о первой половине своей фамилии и всем, что к ней прилагается? На что готов новый глава семьи, дабы защитить себя от призрачной угрозы?
  Неожиданно по спине Босса скользнул мерзкий холодок, как будто третий (нет, уже второй) Брандис опять сидел в кабине меха, а над ухом выла сирена, предупреждающая об облучении головок наведения вражеских ракет. Глава военной компании выпрямился, стиснув пальцы на подлокотниках, и думал о том, что, быть может, почтенная матушка оказалась куда умнее и прозорливее своего отпрыска...
  6. Выгодная халтура
  
  Маркус наслаждался умиротворенным покоем, насколько можно быть умиротворенным и спокойным в кабине 'Мародера'. Боевая машина размеренно шагала по равнине с хорошим, твердым грунтом, не требуя вмешательства пилота. Маркус считал умение расслабиться в кабине меха одним из базовых навыков опытного бойца, поскольку навык 'тактического отдыха' избавлял от лишних печалей и сохранял нервы.
  Иногда Маркус не без улыбки вспоминал о том, как впервые оказался даже не в кабине настоящего боевого колосса, а всего лишь в подвижном симуляторе. Стоило захлопнуться дверце тренажера и все карты контрольных проверок, что курсант усердно учил наизусть, назначение многочисленных экранов и переключателей мгновенно вылетели из головы. Маркус феерически завалил симуляцию боя. Инструктор тогда успокоил его, дескать это нормально, в первом 'пробеге' позорятся все. Со временем работа в кабине будет доведена до автоматизма, а сам пилот научится должным образом распределять внимание между индикаторами, мгновенно выхватывая главное и отсеивая второстепенное. В общем так и получилось.
  Про автоматизм совсем не шутили, до попадания в учебный центр Маркус и представить себе не мог, что боевого робота его будут учить управлять точно также как и маршировать, то есть заучивая последовательности типовых действий до рефлекторного повторения. При этом во время курса продвинутой подготовки особое внимание уделялось шлифовке обратного навыка, то есть умению не доверять приборам, постоянно 'держать в голове' всю диспозицию вокруг и быть готовым к импровизации. Ведь любая электроника может солгать, ошибиться, наконец просто сломаться. Одной из 'подлянок' его инструктора, старого волка (до сих пор гордо носившего нашивки давно исчезнувших полков 'Звездной Лиги'), было внезапно спросить у курсанта что-нибудь наподобие - сколько деревьев находится у холма, едва различимого на горизонте? Если в течение трех секунд испытуемый не давал правильного ответа, тем же вечером следовало неминуемое наказание. Как правило бодрый кросс после ужина до этого самого холма для подсчета деревьев. После многочисленных пробежек с попутным избавлением от ужина курсанты волей неволей учились мгновенно переключаться из внутрикабинного пространства и его приборов во внешний мир и обратно.
  Со временем, как и обещали инструкторы, хороший мехвоин развивал в себе естественный навык удержания в голове комплексного образа всего окружающего мира, от состояния самой боевой машины до мельчайших визуальных ориентиров. А плохой, соответственно, не развивал, но эти истории заканчивались намного короче.
  В двухстах метрах впереди него и левее шел 'Беркут' ведомого. Маркус некоторое время управлял машинами этого типа и до сих пор с содроганием вспоминал, как трясло кабину и взбалтывало мозги пилота выстрелами автопушки на плече машины. Впрочем, ведущий подозревал, что внутри черепной коробки ведомого и так противоударный гель, так что Молодому, наверное, все нипочем.
  Мысли об артиллерии потянули за собой цепь невеселых размышлений. 'Мародер' был все еще оснащен гауссом, но дефицит снарядов и запчастей к орудию поджимал все сильнее. Если бы не шаманство старого Дэна, чудеса изворотливости снабженцев и личное искусство Маркуса, выражавшееся в крайне экономном расходе боеприпасов, то на машину давно уже водрузили бы обычную пушку. Скорее всего в обозримом будущем так и случится, однако на 'Мародере' стрельба хотя бы не так чувствуется всем организмом. Хорошо быть пилотом семидесяти с лишним тонн.
  Впереди рассыпались по местности две легкие 'Саранчи' и разведывательные броневики, которым надлежало первым обнаруживать любые проблемы, а затем выдать целеуказание 'большим мальчикам' и далее по обстоятельствам. Обстоятельства как правило диктовали немедленное бегство под защиту больших стволов, поскольку наемная банда не имела возможности относиться даже к легким машинам как к расходному материалу.
  На брифинге, за несколько часов до боевого выхода, Босс, всегда склонный к образным выражениям, охарактеризовал задачу 'выгодная халтура' и 'вытирание чужого зада'.
  Планета, на которой они разбили временный лагерь управлялась причудливой теократией. Перед посадкой на каждый новый мир всем бойцам отряда выдавали для изучения базовую информацию о местности, как правило в виде статьи из энциклопедии. Но прочитанное так заинтересовало Маркуса, что он потратил целый вечер на изучение местных порядков.
  Во главе планеты стояло то ли семь, то ли восемь самоназначенных стариков, называющих себя просто и скромно - Гласом Господним. Они объединяли власть административную и религиозную, ведя паству к светлому будущему, транслируя напрямую веления местного Бога. Населению бедного и слаборазвитого мира полагалось верить, что Армагеддон, уничтожающий весь род человеческий, неизбежен и может случиться в любой момент, а они избранные, которые переживут бедствие и унаследуют галактику, превращенную в райский сад.
  Конечно, все происходящее в галактике за последние десятилетия можно было считать Армагеддоном, однако массового вымирания неверных и материализации обещанных райских кущ не происходило. Зато начались перебои со снабжением, нормирование и голодные бунты. Местные силы правопорядка с ними очевидно не справлялись, более того частично перешли на сторону бунтовщиков, и перепуганные теократы начали искать решение вовне. Чтобы получить помощь от Лиги требовалось пробиться через знаменитую межпланетную бюрократию, на что у старцев не было времени. И тут как раз очень кстати случился наемный отряд.
  Судя по довольному выражению лица Босса, он стряс с перепуганных пастырей солидный кусок за то, чтобы разблокировать их штаб-квартиру и дать возможность эвакуироваться. Мятежники захватили несколько единиц бронетехники, включая носители тяжелых лазеров и самонаводящихся ракет, а затем предположительно стянули их к правительственному комплексу. Старички не собирались рисковать собственными шкурами и очень боялись, что при любой попытке сбежать из-под зашиты прочных стен их могут прищучить.
  Еще на инструктаже Маркус со всей доступной вежливостью спросил, а на кой здесь нужен тяжелый 'Мародер'? Для штурмовой махины просто не имеется достойных целей, как противоракетная платформа он тоже не годится. Так что гонять машину по планете - только ценный ресурс вырабатывать. По описанию задачи там и пары средних мехов хватит за глаза. На это Босс с хитрой ухмылкой ответил, что наличие 'тяжелого меха, способного вселить ужас в сердца мерзких отступников от истинной веры и организации ее представляющей' было затребовано нанимателем и отдельно прописано в контракте. С соответствующей доплатой. И премиальными. Пилоту осталось лишь пожать плечами. Премиальные так премиальные. В конце концов это не ему, а Дэну и тому же Боссу придется потом думать, где достать ценные запчасти, сломайся что-нибудь по ходу задания (а оно точно сломается, сложная военная техника удивительно капризная и ломкая вещь, которая к тому же невероятно быстро изнашивается).
  Также Босс дважды подчеркнул, что их главная задача - обеспечение эвакуации важных персон, а вовсе не война с местными, поэтому чем меньше стрельбы, тем лучше. В идеале пушки вообще не должны выстрелить. Карательные операции плохо отражаются в послужном списке и стоят намного больше скудных возможностей армагеддонских дедушек.
  Расслабившись в кабине, Маркус обдумал иронию ситуации. Получалось, что сейчас он шел выручать пастырей, которые спали и видели, как его - неправедного грешника - уничтожит Божья кара, а они сами начнут править раем. Но чего только не бывает в жизни наемника. Редкий отряд мог похвастаться постоянной работой больше чем в половину стандартного года и приходилось браться за всякое.
  Маркус заерзал в кресле, насколько позволяли ремни безопасности, устраиваясь поудобнее, и потянулся за баночкой сока. Подумал, что как-то слишком уж расслабился, сок пить не стал и вообще подтянулся внутренне, представив, что сейчас коварный враг готовится атаковать каким-нибудь хитрым способом.
  Без всякого предупреждения ожила рация. Это был руководивший операцией майор Антилес, ехавший в штабной машине вместе с пехотной ротой позади мехов. Майор вещал как обычно, чересчур многословно, однако информативно:
  - Напоминаю, что до зоны A, где мы можем встретить сопротивление, десять кликов.
  Маркусу пришлось напрячь память и вспомнить, что 'клики' - это километры.
  - ...а если мятежники не полные идиоты, то они уже нас заметили, так что всем держать ушки на макушке. Я установил канал защищенной связи с комендантом комплекса и тот сообщил, что у них регулярные перестрелки вдоль периметра, а утром они еще выхватили пакет дальнобойных ракет, так что возможно всякое. Если кто забыл, наша задача установить безопасный периметр вокруг площадки в западной части комплекса и дать спокойно взлететь авиатранспорту с главнюками. Второй вариант, если обеспечить стопроцентную безопасность не удастся - сопроводить их наземную колонну до запасной площадки в лесу, двадцать кликов от основной.
  Маркус все же отхлебнул сока и кивнул в такт мыслям. У Антилеса была конечно дурацкая привычка разглагольствовать о том, что всем и так известно, но командиром он был толковым. И похоже, время расслабляться и вообще сибаритствовать - закончилось. Размяв шею, затекшую под весом нейрошлема, пилот мысленно собрался и приготовился к настоящей работе.
  Интересно, от кого следует ждать больше проблем? Мятежники, у которых прямо из рук будут вырывать законную добычу? Или охрана правительственного комплекса, которую, разумеется, никто эвакуировать не собирается, оставив один на один с мятежниками?
  
  
  7. Воспоминания
  
  Холодный ветер задул Маркусу под куртку и тот недовольно поежился. Выросший в теплом, близком к субтропическому, климате родной планеты, пилот скверно переносил холод и сквозняки в любом виде. Тем более, что холод навсегда оказался связан с одним из самых жутких событий долгого и нелегкого жизненного пути, навсегда засев в памяти.
  Когда ты воюешь достаточно долго - а в случае Маркуса счет шел уже на десятилетия - то рано или поздно все кампании, бои и планеты начинают сливаться в единый калейдоскоп и становится непросто, зачастую невозможно разделить воспоминания. Но у каждого ветерана в памяти обязательно найдется несколько особенно неприятных историй.
  Сам пилот называл то событие 'Ледяной планетой'. Это случилось, когда он лишь начинал путь в 'официальной' армии Лиги... одна из первых высадок на вражеские миры. Название планеты Маркус давно позабыл, однако навсегда запомнил, что бои шли в краях заснеженных пустошей, где днем температура не поднималась выше минус двадцати, а ночью легко могла опуститься ниже сорока. Бои шли не то чтобы тяжелые в смысле особенного кровопролития, но изматывающе вязкие, так что выход из строя в силу переутомления и нервных срывов просто зашкаливал, словно отряд участвовал в грандиозной линейной сшибке. Каппеланцы дрались отчаянно за каждый квадратный метр, все больше выматывая пришельцев.
  Однажды, когда нападающим все-таки удалось совершить успешный прорыв (который обогатил Маркуса опытом первого катапультирования из необратимо поврежденного меха), они нашли то, что осталось в спешке брошенного лагеря военнопленных. Каппеланцы не тратили много сил на массовые казни тех, кого они считали 'недостойными'. Они просто выкладывали раздетых и связанных пленников на снег, а холод делал остальное. Погода стояла малоснежная и ветреная, ряды замерзших тел были хорошо заметны даже воздушной разведке. Сотни и сотни трупов, застывшие навсегда. Эти ряды мертвецов снились пилоту в кошмарах многие годы.
  - Эй Маркус, чего задумался? - окликнул его Адам.
  - Да вспомнил кое-что из прошлого, - буркнул он в ответ.
   - Только мертвую планету не вспоминай, - посоветовал механик, и Маркусу захотелось его ударить. Вот уж воистину, только не думай о белой звезде...
  
  'Мертвая планета' занимала особое место в шкафу ужасов для всех участников той экспедиции. Их отряд наняла добывающая компания довольно низкого толка, из тех, что не называют 'мародерами' открыто лишь по соображениям делового этикета. Но с толстым кошельком, этого не отнять. Компания собиралась выдрать из брошенного на одной из периферийных планет завода блоки управления очень ценной производственной линией. Оригинальный производитель то ли оказался по неправильную сторону общегалактического размежевания, то ли вообще сгорел в пламени войны, той, что уже назвали 'Первой войной за Наследие', чтобы отличать от нового, уже вовсю разгорающегося конфликта.
  Имущество было очень ценным, инженеры и транспорт для демонтажа и вывоза также стоили немало, поэтому наниматель хотел застраховаться от возможных нападений и не поскупился на весьма дорогой отряд. Компания наверняка была в курсе, что их ждало на планете, Маркус всегда подозревал, что и Босс был знал, однако не стал им заранее сообщать.
  На планете экспедиционеров не ждало ничего, кроме заброшенных домов, холодных цехов и мертвого оборудования, которое полностью соответствовало ожиданиям, обещая окупить все предприятие, да еще и принести хорошую прибыль. Не нашлось ни пиратов, ни конкурентов. Однако за всеобщим запустением скрывалась ужасающая история.
  На планете не было никакой возможности заниматься широкомасштабным сельским хозяйством, даже добыча воды требовала немалых усилий и сложных технологий. Однако люди с готовностью селились здесь из-за обширных, лежащих почти на поверхности богатых залежей редких металлов. В дни расцвета промышленности и торговли на этом не слишком гостеприимном мире быстро возвели несколько добывающих и перерабатывающих производств, небольшой космопорт и приткнувшийся рядом городок тысяч на пятьдесят жителей и еще примерно столько же сезонных работников.
  Строгая ориентация на производство с импортом любого провианта и погубила в итоге всех. С началом войны планеты, на которую поставляли продукцию местные заводы, сгорели в пламени войны, в том числе и ядерном. Транспортная система быстро развалилась, большая часть торговых судов оказалась мобилизована на военную службу (где они погибали, как спички, десятками и сотнями) и о таких периферийных, слабо заселенных мирах почти забыли. Немногие счастливчики (общим числом не более пары тысяч) уехали или были эвакуированы на одном из последних транспортов, пришедших в эту систему. Остальных бросили на медленную смерть от голода и жажды без всякой надежды на помощь. Следующий корабль прибыл только через семь лет, и к этому моменту все оставшиеся жители были мертвы.
  Станцию HPG на этом маленьком мире, конечно, не построили, так что крики и мольбы о помощи никто не услышал и не запомнил. Все, что увидел Маркус и его коллеги после посадки, так это следы отчаянной борьбы за жизнь и все уменьшающиеся ресурсы. Если бы охранники так и остались в районе космопорта и ближайшей фабрики-цели, то, может быть, они бы еще как-то сдюжили. Но вскоре инженеры заказчика, к своему огромному восторгу, обнаружили, что почти вся производственная инфраструктура и немалая часть гражданских объектов почти не пострадали. В мире все более нарастающей деградации и технологического упадка рейдеры наткнулись на почти нетронутую золотую жилу, которая обещала уже не прибыль, а настоящее богатство. Решено было оставаться до упора и вывозить все, что удастся, до снования. Это продлило сроки их командировки с недели до почти четырех месяцев и вынудило сопровождать поисковые команды по всем уголкам когда-то населенной, обжитой местности (Маркус ловил глухие слухи, что Босс не только задрал цену за дополнительное время пребывания, но и умудрился стрясти хорошую долю с новой добычи).
  Каких только следов смерти они не видели за это время. Семью из пяти человек, навсегда застывшую в собственной большой кровати; молодую и мумифицированную в сухом климате пару со следами выстрелов (нашедшие предположили, что мужчина сначала застрелил свою подругу, а потом застрелился сам). Сгоревшее здание с сотнями обугленных скелетов (никто так и не смог прийти к выводу, было ли это массовое убийство или самоубийство), так и не убранные останки жестокого боя у одного из складов космопорта. Нацарапанные на стенах, поверхностях и сохранившихся листах бумаги прощальные заметки, просьбы, завещания и проклятия. Десятки тысяч трагических историй, которые некому было рассказать, потому что не осталось свидетелей.
  Атмосфера в отряде была не просто гнетущей, она стала гробовой. Весь запас алкоголя закончился в первую же неделю, к завершению третьего месяца у медиков не осталось снотворного и антидепрессантов. Один из врачей рассказывал по секрету Маркусу, что к нему пришел молодой солдат и сказал, что каждый день думает о самоубийстве, однако никак не может решиться, потому что не хочет быть 'брошенным поверх кучи мертвецов' и уверен, что его душа никогда не сможет покинуть этот проклятый мир.
  Все эти четыре месяца Маркус ежедневно молился, чтобы на них свалились хоть пираты, хоть куритяне, хоть Керенский со всеми своими пропавшими дивизиями, лишь бы заняться привычным делом, убивать живых врагов и не думать о планете-склепе, населенной призраками умерших от голода. Тщетно. Никто так и не появился, месяцы прошли в скучной ежедневной рутине потрошения вымерших зданий. Может быть, замогильная аура проклятого места оказалась так сильна, что отпугнула других каннибалов? Кто знает... День, когда они наконец-то убрались восвояси, Маркус включил в десятку самых удачных и счастливых дней своей жизни.
  Но 'мертвая планета' навсегда отметила всех, кто ступил на ее поверхность.
  
  Маркус сидел на вершине кирпичного забора, наблюдая как техники заключили его 'Мародера' в клетку подъемников и лесов. Бой во имя святых отцов стоил роботу дюжины ракетных попаданий, пары артиллерийских и несколько ожогов от средних лазеров. Ничего серьезного для 75-тонной махины, но пару секций брони придется сменить, а также проверить миомеры и датчики. Пилот любил наблюдать, как работают техники. Их слаженная и организованная работа была для него куда более захватывающим зрелищем, чем танцы оголенных девиц вокруг шестов, которые предпочитали смотреть почти все коллеги по ремеслу.
  Пилотом часто приписывают особую связь со своими мехами, но то ли Маркус был меньшинством, то ли просто отличался некой особой черствостью, в общем, никакого особого единения душ со своей машиной он не испытывал. За свою карьеру пилот успел поводить чуть ли не дюжину разных мехов самых разных моделей и классов и не привязался ни к одной.
  - Опять ты тут торчишь да высматриваешь! - Адам шел прямо к забору, грозно потрясая кулаком над головой.
  Отчего-то поляк видел в привычке Маркуса наблюдать за работой его подчиненных признаки недоверия к ним и качеству их работы, чего у пилота, разумеется, и в мыслях не было.
  - Сколько раз я тебе курве говорил не зыркать тут! - поляк явно питал воинственные намерения. Маркус примирительно поднял руки:
  - Да я не 'зыркаю' я! Так просто, сижу, размышляю.
  - И о чем ты тут, прости Господи, размышляешь? - не унимался главный механик, уже подойдя прямо к забору.
  - Куда исчез флот Керенского! - неожиданно сам для себя выдал ответ пилот.
  - Иди вон у Старого Дэна спроси, он то уж наверняка знает, - сказал поляк, смягчившись. - А вообще я надеюсь, что все они скакнули прямо в самую глубокую черную дыру или во взрывающееся солнце.
  Маркуса такой ответ несколько озадачил, если шутка про Старого Дэна была почти дежурной, то последующее откровение удивляло.
  - А чем тебе они все не угодили? - решил уточнить он.
  Механик, шмыгнув носом, подпер собой забор, прислонившись плечом к кирпичной стене.
  - Потому что Керенский трус, который повел за собой стадо баранов. Обладая огромным авторитетом и самой большой армией в истории человечества, он не придумал ничего лучше, чем сбежать, поджав хвост, оставив всех разбираться с начавшейся сварой. А ведь мог передушить всех этих лордов и лордиков под всеобщие аплодисменты! Но те, кто за ним пошли, они-то куда рванули? Какое там Эльдорадо за Периферией?! Что он им в уши надул? А еще, знаешь, его флот ведь мимо нашей планеты шел, ага. Запомнили мы их хорошо. Они, знаешь ли, высадились без приглашения, без оркестров, но с заряженными орудиями. По первости сказали, конечно, что не будут учинять никакого непотребства. Дураки их даже цветами встречали. А потом они так вот запросто попросили нас выдать им большую часть нашего продовольствия. По дружески, у нас ведь много. Ну, наши паны то опешили, конечно, но только им быстро пояснили, что если это не будет сделано в оговоренный срок, то всей планете крышка. Жратву мы то им, конечно, 'подарили' от чистого сердца, вот и до следующего урожая потом жевали хрен без соли. А еще они родственничка одного моего забрали, тот на гидропонных фермах главным технологом был, у нас, знаешь ли, семья то вся рукастая. Пришли они так к нему домой, и говорят, мол, собирай, давай вещички с семьей, по чемодану на человека и айда с нами. Тот, мол, чего куда, что вообще происходит, а они ему ать и ствол под нос, а еще один жене к голове, мол, давай поспешай. Тот конечно сказал, что сам то пойдет раз такие дела, но жену то зачем. Старший сказал, что в общем, жена его с детьми им не нужна, так уж чтобы ему попроще было, ну и только он с ними и пошел. В шаттл они его завели под конвоем с такими же, как и он, бедолагами 'добровольцами'. А больше их никто не видел. Вот так мы Керенского теперь и помним в наших краях. Чтоб он сдох, если еще не сподобился.
  
  8. Дебрифинг
  
  Как и почти любой мужчина, чье детство было придавлено нездоровыми амбициями родителей, Босс имел несколько привычек, за которые его когда-то сильно стыдили. Их было три: держать руки в карманах, качаться на стуле и ковыряться в носу. За карманы сначала можно было получить линейкой по рукам от гувернера, а в военной академии отправиться драить полы зубной щеткой, остальные привычки наказывались куда строже и неприятнее. Неудивительно, что в минуты одиночества и глубоких раздумий Босс практически машинально делал и то, и другое. Как сейчас, например.
  На столе перед ним лежали распечатки контрактных предложений, и ни один из вариантов менеджера не устраивал. Чего ему хотелось, так это долгосрочного контракта на гарнизонную службу в приличном месте, скажем, на какой-нибудь развитой планете, достаточно удаленной от зон активных боевых действий. Однако 'много званных, но мало избранных', такие предложения были золотой мечтой для любого наемного отряда, а их число, соответственно, удручающе мало. И доставались контракты в основном существенно более крупным и заслуженным компаниям. Сейчас, когда новая война полыхала от края до края обитаемой вселенной, предложений хватало, но практически все они касались планетарных штурмов и рейдов по вражеским тылам. То есть быстрый заработок легко оборачивался потерями, рисками, расходами.
  Продажа склада запчастей и спасение престарелых теократов обеспечило ватаге Босса довольно приличную финансовую подушку безопасности, это вселяло умеренный оптимизм. Но глава давно лавировал в этом бизнесе и на собственном горьком примере знал, что жить на сбережения ни в коем случае нельзя. Если у тебя заканчивается один контракт, а другого даже нет на горизонте, то компания в дерьме, пусть это и незаметно со стороны.
  Босс с упоением качался в своем кресле и вдумчиво исследовал нос, размышляя о том, что делать дальше. Его голова все еще казалась набитой соломой после того, как вчера полдня ушло на вымучивание трех абзацев текста - письмо в то место, что считалось его домом, относительно факта смерти брата. В максимально соответствующих моменту выражениях Босс отобразил искреннюю скорбь фактом смерти близкого родственника. А как управляющий одним из семейных активов выразил твердую уверенность, что это печальное событие не повлияет на общее успешное развитие всего фамильного картеля, поэтому Босс готов рассмотреть новые предложения о своей роли в бизнесе.
  Конечно, он врал по всем пунктам, без исключения. Особой скорби (да и вообще каких бы то ни было эмоций) по сводному брату он не испытывал, отряд давно (и в общем справедливо) считал исключительно своим (мучительно переживая дни перевода в прямом смысле кровно заработанных денег на Игель). И не собирался бросать командование своей маленькой армией ради управления какими-нибудь латифундиями или заводами. Наемник не сомневался, что его брат-электор правильно воспримет послание и никаких особых предложений о смене карьеры не последует.
  Мысли об Игеле снова оказались вытеснены размышлениями о деньгах. 'Да сколько еще это будет продолжаться?..' в миллионный раз подумал Босс. Забавно, что почти тот же вопрос ему недавно задал генерал Магон. Случилось это в ходе банкета, что сопровождал обмен запчастей на конвертируемую валюту. С Магоном Босса связывали давние отношения в обоих его ипостасях. Когда-то юноша служил под его началом (тогда у Магона еще не имелось генеральских погон) младшим офицером, а потом не раз принимал участие в боях под его началом уже в качестве владельца наемного отряда. Теперь Магон числился приоритетным покупателем всевозможных материальных ценностей, обе стороны дорожили стабильностью и проводили сделки честно, без кидков.
  
  На третьем бокале генерал по-свойски спросил старого подчиненного о его дальнейших планах на жизнь. Сколько, мол, ты еще планируешь скакать по вселенной, засовывая свою голову в пасть к самым разнообразным львам. Босс в принципе мог задать генералу тот же самый вопрос, но дипломатично ответил, что его такая жизнь его в целом пока устраивает. После четвертого бокала Магон начал теоретизировать о том, что бесконечная война крепко раздвинула границы возможного, и в наше время командирам успешных наемных отрядов, которые хотят 'обосноваться', стало куда проще получить хороший лен. Нет, сейчас, конечно, уже не те славные деньги, когда великие дома отчаянно старались перетянуть на свою сторону подчиненных Керенского, раздавая налево и направо богатые феоды. Да и рассчитывать на что-то кроме 'убитых' миров по большей части не приходится. Но шансы есть, шансы есть... И повисла многозначительная пауза.
  Босс был вынужден опять убеждать генерала, что не имеет ни желания, ни склонностей променять военное ремесло на административно-политическую стезю. Точнее сейчас административно-политическая стезя занимает в жизни Босса ровно столько, сколько он готов терпеть и выносить. На шестом бокале Магон внимательно посмотрел ему в глаза и спросил, не думает ли уважаемый собеседник в некотором будущем провернуть на родной планете тот же трюк, что и их славный предводитель в предыдущей войне - Тадеуш Марик. Вопрос был задан дипломатично, осторожно, и в то же время прямо, подразумевая четкое понимание сути.
  Это была знаменитая история, определившая политику Лиги на долгие годы вперед. Когда в январе 2804-го года от сердечного приступа умер капитан-генерал Кеньйон Марик, то его сын Тадеуш поспешил назад в столицу с фронта, убив до невосстановимого состояния драгоценные двигатели эсминца 'Бухарест'. К его прибытию парламент обсуждал уже не только кандидатуру нового руководителя, но и отмену 'резолюции 288', дававшей капитан-генералу фактически неограниченные полномочия на неограниченный срок. Тадеуш дураком не был, поэтому явился на прения не с пустыми руками, захватив батальон тяжелых мехов. Имея такой весомый аргумент, он в итоге убедил парламентариев, что в сложившихся обстоятельствах самым правильным будет принять его кандидатуру и оставить резолюцию неизменной. Рогом тогда уперся в землю только герцог Ориента, но ему новый генерал-капитан изящно отомстил, отозвав части Лиги с его миров и предоставив герцогу возможность самому разбираться с вторжением Конфедерации.
  Боссу никогда даже не приходило в голову высаживаться на Игеле и устраивать диктатуру с неизбежным отстрелом несогласных, в чем горячо и заверил генерала. Магон, впрочем, кажется, не очень поверил, решив, что менеджер слишком хитер.
  
  В дверь кабинета решительно постучали. Босс автоматически посмотрел на хронометр, пять минут до начала дебрифинга по итогам спасения религиозных деятелей. Еще на Новой Олимпии Боссу твердо вбили в голову, что любая битва начинается с брифинга и заканчивается дебрифингом, никак иначе. Сначала вводная, которую понимают все, затем подведение итогов и завершающая точка, опять же для всех. Поэтому даже став вольным наемником, Босс привил эту практику в своем отряде. При этом командир отчаянно не любил заниматься сбором рапортов и составлением отчетов, как и в большинстве наемных подразделений его штаб был минимального размера. Но к счастью, один из его мехвоинов обожал заниматься подобными вещами. Росманн был еще человеком, который получил элитное военное образование, ко всем служебным вопросам подходил с неизменной дотошностью, не гнушался самолично лезть снимать записи средств объективного контроля техники и корпеть ночами над материалами для разборов схваток.
  
  История его появления среди людей Босса была не совсем обычной даже по меркам наемничей вольницы. Росманна вытурили из регулярных сил по итогам какой-то мутной политической истории, в результате которой единственным вариантом для него стало убраться подальше и зарабатывать на жизнь наемничеством. Нелегкая поначалу закинула Росманна в отряд 'Зеленые Шершни', который воевал на дэвионовско-куритянской границе, по соседству с 'Игельскими Ландскхнехтами'. В бою погиб командир 'Шершней' и, как это периодически случается среди ватаг, линия преемственности не была определена достаточно четко. В ходе спора о том, кто теперь станет главным, было высказано немало обидных слов и даже произведено несколько выстрелов. По итогам в два часа ночи Босса подняли из походной койки новостью, что в их направлении от соседей движутся несколько мехов и небольшая колонна броневиков. Озадаченный таким поворотом событий командир поднял весь личный состав в ружье, но гости шли с вполне мирными намерениями.
  Росманн на тяжелом 'Орионе' и его коллега на 'Ханчбеке' вместе с техниками и пехотинцами желали сменить место работы, а заодно выручить денег за приведенную с собой технику. Напряженные переговоры (но в атмосфере взаимопонимания и желания достичь консенсуса) длились около часа, по итогам все остались удовлетворены, и 'Ландскнехты' за не слишком большие деньги получили два боевых робота в хорошем состоянии, да еще с персоналом. 'Зеленые Шершни', все-таки выбравшие к утру новое руководство, таким поворотом были естественно крайне недовольны и к полудню заявились крупными силами, требуя вернуть роботов и транспортные средства, а также выдать Росманна и еще несколько беглецов. Таким поворотом командир 'Ландскнехтов' был совсем не удивлен, ожидал его и заранее приказал готовиться к встрече, а также оповестил представителей заказчика о том, что намечается некоторый шухер среди нанятых ими отрядов.
  После отказа Босса выполнить требования последовала активная словесная перепалка, подкрепленная игрой мускулов. Но до прямой вооруженной конфронтации дело так и не дошло, а сам конфликт окончательно погашен дэвионовскими офицерам, примчавшимися дабы решительно предотвращать кровопролитие. На прощание было высказано множество страшных проклятий и обещаний встретится однажды глухой ночью в темном переулке, но до реализации этих угроз дело так и не дошло. 'Шершней' дэвионовцы перевели от греха подальше на другой континент планеты, где они вскоре были почти полностью уничтожены новой волной десанта куритян. Ну а Росманн и его 'Орион' с тех пор прочно прописались в отряде.
  Босс полагал эту историю хорошим примером того, что коммерческий подход и здоровый расчет бьют любые понты и пустые словеса. Ну и, разумеется, пушки всегда стоит держать наготове.
  
  'Войдите' - командирским тоном произнес Босс. Как всегда подтянутый Росманн энергично вошел в кабинет, Босс все время ждал, что при этом он однажды щелкнет каблуками, но тот видимо сдерживал себя.
  - Дебрифинг начнется через пять минут, все материалы подготовлены. Вы будете присутствовать командир?
  Босс коротко кивнул со словами:
  - Да, Росманн, я сейчас подойду.
  
  Маркус сидел в наполняющемся людьми конференц-зале в ожидании начала очередного разбора полетов. Сам он подобные мероприятия считал рутиной профессии и относился к ним философски, как и другим скучным неизбежностям своей работы. Как человек не любящий опаздывать, он всегда приходил заранее и сегодня опять занял любимое место. В отряде была своя иерархия рассадки на совещаниях, пусть и не такая строгая, как в регулярной армии, так что место Маркуса, как ветерана, находилось через один стул от командира. Усевшись, пилот начал с вялым интересом рассматривать всех приходящих.
  Практически следом пришел руководившей всей операцией майор Антилес с командиром пехотной роты и его взводными на буксире. Пехотинцы всегда были организованы и подтянуты. Антилес вот-вот был готов заменить текущего командира пехотного батальона, который так и не смог полностью оправиться от недавно полученных ранений. Маркус всегда немного жалел пехотинцев, потому что славу и деньги пожинали мехвоины, а самая грязная работа и наибольшие потери выпадали на долю пехоты. Маркус никогда не был склонен недооценивать пехоту, хорошая рота с поддержкой броневиков и танков могла разобрать на куски среднего меха без особых проблем, а в городском или индустриальном пейзаже неплохо противостояла и 'тяжами'. Причем выхватить критические повреждения можно было еще до того, как успеешь вообще понять, откуда по тебе ведут массированный огонь.
  Как обычно, пришли парой Бонни и Клайд, водители легких 'Саранчей', Бонни была субтильной шатенкой с короткой стрижкой и замкнутым характером, Клайд - высокая полноватая блондинка с громким голосом и грубоватыми манерами. Ни для кого не было секретом, что они делят не только одну комнату, но и кровать. Маркуc, который вообще предпочитал не лезть в чужие трусы, не придавал этому никакого значения, но Клайд несколько раз на его памяти была вынуждена съездить по морде неудачливым острякам, в сомнительной форме высказывавшим ненужное мнение по данному вопросу. Удар у нее, к слову, был что надо.
  Профессиональное мнение Маркуса об этой паре было самым лестным, он редко видел настолько профессиональный и хорошо сработанный дуэт пилотов легких мехов. При том, что сам он вообще не понимал, как люди могут воевать на этих жестянках, где никакая скорость и маневренность не способны (по мнению Маркуса) компенсировать дефицит брони и оружия. Сейчас пилот находил какую-то особую иронию в том, что религиозных дедушек энергично спасали женщины из той категории, которую ортодоксы считали порождением дьявола, недостойным жизни.
  Росманн, как обычно, зашел чуть ли не строевым шагом и начал деловито раскладывать на столе распечатки, электронный планшет, а также проектор, готовясь к традиционному бенефису.
  Как обычно, последним (хотя в этот раз хотя бы до Босса) заявился Молодой. На такого рода совещаниях он всегда был балластом, шаря от скуки глазами по стенам и ерзая на стуле. Маркус уже настолько привык к такому поведению своего ведомого, что только горько вздыхал, снисходительно думая: неспособность к сосредоточенному извлечению опыта это не вина диковатого пилота, а скорее беда. И, вероятнее всего, одна из причин, которые в итоге убьют парня.
  В отличие от армии у 'Ландскнехтов' было не принято вставать, когда начальство заходило в помещение. Формальная часть началась с того момента, как зад Босса коснулся стула и начальник сигнализировал кивком головы - можно приступать. Росманн завел обычную вводную шарманку о задачах, силах, местности, противнике, а также взаимодействии.
  На случай, если к нему возникнут какие-то вопросы, Маркус начал восстанавливать картину вчерашнего боя в голове...
  
  
  Продолжение следует...
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"