-- Небо голубое... - тихо пробормотала я. Маон ушел около часа назад, оставив поляну в полном моем распоряжении. А других прохожих тут не наблюдалось вовсе - создавалось впечатление, что все эльфы старательно избегают наше небольшое поселение. Было немного интересно, чем занимаются мои знакомые. Яля, наверное, безумно счастлива и сейчас старательно изучает быт и культуру местных. Теор наверняка тренируется где-то с другими воинами, а может и с Равеном в паре - выколачивают друг из друга пыль за недавнее его вмешательство. При мысли о крылатом сердце предательски ёкнуло. Что же теперь с ним делать? Конечно, чувства Ксаны довольно сильно смешались с моими собственными, но все же ее личность во мне проявлялась не так уж сильно и вряд ли когда-нибудь я смогу относиться к Равену так же, как относилась девушка. Да и вообще это представлялось мне предательством по отношению к койре.
Стараясь отвлечься от нерадостных мыслей, я стала рассматривать облака. Они были почему-то разноцветные - нежно-голубые, персиковые, розовые: почти белые, но все-таки не совсем. Спину колит трава, с виду мягкая и пушистая. Совсем как эльфы, такая же двуличная... Я, правда, тут же одернула себя - маон Мерангель оказался довольно приятным, хоть и ироничным стариком. А простодушное удивление юного эльфа стражника я помнила до сих пор. Судить обо всем народе по одному неудачному представителю как-то неправильно.
Я резко села, про себя порадовавшись, что слабость практически исчезла и тело стремительно наливается силой. Глубоко вдохнула чистый воздух. Здесь он везде такой был. Первые дни даже кружилась голова от обилия кислорода, настолько привык организм довольствоваться пыльным, задымленным городским воздухом. На глаза снова упала белая прядка. Что ж, посмотрим, что из меня получится.
-- Санна? - я резко обернулась на голос, чуть склонив голову - птичья повадка, оставшаяся в привычках после долгого пребывания в полуптичьей форме. Теор встревожено осмотрел меня, но, не найдя никаких признаков слабости, чуть заметно усмехнулся. - Я подозревал, что ты глупа, но чтобы настолько... Зачем так перенапрягаться, едва очнувшись от многодневного беспамятства?
-- Я не напрягаюсь, я разминаю мышцы, - я демонстративно потянулась и пару раз махнула руками, изображая неуклюжую зарядку. Мужчина только вздохнул.
-- Может лучше достанешь мне другую одежду? - с ехидцей уточнила я, подергав край короткой сорочки. Подняла с травы отброшенное ранее одеяло и снова закуталась, не столько от смущения или холода, сколько ради соблюдения хоть каких-то приличий. Теор кивнул и двинулся к шатру, в котором я провела несколько дней. Мне туда возвращаться совсем не хотелось, но переодеться все же было необходимо.
-- Ты разве не увидела одежды, когда решилась прогуляться? - насмешливо спросил мужчина, кивая на некий бесформенный цветной ком, висящий на спинке кровати. Развернув ворох ткани я с трудом опознала в нем многослойное платье.
-- Я оценила чувство юмора местных, которые решили превратить меня в клоуна. А теперь можно мне что-то попроще и одноцветное? - скривившись, попросила я. Теор понимающе фыркнул, смотря на предложенное для меня платье примерно с тем же выражением, что и я.
-- Такие платья сейчас носит вся элита эльфийской долины... - неуклюже попытался переубедить меня Теор, но увидев полнейшее равнодушие к местной моде на моем лице со вздохом достал из своей сумки небольшой сверток - Я так и думал, что ты откажешься от официального наряда и достал тебе это, - с этими словами телохранитель вручил сверток мне.
С интересом я развернула предложенный мне костюм. Брюки и жилет из приятной бежевой кожи, почти бархатной на ощупь, белая рубашка и мягкие, высокие сапоги. Выставив Теора из шатра я быстро облачилась в обновку. Костюм облегал тело как вторая кожа, и я даже пожалела, что в моем жилище не оказалось зеркала. Впрочем, округлившиеся глаза Теора сказали мне больше, чем любое зеркало.
Я довольно улыбнулась, глубоко вдохнув чистый воздух долины и внезапно рассмеялась. Все-таки я всех обошла! И перо в моих волосах - лучшее тому доказательство. Пусть я и не слышала больше ехидного голоса в своей голове, и не чувствовала наполненной силой тьмы вокруг своего сознания, я все равно не позволила никому решать за меня свою судьбу. И тот факт, что даже древний эльфийский маг решил не вмешиваться в процесс нашего слияния, говорил о многом - он уважал мое решение, а добиться уважения от существа на полтысячи лет старше тебя наверняка не просто.
-- Раз ты решил принести мне одежду, значит, нам надо куда-то идти? - я вопросительно приподняла бровь, одарив телохранителя ехидным взглядом. Пауза после моего появления неприлично затянулась. К счастью, моя шпилька без внимания не осталась, и Теор, тихо вздохнув, молча направился к палаточному поселку, расположенному в центре долины.
Под ногами стелилась дорожка из розоватых камней, по обеим сторонам которой раскинулись тоненькие деревья, напоминающие плакучие ивы. Они располагались достаточно редко, чтобы не мешать наслаждаться видами эльфийской долины, в которой было по меньшей мере три озера и четыре рощи. Подавляющее большинство деревьев обладало молочно-белой листвой, хотя привычные глазу зеленые кроны тоже попадались. Прямо перед нами виднелся город, похожий издалека на раскинувшийся в удачном месте цирк Шапито. Хотя при ближайшем рассмотрении шатры, в большинстве своем, оказались всего лишь украшением, скрывавшим причудливые ажурные домики-лавки местных ремесленников, оранжереи и аллеи, и выглядело это все более чем странно. Впрочем, по мере углубления в эльфийское поселение шатров становилось меньше, а нормальных домов - больше, хотя цветные купола мелькали порой в самых неожиданных местах. Как оказалось, основная масса строений расположилась под сенью деревьев самой крупной местной рощи, вокруг небольшого, почти идеально круглого озера. И если в "палаточной" части города мы встретили не больше десяти эльфов, ухаживающих за растительностью в искусственных аллеях, то здесь остроухих оказалось намного больше.
Я восторженно крутила головой, стараясь рассмотреть как можно больше. Многоэтажные строения поднимались к самым кронам деревьев, причудливо расположившись между стволами и так вписывались в окружающую среду, что было невозможно понять, строили ли эльфы свои дома в уже возникшей роще, или высадили ее самостоятельно. Дома эльфов казались воздушными, построенными в основном из дерева и так густо увитые лианами, вьюнками и даже ветками местных деревьев, что некоторые были почти незаметны под пологом светлой листвы. Вдоль главной дороги располагались ажурные магические фонари, а мимо нас сновали остроухие, одетые в столь пестрые наряды, что перед глазами у меня уже через пять минут начали мельтешить цветные пятна. Проморгавшись, я практически прекратила озираться, смотря в спину идущему впереди воину, и за обстановкой наблюдала искоса, поражаясь обилию ярких красок в одежде эльфов, при том что сами ушастые были почти поголовно платиновыми бледнокожими блондинами. Я так увлеклась созерцанием кожаной куртки своего спутника, что когда он резко шагнул в сторону, остановилась как вкопанная, с трудом сфокусировав взгляд на открывшемся мне зрелище.
А посмотреть там действительно было на что. Венец творения не то магии эльфов, не то природы - гигантское дерево с молочно-белой корой и нежно-зеленой кроной. И одновременно - величественное здание-дворец, с изящно выточенными в дереве фресками, небольшими балконами, ажурными переходами и цветными витражами. Потрясающее зрелище, из-за которого я была готова считать эльфов высшей расой - раз уж им хватило фантазии и умения сотворить это произведение искусства.
-- Потрясающе... - тихо прошептала я, представляя, насколько глупо сейчас выгляжу с поистине детским восхищением в глазах. К моему удивлению, Теор лишь понимающе фыркнул, давая мне время насладиться видом. Вот бы всем его деликатности!
Некий остроухий субъект, ростом под два метра, совершенно бесцеремонным образом закрыл мне обзор. Я возмущенно вскинулась и была готова вежливо попросить его отойти, но буквально подавилась достаточно добрыми словами, увидев неприкрытое отвращение в лазурных глазах эльфа. Нет, не зря я считала эту расу двуличными остроухими эгоистами с непомерным чувством собственной важности. Думаю, маон Мерангель, как и тот мальчишка-стражник, были лишь приятными исключениями из общего правила.
-- Это та самая? - процедил остроухий, обращаясь к Теору, пока я пыталась вернуть дар речи, потерянный от такой открытой неприязни. Теор тоже заметно помрачнел, было видно, что и ему хочется стереть это выражение собственного превосходства с лощеной эльфийской физиономии. Но мужчина стойко держал себя в руках и только кивнул в ответ.
Эльф окинул меня долгим, внимательным взглядом. Таким, что я, как ни старалась, все же не смогла сдержаться - после всех этих встрясок я растеряла львиную долю своего спокойствия, терпения и гуманизма, пожертвовав их в пользу выживаемости. Уж не знаю, попался ли мне заторможенный эльф, или все же осталось что-то от нечеловеческой скорости койры, но мой кулак нашел свою цель именно там, где мне хотелось - на животе эльфа, заставив его согнуться, забавно хватая ртом воздух. Я же тихо заклёкотала, с мрачным удовлетворением отмечая все еще живые монстроидные замашки.
-- И мне тоже приятно познакомиться, - мило оскалившись, я слегка наклонилась, чтобы встретиться взглядом с согнувшимся остроухим. Ненависть в его взгляде меня изрядно позабавила, а вот сгущающийся магический фон, который после памятного пересыщения магией ощущала каждой клеточкой тела, насторожил. Я сделала два шага назад, замерев в весьма напряженной позе и неотрывно следила за эльфом, который скороговоркой цедил какое-то заклинание. Оно формировалось на его ладонях, напоминая очертаниями огненную птицу, а я молила местных богов только об одном - только бы без системы автонаведения!
Не знаю уж, был ли у меня сегодня просто удачный день, или боги услышали отчаянные призывы своей нежданной и крайне странной подопечной, но уже готовое сорваться с пальцев эльфа заклинание с тихим хлопком рассыпалось снопом безобидных огненных бабочек. Теор, стоящий, как оказалось, рядом со мной, обернулся и облегченно выдохнул, убирая в наспинные ножны клинок. Позади к нам неспешно шествовал маон Мерангель, с отеческим укором глядя на меня. Меня проняло, да настолько, что я ощутимо смутилась и едва сдержала знаменитую детскую отговорку: "Он первый начал!"
-- Санна, я конечно уже заметил, что твое воспитание отличается экстравагантностью, но стоит ли проявлять свои манеры столь ярко, что они уже вредят окружающим? - маг остановился рядом с рослым сородичем, деликатно поправив его балахонистое, но явно дорогое одеяние - Смею тебя заверить, что маон Ниаравит не привык к такого рода любезностям.
-- Прошу заметить, что я к его манере проявления гостеприимства тоже не привыкла, - обиженно буркнула я, отмечая, что уже успокоилась и не испытываю той жгучей злости, порожденной презрением мага. Воистину, маон Мерангель - огромнейшее исключение из всей расы эльфов!
-- В таком случае, я думаю, инцидент можно считать исчерпанным и мы можем пройти в нашу обитель для знакомства с правящей четой Левррьнана, - маг улыбнулся уголками губ и с поклоном предложил нам проследовать вглубь огромного дерева. Я не стала возражать, хотя после такого "радушного" приема мне уже не хотелось ни с кем знакомиться. Знакомиться хотелось только моим кулакам, желательно с телами эльфов и поближе, чтобы они в полной мере оценили мое "экстравагантное воспитание". Но нельзя. По глазам Теора вижу, да и маон Мерангель, идущий впереди, оборачивается подозрительно часто. Громко вздыхаю и пытаюсь успокоиться - повторяю в уме таблицу умножения. С моим гуманитарным мышлением порой приходится поднапрячься, чтобы вспомнить очередное значение, так что через пару минут сопение из злого превращается в сосредоточенное, раздражение уходит, задавленное мысленными усилиями. Усмехнувшись, я ловлю себя на мысли, что начинаю верить словам школьных учителей, что "никогда не знаешь, когда тебе это в жизни понадобится".
-- Рад, что ты взяла себя в руки, - тихо говорит Теор. Он шагает рядом со мной, как всегда невозмутимый. Даже по глазам не скажешь, серьезно он сейчас говорит, или снова издевается по старой привычке. Так что в ответ просто пожимаю плечами - будем считать, что он серьезен, Теор вообще сегодня со мной весьма любезен.
-- Я все же уже не койра, - улыбнулась слегка, тряхнула головой. Мы уже прошли обширный сад с сотнями маленьких беседок и ажурных мостиков над мелкими ручейками, который раскинулся перед деревом-исполином. Вблизи, впрочем, стало видно, что дерево не одно, их пять или шесть, растущих кругом, в центре которого из желтоватого камня выстроен замок, целиком покрытый сложными узорами, повторяющими прожилки на коре деревьев. Теперь я еще больше поразилась мастерству эльфов - вырезать замок в огромном баобабе намного проще, чем превратить в этот самый баобаб каменное здание. Конусовидная крыша из нежно-зеленых пластинок была почти неразличима в густой листве того же цвета. Углы замка словно срослись со стволами деревьев.
-- Это тьяллиры, священные деревья эльфов. Говорят, они выросли из крови Эфкара, которых даровал всем эльфийским долинам свою защиту, - Теор заметил мой изумленный взгляд, адресованный белым деревьям. Сейчас я уже могла видеть, что в прожилках коры что-то переливается, серебристое, словно ртуть - Не знаю, насколько правдива легенда, но такие дворцы действительно выстроены в каждой долине, а больше нигде тьяллиры не встречаются.
-- Занятные кустики, - трепета перед божественными деревьями я не испытала. Идущий впереди Ниаравит споткнулся, но был заботливо подхвачен под локоть маоном Мерангелем. Маг что-то тихо сказал сородичу, так что Ниаравит не стал оборачиваться и высказывать свое мнение о моем неподобающем отношении к святыням, но я все равно устыдилась. Сложно не мучиться совестью после тяжелого взгляда Мерангеля, пусть и кинутому вскользь.
-- Величественные и потрясающие деревья, прошу меня простить, - тихо пробормотала я. Как раз в тот момент, когда мы вошли в огромные парадные ворота эльфийского замка. Тело содрогнулось от ощутимой магической волны, но я не могла достоверно сказать, была ли это какая-то защита на воротах, или предупреждение от обиженных деревьев. Мало ли чего можно было ждать от этих эльфов...
Внутри было поразительно светло, хотя за пределами дворца царили вечные сумерки - небо было скрыто темными кронами вековых деревьев, на фоне которых и дворец, и беседки в парке смотрелись почти призрачными из-за своей белизны. Внутри же эти сумерки не ощущались. На светлом деревянном полу резвились цветные зайчики от витражей, словно в них светило полуденное солнце. Огромный зал разветвлялся несколькими лестницами, двумя арочными переходами и тройкой дверей - прямо перед нами и по обеим сторонам. Только во дворце я в полной мере оценила, что долина не пустует - во все стороны сновали остроухие в цветастых нарядах, хлопали двери, слышался смех, громкие разговоры, у входа несли караул два стражника, облаченные в серебристые доспехи. На нас не обратили ровным счетом никакого внимания. Я втайне порадовалась этому обстоятельству - меньше всего мне сейчас хотелось снова почувствовать себя мерзким презираемым насекомым. Судя по тому, как нервно Теор перебирал руками ремешки своего обмундирования, ему тоже не хотелось привлекать лишнего внимания. В Долине телохранитель растерял добрую половину своей холодности, словно и ему было здесь неуютно. Интересно, почему? Мне казалось друг эльфа должен быть привычен к здешнему быту и обществу.
Маон Мерангель вежливо раскланялся с Ниаравитом, пообещав ему довести нас до нужных дверей. Высокий эльф улыбнулся с заметным облегчением и поспешил скрыться в толпе, словно мы могли схватить его за полы его странного наряда и заставить выполнить возложенную на него миссию до конца. Больно надо! Впрочем, вслух хорохориться я не стала и вообще ощущала себя не в своей тарелке.
-- Где же вся твоя хваленая самоуверенность, пернатая? - со смешком поинтересовался Теор. Я кинула на него возмущенный взгляд.
-- Не знаю, что ты там себе навыдумывал, но я умею вести себя прилично, - прошипела сквозь зубы, нервно поправляя слегка растрепанные каштановые волосы. Чем дальше - тем сильнее становилась моя нервозность.
Маон Мерангель благосклонно нам улыбнулся и неспешно отправился по одному из арочных переходов. Мы поспешили за ним. По пути маг успевал раскланиваться с проходящими мимо эльфами, а иногда и перекидывался с ними парой ничего не значащих фраз о делах, о погоде. С лица старого мага не сходила приветливая улыбка и все встречные остроухие отвечали ему тем же. Но как же менялись их лица, когда они замечали нас... Я даже пожалела, что не влезла в те клоунские тряпки, по недоразумению названные платьем - Теор не лгал, все встречные эльфийки действительно предпочитали именно такие наряды и я в своем верховом костюме из светлой кожи смотрелась рядом с ними как канарейка рядом с павлином. Впрочем, Теор выделялся не меньше моего в своем темном наряде не то наемника, не то просто воина. Да и торчащая за спиной рукоять простого меча не радовала взоры придворных. Я неосознанно подалась ближе к телохранителю, за что заработала ехидный смешок.
-- Маон Мерангель, куда мы направляемся? - вежливо поинтересовалась я. Маг отвлекся от разговора с юным эльфом в нежно-салатовом камзоле и улыбнулся. Эльфенок наоборот, возмущенно насупился, даже кончики ушей покраснели от злости.
-- Вам предстоит знакомство с пресветлой Истиль и владыкой Раоланом, - Мерангель произнес имена правящей четы как-то очень тепло.
-- У них весьма краткие имена для эльфийских правителей, - я содрогнулась, вспомнив то языколомательное имя амазонской предводительницы, которое так и не смогла ни выговорить, ни запомнить. Мерангеля мое замечание позабавило.
-- Королевская чета Левррьнана не очень строго следует древним традициям, - краем глаза я заметила, что молодой эльфенок при этих словах недовольно скривился - Истиль - девушка из очень простой семьи, где и не принято давать громких и звучных имен, а Раолан... Его мать погибла вскоре после родов. Полное имя наследника престола столь длинно и заковыристо, что умирающая королева называла ребенка лишь кратким именем. После ее смерти отец Раолана, в память о возлюбленной, стал звать его так же, и теперь полное имя владыки упомянуто разве что в летописи рождений, - Мерангель поднял вверх указательный палец, и добродушно улыбнулся, чем живо напомнил мне какого-то доброго профессора. Я просто не смогла не улыбнуться ему в ответ. Все бы эльфы обладали выдержкой и великодушием старого мага!
Мы прошли дальше, арочный переход сменился огромной залой, с рядом колонн по обеим сторонам. Между колоннами притаились золоченые статуи несомненно великих деятелей эльфийского народа. Все сплошь и рядом стоят в пафосных позах и с возвышенно-презрительными выражениями смазливых лиц. Эльфам самим не противно ходить перед этими статуями? Хорошо еще, что маг не стал задерживаться ради исторической справки и мы довольно быстро покинули залу через резные двери. И вот уже следующий зал понравился мне намного больше. На светлом полу мерцали разноцветные блики витражей, на правой стене же тянулся ряд портретов. Витражи, продуманно сделанные с прозрачным стеклом поверху, не портили разноцветными отблесками монаршьи лики, которые, к моему удивлению, были скорее приятными, чем надменными. А в конце коридора обозначилась пара эльфов, тихо переговаривающихся перед одним из портретов.
-- Маон Мерангель! - звонко воскликнула эльфийка, приметив нас через пару шагов. Она встрепенулась и легко подбежала к магу, склонившись в легком поклоне, полном уважения к магу. Истиль выглядела совсем юной, нежной и хрупкой, с точеными, но не кукольными чертами лица и необычными для эльфа темно-карими глазами. Светлые волосы девушки были скорее русыми, чем блондинистыми, и вообще на фоне идеальных и ярких эльфиек, встреченных мной в коридоре, она казалась почти невзрачной. И оттого еще более привлекательной.
Раолан не был похож на свою жену. Высокий, статный, породистый, как говорится. Нежно-зеленые глаза и почти белые волосы словно повторяли окрас священных деревьев. Но в его глазах не было надменности и высокомерия. Почему же рядовые эльфы позволяют себе предрассудки, которым не подвержена правящая чета?
-- Истиль, дорогая, я тоже рад тебя видеть, - тепло поздоровался маон, мягко обнимая королеву. Я тоже улыбнулась, слегка грустно - маг относился к девушке с отеческой заботой, а мои родные были так далеко, что и не достать уже, наверное, никогда. Истиль с улыбкой перевела взгляд на нас.
-- Это та девушка, которая не дала себя запечатать? - любопытно поинтересовалась она. Я усмехнулась, но отвечать не спешила. Кажется, по правилам этикета нас должен представить кто-то третий?
-- Это Люксана, она спасала свою подругу-койру, - подтвердил Мерангель и отступил чуть в сторону. К нам подошел и Раолан и обменялся вполне себе дружеским рукопожатием с Теором. Мужчины явно были знакомы, и вмешиваться в знакомство двух девушек не спешили. Впрочем и Истиль не торопилась представляться, а я не считала нужным начинать первой, пусть они хоть трижды король с королевой. Не сделали мне эльфы пока ничего хорошего, чтобы я радовалась знакомству с ними.
-- Меня зовут Истиль, - наконец начала эльфийка, при этом улыбаясь так, что напомнила мне те японские мультики. Я хмыкнула и вежливо поклонилась, по-мужски, потому как юбкой я не была обременена и реверанс смотрелся бы глупо.
-- Рада знакомству, пресветлая, - решила блеснуть я вежливостью. Истиль удивленно вскинула брови.
-- Надо же, а Велен отзывался о тебе как об особе импульсивной и грубой.
-- Я тоже ничего приятного об этом остроухом выродке не скажу, - разом помрачнела я. И меня нисколько не смущало, что количество тех самых остроухих в комнате превалировало: говорила я только о Велене, и мнения менять не собиралась.
-- Как грубо. Он так сильно вас обидел, миледи? - с холодным интересом обратился ко мне Раолан. Я гордо вздернула подборок.
-- Не единожды он пытался меня убить, не имея для этого ни причин, ни повода. Даже вопреки реальным фактам и мнению окружающих его существ. И при этом мило улыбался мне в лицо, особенно при моей подруге Ялиэль. Я не могу относиться к нему иначе.
-- Но ведь Велен имеет причины ненавидеть Измененных.
-- Он имеет право ненавидеть монстров. Я же еще не скатилась до того состояния, в котором и сама себя возненавидела бы, - я старалась говорить спокойно, но голос все равно звенел от злости. Раолан это заметил и спор не продолжил. А может действительно внял моим аргументам, все же монарх должен обладать незаурядным умом, чтобы властолюбивые подданные его с этого места не поперли.
-- По какому поводу вы нас позвали, светлейшие? - довольно грубо, признаю, но любезное хождение вокруг да около меня весьма сильно утомляло. Теор одобрительно хмыкнул, по прежнему занимая позицию за моим левым плечом, а вот маон Мерангель недовольно нахмурился и вздохнул обреченно. Меня не переделать, знаю.
-- Мы тревожимся за твою подругу, - тихо сказала Истиль, неуверенно касаясь моей руки. Я не отстранилась, только вопросительно приподняла бровь и эльфийка продолжила - Ты ведь не отсюда, как и она, вы не знакомы с легендами и пророчествами...
-- Велен что-то говорил о пророчестве, - перебила я - О том, что Яльке предстоят великие дела и все такое...
Истиль и Раолан переглянулись.
-- А он пересказывал вам это пророчество? - поинтересовался король.
-- Даже я его не знаю, - впервые подал голос Теор, чуть нахмурившись - А я немало прожил среди вас.
И снова монархи как-то подозрительно переглянулись. Я начала нервничать. Пусть я и злилась на Яльку, но она все же просто всегда была слишком податлива, а Велен слишком хороший манипулятор и задурил девчонке мозги. Так что глупо обвинять ее в том, что со мной пытались сотворить. Вряд ли она действительно представляла, чем это все мне грозит - Велен никогда не отличался излишней откровенностью.
--Понимаешь, это пророчество...
-- Пресветлая! Владыка! - раздалось из дальнего конца комнаты. Раолан недовольно обернулся и смерил Велена весьма неласковым взглядом. Ялька за спиной эльфийского аристократа заметно съежилась. Я заметила, что в мою сторону она старается не смотреть.
-- Велен, почему ты здесь? - удивленно спросила Истиль. Я тихо хмыкнула - я-то догадалась, что как раз для того, чтобы не дать мне узнать про пророчество, чтобы передать потом мои знания Яле. Вот только зря он так из кожи вон лезет. Судя по влюбленным глазам эльфийки, она поверит только ему, даже если факты будут перед ее лицом. Я же для нее уже даже не подруга, а некто монстровидный и страшный, с кем Велен общаться не советовал. Проклятье...
-- Я хотел показать Ялиэль портреты наших правителей. Мы как раз закончили краткий курс эльфийской истории, - вежливо отозвался аристократ. Судя по всему, ему никто не поверил, но открыто сомневаться все же не стали. Деликатно кашлянул маон Мерангель.
-- Пожалуй, мы с Санной тоже пойдем в аудиторию - мне есть, что у нее спросить. Прошу прощения, ваши величества, - маг слегка поклонился и неторопливо пошел к дверям, откуда показались Велен с Ялей. Я мужественно сохраняла невозмутимое выражение лица, пока не покинула портретный зал, а уже там, за дверями, Теору пришлось поймать меня в охапку, чтобы я не повредила дорогие фрески на стенах коридора.
-- Успокойся, девочка, - тихо попросил маон - К моему большому сожалению, Велен входит в Серебряный Совет, и власти у него немногим меньше, чем у правящей четы.
-- Да как его вообще до власти допустили?!
-- Ты ведь считаешь эльфов высокомерными двуличными эгоистами? - со смешком спросил Мерангель, продолжив движение по коридору. Справа тянулся ряд одинаковых дверей. Мы остановились у одной и маг пропустил меня в аудиторию. Тихо щелкнул запираемый замок, неприятно пахнуло магией.
-- Будто бы это не так. Вы, маон, как и монархи, скорее исключение из правила.
-- Это не так. Мы как раз наиболее типичные представители аур'таль. Пожалуй, наиболее близкий перевод - эльфы Атуры, лунные эльфы.
-- А что, вас еще и несколько видов?
-- Мой род предпочел открытые долины тенистым лесам с вековыми оррэлами. В лесу же остались леасс'таль, наши родичи, эльфы Левисс. Много веков назад мы просто выбрали разные пути. Знаешь ли ты, девочка, как появились Измененные?
-- Как все демоны, вылезли с какого-нибудь другого мира?
-- Отнюдь. Темные сущности обитают в этом мире с его основания, просто до определенного времени не имели выхода в нашу реальность. Да и темными их окрестили много позже. Наш род называл их дайны, пока их измерение не оказалось искажено магическим влиянием, - маон тихо вздохнул. Казалось, эта история дается ему нелегко. Я не перебивала и не торопила. Кажется, мне предстояло услышать что-то действительно важное.
-- Не все представители нашего народа знают эту историю. Но ты в каком-то роде стала одной из нас. Не перебивай, Санна, ты все поймешь к концу моего рассказа. Раньше эльфы были единым народом, великим народом, с потрясающими воображение магическими способностями. Но мы так же были высокомерны и самонадеянны, так что не желали мириться с тем, что мы равны другим расам этого мира. Наши маги постоянно искали новые источники силы, но все, что могла предоставить нам наша реальность, не давало нам видимого преимущества. Пока группа архимагов не открыла Ваард, измерение дайнов.
Я буквально замерла, жадно впитывая информацию. О Ваарде я знала мало, но воспоминания койры меня не вдохновляли - темное место, где тебя преследует непрекращающийся голод и вечно царит неприятная, тревожащая тьма. Чем дольше дух, или дайн, находится в Ваарде, тем более страстным становится его желание вырваться и утолить жгущий изнутри голод. А утолить его можно только за счет жизненной энергии живых существ.
-- Тогда это было достаточно светлое измерение, до краев наполненное магией. И дайны - ничто иное, как принявшая материальный облик магия. Сейчас истинных дайнов практически невозможно встретить - многие уже прожили свой жизненный цикл в ком-то из местных существ, часть еще остались, но скрываются - их сложно отличить от обычных Измененных. Их место в Ваарде заняли души существ, чьи тела они заняли, спасаясь из своего разрушенного жилища. Разрушенного магами эльфов.
Маон Мерангель опустился на стул за преподавательским столом. Я тихо охнула - так это эльфы повинны в возникновении темных духов? Теор, кажется, был удивлен не меньше меня - ему явно не доводилось слышать этой истории раньше.
-- Гонясь за могуществом, эльфы начали черпать магию из Ваарда. Кто-то черпал, а кто-то разрывал на мелкие сущности дайнов, и вживлял их в свою ауру, - старый маг едва заметно усмехнулся - Впрочем, первые дайны еще не обладали сознанием. Их осознание началось с нашим вторжением, и многие маги приняли это за шанс и сливались с уже полуразумными духами целиком. Сейчас я рад, что тогда был в числе первых испытателей и во мне лишь неразумная часть перводайна, а не мыслящий и жаждущий мести заточенный дух. Тогда народ эльфов и разделился - как ты понимаешь, лунными стали те, кто не брезговал объединением, а солнечными остались маги, черпавшие свои силы из непосредственно измерения, - маон тихо и горестно вздохнул - Однако, чем больше осознавались дайны, тем меньше им нравилось, что их дом выпивают как стакан сока, а их самих заточают в вечное рабство. В конце концов дайны взбунтовались. А эльфы попытались их присмирить. Но куда нам тягаться с силами чистой, незамутненной магии? Тогда мы этого не понимали, чувствовали себя всемогущими. Пытались дать отпор, пользуясь все теми же силами Ваарда. Так, в конфликте против друг друга мы и истощили магический запас дома дайнов, превратив его в противоположность - магическую аномалию, поглощающую любую магию. Дайны спешно покинули свой мир, насильно внедряясь в тела существ и выкидывая их души в умирающий Ваард. Напоследок они прокляли всех адайнов - эльфов-носителей порабощенных сородичей, превратив их в Измененных. Темные эльфы, альдары, как потом их стали называть люди. Альдары не были так повернуты на убийстве, как многие Измененные теперь - они практически не страдали вечным голодом, хотя и нуждались в постоянной подпитке извне. И тогда же был придуман наш Ритуал Печати - запечатывание темной сущности внутри тела. Альдары вернулись к первоначальному эльфийскому облику, основали долины, но раз в сотню лет требуется проведение этого ритуала.
-- То есть эльфы, живущие в этой долине, почти сплошь Измененные? - изумленно уточнила я.
-- Давно уже нет, появилось много потомков, многие из которых не переняли и части сущности перводайнов. Но альдары здесь все еще есть. И их достаточно много.
-- Маон Мерангель! - крик из коридора заставил меня закрыть распахнутый для очередного вопроса рот. Что же нас сегодня постоянно прерывают? Теор покосился на дверь с не меньшим раздражением, казалось, его эта история взволновала даже больше, чем меня. Но маг лишь виновато пожал плечами и попросил Теора проводить меня обратно в палатку, так как дела его звали.
-- Я отвечу на все ваши вопросы позже, - пообещал маг.
Я прикусила язык, когда в двери показалась высокомерная физиономия молодого еще эльфенка. Смерив меня и Теора презрительным взглядом, он что-то негромко сказал Мерангелю и оба они скрылись в коридоре. Я бросила быстрый взгляд на Теора. Он был задумчив и, кажется, почти не реагировал на окружающую его реальность.
-- Я что-то устала, Теор, - как можно беззаботнее сказала я, демонстративно потягиваясь - Наверное, я все же не до конца оправилась от болезни...
Мужчина чуть вздрогнул и сфокусировал взгляд на мне. Спустя секунду глаза его понимающе блеснули.
-- Пойдем, я тебя провожу, - вежливо отозвался телохранитель.
Обратный путь до стоящего на отшибе палаточного городка мне не запомнился. Я тщательно обдумывала историю маона. И чем больше я раздумывала, тем меньше мне нравились мои выводы.
Во-первых я поняла, почему маон не стал мешать мне на ритуале запечатывания. Я поступила весьма жестоко по отношению к Ксане, буквально впитав ее сущность и магию в себя. С другой стороны, особого выбора у духа-койры не было: или умереть самой, или убивать ради питания. И к сожалению, у нее не вышло бы подобно некоторым Измененным питаться свободной магией ввиду особенностей моего организма.
И по этой причине, Измененные, заключенные в теле не-мага, подвергались страшным мучениям и были вынуждены убивать. Жуткая учесть...
Еще меня беспокоил Теор. Я не могла понять столь бурной реакции мужчины на открывшуюся ему историю. Удивлен, что его близкий друг-эльф является немного ненормальным? Теперь-то я поняла, что скверному характеру и завышенному самомнению эльфы обязаны как раз сидящим в них дайнам. Любить ушастых я, конечно, не начала, но теперь все же относилась к ним с большим пониманием.
-- Теор, что такое? - тихо спросила я.
Мы уже стояли на том пригорке, около белого шатра, являющегося моим домом. Мужчина был напряжен, но он больше не позволял себе отрешаться от реальности, поэтому даже не вздрогнул от моего голоса.
-- Надо же, а я все пытался понять, почему же мой даракл столь спокоен и так долго терпит сковывающие его цепи... - с грустной усмешкой сказал мужчина. Я, вначале не вникнувшая в его фразу, собралась было его чем-то подбодрить, но так и застыла с открытым ртом.
-- Твой... кто?
Теор вздрогнул. Потом изменился в лице.
-- Ты Измененный?! - изумленно выкрикнула я, осматривая мужчину с ног до головы. Никаких признаков наличия в нем темного духа не было. Да и за время путешествия мне не довелось из увидеть... хотя нет. На ум пришел тот бой у замка кровавого мага, и появляющиеся на руках Теора темные пятна. Но тогда я была ранена, пришиблена и меня больше волновал кровавый маг, чем странные пятна на руках друга, которые вполне себе могли быть и грязью, и тенями от пролетающих над полем боя птиц.
Я тихо выпала в осадок. Все это время я путешествовала рядом с Измененным и даже не догадывалась об этом. И эльф относился к нему по-дружески. Не то, что ко мне - такой тяги к моей смерти я не встречала больше ни у одного живого существа. Даже тот монстрик из туманного лабиринта хотел убить меня не так сильно - он просто хотел лишний раз пожрать, про запас.
-- Однако, - тихо выдохнула я. Задавать вопросы о его взаимоотношениях с Веленом я не стала: мне было неинтересно, какие причины породили такую дружбу. Но на Теора я взглянула по новому. Не со страхом, нет, он имел слишком много возможностей прикончить меня, чтобы теперь опасаться удара в спину. Скорее с пониманием - я знала, какого это, быть Измененной. И знала, какого внутреннему духу Теора сидеть взаперти. Я провела в таком состоянии несколько дней, он же заточен многие годы.
-- Он ведь дайн? Твой даракл, - робко поинтересовалась я.
-- Я так думаю. Я общался с другими дараклами, в том числе и в истинной форме. Они... другие. Таким, как я, была лишь одна гэруда, да пара тентрий, темных дриад. Ну и ты, хотя ты вообще исключительный случай.
-- Ксана не была дайном. Она просто была слишком доброй душой, которая не хотела убивать ради жизни. Думаю, она знала, к чему приведет то слияние, и все равно пошла на это, - я нахмурилась. Меня грызла совесть за этот поступок. Вдвойне же она на меня набрасывалась, когда я вспоминала выражение глаз Равена, когда он узнал о личности моего духа. Сейчас, когда память окончательно устаканилась, я могла честно заявить, что не чувствую к реккату ничего из того, что испытывала койра. И голубые глаза и перо в волосах - единственное, что нас объединяет.
Теор молча откинул полог палатки и я нехотя вошла внутрь. Снаружи уже сгущались сумерки.
-- А не хотелось тебе сорвать оковы с твоего дайна? - внезапно поинтересовалась я - Выпустить его и, возможно, в итоге слиться в единую личность. Думаю, все измененные имеют право на жизнь - и дараклы, и койры.
-- В детстве, решившись освободить даракла, я растерзал моего друга, - глухо отозвался Теор.
-- Ты был ребенком, выросшим среди остроухих выскочек, уверенных в том, что нет ничего хуже, чем родиться Измененным, - я поморщилась - Ты боялся самого себя и дайна. Немудрено, что неокрепший тогда еще дух проявил агрессию. Разве сейчас ты боишься его?
Теор посмотрел на меня как-то странно. Казалось, такие размышления стали для него открытием - он долгие годы винил себя в смерти друга, что даже и не подумал, что ни его вины, ни вины маленького дайна в этом не было. Вырасти он в другой среде, как я, он бы иначе отнесся к дайну и наверняка смог бы избежать многих возникших проблем. Но эльфы были категоричны в своем отношении к Измененным, и Теору ничего не оставалось, как верить этим суждениям. Ведь если всю жизнь ты будешь слышать, что небо зеленое, то для тебя оно будет именно зеленым, пусть даже оно трижды голубое.
-- Я устала, - мягко напомнила я, когда пауза затянулась. Право-слово, находиться рядом с Теором мне было неловко, потому что слишком странно было видеть его таким предупредительным и задумчивым, без вечного подозрительного прищура и издевки в голосе. Мужчина кивнул и вышел, оставив меня в одиночестве. И к моему большому удивлению, усталость действительно навалилась внезапно, как будто только и ждала, пока я останусь в одиночестве. Сил раздеваться у меня уже не нашлось, так что я стянула сапоги и повалилась на мягкую постель. Уснула я, кажется, еще в полете.
Теор сам не понял, как оказался на берегу самого маленького и отдаленного озера долины. Затерянное в густорастущих огромных кустах с нежно-лиловыми листьями, оно было любимым местом уединения для влюбленных. Но сейчас тут было пусто. Немногие эльфы сейчас, как оказалось, были склонны к флирту и романтике.
Признаться, мужчина пребывал в весьма растрепанных чувствах. Открывшаяся природа эльфов и его давнего друга Велена не хотела укладываться в голове. Да что там... При всем своем опыте, он, Рантеор из рода Мэн, был обижен на остроухого приятеля, который скрывал от него эти знания. Маон, с которым мужчина общался лишь пару раз, оказался с ним более откровенен. Хотя вряд ли Велен гордился своей природой. Альдары... Он слышал много страшных легенд о темных эльфах. Мерангель не успел, или же не захотел посвящать Санну во все тонкости той легенды. А ведь Теор слышал когда-то ее, в своих путешествиях с Равеном. Не исключено, что ее рассказала им та гэруда - сейчас Теор был уверен, что ее дайн жил в гармонии с ней и мог поведать эту историю.
Те времена были достаточно смутными. Эльфы более прочих были одарены в магическом искусстве, а уж с мощью дайнов они и вовсе были непобедимы. После отделения аур'таль от прочих эльфов многие народы отвернулись от лунных - как это, они поспособствовали развалу целого измерения!.. По большей части лунные смирились, но альдары, в числе прочих считающиеся аур'таль, были недовольны. Весьма недовольны. Прокатившаяся по всему континенту волна магических войн грозила перерасти в массовый геноцид - и скорее всего в числе истребляемых оказались бы не альдары. Именно тогда появилась Печать на всем лунном народе. Юная принцесса солнечных, от природы обладающая магическим даром, сравнимым с силами альдаров, сама пришла в одну из лунных долин, чтобы встретиться с правителем аур'таль. И король, не принадлежащий к числу альдаров, рассказал ей, как можно остановить безумие его сородичей.
Страшный, кровавый ритуал. Добровольная жертва, умирающая в агонии в течении трех дней, по капле отдавая всю свою магическую силу. Вошедшая в историю как Валеассана-Спасительница и причисленная к святым дочерям Эфкара всеми народами. Теор невольно хмыкнул. Валеассана, Санна, имя, которое означает не то "Подобная солнцу", не то "Дающая свет". Странное совпадение. Хотя вроде Ялиэль как-то обмолвилась, что у Санны иное настоящее имя, но сама девушка охотно отзывалась на то, которым ее называли все. По легенде, Валеассана умерла, но все же сумела завершить ритуал запечатывания. Завершить ритуал Валеа.
Мужчина резко остановился. Ритуал... как же раньше он не догадался! Не заметил столь явных признаков!.. Хотя нет. Даже сами эльфы не всегда могут отличить лунного эльфа от солнечного. Лишь знающий увидит соответствующие метки в ауре и характерные внешние отличия. Например, веснушки на безупречной коже лица, заметные только в ярком солнечном свете, и золотую искру в глубине глаз. И склонность к магии огня.
Ялиэль отнюдь не была лунной эльфийкой. И обходительность Велена с чужачкой обуславливалась совершенно не стремлением помочь сородичу. То-то Теор удивился тогда такому поведению друга, но все же решил, что эльф не законченый негодяй и юную девушку своего рода он в беде никогда бы не оставил... Особенно солнечную, особенно магичку, особенно во время приближения Валеасской ночи.
Теор обессиленно опустился на землю. Да, через пару недель будет ночь Валеа, в которую ему должны были поставить новую печать на духа. Теор давно не придавал значения этой летней ночи, смирившись со своей участью. Но это ведь была не простая ночь. Если прикинуть, должно было пройти ровно пять веков с магической смуты. Время проведения пятого ритуала Валеассаны пришло. И он, Теор, поклявшийся никогда в жизни не открывать тайны эльфийского ритуала запечатывания и не препятствовать его проведению, не мог сделать ничего.