|
|
||
Супергерои и другие подвиги. | ||
За ночь здание института вымерзло напрочь. Конечно, в нем и раньше было не особо тепло, но сейчас, когда в батареях начался натуральный ледостав, в аудиториях удобно себя чувствовать мог только полярный медведь.
В другое время Ника бы с чистой совестью прогуляла занятия, но сейчас, увы, этого сделать было нельзя - последней парой у нее стояла "Экономика предприятия", которую пропускать не осмеливались даже самые завзятые двоечники.
- Итак, что вы можете сказать о складском учете? - преподаватель поплотнее закутался в шикарную норковую шубу.
Юля Скворцова лишь брезгливо поджала губы и отвернулась к окну, за которым выла декабрьская метель. Она думала только об одном - большой кружке ароматного горячего чая. Вопрос же навевал лишь одну ассоциацию - с заводом-рефрижератором, и потому думать над ответом было совершенно неинтересно.
- Плохо, Скворцова. Не думаю, что с таким подходом к учебе вы сдадите экзамен.
- Холодно.
- Так зима же, - философски отозвался преподаватель. - Вы же первая откажетесь учиться летом.
- А между прочим, по гигиеническим нормам нас вообще положено домой отпустить!
- Очень хорошо, что вы все-таки вспомнили про эти нормы. Ну, кто нам расскажет, как рассчитывается стоимость хранения пищевых продуктов, и какими документами это все регулируется?
Группа слаженно пригнула головы, как при обстреле. Каждый изо всех сил старался стать понезаметнее, не желая блистать "блестящими" знаниями.
- Ярцева, может, ты ответишь?
Ника подскочила, как ужаленная. Вообще-то она готовилась, но вчерашняя встреча с некромантом и утренняя с Готардо напрочь выбила остатки знаний из памяти.
- Я не готова, - пробормотала Ника, глядя в стол, украшенный "наскальными росписями" поколений студентов. Перед ее внутренним взором снова появилось лицо некроманта - уж точно бы так не вляпался! Секундой позже она представила, что бы она сделала с преподавателем, обладай хоть толикой мощи своих любимых героинь.
- Громче. Что ты бубнишь под нос?
- Я не готова! - рявкнула девушка во весь голос.
- Скверно, - из недр шубы появилась маленькая черная книжечка, в которую преподаватель записывал особо отличившихся студентов. - Очень скверно. На экзамене я об этом буду спрашивать особо, учти. Все, свободны - глаза бы мои вас не видели...
- Можно? - потайная дверь приоткрылась, бросив на цветастый ковер тонкий лучик дрожащего света. - Вижу, ты чем-то расстроена.
- Научите меня колдовать.
- Зачем? - поинтересовался чародей, присаживаясь на диван рядом с девушкой.
- Вы же хотите, чтоб я вам помогала? Тогда научите колдовать.
- Сперва скажи, зачем тебе это понадобилось, а я подумаю.
- Почему нельзя просто научить? К чему эти глупые вопросы? - Ника уже едва сдерживала раздражение. - Все умеют колдовать, даже этот твой толстяк. Одна я... обыкновенная!
- Ага, - чародей прищелкнул пальцами, и Нику парализовало. - Не сопротивляйся, это для твоей же пользы.
Он взглянул в лицо девушке, и та почувствовала, как в голове начали шевелиться ледяные пальцы. Ощущение было столь неприятным, что, не будь Ника уже парализована, она бы закричала, как резаная.
- Обида, да. Жажда мести - так я и думал. Любопытство почти задавлено - нехорошо, но поправимо. Инициативы почти нет... Впрочем, сойдет. Отомри.
Копошащиеся в голове руки исчезли бесследно, оставив после себя лишь легкий дискомфорт, и секундой позже к Нике вернулась власть над телом.
- Что это было? - спросила она, удивляясь собственному спокойствию.
- Именно так выглядит "копание в мозгах". Если б я уже не укрепил твою психику, ты вполне могла бы сойти с ума.
Ника поежилась - что-то внутри подсказывало, что некромант ничуть не преувеличивал опасность.
- И... что дальше? Вы научите меня колдовать?
- Одному фокусу - уже, - чернокнижник протянул руку к полке с учебниками, и в ладонь скользнул увесистый том "Основ технологии". - Ну-ка, прочти.
Девушка поежилась - этот предмет ей предстояло сдавать самым последним, и она откладывала близкое знакомство с ним до последнего.
- Давай, не трусь. А то - толку-то с тебя, как с помощницы?
- Что прочесть?
- Все. С начала до конца. Про себя.
Ника недоуменно пожала плечами и взяла в руки фолиант. Словно отзываясь на ее мысли, книга раскрылась на странице введения, и девушка перестала реагировать на внешние раздражители. Страницы книги стали единственным, что видела Ника, она буквально чувствовала, как информация оседает у нее в мозгу - абсолютно надежно и неистребимо. За первой страницей последовала другая - учебник, похоже, точно знал, когда пора переходить дальше, потом - третья, четвертая...
- Здорово! - девушка отложив книгу в сторону, с удовольствием потянулась, разминая онемевшую спину. Та ныла, словно Ника весь день провела за учебниками. Впрочем, судя по часам, подробное изучение фолианта заняло у девушки едва ли минут пять.
- Абсолютная память, - некромант горделиво подбоченился. - Это мое собственное изобретение. К сожалению, практики оно не заменяет.
- Да мне и без практики... - Ника схватила с полки "Экономику предприятия". - Да я...
- Главное - выбирай, что именно читать. У тебя мозг пока еще не слишком развит, если перегрузишь...
- Сойду с ума? - девушка, вздрогнув, отложила книгу в сторону.
- За все приходится платить, - чародей равнодушно пожал плечами. - Ну, что еще желаешь? У тебя есть еще одно желание - на большее ты пока не заработала.
- А что нужно делать? - быстро спросила Ника, прикидывая, чтоб еще такого придумать. В голову упорно лезли меняющие цвет глаза и волосы, крылья и прочие детали экстерьера фэнтезийных героинь. Еще неделю назад девушка без сомнений бы выбрала что-то из этого, ничуть не мучаясь угрызениями совести, но сейчас, прикоснувшись к настоящей тайне, она решила не размениваться на мелочи.
- Пока не знаю. Готардо обещал подготовить сводку, чтоб мы могли определиться, что делать. Ну, говори.
- А я тоже не знаю, - виновато отозвалась Ника. - Можно, я подумаю?
Ответить чародею не дали - в дверь протяжно позвонили, и девушка стремглав метнулась в прихожую. Родители терпеть не могли, когда дочь не сразу открывала, и немедля устраивали "допрос с пристрастием".
- Ярцева? - заснеженный почтальон отряхнул с шапки небольшой сугроб и извлек из фирменного рюкзака тощий пакет. - Распишитесь. До свиданья.
Бандероль оказалась плотно исписан надписями на английском, а веревочки, стягивавшие клапан, были вовсе запечатаны бурым сургучом с подозрительно знакомым изображением орла. Впрочем, слету Ника так и не сумела вспомнить, где она уже видела этот символ.
- Ну, что? - поинтересовался некромант, бесшумно появившийся из комнаты. - Ты растеряна.
- Не могу припомнить, чтобы заказывала что-нибудь, - Ника до сих пор не победила в себе неприязнь перед интернет-магазинами, предпочитая классическую схему "деньги против товара". - Может, ошиблись?
- А ты открой - увидим.
Сургуч, треснув, осыпался в предусмотрительно подставленную ладонь, пакет с шорохом разошелся по шву, и в руки некроманту вывалились четыре книжечки черного цвета с золотыми орлами на обложке и знакомыми всему миру надписями. Теперь Ника сообразила, где уже видела отпечатанный на сургуче символ - это был герб США. Она торопливо отрыла последнюю страницу самую верхней книжицы, втайне уже зная, что окажется внутри. Предчувствия ее не обманули - на Нику с фотографии смотрело ее собственное лицо.
- Это ваш толстяк! - взвизгнула она, отбрасывая паспорта, словно те вдруг превратились в ядовитых змей. - Это он!
- Да, Готардо говорил, что уже заказал нам новые документы, - некромант прищелкнул пальцами, и паспорта, коротко зашелестев, влетели чародею в ладонь. - По-моему, неплохо сделано. По крайней мере, у меня нет ощущения подделки.
- Но почему там мое фото?
- Наш общий друг решил подстраховаться. Если он и в самом деле сумел добыть оригиналы - это очень разумно.
- Но почему иностранные паспорта?
- Иностранные? - некромант еще раз перелистал крошечные книжечки.
Ника, бесцеремонно ухватив чародея за рукав мантии, потащила в свою комнату.
- Вот, мы тут! - она ткнула пальцем в черный кружок точно посередине одной из карт. - В Европе. А это, - она торопливо перелистала атлас, - Америка! Совершенно другой континет. Там знаешь какая полиция?
- То есть это сильное государство, которое тщательно следит за выполнением законов?
- Нас посадят. Обязательно. Как только все вскроется, - Ника, кинув атлас на пол, обхватила голову руками. - Я не хочу в тюрьму!
- Не волнуйся. Я этого не допущу, - некромант погладил девушку по голове. - Впрочем, зная Готардо, уверен - никто даже не догадается об этом маленьком фокусе.
- Точно? - Ника заискивающе глянула в глаза чародею.
- Будь уверена. Кстати, надо бы проверить работу - не возьмешься?
- Наверно, возьмусь. Но как?
- Подумай. Это и будет твоей первой работой. Только постарайся не привлекать лишнего внимания, хорошо?
Амацио сидел на крепком стуле и мрачно прикидывал, чем именно он не угодил некроманту - сегодня его действительно скрутили на совесть. Насколько профессор помнил, в этот раз ему удалось изобрести что-то действительно невероятное, и очередной раунд "домашнего ареста" оказался для него совершенно неожиданным. Единственное, что пока утешало изобретателя - он пока был в своей комнате, самом сухом помещении в замке, а не в подземелье, по соседству с жертвами опытов чернокнижника.
- Соскучился? - дверь со скрежетом отворилась, пропуская чародея в комнату.
- За что? Я же сделал все, как ты просил!
- Ты мне лучше скажи, кто именно сделал это дивное устройство? - вкрадчиво поинтересовался некромант, осторожно кладя на стол маразматизатор.
- Я.
- А если честно?
Профессор задумался. Он точно помнил, как собирал по всему замку запчасти для чудо-оружия, но последующие события начисто стерлись из его памяти. Если честно, он пришел в себя только когда маразматизатор был уже окончательно собран. Рядом с ним на верстаке лежал обрывок бумаги, где Амацио и прочитал, что именно у него получилось.
- Наверно, все-таки Мигель. Похоже, он меня все-таки подловил.
- Если бы ты не пренебрегал ментальными упражнениями, о которых я тебе говорил - ничего бы и не произошло. Так все-таки, что именно делает эта штука?
- Понятия не имею, - профессор, вздохнув, признал горькую правду. - Я хотел сделать средство угнетения высших функций психики, чтобы люди становились более внушаемыми. Я давно о такой штуке мечтал - еще со времен первой ревизии в лаборатории. А что получилось?
- Я одарил одного маразматика сверхспособностями. Теперь вот думаю - это было так и задумано, или проявился какой побочный эффект?
- Интересный вопрос, - Амацио с огромным трудом ухитрился развернуть тяжелый стул. - Очень причудливая конструкция. Развяжи, я попытаюсь разобраться.
- Да, сейчас, - некромант склонился над профессором, сделав вид, что пытается разобраться с узлами. - Да, Игорь постарался.
- Да спали ты веревку, ты же умеешь. Ну, быстрее!
Чернокнижник быстро положил ладони на виски профессору.
- А, Мигель - как ты удачно зашел! Может, расскажешь, что именно ты сконструировал?
- Тебе не понять! - с непередаваемым выражением отозвался изобретатель. - Ограниченным умам не под силу понять гения.
- А ты попроще объясни, - хмыкнул некромант, даже не думая обижаться. - Ты же гений, ты сумеешь.
Столь простая лесть подействовала - вкупе с парой псионических фокусов, конечно. Мигель тут же успокоился и кинул на маразматизатор бесконечно нежный взгляд.
- Это шедевр, - с придыханием сказал он. - Можно сказать, это мой дар неблагодарному человечеству. Комбинация... Впрочем, это сложно. Если говорить примитивно - этот аппарат убивает недостойных и возвеличивает славных.
- А по какому принципу идет отбор?
- Человеческое сознание неустойчиво - ты и сам это должен знать. Импульс маразматизатора вынуждает его перестроиться в стабильную форму. По моим расчетам, это получается в лучшем случае один раз из ста. Впрочем, я не считаю необходимым заботиться о недостойных.
- А как определить, достоин человек или нет?
- Выстрели в него, и через минуту все будет ясно. А теперь - развяжи меня! Видишь, я умею делать вполне мирные вещи.
- Не сегодня, - с пальца некроманта сорвалась белая молния, и сумасшедший изобретатель снова потерял сознание.
Иванчиков, облаченный в поношенный спортивный костюм, стоял на поскрипывающем ограждении балкона и вглядывался в огни города внизу. За спиной полоскался плащ, сделанный из простыни, а дряблое лицо пенсионера прикрывала лыжная маска с вышитой надписью "Спорт". Словом, все было готово для подвигов.
Город неторопливо менял ипостась с дневной на ночную. Улицы окутались паутиной фонарей и опустели, окна домов налились уютным светом, а небо осветилось розовым - погода обещала быть ненастной. Впрочем, даже разразись над городом буря - даже она не могла бы помешать Иванчикову. В его душе росло и крепло желание творить добро, и откладывать это пенсионер не собирался ни на секунду.
- Помогите, пожар, пожар!... - донесся до ушей Иванчикова слабый вопль, и он насторожился - кричала определенно женщина. Пенсионер, приставив ладонь ко лбу козырьком, вгляделся вдаль, пытаясь определить источник возгорания. Увы, на дальней аллее, где, собственно, и кричали, не оказалось ничего странного, кроме странной парочки, активно барахтающейся в снегу. - Пожар!
- Да где пожар? - раздраженно воскликнул Иванчиков. Ему отчаянно хотелось отчитать шутника за столь нелепые вопли, но он боялся пропустить что-то по-настоящему важное.
Впрочем, тут судьба распорядилась за него - китайский кроссовок, совершенно задубевший на морозе, соскользнул с крашеной стали перил, и пенсионер кулем полетел вниз.
- Да елки! - Иванчиков принялся бешено махать руками, с ужасом глядя на стремительно приближающийся асфальт. - Довы...
Впрочем, он все-таки не упал, зависнув примерно на высоте пяти метров. Руки трепетали в воздухе, неведомым образом удерживая пенсионера в воздухе.
- Пожа... - порыв ветра принес очередной панический вопль, и Иванчиков наконец решился.
- Все-таки надо слетать. Объясню, что нехорошо так глупо шутить!
Руки затрепетали еще сильнее, и пенсионер взмыл в розовеющее небо.
Когда-то Иванчиков любил ходить в этот сквер - тут не встречались ни родители с невероятно шумными и невоспитанными детьми, ни похмельные алкоголики, ни бесстыжие влюбленные. К сожалению, с годами пенсионеру становилось все тяжелее преодолевать пять километров между его домом и сквером - тем более, что год от года на улицах появлялось все больше вещей, требующих немедленной реакции.
Сейчас он преодолел это расстояние меньше, чем за минуту - странная парочка успела напрочь развалить один из сугробов и только взялась за второй.
- Пожар!... - уже совсем слабо выкрикнула женщина.
- Молчи, дура, - сдавленно прошипел парень.
Пенсионер откашлялся.
- Прекратите безобразия! - строго сказал он, состроив подходящее случаю серьезное лицо, совершенно забыв про маску. - Как можно!
- Вали... - прохрипел парень, отчаянным усилием удерживая жертву в сугробе. - А то...
- Это возмутительно. Я требую, чтобы вы прекратили свои глупые шутки.
Парень грязно выругался и, толкнув женщину поглубже в сугроб, повернулся к Иванчикову. В руке хулигана тускло сверкнул кухонный нож.
- Вали отсюда, клоун. А то ща кишки на березу намотаю, понял?
- Вы ведете себя... - закончить пенсионеру не дали - парень, нечленораздельно взревев, кинулся на Иванчикова, явно намереваясь исполнить свою угрозу.
Серая исцарапанная сталь столкнулась с морщинистой ладонью пенсионера и с хрустальным звоном разлетелось на добрый десяток обломков. Другая ладонь, сжавшись в кулак, с треском врезалась прямо в раззявленный рот хулигана, обеспечив районный зубопротезный кабинет работой на ближайшие несколько лет. Секундой позже Иванчиков схватил хулигана за руки и, раскрутив, запустил в густые заросли малины в дальнем углу сквера, сочтя это достаточным наказанием за неучтивость.
- А теперь касательно вас, - пенсионер повернулся к развороченному сугробу, где, как он помнил, барахталась женщина, но там уже было пусто, только издали доносилось торопливое цоканье каблуков. - Ну вот, никакого уважения...
Конечно, можно было взлететь и за пару секунд догнать беглянку, но вдруг Иванчикову стало очень холодно. Странная сила, наполнявшая его тело, внезапно ушла, оставив пенсионера наедине с холодом и метелью.
- Ну вот, и совершай теперь добрые дела, - старичок из последних сил замахал руками, запоздало вспомнив, что забыл положить в трико ключи от квартиры. - Ну, давай, поднатужься - как в последнюю вахту!
Это подействовало - тело Иванчикова, повинуясь дерганым движениям рук, медленно поднялось над мерзлой землей. К сожалению, сейчас сил пенсионера хватало разве что на крайне низкий полет, издали больше похожий на гигантские прыжки. Впрочем, так все равно было быстрее, чем пешком, и старичок не жаловался.
Если бы кто в эту ночь все-таки решил выйти наружу, его взгляду бы предстала престранная картина - по улице гигантскими прыжками неслось странное существо в спортивном костюме и лыжной шапочке. За плечами его развевался грязно-белый плащ, грозивший обмотать своего носителя с ног до головы, когда приземление совпадало с порывом ветра в спину. Впрочем, даже заметь кто Иванчикова, он бы с легкой совестью сказал про странное видение: "ненормальный!" или "а вот последняя рюмка была лишней". А ведь, к слову, в облике пенсионера сейчас прыгала по улице сама судьба - уже завтра привычный мир изменится непоправимо, и пенсионер был только "первой ласточкой".
Охранник посольства, увидев черный паспорт с до боли знакомым орлом, нервно сглотнул и отпер дверь. Буквально секундой позже откуда-то сбоку выскочил затянутый в блестящий костюм американец с маленьким чемоданчиком в руках и что-то защебетал. Ника вздохнула - она знала, что языки никогда не были ее сильной стороной. Девушка снова поблагодарила себя за предусмотрительность - как раз перед выходом из дома она перечитала все учебники по английскому языку, что нашлись в доме.
Сотрудник, нахмурившись, повторил вопрос, ткнув пальцем в паспорт, который Ника нервно теребила в руках.
- Да, конечно, - девушка вспомнила последний фильм про шпионов и заговорщицки подмигнула собеседнику. Тот неожиданно успокоился и, забрав из рук Ники паспорт, торопливо его перелистал и сунул последнюю страницу с фото в неприметную щель на крышке чемоданчика. Тот, натужно загудев, секундой позже выдал три коротких свистка, которые окончательно похоронили подозрительность встречавшего.
- Все в порядке. Прошу, - сотрудник вернул паспорт Нике и жестом приказал ей следовать за собой
Идти оказалось недалеко - буквально за следующим поворотом провожатый нырнул в неприметную дверь, жестом пригласив девушку следовать за собой. Внутри оказалось еще теснее - и без того крохотная комнатка оказалась доверху забита странной аппаратурой. У дальнего конца стойки притулился еще один американец, раздраженно ковырявший паяльником внутри очередного прибора.
- Гарри, у нас гости, - сопровождавший Нику парень широко улыбнулся. - Может, ты бросишь на пару минут свой агрегат и поздороваешься?
Собеседник, не поднимая головы, что-то коротко буркнул по-английски.
- Ну как хочешь. Итак, милая леди, как мне вас называть? Как я понял, вы не хотите, чтоб о нашей связи знали?
- Ника.
- Отличное имя. Надеюсь, никаких проблем нет? Наши ресурсы ограничены - против местных очень тяжело работать.
- Все в порядке. Просто... так было надо, - стараясь выглядеть уверенной, отозвалась девушка. По спине текли струйки ледяного пота, от напряжения мышцы сводило судорогой, и Ника отчаянно надеялась, что шпионы, убедившись в "натуральности" паспорта, не будут к ней присматриваться слишком строго. - А как мне называть вас?
- Понятно, - собеседник кивнул. - Зовите меня просто Алекс. Я - третий секретарь посольства и, по совместительству, ваш ангел-хранитель. Вот моя визитка, - в руку Нике ткнулся прямоугольный кусочек плотного картона. - Будут проблемы - звоните немедля, прилечу в любое время дня и ночи.
- Надеюсь, необходимости не возникнет, - Ника кинула выразительный взгляд на часы.
- Я провожу, - Алекс все понял. - Гарри, ты все-таки непробиваемый болван. Извините его, Ника.
Стоило Нике закрыть за собой дверь, как Гарри тут же отложил в сторону безнадежно мертвый прибор, в котором он копался только для отвода глаз. Единственным по-настоящему рабочим прибором в комнате был "детектор лжи" - его бесконтактная версия, которая идеально подходила для проверки перевербованных агентов.
Показания оказались... странными: гостья очень переживала, но все ее реакции вписывались в "норму", словно волнение было чисто внешним. Энцефалограмма вообще была идеальной - случись увидеть Гарри такое в другой обстановке, он бы первый заявил: "испытуемый абсолютно спокоен". Единственное, что выбивалось из этого ряда и, собственно, обеспечивало "странность" показаниям - электрохимическая проводимость кожи. Проще говоря, гостья сильно потела - но и это, при желании, можно было объяснить.
Открыв чемоданчик, Гарри вчитался в показания сканера документов, и задумчиво присвистнул. Паспорт оказался настоящим - по крайней мере, так утверждал центральный компьютер. Обоснование выдачи содержало длинный цифровой код, который непосвященным не говорил ровным счетом ничего.
Вряд ли девушка была настоящей шпионкой - судя по указанному в паспорте возрасту, который вполне стыковался с ее внешностью, этой Нике было максимум лет двадцать. По-английски она или не говорила вообще, или говорила очень плохо - следовательно, американкой быть не могла.
Выводов из этих посылок существовало всего два. Номером первым шло предположение, что заокеанские шефы Гарри решили провернуть здесь какую-то крупную, очень крупную операцию, и потому теперь раздавали дипломатические паспорта кому попало. Возможно, когда необходимость в Нике отпадет, ее документы просто аннулируют, заменив журавля в руках бумажной копией. В этом случае от Гарри ничего и не требовалось делать - все уже давным-давно было решено и распланировано.
Вторым, куда менее желательным вариантом являлось предположение, что заокеанские шефы решили проверить посольство в целом и, в частности, Гарри с Алексом. В этом случае следовало ожидать мелких неприятностей сначала и крупных - потом, когда будет подведен итог операции, и начальство решит наказать невиновных и наградить непричастных.
Поразмыслив еще минуту, Гарри все-таки решился. Он твердо заучил истину: "из двух событий случается наименее желаемое", и решил подстраховаться. Конечно, "железных" фактов для задействования службы наружного наблюдения у него не было, но, с другой стороны, в его работе хватало и подозрений на факты. А это как раз имелось.
Всего пара дней - и Ника покажет, куда ветер дует. А там уже можно будет решать - ставить паруса и мчать вперед или бросать якоря, пытаясь не налететь на скалы.
|