Аннотация: Научная экспедиция летит в один странный мир. Очень странный. Что их там ждет?
- Транспорт полста-сорок пять, рейс Барнард-Миленка, окончание регистрации через пять минут! - взревел громкоговоритель.
София поморщилась: в ушах уже звенело от непрестанных объявлений, а Витек, или, по-культурному, Виктор Владиславович, доктор ксенобиологии, все никак не объявлялся. Отойти от зловредной коробки мешал багаж - десятки плотно набитых мешков с приборами, химикатами, реактивами и прочим. Угол под истошно орущим мегафоном был единственным спокойным местом во всем космопорту "Барнард". Низкая активность местного светила и близость его к Земле сделали когда-то исследовательский комплекс крупным торговым центром, через который проходили три четверти рейсов в Сектор Змееносца и обратно.
Ныне орбитальная платформа, оперативно переделанная в перевалочный космопорт, напоминала о своем прошлом только на диво неплохим радаром и парой стыковочных узлов для супертранспортов класса "Кашалот". К одному из них и было пристыковано насквозь перелатанное корыто, которое по реестру Института проходило под гордым названием "исследовательское судно дальнего радиуса действия "Дж. Милликен", рег. Љ12-3003".
* * *
Насчет "дальнего радиуса" реестр не врал: последний раз несчастного "Милликена" выудили пограничники - уже внутри Пояса Койпера. На борту ничего не было - даже атмосферы, а сам корпус напоминал крупное решето. Судя по записям в бортовом журнале, в последний свой рейс корабль шел домой от звезды с романтическим названием "Грумбридж 1618", что в созвездии Большой Медведицы. В процессе разгона гиперпривод приказал всем долго жить, и рассыпавшись в металлическое крошево, с околосветовой скоростью разлетелся во все стороны. Экипаж и пассажиры, недолго думая, также отправились в лучший мир.
Коллектив института, было, возликовал: на их взгляд, лучшее, что можно было сделать - сдать "Милликена" на металлолом, но бухгалтерия заявила решительный протест. Оказалось, что четверть века назад, при постановке на учет несчастного звездолета, кто-то по недосмотру пририсовал в графе "Срок амортизации" цифру, на порядок большую, чем следовало.
Известно, что намного проще выбить деньги на ремонт, чем на новую технику, посему "Милликен" под разочарованные вздохи астробиологов отправился не на свалку, где ему было самое место, а в док Российского Космического Агенства. Новенький же "Ломоносов" перуанской постройки сплыл к извечным соперникам Института Космической Биологии - астрофизикам, которые не скрывали своей радости.
* * *
Объявления все с тем же грохотом раскатывались по просторам космопорта, но Софья удачно словила коробейника, и теперь наслаждалась эрзац-тишиной - одноразовым плейером с записью "Удивительных звуков девственной природы Нового Бангалора". Вдруг она почувствовала, что крайняя канистра с "aqua vita" медленно, но верно выскальзывает из-под рюкзака.
Раздумывать было некогда - плейер, сверкнув в лучах бестеневых ламп полированными боками, с жалобным хрустом врубился в нечестивца. Звуки природы, жалобно вякнув напоследок, сменились чьим-то жалобным оханьем..
- Софья, ну ты даешь! - Патрик Гербер, астрофизик по профессии и заклятый враг всех биологов по призванию, с негодованием выплюнул на пол погрызенные остатки плейера. - Уже и пошутить нельзя!
- Шутка удалась, - хмыкнула аспирантка. - С тебя полтора рубля за плейер.
- Сколько? - Патрик, наконец, проплевался и с негодованием уставился на собеседницу. - Эта дрянь больше доллара не стоит!
- Рубль за моральный ущерб, - пояснила Софья, поправляя крайнюю канистру. - Что, свое уже пропили?
- Как же, - горестно махнул рукой астрофизик. - Все в носовом трюме - опечатано! Шеф сказал: пока базовый лагерь не развернем, ни капли не выдаст.
- Даже на протирку оптических осей? - недоверчиво спросила аспирантка. - А как же традиции? Как же замачивание первого прыжка?
- Замочили... - Патрик с горечью сплюнул. - Студенты. Я им говорил - не начинайте, пока на борту не будете, а они... Короче, троих при посадке потеряли - шеф был с банкета, а я не проверил. Пришлось идти на посадку и паковать этих дуриков.
- Челнок бы отправили, - Софья прикинула габариты "Эйнштейна" и поежилась: по самым скромным подсчетам, на атмосферных траекториях этот кораблик должен был сожрать десятую часть всего отведенного на экспедицию топлива.
"Альберт Эйнштейн", флагманский корабль ЦЕРНа отличался колоссальными габаритами - в его трюмах без особых проблем помещалось все, что может понадобиться в течение полугода дрейфа вдали от всех источников помех. По тем же причинам обводами он напоминал груду детских кубиков, вываленных из коробки на пол. За последнее он был особенно "любим" всеми поколениями пилотов-атмосферников, которым доводилось на нем служить.
- Мы его удачно завалили контейнерами с аппаратурой, - вздохнул астрофизик. - Думали, все равно до Радуги не понадобится. А остальные этих алкоголиков везти отказались. И ныне - шеф похмелен, грозен и свиреп. Ему еще о заправке в кредит предстоит договориться.
- Да уж, - аспирантка вспомнила начальника G-сектора, гориллоподобного Бора Шалвовича, который как-то, на совместном банкете, принял лишнюю стопку ледяной водки и на спор сплел из серебряных вилок, ложек и ножей трехметровую драгоценную косу. - Слушай, это не он от седьмого терминала идет?
- Нет, - быстро ответил Патрик, но исчез, словно его и не было.
Софья фыркнула в рукав: видать, Гербер шлялся здесь не просто так, - явно в нарушение приказа. Наверно, в своем рассказе он изрядно занизил масштабы пьянки, включая собственную роль в сотворенном безобразии. Девушка могла поклясться, что, на самом деле, челнок был готов лететь куда угодно хоть сейчас - просто гидравлика шасси, штатно заполненная "технической жидкостью А45-232", была суха, как глотка алкоголика утром.
- Якшаемся с конкурентами? - из-за колонны величаво выплыл Виктор Владиславович в своей царственной ипостаси.
Вся лаборатория палеоксеноботаники млела, когда видела своего шефа в "царском" облике: преуспевающего профессора с мировым именем, члена-корреспондента Лейтенской академии наук, и прочая, прочая, прочая. Однако, бывали и другие дни: бухгалтерия требовала отчета о последней командировке, директор топтал гранки новой статьи и изъяснялся цитатами из "словаря русских идиоматических выражений", а древние инопланетные кости оказывались вполне живыми, но очень голодными "кузнечиками". Тогда профессор как по мановению волшебной палочки превращался в лысоватого, потрепанного жизнью "вечного студента", немо глядевшего на всех глазами побитой собаки.
- Скорее, отваживаем, - усмехнулась девушка. - Канистру спереть пытался - то ли всерьез, то ли в шутку...
- Я ему покажу, - всерьез, - хищно осклабился профессор, и Софью пронзила неожиданная догадка: неужели "Милликена" все-таки решили списать, а их экспедиции предстоит обкатывать новенькую "банку"? Виктор Владиславович с подозрением вгляделся в лицо сотрудницы и недоуменно поинтересовался: - Чего лыбишься?
- Да так, - пожала плечами девушка. - У вас лицо такое довольное - неужели?...
- Если б нам что толковое взамен нашей лайбы выдали, я бы как зайчик на утреннике прыгал, - хмыкнул профессор. - Нет, все не настолько радужно. - Он повернулся и, поманив кружащий в отдалении гравикар с грузчиками, указал на багаж. - Канистры, Софьюшка, мы понесем сами.
* * *
Командир фрегата дальней разведки "Аякс" с презрением взирал на бестолковую суету штатских. Он был бы рад вовсе обойтись без их участия, но какой-то проныра-штабной все-таки пропихнул пресловутую Директиву Љ613 "О сотрудничестве между Вооруженными Силами и Экспедиционным корпусом Академии Наук". Если бы он знал, что в космопорту Барнарда есть хоть кто-то, читавший эту паршивую писульку, он бы не пожалел лишнего горючего, только бы облететь этого всезнайку по максимально большой дуге.
Теперь приходилось, вместо родных холмов зеленой Ирландии и долгожданного отпуска - переться к черту на рога, к какому-то "Объекту А32-045 "Мельница", да еще выступать в роли тривиального буксира для дряхлого исследователя.
Капитан с негодованием окинул взглядом палубу и переборки - все в пятнах латок и в который спросил себя - чем же он так прогневал Духов Глубокого Космоса?
За спиной деликатно кашлянули. Командир мигом развернулся и оторопел: над ним в заискивающей позе возвышался гориллоподобный мужчина, небрежно засунутый в когда-то парадный фрак.
- Я имею удовольствие разговаривать с Валерием Игнатьевичем Подольским, капитаном второго ранга? - пробасил пришелец.
- Да, - командир покивал и попытался отойти подальше. К сожалению, перила балкончика, куда он так неосмотрительно забрался "для лучшего вида", оказались слишком близко.
- Видите ли, я возглавляю экспедицию... - начал посетитель.
- Стоп! - Валерия Игнатьевича пронзила страшная догадка. Собеседник недоуменно смолк. - Вы - исследователи, и хотите, чтобы я взял вас на буксир согласно Директиве Љ613?
Посетитель радостно закивал.
- Нет - и будь проклят тот штабист, который впервые задумался об этом документе. - "И архитектор, который строит такие тесные балкончики" - добавил командир уже про себя, с трепетом взирая на могучие мышцы собеседника.
- Но вы обязаны! - посетитель грозно наклонился над офицером, и поручень жалобно заскрипел, сминаясь под могучей дланью.
- Ничуть! - командир подергал шеей, словно форменный воротник кителя вдруг сжался на пару сантиметров.
- Кто первый встал, того и тапки, Бор Шалвович! - донесся со стороны лестницы веселый голос. Офицер с облегчением увидел, что решимость собеседника мало-помалу исчезает - видимо, тот понял, что настаивать бессмысленно.
- Ну, что же вы за проныры, биологи, - с легким оттенком презрения ответил он. - Как тараканы. Хоть раз бы не мешали настоящим делом заниматься.
- Это еще вопрос, у кого оно настоящее, - парировал противник и повернулся к командиру, - Валерий Игнатьевич, мы закончили. Вам слово.
- Отлично! - исчезнувшая, было, уверенность снова вернулась к офицеру. Он откашлялся и включил комлинк, - Подольский в канале. Готовность два.
* * *
Софья вздрогнула и проснулась: внутри нее что-то екнуло и рассыпалось ледяными искрами. Девушка поежилась: гиперпривод "Аякса", похоже, был намного мощнее, во время прыжков "Милликена" она никогда не просыпалась.
Девушка быстро нырнула в выстывший комбинезон и тихонько выругалась. Борт-мех постоянно жаловался на недостаточные фонды и слабый реактор, поэтому ночью втихую всегда снижал температуру в жилом секторе до +15. Оправдание у него было всегда одно: "Все равно все под одеялами, что зря электричество жечь!".
В обзорной рубке в первом ряду скучал профессор - на сей раз в "вечно-студенческой" ипостаси.
- Тревожно мне что-то, Софьюшка, - вдруг сказал он, краем глаза увидел вошедшую девушку. - Слишком уж все гладко прошло. Ты в курсе, что нас на "Мельнице" уже ждут?
- Смоленский технологический институт, - ответил он. - Вроде как - я начальник экспедиции, за одним исключением - мы ни в коем случае не лезем в их дела. Каково, а?
- Впечатляет, - согласилась девушка. - Между прочим, я думала - как только прыгнем, так "Мельницу" и увидим...
- Боится туда "Аякс" соваться, - пояснил профессор, мало помалу выплывая из омута меланхолии. - Сейчас нас отстыкуют - и мы почапаем своим ходом.
- Кабачок - бурлаку, - язвительно отозвался второй пилот "Милликена", и корабль заполнили резкие звуки сигнала "Активные маневры", - вас понял, к отстрелу готов.
Связист "Аякса" не ответил - лишь пробормотал что-то неразборчиво, явно прикрывая микрофон ладонью.
- Смотри, - профессор ткнул в блистерный иллюминатор, пока закрытый льдисто-белой броней фрегата. - Сейчас увидишь.
Софья не успела уточнить, что именно - желудок внезапно подскочил к горлу, кресло словно взбесилось, стараясь выкинуть девушку из своих велюровых объятий, а корабль отозвался глухим металлическим стоном. Внезапно обзорную палубу залил ослепительный свет - звездолет, стремительно теряя скорость, выбирался в открытый космос между двумя "пакетами" маршевых двигателей фрегата.
Впрочем, скоро свет поутих, и через полчаса - как раз когда перед глазами Софьи рассеялись последние фиолетовые пятна - о присутствии другого земного корабля напоминали только пара ярких звездочек, лишь немного уступавших по яркости местному солнцу.
- Ну и зрелище, - пробормотала девушка, протирая слезящиеся глаза. - Интересно, какую дозу мы получили?
- Совершенно безопасно, - ухмыльнулся профессор. - Так десантные челноки сбрасывают: а у них, считай, защиты - только слой антирадара. Как ты думаешь, почему я так в этого Валерия Игнатьевича вцепился? Да, посмотри направо...
Софья прищурившись, всмотрелась в тоненький ободок вокруг светила, едва заметный отсюда, и ахнула.
- Я вижу! Мельница, действительно, мельница. Даже лопасти вижу...
- К вечеру будем там, - покивал профессор. - Кстати, не забудь с вводной ознакомиться - там оказалась уйма интересного.
* * *
Лагерь вольготно раскинулся на просторной площадке в сени титанической пирамиды. Строение было столь велико, что "Милликен", остроумно прозванный экипажем "кабачком" смотрелся на ее фоне не очень большим овощем на прилавке у зеленщика.
Экспедицию уже ждали - у свежеотрытого капонира поблескивали новенькие пробковые шлемы.
Как только пыль осела, и шершавый язык пандуса лизнул древние каменные плиты, у трапа появился высокий загорелый человек с лицом, чем-то напоминающим топор. Чувствовалось, что ему не по душе разгуливать в таком "неуставном" виде, но - приказы надо исполнять.
- Васильев, - высокий с трудом сдержался, чтоб не козырнуть. - Мы ждали вас только завтра.
- С буксиром повезло, - пояснил профессор, на глазах превращаясь из важного ученого в мальчишку, попавшего в магазин игрушек. - "Аякс" помог.
- А, - понимающе кивнул Васильев. Софья могла поклясться, что за секунду встречавший не только вспомнил корабль, но и имя командира, старших офицеров и даже прочие корабли серии. - Мы видели, что в систему вошли два корабля, значит - вторым был "Аякс"...
- Что тут видеть, - пожал плечами Виктор Владиславович, а ныне уже Витек. - Никто затемнение не включал - на радаре должно быть все, как на ладони.
- Нет у нас радара, - пояснил встречающий. - Вуаль слишком сильные помехи дает. Глазками наблюдаем, исключительно глазками, - он передернул плечами, как будто осознание собственной слепоты было для него невыносимым. - Ладно, давайте разгружаться - до местной "ночи" всего пара часов осталась.
* * *
Последний контейнер уже исчезал в недрах пирамиды, безжалостно выпотрошенной предыдущими экспедициями, когда Софья оглянулась и ахнула.
- Смотрите, смотрите! Вот это да...
Профессор оглянулся и довольно покивал, как будто медленно наползавшая тысячекилометровая тень с едва заметными огнями городов была исключительно его заслугой.
- Впечатляет, правда? Больше нигде не увидишь терминатор своими глазами.
- Поэтому тут не рекомендуется ходить без часов, - Васильев отдуваясь, протер лицо платком камуфляжной расцветки. На вершине пирамиды, разумеется, стоит маяк, но звезд местной ночью не видно - только изредка в полярных областях. Местные считают их чем-то вроде вестников судьбы. Впрочем, наверняка вы знаете об этом лучше меня.
- Первый раз слышу, - пожал плечами Витек. - Во вводной об этом ни слова. Да и зачем - мы же не занимаемся разумными.
- Что? - Васильев, казалось, с трудом вник в сказанное. Лицо его побледнело настолько, что казалось вырубленным из мрамора. - Институт Космической Биологии?
- Так написано у меня в контракте, - хмыкнул Витек.
- Кафедра антропологии? - на лицо собеседника медленно возвращался цвет. - Герасимов Владимир Анатольевич?
- Палеоксеноботаника, - поправил Витек, медленно возвращаясь в профессорскую ипостась. - Герасимов застрял в карантине на Борге.
- Отлично, - лицо Васильева выглядело копией приговоренного с картины "Утро стрелецкой казни". - Феноменально.
- Что не так? - обеспокоенно поинтересовалась Софья.
- Я... - собеседник сглотнул, - ничего. Понимаете, - он запнулся - видимо, вычищая из речи бранные слова, - главная задача этой экспедиции - разобраться, что из себя представляет Кольцо, и как оно функционирует. Вы представляете - обитаемый объект, по массе сопоставимый с Юпитером и Сатурном, вместе взятыми? А Вуаль - силовое поле настолько причудливой структуры, что наши физики - кто его в глаза не видел - вообще склонны считать его мистификацией? А местное население по уровню развития - всего лишь в Раннем Средневековье!
- Может, это не они и строили, - пожала плечами девушка.
- Хватит сваливать любой технически продвинутый объект Внеземелья на таинственных Предтеч, - пренебрежительно махнул рукой Васильев. - Аборигены сами уверены, что Кольцо было создано их предками, а я склонен им верить. Пошли, кое-что покажу.
* * *
Васильев со своей командой обитал в аккуратном домике, еще пахнущем сосной и рубероидом. Один из залов пирамиды, оборудованный под кампус, проглотил и десяток домиков, и полевую кухню, и даже стоянку вездеходов.
- Вентиляция идеальная, - пояснил он. - Тепло, не дует и до работы недалеко. Присаживайтесь.
Ученый исчез в одном из кубриков, и вскоре появился оттуда с кипой фотографий.
- Город Кордова, - на снимке был виден здоровенный кратер с какой-то синеватой жижей на дне. Масштаб происходящему обеспечивал типично средневековый городок на краю. - Единственное место, где можно взять образцы той загадочной субстанции, из которой этот мир и построили, - Васильев выразительно постучал ногой по полу. - Сами обитатели утверждают - ранее на месте их захолустья была столица этого мира. Раскопки, кстати, все подтвердили.
- Ну, это спорный довод, - профессор придирчиво изучил снимок и откинулся на спинку стула. - Предтечи могли и не нуждаться в человеческом жилье.
- Да, а делать биокомпьютеры на порядок лучше наших? - Васильев иронично прищурился. - Мы экспортируем немного - феерические штучки. Вполне окупают и перевозку, и частично - даже экспедиции.
- Бездумное копирование.
- Даже с учетом того, что они делают адаптированные версии специально для нас? Недавно выяснили - совершенно случайно, потом расскажу. Нет, они знают, что делают, и делают это намного лучше нас. Не все, конечно, но... А мы, - Васильев скривился, - изучам песиков-кошечек!
- Ну, не я же утверждал план исследований, - пожал плечами профессор. - Хотя экспедиция была царским подарком, не скрою.
- А мне что делать? - горько поинтересовался Васильев. - Я рассчитывал - вы, наконец, вплотную займетесь аборигенами, разберетесь, что они об этом знают, а тут...
- Ладно, разберемся, - профессор решительно рубанул воздух ладонью. - Как говорится, мы - вам, а вы - нам...
* * *
Первое утро началось с хриплого рева антикварного будильника, который Софья упорно таскала во все экспедиции. В институте шутили, что в часиках давно уже пора циферблат в световых годах измерять, а там все минуты с секундами. Девушка сладко потянулась и вдруг оторопела, недоуменно уставясь на по-полуденному лежащие на полу зала тени.
- Сломался, что ли? - недоуменно протянула она. - Вот те раз...
Но старинный механизм исправно тикал, временами всхрапывая перебитым звонком.
- За окно глянь, - вяло пробормотала Верочка - соседка Софьи по кубрику. - Ты что, вводную не читала?
- Кто читал, а кто химикаты по списку проверял, - огрызнулась девушка. - Кстати, где мои печеньки?
- Понятия не имею! - очень натурально удивилась собеседница, шустро закидывая под кровать пустой пакет с крошками. - А еще есть?
- С самой Земли везла, - всплеснула руками Софья. - Любое похмелье, любую тошноту снимают! Совести у вас нет. Теперь что, таблетками лечиться?
- Надо было больше везти, - и Верочка плотоядно облизнулась. Девушка только махнула рукой.
* * *
"Утро" на Мельнице оказалось совсем не утренним. Софья вышла на широкий каменный балкон, на котором когда-то, как ей представлялось, стояли попугайски разодетые жрецы, и оглядела джунгли, скрытые в полуденном мареве.
Местная растительность с олимпийским спокойствием отнеслась к "пяти минутам рассвета", за которые ночные сумерки сменились полуденным зноем. Дивные цветы уже покрыли верхушки деревьев - легкий ветерок то и дело обвевал Софью самыми разными ароматами. Некоторые были столь едкими, что девушка закашлялась и поспешила уйти с террасы.
Зайдя внутрь зала, она, к своему изумлению, обнаружила источник вони: трое техников под надзором повеселевшего Васильева сваривали из двутавровых балок могучую конструкцию, в которой уже угадывались контуры гигантской лебедки. Как ни странно, даже в паре шагов от сварщика не чувствовалось никакой вони от фосфатных электродов.
- Я же говорил - идеальная вентиляция, - хмыкнул Васильев, увидев в глазах девушки невысказанный вопрос. - Сами удивляемся.
- А снаружи дышать невозможно, - ворчливо заявила Софья.
- Мы снаружи не работаем, - пожал плечами ученый. - Это ваша епархия, мы туда не лезем. Кстати, зайди к профу - у него новая вводная.
- Так, накрылись мои земноводные, - хмыкнула Софья. - Понятно.
* * *
- В общем, мы вчера серьезно поговорили с Игорем Юльевичем, - профессор выглядел ужасно: красные от недосыпа глаза, желтые от табака пальцы и стойкий запах перегара. - Займешься этнографией.
- А мой план? - Софью передернуло от "аромата", и она пожалела, что разговор не состоялся снаружи. - Сами же утверждали.
- План... - чувствовалось, что профессору неприятен этот разговор. - Если мы его не выполним - никто на наш договор с Васильевым и не посмотрит. У всех будет бледный вид и макаронная походка.
- Ага, - закивала девушка. - "Мы не настолько богаты, чтоб вывозить сотрудников на инопланетные пикники", - процитировала она директора института.
- Не напоминай, - попросил профессор. В его глазах читалось явное желание немедленно улечься и проспать минуток эдак шестьсот. - План... Возьмешь Верочку. Выдашь инструкции. Скажешь - я приказал.
- Она не переносит ничего, на чем не растет шерсть, - напомнила Софья. Все еще очень живо помнили, как Верочку передергивало от одного вида Маськи, кошки редкой породы "донской сфинкс", но с мохнатыми "тараканами", уроженцами беты Гидры, возилась с превеликим удовольствием.
- А ее никто и не спрашивает, - Виктор Владиславович потер воспаленные глаза и вдруг спросил. - Слушай, а у тебя твоих печенек не осталось? Жуть, как хочется.
- Нету, - вздохнула девушка и пояснила. - Верочка все сжевала.
- Тогда - так ей и надо, - глаза профессора мстительно вспыхнули.
* * *
- Жабы?! - визг Верочки перекатывался по всем коридорам и залам пирамиды грохочущим эхом. - Да как он мог?! Ни за что!!!
Софья, не говоря ни слова, пожала плечами и вернулась к изучению пухлой папочки. Собеседница, разочарованная отсутствием реакции на ее проникновенный монолог, замолчала и попыталась отдышаться.
- Ну, как? - в кубрик заглянул Васильев. Увидев судорожно дышашую Верочку, пунцовую от возмущения, он ухмыльнулся и стянул с головы строительные наушники.
- Неконкретно как-то все, - пожала плечами Софья. - Только фотографии, пара стенограмм и местный словарик - и все. Такое ощущение, что никто этим вопросом всерьез и не занимался.
- Так и есть, - хохотнул ученый. - Тут материала не то, что на докторскую - на целый институт хватит. При правильном подходе, разумеется.
- Еще один Институт Азии и Африки? - девушка скептически покачала головой. - Вряд ли. Герасимов сколько лет уже штаты для кафедры выбить не может, а вы говорите - институт...
- Ты изучай, изучай, а там и посмотрим, - хитро ухмыльнулся Васильев. - Что будет непонятно - спрашивай.
- Поможете? - не веря своим ушам, уточнила Софья.
- Пожалею, - хмыкнул ученый.
* * *
Пухлая папка при тщательном разборе рассыпалась на три тощих стопочки: мутные фотографии чего-то массивного, явно снятые с орбиты, не менее расплывчатые стенограммы разговоров с аборигенами - судя по содержанию, с местными бизнесменами и старейшинами, и, наконец, захватанная брошюрка "Краткий разговорник".
Софья пролистала разговорник: большую его часть составляли крайне полезные фразы вроде "Сколько стоит?", "А подешевле нельзя?", "Где ближайший колодец?".
- Очень полезно, - фыркнула девушка. - Пойти на рынок, поторговаться и утопиться. Вот и все задание.
- На, - на стол шлепнулся мемо-блок. Девушка оторвала взгляд от словарика и выжидательно посмотрела на стоящего в дверях техника - одного из тех, кто прибыли с Васильевым. Тот смущенно пригладил соломенного цвета волосы и сел напротив. Стол возмущенно скрипнул - он привык, чтобы за ним сидели худые ученые, а не лаборанты модели "шкаф с антресолями". - Это расшифровка росписей, что в зале этажом ниже. Там, похоже, аборигены когда-то что-то вроде библиотеки устроили. Дерево погнило, бумага рассыпалась, а стены - как новенькие.
- И о чем эти росписи говорят? - поинтересовалась Софья.
- Хроники, - зевнул техник. Судя по всему, у него ночка тоже была неспокойной. - Даты, имена, битвы и прочая муть. Впрочем, есть там пара интересных моментов.
- Например? - девушка с интересом взглянула на парня, и он даже засмущался.
- Про Кордову слышали?
- Прямо вчера и рассказали. Это где воронка с жижей.
- Именно. Так вот, примерно на пятнадцатой плите, если от входа налево идти, есть такая фраза, - техник на секунду задумался, освежая в памяти древние иероглифы. - Это примерный перевод, конечно. "Кордовы больше нет. Князь Айрил, да будет вовек проклято его имя, предал всех ныне живущих. Выжившие найдут спасение в...", - он запнулся. - Если буквально переводить, то выходит "Другая сторона", а это абсурд.
- Почему? - удивилась Софья. - Здесь-то есть две стороны, это же не планета!
- Во-первых, - парень со снисходительной улыбочкой начал загибать пальцы, - атмосферы там нет. Вообще. Во-вторых, никому еще не удалось там высадиться - такое ощущение, что Вуаль отбрасывает все оттуда, что тольк можно. В-третьих - толщина Кольца в этом месте - сто двадцать километров. До ближайшего города - он сейчас брошен, но разрушений никаких - всего пятьдесят будет.
- Интересно, - протянула девушка. - Надо будет сходить, поглядеть.
- Самое интересное, - с торжествующим видом добавил техник, - в том, что не указано, чем, собственно, князь Айрил эдакую дырку сотворил.
- Ну и что? - пожала плечами девушка. - Не вижу ничего странного. Где в земных хрониках это указано?
- В тех, где применяемое оружие нетипично, - пояснил парень. - Я могу с десяток отрывков с ходу вспомнить - начиная от древних греков. Выходит... Очень интересно выходит, в общем. Разбирайся. Да, пойдешь в "библиотеку" - респиратор возьми. Пригодится.
И техник, похохатывая, вышел вон.
* * *
Библиотечный зал встретил Софью тьмой и едким ароматом гнили. Судя по всему, "идеальная вентиляция" не распространялась на этот уровень. По стенам широко распустились корни растений. Они надежно скрыли древние тайны, только, как и предупреждали девушку, слева от входа примерно три десятка плит сверкали полированным камнем в свете фонаря.
Софья несмело огляделась и осторожно потрогала ближайший шкаф. Хоть на нем еще и сохранились остатки полировки, внутри его уже давным-давно не было ничего, кроме трухи. Девушка зачарованно смотрела, как медленно и неотвратимо осыпается древняя мебель, мало помалу заполняя зал тучами пыли. Она очнулась лишь, когда неспешно клубящееся облако поднялось девушке до талии, поглотив свет фонаря.
- Блин! - едва успела сказать Софья и кинулась надевать респиратор. Противно скользкие руки не сразу расправили жесткую ткань, и девушка все-таки успела наглотаться пыли.
- Правильно предупреждали, - прошептала Софья, ошарашенно вглядываясь в клубящуюся бурую муть. - Только бы еще страховка не помешала - как теперь я выход найду?
Впрочем, не прошло и пары минут, как облако начало таять, и вскоре девушка обнаружила, что, оказывается, стояла у самых дверей зала, а фонарь у ее ног, светит как ни в чем не бывало - пыли не удалось сесть на линзы.
- Ему-то хорошо, - завистливо протянула девушка. Она сама со стороны выглядела так, как будто целый день ползала по свалке отходов лесопильного комбината. - А мне не мешало бы умыться...
- Толку-то, - раздалось от дверей. Софья стремглав обернулась, едва не развалив еще один шкаф, и поймала лучом фонаря давешнего техника. Он прикрыл лицо от ослепительного света и пояснил.
- Все равно к концу работы будешь грязная, как не знаю что. Как ни крутись, обязательно что-то обрушишь. Или сама поскользнешься и упадешь.
- Ты-то как здесь оказался? - недоверчиво поинтересовалась девушка.
- Так, решил проследить, - неопределенно отозвался парень. - Ну, я пошел. Удачи.