|
|
||
Что важнее - верность трону, родине или любимой? Интермедия к главе 2. |
Пусты залы Бальги - коронного замка Тинтагеля. Смолкли песни, утихли оркестры - только пыль, паутина и тоска.
Королева Ядвига вышла на просторный балкон. Лишь каменная балюстрада отделяла ее от пропасти в добрую сотню сажен глубиной - Бальгу строили на высокой скале. До недавних пор считалось - она неприступна. Несокрушима, как сам Тинтагель.
В густо-синих глазах королевы застыло отчаяние. Она со вздохом присела на полированный гранит скамьи у балюстрады - даже сквозь бархатную подушку и тонкий шелк платья камень леденил до костей.
Столица внизу казалась игрушечной - залитая полуденным светом, в кольце сахарно- белых стен, с пятнами ало-рыжих садов, она казалась невиданной драгоценностью, случайно занесенной в наш мир. Ядвига прикрыла глаза: всего месяц - и сказка закончится. Стены рассыплются закопченными обломками а сады взлетят к хмурому предзимнему небу облаками дыма.
Королева, прищурившись, глянула вдаль, на север. Густая зелень лесов всегда успокаивала ее, но не на этот раз - теперь даже они казались вестниками угрозы. Сван во главе со старым графом Элкмаром, жаждал получить Тинтагель.
Послы королеве доложили верно - вся армия Свана уже стояла на границе королевства, ожидая только команды графа.
Тронный зал. По стенам - ветхие от старости стяги, на полу мозаикой выложены гербы тех, кого Тинтагель в свое время победил. Победил в бою, разумеется - рыцарям не пристало опускаться до подковерных интриг. Тут есть даже сванский герб - второй ряд, третий слева.
Жаль, нет сокола - и не будет. Предательство иногда остается безнаказанным.
- Моя королева? - Ядвига встретилась глазами с коренастым рыцарем в ало-желтом камзоле и вставшим на дыбы единорогом на груди. Ее цвета, ее герб, ее супруг.
- Да, Владислав? - Голос предательски дрогнул. - Сколько нам отпущено, по- твоему?
- Если ничего не предпринять - не больше месяца.
- А что мы можем предпринять? - королева с горечью рассмеялась. Серебряный смех разлился по залу, вернувшись странным эхом - словно старуха кашляла. - Нас мало. Нас предали. Мы умрем с честью - но сохраним жизни подданным.
- Армия готова в бою, - крепыш ошарашено вгляделся в застывшее лицо королевы. - К чему сдаваться заранее?
- Это бесполезная дискуссия, Владислав, - на сей раз королева сохранила контроль над голосом. - Я приняла решение. Примите его, консорт.
- Моя королева! - Владислав встал во весь рост, кулаки крепко сжались.
Ядвига спустилась к подножию трона. Ее рука мягко скользнула по спине рыцаря.
- Смирись, милый, - прошептала она, едва сдерживая слезы. - Я прошу.
Старые конюшни, пришедшие в негодность еще лет сто назад, ныне пользовались огромной популярностью у того люда, который оказался в курсе "перестройки". Кто догадался переделать заброшенный подвал в бар, осталось неизвестным, но все сходились в одном - это оказалось весьма кстати.
Особой любовью заведение пользовалось у дворцовой стражи: тут можно было без опаски материться во весь голос, устраивать драки и шумные попойки - трехсаженные стены надежно глушили любой шум, а монументальная мебель стоически переносила издевательства рыцарей.
Дверь, собранная из дубовых брусьев вершковой толщины, распахнулась во всю ширину - благо, петли только вчера заботливо смазали.
- О, вот наш принц, - начальник дворцовой стражи поприветствовал Владислава кружкой с пивом. - Забоня, еще пару сюда.
Рыцарь шлепнулся на пустой бочонок, служивший табуретом.
- Рыцари не ругаются, - напомнил казначей - полный человечек с очень добрыми глазами. Даже самые отъявленные неплательщики выкладывали все до последней стотинки, стоило только получить от пана Томаша его фирменный "слегка укоризненный" взгляд.
- Я не ругаюсь, - буркнул Владислав. - Но это уже не лезет ни в какие ворота!
- Что - это? - поинтересовался Робур.
- Да паникерство, - консорт рассеянно обхватил ладонью пивную кружку, да так и застыл. - Она, видите ли, из одного боя - в котором мы все-таки победили - сделала массу далеко идущих выводов, главный из которых - пора сдаваться.
- Она твердо это решила? - озабоченно поинтересовался казначей.
- "Мы умрем с честью - но сохраним жизни подданным". Цитата точная, - устало отозвался Владислав.
- Да? - Томаш на секунду задумался. - Тогда мне пора.
- Погоди, - стальная рука Робура вернула собеседника за столик. - Мы еще не закончили.
- Я чувствую - дело пахнет изменой, господа, - казначей подарил начальнику дворцовой стражи один из своих фирменных взглядов. Рука, цепкая державшая Томаша за камзол, задрожала, но осталась на месте.
- Я не люблю таких громких слов, - скривился Робур. - Я называю это "разумным ограничением абсолютизма".
- Не желаю иметь с этим ничего общего.
- Хорошо, - рука разжалась. - Тогда уже завтра... Нет, сегодня Ядвига увидит последний договор о закупках мушкетов. С настоящими цифрами, - с нажимом сказал начальник дворцовой стражи.
- С чего это вы взяли, что цифры настоящие? - казначей все же решил остаться.
Владислав желчно усмехнулся.
- Правду вызнать непросто. Особенно когда ее прячет пан Томаш. Но возможно.
Владислав проснулся от пронзительного звона колокольчика. Обычно весьма мелодичный, но сейчас, сквозь пелену мигрени, он казался омерзительным.
Комнату уже заливал свет - тот самый, который приходит в мир за полчаса до визита утра. Рыцарь с трудом нашарил в ящике прикроватной тумбочки мешок с мятными пастилками - голова гудела отчаянно, да и позволить Ядвиге унюхать следы вчерашнего "заседания" было явно неосмотрительно.
Колокольчик наконец стих - но только для того, чтобы через пять минут в дверь начали стучать кулаком. Впрочем, стучали аккуратно - намного тише звона колокольчика, словно у гонца также наблюдалась жесточайшая мигрень.
- Злая, как сто кошек, - едва слышно шепнул Робур. От него тоже вовсю несло мятой.
Владислав грустно хмыкнул. В отличие от начальника дворцовой стражи, всю тяжесть королевского гнева предстояло вынести ему лично.
Опочивальня королевы тонула в лучах рассветного солнца. Смятое покрывало на постели сразу же показало рыцарю - королева не ложилась, а закапанная воском тумбочка, полупустая пачка свечей и эльфийский романчик, кокетливо выглядывающий из-под подушки объяснили - чем именно оказалась занята королева.
Сейчас Ядвига сидела за секретером, демонстративно не обращая на вошедших никакого внимания.
- Моя королева? - Владислав решил первым нарушить молчание.
- Вы свободны, Робур, - ледяным голосом сказала королева. - Распорядитесь, чтобы нас не беспокоили.
Дверь сухо щелкнула. Через секунду из опочивальни донесся первый вопль, а начальник дворцовой стражи непроизвольно поежился.
Кавалькада с шумом катила по Замковой дороге. Ажурные Королевские ворота приветливо распахнулись во всю ширь, готовясь принять в себя кортеж, но вдруг форейтор первой кареты рванул за повод, направляя экипаж налево, на узкую тропку, ведущую к Охотничьему домику в добром десятке верст от города.
Створки медленно сомкнулись, а стражники облегченно выдохнули - судя по скорости кавалькады, царственная Ядвига сегодня была не в духе, а значит - пусть лучше с ней видится кто-то другой.
- Это не город, - стальным голосом отчеканила королева, напрочь игнорируя протянутую руку консорта, замершего в полупоклоне у открытой дверцы кареты.
- Это Охотничий домик, Ваше Величество, - с ласковой улыбкой пояснил казначей.
- Я должна выступить перед моими подданными, - Ядвига упрямо сложила руки на груди. - Я требую: отвезите меня в город.
- Мы решили не давать вам шансов совершить политическое самоубийство, - Владислав убрал руку, упрямо глядя на королеву.
- Вы уже проиграли! - с яростью отозвалась Ядвига. - Вы навалите груду трупов - но не спасете свои жалкие жизни!
- Мы попытаемся, - серьезно сказал Робур. - Сдаваться без боя - это не по- рыцарски.
- Я не сделаю даже шагу.
- Сожалею, Ваше Величество, - Владислав, подхватив Ядвигу на руки, уволок ее в дом.
- Отвернитесь, - смущенно попросил казначей. - Я сейчас.
Владислав с Робуром, недоуменно пожав плечами, отвернулись к стене. Сзади резко запахло горячим металлом, раздался чмокающий звук, что-то треснуло. Наконец, Томаш с облегчением в голосе произнес:
- Готово.
На бежевой бумаге указа, сразу под черными строками, еще дымилась Большая Королевская Печать. Та самая, которую, как считалось, подделать невозможно. Та, которая превращала любые слова в Закон.
"Ныне сим Указом, именем Тинтагеля и покровителей его во всех Восьми Сферах объявляю войну Свану и графу Элкмару. Да достанется победа правому. Ядвига III Пястич"
|
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души"
М.Николаев "Вторжение на Землю"