Мама Августы, по большому счету, прося о смерти, сомневалась в том, что хочет этого. Её испуг был неподдельным, когда Его королева спрашивала ее о том, как она хочет умереть. И она испытала большое облегчение, когда мужчина отвлек ее. Оно длилось пару минут, потом она поняла, на что Немезида обратила внимание. К тому же, она осознала, этой ночью ее лишили самой важной части ее души, лишили этого чувства, когда ты знаешь, что ты нужна хоть кому-нибудь. Оно исчезло после прямого ответа Августы на вопрос Немезиды, но до этого момента, чувствуя на себе испепеляющий взгляд дочери, женщина пыталась придумать, как ей выпутаться из этой истории. Ей нужно было время, чтобы сосредоточиться и то, что компания оставила ее без присмотра, она сочла за удачу. Первым делом, она собралась с силами, попыталась встать на ноги, а когда не получилось, решила постараться убедить девочку в том, что все случившееся еще не предопределяет ее судьбу. У нее теперь есть сила, громадная сила, если верить этим двоим, но что это меняет? Сторону все рано придется выбирать Августе и то, как использовать силу тоже. Она уж позаботится о правильности выбора. Она уж позаботится о том, чтобы её дочь не стала оружием в руках Немезиды и Кардинала. Чего бы ей это не стоило. А стоить это могло действительно очень дорого. Цена вопроса высока из-за интереса обеих сторон, к сожалению, она уступала противникам в силе, но она все еще оставалась матерью. К ее советам дочь все еще прислушивалась. Она все еще любит ее. Они обе все еще любят друг друга. Если они не говорят об этом на каждом шагу, это еще ничего не доказывает.
Расстояние в чуть меньше, чем половина комнаты, отделяло её от всё той же маленькой дочурки - Августы, которая просто успела повзрослеть. Очень стремительно повзрослеть, да так, что сама Сабрина даже не заметила этого. Но почему она не заметила этого? Чем она была так сильно занята? Работой? Мужем? Вторым ребенком? Нет? Тогда чем? Страданиями. Да, именно. Всё, чем она занималась последние четыре года, это сожалела. Все эти годы она только и делала, что оглядывалась назад на свою жизнь и спрашивала себя, что пошло не так. Она делала это слишком часто, а когда бежишь и оглядываешься, падение становится чем-то само собой разумеющимся. Эта ночь и стала этим падением для нее, показавшим, что нельзя все время оборачиваться на жизнь, которую уже не вернуть. Нужно идти дальше. Нужно понять, что она не в силах изменить тот момент, в котором все началось, но в ее силах закончить все правильно. Ну почему, почему она поняла это так поздно?! Почему?! Неужели нельзя было обойтись без этой встряски, а, Судьба? Аххх, конечно, нельзя. Очень часто людям нужна встряска, чтобы прийти в чувства, иначе у них просто не получается. А вот после, у них как будто открываются глаза и некоторые вещи и ситуацию в целом они видят совсем по-другому. Эта встряска становится роковой чертой, перешагнув которую, они понимают, дороги назад больше нет. Так им приходится принимать реальность и учится жить настоящим. Если этого никогда не случалось в жизни, очень сложно представить, насколько тяжело - отпускать что-либо после тысяч и сотен попыток удержать, ведь представления о том, как жить дальше просто не существует. Вот и она сейчас совсем не представляла, как она теперь будет жить с этим осознанием волшебства и постоянным напоминанием об этой ночи в лице дочери, чью жизнь она надеется сберечь. Хотя бы в третий раз, если не решит сдаться. Снова.
Но, в момент, когда все это вертелось у нее в голове, даже при грозном взгляде Августы, от которого по её телу пробежала дрожь, Сабрина твердо верила в свою решимость. Она смотрела на девочку снизу вверх, не пытаясь строить догадок о том, какими мыслями она занята. Как мать, женщина, была уверена, что она чувствует своего ребенка, поэтому, она не подвергала сомнению ощущение того, что Августа всего лишь размышляет над тем, как помочь им обоим, пока не прозвучал ответ девочки на вопрос Его королевы. Дальнейшее приближение Немезиды и Августы совсем не интересовало ее. Они подошли к ней вплотную. Слыша их разговор с точностью до каждого слова, Сабрина поняла, какая роль уготована ей и решила воспользоваться паузой, которую выдерживала дочь.
- Я являюсь чем-то вроде замка, который не дает вам использовать ее, да?
- Вроде того, - ответила Его королева.
- Значит, вы не собирались убивать меня.
- Не собиралась, мне нужно было, чтобы ты поверила в это. И ты поверила.
- Как глупо.
- Несомненно.
- И что теперь, вы заставите ее убить меня?
- Нет. Почему ты постоянно говоришь о смерти? Хотя-я-я, ты знаешь, она может сделать это, если захочет.
- А если не захочет?
- Значит, ты будешь жить. Мы здесь не для того, чтобы проливать кровь.
- Тогда, что вам нужно?
- Посадить семена, чтобы в нужное время они дали всходы.
- Моя дочь имеет к этому отношение?
- Она и есть это семя.
- Почему сейчас?
- Потому что 4 года назад ты посадила свои семена и сейчас они начали расти. Все имеет последствия.
- Значит, вы считаете, это моя вина?
- В том, что она стала такой?
- Да.
- Я считаю, что ты могла предотвратить это, и, откровенно говоря, не понимаю, почему ты этого не сделала.
- Я пыталась. Правда.
- Выходит недостаточно пыталась.
- Я не предавала значения ее изменениям.
- Как ты могла не заметить, что она меняется у тебя на глазах?
- Сначала я думала, это пройдет само. А потом, когда я начала предпринимать попытки, стало уже поздно. Она не хотела ничего менять...
- Только не говори мне, что ты просто читала ей нравоучения.
- А что еще я могла сделать.
Его королева залилась смехом.
- Невероятно. Как же вы похожи. Лекции еще никогда не производили эффекта.
- Много вы знаете.
- Я знаю достаточно. И результат твоих нотаций мы можем оценить сейчас.
- Она не хотела слушать. В этом все дело.
- Все дело в том, что надо было действовать, а не говорить.
- Мне нужно было сохранить семью. Единственное действие, которое имело тогда значение, это поиск способов сделать это.
- Я не могу сказать, что у тебя получилось.
- Не у всех такие чувства как у вас с Кардиналом.
- Просто мы привыкли чинить вещи, когда они ломаются, а не выбрасывать их.
- В моем случае чинить было нечего, к сожалению.
- Ты сожалеешь?
- Я любила его.
- А он тебя?
- Я думала, да, а сейчас, я не знаю, что думать.
- Дети не появляются просто так.
- Второй ребенок не от него и... зачем ты сейчас откровенничаешь со мной?
- Я все пытаюсь понять тебя, и то, как тебе удалось заставить Августу метаться от ненависти к тебе до сочувствия.
- И, вы поняли?
- Да.
- И в чем же дело?
- Ты заставила ее ощутить себя одинокой, а к одиночеству быстро привыкаешь. Оно опасно, потому что, привыкнув, уже никого не хочешь впускать в свою жизнь. Я думаю, за это она ненавидит тебя. Я больше чем уверена, все твое время было отдано сначала тому, кто ухаживал за тобой, а потом ребенку от него. И вот на самом деле, та причина, почему ты не заметила, как девочка менялась. У тебя не было на нее времени. Она начала ревновать, а позже считать это безразличием по отношению к себе. Со временем желание идти с тобой на контакт полностью исчезло. Она замкнулась, и книги стали единственным утешением, они всегда уводят в другую реальность, заставляя забыться. Всегда считала это огромным плюсом, но беда в том, что каждый видит в них только то, что хочет видеть. Ах, только подумать, сколько же из-за этого бесполезных споров.
- Но она не была одинока. Её семья всегда была рядом с ней.
- Жить вместе, это еще не значит быть рядом.
- Этого вполне достаточно, чтобы не чувствовать себя одиноко.
- Скажи об этом своей дочери, - Его королева выпустила руку девочки и подалась вперед, упершись ладонями в свои колени. - Я уверена, ей есть, что тебе возразить.
- Да, мама, скажи мне, - вмешалась Августа. - Скажи эту фразу мне прямо в глаза!
Женщина перевела взгляд на девочку. Её пепельные глаза - они напугали ее. На расстоянии они выглядели не так устрашающе, а сейчас... сейчас они выражали глубокую печаль. Её удивляло и волновало то, что Немезида владеет информацией об её семье настолько хорошо. Она не смогла найти сил и повторить слова, сказанные минуту назад, в лицо своему ребенку. Она не могла соврать ей.
- Я так и знала! Ты даже не представляешь, что я чувствовала и как я страдала, пока ты счастливо проводила время с ними, мама! - Она обернулась к Его королеве. - Когда я смогу...то есть, когда Вероника сможет воспользоваться даром?
- Что? - Его королева вздернула бровь и медленно поднялась. - Сначала ты делаешь все для того, чтобы этого не делать, а теперь.. а теперь ты спрашиваешь, может ли она?! Какой частью тела, позволь спросить, ты думала раньше, детка?
- Мне так было нужно.
Женщина долго смотрела на нее. Ее голова склонилась сначала вправо, а затем влево. Его королева глядела на нее так, словно пыталась разгадать головоломку. Это был любопытный взгляд. А потом она вывернула руку девчонки за спину с такой силой, что ее голова оказалась на ее плече. Она даже не стала утруждать себя наклоняться к ее уху. Немезида начала говорить, глядя перед собой.
- Меня не волнуют твои прихоти, малышка. И если ты думаешь, что ты стала сильна, то ты заблуждаешься. Обладать магией не значит управлять ею. А вот мне ничего не стоит заставить тебя валяться у меня в ногах и молить о прощении или о смерти. Тебе лучше не давать мне повода для этого.
Она швырнула ее к ногам матери. Видя протянутую руку Сабрины и то, как Августа прерывает собственную попытку дотянуться до нее, протягивая, а затем в последний момент, одергивая руку, Немезида позволила улыбке шагнуть в уголок рта.
- Я бы могла предложить тебе, Августа, высказать всё, что ты когда-либо хотела сказать своей матери, не только потому, что дар Вероники работает теперь немного иначе, но еще и потому, что это позволит тебе определиться в своих чувствах к ней. Рано или поздно вам придется расставить точки в ваших отношениях. По-моему, момента лучше не найти: ты сидишь перед ней на четвереньках, то и дело бросая взгляды на нее и преодолевая желание сесть рядом с ней, а она смотрит на тебя сверху, совершенно не понимая кто ты теперь - монстр или невинная овечка. Правда, вся проблема в том, что я решила не вмешиваться в ваши семейные разногласия. Упс, я что сказала это вслух? Ай-яй-яй, как нехорошо получилось...
Она закусила губу. Августа, смотря на нее, нахмурилась.
- Они портят твое детское лицо. Эти морщинки на твоем лбу. Когда ты делаешь вот так, - женщина изобразила выражение лица девчонки, и та, хмыкнув, отвернулась. - Я думала, ты знаешь.
Ехидный смешок Немезида даже не пыталась подавить.
- Скажи мне, она права, ты, на самом деле, считаешь меня монстром? - спросила Августа у матери, присев на корточки. - Я хочу знать правду.
- Я не знаю, дочь моя.
- Чего ты не знаешь? Как относится ко мне? Как жить дальше со мной? Чего ты не знаешь?!
Женщина то поджимала губы, то делала вдох, собираясь что-то сказать, но тут же опять поджимала губы.
- Знаешь! Твоя неопределенность! - Августа принялась жестикулировать руками. - Она просто выносит мне мозг! Почему ты не можешь прямо сказать мне, что ненавидишь меня!!!
Сабрина уставилась на дочь.
- Сказать тебе, - к всеобщему удивлению она говорила спокойно. - Я не могу сказать тебе этого, потому что я боюсь тебя. После того, что ты сделала с той девчонкой, я не могу представить, чего еще ожидать от тебя.
Она снова сделала глубокий вдох и продолжила.
- Мне страшно. Можешь убить меня, если захочешь. Нас все равно уже не спасти. Ни тебя от ненависти и злобы, которые сидят в тебе уже давным-давно и только и ждут момента, чтобы вырваться на свободу. Ни меня от чувства вины за загубленную жизнь. Возможно, будет даже лучше, если ты проявишь все свои эмоции на мне, вдруг это спасет чью-то жизнь, потому что мне больше нечего терять. Я потеряла нечто важное четыре года назад.
- Отличная речь, Сабрина, я готова аплодировать тебе, - Немезида за несколько шагов встала между ними. - Я могу начинать?
- Да. Я сочту это за похвалу, - ответила женщина, любуясь потрясающим платьем Его королевы. Она остановила внимание на довольно длинном разрезе, точнее на знакомой рукояти, изящно торчавшей из сапога, виднеющегося оттуда. Не мешкая ни секунды, она вытащила оружие и занесла его над Августой. - Или...я не позволю тебе навредить кому-нибудь, перед тем как умру.
- Скорее я не позволю тебе, - руки Немезиды застыли в воздухе, очевидно, она собиралась начать аплодировать, и только ее указательный палец двигался из стороны в сторону, словно палочка дирижера. А вслед за этими движениями разгибались и пальцы Сабрины. Один за другим. Пока нож не упал в ладонь Августы, которой удалось сделать очень ловкое движение неожиданно для самой себя. - Тебе надо научиться воровать аккуратнее.
- А ты сейчас же уберешь мой кинжал обратно, - продолжила она, обращаясь к девчонке, когда та уже крепко сжимала его в своей руке. - Если хочешь, чтобы он нанес боль, похожую на ту, что она уже испытала сегодня, когда Вероника связала ее, то ты уберешь его обратно в мой сапог.
- Это обычное оружие.
- Это простое оружие только в руках тех, кто не имеет дела с темной магией, но, если в тебе есть хотя бы капля ее, то эта вещь способна причинять ужасные страдания. Для этого достаточно не прерывать ее контакта с телом и рана не обязательно должна быть глубокой. А чтобы ощутить холод преисподней, рана и вовсе необязательна, как ты помнишь.
- Что вы сейчас хотите сказать?
- Что в моей власти дать тебе возможность изменить твою жизнь, сделать тебя сильнее и дать тебе право смотреть на многих людей свысока, - Его королева протянула ей руку. - Вложи нож в мой сапог, и я помогу тебе встать.
- Это условие с подвохом?
- Нет. Я говорю серьезно сейчас. Подумай сама, у меня было миллион шансов избавиться от тебя, а вместо этого я тут вожусь с тобой и твоей мамашей.
- Может быть. - Девочка выполнила просьбу Немезиды. В свою очередь Его королева выполнила свою. Только на мгновение, существовал риск того, что их сделка сорвется. Момент, когда Сабрина успела ухватить дочь за щиколотку, когда она поднималась с колен.
- Подумай хорошо перед тем, как принять решение, - сказала она.
- Я не нуждаюсь в твоих советах, женщина, - обернувшись, ответила Августа. - И не забывай, что придет день, и я вернусь сюда, чтобы напомнить тебе о том, как я страдала и заставить тебя страдать так же.
- Ты ненавидишь меня?
- Нет, что ты, я не могу тебя даже терпеть!
- Я вижу, ты разобралась со своими чувствами, малышка.
- Когда вас пытаются убить, вся ваша жизнь проносится перед глазами в один миг, и вы хорошо отдаете себе отчет в том, что бы вы хотели сделать, но уже никогда не сделаете. Так вот за этот миг, я поняла, что мне бы очень хотелось избавить мир от таких людей как моя мать, Агнесса или Тереза. Я не хочу, чтобы, такие как они, портили жизнь, таким как я.
- Но...
- Я же сказала, твои советы и оправдания мне не нужны, - перебила она Сабрину. - И отпусти мою лодыжку.
Женщина сделала то, что она попросила. Вместе с этим движением уходили и последние капли надежды. Надежда неизменно оставалась той ниточкой, которая держала ее, придавала ей сил и уверенность в том, что она поступает правильно. Она лелеяла ее до последней минуты. И в эти секунды это чувство испарялось, как маленький кубик льда с теплой ладони. Пришло ее время опустить руки и признаться себе в том, что это больше не ее дочь. Эта девочка воплощение чего-то другого, чего-то зловещего, холодного и беспринципного. Она даже сомневалась в том, что в ней осталась хотя бы толика человечности. С этого момента и до последнего вздоха Сабрина потеряла ориентацию во времени вместе с желанием бороться за обе утраченные человеческие жизни - дочери и свою. Слова Августы обозначили точку невозврата для них обоих, и, по ее расчетам, не оставляли никаких шансов. Единственное, что сглаживало это неприятное ощущение, это осознание того, что она пыталась бороться до самого конца, который на самом деле стал новым началом.
Это понимали все, кроме нее, для каждого из них это была новая страница в жизни. Кто-то снова получил контроль над ситуацией, кто-то обрел ниточки жизни, а кто-то, например Вероника, только пытался сделать это. Во многом Кардинал был прав, магия совсем не причиняла боли. Никакой. Она чувствовала только тепло. Оно текло через все тело, успокаивая и доводя до состояния блаженства. Она расслабилась, позволив магии наполнить её всю. Негативные мысли и эмоции растворялись в потоке волшебства, которое кровь несла по ее организму. Ей уже верилось с большим трудом, что несколько мгновений назад она пыталась убить себя. Она не могла понять, как подобная мысль закралась в ее голову, и как у нее появилось намерение лишить себя всей этой прелести жизни и наслаждения мощными струями энергии, бушующей в ней сейчас. Она накрывала Веронику с головой. Она побуждала ее исследовать мир. Она заставила ее открыть глаза и увидеть его. Он был другим. Мир, то есть комната, где она все еще находилась, была залита золотистым сиянием. Она снова видела. Иначе, но видела.
Помещение, лишенное для нее гаммы красок теперь предстало совершенно другим. И, хотя, зрение вернулось к ней, в той или иной степени, оно было тем единственным чувством, которое работало, дар продолжал блокировать все остальные чувства, поэтому все, что ей удавалось - это водить глазами из стороны в сторону. Она не могла дотронуться ни до одной вещи, но она была в состоянии попробовать запомнить каждую мелочь. Она старалась как можно меньше моргать, она боялась упустить малейшую деталь, она не имела понятия, когда магия оборвется. Ей нужно было поспешить. Нужно было придумать, как заставить память работать на максимуме возможностей. В этом состояла самая большая проблема, она не имела ни малейшего понятия о пределе своих возможностей теперь. Это волновало ее, и это не могло не отражаться на действии дара. Поэтому, когда золотое сияние начало моргать словно лампа, которая вот-вот перегорит, она запаниковала. Рефлекторно ее голова пыталась повернуться, ладонь сжаться, а нога сделать шаг, но из-за того, что она чувствовала, будто ее тело наполнилось свинцом, ни одно действие она совершить не могла. Мерцание чуть не свело ее с ума, она закрыла глаза и не решалась открывать их до того момента, пока не почувствовала облегчение. Тьма предстала перед ней, она почувствовала свою руку и то, как Кардинал все еще держал ее за кончики пальцев. Это было приятно. Это придавало ей уверенности. Она надеялась, что он действительно ничего не чувствовал. Девушка первой нарушила тишину.
- Вы в порядке?
- Да, но все это оставило у меня неожиданные ощущения?
- Что вы имеете ввиду?
- Сначала я не мог пошевелиться. Мне казалось, что огромная тонна воды давит на меня сверху, а тяжелый груз тащит меня вниз. Это не приносило боли, но это было неприятно. А потом, я понял, что я совсем не управляю своим телом, мне казалось, что моя голова вот-вот повернется вправо, нога сделает шаг, а ладонь сожмется в кулак. Я почти почувствовал себя марионеткой в руках кукловода, причем я совершенно не мог понять за какие ниточки он станет дергать.
Он потер правую руку. Сжал и медленно разжал пальцы.
- Я думаю, ты была этим кукловодом. Неосознанно, конечно.
Она знала, о чем он говорит. Вероника продолжала слушать, понимая, что Кардинал догадывался обо всем, что происходит с ней, больше чем она сама.
- Вполне возможно, что теперь вместо того, чтобы проецировать картинки, твой дар позволяет тебе видеть глазами других людей. Более того, я практически не мог управлять своим телом, но я хорошо понимал, что происходит со мной. Сказать, что я испытывал дискомфорт, значит, не сказать ничего. И, я пока не знаю, как долго это может продолжаться. Контакт между нами прекратился в самый неожиданный момент.
- Но, вы сказали, что у вас было ощущение, что ее миг и вы двинете рукой, но на самом деле, этого не происходило, верно?
- Да, верно. Но мне кажется здесь дело во мне. Я старше тебя и мои силы так же имеют ментальное воздействие, возможно это каким-то образом защищает меня. Я не уверен в этом полностью. Нам стоит разобраться с этим, как можно быстрее, а пока тебе стоит немного поберечь силы.
- Как будто я могу что-то делать, не видя ничего вокруг. Абсолютно ничего.
Она склонила голову.
- Ты можешь больше, чем ты думаешь.
- Вам не стоит тратить время на то, чтобы утешать меня.
- Дело не в этом. Теперь у тебя есть преимущество перед нами.
- Я не понимаю вас.
- Все мы опираемся на то, что мы видим. Слух, обоняние, осязание и другие чувства неосознанно игнорируются нами, потому что мы делаем большие ставки только на одно из них. А ты. Ты теперь способна ощущать мир другим способом. Ты не должна делать из этого проклятье, ты должна сделать это своим козырем. То, что ты не можешь видеть мир таким, каким его видят все, еще ничего не портит, дитя мое. С этого момента тебе придется начать обращать внимание на то, что люди всегда видят то, что хотят видеть, и со временем ты увидишь, что слепы они, а не ты.
- Даже, если вы правы. Я все еще остаюсь обузой для всей нашей семьи.
- Ты хорошо знаешь, что никто никогда не станет воспринимать тебя как обузу. Ты сама сказала, мы - семья. Мы никогда не бросаем друг друга. Мы помогаем друг другу.
- Но, я даже не могу самостоятельно передвигаться.
- Это последнее, что должно волновать тебя, Вероника. В конце концов, ты хозяйка тигрицы, которая всегда превосходно ориентировалась в любой части света. Не думаю, что роль поводыря станет для нее проблемой.
- Багира - все еще остается диким зверем. Сомневаюсь, что ее легко будет убедить в моих благих намерениях.
- Нет ничего невозможного. Мы позаботимся об этом позже, сейчас тебе следует расслабиться и успокоиться. Как только Моя королева закончит, мы покинем этот дом.
- Значит, вы не позволите мне отомстить, да?
- Сегодня ты ничего не сможешь сделать.
- Возможно, вы правы.
В ее голосе Кардинал уловил досаду. Его вторая рука была свободна, и он сделал вторую попытку положить ее руку на свое плечо. На этот раз Вероника не убрала ее. Тоже самое он сделал со второй ее рукой.
- Держись крепче, кажется, это будет новым ощущением для тебя, - сказал он и медленно поднял ее на руки. - Все хорошо?
- Да. Все хорошо. Вы такой теплый. Никогда раньше не замечала этого.
- Вот об этом я и говорил...
- Я помню, как ты впервые поднял меня точно так же, любимый.
- Ты ревнуешь?
- Нет. А следует?
- Немезида?
- Да, детка. Это я. Ты в порядке? Я могу вернуть тебе нож?
- Я не знаю, почему я пыталась покончить с собой...честно...
- У всех бывают хорошие моменты в жизни, плохие моменты в жизни, главное, что все уже позади. Не беспокойся об этом больше. Хорошо?
- Хорошо, - она немного подумала и добавила. - А..она..она жива?
Надежда на то, что нет, отчетливо читалась в ее интонации.
- Да...она стоит перед тобой. Хочешь сказать ей что-нибудь?
- О, дааа! Больше всего на свете я хочу, чтобы она испытала всю ту боль, что она причинила другим за свою короткую жизнь, и еще ту, что будут испытывать те, за кем ей придется приходить на протяжении всех ее оставшихся дней!
- О чем она говорит? - глаза Августы стали большими. Она была напугана дерзкими словами Вероники.
- Ах, вы еще не сказали ей. Отлично! Можно это сделаю я? Пожалуйста...
- Разумеется, дорогая.
- Тогда, вам лучше опустить меня и, пожалуйста, Немезида, не могла бы ты вернуть мне мое оружие?
- Конечно.
За те пару секунд, которые понадобились мужчине, чтобы аккуратно поставить девушку прямо перед Августой, нож оказался в руке Немезиды. Она отдала его ей со свойственной ей улыбкой и только после поймала себя на мысли, что впервые Вероника не в состоянии улыбнуться ей в ответ. Зато, как отметила, Его королева, девушка была в состоянии угрожать. Она не сомневалась, что Вероника испытывает ненависть и гнев, и только то знание, которым она обладает, не позволяет ей пойти на поводу у своих чувств. Немезиде пришлось признать, что с этим она справляется гораздо лучшее нее самой. Однако, когда Вероника молниеносно приставила кинжал к горлу Августы, и Немезида и Кардинал слегка заволновались.
- Надо же, никогда не думала, что магия в нем настолько сильна! Может, испытаем ее, а? Ладно, ладно. Я шучу. Мы обе знаем, тебя нельзя убивать. А знаешь ли ты почему нельзя?
- Нет.
- Потому что ты, маленькая эгоистка, обладаешь невероятным потенциалом. Такие как ты появляются на свет раз в 60-70 лет. Ну, плюс-минус 5-10 лет. Но это не главное. Вас называют Элитой Клана Теней, потому что ваша сила в разы превосходит нашу. И главное, вам не нужно постоянно убивать кого-либо, чтобы жить дальше, вы убиваете по другим причинам, и это тоже каким-то там образом подпитывает вас. Я плохо разбираюсь в этом. Но самое важное даже не это, да, ты будешь сильной, могущественной, красивой, молодой, но ты не будешь свободной. Никогда больше ты не будешь свободной, понимаешь?! И этот рок будет похуже моего. Ты станешь пленницей на 50 долгих лет. Только представь пленницей собственной магии. На целых 50 лет!
- Это должно было напугать меня?
- Предупредить.
- Ты закончила?
- Да...хотя-я-я. Есть еще кое-что.
- И что же это?
- Тебе интересно?
- До безумия! Я просто сгораю от любопытства!
- Я не переношу сарказм, - нож Вероники ровно на дюйм приблизился к ее горлу. Точность ее движений удивляла, учитывая обстоятельства. - Так о чем я.. ах, да, я хотела сказать, ты никогда не сможешь насладиться чувством любви. Даже если твое сердце останется способным к этому чувству после того, как ты станешь той, кем ты должна быть. Ты просто не сможешь. И пусть хотя бы так проявиться моя месть. Я обещаю тебе, что в тот момент, когда ты поймешь это, я буду рядом.
После этого Вероника опустила руку.
- Я ничего не забыла?
- Ты сказала самое важное. Детали прояснятся во время обряда.
- Какого обряда?
- На который ты обязана будешь прийти, если действительно хочешь получить то, о чем я тебе говорила, малышка.
- Я не передумаю.
- Мы посмотрим.
- Я решила.
- И тебя совсем не смущает то, что ты фактически потеряешь свободу?
- У меня будет достаточно сил, чтобы защитить мир от таких, как Тереза и Агнесс?
- Вполне. Даже больше чем нужно, малышка.
- Тогда меня не смущает то, что я буду чем-то обременена.
- Немезида, она сейчас назвала месть защитой?!
- Да, дорогая.
- Хорошее оправдание.
- Это не оправдание...и когда, вы, наконец, отпустите мою руку?
- Когда буду уверена, что ты успокоилась.
- Я спокойна. Я спокойна. Видите?
- Я не уверена.
- Я контролирую свои действия.
- Где-то я уже слышала это, детка, не напомнишь мне где?
- На этот раз я серьезно.
- А я, по-твоему, здесь в куклы играю?
- Нет...но..
- Но твое слово должно быть весомее, так? - Немезида вопрошающе взглянула на нее.
- Скажи что-нибудь, пока Немезида не разозлилась.
- Я..я не думаю, что вы шутите, - сказала Августа, заметив искорки в глазах Его королевы.
- Это меня радует, - она освободила ее руку и отошла в сторону мужа. - Помни главное, магия существует. Теперь ты ее часть и часть Клана Теней. Не научишься контролировать ее, она поглотит тебя. У тебя, на самом деле не так много времени, чтобы развеять все свои сомнения, так что не трать его зря.
- Как мне найти вас? - спросила она, когда Немезида открывала дверь перед Кардиналом, несшим на руках Веронику, и тигрицей, следующей за ними.
- Мы сами найдем тебя, чтобы услышать окончательный ответ. Он прозвучит независимо от того будешь ли ты готова дать его или нет.
- Я поняла.
- До встречи, Августа.
Дверь за женщиной закрылась. Девочка услышала, как замок щелкнул.