Мы — духи, сотканные из чистой мысли. Бог создал нас; он подарил нам бессмертие и немалую долю своего могущества. Желая порадовать Бога, мы сотворили для него великое изобилие чудесных вещей, за что и получили имя — Чудотворцы. Разнообразные миры, живые и красочные, возникли по нашей воле, и Бог доволен плодами нашего труда.
      В течение вечности мы строили миры и любовались ими, использовали их для всяких забавных игр. Однако многие вселенные были покинуты нами и забыты: лишённые нашей заботы, эти бедные миры вынуждены гнить на задворках Мироздания. Заброшенные вселенные, прежде яркие и полные счастья, превратились в мрачные и суровые места, где царят безжалостные силы природы и плодятся злые, враждебные существа. Всё это печалит нас, поэтому мы обязаны исправить свои ошибки и навести порядок во всех своих творениях.
      Однажды дух, которого мы зовём Атор, нашёл некий давно забытый мир и заглянул в него. Мир выглядел как огромный голубой космос, посреди которого парил остров из рыжего камня. Космос был заполнен воздухом, который сиял сам по себе, поэтому остров был ярко освещён со всех сторон. Мы решили узнать больше об этой вселенной, и неутомимый Атор согласился нам помочь. В облике маленького жука с тёмно-зелёными крыльями он спустился на остров и принялся его исследовать. Мы могли издалека видеть всё, что находится вокруг жука, а также мысленно говорить с ним, и он не чувствовал себя одиноким в той стране. Все Чудотворцы умеют мысленно общаться друг с другом, и такой беседе не мешают ни преграды, ни расстояния.
      Не обнаружив на острове ничего интересного, Атор собрался лететь в голубую мглу, дабы разведать, нет ли иных земель поблизости. Но мы попросили духа сперва построить мистическое сооружение, которое станет источником нашей силы в том мире. Забросив эту созданную нами вселенную, мы потеряли всякую власть над ней, и настала пора вернуть утраченное.
      И сородич принялся за работу. Жуком он собирал песчинки и обломки камня, складывал их в кучу посреди равнины на острове. Магия Атора склеивала эти кусочки вместе, превращала их в блестящий чёрный кристалл. В итоге образовалось монолитное сооружение — миниатюрная пирамида. Атор добавлял к ней всё больше материала, и чёрная пирамида увеличивалась, становилась крепкой и впечатляющей. Часто на остров набегали жуткие ураганы неведомой природы, но им не удалось разрушить плод стараний Атора. Сам дух прятался от ветра в глубокой норке, а затем выкапывался и продолжал строительство.
      Жук работал без отдыха и перерыва и сумел-таки завершить постройку. Пирамида достигла высоты немалой, и не было на её гладких боках ни царапины. В глубине пирамиды засиял зелёный свет: Атор зажёг его, применив кое-какие тайные знания. Теперь это строение стало порталом, через который наша сила начала понемногу проникать в тот мир. А чем больше силы, тем шире наши возможности.
      Вскоре мы собрали достаточное количество силы, чтобы сменить облик Атора на более крупный и резвый. Жук преобразился в сокола, тоже зелёного, и в таком виде полетел искать другие земли. Однако вдалеке от острова на нашего сородича напали невидимые враги. Атор отбился от них клювом и когтями, но мы велели духу немедленно вернуться к пирамиде для её защиты. Пока сокол был в пути, другая стая призраков принялась неистово грызть пирамиду, желая добраться до её внутреннего света.
      Сокол спас пирамиду, убив нескольких чужаков, а остальные удрали. Враги эти были незримы, но Атор, будучи духом из чистой мысли, мог ощущать их присутствие. Мы знали, что атаки продолжатся, поскольку нынешние хозяева мира были явно недовольны нашим вторжением. До окончания строительства они не показывали себя, но благодатный свет их растревожил. Атор очень любит свои творения и никому не позволит их портить, поэтому он решил охранять пирамиду и дальше.
      Злодеи не оставили нашего строителя в покое: соколу пришлось долго и нудно обороняться от призраков, которые появлялись из ниоткуда. Пирамида покрылась трещинами от вражеских атак, однако это не помешало ей произвести ещё много мистической силы. И всё же пирамиду следовало починить, только Атор не мог сражаться и работать одновременно.
      Тогда мы призвали в тот мир ещё одного духа из числа Чудотворцев. Это была Каюрмэ, дух войны, гнева и разрушения; мы дали ей всю накопленную силу и приказали сторожить пирамиду. Каюрмэ с великой радостью согласилась: она приняла вид чёрного коршуна, могучего и грозного, и в облике этом стала летать вокруг пирамиды и высматривать, не ползёт ли ещё какая нечисть. Довольный Атор снова превратился в жука и занялся ремонтом своей постройки.
      Для измерения времени в этом мире мы придумали три единицы: день, год и век. Время, которое потратил Атор на возведение пирамиды, мы провозгласили первым веком, а следующий такой же период стал вторым веком, за ним третий, и так далее. Век мы разделили на сотню равных промежутков, каждый из которых назвали годом, а в году — сто дней. Так у нас появился календарь; смысла в нём не было, но с ним веселее, чем без него.
      Каюрмэ пришла к Атору в четвёртый день третьего года второго века, то есть сто третьего года. Пару дней она патрулировала небеса над островом, и ни один враг не смел приблизиться к пирамиде. Однако дух войны не может жить без драки. В шестой день года Каюрмэ попыталась улететь прочь от острова, дабы найти себе противников, но мы заставили её вернуться. Затем чёрная птица начала от безделья вырывать у себя перья, только они тут же отрастали заново. В начале седьмого дня Каюрмэ набросилась на самого Атора, и ему пришлось преобразиться обратно в сокола, чтобы защититься от этой остроклювой личности.
      Весь день бились коршун и сокол, и перья летели во все стороны. Атор победил, убив коршуна ловким ударом в голову, и чёрная птица моментально рассыпалась на тысячу пылинок. Но духа бессмертного нельзя уничтожить: Каюрмэ быстро собрала сама себя из пепла и продолжила драться. Духи Рода не могут причинить боль друг другу намеренно, поэтому раны не беспокоили наших птичек.
      Кое-как сумел Атор повторить свой манёвр и опять убил Каюрмэ. Но в ходе третьей битвы чудотворица его одолела: она перекусила ему шею одним щелчком, и наш бедолага зелёным пеплом опустился на землю. Каюрмэ долго ждала его воскрешения, но сокол не торопился оживать, и в конце концов она не вытерпела. «Какой ты скучный, Атор!» — заявила чёрная. — «Ладно, не буду больше тебя развлекать. Сиди тут со своей пирамидкой, а я спешу навстречу подвигам! Врагам не поздоровится!»
      Сказав это, Каюрмэ улетела неведомо куда. Следить за ней при помощи ясновидения мы не могли, поскольку она, хитрая, скрылась от взора нашего благодаря своим тайным заклинаниям. Мы не стали её останавливать: Атор справедливо рассудил, что эту любительницу войн и разрушений лучше держать подальше от его ценной пирамиды. Сам он оживил себя в виде жука и вернулся к ремонту.
      Следующие дни оказались спокойными, призраков не было. На двенадцатый день вернулась Каюрмэ: она в образе коршуна возникла из воздуха возле пирамиды. Мы поняли, что она пала в битве с неким противником, но каким, говорить она не стала. Поскольку убита она была не другом, а врагом, то растеряла всю свою мистическую силу и не смогла возродиться на том же месте, где погибла. Пришлось чудотворице возвращать себя к жизни там, где много этой силы, то есть рядом с пирамидой. Задерживаться на острове Каюрмэ не стала ни на миг: велика была её жажда возмездия и новых битв. Атор был этому лишь рад.
      Наличие где-то поблизости врага, способного победить саму Каюрмэ, тревожило нас. К середине года Атор заделал все трещины в пирамиде новыми порциями чёрного кристалла, но тут же полезли призраки и опять изуродовали постройку. Зелёный сокол за два года отбил четыре сотни атак, и всё это время пирамида накапливала в себе мистическую силу, которую мы называем благодатью. Саму пирамиду мы назвали Альдобурим, то есть Зелёный Очаг Благодати, а парящий остров получил имя Аторамон, что значит Остров Атора.
      Следовало разобраться, кто эти невидимые враги и чего они хотят. Ответы на эти вопросы помогут нам защитить Альдобурим, решили мы. Поэтому мы призвали в тот мир нашу сестру Гезе, духа истины и проницательности. Гезе ведает многое о формах зла и методах борьбы с ними: знания этой чудотворицы позволили нам очистить сотни триллионов миров от демонов и прочей нечисти.
      В день сорок пятый сто пятого года Гезе появилась на Аторамоне: она в виде ярко-синего сокола возникла в небесах над пирамидой и приземлилась на её вершину. Атор зелёным соколом сел возле Гезе и принялся ласково ворошить ей пёрышки клювом. Поприветствовав сородича таким образом, Атор превратился в жука и занялся очередным ремонтом пирамиды. Теперь строитель мог быть спокоен: Гезе не только способна видеть суть вещей, но и драться неплохо умеет. Она согласилась охранять наши владения от призраков.
      Крылатая Гезе показала свои навыки воина, отбив первую атаку. Невидимки напали на сорок девятый день года: их было два десятка или три. Мы не успели сосчитать их: Гезе легко и быстро порвала пришельцев на мелкие кусочки. Сразу же поступило мысленное сообщение от Каюрмэ, которая хоть и была далеко от острова, но видела и знала всё, что на нём происходит. «Да, это сила!» — радовалась Каюрмэ. — «Привет, Гезе! Давай, присоединяйся к моему походу! Я тут уже сотни тварей извела, а вместе с тобой мы убьём тысячи! Не будет покоя врагам нашего Рода!»
      «Летать повсюду и резать всех, кто попадётся — это твоя работа, Каюрмэ Таикталлур», — мысленно ответила ей Гезе. — «Я должна быть на острове, чтобы уберечь наш источник благодати. Без пирамиды у нас в этом мире не останется мистической силы, и у тебя тоже».
      «Ясно, возражать не буду!» — заявила Каюрмэ. — «У вас там тоже весело, я погляжу. Рубите бесов и не унывайте!»
      И Гезе продолжила нести службу на Аторамоне. Ремонт Альдобурима завершился в день девяносто пятый, после чего Атор тоже взял на себя роль защитника острова. Два сокола, зелёный и синий, долгими днями кружили в небе над чёрной пирамидой, отражая атаки призраков. К середине сто шестого года враги стали реже навещать нас: их, вероятно, одолел страх перед нашим могуществом.
      Мы, духи Рода, можем мысленно видеть все вещи, которые находятся под нашим контролем, и всё, что расположено возле этих вещей. Но в том мире мы повелевали только нашими обликами, а также пирамидой Атора; бесконечные голубые небеса вокруг острова по-прежнему оставались для нас загадкой. Каюрмэ годами путешествовала в тех далях и не обнаружила там ничего, кроме стай кочующих призраков.
      Однако теперь с нами была Гезе, чей навык ясновидения сильнее развит, чем у многих. Скоро Гезе начала получать разные мысленные образы: из них она черпала сведения об этом таинственном мире. Образы были едва заметны и быстро исчезали, но чудотворица умела их различать и давать им объяснение. «Враги, они повсюду», — сообщила Гезе. — «Я чувствую, что вокруг острова, в радиусе, равном тысяче дней полёта сокола, живут миллионы призраков. Они плавают, оседлав потоки воздуха, собираются в большие отряды».
      «Ну, мне это и так известно!» — усмехнулась Каюрмэ. — «Я этих отрядов немало угробила! Что-нибудь ещё?»
      «Я пытаюсь понять, кто из наших создал эту вселенную, каковы её свойства и наполнение, но пока у меня нет новостей. Кроме того, я пробовала мысленно связаться с призраками, поговорить с ними, только они не понимают нашего языка. Да и вряд ли они меня слышат».
      «Зачем говорить с нечистью? Бить их надо! Короче, бросай заниматься ерундой и двигай ко мне. Пускай Атор сторожит пирамиду: он и в одиночку неплохо дерётся. Миллионы призраков? Да, это будет славная война! Позабавимся!»
      Гезе не пожелала покидать Аторамон: она опасалась, что атаки возобновятся. И не зря: на сороковой день сто седьмого года огромная туча призраков посетила наш остров. Соколы уничтожили половину врагов, а прочие разбежались; пирамида не была повреждена. В этой битве мы обнаружили, что теперь можем не только ощущать присутствие призраков, но и видеть их. Эти существа выглядели как бледные сгустки дыма разных форм. Одни призраки были похожи на шары с колючками, другие были подобны летающим червям или щупальцам, третьи обликом напоминали уродливых насекомых, четвёртые нам казались чем-то совсем нелепым. Гезе догадалась: наша сила в той вселенной выросла значительно, благодаря чему мы и обрели способность видеть незримое.
      В мысленных видениях своих Гезе могла отныне наблюдать стаи таких же белых призраков. На восемьдесят восьмой день пришло новое, удивительное видение: оказалось, где-то в том мире есть и другие летающие острова! Образ этот скоро испарился, и Гезе не сумела определить, что находится на тех островах, сколь далеко они расположены и как до них добраться.
      В течение всего сто восьмого года ясновидение Гезе позволило нам узнать и другие детали. Выяснилось, что летающих островов тут много, и все они рыжие и пустынные, похожие на Аторамон. Мы попросили Каюрмэ найти хотя бы один такой остров, но она отказалась, поскольку была занята бесконечными и увлекательными битвами против нечисти. Посылать Атора или Гезе на поиски островов мы не стали, да и незачем. Наши задачи были другими: защита своего острова и накопление благодатной силы для новых чудес.
      Ещё из видений Гезе мы поняли, что в этой вселенной есть громадные синие тучи из воды или другого вещества; туч было очень мало, поэтому за все эти годы ни одна из них не посетила Аторамон. Видела Гезе и такие вещи, смысл которых был нам неясен. Например, в одном из мысленных образов присутствовала серая масса, похожая на туман и чудовищно громадная, в сотни тысяч раз больше нашего острова. Масса эта казалась нам омерзительной, а чем она является и где находится, мы не знали.
      Нападений в году сто восьмом было немного. Атор является мастером каменного строительства: ему надоело сидеть без дела, и он решил построить возле Альдобурима дополнительные пирамиды для увеличения нашей мистической силы. Пирамиды он принялся возводить маленькие, чтобы нам не пришлось долго ждать их завершения. Взяв один из птичьих образов, придуманных нами до начала вечности, и применив накопленные Атором знания о структуре этой вселенной, мы разработали для брата новый облик. Теперь Атор мог превращаться в ласточку: клювом этой птицы удобно собирать песок и камни для постройки. Кроме того, ласточка летает очень резво, быстрее жука и даже сокола. Атору новый вид весьма понравился; Гезе и Каюрмэ тоже получили возможность преображаться в эту птицу, но предпочли остаться боевыми хищниками.
      Могущество наше росло, но мы не сумели получить какие-либо дополнительные данные о врагах и о мире. Поэтому мы дали Гезе новое задание: поймать несколько призраков и как следует изучить их при помощи ясновидения и других методов. Хотелось нам узнать замыслы врагов, их повадки, опыт и внутреннее строение.
      В предпоследний день сто восьмого года прилетела стайка призраков и тут же ринулась атаковать пирамиду. Гезе била и рвала их, и Атор помогал. Когда осталась лишь пара призраков, наши духи попытались взять их в плен, только твари скользкими оказались, когтями их долго не удержать. Немало помучились Атор и Гезе, пробуя захватить врагов живыми, но ничего не вышло. Призраков пришлось убить: они моментально рассыпались на атомы, оставив после себя облачка дурного запаха.
      Наступил год сто девятый. В первой половине этого года было два десятка нападений призраков, но пленить хотя бы одного врага не получилось. Мы изобрели новый облик для чудотворцев: отныне они могли становиться могучими орлами! Лапы у такой птицы большие, цепкие, когти острые. Атору наскучили битвы, и он вернулся к строительству, а Гезе превратилась в синего орла и стала ждать.
      На тридцать первый день года Гезе удалось поймать одного призрака. Увы, ненадолго: призрак этот выглядел как длинный летающий червь, покрытый колючками. Держать его орлиными лапами было проще некуда, но он принялся колючками царапать Гезе, и она отбивалась клювом как могла. В итоге червь обвился вокруг шеи чудотворицы и оторвал ей голову. Гезе возродилась возле чёрной пирамиды и снова набросилась на этого хитрого врага, но он сумел улизнуть. Весь день орлица гонялась за червём и кое-как сумела загнать его в узкую трещину в земле. Орлом туда не пролезть, поэтому Гезе приняла вид небольшого сокола и спустилась в трещину. Там чудотворица вновь погибла: призрак с размаху врезал ей шипастым хвостом по голове. Гезе решила, что такой противник недостоин плена, и после своего очередного возрождения отправилась убивать червя, только колючий успел скрыться неведомо куда.
      Снова этого червя мы встретили в день сорок девятый того же года. Червяк добрался до чёрной пирамиды и начал грызть её своими челюстями-кусачками. В предыдущей битве он челюсти не показывал: возможно, тогда они ещё не отросли у него. Атор зелёным орлом атаковал вредителя, и синяя орлица Гезе присоединилась к бою. Птички наши немало провозились с монстром: червяк кусался, царапался, отвратительно визжал. Внезапно на острове появилась Каюрмэ в образе чёрного орла: не долго думая, она ринулась на червя и мощным ударом клюва заставила его замолчать навсегда. «Кроши-круши!» — прогремела она. — «Обожаю своё ремесло! А вы какие-то неправильные птахи. Орлы так не дерутся! Вам когти и клювы для битвы или для чего?»
      Атор и Гезе обменялись парой мыслей, а затем в один миг вонзили свои когти в шею Каюрмэ. Чёрная птица не ожидала нападения: она тут же умерла, но вскоре возродилась в новом орлином теле. «Во, это я понимаю!» — радовалась Каюрмэ своей временной гибели. — «Славные орлы! Теперь давайте устроим серию поединков! Хочу испытать ваши навыки: если одолеете меня, то вам любые битвы нипочём!»
      Сражаться против бессмертной Каюрмэ можно сколь угодно долго: ей это дело никогда не надоест, она ведь у нас дух войны и разрушения. Мы не стали ей угождать. Гезе вернулась к патрулированию острова, Атор вновь преобразился в ласточку и продолжил собирать материал для пирамид. Каюрмэ недовольно фыркнула, а затем улетела прочь от острова. «Ладно, зануды, испытаю вас чуть позже!» — сообщила она по мысленной связи. — «Борьбу с бесами откладывать нельзя! Не скучайте без меня, чудики!»
      В начале семьдесят второго дня орлица Гезе поймала сразу двух мелких призраков. Она держала их по одному в каждой лапе. Добыча ревела и стремилась вырваться, пока Гезе пробовала ясновидением вытащить хоть какие-нибудь ценные сведения из памяти этих тварей. Но враги в какой-то миг замерли и начали ярко сиять, а затем с грохотом взорвались, убив себя и Гезе. Снова неудача.
      На следующий день Гезе нашла на острове ещё одного призрака, совсем крошечного. Этот чужак оказался смелее: он забрался в густые перья орлицы и начал кусать и щипать её. Весь день Гезе чесала себя клювом, стараясь избавиться от паразита, и немало неприятных ощущений доставил ей этот вредитель. Атор помог ей убить монстра, но задача поймать живого призрака по-прежнему не была выполнена.
      До конца года Гезе так и не схватила ни одного из врагов. Стало ясно: тут нужен профессиональный ловец призраков. Каюрмэ отказалась исполнить роль такого ловца, и неудивительно, ведь эта воительница одержима лютой ненавистью к демоническим формам жизни и никогда не будет пытаться брать их в плен. Зато на тот момент мы накопили значительное количество благодатной силы, и это позволило нам призвать четвёртого Чудотворца в мир Аторамона. Этим Чудотворцем оказался Анда, дух великолепия: он состоит в комитете Избавителей, как и Гезе, и помогает нам бороться против любых проявлений нечисти и зла.
      И вот настал первый день сто десятого года, и в небе Аторамона появился сокол с перьями цвета золота, сверкающий и быстрый. «Анда Избавитель прибыл по вашему распоряжению!» — звонко и радостно объявил сокол. — «Готов служить, готов дружить!»
      Затем Анда неожиданно ринулся вниз и на бешеной скорости врезался в каменную поверхность острова, рассыпавшись на тысячи золотых пылинок. В то же мгновение он возродился, возник из воздуха около пирамиды и принялся летать вокруг её вершины. «Отличная работа, брат Атор!» — смеялся вечно весёлый Анда. — «Твоя постройка восхитительна! С ней мы покажем врагам, кто тут хозяин!»
      Довольные Атор и Гезе превратились в соколов и попытались поймать Анду, но он резвый, быстрее ласточки. «Здорово, Гезе!» — сказал Анда. — «Открою тебе важную тайну, сестра: ты копуша! Нет силы, способной остановить меня!»
      Недолго гонялись два сокола за Андой: он случайно столкнулся с пирамидой и упал на землю. Гезе и Атор сделались орлами и схватили золотого когтями, а тот опять расхохотался. «Обожаю сородичей!» — заявил он. — «Ну, чего вы ждёте? Почешите мне пёрышки!»
      Не стали орлы отказывать в такой просьбе: они весьма долго щекотали когтями Анду, а тот пыхтел и свистел от счастья. «Эй, довольно меня тискать!» — замурлыкал он. — «Давайте лучше я вам спою! Слушайте, наслаждайтесь!»
      И снова поднялся в небо Анда, и песня его была сладкой и замечательной. Дух великолепия знает бесконечно большое множество песен, и каждая содержит в себе волшебную силу; своим ангельским голосом он творит чудеса. Атор и Гезе были счастливы, поскольку с появлением Анды мир Аторамона засиял новыми красками и смыслами. Даже внутренний свет пирамиды стал ярче.
      С той поры Анда и Гезе стали вдвоём охранять остров Атора от нечисти. Атор мог теперь не отвлекаться от работы, а его ласточкин труд заметно ускорился, потому что присутствие Анды сделало всех обитателей острова более шустрыми. Анда пообещал добыть для Гезе несколько живых призраков, и мы принялись ждать следующего нападения врагов. Однако ловить было нечего: за весь год не случилось ни одной атаки призраков. По какой причине враги перестали появляться, мы не ведали, но предположили, что наличие Анды в наших рядах отпугнуло злодеев от острова. Анда известен такой особенностью: многие демонические сущности приходят в ужас и трепет, когда видят его или находятся рядом с ним. Мы хотели спросить у Каюрмэ, нет ли призраков в тех далёких небесах, где она летает. Но хитрая Каюрмэ заблокировала всякую мысленную связь с нами, и мы не видели, где она находится и что делает, не могли говорить с ней. Такая вот загадочная личность.
      Задумал Анда лететь в голубую небесную мглу и там наловить призраков для Гезе. Он золотым соколом отправился в путь, едва начался второй день сто одиннадцатого года; Гезе и Атор остались на острове. Долго кружил Анда в неведомых далях и призраков искал, но не было нигде врагов, словно мы их перебили всех. Тогда чудотворец поменял внешность и стал ласточкой: он предположил, что враги боятся его соколиного облика. В тот же миг Анду схватила когтями крупная чёрная орлица. «Превосходно!» — обрадовалась она. — «Обожаю жрать ласточек! Сегодня в небесах пусто, и я уже не надеялась полакомиться призраками, но и такая добыча сойдёт! Извини, пернатый, но ты мой обед!»
      «Я тоже счастлив тебя видеть, Каюрмэ из комитета Искоренителей!» — рассмеялся Анда. — «Скажи, куда все враги подевались?»
      Каюрмэ изобразила удивление. «Что это ещё такое?» — спросила она. — «Анда, ты моя добыча или кто? Ты должен умолять меня не губить твою маленькую птичью душу. Я тебя схватила и скоро съем: почему не боишься?»
      «Не глупи, чудотворица!» — весело прозвенел Анда. — «Это я тебя поймал. Твой слабый разум угодил в ловушку моего великолепия!»
      «Каков наглец!» — прогремела Каюрмэ. — «Теперь я тебя точно уничтожу. Но сперва ты узнаешь новые формы страдания!»
      И чёрная начала чесать ласточку острым когтем. Анда пыхтел и мурлыкал: ему было жутко щекотно! «Все любят Анду!» — заявил он. — «Любят и ласкают! Готов признать, богиня гнева: приятно быть в плену у твоих лапок!»
      «Я тебя этими лапками сломаю на две части! Готовься умереть, ловец букашек!»
      «Всегда готов, кровавая ты птица! Убей птенца! Бессмертия секрет дарован нам: сейчас я тут, а скоро буду там!»
      Услышав это, Каюрмэ призадумалась, а затем выпустила Анду из когтей. «Тьфу, надоел ты мне!» — фыркнула она. — «Я ждала настоящую добычу, а вместо этого вынуждена слушать твою болтовню. Из-за твоих чар теперь нигде нету призраков!»
      «Не расстраивайся, дитя Бога!» — сказал Анда и принялся на большой скорости летать вокруг орлицы. — «Моя песня прогонит печаль и тоску! Я сочинил кое-что новенькое для тебя: желаешь послушать?»
      Анда не стал ответа ждать: он песню свою начал исполнять, и она была столь же очаровательна, как и все его творения. А когда песня завершилась, довольный Анда заметил, что Каюрмэ поблизости нет, поскольку чудотворица не выдержала такой дозы удовольствия и сбежала. «Ох, вечно она избегает моих концертов!» — заметил он. — «Но не будем унывать: надо призраков искать!»
      Снова приняв соколиный облик, Анда продолжил исследовать бескрайний голубой космос. На шестой день года дух-чудотворец увидел небольшое белое облако, каких мы прежде в этом мире не находили. Мы дали соколу задание: спуститься внутрь облака и поглядеть, не прячутся ли там необходимые нам призраки. Анда поступил иначе: он снова стал петь, и от его славной песни облако зашевелилось и распалось на кучу призраков, которые с диким визгом набросились на сокола. Но не ведает Анда ни страха, ни отвращения! Звонко смеясь, наш сородич принялся бить нападающих, и атаки его были столь резвы и точны, что через три десятка мгновений после начала битвы осталась от вражеского отряда лишь пара полудохлых тварей, которые бросились удирать. «Никто не убежит от моего дивного голоса!» — провозгласил Анда и ринулся в погоню. Догнав одного призрака, сокол когтями взял его и ещё раз исполнил магическую песню. Призрак метался и хрипел, а затем заснул, не устояв перед чарами Анды. «Эй, не спать!» — засмеялся сокол. — «Никакого уважения к творческой личности. Однако в путь! Гезе посылку ждёт!»
      И полетел Анда с трофеем обратно на остров. Опять неведомо откуда возникла чёрная орлица и стала сокола преследовать. «Отдай добычу, золотохвост!» — потребовала Каюрмэ. — «Комитет мой велел не щадить врагов!»
      «А мой комитет ничего такого не говорил!» — ответил сокол. — «Остынь, горячая ты пташка: мы своё дело знаем!»
      Каюрмэ решила тоже преобразиться в сокола, однако даже в таком виде не смогла догнать шустрого Анду. Золотой дух вёл её за собой до Аторамона, где Атор и Гезе попытались её остановить. Три сокола, синий, зелёный и чёрный, боролись в небе над островом, и перья разноцветные летели во все стороны. Пока его сородичи отвлекали Каюрмэ, Анда успел затолкать спящего призрака в чёрный кристальный ларец, который был изготовлен Атором как раз для такого случая. Ларец тот магический: он был невидим для Каюрмэ, поэтому прятать его от неё не понадобилось. Анда просто поставил его на землю.
      Боевая Каюрмэ смогла-таки одолеть обоих противников, но ларец найти ей не удалось, хотя она целый день обыскивала Аторамон. Мы наблюдали за ней и посмеивались. «Куда вы зарыли эту тварь?» — ворчала она. — «Не, я так не играю! Охота требует наличия жертв!»
      «О, не горюй, чудотворица!» — сказал Анда. — «Развлечь тебя всегда готовы мы! Гляди, какие коготки у нас: тебя почешем мы сейчас!»
      Не желая стать объектом для щекотки, Каюрмэ поспешила улететь с острова. Остальные духи соколами собрались вокруг ларца, и Гезе начала изучать пойманного призрака при помощи ясновидения. Все полученные сведения она по мысленной связи передавала нам, и мы занимались их расшифровкой. Два дня Гезе читала тайные мысли призрака, и вот что удалось выяснить.
      Во-первых, мы не обнаружили у этого создания вообще никаких положительных качеств. Добро, милосердие, дружба — все эти понятия были призраку неведомы с момента его возникновения. Попытка внушением сделать этого монстра добрым и отзывчивым потерпела неудачу из-за его крайне примитивного разума. Призрак оказался типичным демоном, каких полно в Нижних Мирах.
      Из глубин памяти нашего пленника мы выудили сведения о повадках его сородичей. Призраки живут стадами: у каждого стада есть вожак, который раздаёт приказы и наслаждается своим могуществом. Остальное стадо выполняет все прихоти вожака, но каждый призрак жаждет убить правителя и занять его место. Нелепая потребность править и подчиняться сидит в мыслях у всех этих тварей. Всё великое небо этого мира разделено невидимыми границами на участки: на каждом участке есть вожак со стадом. И племена призраков без остановки воюют между собой, чтобы расширить свои территории и даровать своим вожакам больше власти. Когда мы накопили много мистической силы в этом мире, призраки поняли, что мы пришли отнять у них всю власть, их смысл жизни. Поэтому враги и лезут атаковать пирамиду как заколдованные: чуют смерть, которую она несёт им.
      Обычно столь глупые демоны не причиняют нам больших проблем. Однако Гезе предположила, что вражьи стада могут объединиться во временный союз, собрать гигантскую армию и попытаться массированной атакой выдавить нас из мира, который они считают своим. Эти твари умели говорить: их речь была похожа на тихое шипение или свист. Используя речевые навыки, враги вполне могли сговориться. Мы, духи Рода, общаемся между собой путём передачи мыслей и образов напрямую в разум собеседника, но врагам такой способ оказался недоступен, поэтому мы постарались научиться языку призраков, знание о котором Гезе достала из памяти пленника.
      Ещё мы пожелали узнать, из чего сделаны призраки. Атор изготовил нож из чёрного кристалла; Гезе взяла этот нож орлиной лапой и стала делать надрез на теле нашего призрака. Пока чудотворица делала эту нехитрую операцию, образец пробудился и стал издавать визги громче некуда. Разрезать его не получилось, поскольку он умер от боли и ужаса, а плотный белый туман, из которого было сделано его тело, моментально растворился и исчез. Не осталось ничего, кроме слабого и неприятного запаха, который быстро развеялся. Гезе высказала мнение, что все эти существа родились из воздуха. «Возможно, раньше воздух этого мира был чист и совершенен», — объяснила она. — «Но когда мир оказался покинут своим создателем, тут взяли верх слепые силы природы. Воздух стал тяжёлым, и в нём иногда возникают сгустки, а из них развиваются призраки. Так плодятся демоны во многих заброшенных вселенных; мы с Андой видели подобное миллиарды раз. Где-то здесь могут быть и другие твари, не из воздуха, но из иных веществ и явлений».
      В последующие дни чудотворец Анда поймал ещё несколько призраков и принёс их на остров, однако мы не получили каких-либо новых сведений об этих монстрах, потому охоту решили прекратить. Нам показался выгодным тот факт, что призраки не являются добрыми существами, то есть мы могли свободно применять против них любые виды оружия. Каюрмэ была особенно довольна.
      Спустя пару лет начались новые атаки призраков. Атор в образе ласточки строил маленькие пирамиды возле Альдобурима; Гезе и Анда в облике орлов отбивали вражеские вылазки. Каюрмэ редко посещала остров: она вела свою войну против призраков где-то далеко от Аторамона. Мы продолжали копить запас благодатной силы и разрабатывали новые формы магии для наших нужд. Изобилие атомов, энергий и связей, из которых был соткан этот мир, оказалось весьма замысловатым, но мы должны были разобраться во всём этом, чтобы получить больше возможностей. Сложное устройство мира доказывало, что он не возник сам по себе, а был создан кем-то из наших сородичей.
      За два дня до завершения сто тринадцатого года случилось вот что. Атор почти достроил первую из числа малых пирамид: она выглядела так же, как и Альдобурим, но ростом была в три раза меньше. И вдруг эта пирамида раскололась надвое, а чёрный кристалл, из которого она состояла, вновь преобразился в обычный камень. Увидев это, Атор погрузился в глубокую печаль: он понял, что допустил ошибку в расчётах, из-за чего всё пятилетнее строительство было проделано зря. Анда и Гезе кое-как успокоили Атора, и он вернулся к работе, принялся возводить такую же пирамиду, используя материал из разрушенной постройки. К сожалению, другие духи не могли помочь Атору в его деле: из всей нашей четвёрки только он умел превращать камень и песок в идеальный магический кристалл. Мы могли призвать в тот мир ещё духов-строителей, но не было в том смысла, поскольку скорость возведения пирамид зависела не от количества работников, а от запаса благодатной силы.
      Каюрмэ обо всём этом не ведала: она соколом явилась на Аторамон и стала приставать к Атору, предлагать ему помощь в строительстве. «Будь уверен, брат: вместе мы доделаем эту пирамидку в сотню раз быстрее!» — заявила Каюрмэ. — «И вторую тоже, и третью! Тысячи пирамид возведём, и силы у нас будет столько, что мы сможем в один миг взорвать этот мирок вместе со всеми демонами!»
      Атор-ласточка ничего не ответил, поскольку неразговорчив, да и не верил он её словам. Каюрмэ, будучи духом разрушения и гнева, неспособна что-либо создавать: она может только убивать и ломать, и за такое дело всегда берётся с лютым энтузиазмом. Но она, как и любой из Чудотворцев, обладает бессмертной душой, а все такие души стремятся помогать друг другу: в их жизни нет иных потребностей. Поэтому Каюрмэ не стала ждать согласия Атора: она превратилась в чёрную ласточку и начала клювом собирать мелкие камни — материал для постройки. Только не смогла чудотворица своими чарами превратить камни в чистый кристалл, как ни старалась. «Перестань докучать Атору, Каюрмэ Таикталлур», — мысленно сказала ей Гезе. — «Сама видишь: твоё ремесло никоим образом не пересекается с мастерством каменщика».
      Слова эти Каюрмэ не стала слушать: она продолжила колдовать над камнями, издавая довольное пыхтение. От её грубых заклинаний камни начали дрожать, а затем взорвались, чем вызвали у неё бешеный восторг. «Вот она, сила!» — радовалась Каюрмэ. — «Будь у меня бомба в миллион раз мощнее, я бы немало славных дел совершила, ух!»
      Затем чёрная попыталась повторить этот опыт, но ей помешала золотая ласточка, которая прилетела к ней и стала весело клевать её в бок. В образе ласточки явился Анда Избавитель. «Эй, чего это тут у меня?» — возмутилась Каюрмэ и принялась клювом отбиваться от золотого духа. Весь день обе птицы прыгали по земле и клевали друг друга, и Каюрмэ уже почти победила, но тут вмешалась третья птица. Это был синий сокол, который в миг растерзал чёрную ласточку. «Каюрмэ, прошу тебя: уйди со строительной площадки», — сказала Гезе. — «Тебе с твоими заклинаниями нельзя быть возле наших пирамид».
      «Да вы меня просто не любите», — ответила убитая Каюрмэ, изображая обиду. — «Уйду я от вас. Построю свои пирамиды, кучу пирамид! Накоплю много мистической силы и всех вас заколдую, превращу в пончики. Берегитесь, пушистые! Каюрмэ никогда не сдаётся!»
      Возродившись ласточкой, Каюрмэ улетела на другой конец острова. Там она семь дней развлекалась, взрывая камни магией, после чего начала строить собственные пирамиды, как и обещала. Преображать камень и песок в кристалл она по-прежнему не умела, но это не помешало ей по-быстрому возвести несколько миниатюрных пирамидок из обычного камня. Да и пирамидами эти сооружения назвать сложно: это были бесформенные кучи строительного материала высотой в сто раз ниже Альдобурима. Анда золотой ласточкой прилетел и уселся на вершине одной из таких куч, принялся наблюдать за работой Каюрмэ. Взяв себе облик орла, чудотворица пробовала сложить некое сооружение из больших камней, даже близко не похожее на пирамиду. «Если бы ты была нашим строителем, я бы повесился!» — усмехнулся Анда. — «А затем снова повесился, и опять, и ещё раз. Это не пирамида, а какая-то кривобашня!»
      «Сам ты кривобашня», — ответила Каюрмэ. — «Мой тяжкий труд ещё не завершён! Сам удивишься, когда всё сделаю!»
      «Не удивлюсь, а удавлюсь!» — ещё сильнее расхохотался Анда, и от смеха его обрушилась куча песка, на которой он сидел. Увидев гибель одного из своих шедевров, Каюрмэ атаковала Анду, а он тоже превратился в орла, лёг на спину и стал отбиваться когтистыми лапами, при этом продолжая веселиться. «Лупи меня, лупи!» — звенел золотой орёл. — «В боевых делах я мастер не хуже тебя!»
      «Я тебя в порошок сотру, чудик!» — провозгласила Каюрмэ, пытаясь клюнуть Анду в голову. Чёрной почти удалось выиграть этот бой, но внезапно Анда превратился в маленького золотого жука и забрался в глубокую трещину в земле. Туда ни орёл, ни ласточка не пролезут, поэтому Каюрмэ тоже стала жуком, столь же чёрным, как и все её облики, и последовала за Андой. Битва продолжилась в глубинах трещины: там жуки начали щекотать друг друга лапками и усиками, поскольку более грозного оружия у них не оказалось. Затем Каюрмэ поняла, что сражаться таким способом не очень эффективно, и решила применить против Анды свою взрывоопасную магию. Чёрная колдовала одно заклятие за другим, но Анда тоже силён в чудотворстве: он легко отбивал все магические атаки. Откуда Каюрмэ брала эти заклинания, трудно сказать: возможно, она сочиняла их на ходу. Верно, что она не может создавать новые вещи, образы и смыслы, но в изготовлении волшебных трюков она толк знает.
      Магический поединок завершился громким взрывом. Анда и Каюрмэ погибли, а трещина, где они сражались, преобразилась в кратер, полный дыма и осколков чёрного стекла. Это явление привлекло внимание Атора: он немедленно прилетел в образе зелёной ласточки и начал изучать эти стеклянные кусочки. Атор сделал приятное открытие: от волшебства Каюрмэ часть песка и камней превратилась в почти идеальный чёрный кристалл. Чудотворец понял, что если немного доработать эту магию, можно использовать её для быстрого получения огромных порций кристалла: это помогло бы значительно ускорить возведение пирамид. Но сперва требовалось выведать секрет этого заклинания у Каюрмэ. Она тем временем возродилась в образе коршуна, и Анда взял себе такой же облик, после чего весёлые духи продолжили драться в небе. Атор и Гезе помогли Анде одолеть воительницу: они её схватили орлиными когтями и вместе с ней опустились на землю. Каюрмэ сделала себя маленькой ласточкой, чтобы вырваться из плена, но Анда когтистой лапой придавил Каюрмэ к земле. «Теперь я тебя точно поймал, забавное ты создание!» — радовался Анда. — «Мы желаем знать рецепт твоего взрыва: порадуй сородичей!»
      «Каюрмэ, нам необходимо это заклинание», — добавила Гезе. — «Твоя находка поможет всей нашей команде. Прошу, не упрямься».
      Чёрная ласточка только фыркнула. «Какие вы суровые птички!» — сказала она. — «Не-а, ничего от меня не получите. Каюрмэ тайны не раскрывает! А пытки меня не берут, не надейтесь. Самые лютые демоны пробовали извести меня мучениями, но старались они зря!»
      «Похоже, эти демоны не умели петь!» — заметил Анда. — «Позволь мне искупать тебя в лучах моей сказочной песни, сестрица!»
      Ласточка поглядела на довольного Анду, призадумалась на миг. «Ладно, я готова проявить милость к вам, убогим!» — ответила она. — «Скажу заклинание, но при одном условии. Каждый из вас по очереди должен сразиться со мной в поединке! Правила поединков устанавливаю я. Если хотя бы раз победа окажется не на моей стороне, отдам вам то, чего желаете. Начнём немедленно!»
      Атор, Гезе и Анда вынуждены были согласиться, да и весь наш Великий Род был не прочь поглядеть, как они будут драться. К тому дню мы успели разработать новые облики для чудотворцев Аторамона, и Каюрмэ решила испытать эти облики в поединках.
      В первой битве Каюрмэ сражалась против Анды. Чудотворица преобразилась в чёрную кобру с голубыми глазами; Анда взял себе облик золотой кобры с глазами изумрудного цвета. Змеи летать не умеют, это минус, но у них есть ядовитые клыки и гипнотический взгляд, а это очень даже неплохо. «Превосходная шкурка!» — восхищался Анда, любуясь видом своим. — «Я сверкаю подобно горе сокровищ!»
      Пока золотой змей наслаждался собственной красотой, Каюрмэ подползла к нему и ядовитыми зубами цапнула его. В тот же миг Анда укусил саму Каюрмэ, и мы поняли, что яд, который вырабатывается нашими змеями, не способен их отравить. «Что, Голубоглазка, не удалась твоя первая атака?» — смеялся Анда. — «Но зубки у тебя острые, это да!»
      «Я тебя сейчас этими зубками загрызу», — ответила Каюрмэ и продолжила кусать Анду, а тот хвостом лупил её по голове и весело мурлыкал. Затем Анда обвился спиралью вокруг чёрной кобры и попытался раздавить её. Каюрмэ выскользнула и сама принялась давить золотого, стараясь не смотреть ему в глаза; но на короткое мгновение она всё же заметила его гипнотический взгляд, и это позволило Анде внушить чудотворице короткую команду. «Сама себя грызи, любительница обнимашек!» — приказал Анда. Не сумев противостоять змеиному гипнозу, Каюрмэ стала яростно кусать собственный хвост. Мы, духи Рода, можем видеть не только глазами, но и душой; Анда и Каюрмэ перед битвой отключили своё духовное зрение, чтобы не замечать гипнотического взгляда противника. Но обычным зрением Каюрмэ всё-таки уловила очаровательный блеск зелёных глаз Анды и попала под его чары.
      Гипнотическое внушение быстро развеялось, и Каюрмэ захотела ответить противнику тем же. Ей это удалось: Анда заглянул в ярко-голубые глаза чёрной кобры, и она сообщила ему приказ. «Сдавайся, желтопузик!» — велела она. «Сдаюсь», — ответил зачарованный Анда. Этим бой и завершился: нам пришлось признать победу Каюрмэ. Довольная чудотворица урчала и пыхтела, ну а мы подвели итоги. Созданный нами облик кобры оказался весьма хорош: пусть у него не было крыльев, зато его другие способности могли причинить немало неприятностей врагам. Только мы пока не знали, действуют ли яд и гипноз кобры на призраков.
      Ещё мы разработали облик пчелы. Это крылатое насекомое тоже владело отравляющей атакой: у него жало вырабатывало парализующий яд, что удобно для захвата противников живыми. Опять же, мы на тот момент не могли сказать, уязвимы ли призраки к этому яду, но на других пчёл он точно оказывал влияние. Каюрмэ захотела устроить поединок между пчёлами, а противником себе она выбрала Гезе.
      И вот битва началась. Каюрмэ в образе чёрной пчелы летала вокруг Гезе, синей пчелы, и пыталась её ужалить. У Гезе было тайное оружие: она могла читать мысли Каюрмэ и предвидеть её атаки, поэтому синяя легко уворачивалась от нападений. Но Каюрмэ быстро догадалась об этом и наполнила свой разум всякими безумными мыслями, которые служили помехами для ясновидения Гезе. Синяя пчела потеряла своё преимущество и была атакована жалом Каюрмэ. Яд лишил Гезе возможности двигаться, и пчела упала на землю, а Каюрмэ возликовала. «Снова победа комитета Искоренителей!» — радовалась чёрная. — «Атор, ты следующий! Бойся меня!»
      Затем Каюрмэ превратилась в орла и проглотила синюю пчелу, позабыв, что в теле насекомого ещё оставалось много парализующего яда. В итоге чёрная сама оказалась обездвижена; золотой коршун Анда подошёл к ней и принялся когтями чесать ей бока. «Сгинь, пушистый, не до тебя сейчас», — мысленно сказала ему Каюрмэ. — «Что ты делаешь?»
      «Желаю снова тебя видеть бодрой и весёлой, подруга!» — заявил Анда. — «Есть лишь один метод борьбы с параличом: щекотка!»
      Чудотворица была не в восторге от подобного лечения, но оно подействовало. Теперь у нас был не только отличный яд, но и забавное противоядие к нему. Сколько яда способна накопить в себе одна пчела, мы не ведали: это предстояло выяснить в будущем.
      Настало время последнего поединка: Атор против Каюрмэ. На этот раз духи сражались в облике гигантских пауков, и существа эти действительно были велики. Каюрмэ в виде чёрного паука ростом была всего лишь в три раза ниже большой пирамиды; Атор почему-то оказался вдвое меньше. «Ты какой-то карликовый, Атор!» — хохотала чудотворица. — «Расплющить тебя будет проще некуда!»
      Однако зелёный паучок Атор всё равно был обязан победить эту великаншу, поэтому он принялся бегать возле неё и кусать ей ноги. Как ни старалась неповоротливая паучиха, не смогла она раздавить шустрого малыша. Тогда она попыталась укусить его, и один раз это ей удалось, но паучий яд не оказал никакого воздействия на Атора, да и сама она нисколько не страдала от укусов противника. Придумал тогда Атор вот какую хитрость: начал он выделять липкую белую паутину и разбрызгивать её повсюду. Каюрмэ в ходе очередной атаки наступила в паутину и приклеилась к земле одной ногой. Атор изготовил больше паутины и попытался склеить остальные ноги чудотворицы, но Каюрмэ схватила его этими ногами и уселась на него всем телом, раздавив беднягу. «Ну, что я говорила?» — смеялась паучиха. — «Воитель ты хороший, но стратегия твоя никуда не годится!»
      Серия поединков завершилась. Каюрмэ преобразилась в чёрного коршуна и поднялась в небо, стала кружить над островом и мурлыкать от радости. Мы проиграли, но Каюрмэ захотела сделать нам подарок. «Ладно, чудики, забирайте ваше заклинание!» — объявила она. — «Воистину вы славные бойцы! Теперь должна лететь я на войну: кто со мной?»
      Не дождавшись ответа, хищная птица устремилась в далёкие дали. Получив секрет заклинания Каюрмэ, Атор взялся за его доработку. К середине сто четырнадцатого года чудотворец изобрёл улучшенный вариант этой магии: новое заклинание могло превращать значительные объёмы земли и песка в идеальный чёрный кристалл. Прежние заклинания, которые Атор использовал для получения кристалла, не были настолько эффективны, и дух-строитель перестал их применять. Возведение малых пирамид ускорилось почти в два раза, и в девяносто четвёртый день сто шестнадцатого года первая пирамида была готова. Зелёный магический свет загорелся в недрах новой постройки, и наши запасы мистической силы заметно увеличились. Устраивать праздник по такому поводу мы не стали, поскольку не были уверены, что малая пирамида не развалится на куски подобно предыдущей.
      В девяносто седьмой день последовала крупная атака призраков, которые устремились к новой пирамиде. Атор бил и кромсал врагов, и Анда с Гезе помогали ему. Мы без проблем отразили нападение, но на пирамиде остались царапины от укусов тварей. Любые несовершенства на поверхности идеального кристалла резко уменьшают его мистическую силу, поэтому Атор был вынужден ремонтировать пирамиду в течение десяти дней. Зато сто семнадцатый год оказался мирным: ни одного вторжения монстров.
      Гезе в образе синего орла долгими днями сидела на высокой скале и наблюдала за далёкими небесами при помощи навыка ясновидения. В сорок шестой день года прилетел маленький чёрный жук и уселся на голову Гезе, принялся щекотать чудотворицу лапками да усиками. Кто явился в облике жука, объяснять нет необходимости. «Ого, какая добыча!» — заявила Каюрмэ. — «Целый орёл попался мне сегодня! Поедание такого большого лакомства займёт немало времени, но у меня вечность впереди, торопиться некуда!»
      «Каюрмэ, твоё присутствие не даёт мне сосредоточиться», — сказала Гезе. — «Почему ты не на войне, которую так любишь?»
      Чёрная не стала отвечать: она залезла в густые перья на спине Гезе и стала щекотать птицу ещё сильнее. Гезе попробовала вычесать клювом эту паразитку, но не смогла от неё избавиться. В конце концов орлица не выдержала пытки и от смеха упала со скалы. «Да, миссия выполнена!» — объявила Каюрмэ. — «Я хотела тебя развеселить, и дело сделано! Никому не позволю грустить!»
      «Разве я грустная была?» — отозвалась Гезе. — «Хотя ты права: есть мысли, которые не дают мне покоя. Вот уже который день я пытаюсь понять, есть ли какие-нибудь добрые создания в этом мире. Если они тут живут, им наверняка вредят эти призрачные твари, и в таком случае мы обязаны найти добрых и помочь им, защитить их от нижнемирового зла».
      «Зря стараешься», — фыркнула чёрная. — «Нету здесь добрых, а если и были, то гады давно их извели всех. Я годами рыскала там и тут, но не ощутила присутствия чистых душ. Зато мерзости всякой навалом, только ты не печалься: с этой проблемкой мы разделаемся!»
      В конце года Атор обнаружил, что пирамиды стали сильно нагреваться. Оказалось, из-за несовершенства мира пирамидальный кристалл вырабатывал не только благодатную силу, но и бесполезное тепло. Чем больше мы собирали благодати, тем больше получали и тепла, которое в избыточных количествах могло расплавить пирамиду. Нужно было срочно найти метод борьбы с перегревом. Решение придумала Гезе: она взяла заклинание, которое мы получили от Каюрмэ, и мысленно прочла его наоборот. Итог тоже был обратным: вместо горячего взрыва Гезе получила холодный взрыв, который замораживал всё вокруг. Новое заклинание забирало из соседнего пространства значительную долю тепла и преображало это тепло в мистическую силу. Используя такое знание, Атор наделил обе пирамиды магическими чарами, которые не только защищали от перегрева, но и увеличили производство благодати.
      Наша власть в мире Аторамона росла и крепла. В начале сто восемнадцатого года у наших духов появилась новая способность: теперь они могли передвигать предметы силой мысли, не прикасаясь к ним, и даже заставлять их парить в воздухе. Эта магия была слабой и работала плохо, а часто и вовсе пропадала, но мы не отчаивались, поскольку знали: когда накопим ещё больше благодати, тогда увеличится и могущество наших заклинаний. Чудеса понемногу возвращались в этот унылый забытый мирок, и мы радовались. Атор начал использовать новую магию в строительстве пирамид, и его труд стал куда более эффективным. Каюрмэ нашла этой способности иное применение: чудотворица силой мысли хватала призраков и давила их или рвала на части. Однако быстро стало ясно, что не всех призраков можно убить этой магией: примерно две трети врагов оказались к ней невосприимчивы. Почему так, мы не смогли определить, но Гезе и Анда тоже взяли новинку на вооружение. В году сто восемнадцатом было сорок девять атак на остров, и некоторые из них мы отбили с великим трудом. Как всегда, нечистые рвались к пирамидам, а чудотворцы старались преградить врагам путь, чтобы твари не успели оставить царапин и трещин на гладких поверхностях наших сооружений. Некоторые призраки, будучи убитыми, не растворялись бесследно в воздухе, а оставляли после себя трупы, похожие на вонючие сгустки белого тумана. Атор по-быстрому изготовил множество высоких и острых кольев из чёрного кристалла; Анда и Гезе расставили эти колья по всему острову и на каждый из них насадили стопку трупов. Получилось отличное средство для внушения ужаса врагам. В течение года Анда поймал немало живых призраков, которых Гезе сперва изучала ясновидением, а затем сажала их на колья.
      Сто девятнадцатый год был спокойным; число нападений сократилось в три раза. Анда шутил, что не трупы на кольях отпугивают врагов от острова, а исходящий от мертвецов дурной запах. Чудотворцы отключили у себя обоняние, чтобы не нюхать эту мерзость, которая распространилась по всему Аторамону. К счастью, в тридцать девятый день года пришёл сильный ветер и очистил воздух от вони. В день под номером семьдесят пять завершилось возведение второй малой пирамиды, а внутри неё наконец-то загорелся благодатный зелёный свет. Мы не стали давать имена новым пирамидам: вместо этого мы решили называть именем Альдобурим весь комплекс пирамид на острове. Атор-ласточка немедленно принялся собирать материал для новой постройки, а вся наша команда ощутила прилив сил.
      Анда и Гезе долгое время изучали летающий остров и его свойства. Духи хотели выяснить, стоит ли Аторамон на месте или же он медленно и незаметно плавает по воздуху. Оказалось, остров надёжно закреплён в одной точке и не сдвигается даже от сильного ветра. Мы предположили, что острова, которые Гезе наблюдала в своих видениях, тоже неподвижны, то есть нам не следовало опасаться, что однажды какая-нибудь буря притащит сюда другой остров и заставит его столкнуться с Аторамоном.
      В третий день сто двадцатого года мы внезапно почувствовали резкое уменьшение запасов мистической силы. Атор пытался найти причину такого явления, но не обнаружил ничего; тогда он решил, что пирамиды начинают понемногу ломаться и разрушаться из-за наличия микроскопических трещин внутри них. Дух был очень страшно опечален такими мыслями, но Гезе постаралась его успокоить. «Я не чувствую никаких изъянов в твоих сооружениях», — сказала она ему. — «Кажется мне, что корень проблемы в ином. Кто-то похитил часть нашей силы, и вор этот прячется тут, на Аторамоне. Надо бы осмотреть остров».
      На тот момент мы могли видеть своим духовным взором абсолютно всё происходящее на острове; при этом никакого вора мы не наблюдали, но Гезе чётко ощущала его присутствие, то есть он использовал какую-то хитрую магию, чтобы спрятаться от нас. Чудотворица синим орлом приземлилась на высокую скалу, закрыла глаза и погрузилась в мистический транс. «Анда, загляни под камень, похожий на бело-оранжевый куб: кто-то под ним шевелится», — сообщила Гезе, не выходя из транса. Превратив себя в золотого сокола, Анда немедленно полетел к тому камню. Кубический камень оказался велик и тяжёл: чтобы сдвинуть его с места, Анде пришлось преобразиться в гигантского паука. В земле под камнем скрывалась небольшая дыра; чудотворец опять сменил облик и сделал себя ласточкой, после чего спустился в дыру. Это был вход в подземную пещеру, довольно тесную. В пещере царила тьма, но не обычная, а магическая: наш духовный взор сквозь неё не проникал. Анда забрался во тьму и тут же был убит неведомо кем.
      Возродив себя, Анда снова попытался исследовать пещеру, но чудотворца в темноте кто-то клюнул в голову и убил. Сдаваться дух не был намерен: он превратился в кобру и тщательно обыскал загадочное подземелье. На сей раз нашему змею повезло: он зубами схватил нападавшего и выволок его на поверхность. Увидев, кого поймал Анда, мы удивились. Это была маленькая серая птица с голубыми глазами и острым клювом. Её не беспокоил тот факт, что она находится в плену у кобры: птичка весело щебетала и мурлыкала. «Моя пещерка!» — радостно заявила птичка. — «Мой домик! Никому не отдам!»
      «Ты ли это, неуловимая Мирит?» — изумился Анда. — «О, тебя тут не хватало! То есть я хотел сказать: добро пожаловать, сестра!»
      В облике серой птицы к нам явилась чудотворица Мирит, дух игривости и веселья: она неведомыми путями проникла в этот мир, хотя мы её не приглашали, и забрала себе приличную долю мистической силы пирамид. Мирит известна своими шалостями, многие из которых создали немало проблем всему Великому Роду, поэтому мы стараемся не пускать её туда, где вершатся важные дела. Только ей всё нипочём: она преодолеет всякие препятствия и взломает любые защиты. Была она, подобно Каюрмэ, причиной крушения многих миров.
      Атор и Гезе направились к Мирит, желая поприветствовать её. Сама птичка тем временем вырвалась из пасти кобры и скрылась в своей любимой пещере. «Никому нельзя входить в мой домик!» — свистела Мирит. — «Кусаться буду! Боевая Мирит!»
      «Позволь же полюбоваться твоими пёрышками, забавная!» — сказал Анда. — «Что подарить тебе, чтобы ты вышла к нам?»
      Птичка призадумалась, а затем выскочила из дыры в земле и уселась на голову Анды. «Ты мой!» — возликовала Мирит и крыльями захлопала. — «Мой Анда! Никто не получит Анду! Все милые чудики — мои!»
      Гезе и Атор прилетели в облике орлов: они клювами слегка почесали Мирит, сделав ей приятно. «Всех благ тебе, чудотворица», — сказала Гезе. — «Анда, правильно ли я понимаю, что ты отныне принадлежишь этой пташке?»
      «Ага, присвоила она меня!» — отозвался Анда. — «Придётся вам меня спасать! Однако, други, берегитесь: Мирит у нас боевая и грозная! Кого угодно заклюёт или с ума сведёт!»
      Спасением Анды решила заняться Каюрмэ. Она внезапно переместилась на Аторамон путём перерождения, то есть покинула своё прежнее тело и моментально возродилась на острове. Приняв облик чёрного сокола, Каюрмэ ринулась в погоню за Мирит. Серая птичка оказалась быстрее всех, даже Анды: она легко удирала от сокола и при этом радостно чирикала. «Каюрмэ, лови добычу!» — прощебетала Мирит. — «Лови меня! Люблю охоту!»
      «Ты будешь наказана, летучая козявка!» — прокричала Каюрмэ. — «Только я имею право нападать на Анду!»
      Погоня затянулась на долгие дни: Каюрмэ старалась поймать шуструю мелочь, но не получалось. Пока эти двое резвились в небе Аторамона, остальные духи занимались обычными делами. «В чём дело, воительница?» — мысленно спросил Анда у Каюрмэ на десятый день года. — «С такими скоростями ты до конца века не схватишь эту непоседу! Могу я помочь тебе?»
      «Спокойно, парниша, у меня всё под контролем», — ответила Каюрмэ, не переставая преследовать серую птичку. — «Скоро, очень скоро я избавлю вас от этого крылатого недоразумения! Она уйдёт из нашего мира, я гарантирую! Уйдёт и более не будет к вам приставать!»
      Мы возражать не стали: пусть у нас будет одна безумная чудотворица вместо двух безумных. На двенадцатый день Мирит внезапно превратилась в серую пчелу и атаковала сокола ядовитым жалом. Парализованная Каюрмэ рухнула на землю и погибла от удара. Возродив себя в облике чёрной пчелы, Каюрмэ попыталась ужалить серую, но хитрая Мирит увернулась от нападения, после чего раздавила чёрную силой мысли. «Эй, кто научил её нашим трюкам?» — возмутилась убитая Каюрмэ.
      Затем две чудотворицы продолжили гоняться друг за другом. Зрелище это нам быстро надоело, и мы перестали обращать на них внимание. Только на тридцать пятый день года захотелось нам взглянуть, чем они там занимаются. Оказалось, Каюрмэ в облике мелкого жука валяется на земле кверху лапами, а рядом расположилась Мирит в образе серебристо-серой кобры. Мирит гипнозом своих голубых глаз заставляла чёрную выполнять разные забавные вещи: танцевать, вертеться на месте, шевелить лапками да усиками, издавать смешные звуки. «Как она меня достала», — ворчала Каюрмэ. — «Анда, двигай сюда и убей эту змеюку».
      Анда прилетел в виде орла золотого и когтями разорвал кобру надвое. От Мирит это нас не избавило, поскольку она в тот же миг возродилась, опять приняв облик серой птички. «Анда поймал меня!» — радовалась Мирит. — «Поймал Мирит!»
      Серая захотела сама стать охотницей: она устремилась к Анде, желая клюнуть его в третий раз. Анда решил применить против неё замораживающее заклинание, секрет которого открыла Гезе; но что-то пошло не так, и в итоге Анда сам оказался заморожен. Он моментально покрылся толстым слоем льда и упал на землю, встретив там очередную свою смерть. Каюрмэ к тому времени освободилась от гипноза: она чёрным соколом взлетела в небо и устремилась за серой птичкой. Анда оживил себя в виде золотого сокола и присоединился к погоне; он попробовал силой мысли остановить Мирит, но это ему не удалось, поэтому он стал пытаться догнать игривую, чтобы когтями или клювом схватить её. Каюрмэ выстрелила в Мирит одним из своих взрывных заклинаний, однако промахнулась, и магический снаряд угодил в Анду: чудотворца отбросило в сторону, и он врезался в поверхность главной пирамиды и снова погиб. «Тяжело живётся благородной птице!» — смеялся неунывающий Анда. — «Нету мне покоя ни на земле, ни в небе!»
      «Если не очистим этот мир от мелкой, не видать нам покоя целую вечность!» — заметила Каюрмэ. — «Куда ты подевался? Давай, возрождайся по-быстрому и лови серую! У тебя скорость нехилая, ты справишься!»
      Анда возрождаться не пожелал: он решил ненадолго побыть невидимкой без тела, чтобы назойливая Мирит не добралась до него. Гезе в это время занималась патрулированием острова, для чего надела на себя облик синего сокола. Она мысленно наблюдала за погоней, но не вмешивалась. «Бесполезны твои дела, Каюрмэ», — сказала Гезе. — «Когда Мирит приходит в какой-либо мир, её уже оттуда не выгнать никакими способами. Все мы хотим дружбы, веселья и приключений, а Мирит жаждет этого сильнее всех прочих».
      «Какие все вы трусливые!» — ответила Каюрмэ. — «Испугались крохотной безобразницы! Позор вам, сородичи!»
      «Мирит не крохотная!» — весело возразила Мирит. — «Большая! Мирит большая!»
      Сказав это, серая чудотворица спустилась на землю и преобразилась в гигантского паука! Ростом она теперь достигала высоты любой из малых пирамид. Анда сообразил, что настало время для атаки: он превратился в яркую золотую пчелу и стал бить и кусать паучиху ядовитым жалом. Запас парализующего яда у чудотворца оказался неограниченным, но отрава не подействовала на огромную Мирит. «Пчёлка Анда!» — ликовала серая. — «Маленький Анда! Мирит большая!»
      Каюрмэ, которая пребывала в образе чёрного сокола, продолжила стрелять различными боевыми магиями в Мирит, но паучиху ничего не брало. Чудотворцы тогда замыслили хитрый план. Анда принял вид золотой кобры, а Каюрмэ стала орлом: чёрная когтями схватила Анду, подняла его поближе к глазам паучихи, чтобы он попытался гипнозом подчинить Мирит. «Вам это не поможет», — сказала Гезе. — «Наша Мирит никогда и никого не слушается, и даже магические чары не способны заставить её делать что-то не по своей воле». Так и вышло: гипноз кобры оказался не в силах повлиять на Мирит. Каюрмэ тоже сделала себя коброй, и обе змеи стали кусать паучиху, сидя у неё на спине. Объёмы яда в зубах у каждой змеи были бесконечны, но и эта атака не удалась. У Анды было ещё одно тайное оружие — его магическая песня, способная творить разные чудеса, только в данном случае она была непригодна.
      Тут Каюрмэ надулась от ярости и превратилась в такого же громадного паука, только чёрного, и две паучихи сцепились в битве, начали кусать друг друга. Кроме того, каждая паучиха старалась своими мощными лапами раздавить противника. Анда тоже стал пауком, но гораздо более маленьким: что-то неведомое мешало ему принять облик покрупнее. Брат принялся выделять липкую паутину и склеивать ею ноги Мирит. Не удалось ему обездвижить сестру: Мирит была слишком велика, сильна и проворна. Она к тому же сама стала разбрызгивать вокруг себя паутину; тут мы узнали, что наш облик паука может производить неограниченное количество клейкой жидкости. Анда запутался в паутине Мирит и выбыл из боя, а сама Мирит продолжила драться против Каюрмэ и весело сопеть.
      Битва гигантов переместилась к Альдобуриму. Мирит залезла на главную пирамиду; Каюрмэ попыталась подняться туда же, но серая всеми способами не давала ей этого сделать. Чудотворицы оставили на идеально гладкой поверхности пирамиды немало царапин, то есть ущерб от поединка между сородичами был как от небольшой атаки демонов. Атор в облике зелёной ласточки сидел на земле и очень переживал, глядя на такое безобразие. Скоро все мы почувствовали печаль Атора, и серая тоже: она мигом прекратила борьбу. «Мирит обидела Атора», — загрустила Мирит. — «Нельзя обижать Атора».
      Немедленно Мирит превратилась в серую ласточку, спустилась к Атору и стала гладить клювом его пушистый бок, чтобы утешить. Каюрмэ приняла вид маленького чёрного жука и в этом облике уселась на спину Атора, принялась щекотать его лапками. Зелёный недолго терпел такую заботу: он в небо поднялся и полетел собирать материал для очередной починки пирамиды. Гезе явилась в образе синей кобры: она длинным телом своим обвилась вокруг серой ласточки, заключив её в ловушку. Увёртливая Мирит могла легко избежать плена, однако ей захотелось побыть в тёплых объятиях Гезе. «Моя змейка!» — веселилась Мирит. — «Моя! Все вы мои! Мои сородичи! Люблю сородичей!»
      «О, какой ужас», — заметила недовольная Каюрмэ. — «Эта закорючка никогда не успокоится! Гезе, ты у нас умная: придумай какие-нибудь чары, которые не позволят ей вернуться в этот мир. Иначе она всех нас изведёт!»
      «Так и знала, что у тебя нет эффективного метода борьбы с ней», — ответила Гезе. — «У меня тоже. Может, стоит пригласить сюда нашу сестрицу Ди-Най? Дух ласки и заботы сумеет обуздать эту игрунью. Впрочем, Ди-Най каждого из нас замучает своими брутальными обнимашками, так что лучше не надо. Скажи, Мирит: не желаешь ли сразиться с демонами?»
      «Воевать хочу!» — объявила Мирит. — «Воевать! Кусаться, кусаться! Боевая Мирит! Никому не победить меня!»
      «Да, войну я тоже обожаю!» — обрадовалась Каюрмэ. — «Лети со мной, мелюзга! В этом мире полно грязных демонов, и ты поможешь мне с ними справиться! Вместе получим кучу удовольствия и совершим благое дело!»
      Мирит моментально согласилась, замурлыкала от счастья. Гезе отпустила ласточку, и та превратилась в серого коршуна. Каюрмэ тоже стала коршуном, и обе хищных птицы улетели с острова, отправились искать врагов. Кое-как мы решили проблему с Мирит, и теперь духи-чудотворцы Аторамона могли вернуться к обычным своим занятиям.
      Анда по-прежнему оставался приклеен паутиной Мирит к земле: он не сумел освободиться, и ему пришлось перерождаться в новом теле. Чудотворец опять сделался золотым пауком; ему вдруг захотелось испытать возможности этого облика, и дух начал эксперименты. Сперва Анда захотел узнать, действительно ли его запас паутины неистощим. Это оказалось правдой: паук сумел покрыть липким слоем паутины огромную территорию на острове и был вполне способен утопить весь Аторамон в паутине, но Гезе попросила сородича не увлекаться и не портить внешний вид острова. Затем Анда обнаружил, что способен силой мысли менять клейкость своей паутины: по его воле паутина в один миг засыхала и становилась твёрдой и прочной, но сделать её снова липкой было невозможно. Это свойство очень понравилось Анде, и он принялся лепить разные забавные фигуры из этого клея. Гезе смеялась, глядя на плоды трудов брата, но участвовать в этой игре не стала: она в облике сокола патрулировала небеса над островом, чтобы не пропустить ни одной вражеской атаки.
      Миновало несколько дней. Атор замазал царапины на пирамиде, после чего продолжил возведение малого храма благодати. Анда постоянно поддерживал Атора магией радости, чтобы строитель не грустил из-за пережитого. Каюрмэ и Мирит коршунами летали где-то далеко от острова, но пока не нашли ни одного призрака: все злодеи мира опять куда-то спрятались. В день сорок седьмой Гезе получила новое мистическое видение: она снова увидела жуткий серый туман, образы которого приходили к ней в году сто восьмом. Где находится данное явление и что оно собой представляет, Гезе определить не смогла. Она почувствовала страшную волну ненависти, исходящую от этой серой массы, и чудотворице пришлось немедленно прервать сеанс ясновидения. Гезе оказалась шокирована этим опытом; ужасом наполнился её разум. Соколом она уселась на высокий камень и постаралась забыть то, что испугало её, но не получилось. Чем тоньше чувствует душа, тем более она уязвима к любому негативу.
      Анда, золотой сокол, прилетел и попробовал успокоить сестру: он исполнил для неё несколько волшебных песен, предназначенных для борьбы со страхом, только это не помогло. Атор тоже был в печали, поскольку каждая чистая душа ощущает боль сородича как свою собственную. Каюрмэ хоть и была на большом расстоянии от острова, но и она ведала о том, что произошло. Правда, Каюрмэ не способна испытывать печаль: ей доступны только три эмоции — гнев, наслаждение и скука. Поэтому Каюрмэ пришла в лютую ярость и пообещала найти и уничтожить серый туман, посмевший причинить вред нашей сестре. Только Мирит ничего не знала о случившемся: остальные духи не стали сообщать ей, чтобы не портить её вечно весёлое настроение.
      Решил Анда мысленно посоветоваться с Великим Родом, чтобы найти способ вылечить Гезе от депрессии, и мы предложили брату один смешной и весьма эффективный метод борьбы с негативными эмоциями. Анда сразу же принялся действовать. Превратился он в рыжую белку — маленького такого зверька с огромным пушистым хвостом: это ещё один из разработанных нами обликов. В образе белки Анда уселся возле камня, на котором сидела Гезе, и стал смотреть большими чёрными глазами на сестру да ушами шевелить, желая привлечь внимание. Гезе не могла не заметить такого милого чудика и захотела понаблюдать за тем, что он делает. Когда рыжий убедился, что сестра на него смотрит, он принялся прыгать на задних лапах вокруг камня, сложив передние лапки на груди. Затем беличий симпатяга упал в кучу оранжевого песка и начал в нём купаться и барахтаться, издавая забавный свист. «Что с тобой такое?» — удивилась Гезе. Зрелище ей понравилось, и она продолжила глядеть на веселье брата.
      Когда Анде надоело плескаться в песке и грязи, он затеял другую игру: стал гоняться за своим хвостом. Долго рыжий кружился на месте и стрекотал от счастья, и Гезе радовалась вместе с ним. Чудотворица тоже пожелала поймать хвост Анды: она преобразилась в синюю белку, спрыгнула с камня и устремилась к брату. Довольный Анда бросился бежать, а Гезе за ним. И резвились наши белки по всему Аторамону, преодолевая разные преграды. Гезе заманила рыжего в тупик между большими скалами: она схватила хвост Анды передними лапами и заявила о своей победе громким свистом. Анда сдаваться был не намерен: он стал щекотать когтями сестру, и ей пришлось отбиваться от него собственным хвостом. Долго бились зверьки лапами, зубами и хвостами, после чего Гезе снова приняла вид сокола и схватила рыжего, подняла его высоко в небо. «Что скажешь на это, грызун?» — спросила она.
      Вырваться из лап сокола Анда не мог, поэтому он принялся петь. Его чарующая песня усыпила Гезе: чудотворица на короткий миг ослабила хватку, и Анда оказался свободен. Он тут же преобразил себя в ласточку и на огромной скорости ринулся прочь, а Гезе опомнилась и тоже стала ласточкой, а затем полетела за братом. В какой-то миг Анда сам сделался соколом и поймал Гезе когтями. «Ты коварный!» — смеялась Гезе. — «Вот я сейчас накажу тебя!»
      Не имея возможности сбежать из лап сокола, ласточка принялась щекотать его силой мысли. Щекотка — любимая форма игры у духов Рода, и мы её часто используем, чтобы пытать сородичей. Анда еле держался в небе: он хохотал и мурлыкал, свистел и пыхтел, и в конце концов отпустил Гезе. Она тут же превратилась в синего орла и атаковала сокола когтями. Анда тоже стал орлом, но в небе драться не стал: он приземлился на песок и распушил свои перья золотые, а крылья в стороны развёл, чтобы казаться грозным. Гезе села на землю в нескольких шагах от Анды и тоже показала ему величину своих крыльев. «Какие мы красавцы!» — восхищался Анда. — «Вернее, только я тут красавец, а ты нет. Скажи, подруга, почему ты всегда такая синяя? Не орёл, а попугай какой-то!»
      Орлица ничего не ответила: она издала весёлый боевой клич и набросилась на Анду, стала клевать его, кусать и когтями царапать. Золотой отвечал ей тем же, но ни один из орлов не сумел одолеть другого. Чудотворец опять применил уловку: он превратился в кобру, и сразу же орлица заметила его гипнотический взгляд и попала под его чары. «Танцуй, загадочная птица!» — приказал Анда.
      Гезе поддалась гипнозу и стала танцевать, а танец этот был похож на череду нелепых движений головы, крыльев и лап. «Не умею я это делать, извини», — заметила орлица, не прекращая безумную пляску. — «Ты не мог бы расколдовать меня? Я выгляжу глупо».
      «Не расколдую, пока не научишься танцевать!» — заявил хитрый змей. — «Давай, сделай шаг назад, раскрой перья хвоста и поклонись».
      Орлица нехотя выполнила всё, что было велено. «Теперь шагни влево и резко подними крылья к небу», — продолжил Анда. — «Дальше крылья опусти, встань в первоначальную позицию, оттуда шагай вправо и там опять поднимай крылья».
      Пришлось чудотворице совершать все эти забавные движения. Анда продолжал раздавать приказы сестре: в итоге он заставил её исполнить настолько весёлый танец, что Гезе самой понравилось. «Ой, до чего же мне плохо!» — радовалась она, делая смешные прыжки туда-сюда. — «То есть очень даже хорошо! Чувствую себя вновь сотворённой! Откуда ты взял секрет этого танца?»
      «Я его только что изобрёл», — ответил Анда. — «Не отвлекайся, получай удовольствие! А я пока ещё чего-нибудь придумаю для тебя».
      Применив силу воли, Гезе всё же сумела вырваться из-под гипнотических чар и немедленно преобразилась в синюю кобру. Обе змеи одновременно заглянули друг другу в глаза, и получилась интересная ситуация: Гезе загипнотизировала Анду, но и сама вновь подчинилась его чарам. Анда велел сестре танцевать, а она приказала ему то же самое, и начался новый виток веселья. У кобр нету лап и крыльев, поэтому Анда был вынужден сочинить новый танец. Золотой змей принялся кружиться в песке, не переставая при этом смотреть на Гезе, а она повторяла всё, что делает брат. Скоро гипноз развеялся, но духи решили танцевать и дальше: им пришлась по вкусу эта игра. «Хорошо быть коброй: каждое движение причиняет радость!» — сказал Анда.
      «Ты прав: это мило», — добавила Гезе. — «И всякие крылья и лапы не мешают наслаждению. Отличный день подарил ты мне, сородич!»
      Атор и Каюрмэ с помощью ясновидения наблюдали за танцами и были довольны. «У вас там праздник!» — мысленно связалась Каюрмэ с кобрами. — «Думала, вы на острове загнётесь от скуки, но я ошиблась! Это мы тут с Мирит от тоски мучаемся: долгими днями ищем врагов, чтобы выпустить мерзавцам кишки или что у них там внутри, но никого нет!»
      «Война не единственный источник удовольствия: не так ли, Каюрмэ?» — ответила Гезе. — «Не унывайте: причин для подвига ещё полно в этом забытом мире. Я чувствую, века потратим мы на очистку мира от демонов, но тебя такая перспектива не пугает, верно?»
      «Истину говоришь, подруга!» — возликовала Каюрмэ. — «Аромат битвы для меня сладок и приятен! Но только битвы, а не того, что после неё остаётся. До встречи, дивная змеюка! И прикажи Анде завязаться в узел покрепче: поглядим, как наш певец выпутается!»
      Идея показалась Гезе любопытной, только Анда не собирался подчиняться гипнозу: золотой дух спрятал голову в кольцах своего хвоста. «Меня не заколдуешь!» — заявил Анда. — «Я не смотрю на тебя! Не смотрю!»
      Гезе начала зубами дёргать Анду за хвост, пытаясь заставить золотого глядеть ей в глаза. Развернуть змея не получилось, да и не понадобилось: когда Гезе отвлеклась на один миг, Анда голову поднял и гипнозом подчинил синюю кобру. «Стань лошадью, подруга!» — велел чудотворец. — «Быть на ногах тоже неплохо!»
      Повинуясь гипнозу, Гезе превратилась в синюю лошадь, у которой пышная грива, могучие ноги с копытами и длинный хвост до земли. Облик лошади был разработан нами не для выполнения практических задач, а в качестве игрушки для развлечения. Гезе ясновидением осмотрела себя со всех сторон и осталась довольна. «Морда грубовата, но и так сойдёт», — сказала она. — «А копыта хороши! Да, это не когти, но вполне годятся для того, что я замыслила!»
      И стала новоиспечённая лошадка пытаться раздавить Анду передними ногами: чтобы уберечься от его гипноза, она закрыла глаза. Анда мог легко свалить её своим ядом, однако убивать бессмертную Гезе, которая сразу же вернётся в новом теле, не было смысла. Вместо этого золотой змей продолжил уворачиваться от её атак, издавая ласковое шипение. «Отличная лошадь!» — заметил он. — «Только масть никуда не годится, увы. Синяя шкура смотрится хуже некуда! Попугай с копытами!»
      Гезе тут же сменила цвет и стала ярко-белой лошадью; Анда недолго любовался её новым видом, поскольку она была по-прежнему намерена расплющить бедолагу. Но не думал Анда печалиться: он в один миг превратился в коня — роскошного такого жеребца, сильного, крепкого, со шкурой цвета золота. Хвост и грива чудотворца сделались такими же пышными и длинными, как у Гезе, а его мощные копыта заблестели серебром. «Не затопчешь меня теперь, зверюшка!» — радовался Анда, глядя на себя. — «Я сам кого угодно могу растоптать! Во мне столько силы, ловкости и грации! Дух великолепия всегда великолепен, в любом облике!»
      В порыве восторга наш Анда на задние ноги поднялся и громкий лошадиный крик издал, который по острову волной прошёлся, сотрясая камни и песок. «Голос у тебя испортился», — сказала Гезе. — «Если забудешь науку преображения и навеки останешься конём, не услышим мы более твоих чудесных песен: это куда хуже моей синей масти».
      «Мне и так нравится!» — заявил Анда, а затем снова встал на дыбы и весело заржал по-лошадиному. Гезе головой толкнула его с разбега, и конь свалился боком на песчаную землю. Начала Гезе лупить жеребца копытами передних ног, а он закрыл глаза и принялся фыркать и пыхтеть при каждом ударе. «Ну, довольно меня тискать: всё равно я боли не чувствую!» — смеялся Анда.
      «А ну-ка быстро превращайся в птицу!» — скомандовала довольная Гезе. — «Желаю слушать твои красочные песни, а не эти противные лошадиные звуки. Образ коня тебе противопоказан, братишка!»
      «Сгинь, суровая душа!» — продолжил смеяться Анда. — «Я решил судьбу коня избрать: буду жеребцом отныне и всегда! А ты теперь обязана проявлять ко мне заботу и внимание. Будешь чистить мою прелестную шкурку от грязи, расчёсывать мои шёлковые волосы! Сам я этого делать не могу, я ведь конь! Но не бойся: позволю я тебе иногда кататься на моей спине!»
      «Сейчас у тебя ни одного волоса не останется, дух великолепия!» — провозгласила Гезе и вцепилась зубами в гриву Анды. Тот поначалу лениво отбивался передними копытами от надоедливой лошади, а потом ему это наскучило, и он силой мысли заставил её споткнуться и упасть. Получив миг свободы, Анда преобразился в золотую ласточку и ринулся прочь, а Гезе в облике белого сокола полетела за ним. Чудотворец увлёкся игрой в погоню настолько, что не заметил препятствия перед собой: он врезался в малую пирамиду и упал на землю. Анда не погиб, но оказался в заботливых когтях Гезе, которая снова подняла его в небо. «Теперь пой, голубчик!» — сказала она. — «Только не думай меня усыпить, иначе мигом откушу тебе голову! Чего ты ждёшь?»
      Анда попытался применить магию холода против сокола, но чудотворица силой мысли не дала заклинанию свершиться. «Отлично, боевая подруга!» — сказал Анда. — «Ты начинаешь понемногу вспоминать свои навыки Избавителя! А магию огня блокировать сможешь?»
      Гезе немедленно сотворила мысленную защиту от такой магии, но Анда не стал огня колдовать; золотой дух снова попробовал заморозить белую, и ему это удалось, только вырваться из её цепких лап он не сумел, и обе птицы разбились насмерть. В игре вечно живых душ смерть является лишь временным недоразумением, поэтому Анда очень скоро возродился в виде ласточки, а Гезе вновь стала соколом, и погоня возобновилась.
      Смерть не пугает Чудотворцев, а вот скучать они не любят. Анде надоело быть ласточкой, и он поспешил опять сменить облик. Спустившись на землю, Анда превратился в красивого волка с приятным золотым мехом: ещё один облик, разработанный нами. «А ты неплохой зверёк!» — удивилась Гезе. Она тут же преобразилась в белого орла и атаковала волка: ей кое-как удалось вцепиться когтями в пушистую спину Анды. Волк весело пыхтел и рычал, пытался укусить орлицу или сбросить её со спины, но его усилия ни к чему не привели. Тогда волк ринулся бежать, и Гезе пришлось держаться крепче, чтобы не упустить добычу. «Куда торопишься, игривый пёс?» — поинтересовалась чудотворица. — «Я не успеваю полюбоваться твоей новой шкуркой!»
      «Хочу немного порезвиться, кровавая ты птица!» — ответил Анда. — «О, а ты зачем воткнула в меня свои кривые когти?»
      «Ты обещал катать меня на спине, чудик, помнишь? Вот и терпи теперь. Я всё ещё жду твоих песен: порадуй сестру!»
      Обещание Анда исполнил: он устроил сестре незабываемую поездку верхом на волке. С великим удовольствием и огромной скоростью он бегал по всему острову, совершая прыжки через трещины в земле. В какой-то момент когти Гезе выскользнули из шкуры волка, и орлица свалилась в кучу песка, испачкав все перья; Анда залаял от счастья и продолжил свой бег. В облике орла Гезе не смогла догнать золотого духа, и решила она сама стать быстроногим волком, что и было сделано. Увидев, что его преследует могучая белая волчица, Анда обрадовался. «Четыре лапы лучше двух, не правда ли?» — спросил он. — «А зубы лучше клюва!»
      «Вот и поберегись, лохматик, потому что мои новенькие зубы скоро будут у горла твоего», — ответила белая. — «Тогда ты запоёшь!»
      «Нет, не стану петь. Я волк! Отныне буду только рычать и выть! А ты не подходи ко мне: вдруг у тебя блохи?»
      Долго волчица гоняла брата по пескам и камням Аторамона; оба зверя успели при этом целиком измазаться в песке, а Гезе трижды откусывала Анде хвост, который тут же заново вырастал. Анда сумел оторвать сестре ухо, однако оно восстановилось через пару мгновений. Переломы, ушибы и прочие мелкие проблемы не беспокоили бессмертных зверей, поэтому духи решили сразиться по-настоящему. Золотой волк издал довольный визг и бросился атаковать сестру клыками и когтями, а она стала себя защищать.
      Смертельная битва хищников весьма быстро превратилась в очаровательную игру. Волки лежали на песке и лупили друг друга слабыми ударами лап, не забывая тявкать подобно мелким собачкам. Затем белая схватила зубами нос Анды, а золотой попытался освободиться, но не сумел. «Я победила», — ленивым тоном провозгласила Гезе. — «Песню петь будешь или как?»
      Пришлось Анде подчиниться. Волчица отпустила его, и он улёгся на спину, сложив передние лапы на груди. И завыл золотой Анда волчьим голосом, и вой этот был слышен везде на Аторамоне. Это была не та песня, которую желала Гезе, но чудотворице понравилось. Сестра тоже стала выть, и оба духа до конца дня наслаждались дивной музыкой своих звериных обликов.
      И поняла Гезе, что Анда своими смешными забавами заставил страх и печаль покинуть её душу. Дух великолепия выполнил свою задачу: Гезе получила огромную дозу удовольствия в этот день и вновь обрела счастье. Но Анда посоветовал сестре больше не пытаться исследовать этот мир при помощи ясновидения. «Каюрмэ ничего не боится и никогда не грустит: она пусть и возится со всякой чертовщиной», — сказал Анда. — «Твоя душа устроена иначе, Гезе, поэтому побереги себя».
      «Я служу в комитете Избавителей», — напомнила Гезе. — «Постоянно видеть зло и страдания, ощущать их как свои собственные — это часть моей работы».
      «Ты стала Избавителем, чтобы защитить добрые души в Нижних Мирах от демонов. А здесь мы таких душ не находили, да и наверняка их тут нет, поэтому страдаешь ты зря. Незачем лишний раз портить себе настроение: верно, подруга?»
      Чудотворица ничего не сказала в ответ: она волчьей лапой ласково почесала Анде нос, а затем резко превратилась в сокола и ринулась в небо, чтобы продолжить патрулирование Аторамона. Анда чихнул пару раз, а затем тоже стал соколом и взлетел.
      Атор и Каюрмэ весело провели время, духовным взором наблюдая за играми Анды и Гезе. У Атора от такой порции счастья возникли новые идеи, и он принялся немедленно работать над ними. Чудотворец потратил семь дней на возведение небольшой лаборатории, которая снаружи выглядела как маленькая пирамида, значительно меньше любой из пирамид Альдобурима. Внутри этого сооружения, сделанного из зелёного кристалла, Атор в облике белки начал проводить некие эксперименты, смысл которых был ясен только самому чудотворцу. Мы знали, что строитель наш хочет изобрести нечто важное, и мешать ему не стали. Прошло двадцать дней, и Атор изготовил несколько загадочных разноцветных кристаллов, над которыми он читал заклинания и наблюдал за полученными эффектами.
      За десять дней до завершения сто двадцатого года случилось вот что. Каюрмэ и Мирит птицами летали в бесконечном воздушном пространстве далеко от острова. Вернее, летала только Каюрмэ, которая взяла себе облик чёрного орла, а Мирит в виде маленькой серой птички сидела у неё на голове. Чудотворицы потратили немало дней на поиски врагов, однако никого не обнаружили, и некоторые из нас начали верить, что мир теперь свободен от демонов. Только у Каюрмэ было иное мнение. «Враги есть везде и всюду!» — сообщила она. — «Если их не видно, то они хорошо спрятались! Не избежать им гнева моего! Все нечистые твари ответят за свои пакости!»
      «Ответят!» — повторила весёлая Мирит. — «Воевать хочу! Быстро, быстро! Маши крыльями! Мирит будет сражаться!»
      «У тебя своих крыльев нету?» — спросила чёрная. — «Уйди с моей головы, я тебе не транспорт. И ты драться не умеешь».
      Чтобы доказать орлице свои боевые навыки, Мирит начала клевать её в голову. Тогда Каюрмэ сбросила с себя надоедливую птичку, но та не успокоилась: она клювом вцепилась в перья хвоста орлицы. «Мирит непобедимая!» — объявила серая. — «Сдавайся, демон!»
      Каюрмэ не любит, когда её называют демоном, поскольку она страшно ненавидит всякую нечисть. Чудотворица попыталась раздавить мелкую силой мысли, но Мирит отбила атаку собственной магией. Затем серая птичка попробовала заморозить Каюрмэ заклинанием холода: из этого тоже ничего не вышло, поскольку Каюрмэ знакома с методами магической защиты. Однако Мирит не смущают неудачи. «Мирит победила!» — заявила серая птичка. — «Ты заколдована! Я выиграла!»
      Орлица захотела возразить, но тут же оказалась действительно заколдована: Мирит превратилась в кобру и подчинила чёрную своим гипнотическим взглядом. У кобры нет крыльев, но падать ей было некуда, ведь вдали от острова царила невесомость. Хитрая Мирит стала плавать в воздухе, отталкиваясь от него силой мысли. Каюрмэ не смогла преодолеть змеиные чары и была вынуждена выполнять команды кобры. «Стань лошадкой навеки!» — велела Мирит.
      Немедленно Каюрмэ преобразилась в чёрную лошадь и застыла в воздухе подобно облаку. Довольная Мирит залезла в роскошную гриву лошади и стала там ползать, мурлыкая от радости. «Что за бред?» — возмутилась Каюрмэ, когда увидела свой новый облик. — «Лошадь не годится для полётов в небе! И для сражений тоже. Верни мне мои крылья и когти!»
      «Летающая боевая лошадка!» — отозвалась Мирит. — «Мне нравится! Люблю Каюрмэ!»
      Гипнотическое внушение заставило Каюрмэ забыть навыки превращения, и она более не могла стать птицей. Мы попросили Мирит расколдовать её сестру, но серая чудотворица никого никогда не слушает. «Лошадка моя!» — сказала Мирит. — «Никому её не отдам!»
      В этот момент появились враги. Стая бледных призраков плыла неведомо куда: заметив чудотвориц, нечистые бросились в атаку, издавая недовольное гудение. «О, вот они где!» — обрадовалась Каюрмэ. — «Давай, Мирит, устроим салют этим гадам!»
      Мирит была рада не меньше: она превратилась в сокола и ринулась в гущу врагов. Права была Каюрмэ: наша Мирит любит сражаться, но не умеет. Серая чудотворица оказалась убита превосходящим числом противников, и ей пришлось возрождаться на острове. Осталась Каюрмэ одна против отряда демонов. Неизвестно, удивились ли призраки, увидев парящую в воздухе чёрную лошадь, но их точно изумил тот факт, что она начала стрелять в них боевыми заклинаниями. «Получите, мерзавцы!» — ликовала Каюрмэ, сжигая призраков магией. — «Лошадью или птицей, но я с вами разделаюсь! Ни в одном из миров не будет вам покоя!»
      Битва была жаркой. Магические залпы истребили половину врагов, а остальные призраки испугались и улетели кто куда. «Вот дрянь!» — гневалась Каюрмэ. — «Я не успела насладиться битвой! Что теперь делать? Я не могу лететь за ними, я лошадь!»
      Мы напомнили Каюрмэ, что она может передвигаться в невесомости, толкая себя вперёд силой мысли. Чудотворице идея не понравилась, но иного выхода не было, и лошадка наша медленно поплыла догонять призраков. Мучение было недолгим: через некоторое время мы смогли расколдовать Каюрмэ и вернуть ей навыки превращения, после чего она соколом быстрым добила сбежавших врагов.
      Мирит в облике серой волчицы возродилась около главной пирамиды Аторамона. Собственная гибель в бою чудотворицу нисколько не расстроила. «Не хочу воевать, хочу играть!» — заявила Мирит. — «Мой бельчонок! Мой!»
      Это она имела в виду Атора, который в тот момент сидел у себя в лаборатории, возился с кристаллами. Атор выглядел как пушистая зелёная белка, а Мирит обожает таких зверей. Волчица зубами вытащила бедолагу из лаборатории, стала вылизывать его и обнюхивать. «Люблю Атора!» — пыхтела она. — «Давай играть, а то укушу!»
      Чудотворцу сказать было нечего, да и не привык он говорить. И сбежать от назойливой волчицы он не пытался, поскольку его брат Анда уже спешил на помощь. Анда явился в образе волка золотого и грозного; Мирит поскорее спрятала Атора под передними лапами и стала хвостом вилять как собачка. «Нету Атора!» — с довольным видом объявила она. — «Нету! Мирит не видела Атора!»
      Анда готов был сражаться с Мирит, но придумал идею поинтереснее: он превратился в белку! «Если тебе нужен питомец, возьми меня!» — предложил он. — «Я тоже пушист, и хвост у меня вон какой! Меняю брата на себя!»
      Волчица засияла от радости, обняла Анду передними лапами и принялась щекотать зверёныша тёплым носом. Получив свободу, Атор поспешил вернуться в лабораторию, сменив беличью шкуру на облик зелёного жука. Теперь Анда стал игрушкой для нашей непоседы: пощекотав его и вылизав, Мирит вцепилась в него зубами и стала купать его в глубоком песке. «Сперва меня моют, затем в грязь окунают: не вижу смысла!» — смеялся Анда. — «Гезе, приди и спаси меня, а то я уже начинаю сходить с ума».
      «Не грозит это тебе, братец: ты всегда был безумен», — мысленно откликнулась Гезе с другого края острова. — «Да и зачем тебя спасать? Стань ласточкой и улети от этой веселушки. Куда-нибудь далеко-далеко, где она не найдёт твою душу».
      «Улететь я могу, но тогда она будет приставать к Атору, а строителю мешать нельзя. А я — дух великолепия, и когда меня окунают мордой в песок, то я перестаю быть великолепным, что тоже никуда не годится».
      «Понимаю: ты желаешь заставить меня возиться с Мирит. Хитрый ты бельчонок!»
      «Ну, кто-то должен развлекать её», — замурлыкал Анда. — «Мы обязаны заботиться о каждом сородиче, верно?»
      Вот и пришлось духу великолепия каждый день следить за тем, чтобы Мирит не скучала. В течение двадцати дней волчица успела триста сорок пять раз откусить ему хвост и двести девяносто четыре раза оторвать ему лапы. Анде надоело быть белкой, и он был бы рад взять себе иной облик, но не хотел обижать Мирит, которая жаждала играть с «бельчонком». Чистым душам для счастья требуется разнообразие, поэтому Анда постоянно менял цвет шкуры: становился белым, чёрным, синим, красным, полосатым, пятнистым и так далее. «Тяжела ты, беличья жизнь!» — сказал Анда однажды, глядя на свой мех, окрашенный в розовые, голубые и жёлтые полосы. — «Мирит, разреши мне превратиться в ласточку или в какого-нибудь жука. Я не собираюсь улетать от тебя, клянусь!»
      За неповиновение Анда был тут же наказан: вечно весёлая Мирит откусила ему голову. Возродив себя, Анда решил перейти в атаку: он залез волчице на голову и стал хвостом роскошным щекотать ей нос. Мирит чихала и мурлыкала, сопела и пыхтела, и её переполняло дикое удовольствие. Причинить боль друг другу намеренно мы не способны, зато можем бомбить сородичей наслаждением: неплохое оружие против особо приставучих личностей.
      Не вытерпев пытки, Мирит бросилась бежать, сбросив Анду с головы, а он в облике золотой ласточки ринулся за волчицей. Догнать Мирит невозможно, будь она хоть черепахой: имя этой чудотворицы означает «неуловимая». Мирит назвалась таким именем, когда Бог предоставил нам право самим выбрать себе судьбу и титулы. Крылатый Анда преследовал волчицу по всему острову, а она удирала от него, и это была очередная игра: Мирит любит, когда её пытаются поймать и приласкать. «Вы с ней нашли общий язык», — мысленно сказала Гезе брату. — «Ещё немного, и она будет выполнять любые твои команды без гипноза».
      «Возиться с Мирит не так уж и сложно!» — ответил Анда. — «Гезе, не желаешь ли взять эту милую собачку себе в качестве питомца на пару-тройку тысячелетий? Обещаю, ты не пожалеешь! Зверюшку даже кормить не надо: она хоть и кусается, но тебя не сожрёт!»
      «Сперва посиди ты с ней десять веков, а я погляжу и подумаю. Нельзя принимать столь важные решения, не поразмыслив».
      «Ясно: буду нянькой для непоседы отныне и навеки!» — засмеялся Анда. — «Ох, зачем я согласился на эту авантюру? Глупый я!»
      Тем временем Атор изобрёл кое-что интересное. Он поместил частицу своей души в маленький шарик из чёрного кристалла, который от этого наполнился оранжевым и зелёным светом; затем Атор приделал шесть чёрных крыльев, похожих на пчелиные, к шарику. Получилась игрушка — летающий мяч. Атор мог мысленно управлять его движениями, и мяч резвился в воздухе, хлопая крыльями. Изготовив несколько таких устройств, дух выпустил их летать над островом, где их увидела Мирит, которая по-прежнему была серой волчицей. «Мои игрушки!» — обрадовалась она и стала бегать за крылатыми шарами и ловить их зубами, а сами мячи старались не быть пойманными. Схватив один мяч, Мирит отпускала его и бросалась в погоню за другим: игра эта жутко понравилась чудотворице.
      Анда был доволен: Мирит нашла себе новую забаву и забыла про него. Гезе тоже впечатлило изобретение Атора: она предположила, что эти летающие штуки могут быть отличными разведчиками. Идея состояла в том, чтобы отправить много крылатых мячей в далёкие небеса. Атор мог духовным взором видеть и чувствовать всё, что находится вокруг каждого мяча: это позволило бы нам изучить мир, не покидая остров и не используя дар ясновидения, предела возможностей которого мы достигли. Увы, замысел был хорош, но провалился. Оказалось, что летающие мячи работали только на Аторамоне, а за его пределами они тускнели и отключались, и крупицы души Атора, заключённые в них, немедленно возвращались к чудотворцу.
      В тридцатый день сто двадцать первого года враги снова атаковали остров. Когда огромная туча призраков подошла к Аторамону, наши духи в облике пчёл устремились к ней и стали бить жалами проклятую нечисть. Яд парализовал нескольких врагов, однако остальные твари убили всю нашу команду. Недолго радовались призраки: чудотворцы возродились возле комплекса пирамид и приготовились охранять его. Помочь нам захотела Каюрмэ: она в облике чёрного сокола явилась на остров. «Громить поганых без меня запрещено!» — объявила она, полная гнева и радости, после чего ринулась бить и кромсать монстров силой мысли, заклинаниями холода и огня, а также клювом и когтями. Ярость духа войны и разрушения настолько ошарашила призраков, что многие из них тут же сбежали с поля боя, но все прочие решили драться и набросились на чудотворицу. Изобилие противников не пугало Каюрмэ: она обожает драться в одиночку против огромных армий, а страх ей неведом. «Сородичи, без паники!» — ликовала она. — «Я уничтожу гадов, а вы смотрите и наслаждайтесь!»
      Но не думали призраки воевать с одной лишь Каюрмэ: многие из них устремились к пирамидам, чтобы разрушить их. Гезе в облике белой кобры сидела на вершине одной из малых пирамид: призраки заметили гипнотический взгляд чудотворицы, и некоторые из них попали под её чары. Тут пригодилось знание языка врагов: Гезе громким шипением велела тварям атаковать друг друга, и призраки с диким воем принялись рубить и кусать себе подобных. К сожалению, только каждый пятый или шестой призрак мог быть заколдован гипнозом кобры: почему остальных наши чары не брали, выяснить не удалось. Кроме того, гипнотический транс очень быстро рассеивался, и заколдованные враги не успевали убить никого из своих. Однако даже после снятия гипноза призраки не переставали драться между собой, поскольку ненавидели своих так же сильно, как и нас. Три десятка монстров набросились на Гезе, но узнали вкус её змеиного яда и свалились на землю, застыв от ужаса и боли, после чего сдохли и растворились в воздухе.
      Анда в образе орла золотого расположился на вершине другой малой пирамиды. Сперва он исполнил песню, волшебные звуки которой усыпили некоторых врагов: заснувшие призраки свалились на твёрдые камни Аторамона и разбились насмерть. На других тварей песня Анды повлияла иначе: они пришли в ярость и устремились к чудотворцу, выставив вперёд свои шипы и щупальца. Меткий залп огненного заклинания превратил два десятка нечистых в пепел, а прочие добрались-таки до Анды, и ему пришлось обороняться. Неунывающий орёл силой мысли давил и рвал поганых, радуясь их предсмертным визгам. Призраки выдёргивали ему перья, которые тут же отрастали заново: поняв, что так Анду не победить, враги попробовали оторвать ему крылья. Тварям удалось отсечь одно крыло Анды, и он погиб, но в сей же миг возродился целый и невредимый. «Всегда готов!» — провозгласил счастливый Анда и вернулся в битву.
      Атор и Мирит пчёлами летали среди массы врагов и жалами пронзали всех, кто попадётся. Призраки легко убивали пчёл, но бессмертные букашки возрождались и снова нападали. Наша парочка насекомых обезвредила немало противников: парализованные ядом твари валялись на земле и злобно хрипели. Сколь долгим будет действие яда, мы не ведали, поэтому Атор велел Мирит спуститься к отравленным врагам и добить их; только чудотворица не стала слушать Атора. «Сражаться хочу!» — сказала она. — «Я боевая пчёлка!»
      Тогда Атор сам занялся этим делом: он сел на землю и превратился в зелёную кобру, после чего начал кусать всех парализованных. Яд кобры убивал призраков слишком медленно, поскольку их внутренности уже были наполнены другим ядом — пчелиным. Атор стал колдовать огненные заклинания, которые и решили проблему: остался от лежащих на земле врагов лишь пепел.
      Другие твари пожелали отомстить Атору: они обрушились на него словно ливень, стали колоть и грызть чудотворца. Атор издал грозное шипение и принялся зубами ядовитыми хватать противников. Получив дозу жидкой смерти, призраки корчились и погибали, только одинокому змею не справиться с тучей демонов; Атор скоро оказался разорван на куски. Вернулся он к жизни уже в облике тёмно-зелёного орла и немедленно полетел убивать тех, кто его убил.
      А что же Мирит? После очередной своей гибели она догадалась сменить облик на более крепкий и могучий. Чудотворица преобразилась в серую лошадь с белой гривой и чёрными копытами; увидев новую Мирит, призраки захотели растерзать её, но ничего у них не вышло. Весёлая лошадка поднялась на дыбы, стала ногами передними бить врагов и смешно хрюкать при этом. Не достигнув успеха, монстры попытались атаковать сзади, но тут же получили череду мощных ударов задними ногами. Одного призрака, похожего на червя, Мирит зубами схватила и перекусила пополам: оба куска свалились на землю и поспешили уползти в разные стороны, но были раздавлены копытами чудотворицы. «Мирит защитит сородичей!» — заявила серая. — «Остров мой! Никому не отдам!»
      Враги несли огромные потери. Когда войско злодеев сократилось раза в три, они внезапно вспомнили, что прилетели сюда не ради драки с нами, а для разрушения пирамид — источников нашей силы в этом мире. Уцелевшие твари все разом рванули к Альдобуриму, и началась самая жаркая фаза сражения. Злодеи стали в бешенстве царапать пирамиды клешнями, зубами, шипами и другими видами оружия. Атор, Гезе, Анда, Мирит и Каюрмэ били противников магией, силой мысли и всем прочим; крики сотен умирающих монстров были слышны повсюду на острове. Чудотворцев раздирали на части, давили, протыкали насквозь, однако бессмертные не сдавались. Атор был убит не менее двух сотен раз; Мирит погибала столь же часто. Каюрмэ крепкой оказалась: ей ни разу не понадобилось возрождать себя. Не зря мы пригласили её в тот мир, хоть она и способна причинить немало проблем из-за своей безумной тяги к разрушениям.
      Уменьшив количество врагов ещё в три раза, мы победили. Оставшиеся враги ринулись прочь с острова; Каюрмэ и Мирит соколами быстрыми последовали за ними. Главная пирамида уцелела в бою; малые пирамиды тоже выстояли, однако были страшно изуродованы. Атор снова погрузился в печаль, но Анде и Гезе постарались его утешить, и он в образе ласточки занялся восстановлением пирамид. От некоторых призраков опять остались вонючие трупы: насаживать их на колья мы не стали, а просто сожгли. Так же мы поступили и с теми мертвецами, которые давно гнили на кольях по всему острову: эти украшения нам наскучили, и мы пожелали от них избавиться.
      Через дней тридцать ремонт пирамид был окончен. Тогда же поступило мысленное сообщение от Каюрмэ и Мирит: они догнали сбежавших призраков и многих из них убили, однако некоторые враги сумели удрать. Сбежал и предводитель этой армии призраков, похожий на толстого летающего слизня: о том, что он у них главный, Каюрмэ поняла, когда услышала его мерзкие речи. Чудотворицы долго преследовали этого монстра, но он оказался невероятно шустрым и сумел-таки уйти от заслуженной кары. «Быстро же бегают тираны, несмотря на свой жирок!» — хохотала Каюрмэ. — «Когда найду этого червя, заставлю его жрать самого себя!»
      Мирит и Каюрмэ не стали возвращаться на остров, а продолжили искать врагов в далёких небесах. Атор возобновил строительство третьей малой пирамиды: дополнительный прирост благодатной силы нам был необходим, поскольку не было уверенности, что следующая атака не окажется в несколько раз мощнее этой. Уничтоженная нами армия призраков явно состояла из нескольких племён, презирающих друг друга, то есть враги научились объединяться в союзы, направленные против нас.
      Больше в этом году демоны нас не беспокоили, если не считать пары лазутчиков, которых наши воины схватили и допросили, а затем поступили с ними как полагается. Ничего ценного от этих шпионов мы не узнали, да и не надеялись узнать. Чудотворцам стало скучно на острове, но они обязаны были оставаться возле пирамид и охранять источник нашего могущества. Духов утешало то, что с ростом числа пирамид увеличивался наш запас возможностей. Мы верили, что в скором будущем духи Аторамона обретут такие силы, которые позволят нам менять облик мира, уничтожать демонов без особого труда, а также вершить иные славные дела.
      В день третий сто двадцать второго года колоссальная синяя туча подошла к острову. Гезе прежде наблюдала такие тучи в своих видениях, и теперь это загадочное природное явление объявилось возле Аторамона. Туча была действительно велика: летающий остров погрузился в неё целиком. Мы думали, что Аторамон случайно оказался на пути этого облака, но нет: окружив остров со всех сторон и покрыв его своей тёмной и влажной пеленой, туча начала греметь и сверкать, и молнии стали бить по пирамидам.
      Увидев, что рождаемые тучей молнии не находят себе иных целей, кроме пирамид, мы поняли: перед нами ещё одна злая сила этого мира. Была ли туча результатом колдовства призраков или неизвестной демонической формой жизни, мы не ведали, но не было времени выяснять. От каждого удара молнии уменьшались наши запасы благодати, словно туча намеренно пыталась лишить нас власти.
      Атор в образе зелёной ласточки принялся летать над главной пирамидой и силой мысли ловить молнии, не давая им обрушиться на Альдобурим. У сородича неплохо получалось: каждая пойманная молния сворачивалась в яркий шарик света, который шипел и бурлил. Атор затем отпускал этот шарик, и молния взрывалась в воздухе, не причиняя ущерба пирамиде. Взрывы были впечатляющими! Белая ласточка Гезе тоже занялась охотой на молнии, а смелый Анда решил разобраться с источником всего этого безобразия.
      Сначала Анда в облике золотого сокола попытался сжечь тучу огненными заклинаниями. Синяя масса ощутила угрозу от чудотворца и стала стрелять в него молниями, и при успешном попадании сокол моментально превращался в пепел. Бессмертному духу надоело, что его постоянно убивают, и он попробовал заморозить тучу заклинаниями холода, но результат оказался тем же. Слишком огромна была туча: наша магия была ещё недостаточно сильна для борьбы против такой напасти.
      Однако Анда Избавитель никогда не унывает. Он применил ещё одно оружие: начал петь. Во многих мирах песня Анды помогала нам сражаться против злых сил: от её чарующих звуков разрушались крепости врагов и гибли легионы демонов. К сожалению, в мире Аторамона подобное могущество ещё не было нами достигнуто, поэтому песня чудотворца не произвела на тучу никакого эффекта. Не оценив таланты сокола, туча в очередной раз обратила его в пыль метким ударом молнии. «Почему никто не любит мои концерты?» — смеялся убитый Анда. — «Спокойно, други: я верну вам чистое небо и хорошую погоду!»
      Выполнить обещание чудотворец не смог: он продолжал атаковать тучу всеми способами, даже когтями и клювом, но безуспешно. Сила мысли тоже оказалась неспособна отогнать массивное облако от Аторамона. Битва с молниями обещала стать вечной, но нам повезло. В какой-то момент удары молний прекратились, а затем туча начала таять и светлеть; тёплым дождём обрушилась она на пустынную землю острова. Это было незабываемое зрелище: наконец-то появилась жидкая вода на Аторамоне!
      Мы сменили тревогу на радость и поспешили насладиться этим замечательным событием. Анда кружился в небе, собирал крыльями капли дождя и мурлыкал от удовольствия, и Гезе делала то же самое. Атор не стал веселиться: он ждал, когда туча окончательно потратит все свои запасы воды и пропадёт. Так и случилось: грозная синяя туча скоро превратилась в белое облако, а затем и вовсе исчезла, а дождь прекратился. Перед смертью туча запустила ещё пару молний в главную пирамиду, но они были перехвачены Андой и Гезе.
      Задумал Атор нечто интересное: он быстро изготовил две банки из прозрачного магического кристалла и крышки к ним, а чудотворцы поместили туда пойманные молнии. Находясь в закрытой банке, молния не взрывалась, а оставалась в форме сверкающего шара. Атор предположил, что при разбивании банки молния немедленно взорвётся, то есть эта банка могла использоваться как бомба. Сосуды с молниями Атор забрал себе для изучения, ну а Гезе с Андой нашли себе новое развлечение. Повсюду на острове образовались лужи воды, и духи желали искупаться.
      Барахтались птички в лужах и чирикали от счастья, но недолго. Скоро почти вся вода ушла под землю: на острове не было глины, способной удерживать влагу на поверхности. Осталась лишь одна лужа, достаточно глубокая, но вода в ней была смешана с песком и грязью. В тот миг на Аторамоне появилась Мирит в образе серого сокола: она ясновидением узнала, что у нас теперь есть вода, которую чудотворица обожает! Мирит была далеко от Аторамона, но ей захотелось поскорее вернуться, поэтому она покинула своё прежнее тело и моментально возродилась на острове. Птица с великой радостью плюхнулась в грязную лужу, стала плескаться в ней и разные смешные звуки издавать. «Моя водица!» — свистела Мирит. — «Моя! Никому не отдам!»
      Анда-сокол решил сразиться с Мирит за право пользоваться лужей, но не понадобилось: серая чудотворица клювом схватила его за крыло и затащила в воду. «Купаться!» — велела она золотому соколу, который от липкой грязи перестал быть золотым. Мирит лапами когтистыми погрузила Анду на дно лужи и удерживала там, чтобы не сбежал. «Люблю купаться с Андой!» — заявила она.
      Гезе белым соколом залезла в воду и крылом покрепче обняла Мирит, а та с довольным урчанием попыталась утопить Гезе. Анда тем временем освободился и вылез на сушу, после чего превратился в орла: смена облика мигом сбросила с чудотворца всю грязь и вернула ему великолепный вид. Не желая больше лезть в мутную воду, Анда стал с удовольствием наблюдать за поединком чудотвориц.
      Затем мы захотели очистить этот маленький водоём, и Атор согласился помочь. Сперва он силой мысли преобразил дно лужи в прочный кристалл. Таким же способом чудотворец извлёк из воды все частицы песка и грязи, и вода стала прозрачной и приятной на вид. Духи предложили Атору искупаться вместе с ними, но он отказался: у него были свои дела.
      «Не хочу быть птичкой, хочу быть рыбкой!» — сказала Мирит и действительно преобразилась в маленькую серебристую рыбу с большими красными плавниками. Превращение состоялось в воздухе над лужей: став рыбой, чудотворица с радостным свистом упала в воду. Вероятно, Мирит сама изобрела этот облик, только держала его в тайне до того момента. Теперь, когда секрет Мирит стал доступен нам, другие духи тоже могли принимать вид этого животного.
      Любопытный Анда пожелал примерить на себя образ рыбы. А образ этот у него получился восхитительный: сверкающая золотом рыбка с огромными, роскошными и очень длинными плавниками. Всем нам понравился новый вид Анды, и сам чудотворец был в восторге. Некоторое время наш золотой дух лежал на песке и любовался собой, но затем вспомнил, что рыбе полагается жить в воде, и отправил себя в лужу мощным ударом хвоста по земле. В воде Анда снова оказался в плену: Мирит схватила чудотворца зубами за хвостовой плавник и не отпускала. «Красивый Анда!» — мурлыкала Мирит. — «Отдай хвост! Отдай!»
      Серебристая рыба тянула золотую рыбу за хвост, пока в луже не появилась рыба третья — белая, с прозрачными плавниками. Гезе присоединилась к водной фауне, чтобы спасти брата от назойливой сестры. Белая чудотворица стала хвостом лупить Мирит по голове, и серебристая была вынуждена освободить Анду. Мирит не сочла себя побеждённой: она принялась плеваться в Гезе тонкими струями воздушных пузырьков. Гезе пробовала уворачиваться, но не получилось: удар пузырьками в голову заставил чудотворицу перевернуться спинным плавником вниз. «Гезе не получит Анду!» — радовалась Мирит. — «Мой красавчик!»
      И началась война рыбёшек: Гезе и Анда стали стрелять потоками пузырьков в Мирит, а она отвечала сородичам тем же. Перестрелка длилась половину дня и подарила духам немало приятных моментов. Ближе к середине битвы Анда переметнулся на сторону Мирит, и они вдвоём атаковали Гезе, которая всё-таки научилась избегать выстрелов противника. В конце сражения Мирит и Гезе выступили против Анды: чудотворицы меткими залпами пузырьков загнали духа золотого на дно лужи. Затем Мирит применила силу мысли и создала большой и крепкий воздушный пузырь вокруг Анды: чудотворец попытался вырваться из пузыря, но стенки этой темницы оказались прочнее некуда. Гезе тоже задумала заключить Мирит в пузырь, но что-то пошло не так, и в итоге сама Гезе оказалась в большом пузыре. «Мои чудики!» — ликовала серебристая рыбка. — «Теперь не сбежите! Вы навсегда мои!»
      Сражение ещё не закончилось. В лужу нырнула четвёртая рыба — чёрная, всё тело которой оказалось покрыто шипами, и даже на концах плавников торчали колючки. Это пришла Каюрмэ: призраки убили её, и она, возродив себя на острове, захотела принять участие в игре. «Кто тут обижает моих сородичей?» — прогремела Каюрмэ-рыба. — «Только мне позволено их кошмарить!»
      «Мои сородичи!» — возразила Мирит и выстрелила пузырьками в Каюрмэ, но та сделала ответный залп: одна струя отбила другую. Серебристая рыбка повторила атаку, но итог был таким же. «Мирит!» — рявкнула Каюрмэ. — «Небеса этого глупого мира ещё не очищены от нечисти, а ты сидишь тут и пристаёшь к защитникам острова? Непорядок! Лети со мной: я покажу тебе настоящую войну!»
      «Я рыбка!» — заметила Мирит. — «Не могу лететь! Рыбки не летают!»
      «Ты даже в облике рыбы способна летать, не притворяйся», — сказала Каюрмэ и попробовала схватить серебристую рыбу силой мысли. Мирит ускользнула: она перескочила на другой край лужи и оттуда продолжила плеваться пузырьками в чёрную рыбу, а Каюрмэ принялась стрелять потоками пузырьков в Мирит. Поединок не дал победителя, и Каюрмэ решила применить боевую магию. Чёрная чудотворица призвала мистическую силу огня, в результате чего грянул взрыв: лужа вся в один миг испарилась, а рыбы, что находились в ней, неплохо поджарились, в том числе сама Каюрмэ. Пришлось четвёрке духов возрождать себя, только теперь все они взяли себе облики ласточек. Мирит была расстроена: она легла на землю кверху лапами и стала недовольно пыхтеть. «Хочу водицу!» — сопела она. — «Каюрмэ украла водицу! Хочу плавать!»
      Анда нашёл способ утешения для этой шалуньи. Он взял у Атора банку с молнией и показал её Мирит и Каюрмэ. «Подруги, не желаете ли испытать эту замечательно-взрывную бомбу на врагах нашего Рода?» — спросил Анда. — «У нас две таких штуковины валяются, но вторая нужна для обороны острова, а эту забирайте: немало дивных подвигов она поможет вам совершить!»
      Мирит моментально повеселела. «Моя бомба!» — сказала она и ринулась к банке, но заветный предмет достался Каюрмэ. Чёрная чудотворица преобразилась в лошадь и взяла бомбу зубами. Мирит обернулась волчицей серой и стала бегать перед лошадью, стараясь отнять бомбу, но чёрная ударами передних ног не давала противнице подобраться близко. «Это оружие только для профессионалов!» — заявила Каюрмэ. — «А ты, мелкая и пушистая, найди себе другую игрушку! Тебе ничего доверить нельзя!»
      «Тебе тоже, Каюрмэ», — заметила Гезе. — «Зубы разожми, лошадка, а то раздавишь склянку и останешься без головы».
      «Без проблем!» — ответила Каюрмэ и подбросила банку с молнией в воздух. Не успела бомба приземлиться: её схватили цепкие лапы чёрного сокола, нового облика Каюрмэ. Чудотворица улетела с бомбой в когтях, а Мирит превратилась в серого сокола и с довольным свистом последовала за Каюрмэ. Обе сумасшедшие сестрицы покинули Аторамон, и на острове опять стало тихо и спокойно.
      Купание в луже понравилось сородичам, и они решили устроить на острове плавательный бассейн. Гезе и Анда выкопали углубление в земле возле пирамид; Атор укрепил стены и дно бассейна покрытием из непроницаемого магического кристалла. Чудотворцы стали замораживать воздух заклинаниями холода: в воздухе была влага, которая под действием магии собиралась в небольшие куски льда. Растопив лёд, духи получили достаточное количество чистой воды для наполнения бассейна. Анде жутко понравилось новое развлечение: чудотворец купался в этом водоёме не меньше двух сотен раз в день. Духи Рода способны чувствовать эмоции друг друга, поэтому Анда старался извлечь из купания как можно больше приятных ощущений, которые он затем мысленно сообщал нам, и мы тоже наслаждались ими. Даже Атор был счастлив, хоть он и не залезал в воду ни разу.
      Четыре дня Мирит гонялась за Каюрмэ, желая забрать у неё бомбу, а происходило это далеко от острова. Тут нагрянули враги: отряд из трёх сотен демонов атаковал чудотвориц. Довольная Каюрмэ клювом разбила банку с молнией, и прогремел взрыв, от которого две сотни призраков моментально разлетелись на куски, а остальных ударной волной отбросило в разные стороны. Каюрмэ и Мирит тоже погибли, и пришлось им создавать себе новые тела на острове. «Да, это мощь!» — ликовала Каюрмэ, вернув себя к жизни. — «Даже магия огня так не лупит! Будь у нас миллионы таких хлопушек, мы бы славно повеселились! Эй, чудики, вторая бомба где? Давайте её сюда!»
      «Бомба моя!» — объявила Мирит, которую тоже впечатлило испытание нового оружия. — «Хочу бомбу! Хочу, хочу, хочу!»
      Зная характер Каюрмэ и Мирит, духи заранее спрятали вторую банку с молнией в изготовленный Атором сундук из магического кристалла, который невидим для этих двух чудотвориц. Для верности духи закопали этот сундук в землю. Каюрмэ поняла, что сородичи скрыли от неё бомбу чарами невидимости, и начала приставать к Атору: он был в тот день зелёной ласточкой и строил пирамиду. «Где бомба, брат?» — говорила она ему. — «Ну, не жадничай: затем она тебе? Я найду ей достойное применение!»
      «Атор тебе ничего не скажет», — сообщила Гезе, которая пребывала в облике белого коршуна. — «Я зарыла бомбу, и только мне известно, где она. Меня и допрашивай».
      Тогда чёрная превратилась в кобру, чтобы змеиным гипнозом заставить Гезе отдать бомбу. Но к тому времени мы успели разработать навык защиты от гипнотических чар и обучили ему всех чудотворцев на острове, поэтому Гезе не поддалась колдовству. Каюрмэ преобразилась опять и стала чёрным коршуном, затем набросилась на Гезе, стала требовать бомбу, и белой чудотворице пришлось отбиваться. Воздушная драка между хищными птицами доставила удовольствие не только им самим, но и всему Роду, только Гезе и не думала разглашать тайну. «Остров невелик: ты легко найдёшь то, что ищешь», — сказала Гезе. — «Удачи тебе, боевая подруга».
      И начались раскопки по всему Аторамону. Каюрмэ в образе чёрной волчицы рыла одну яму за другой и забавно сопела при этом. А чем занималась Мирит? Она точно такой же волчицей бегала возле Каюрмэ и повторяла все действия сестры: копала землю и сопела. «Я Каюрмэ!» — объявила смешная Мирит. — «Я не Мирит! Бомба будет моя!»
      Настоящей Каюрмэ надоело, что её дразнят, и она захотела наказать фальшивую Каюрмэ, только та успела убежать. Мирит решила копать в другом месте острова, однако там земля оказалась твёрдой и неудобной для рытья. Анда в облике золотого волка подошёл к Мирит. «Забудь о бомбе, пушистая», — сказал он. — «Давай вместе поплаваем в новом бассейне! Обещаю, я позволю тебе таскать меня за хвост!»
      Анде было известно, где спрятана бомба, и Мирит об этом догадалась. Волчица передними лапами и мордой повалила его на бок, стала носом щекотать ему шею. «Отдавай бомбу!» — велела игривая чудотворица. — «Кусаться буду! Моя бомба!»
      Некоторое время наш волк наслаждался такой пыткой, но затем резко на ноги поднялся, добежал до бассейна, нырнул в него и там превратился в золотую рыбку. Мирит последовала за братом в воду и тоже сделала себя рыбкой: чешуя серебряная, плавники красные. Став жителями моря, чудотворцы принялись развлекаться. Сперва Мирит плавала за Андой и требовала бомбу, затем Анда устроил весёлую погоню за Мирит. Много забавных игр придумали рыбы, и вскоре счастливая Мирит позабыла о бомбе.
      Каюрмэ сдаваться не желала: она продолжала копать как одержимая, и немалую площадь острова покрыли ямы, вырытые чудотворицей. Применив ясновидение, Каюрмэ попробовала узнать, что сокрыто в земле, но этот метод не дал ничего. Существуют миры, где мы, духи Рода, можем свободно проходить сквозь твёрдые предметы, но здесь такой способности у нас не было. Поэтому Каюрмэ была вынуждена работать лапами и рыть, пока ей это не наскучило. «А, разберёмся с этим в другой раз!» — заявила она. — «Меня ждёт война!»
      И улетела наша воительница чёрным соколом; и настал момент, когда каждый из духов занимался своим любимым делом. Каюрмэ воевала с демонами; Анда дарил радость Мирит и всем нам; Гезе стерегла остров и думала о чём-то своём; Атор строил сооружения из магического кристалла; Мирит купалась в воде и играла с Андой. Замечательные то были дни.
      Используя навык ясновидения, Гезе изучила банку с молнией и пришла к выводу, что синяя туча, которая атаковала Аторамон, действительно была демонической формой жизни. Если призраки рождались из воздуха, то туча возникла из влаги, растворённой в воздухе. Поскольку влаги было мало, демоны из неё появлялись редко. Гезе предположила, что враги в этом мире могут быть сделаны из чего угодно, даже из камня и песка, поэтому наша команда духов должна быть готова ко всему. От комитета Созидателей мы узнали, что они вместе с Атором в данный миг изобретают новое оружие, которое защитит остров от большинства гипотетических угроз. Изготовлением этого оружия Атор собирался заняться сразу же после завершения строительства третьей малой пирамиды.
      В день пятьдесят первый сто двадцать второго года случилось вот какое явление. Шаровая молния внезапно выбралась из закрытой банки неведомо каким образом и начала свободно плавать по воздуху. Гезе, Мирит и Анда ласточками летали вокруг этого сверкающего шарика и наблюдали за ним. Оказавшись вне магического сосуда, молния должна была сразу же взорваться, но этого не произошло. «Какой удивительный плазмоид», — сказала Гезе. — «Будьте внимательны: он может нанести вред пирамидам».
      «Плазмоид мой!» — воскликнула Мирит и стала преследовать шаровую молнию, а та на бешеной скорости ринулась прочь от чудотворицы. Загадочный шар света обладал зачатками мышления: он догадался, что его желают схватить, и поспешил удрать. Анда присоединился к погоне, но шустрым ласточкам не удалось поймать молнию. Сперва шарик выстрелил в Анду и Мирит парой тонких белых лучей, а затем улетел куда-то в голубую мглу неба и пропал из виду. «Хочу плазмоид!» — обиделась Мирит. — «Мой плазмоид! Он красивый!»
      «Не расстраивайся, сестрёнка», — обратилась к ней Гезе. — «Чувствую, эта молния ещё вернётся. Всё в этом мире проявляет к нам враждебность; в покое нас не оставят, пока мир не подчиним своей воле целиком. По мере роста нашей силы число противников будет увеличиваться, и кто знает, с чем ещё нам предстоит столкнуться».
      Пришло мысленное сообщение от Каюрмэ. «Что, голубки, упустили молнию?» — спросила она. — «Лучше бы мне бомбу выдали: теперь ваша пустая банка никуда не годится! Банкой этой можно только демонов по башке бить, чтобы они умерли от смеха!»
      «Если увидишь где-нибудь другую вредную тучу с молниями, приведи её на остров», — ответила ей Гезе. — «Тогда у нас будет много новых бомб, и все они достанутся тебе. Атор сделает запас пустых банок для такого случая».
      «Это я могу!» — обрадовалась воительница. — «Чем больше боеприпасов, тем веселее жизнь! Враги узнают могущество Рода Великого!»
      В течение года не было больше визитов со стороны врагов. В день тридцать первый сто двадцать третьего года новая пирамида была готова: теперь наш комплекс Альдобурим состоял из одной громадной пирамиды и трёх малых. Атор спрятался у себя в лаборатории, начал что-то лепить из волшебных кристаллов. Все мы хотели поскорее испытать новое оружие, над которым работал наш строитель.
      Появление ещё одного источника благодати в мире Аторамона не понравилось злым силам, и они снова начали действовать. В день девяносто четвёртый многие большие камни на острове вдруг начали шевелиться. Затем эти камни соединились вместе, и из них образовалось некое чудовище, похожее на громадного осьминога: ростом он был выше любой из малых пирамид. Каменный осьминог обладал длинными и толстыми щупальцами, но глаз у него не было. Тварь с великим грохотом начала ползти в сторону Альдобурима. «Снова дикая природа родила себе урода!» — удивился Анда. — «Ребята, прикончим это безобразие!»
      Анда, Гезе, Мирит и Атор сделали себя соколами разноцветными и ринулись сражаться с монстром. Сначала духи применили магию: они долго и настойчиво поливали осьминога заклинаниями огня. Вспышки и взрывы окутали каменную тварь, но ущерба врагу от них не было никакого. Монстр словно не замечал атак чудотворцев: он медленно двигался к пирамидам, явно желая их уничтожить. Мы побеждали воду и воздух, однако теперь на нас напала другая стихия, гораздо более прочная.
      Попытки заморозить осьминога заклинаниями холода не принесли успеха. Анда пробовал отравить врага ядами пчелы и кобры: это тоже ничего не дало. Ненадолго духи смогли остановить монстра при помощи силы мысли, только он принялся отбиваться: удары тяжёлыми щупальцами убили всех чудотворцев, и осьминог продолжил свой путь. Чудотворцы возродились и опять совершили мысленную атаку, но и в этот раз были побеждены щупальцами. Атор жутко волновался: сила монстра была огромна, а пирамиды ещё не обладали достаточной прочностью, чтобы выдержать его нападение. Даже один удар по пирамиде мог вызвать множество микротрещин внутри чёрного кристалла, которые рано или поздно привели бы к развалу всей постройки. Допускать это существо к Альдобуриму было никак нельзя, поэтому все чудотворцы преобразились в гигантских пауков и вступили в борьбу с монстром.
      Получив облик золотого паука, Анда залез на голову осьминога и стал поливать его паутиной, а другие пауки попробовали приклеить монстра к земле. С первого раза им это не удалось, поскольку осьминог их убил, но после нескольких возрождений они смогли обездвижить монстра крупными порциями паутины. Каменный враг пытался освободиться, но пауки продолжали своё хитрое дело. Когда тварь целиком увязла в белой липкой массе, духи мысленно велели паутине засохнуть, что и произошло в один миг. Паутина превратилась в камень; монстр оказался в ловушке, и всё же он оставался жив, поэтому надо было решить, как его добить окончательно.
      Каюрмэ могла помочь, но была занята: она в тот день сражалась против тысячи призраков где-то далеко от острова. Битва эта продолжалась два дня, и нам пришлось ждать. Осьминог всеми силами стремился разбить оболочку из твёрдой паутины, не позволяющую ему двигаться, и наша команда была вынуждена покрывать монстра всё новыми и новыми слоями паучьего клея. В итоге призраки убили Каюрмэ, и она чёрным орлом возродилась на острове. «Нехилую добычу вы поймали!» — радовалась Каюрмэ, осмотрев монстра вблизи. — «Я таких великанов нигде не находила! Хотите, чтобы я его грохнула? Нет проблем! Дайте мне пару мгновений, и ему конец!»
      Начала Каюрмэ колдовать разные заклинания, от которых, как она считала, монстр должен был рассыпаться в прах. Но враг оставался цел, а заклинания понемногу разрушали его оболочку из застывшей паутины. Мы попросили Каюрмэ прекратить колдовство, но она отказалась. «Не мешайте мне долбить это чучело!» — возмутилась она. — «Я обещала уничтожить его: так и будет!»
      Только новое оружие Атора давало надежду на избавление от каменного осьминога. Атор в облике ласточки поспешил вернуться в лабораторию и продолжил работу над оружием. Все остальные чудотворцы превратились в орлов и стали сражаться против Каюрмэ, чтобы её глупые попытки уничтожить монстра не привели к его освобождению. Длилось это весёлое безумие до тринадцатого дня сто двадцать четвёртого года, когда Атор наконец-то изготовил экспериментальный образец оружия, который выглядел как шар из прозрачного кристалла. Атор закрепил этот шар на вершине главной пирамиды, и наша новая игрушка была готова показать всем свою мощь.
      Право выбирать цели для оружия Атор оставил за собой. По воле чудотворца шар наполнился мистической силой пирамиды и засиял зелёным светом. Затем из шара возник тонкий зелёный луч, очень яркий и горячий, который достиг каменного тела монстра. Осьминог наконец-то начал издавать звуки: он стонал и скрипел, выл и шипел, пока луч резал его на куски. «Круто!» — обрадовалась Каюрмэ. — «Давай, Атор, распили моллюска на мелкие кубики! Твоя магия превосходна!»
      Атор возражать не стал. Раскалённым лучом он смог отрезать осьминогу одно из щупалец, которое рухнуло на землю и развалилось на множество мелких камней. Так же чудотворец поступил и с остальными щупальцами, но для этого понадобилось немало времени, поскольку твёрдое тело монстра сопротивлялось силе луча. Атор попробовал лучом добить ещё живого врага, и тут возникла проблема: из-за частого применения нового оружия главная пирамида стала жутко нагреваться. Чары холода, которые должны были защитить пирамиду от перегрева, не могли справиться с избытком тепла, возникающим при работе луча. Мы решили подождать один день, чтобы пирамида остыла, после чего Атор уничтожил монстра, распилив ему голову лучом надвое. Очередная победа нашей команды.
      Оружием все мы были довольны, кроме Атора: он начал разрабатывать более эффективные чары для борьбы с теплом. Каюрмэ сияла от восторга: она немедленно похитила кристальный шар и унесла его далеко от острова. Однако чудотворица вернула шар, когда поняла, что для стрельбы лучами он должен находиться на вершине главной пирамиды и только там. Каюрмэ печалиться по этому поводу не стала: к тому же она узнала, что это лишь экспериментальный образец оружия, а финальный, гораздо более мощный, будет изготовлен Атором чуть позже. Атор забрал экспериментальный образец в лабораторию, чтобы добавить к нему новые слои чистого кристалла, ну а Каюрмэ снова покинула остров: она желала найти и убить тех призраков, которые причинили ей смерть несколько дней назад.
      За полгода четыре пирамиды выработали огромный объём благодати; духи Аторамона использовали благодать, чтобы увеличить мощь своих заклинаний холода и огня. Кроме того, сила мысли всех пяти чудотворцев выросла весьма значительно, и они захотели испытать свои новые возможности. Было это в семьдесят второй день сто двадцать четвёртого года.
      Гезе в образе белой ласточки первой попробовала более выгодный способ полёта. Она стала летать, отталкиваясь от воздуха силой мысли; с помощью той же силы Гезе раздвигала воздух перед собой, чтобы он не мешал ей набирать скорость. Этим навыком чудотворцы Аторамона владели и раньше, но тогда он был ещё недостаточно развит. Теперь же наши духи могли летать необычайно быстро и совершать удивительные воздушные манёвры, которым не были обучены даже призраки.
      Анда превратился в ласточку и тоже принялся летать по-новому; он достиг такой бешеной скорости, что стал чуть ли не быстрее молнии. Мирит серым соколом попыталась поймать Анду, но не смогла его догнать: своей удивительной быстроты и ловкости эта чудотворица достигает лишь тогда, когда её преследуют, а в остальных случаях она передвигается медленнее всех сородичей. Анда кружил над островом, распевая песни, а Мирит летела за братом, и оба духа были счастливы. Затем Анда врезался в землю, и сила столкновения была настолько велика, что на месте гибели чудотворца образовался взрыв, разметавший камни на немалое расстояние. Анда возродился и устроил новое развлечение: он начал летать близко к земле и силой мысли собирать мелкие камни, которые дух заставил вертеться вокруг него. Красивое зрелище: парит в небе золотой сокол, и вихрь из тысячи камушков окружает его со всех сторон.
      Атору тоже понравилась возможность силой мысли поднимать в воздух множество камней и переносить их с места на место: такая магия полезна при сборе материала для строительства. Годилась эта способность и для военного дела: чёрная орлица Каюрмэ, которая в тот день была на острове, подняла силой мысли сразу тысячу камней и велела им всем взорваться в один миг, что и произошло. «Врагам будет весело!» — коварно усмехнулась Каюрмэ и тут же улетела воевать с призраками.
      Мирит продолжила преследовать Анду: она почти догнала его и силой мысли вырвала у него пучок перьев из хвоста. Перья моментально выросли вновь, и Мирит опять их оторвала. Процедуру эту игривая чудотворица повторила много раз, и тысячи золотых перьев падали на землю дождём. Анда поначалу не замечал шалостей Мирит: он наслаждался полётом, позабыв обо всём на свете. Но затем дух великолепия увидел, что ему пытаются испортить внешность, и решил наказать Мирит. А наказание было вот каким: Анда стал силой мысли гладить и ласкать серую птицу, и чудотворица мурлыкала от удовольствия, закрыв глаза.
      Сила мысли позволяет преодолеть не только сопротивление воздуха, но и гравитацию. Гезе показала это, совершив полёт в облике белой волчицы. Хоть волк и летает хуже сокола или ласточки, но всё же летает, и волчица Гезе начала кружить над островом, стараясь не врезаться в камень или в пирамиду. Анда и Мирит с интересом наблюдали за сестрой, после чего тоже сделались летающими волками и стали кувыркаться в воздухе, кусать друг друга и веселиться разными другими способами.
      Мирит попробовала стать гигантским летающим пауком, но в этом облике она не смогла подняться в небо. Слишком большими и тяжелыми были наши пауки: для полёта им требовалось грандиозное количество мистической силы. У нас таких запасов силы на тот момент не было. Зато Мирит научилась силой мысли лепить шарики из липкой паутины: довольная чудотворица стала швырять их в Анду. Один такой шарик сбил летающего волка, и зверь упал на голову Мирит, приклеился к ней намертво, а паучиха весьма этому обрадовалась. «Анда теперь мой!» — урчала она. — «Не улетит! Никому не отдам моего Анду!»
      Не желая стать добычей для паучихи, Анда поспешил избавиться от прежнего тела и создать себе новое. На этот раз он стал летающим золотым конём, а Гезе примерила на себя облик летающей белой кобры. Анда и Гезе попытались силой мысли поднять гигантскую Мирит в воздух, но не вышло. Это означало, что перемещение огромных и массивных предметов с помощью магии было пока недоступно чудотворцам Аторамона. И всё-таки наша команда бессмертных духов обрела большое могущество, и вероятность успеха нашего предприятия заметно выросла, хоть и по-прежнему была далека от абсолютной.
      В девяносто первый день сто двадцать четвёртого года Мирит залезла в лабораторию Атора и похитила оттуда небольшой кусок прозрачного кристалла. Чудотворица серой волчицей бегала по острову, держа кристалл в зубах, а остальные духи старались поймать её и забрать украденную вещь. Мирит весело рычала и силой мысли отбивалась от атак сородичей. «Камушек мой!» — объявила она всем.
      Смешная погоня продолжалась до начала следующего дня. Затем Мирит споткнулась и уронила кристалл; серая захотела поднять его зубами, но он прирос к твёрдой земле намертво и не поддался. Удивлённая чудотворица стала с великим усердием пытаться вытащить кристалл из земли, однако ничего не получилось. Анда и Гезе в образе волков подошли к загадочному кристаллу, и оба духа попробовали хотя бы сдвинуть его с места, только никто не достиг успеха.
      Комитет Созидателей объяснил нам, в чём дело. Этот магический кристалл подобен растению: оказавшись в земле, он начинает поглощать камни и песок, преображая их в такой же кристалл. Если не мешать этому процессу, то скоро вырастет большая колония кристаллов. Атор изготовил данный прозрачный минерал в ходе экспериментов: чудотворец хотел изобрести способ ускоренного строительства пирамид. По задумке Атора, из кристаллов, помещённых в землю, должна была возникнуть новая пирамида, способная производить для нас мистическую силу; однако выяснилось, что кристаллы, которые сами себя создают, не имеют возможности давать нам силу, и привить им такую возможность Атор не сумел, то есть это изобретение бесполезно.
      Рост колонии кристаллов действительно начался. Очень скоро маленький бесцветный камень превратился в пучок кристаллов, а затем возле него возникли и другие подобные пучки: все они стали увеличиваться в размерах и приобретать различные причудливые формы. Новые и новые кристаллы появлялись из-под земли: не только прозрачные, но и красные, жёлтые, зелёные, синие, розовые, пурпурные. Сад разноцветных кристаллов появился на острове, и красота этого явления всех нас поразила. В саду были «кусты» из низких и толстых кристаллов; были «деревья» — высокие и тонкие кристаллы со множеством «веток». Выросли в саду и другие разновидности кристаллов, и каждая была по-своему великолепна. Камни эти не производили мистическую силу, зато они излучали радость.
      Золотой волк Анда стал головой своей пушистой гладить поверхность одного из крупных зелёных кристаллов и мурлыкать от удовольствия, закрыв глаза. «О, как славно», — бормотал Анда. — «Хорош камушек! От него у меня приятное тепло по всему телу!»
      Волчицы Гезе и Мирит начали делать то же самое, и много дивных ощущений получили они. Анда коснулся носом другого кристалла, тёмно-синего, и внезапно все волосы золотого духа свернулись в забавные спирали. «Кудрявый Анда!» — обрадовалась Мирит и повалила брата на бок, стала носом и лапами трогать его шерсть из любопытства. Смеющийся Анда задними лапами оттолкнул от себя эту игривую зверюшку: она упала на один из кустов синего кристалла и тоже мигом стала кудрявой. Серая волчица недовольно засопела: она попыталась силой мысли выпрямить себе волосы, но не удалось. Тогда Мирит превратилась в кобру, а затем обратно в волка, но даже смена обликов не избавила чудотворицу от кудрявости. «Не горюй, сестрёнка», — сказала Гезе. — «Тебе и такая причёска к лицу».
      Тут белая волчица Гезе сама сделалась кудрявой, потому что хитрецы Анда и Мирит силой заставили её дотронуться до синего кристалла. «Очень даже неплохо», — оценила Гезе свой новый вид. — «Или не очень. Ладно, Мирит, я признаю: это смотрится уродливо!»
      Дальше чудотворцы начали думать, как бы решить проблему с шерстью. Анда превращался в орла, сокола, коршуна, ласточку, но в облике любой птицы у него перья выглядели кудрявыми. «Теперь мы страшные и навсегда такими останемся!» — веселился Анда. — «Надо бы Каюрмэ притащить сюда и заразить кудрявостью, чтобы враги умирали от смеха, заметив нашу воительницу!»
      Каюрмэ издалека всё это видела и слышала: она немедленно прислала мысленное сообщение. «Я тут сама едва не сдохла от хохота, глядя на вас!» — передала она сородичам. — «Нет уж, вам до меня не добраться! Каюрмэ Таикталлур никогда не будет кудрявой!»
      Гезе начала ходить среди разноцветных кристаллов и дотрагиваться до каждого из них, надеясь, что это вернёт ей нормальный вид. Мирит и Анда тоже занялись этим, однако вместо исцеления духи получили массу других неудобств. Анда прикоснулся к высокому оранжевому дереву, и в тот же миг у чудотворца выпала вся шерсть. Волк отошёл от дерева, и утраченные волосы снова отросли, но они по-прежнему были скручены спиралями. Гезе лапой погладила один из многих пурпурных кристаллов сада, и у белой волчицы все волосы вдруг превратились в колючки. Волчице пришлось подождать пару мгновений, и колючки снова стали шерстью, только кудрявость никуда не исчезла. А Мирит вздумала лизнуть одиноко стоящий красный кристалл, однако в итоге приклеилась к нему языком, и все попытки чудотворицы освободиться ни к чему не привели. Мирит вынуждена была перерождаться, но и в новом теле она оставалась кудрявой.
      Специалисты из комитета Созидателей сообщили чудотворцам Аторамона, что магия всех этих новых разновидностей кристалла пока не изучена и может вызывать различные побочные эффекты. «Я это заметил!» — усмехнулся Анда. — «Что делать-то будем?»
      Созидатели предположили, что кудрявость скоро пропадёт сама собой. Так и вышло: через день волосы у наших волков снова сделались прямыми и красивыми. Духи были счастливы, но они более не стали приближаться к саду кристаллов, чтобы не возникло новых недоразумений. Любоваться кристаллами лучше издалека, решили чудотворцы.
      Магический сад продолжал расти и развиваться. Через десять дней кристаллами покрылась значительная доля поверхности острова. Атор был этому не рад, поскольку видел, что кристаллы скоро доберутся до пустынной равнины, где он собирался построить новые пирамиды. Мы придумали способ помешать распространению кристаллов, и вот какой: все духи Аторамона, кроме Каюрмэ, превратились в гигантских пауков и создали высокую, толстую и непроницаемую изгородь из засохшей паутины вокруг кристального сада. Затем мы стали наблюдать, что будет. Изгородь оказалась хороша: кристаллы не смогли её преодолеть или преобразовать в кристалл. Атор опасался, что кристаллы проникнут в землю на большую глубину и превратят весь остров в такие же странные разноцветные камни, но этого не произошло: кристаллы росли только на поверхности и близко к ней. Уничтожать кристаллы мы не хотели: слишком уж они мило выглядели. Этот сад получил название Мириданэ, что значит Лес Неуловимой, ведь именно Мирит была причиной его появления.
      Один вопрос оставался нерешённым: как уберечь Мириданэ от разрушения призраками, каменными осьминогами-великанами и прочими формами нечисти. Защита пирамид являлась важнейшей задачей, но и красивый лес из кристаллов мы не хотели отдавать на растерзание врагам. И всё же не было у нас магии достаточно сильной, чтобы окружить Мириданэ каким-нибудь волшебным щитом от призраков. Мы могли лишь надеяться, что монстры не тронут сад, который не излучает благодати и поэтому не представляет для них угрозы.
      Мистические свойства, которыми обладали кристаллы Мириданэ, заинтересовали Атора. Он взял несколько образцов кристаллов и отнёс в лабораторию, чтобы хорошенько изучить их и понять, по какой причине возникли такие свойства. Атор хотел разработать новые виды магических лучей для своего тайного оружия: всегда выгодно иметь множество способов атаковать противника.
      В сто двадцать пятом году нападений на Аторамон не было. Однако мы заметили, что Каюрмэ стала слишком часто возрождаться на острове: это означало, что она ведёт борьбу против какого-то могущественного врага, с которым ей тяжело справиться. Что это за враг такой, мы не ведали, поскольку ясновидением наблюдать за приключениями Каюрмэ было невозможно: чудотворица некими хитроумными заклинаниями скрывала от нас свои деяния. Сама Каюрмэ не объясняла нам ничего, и мы решили допросить её принудительно.
      Случилось это в семидесятый день года. Каюрмэ в облике чёрного орла снова появилась на Аторамоне, где остальные чудотворцы схватили её, применив силу мысли, и потребовали отчёта. Орлица долго сопротивлялась и не хотела разглашать свои тайны: упрямство и скрытность этой чудотворицы известны всему Роду. «Довольно, други, перестаньте её кошмарить!» — весело провозгласил золотой сокол Анда. — «Давайте отнесём нашу воительницу в сад Мириданэ: его магия сделает её очаровательно кудрявой! А затем мы непременно отпустим Каюрмэ и более никогда не станем приставать к ней со всякими глупыми вопросами!»
      Каюрмэ выслушала это и призадумалась на миг. «Ладно, чудики, успокою я ваше любопытство!» — заявила она. — «Только перестаньте меня тискать, а то ничего не расскажу. Вы победили Каюрмэ, и теперь Каюрмэ даст вам ту награду, которую желаете!»
      Духи освободили Каюрмэ: она села на вершину главной пирамиды и начала свой рассказ. «Там, далеко от острова, грандиозные дела творятся!» — сообщила чёрная птица. — «Вам этого не понять. Вы тут сидите и в грязи ковыряетесь, а у меня там дикое веселье каждый день! Вчера я убила восемьсот тридцать восемь демонов. Позавчера я угробила их больше тысячи! А сколько тварей извела я за этот год, уже и не вспомню. Много их, поганых! Всё больше и больше. И мне это нравится, да! Нескольких монстров я поймала и стала давить их, проклятых, а они шипеть начали, угрожать мне! Они сказали: вот, скоро соберут они громадную армию и нападут на наш остров. И пирамиды уничтожат, и устроят на руинах свои бесовские пляски. Чушь! Куда этим мерзавцам тягаться с Чудотворцами Собора Малого и Великого? Коли враги явятся на остров, мы всех перестреляем лучом Атора! Хотя нет, они не придут. Гады нас боятся, мы ведь их немало истребили! Потому и не ползут они больше на Аторамон. И не приползут, будьте уверены! Я им не позволю расслабиться! Да и трусливые они: стоило мне порвать на куски одного их вождя, и твари разбежались в ужасе! Ха-ха! Без хозяина ничего не могут, ущербные! А вождей этих у них полно. Призрак один перед смертью прохрипел, что почти все вожди племён договорились выступить против нас. Ещё заявил он, что войско их уже превысило восемь миллионов тварей и продолжает пополняться. Восемь миллионов! Это будет нехилая драка! Если тот задохлик не врал, конечно. Но если это правда, то всё замечательно! Убивая по тысяче призраков в день, я сумею перемолоть всю эту ораву за каких-то жалких восемьдесят лет! Представляете? Восемьдесят лет резни без остановки! Люблю своё ремесло! Советую вам присоединиться к моему походу: тогда вы тоже получите тонны наслаждения, гарантирую! Каюрмэ Таикталлур, дух войны, гнева и разрушения, не успокоится, пока всё зло Мироздания не будет стёрто в мелкий порошок!»
      Сообщив это, довольная Каюрмэ силой мысли раздавила всех четырёх чудотворцев, после чего улетела на войну. Чудотворцы оживили себя в виде соколов, и началось обсуждение того, что мы сейчас услышали. «Неслабую толпу собрала нечисть!» — изумился Анда. — «Чтобы от них отбиться, придётся потрудиться! Однако, товарищи, не будем опускать крылья! Или лапы, плавники, копыта, что у нас там. Подготовку к обороне острова советую начать немедленно! Готов помогать вам в этом нелёгком деле!»
      «Что ж, будем защищаться», — сказала Гезе. — «По своему опыту знаю: пока злодеи живы, они не перестанут вредить добрым и разумным созданиям. Так было во всех мирах. Однако этот мир создан Чудотворцами Рода Великого, и только Род устанавливает законы, которые царят здесь. И в наших законах чётко указано: не должно быть зла и его носителей, нигде и никогда».
      «Воевать хочу!» — добавила Мирит. — «Буду кусать демонов!»
      «Не нужно их кусать, забавная ты моя», — ответила Гезе. — «Чувствую, скоро у нас будет оружие невиданной мощи. Если враги не изобретут чего-нибудь похожего, то у нашей команды есть преимущество. Пускай демоны пытаются укусить нас, а мы превратим их в пепел».
      Атор в обсуждении не участвовал: он вернулся в лабораторию и продолжил создание чудо-оружия. Прозрачный магический шар, который своими лучами уничтожил каменного монстра, заметно увеличился в размерах, поскольку Атор добавил к шару много новых слоёв кристалла. Шар находился вне лаборатории, ведь для него не было места в том маленьком помещении. Лабораторию Атор использовал для выращивания кристаллов, которые чудотворец присоединял к шару с помощью сложных и таинственных процедур.
      Остальные чудотворцы Аторамона, кроме Каюрмэ, взялись охранять это важное изделие от саботажа со стороны врагов. Каюрмэ тоже принесла пользу нашему делу: в день девяносто восьмой чёрная орлица встретила ещё одну синюю грозовую тучу! Чудотворица сообщила нам об этой находке, а сама попробовала сражаться с тучей, но мы напомнили птичке, что из молний можно изготовить немало мощных бомб. Каюрмэ всё поняла и постаралась заманить тучу на остров, что и было выполнено: одержимая злобой туча преследовала орлицу до Аторамона, где демоническое облако начало стрелять молниями в главную пирамиду. Вот и пригодились пустые банки, которые Атор заранее припас для такого случая. Чудотворцы силой мысли ловили молнии, которые Атор затем собирал в банки и крышками запечатывал. Вредная туча не смогла одолеть нас: она растворилась в воздухе, подарив нашему острову несколько мгновений тёплого и ласкового дождя. Удары молний оставили царапины на пирамиде, и Атор взялся за ремонт, а Гезе с Андой в облике белок стали рыть подземные хранилища для бомб, которых у нас накопилось двести четыре единицы. Не очень много, но не так уж и мало.
      Каюрмэ хотела забрать несколько бомб для борьбы с врагами, но мы кое-как убедили чудотворицу этого не делать. «Если восемь миллионов призраков придут сюда, то бомбы позволят нам заметно сократить их количество», — сказала Гезе. — «Не спеши, Каюрмэ: самые тяжкие битвы ждут нас впереди, но если мы тщательно к ним подготовимся, то они станут всего лишь милым развлечением».
      Возражать Каюрмэ не стала. Она снова улетела на войну, забрав с собой Мирит, которую мы решили не держать на Аторамоне, чтобы шалунья не добралась до складов с бомбами. Анда и Гезе выкопали в земле восемь тайных помещений, куда и были спрятаны все банки с молниями. Хранить всю взрывчатку в одном помещении было бы неразумно.
      Атор за три дня починил пирамиду, после чего начал создавать носители для бомб. Это были маленькие крылатые шары из чёрного кристалла, которые Атор прежде использовал как игрушки для Мирит. Чудотворец изготовил достаточное количество таких шаров, и к каждому из них он прикрепил банку с молнией. Теперь наши бомбы получили возможность летать, и Атор мог мысленно управлять их полётом. Банки были сделаны из магического кристалла, который по мысленному приказу Атора немедленно распадался на мелкие осколки: при этом бомба взрывалась, а осколки летели во все стороны. Духи поместили все крылатые бомбы в подземные хранилища; были у нас опасения, что молнии могут вырваться из банок и уплыть, как это однажды случилось, но на этот раз молнии вели себя смирно.
      К счастью, для создания крылатых шаров не понадобилось много времени. Тянулись дни, но войско врага не появлялось, и Атор смог завершить свою работу. В день восемьдесят седьмой года сто двадцать шестого начались испытания лучевого оружия. Большой и тяжёлый шар из прозрачного кристалла красовался на вершине главной пирамиды: чудотворцы поместили его туда с превеликим трудом. Все пирамиды теперь были надёжно защищены от перегрева: Атор изобрёл для этого могущественные заклинания холода. Создал чудотворец и другие чары, которые должны были увеличить устойчивость пирамид к атакам врагов. На эту магию мы выделили значительную долю мистической силы, а остальная мощь была распределена между боевым лучом и всей пятёркой чудотворцев.
      Мирит, Каюрмэ, Гезе, Анда и Атор в виде орлов разноцветных летали над островом и наблюдали за испытаниями. Право выбирать цели для лучевого оружия было предоставлено Атору. По приказу Атора из кристального шара возник ярко-зелёный луч, который всего за четыре мгновения разрезал один из больших камней на острове на две половинки. Мы повторили этот опыт с другим камнем и получили то же самое: скорость разрезания камней лучом выросла, и это не могло не радовать. Каюрмэ была особенно счастлива. «Хорошо призраков косить такой штуковиной!» — сказала чудотворица. — «Будь врагов хоть миллионы, наш лучик их немного укоротит!»
      Далее мы захотели увидеть новые возможности данного оружия, которые разработал Атор. Луч ярко-оранжевого цвета появился из кристального шара и моментально врезался в большую скалу на горизонте, отчего скала с небывалым грохотом взорвалась и разлетелась на куски, большие и малые. Это другая разновидность луча, которая действовала менее тонко, но причиняла больше разрушений. Восторгу Каюрмэ предела не было. «Зверская мощность!» — ликовала чёрная орлица. — «Одним залпом положит тысячи нечистых!»
      В перерыве между выстрелами кристальный шар накапливал в себе мистическую силу пирамиды: эта сила затем проявляла себя в виде луча. Накопление силы длилось несколько мгновений, но нетерпеливой Каюрмэ такой малый промежуток времени казался слишком долгим. «Стреляй, Атор!» — требовала чудотворица. — «Уничтожь ещё что-нибудь!»
      Атор выполнил просьбу Каюрмэ и выстрелил оранжевым лучом прямо в неё. Чёрная орлица сгорела в один миг, даже пепла не осталось. Уничтожить её, правда, не получилось, потому что она сразу же возродилась в облике чёрного сокола. «Убийственный свет!» — радовалась Каюрмэ. — «Давай, Атор, чего ты ждёшь? Оружие не должно валяться без дела! Стреляй же!»
      «Брат, заставь эту болтушку замолчать», — обратилась Гезе к Атору. Он согласился и начал стрелять оранжевыми лучами в Каюрмэ. Однако чёрная птица летала быстрее некуда и легко избегала лучей, да ещё дико хохотала при этом. «Меня не возьмёшь!» — объявила она. — «Каюрмэ Таикталлур, дух войны и гнева, никому не позволит одолеть себя!»
      И всё же Атор победил её метким залпом луча, который сжёг нашу боевую птичку. Оценив преимущества оранжевого луча, Атор пожелал испытать другой луч, тёмно-синий. Каюрмэ снова вернулась к жизни: теперь чудотворица явилась к нам в образе чёрного коршуна. Её полёт был недолгим: Атор выстрелил синим лучом в Каюрмэ, и чёрная птица немедленно покрылась льдом, упала на твёрдую землю и рассыпалась на тысячу маленьких ледяных кусочков. «Замораживающее оружие», — поняла Гезе. — «Неплохо».
      Каюрмэ такое оружие не впечатлило: оно казалось ей хуже и скучнее оранжевого луча. Чтобы переубедить Каюрмэ, Атор увеличил мощь синего луча, после чего снова выстрелил в коршуна. На этот раз превращённая в лёд Каюрмэ не упала, а взорвалась прямо в воздухе, и во все стороны полетели необычайно острые осколки льда. Скорость этих осколков оказалась бешеной: они пронзали насквозь даже камень. Теперь-то Каюрмэ была довольна. «Это даже посильнее бомбы будет!» — сказала она. — «Что там ещё у тебя есть, Атор?»
      У нашего строителя было немало разновидностей боевого луча. Один такой луч был окрашен в ясный белый цвет: когда этот пучок света врезался в Каюрмэ, она стала надуваться подобно воздушному шару и в итоге лопнула. Другой луч, ядовито-красный, моментально выкачал из Каюрмэ все силы, и чёрная птица беспомощно свалилась на землю, найдя там свою очередную гибель. «Луч слабости», — сказала Гезе. — «Но это не так уж эффективно. Атор, а может ли твоё оружие не забирать силы, а дарить их?»
      Да, был у Атора такой луч, фиолетовый. Когда выстрелы этого луча достигали Каюрмэ, чёрная птица на короткое время становилась сильнее: её крылья получали двойную скорость, клюв и когти обретали двойную остроту, а раны быстрее затягивались. «Что толку от этих чар, если они действуют только на острове?» — поинтересовалась Каюрмэ. — «Нет, это никуда не годится! Покажи мне другую магию!»
      Чудотворица желала увидеть иную магию и получила её. По приказу Атора кристальный шар поразил чёрную птицу розовым лучом, и Каюрмэ в тот же миг окрасилась в розовый цвет. И это была не просто перекраска: оказалось, луч преобразил тело птицы в мягкую и очень сладкую вату. При этом Каюрмэ оставалась жива: она откусила часть собственного крыла и проглотила, оценив тем самым вкус ваты. «Вполне съедобно», — сказала чудотворица. — «Но не могу же я сама себя жрать! Атор, сделай-ка этих чудиков ватными!»
      Стрелять этим лучом в других сородичей Атор не стал: вместо этого все они поймали ватную Каюрмэ и съели её целиком, получив массу дивных ощущений. «Не знал, что наша воительница так восхитительно вкусна!» — радовался Анда. — «Давайте повторим этот опыт!»
      Съеденная Каюрмэ возродилась в образе чёрной ласточки: не желая снова стать лакомством для орлов, она поспешила улететь подальше от острова. Магия розового луча была изобретена чудотворицей Ди-Най, духом ласки, заботы и обнимашек. Ди-Най уговорила Атора наделить новое оружие способностью превращать врагов в сладкую вату; для чего чудотворице это было нужно, знает лишь она сама. Испытание лучевого оружия завершилось, и результаты нам понравились: белый и красный лучи были малопригодны, розовый только для смеха, но могущество луча оранжевого добавило нам веры в победу.
      В начале сто двадцать седьмого года шпионы врага стали появляться возле Аторамона. Группы из двух или трёх призраков стремились незаметно подойти поближе к острову, но им это не удалось ни разу: поле зрения наших духов заметно расширилось, и зоркие соколы-чудотворцы моментально убивали всех обнаруженных лазутчиков на большом расстоянии от Аторамона. Анда попытался поймать нескольких врагов живыми: Атору они нужны были как мишени для испытания лучевого оружия, а Гезе хотела допросить их. Но призраков заполучить мы не смогли, потому что они при захвате немедленно взрывались. Противник явно не желал делиться секретами, и мы тоже: стрелять лучами в присутствии шпионов мы не стали, чтобы враги не узнали о нашем чудо-оружии. Демонов ждал большой сюрприз.
      День двадцать восьмой запомнился вот чем: внезапно главная пирамида начала стрелять розовыми лучами в наших соколов. Атор дал пирамиде мысленную команду прекратить огонь, но оружие никак не отреагировало. Оказалось, Каюрмэ некими магическими способами подчинила себе лучевое оружие, и оно теперь выполняло только её приказы. Сама Каюрмэ при этом находилась далеко от острова. «Птички, вот вам мой подарок!» — сообщила она нам по мысленной связи. — «Кушайте, наслаждайтесь!»
      Кое-как мы смогли вернуть Атору телепатический контроль над оружием, однако к тому времени все чудотворцы на острове стали сладкой розовой ватой. Один из выстрелов угодил в небольшую скалу, которая тоже сделалась ватной, то есть луч этот мог преображать и камни. Пришлось духам Аторамона перерождаться в новых телах, после чего счастливая Мирит в облике серой волчицы бросилась поедать вкусную скалу. Остальные духи поразмыслили немного и присоединились к трапезе: не пропадать же такому лакомству.
      Атор долгими днями сидел в лаборатории, придумывал новые виды оружия. Чудотворцу в ходе химических экспериментов удалось создать жидкость, которая при поджигании взрывалась и необычайно горячим огнём поражала всё вокруг. Дух наполнил этой жидкостью семь сотен банок из прозрачного кристалла: так мы получили дополнительные бомбы для предстоящего сражения. Помимо жидкости, в каждую банку Атор поместил по одной маленькой частице души Анды: теперь Анда мог в нужный момент поджечь любую бомбу мысленной командой, ведь душа его подобна огню. Изготовить больше бомб не получилось, поскольку минералов, нужных для приготовления жидкости, на острове оказалось мало. Все новые бомбы были прикреплены к летающим носителям и спрятаны в подземные хранилища. Других видов оружия изобрести мы не смогли, но наш остров был отлично подготовлен к обороне.
      В день сорок первый Каюрмэ снова возродилась на острове после гибели. «Идут, идут!» — с великой радостью объявила чудотворица. — «Миллионов двадцать, не меньше! Это будет потрясающая битва! Эй, чудики! Заряжайте пушку и точите когти! Скоро начнётся ад!»
      Все духи Аторамона преобразились в соколов и собрались возле главной пирамиды. Долго ждать не понадобилось: скоро к острову подошла огромная стая бледных призраков, числом не меньше сотни тысяч. Затем к ней присоединилась ещё такая же стая, и ещё. Отряды нечисти прибывали один за другим, и все они соединялись в одну колоссальную армию, которая в итоге окружила Аторамон со всех сторон. Миллионы призраков летали вокруг острова и злобно шипели, однако поначалу не решались нападать. Смотреть на этих тварей чудотворцам было жутко неприятно: чистые души ненавидят всякое зло и не терпят его присутствия поблизости. Каюрмэ пылала гневом и желала поскорее начать битву, но выпускать бомбы или стрелять лучом было ещё рано.
      Среди призраков появились некие существа, похожие на летающие белые мячи со множеством глаз. Мячи раскрыли свои зубастые пасти и начали говорить, и голоса их звучали громче некуда. Речи эти были обращены к армии призраков: глазастые убеждали своих сородичей драться яростно и смело, велели им не бояться ни боли, ни смерти. Ещё глазастые рассказывали призракам о какой-то свободе, о «верности племени и вождю», о наградах для тех, кто совершит в бою подвиги. Типичная ерунда, которой все злодеи Мироздания обычно кормят своих пешек перед битвой, после чего посылают их на убой. Анда смеялся и мурлыкал, выслушивая всё это.
      Затем мы увидели громадный отряд призраков, который расположился далеко позади всех прочих тварей: его размеры были равны одной десятой доле от размера всей армии. Используя ясновидение, мы заметили, что в составе того отряда присутствуют жирные летающие слизни, богато украшенные какими-то ожерельями, тряпками и прочим мусором. Мы сразу догадались, что это и есть вожди призраков, которые тоже явились на поле боя. Вождей было не меньше трёх сотен: весь остальной отряд служил им охраной. «О, эти тоже приползли!» — хохотал Анда. — «Последние в бою, но первые при разделе добычи! До чего же главари предсказуемы! Даже как-то неинтересно. Хоть бы раз они проявили доблесть, которую внушают своим бойцам!»
      К сожалению, малая дальность стрельбы лучевого оружия не позволяла нам сжечь главарей: слишком велико было расстояние от них до пирамиды. Отряд, охраняющий вождей, насчитывал не менее миллиона призраков, но в битву вступать он явно не собирался, поэтому мы решили сперва разобраться со всеми прочими демонами, а уж потом давить вождей и их телохранителей.
      Закончив пропаганду, глазастые мячи разом все заорали как бешеные. Это оказался приказ к атаке: миллионы призраков быстро собрались в один большой и плотный кулак, который затем с диким гудением устремился к пирамидам. Чем гуще трава, тем проще косить: из прозрачного шара на вершине главной пирамиды выскочил ярко-зелёный луч, который врезался в эту безумную толпу нечисти. В один миг сотни тысяч призраков были разрезаны лучом на кусочки, и от страшного воя содрогнулся остров.
      Армия монстров в ужасе отскочила в сторону, но тут же вновь ринулась к Альдобуриму. Оружие наше дало повторный залп, и трупы чужаков посыпались дождём на землю. Войско врага ещё раз попыталось добраться до пирамид, но в дело вступил оранжевый луч: он несколько раз ударил по врагу, моментально сжигая демонов в огромных количествах. «Люблю эту музыку!» — ликовала Каюрмэ.
      Миллионы тварей затряслись от страха, ненависти и отчаяния. Многие поспешили улизнуть с поля боя: глазастые поливали их страшной руганью и требовали вернуться, но никто не подчинился. Остальные призраки отошли на немалое расстояние от острова и стали ждать: их вожди о чём-то спорили между собой. «Ненавижу перерывы!» — прогремела Каюрмэ. — «Атор, запускай свои игрушки!»
      Время атаковать бомбами ещё не пришло: далеко бы им пришлось лететь до врага. Вместо этого Атор принялся лучом стрелять в призраков, которые валялись на земле, но были ещё живы. Ещё раз увидев действие нашего оружия, нечистые забегали туда-сюда, и глазастым пришлось немало потрудиться, чтобы успокоить паникёров. «Сюда, вояки!» — смеялся Анда. — «Награды ждут вас!»
      Долго длилось совещание главарей, но в итоге они сумели договориться: к тому времени наступил второй день битвы. Глазастые начали раздавать приказы, и армия чужаков зашевелилась, загудела. Затем все твари разом бросились к пирамидам, но не одной большой толпой, а разбившись на многие мелкие отряды. Только вожди и их охрана оставались на месте. Зелёные и оранжевые лучи вновь стали бить по врагу, мгновенно уничтожая тысячи демонов, и вонь от изобилия трупов стояла страшная.
      Некоторые особо шустрые призраки добрались до четырёх пирамид и стали грызть и царапать их. Заклинания Атора, которые увеличили прочность пирамид, очень даже пригодились: повредить чёрный кристалл оказалось не так-то просто. Ломались зубы, когти и шипы призраков, и демоны выли от боли и злобы. Атор в образе сокола зелёного силой мысли хватал и давил чужаков, решивших напасть на его творения. Остальные духи Аторамона отбивались от прочей массы злодеев, и лучи волшебного света помогали нашим сородичам.
      Каюрмэ чёрным соколом на великой скорости пролетела сквозь призрачное воинство, по пути сжигая врагов заклинаниями огня. Мирит серым соколом дралась против сотни демонов: они постоянно убивали её, но она возвращалась и устраивала им возмездие. Белокрылая Гезе использовала заклинания холода, которые превращали тварей в лёд. Анда, великолепный золотой сокол, силой мысли рвал нечистых на куски и звонко смеялся. Призраки рычали, стонали, шипели, выли, а их вожди изрыгали одно проклятье за другим. Бессмертие чудотворцев привело врагов в изумление: демоны не ведали, что сам Бог дарует вечную жизнь разумным и добрым созданиям.
      Сдержать натиск не удавалось: новые и новые отряды призраков достигали пирамид и принимались ломать их любыми способами. Сила защитных заклинаний начала понемногу таять, и от вражеских атак на склонах пирамид стали появляться царапины и дыры. Анда, Гезе и Мирит рубили врагов возле малых пирамид; Атор убивал всех, кто дотронется до главной пирамиды. Атору было проще, поскольку многие призраки опасались приближаться к строению, которое за один миг сжигало лучами смерти целые племена. Но миллионы демонов по-прежнему не собирались сдаваться: мы предположили, что некая магия придаёт им смелости и заставляет их рваться навстречу гибели.
      Анда смеялся и дразнил призраков на их языке. Некоторые из них захотели отомстить и пустились в погоню за чудотворцем, а он увёл их подальше от пирамид. Призраки толпой накинулись на Анду и растерзали его, но их радость от победы оказалась прервана метким залпом оранжевого луча. «Хороший выстрел, Атор!» — объявил вновь оживший Анда. — «Не давай им расслабиться! Вон их ещё сколько!»
      Многие призраки на пару мгновений собрались в плотную стаю, и Атор немедленно выстрелил в них белым лучом. Попав под действие луча, призраки стали надуваться подобно пузырям. Монстры визжали и хрипели от ужаса и боли; если даже и были среди врагов те, кто желал умереть, то уж точно не было таких, кто готов был сдохнуть таким вот позорным способом. Звуки лопающихся демонов обратили в бегство ещё один вражеский отряд, и некоторые глазастые демоны тоже покинули поле боя. Атор произвёл ещё пару выстрелов белым лучом, а затем снова переключился на лучи оранжевые и зелёные.
      Особо подлые и трусливые призраки начали хватать своих сородичей и использовать их как живой щит от наших выстрелов; разумеется, толку от таких щитов не было, поскольку лучевое оружие прожигало тварей насквозь. Призраки друг друга не ценили, и в этом была их главная ошибка, ибо дружная команда всегда одолеет злобную толпу. Гезе, Атор, Мирит, Анда и Каюрмэ не были одиноки в этой битве: сам Бог давал им силу и бессмертие, а Род Великий разумом и сердцем поддерживал их. Злодеи любят разбиваться на племена и стаи, но нам этого не понять: у нас одна семья, один Род, и нет между нами вражды или равнодушия.
      Надоело Анде давить призраков магией, и он начал петь. Услышав песни его волшебные, некоторые призраки испугались и удрали, другие свалились на землю и заснули, третьи пришли в ярость и устремились к чудотворцу, желая разорвать его на куски, а четвёртые почему-то принялись убивать себе подобных. «Поклонники дерутся за право искупаться в лучах моего таланта!» — мурлыкал довольный Анда. — «Эй, недоумки, не трогайте мои бедные пёрышки! Я редкая птица; со мной нельзя так обращаться!»
      Призраки не обратили внимания на слова чудотворца: они убили его и стали глотать пепел, который от него остался. Но в итоге эти твари сами стали пеплом, потому что луч оранжевый нашёл свою цель. «И снова спасибо тебе, Атор!» — прозвенел Анда, который возродился в образе золотой ласточки. — «Я попробую заманить этих тупиц куда-нибудь подальше, а ты будь готов ударить как следует!»
      Чтобы быстро и эффективно уничтожать призраков, рассеявшихся по всему острову, Атору пришлось увеличить частоту выстрелов лучом, что грозило перегревом пирамиды. Анда решил согнать как можно больше врагов в кучу: он ласточкой стал кружить над островом и сладко петь. Снова монстры при звуках песни чудотворца начинали вести себя неадекватно, и многие ринулись догонять Анду, но достичь его скорости демонам было нелегко. Анда летел и наслаждался собственной песней, а позади его преследовала стая призраков, число которых увеличивалось. Когда стая выросла до четырёх сотен тысяч особей, Анда сообщил об этом Атору, и строитель отдал своим игрушкам мысленный приказ действовать.
      Из тайных подземелий острова в небо взлетели сотни крылатых бомб, и от множества взрывов опять содрогнулся остров. Бомбы подлетали к большим скоплениям призраков и взрывались, и каждая бомба убивала не меньше тысячи злодеев. Одни бомбы рвали врагов на части, другие сжигали, но в целом этот вид оружия оказался весьма эффективен. Призраки смогли обезвредить десяток бомб, но остальные игрушки нашли себе славную добычу. Опять некоторые демоны испугались и улетели в голубые дали, а лидеры врагов начали возмущаться тем, что мы убили многих достойных представителей их вида. «Интересно, что они считают достоинством?» — усмехнулся Анда. — «Пока я вижу только трупы, а достойных что-то не наблюдаю».
      Один из глазастых демонов нашёл вход в подземелье и ринулся туда в надежде спрятаться. Другие монстры последовали за глазастым, и очень скоро подземное помещение целиком наполнилось призраками. Там ещё оставались бомбы, которые по какой-то причине не смогли взлететь, зато не утратили способность взрываться, и Атор с Андой привели их в действие. Итог: ещё восемь тысяч убитых.
      Где-то на острове трусливые призраки нашли фигуру из кристалла, похожую на птицу. Решив, что это один из наших чудотворцев, твари атаковали статую, не заметив прикреплённую к ней бомбу: такую вот забавную хитрость придумали наши умельцы. Много статуй с бомбами духи разместили по всему острову, и все эти ловушки сработали как положено.
      Стая, которая гонялась за Андой по всему острову, ещё не успела разбежаться, и Атор выстрелил в них синим лучом. Каюрмэ была права: замораживающий луч оказался не слишком хорош, и урон от него был незначителен. Луч, который выкачивает силы из врагов, тоже пользы не принёс, и Атор возобновил стрельбу самым грозным оружием. Бомб у нас не осталось, но запас благодати, необходимый для работы луча, по-прежнему был велик, и пучки оранжевого света продолжали уменьшать армию захватчиков.
      Анда задумал нанести удар в самое сердце призрачного воинства. На небывалой скорости золотой сокол врезался в армию демонов, охраняющих вождей, и начал силой мысли рубить и кромсать всех, кто попадался на пути. До вождей Анда добраться не сумел: хоть он и старался не подпускать врагов к себе, но они нашли способ атаковать его. Глазастые демоны, которых там было немало, стали стрелять какими-то серыми лучами в чудотворца: он уворачивался как мог, но лучи его убили. У противника тоже имелось в запасе лучевое оружие, но это была другая технология, нам неизвестная. Враги не собирались использовать эти лучи против пирамид или защитников Аторамона, а приберегли столь ценное оружие для защиты своих жирных предводителей. Анда оживил себя и снова ринулся убивать вождей, но и в этот раз был побеждён, и ни одного главаря ему завалить не удалось.
      Тогда чудотворец увидел, что Каюрмэ в облике чёрного сокола ведёт борьбу против какого-то гигантского белого слизня, который лежал у подножия главной пирамиды. Слизень тысячами зубов грыз пирамиду и уже успел нанести ей немалый ущерб: большие куски кристалла оказались выдраны из тела постройки. Поскольку этот враг расположился вплотную к пирамиде, Атор не мог уничтожить его выстрелом луча, но Каюрмэ взялась помочь Атору избавиться от омерзительной твари. Возникла проблема: сила мысли чудотворцев оказалась неспособна причинить вред слизню, и заклинания Каюрмэ его тоже не брали. Разгневанная Каюрмэ летала над слизняком и стреляла в него разными видами магии, однако монстр не замечал атак чудотворицы: он молча продолжал портить пирамиду. «Что за дрянь они сюда приволокли?» — возмущалась чёрная птица. — «Почему не дохнет? Я не позволю ему ломать имущество Рода Великого!»
      «Это один из их вождей?» — спросил Анда.
      «Не думаю», — ответила Каюрмэ. — «Главари злодеев никогда не лезут в самое пекло! Это их боевая зверюшка или вроде того: её вырастили специально для уничтожения пирамиды! Слизняк даже летать не может: его на себе тащили другие монстры. Будь у поганых разум, они бы наплодили кучу таких червяков, но не судьба! Давай, брат, убей эту ошибку Мироздания! Атор был бы рад сам разделаться с тварью, но у него есть заботы и поважнее. Поможем сородичу!»
      Каюрмэ хотела и дальше бить слизняка заклинаниями, но тут на неё набросились другие демоны, и она переключилась на драку с ними. Анда преобразился в гигантского паука и стал кусать слизня, однако враг никак не отреагировал. Паук тогда попробовал оттащить монстра от пирамиды, только зря старался: слишком тяжёлым был этот толстяк. Превратив себя в золотого коня, Анда начал копытами передними и задними бить монстра, и врагу это вскоре надоело: слизняк резко развернулся и щелчком одним откусил голову коня, после чего снова принялся грызть пирамиду. «Ох, бедная моя головушка!» — веселился убитый Анда. — «Ладно, конём его не взять, а так?»
      Принял Анда облик пчелы и ринулся жалом бить толстяка, но парализующий яд оказался бесполезен против этого существа. Сделав себя золотой коброй, Анда хорошенько искусал слизняка; увы, змеиный яд тоже не оказал никакого эффекта. Сам Анда оказался раздавлен зубами монстра. «И почему никто не любит змей?» — смеялся вновь погибший чудотворец. — «Неужели я не милый? Да ну их, демонов паршивых: нет у них чувства прекрасного! Или есть? Надо проверить! Эй, прожорливая туша! Мою песенку послушай!»
      Анда коброй возродился и песню начал исполнять, но был убит в третий раз. Не одолели бы наши духи такого противника, но помог счастливый случай. Атор лучами разными расстреливал монстров и вдруг по ошибке произвёл атаку розовым лучом. Этот луч угодил в один из больших камней, который тут же превратился в сладкую розовую вату. Увидев такое чудо, многие призраки бросились к лакомству, стали отрывать от него куски и поедать. Для чего враги делали это, нам не понять: они либо обожали вату и хотели её съесть, либо ненавидели её и стремились уничтожить. Удивительным было то, что гигантский слизняк тоже зачем-то направился к вате: этим он совершил ошибку, поскольку попал в зону стрельбы лучом. Оружие Атора испепелило неубиваемого слизня в один миг.
      Выяснилось, что этот монстр не уникален. Десять тысяч демонов, похожих на серые летающие шланги без каких-либо голов, зубов или конечностей, по воздуху притащили откуда-то ещё одного слизня. Они хотели доставить его поближе к пирамиде, но опасались лучевого оружия, поэтому глазастые демоны отдали войскам такой приказ: все рядовые призраки обязаны собраться в одну большую толпу, которая будет отвлекать на себя огонь луча и тем самым защитит слизня и его прислужников. Мораль врагов к тому времени упала значительно, и желающих выполнить это распоряжение почти не осталось. Глазастые ругали своих рабов и угрожали им страшными карами, ну а «шланги» решили рискнуть и понесли слизня к пирамиде. Риск не оправдал себя: один выстрел нашего славного оружия помог этому миру навсегда избавиться и от слизня, и от «шлангов».
      Атор захотел ещё раз испытать розовый луч и направил его в самую густую толпу призраков. Велико же было удивление врагов, когда они увидели, что превратились в сладкую розовую вату: некоторые даже начали кусать и лизать самих себя из любопытства. А те монстры, которых миновала магия луча, словно с ума сошли: они набросились на ватных призраков и стали поедать их живьём. Завязалась битва между белыми и розовыми призраками, и немало своих погубили глупые твари. Это было нам выгодно: Атор розовым лучом преображал большие отряды врагов, после чего те начинали убивать друг друга. Некоторые глазастые демоны тоже оказались превращены в вату и тут же были уничтожены собственными рабами. Один из таких демонов, сделавшись ватным, попытался удрать с острова, но другие призраки его настигли и растерзали, а труп сожрали целиком. Потери чужаков росли, но в какой-то момент розовый луч перестал работать: произошёл сбой в лучевом оружии. Выяснять причину сбоя времени не было, и Атор продолжил стрельбу другими видами лучей.
      Половины вражеского войска к тому моменту уже не существовало. Сотни тысяч трусливых призраков нашли себе убежище в саду Мириданэ: сперва монстры сидели там тихо и не высовывались, а затем они начали ломать и портить разноцветные кристаллы. Чем призракам не угодил наш красивый сад, понять несложно: враги жаждали подвигов, однако боялись приближаться к пирамиде и чудотворцам, а беззащитные кристаллы были для демонов лёгкой добычей. Тут у нас появилась возможность устранить сразу большое количество тварей и тем самым ускорить нашу победу, но для этого требовалось атаковать Мириданэ лучевым оружием. Губить сад жалко, но уберечь главную пирамиду куда важнее, поэтому мы приняли решение снести Мириданэ вместе с оккупантами.
      По приказу Атора пылающие оранжевые лучи стали бить по кристаллам Мириданэ. Кристаллы начали лопаться и взрываться, и тысячи острых осколков летели во все стороны, убивая врагов. Лучи отражались от гладких поверхностей кристаллов и распадались на множество мелких лучиков, которые тоже несли гибель чужакам. Тысячи и тысячи монстров метались туда-сюда, но не было нигде спасения от заслуженной кары. Немалая доля вражьего войска сгинула в том саду, чего мы и добивались.
      Призраки, которые уцелели при обстреле Мириданэ, ринулись в лабораторию Атора и затаились там. Противники так и не поняли, что мы способны видеть то, что глазам недоступно. Поле зрения чудотворцев распространялось на весь остров, и скрыться от нас враги не могли нигде. В лаборатории не было ничего ценного, и Атор уничтожил её выстрелом луча: ещё семь сотен убитых врагов. Другие призраки хотели спрятаться за высокими скалами, но и твёрдый камень не являлся препятствием для нашего чудо-оружия. Атор зелёным лучом срезал верхушки скал, которые рухнули на монстров и раздавили их: так войско злодеев потеряло ещё две тысячи бойцов.
      Перепуганные враги продолжали искать себе укрытие от наших атак. Некоторые призраки улетели на другую сторону острова, где мы не могли достать их лучом, и там началась драка между двумя группировками монстров: одни пытались заставить других вернуться в битву. Иные демоны прятались в наших подземных убежищах, однако потолки этих помещений оказались непрочными и вскоре обрушились от многих ударов лучом, причинив орде чужаков дополнительные потери. Один отряд нечисти нырнул в бассейн и замер на дне, но оранжевый луч мигом вскипятил воду в бассейне, и трусливые монстры сварились заживо.
      Сокол Анда на высокой скорости летал над островом и распевал песни волшебные, которые погрузили в сон немало призраков. Глазастые демоны пытались криками и руганью разбудить своих, только это не всегда удавалось. Тысячи и тысячи монстров засыпали и более не пробуждались, потому что Анда сжигал их огненными заклинаниями и убивал другими способами. Каюрмэ дралась против сотни тысяч тварей где-то далеко от Альдобурима; остальные чудотворцы по-прежнему находились возле пирамид и обороняли источник нашего могущества. Жаркий был день, и духи Аторамона начали мечтать о спокойствии и тишине, но атаки озверевших демонов не давали нашим сородичам расслабиться. Только Каюрмэ и Анда оставались бодры, особенно Каюрмэ: с каждым убитым врагом она получала дополнительный заряд энергии. Анда тоже получал великое удовольствие от битвы, а также от собственных песен.
      Один враг, похожий на летающего таракана со множеством лапок, держал при себе некое устройство, которое выглядело как блестящий металлический куб. Таракан гладил этот куб лапами, и устройство играло громкую и крайне омерзительную музыку. Для чего призракам этот инструмент, определить не удалось: они либо хотели музыкой поднять боевой дух своего войска, либо желали испортить нам настроение неприятными звуками. Как работало это устройство, мы тоже не ведали, но и не стремились узнать.
      Анде надоело слушать эту ерунду, и он убил призрака огненным заклинанием. Куб уцелел: Анда попробовал магией или силой мысли уничтожить его, однако загадочная игрушка оказалась крепкой. Тут на чудотворца накинулись призраки: пока он отбивался от нечисти, другой таракан схватил куб и тоже принялся играть музыку. Сокол отразил нападение и оторвал таракану голову, но появился третий таракан, который забрал куб и ринулся прочь. «Что у них за любовь к этой штуковине?» — удивился Анда и устремился за похитителем куба. Погоня была недолгой: Атор решил помочь брату и лучом зелёным разрезал таракана надвое.
      Однако и в этот раз куб оказался невредим. Анда когтями схватил его и в небо поднял: увидев это, призраки пришли в ярость и бросились атаковать чудотворца. Поняв, что сей предмет важен для врага, сокол стал на бешеной скорости кружить над островом, держа куб лапами, а глупые демоны преследовали птицу и грозно ругались. Атор лучами сжигал преследователей, но монстры не прекращали погоню: настолько сильным было у демонов желание вернуть куб. Безумие врагов снова причинило им большие потери.
      Когда соколу наскучила эта игра, он предложил Атору выстрелить оранжевым лучом в проклятый куб, что и было сделано. Куб опять показал стойкость: он не расплавился, а лишь немного раздулся. Способность производить музыку данная вещица потеряла: убедившись в этом, призраки разгневались и вновь атаковали Анду, а сокол когтями схватил одного из монстров, похожего на длинную летающую дубинку с шипами, и стал этим монстром бить остальных тварей. Выбор оружия был удачным: шипы этого существа вырабатывали яд, который убивал моментально, и врагов такой дубинкой Анда положил не меньше тысячи.
      Мирит уничтожила мало демонов, но она тоже помогала защищать пирамиды. Чудотворица в образе гигантского паука лепила шарики из паутины и силой мысли швыряла их во врагов. Демоны приклеивались к паутине и падали на землю, и если они выживали при падении, то паутина не давала им двигаться и нападать. Гезе тоже попробовала такой вид атаки, однако затем решила, что куда эффективнее быть соколом и громить врагов боевыми заклинаниями. Атор, Гезе и Мирит старались не подпускать злодеев к пирамидам и неплохо выполняли эту задачу, но к началу третьего дня сражения возникли серьёзные проблемы.
      Поначалу только немногие враги стремились разрушить пирамиды: основная масса призраков нападала на чудотворцев, желая убить их раз и навсегда. Бессмертные духи моментально возрождались, но демоны продолжали атаковать их. Причина таилась в мотивации врагов: призраки явились сюда для совершения боевых подвигов, однако подвигом эти твари считали победу над живым врагом, а не борьбу против неподвижных зданий. Тщеславные злодеи тратили время и воинов на бесплодные попытки уничтожить тех, кому Бог подарил жизнь вечную, а пирамидам враги наносили незначительный ущерб.
      Но слишком уж велика была армия негодяев, прибывшая на Аторамон: в конце концов демоны разрушили магические чары, которые давали пирамидам дополнительную прочность. Пирамиды стали уязвимы, и демоны это заметили, и огромными толпами бросились ломать и крушить их. Чудотворцы не смогли справиться с наплывом врагов и отступили к главной пирамиде, а монстры спрятались позади малых пирамид, где тварей невозможно было достать лучом, и стали яростно грызть и царапать эти сооружения. Защита главной пирамиды являлась важнейшей задачей, и на это дело мы направили оставшиеся силы.
      И злодеи разрушили одну малую пирамиду, затем другую, после чего снесли и третью. Разбитые атаками нечисти на множество кусков, малые пирамиды погасли и перестали давать нам мистическую силу. Магия наша ослабла, и лучевое оружие стало причинять врагам меньше ущерба. Чтобы компенсировать это, Атор принялся стрелять лучом в несколько раз чаще, отчего пирамида начала быстро нагреваться. Перегрев пирамиды грозил разрушить её, но мы об этом уже не думали: громадные волны призраков устремились к последнему источнику нашей силы, и мы хотели истребить как можно больше мерзавцев перед завершением битвы.
      В итоге призраки опять собрались в гигантский летающий кулак, который попытался с разбега врезаться в пирамиду. Затея не удалась: Атор произвёл несколько залпов зелёным лучом по кулаку, моментально распилив сотни тысяч демонов на кусочки. От криков и шипения врагов дрожали небо и земля, и рыжая пустыня Аторамона пополнилась многими трупами злодеев. Кулак рассыпался, и Атор начал оранжевым лучом бить призраков, и кристальный шар на вершине пирамиды стал испускать дым. Оранжевые лучи свели в могилу ещё сотню тысяч негодяев, и враги хрипели от ужаса и ненависти.
      Войско захватчиков редело. Сотни племён демонов были полностью уничтожены, и мы убили огромное количество вражеских авторитетов. Вожди демонов тряслись от негодования; их телохранители тоже не испытывали приятных ощущений. Тысячи и тысячи призраков удирали подальше от острова, и главари последовали их примеру: отряд вождей с охраной развернулся и полетел прочь, и ни один призрак из этого отряда так и не принял участия в битве. «Эй, куда?» — хохотал неунывающий Анда, отбиваясь от тьмы врагов. — «А кто награждать своих за подвиги будет? Вы обещали!»
      «Я этим жирным сама сейчас выдам награды!» — прогремела Каюрмэ и соколом чёрным ринулась преследовать вождей. Помощь чудотворицы в обороне пирамиды более не требовалась: увидев бегство главарей, призраки испугались, а многие разгневались. Недовольство и страх переросли в панику, и толпы уцелевших демонов бросились кто куда, и атаки на пирамиду прекратились. Лучевое оружие вышло из строя, но битву мы всё-таки выиграли. «А давайте-ка ещё немного покоцаем этих болванов», — сказала Гезе. — «Чем меньше выживших, тем спокойнее наше будущее. Вперёд, и да будет это во благо, как любит говорить наш брат Алаолорэ».
      Устремились бравые соколы вслед за призраками, стали резать, рвать и давить их, используя силу мысли. Враги не пытались защитить себя: непреодолимый ужас гнал их с острова. Атор в погоню не пустился: он остался сторожить пирамиду. Чем дольше глядел Атор на последствия битвы, тем печальнее он становился. Главная пирамида Альдобурима была страшно изуродована: враги оставили на ней много царапин и глубоких трещин, а также выдрали из неё значительные куски кристалла. Из-за такого ущерба производительность пирамиды снизилась, и духи Аторамона получали меньше мистической силы. Магия чудотворцев ослабла, поэтому Анде, Гезе и Мирит стало труднее убивать монстров, да и скорость наших воинов заметно упала.
      Главная пирамида оказалась крепкой: Атор духовным взором рассмотрел внутреннюю структуру пирамиды и заключил, что в ней нет ни одной опасной микротрещины, то есть постройку можно было легко отремонтировать. А лучевому оружию не повезло: кристальный шар расплавился и превратился в бесформенный кусок мутного стекла. Неистовая стрельба лучами нагрела оружие до предела и в итоге уничтожила его, однако свою задачу это изобретение выполнило. Нам не понадобились ни красные, ни фиолетовые лучи, но боевая мощь оранжевого и зелёного луча произвела впечатление на всех чудотворцев Собора.
      Малым пирамидам не повезло: от них остались только горы чёрных обломков. Эти куски кристалла уже не вырабатывали мистическую силу: они постепенно теряли свою идеальную структуру и снова превращались в обычный камень, после чего рассыпались на множество мелких песчинок. В том мире всё было подвержено гниению и распаду: этот глупый закон природы мы намеревались отменить.
      Семь из восьми подземных бомбохранилищ тоже были разрушены. Бассейн для купания опустел; на месте лаборатории Атора и сада кристаллов дымились развалины. Вся оранжевая земля острова была усеяна телами призраков; миллионы трупов уже начали разлагаться, и от них исходила чудовищно мерзкая вонь. Трупы лежали везде: на земле, на скалах, среди руин. Огромные горы мертвецов красовались возле каждой из пирамид. Лишь немногие призраки после смерти не исчезали, а становились трупами, но в этой битве убитых было невероятно много, и урожай мёртвых тел оказался впечатляющим.
      Лучевое оружие било так сильно, что пострадали даже крупные скалы, которые почти все развалились на мелкие камни. Небольшой кусок суши отсоединился от летающего острова и неподвижно повис в воздухе возле Аторамона: это тоже последствия стрельбы лучом. Теперь у нас появился второй остров, хоть и миниатюрный: названия давать ему мы не стали, поскольку не было в этом обломке ничего примечательного. Кое-где земля покрылась трещинами и кратерами, а значительная доля песка расплавилась и преобразилась в стекло.
      Атор смотрел на эти разрушения, и тяжёлая грусть парализовала его. Он преобразился в зелёного жука и начал собирать материал для починки пирамиды, но вскоре бросил это дело, лёг на землю и замер, перестал замечать всё вокруг себя. Мы все почувствовали страдания Атора, и больно стало всем нам, ведь мы с ним одна семья, один Род. Жук потускнел от горя, а мы попробовали мысленно поговорить с ним, чтобы утешить его, но чудотворец не слышал нас. В тот момент Анда, Гезе и Мирит были далеко от острова: они преследовали и уничтожали сбежавших врагов. Ощутив печаль Атора, чудотворцы расстроились. «Надо бы брату помочь», — заметил Анда, золотой сокол. — «Вот что, сестрицы: вы тут убивайте злыдней, а я сделаю Атора снова бодрым и весёлым. Не скучайте!»
      Вернулся Анда на остров, и туда же явилась Мирит в облике серого сокола. Гезе продолжила погоню за призраками, а Мирит с Андой приземлились возле Атора. Жук не обращал внимания на сородичей: он лежал неподвижно, спрятав лапки и усики-антенны под себя. «Моему Атору плохо», — сказала Мирит. — «Почему Атору плохо?»
      «Враги уничтожили плоды его труда», — объяснил Анда. — «Давай спасём Атора от печали, пока она его не съела изнутри. Род никогда своих в беде не оставит: верно, непоседа?»
      Мирит согласилась, и чудотворцы принялись действовать. Сперва Мирит превратилась в серую белку, взяла жука передними лапами и стала осторожно гладить его и щекотать. Этот метод помог многим душам вновь обрести радость, но сейчас он не подействовал: Атор по-прежнему оставался печален. Тогда духи затеяли игру: Анда тоже сделался белкой, а Мирит аккуратно бросила ему жука. Анда поймал Атора передними лапами и бросил его обратно, а Мирит поймала и снова бросила Анде. Любимое развлечение Чудотворцев: один из духов исполняет роль мяча, а остальные кидают его друг другу, причём в этой игре больше всего удовольствия получает тот, кому выпала честь быть мячом. Но и такая забава не вывела Атора из депрессии, и он даже лапкой не пошевелил. «Атор не позволял вам швырять его словно игрушку», — сообщила Гезе. — «И никакой радости от вашей возни он не испытывает».
      «Не позволял, но и не запрещал», — ответил Анда. — «Не беспокойся, подруга: есть у меня другие способы поднять ему настроение! Я тебя избавил от негативных эмоций, и ему тоже помогу. Анда своё дело знает!»
      Мирит попробовала развеселить Атора: серая белка взяла жука лапами, крылья ему подняла и стала носом пушистым щекотать ему спину. «Лети, лети, лети», — говорила Мирит брату. — «Атор должен летать! Высоко, высоко!»
      Увы, эти ласковые слова не вернули Атору радость: зелёный жук оставался неподвижен. Мирит сделалась волчицей, начала носом подбрасывать грустного жука в воздух, однако такая игра тоже не принесла чудотворцу избавления от печали. Тогда Мирит сама стала жуком с серебряными крыльями: в таком виде она залезла на Атора, принялась чесать ему голову усиками. «Ты жук, я жук!» — сказала Мирит Атору. — «Мы жуки! Нельзя грустить! Атор весёлый! Весёлый Атор!»
      Мирит умеет утешать сородичей, только на сей раз она потерпела неудачу. Чудотворица снова превратилась в белку, стала передней лапой гладить крылья Атора, надеясь вернуть им прежний блеск, но это не произвело эффекта. Затем Анда взял жука у чудотворицы. «Довольно, брат, не надо унывать!» — обратился Анда к Атору. — «Пирамиды ты заново построишь, и будут они не хуже прежних, уверяю! Давай-ка белками порезвимся, побегаем: этот облик любого сделает счастливым, ты сам знаешь!»
      Атор поглядел на брата, а затем преобразился в белку с зелёной шерстью. Нас это всех обрадовало: Атор начал понемногу выходить из депрессии. «Отлично, сородич!» — сказал Анда. — «Только окрас никуда не годится. Какой у тебя ещё любимый цвет?»
      Чёрный, оранжевый и зелёный цвета нравятся Атору: они присутствуют в каждом его творении. Поэтому Атор сменил окрас и стал оранжевой белкой, только грудь и живот у него были теперь белыми. Довольная Мирит на спину легла, а передними лапами схватила роскошный хвост Атора, начала тянуть его на себя. Удивлённый Атор попытался сбежать от игривой чудотворицы, но его хвост она держала крепче некуда. «Мой Атор!» — заявила она. — «Не пущу! Атор должен быть весёлым!»
      «Пока ты такой печальный, она не отстанет от тебя», — сообщил Анда брату. — «Эй, беззаботная Мирит, отпусти сородича! Мы с ним хотим сыграть в догонялки, а ты мешаешь. Убери-ка от него свои жадные когтистые лапки».
      Серая, разумеется, не послушалась, и Анда начал собственным беличьим хвостом щекотать ей мордочку. Мирит сопела и мурлыкала от удовольствия, но продолжала цепко держать хвост Атора. Затем Анда принялся когтями чесать нос Мирит, а она стала отбиваться сперва задними лапами, потом передними. Атор освободился и бросился бежать, а Мирит и Анда ринулись за ним. Белки преследовали брата по всему острову, но получить удовлетворение от игры Атор не сумел. Он в итоге споткнулся и упал, после чего стал добычей Анды, который преобразился в золотого волка и схватил Атора зубами. «Мой Атор, мой!» — возразила Мирит, которая тоже приняла облик волка.
      «Извини, собачка: не твой день сегодня», — ответил ей Анда. — «Этого зверька я сам слопаю, а тебе придётся лизать камни».
      Снова поступило мысленное сообщение от Гезе. «Атор до сих пор несчастен», — сказала она. — «Вы, пушистые безобразники, только зря его мучаете. Придумайте нормальный способ развеселить брата: вы это можете, я уверена».
      Дух игривости и дух великолепия действительно являются мастерами удовольствий. Анда посадил Атора себе на голову, а сам начал сиять от радости. Именно так: всё тело Анды стало излучать ясный золотой свет, который дарит радость тем, кто поблизости. Ощутив прилив счастья, Мирит легла на бок, закрыла глаза и снова замурлыкала, но Атору золотые лучи не принесли утешения.
      Чудотворцы попробовали такую игру: сперва Мирит и Анда превратились в орлов, после чего Анда когтями взял Атора и поднял его высоко в небо, а затем выпустил из лап. Атор на землю не упал: его подхватила Мирит, которая тоже сбросила его с большой высоты. Так наши птицы кидали и ловили белку в воздухе, и это был особо увлекательный способ игры в мяч. Атор не проявил интереса к этой забаве: он думал о чём-то своём, пока орлы резвились с ним как с игрушкой. Тогда духи сменили развлечение: Анда посадил Атора себе на спину, а Мирит в облике маленького жука приземлилась на голову белки. Золотой орёл Анда кружил над островом, исполняя песни, а Мирит подпевала брату и заодно щекотала Атора усиками и лапками. Щекотка Мирит одолеет любого, но Атор оставался печален.
      На землю Анда спустился и превратился в красивого золотого коня, а Мирит сделалась коброй серебристой. Стал бегать быстроногий Анда по всему острову и сородичей катать на себе: Атор сидел на спине Анды, а Мирит расположилась у коня на голове. Однако и такая прогулка не сделала Атора счастливым: он упал на землю и спрятался среди камней. Мирит нашла Атора и кольцами своего змеиного тела обняла зверька покрепче. «Моя добыча!» — объявила Мирит. — «Грустный бельчонок, не грусти!»
      «Только не раздави Атора, приставучая ты змейка», — заметил Анда, который тоже явился в образе кобры. — «Если Атор погибнет, то уже не захочет возвращаться в эту вселенную: брат наш спрячется где-нибудь в своих мирах и будет страдать там, а нам придётся его искать. Чем скорее мы спасём сородича от печали, тем лучше для него».
      Мирит попыталась гипнозом змеиным заколдовать Атора. «Не грустить!» — велела она Атору. Оранжевый зверёк не поддался чарам: он отвернулся и не стал смотреть кобре в глаза. На Аторамон вернулась Гезе в образе белого сокола: она больше не могла преследовать призраков, поскольку скорость её полёта снизилась после разрушения пирамид, а призраки оказались шустрее. «Всех убить не получилось, но и так сойдёт», — сказала Гезе. — «Мирит, прошу тебя, отпусти белку. Я его сама попробую утешить».
      Мирит не собиралась отдавать Атора, и чудотворцам пришлось щекотать змею, пока она не освободила пленника. Гезе приняла вид белой волчицы: она обняла Атора передними лапами, начала гладить его и о чём-то мысленно говорить с ним. Чуть позже Гезе обратилась за помощью к Роду Великому, и мы все направили чудотворице свои позитивные мысли, образы и чувства, которые Гезе затем сообщала Атору. Зверёк оранжевый заметно успокоился и стал менее мрачным: доброта бесконечного множества бессмертных сородичей оказалась сильнее вызванной демонами печали. В этом наше отличие от всяких злодеев и монстров: у нас каждый заботится о каждом.
      Тут мы увидели, что к острову приближается маленький шар света. Это оказалась молния, которая недавно сбежала от нас: она решила заняться вредительством. Молния направилась к главной пирамиде и попробовала теплом своим расплавить её поверхность. Атор пришёл в ярость: он превратился в оранжевого сокола и устремился к шаровой молнии, которая тут же попыталась уплыть. Но не удалось твари сбежать: Атор силой мысли раздавил её, и молния взорвалась, убив чудотворца. Сокол возродился и осмотрел ущерб, который молния причинила пирамиде, после чего взялся ремонтировать свою постройку. Атор вновь начал собирать мелкие камни и делать из них магический кристалл, который он затем встраивал в пирамиду. «Глядите: брат снова занялся любимым делом!» — сообщил Анда. — «Строительство и возня с минералами — вот те вещи, которые делают Атора счастливым! Не будем ему мешать: скоро он сам забудет о печалях и тревогах. Давайте и мы немного поработаем: очистим нашу землю от мусора и вернём ей прежнюю красоту!»
      «Вы с Мирит работайте, а я буду сторожить остров», — сказала Гезе. — «Без луча мы уязвимы, а демоны могут вернуться».
      Распределив роли, духи принялись их исполнять. Сперва следовало разобраться с трупами врагов: соколы Анда и Мирит силой мысли собирали мертвецов по всему острову и складывали их в большие кучи, которые затем поджигали. Некоторые призраки оказались живы, но без сознания: этих чудотворцы поместили в подземное хранилище, вход в которое закрыли большим камнем. Среди трупов духи нашли предметы, которые выглядели как пучки разноцветных лоскутов ткани: мы предположили, что это флаги вражеских племён. «Тряпкам бесы поклонялись и подохли ради них!» — смеялся Анда, бросая эти знамёна в огонь. — «Нет, глупые, оно того не стоило! Я тоже могу сшить такую ерунду, но считать её своим богом может только безумец».
      Мирит взяла одну связку флагов и надела её себе на голову. Анда попытался отнять флаги у чудотворицы, но весёлая птица ускользнула от брата и стала летать над островом, любуясь своей находкой. «Тряпки мои!» — свистела серая. — «Хочу поклоняться тряпкам! Мирит безумная!»
      Недолго развлекалась Мирит с этим нелепым париком: он соскользнул с её смешной головёнки и упал в огонь, где моментально сгорел. Вонь от мертвецов усилилась при их сжигании, но ветер помог: он унёс этот запах с собой. От миллионов монстров остались только горы пепла, которые вместе с ласковым ветром улетели куда-то в голубые дали. Неплохое зрелище.
      Далее духи осмотрели руины Мириданэ. Кристаллы сада к тому времени вновь превратились в камень, из которого они и появились изначально, но кое-какие мелкие обломки кристалла сохранились. Чудотворцы собрали эти осколки и попробовали вырастить из них новый сад, но не получилось: магическая сила кристаллов иссякла. Место, где прежде был сад, чудотворцы очистили от камней; развалины лаборатории тоже были снесены. Остров стал выглядеть более-менее достойно. Только руины пирамид портили картину: Атор решил использовать их как источник строительного материала для возведения новых пирамид.
      Выполнив работу, Мирит и Анда взялись охранять остров от демонов, а Гезе спустилась в подземное помещение, где томились выжившие в битве призраки. Разбудив призраков, чудотворица устроила им допрос: хотела она выведать у них, сколько ещё врагов в этом мире и каковы их замыслы и возможности. Монстры ничего ценного не рассказали, и Гезе избавилась от них. Некоторые пленники бились в истерике: их перед битвой кормили какими-то веществами для увеличения храбрости, действие которых закончилось, отчего монстры снова стали трусливыми и вскоре умерли от ужаса. Вожди нечисти умели делать своих рабов послушными, пусть и на короткое время.
      А чем в те дни занималась Каюрмэ? Она чёрным соколом преследовала вождей и их отряд, но злодеи оказались быстры, и чудотворица очень скоро потеряла их из виду. Долго рыскала воительница по голубым небесам, однако не удалось ей найти сбежавших демонов. Каюрмэ обнаружила только две сотни трупов рядовых призраков: они плавали по воздуху и разлагались, а какова причина их гибели, мы не знаем. «Хоть бы раз главари нечисти сразились со мной!» — возмутилась Каюрмэ. — «Вечно они убегают! Всё равно поймаю гадов и уничтожу: они только время моё тратят».
      Вдруг чудотворица увидела ещё одного рядового монстра, живого. Разгневанная Каюрмэ бросилась догонять его, а он выстрелил в неё потоком липкой белой слизи. Эта дрянь замедлила полёт Каюрмэ, и чудотворице пришлось сменить облик, чтобы моментально очистить перья от слизи. Каюрмэ стала чёрным орлом и приготовилась убить демона, но тот успел исчезнуть. Поиски врагов затянулись, и воительница начала скучать. В девяносто седьмой день сто двадцать седьмого года Каюрмэ вернулась на остров: там она в образе чёрной волчицы легла на спину, закрыла глаза и стала смешно дёргать лапами. Любопытный сокол Анда приземлился возле волчицы и начал чесать ей шею клювом и когтями. «Что с тобой, зверюшка?» — поинтересовался Анда. — «Ты плохо выглядишь!»
      «Пропади, пернатый», — ответила Каюрмэ. — «Я тут умираю от тоски, а ты пристаёшь. Бедная я! Никто меня не любит! Сородичи помогли Атору, а про меня забыли. Вот если бы они устроили для меня какое-нибудь маленькое развлечение! Но не станут они этого делать, потому что страшные зануды. Не умеют они веселиться и не хотят! Как же мне одиноко в этом мире!»
      Каюрмэ Таикталлур знает лишь три развлечения: война, война и ещё раз война. Анда, Мирит и Гезе решили сразиться с Каюрмэ, чтобы доставить ей удовольствие. Анда превратился в орла, Мирит в кобру, Гезе в волка, и все трое одновременно атаковали Каюрмэ, но чёрная чудотворица внезапно преобразилась в большого и сильного динозавра! В этом облике она выглядела так: две ноги с огромными когтями, пара маленьких передних лап, мощное телосложение, широкая зубастая пасть и длинный толстый хвост. А рост у динозаврихи оказался лишь немного ниже высоты главной пирамиды: столь крупного животного не было прежде на острове. Откуда взялся у Каюрмэ такой облик, сказать трудно: другим духам он был недоступен. «Удивлены, чудики?» — грозно смеялась Каюрмэ. — «Наконец-то позабавимся! Враги отказались драться со мной, поэтому я буду кошмарить вас!»
      Чудотворцы действительно не были готовы к такому сюрпризу и оказались легко побеждены: Каюрмэ проглотила орла, ногой раздавила змею, а волчицу ударила хвостом и убила на месте. Перед гибелью Мирит укусила динозавра, но яд не подействовал. Довольная Каюрмэ рычала громче некуда, и от её голоса обрушились многие скалы на острове. Духи Аторамона сдаваться не пожелали: они возродились в облике быстрых ласточек, стали летать вокруг чёрной и всеми видами магии расстреливать её. Мы решили мысленно подключиться к разуму Каюрмэ, чтобы попробовать найти в глубинах её памяти навык превращения в динозавра, который мог бы принести нам немало пользы. Каюрмэ была увлечена дракой и не заметила вторжения в её разум.
      Долго чудотворцы били динозавра магией, но воительница выстояла: для победы над Каюрмэ духам не хватало мистической силы. Анда хотел песнями усыпить Каюрмэ или хотя бы свалить её с ног, только хитрая чудотворица не поддалась: вероятно, она выработала у себя иммунитет к голосу Анды. «Один мой зуб сильнее всех вас вместе взятых!» — радовалась она. — «Плохо стараетесь! Искусный воин одолеет любого противника, даже такого громадного! Вам надо учиться военному делу!»
      Будь у духов Аторамона лучевое оружие, битва эта была бы крайне коротка. Анда, Мирит и Гезе в образе пчёл стали кусать Каюрмэ, однако тонкие жала насекомых не смогли пробить шкуру динозавра. Пчёлы преобразились в гигантских пауков, но и в этом случае Каюрмэ превосходила их по размерам: она просто давила пауков ногами. Пауки покрыли землю паутиной, и Каюрмэ пару раз наступила в эту липкую жидкость, но приклеить динозавра к земле духи не сумели. Был у Каюрмэ ещё один способ атаки: чёрная своей огромной пастью схватила большой кусок скалы и метнула его в противников. Тяжёлая скала пролетела немалое расстояние и приземлилась Анде на голову: чудотворец был пауком, а сделался плоской лепёшкой. «Она права: мы неправильно сражаемся!» — сказал Анда. — «У неё наверняка есть уязвимые места: найдём их, и она будет повержена!»
      Анда возродился в образе ласточки, и Гезе с Мирит взяли себе такие же облики. Три птицы принялись на высокой скорости летать вокруг Каюрмэ и клевать её, нанося удары в голову, в ноги, в хвост. Чёрная не могла противостоять таким быстрым атакам, но они не причиняли ей урона. «Глупые птички, ваши маленькие клювики меня не завалят!» — гремела Каюрмэ. — «Однако верю: вы победите! Вам надо только придумать выгодную стратегию! Думайте, крылатые, и всё получится!»
      Была у нас в запасе одна хитрость: скоро мы поняли, как превращаться в динозавра, и знание это мы вытащили из памяти Каюрмэ. Анда захотел первым испытать новую магию: он немедленно преобразился в могучего золотого динозавра, и ростом он стал даже немного выше Каюрмэ. Счастливый Анда ударил хвостом по земле, устроив небольшое землетрясение, после чего зарычал как тысяча злобных волков. «Вот она, моя стратегия!» — провозгласил новоиспечённый динозавр. — «Ощути мой гнев, рептилия!»
      Каюрмэ не боится сражаться с крупными противниками; наоборот, она такие битвы обожает. «Да, парень, ты хорош!» — обрадовалась чёрная. — «Великолепно острые зубки! Давай, красавчик, покажи силу своего укуса!»
      Динозавры раскрыли пасти и ринулись навстречу друг другу. Каюрмэ попыталась цапнуть золотого динозавра за шею, но тот увернулся и ударил чёрную хвостом по морде. Чудотворица нанесла брату такой же удар, однако головы у обоих противников оказались прочными. Земля дрожала под ногами гигантов; они покрыли её своими глубокими следами. Мы попросили динозавров не приближаться к пирамиде, чтобы они случайно не разрушили её, и битва происходила на значительном расстоянии от Альдобурима.
      Каюрмэ ловким ходом избежала атаки Анды, зубами схватила брата за хвост, и золотой свалился на землю. Чёрная подошла к упавшему противнику, придавила его к земле ногой и приготовилась разодрать ему шею. Вмешалась Мирит, которая тоже стала динозавром, только цвет шкуры у неё был серым. «Мирит спасёт Анду!» — объявила серая чудотворица и зубами вцепилась в спину Каюрмэ. Победить чёрную непросто; Каюрмэ толкнула сестру, и та упала на бок, подняв тучи пыли в воздух. Анда и Мирит в образе динозавров были тяжелы и неуклюжи: подняться на ноги они смогли только с третьей попытки. Четвёртый динозавр, ярко-белый, присоединился к сражению: это была Гезе, которая зубами взяла большой камень и швырнула его в Каюрмэ, только чёрная вовремя пригнулась, и камешек мимо пролетел. «Битва великанов!» — ликовала Каюрмэ. — «Эй, Атор, а ты почему до сих пор не динозавр? Иди к нам: повеселимся впятером!»
      Атор был занят починкой пирамиды и не обратил внимания на слова чудотворицы. Гезе метнула ещё один камень в Каюрмэ, а та швырнула другой кусок скалы в белую чудотворицу: оба камня столкнулись в воздухе и с грохотом рассыпались на мелкие кусочки. «Люблю разрушения!» — провозгласила Каюрмэ. — «Чего это мои сородичи такие слабые? Втроём не могут со мной справиться!»
      Динозавры Гезе, Мирит и Анда начали подбирать большие камни и кидать их в Каюрмэ, а чёрная уворачивалась от атак и хохотала. Некоторые камни Каюрмэ разбивала ударами хвоста, другие бросала обратно в сородичей. Затем три динозавра окружили чёрную, стали грозно зубами щёлкать, но укусить Каюрмэ им не удавалось, поскольку она яростно защищалась. «Кто погиб, тот проиграл!» — объявила она. — «Гезе, ты медленно ходишь: в бою копуши долго не живут! Анда, тебе пора научиться думать: твои удары не достигают цели! Мирит, а ты вообще не боец: тебе следует быть кроликом или овцой, но не могучим динозавром! Смени облик, серая!»
      «Я динозавр!» — ответила Мирит. — «Загрызу, затопчу! Берегись меня!»
      Сказав это, Мирит совершила неслабый прыжок в сторону Каюрмэ, которая отступила на несколько шагов. Мирит продолжила совершать кроличьи прыжки, а Каюрмэ не подпускала её к себе: завершилось это тем, что Каюрмэ споткнулась и упала на песчаную дюну, а остальные динозавры подбежали к чёрной чудотворице и зубами мощными порвали её на мясо. Чудотворица погибла, но тут же возродилась в образе динозавра. «Превосходно!» — сказала она. — «Знала, что вы победите! Это был первый урок боевых искусств, а теперь приступим ко второму! Сейчас вы должны снова одолеть меня, только я буду динозавром, а вы какими-нибудь мелкими зверюшками. Да, будете белками! Без магии и прочих уловок. Поглядим, решите ли вы такую трудную задачу!»
      Не было у духов желания драться с Каюрмэ до бесконечности, поэтому они нашли способ избавиться от воительницы. «Каюрмэ, ко мне только что пришло видение», — сказала Гезе. — «Я наблюдала большую стаю призраков: они плывут к нашему острову».
      «Новое вторжение?!» — снова разгневалась Каюрмэ. — «Твари совсем страх потеряли? Я превращу их в котлеты!»
      Боевая чудотворица попробовала взлететь, но быстро поняла, что массивному динозавру в воздух не подняться. Тогда она превратилась в чёрного сокола и поспешила на поиски врагов. Ложь Гезе оказалась правдой: Каюрмэ действительно нашла отряд призраков недалеко от острова. Убив монстров, Каюрмэ не стала возвращаться на Аторамон. «Посмотрю, нет ли других демонов поблизости!» — сообщила она по мысленной связи. — «Уроки боевых искусств продолжим в другое время! Война зовёт меня!»
      Каюрмэ продолжила охоту на призраков, а остальные чудотворцы занялись другими делами. Атор иногда надевал на себя облик динозавра и использовал его физическую силу для дробления больших скал на мелкие обломки, которые строитель затем легко преображал в магический кристалл. Анда и Мирит любили сражаться друг с другом в образе динозавров, и немало камней они разрушили своими зубами и хвостами. Враги больше не появлялись вблизи острова: уроки прошлого года они запомнили надолго. Гезе решила снова заняться ясновидением: она мысленным взором наблюдала за далёкими небесами, пыталась разглядеть в них что-нибудь интересное. И в пятьдесят первый день сто двадцать восьмого года чудотворицу посетило вот какое видение.
      Гезе увидела оранжевый летающий остров, похожий на наш: определить расстояние до него она не смогла, и ей не удалось определить, в каком направлении от Аторамона он расположен. Незнакомый клочок суши оказался населён демонами: Гезе чётко наблюдала многотысячные стаи призраков, которые летали туда-сюда над островом. Призраки были не только в небе, но и под землёй: внутри острова находились огромные пещеры и тоннели, выкопанные монстрами. В подземельях жили вожди демонов: Гезе заметила нескольких жирных слизней, которым прислуживали твари поменьше и послабее. Вожди прятались в пещерах, густо украшенных всякими вещами: тряпками, бусинками, драгоценными камнями. Откуда враги брали эти вещи, чудотворица не знала. Подземелья были нужны главарям нечисти для защиты от чужаков и предателей, а также для демонстрации власти и богатства самих вождей; Гезе догадалась об этом, поскольку превосходно знала психологию тиранов и прочих злодеев.
      В последующие дни мысленному взору Гезе открылись и другие острова этого мира. Некоторые острова кишели демонами, другие были по каким-то причинам необитаемы. Сложилась такая картина вселенной: космос, наполненный светящимся голубым воздухом, а в нём иногда попадаются неподвижные острова из оранжевого камня. Повсюду злые призраки летали и друг друга убивали ради захвата островов и участков неба. Мы понимали, что не будет в том мире порядка, красоты и смысла, пока не уничтожим всех монстров, а для выполнения такой сложной задачи нам требовалось много мистической силы. Была и другая проблема: после гибели чудотворцы могли возрождать себя только возле источника этой силы, то есть на нашем острове. Мы хотели, чтобы духи были способны возрождаться в любой точке этой вселенной, поскольку так удобнее воевать с призраками. И решили мы сделать Аторамон подвижным, чтобы он мог свободно плавать по миру: это избавило бы нас от многих трудностей. Разработку этой идеи мы поручили комитету Созидателей.
      Спустя два года трудолюбивый Атор полностью восстановил главную пирамиду и наделил её всеми необходимыми магическими чарами. После этого он устроил себе новую лабораторию, а разместилась она в том подземном помещении, которое прежде использовалось для хранения летающих бомб. Атор укрепил стены, пол и потолок подземелья слоями прочного кристалла, а затем из того же материала изготовил различные инструменты, с помощью которых начал строить новое лучевое оружие. За пару лет ни один призрак или иной демон не явился на Аторамон, однако забывать об обороне мы не могли. Строитель поначалу решил, что оружие должно стрелять только зелёными и оранжевыми лучами, но после мысленного разговора с Ди-Най он добавил розовые лучи.
      В семьдесят девятый день сто двадцать девятого года на острове произошли такие события. Динозавры Мирит и Анда играли в мяч на широкой равнине, а роль мяча исполнял большой гладкий камень. Внезапно камень начал шевелиться, а затем попытался уползти прочь от чудотворцев. Увидев такое, Мирит издала недовольное урчание. «Мяч не убежит!» — заявила она. — «Мой мяч!»
      Мирит попробовала остановить камень, наступив на него, только странный кусок породы оказался силён: он сбил серого динозавра с ног и продолжил движение. Чудотворица поступила иначе: она зубами взяла камень и подняла его повыше, но он выскочил из её пасти и куда-то поплыл по воздуху. «Вредный мяч!» — пыхтела Мирит. — «Играть хочу!»
      «Камешку наскучила твоя игра», — сказал Анда. — «Гляди, он неплохо летает и без нашей помощи! До чего весело!»
      Две ласточки, оранжевая и белая, примчались с другого конца острова и стали кружить над загадочным камнем: это явились Атор и Гезе. «Снова каменный демон», — объяснила Гезе. — «Он хочет собраться из кусков земли. Уничтожьте его!»
      «Сделаю!» — провозгласил Анда и попробовал хвостом разбить летающий камень. Подлый мяч решил атаковать чудотворца и на высокой скорости устремился к нему, стал бить его по спине и животу; Анде пришлось защищаться ударами хвоста. Мирит тоже лупила камень хвостом, и твёрдая скала выдержала сотню ударов, после чего развалилась на множество мелких фрагментов. Обломки сдаваться не хотели: они собрались в стаю и продолжили нападать на Анду. Забавное зрелище: динозавр сражается с кучкой летающих камней. Гезе и Атор начали стрелять огненными заклинаниями, желая расплавить эти зачатки монстра, но магия не вредила камням. «Рекомендую вам их проглотить», — посоветовала Каюрмэ по мысленной связи. — «Тогда они точно никуда не улетят! Будут сидеть у вас в животиках!»
      «О, а ты почему не присоединишься к нам?» — спросил у неё Анда. — «Ты обожаешь всякие драки!»
      «Да! Именно поэтому я сейчас убиваю тысячи мерзких демонов! Некогда мне с камушками воевать: вас там четверо, и вы с когтями и зубами, так что действуйте! Желаю приятной драки!»
      Каюрмэ где-то далеко воевала с призраками, и радость, которую она испытывала, ощущали все мы. Гезе превратилась в белого динозавра, Атор в оранжевого, и четвёрка гигантов принялась бить хвостами необычную тварь. Мирит решила последовать совету Каюрмэ и попробовала проглотить летающие камни, но они легко ускользали от серого динозавра. Камням битва вскоре надоела, и они по воздуху поплыли в сторону главной пирамиды. Лучевого оружия у нас не было, и духи забеспокоились. Они преобразились в огромных пауков и кое-как смогли задержать летающие камни, паутиной склеив их и прилепив к земле. Камни метались туда-сюда, пытаясь вырваться из ловушки, скрипели и гудели. «Что теперь?» — спросил Анда.
      «Атор, тебе надо поскорее изготовить лучи», — сказала Гезе. — «А мы будем следить, чтобы камни не выбрались из паутины. Оранжевый луч превратит их в пыль, но ты поспеши. Земля, вода и воздух этого мира одержимы ненавистью к нам, и наша команда не выполнит свою задачу, пока не научимся противостоять их агрессии».
      Строитель всё понял и в облике рыжей белки направился в лабораторию. Скоро Атор вернулся, потому что многие большие камни на острове вдруг ожили и стали ползти к пирамиде. «Верно говоришь, Гезе!» — изумился Анда. — «Все на защиту Альдобурима!»
      Завязалась битва одновременно грозная и смешная: чудотворцы в облике динозавров хвостами крошили камни на мелкие осколки, а затем превращались в пауков и склеивали эти осколки паутиной. Так нашим сородичам удалось остановить немало камней, но затем одна высокая скала на острове разрушилась сама собой, и её куски собрались воедино, приняв форму громадного осьминога. Этот каменный монстр оказался крупнее предыдущего: размахивая толстыми щупальцами, он направился к пирамиде. «Зато теперь мы динозаврики!» — сказал Анда. — «Пускай враг не думает, что он единственный великан на острове. Приготовить хвосты, зубы и когти!»
      Пауки немедленно превратились в динозавров и устремились к осьминогу, стали хвостами могучими лупить монстра. Осьминог отвечал ударами щупалец: он пытался убить чудотворцев или свалить их с ног. Динозавры падали, затем поднимались и снова в бой. Земля трещала и дрожала, и некоторые из нас начали думать, что остров опять расколется. Мирит зубами схватила щупальце врага, а тот разозлился и попробовал сбросить чудотворицу. Ему это удалось, и Мирит в миг потеряла все зубы, только они тут же отросли вновь. Анда грыз каменное тело монстра, ломая себе зубы и восстанавливая их. «Плохо дело», — заметила Гезе. — «Превращаться в динозавров мы можем, но из-за недостатка мистической силы наши тела не обладают прочностью. Грубыми атаками не завалить эту тварь».
      «Силы мало, а нас много!» — сказал Анда. — «Ребята, не унывать! Миллион ударов хвостом положит кого угодно!»
      В этот момент осьминог взял щупальцем хвост Анды и резко оторвал его. Анда громким рыком изобразил недовольство, после чего мигом создал себе новый хвост и продолжил бить монстра этим оружием. Осьминог в ходе боя рвал динозаврам хвосты, которые затем рассыпались в пепел, а динозавры моментально отращивали себе новые. Не сумели чудотворцы откусить врагу ни одного щупальца; разбить осьминога хвостами тоже не получилось. Изобретательный Анда попробовал наносить монстру удары когтями мощных ног, но для неуклюжего динозавра эта задача оказалась сложной. Чудотворец придумал тогда вот что: он ласточкой поднялся в небо и тут же снова динозавром обернулся и приземлился на голову врага. Каменный осьминог такого не ожидал! Довольный Анда снова зарычал и принялся царапать голову монстра когтями ног и заодно бить её хвостом. Другие динозавры стали тянуть щупальца твари на себя, чтобы отвлечь осьминога от Анды. Несколько раз демону удавалось убить золотого, но он возвращался и вновь нападал сверху.
      На битву был потрачен целый день, однако успеха мы не достигли. Зато чудотворцы смогли остановить врага и не позволили ему добраться до центра нашей силы. «Атор, нам нужны лучи», — сказала Гезе. — «Мы его задержим, но тебе лучше поторопиться».
      Атор в образе сокола вернулся в лабораторию и продолжил работу над лучевым оружием. Мирит, Гезе и Анда били монстра без остановки, и сражение затянулось на долгие дни. Осьминог желал разрушить пирамиду, но сам боялся умереть, что вынуждало его защищаться от динозавров, а драться и передвигаться одновременно он не умел. Снова трусость врагов принесла нам выгоду. Чудотворцы пробовали сковать демона паутиной, но этот осьминог был куда сильнее предыдущего, и паутина его не брала.
      В последний день сто двадцать девятого года на остров вернулась Каюрмэ. Она в облике чёрного коршуна спустилась на голову осьминога и стала любоваться битвой, которая к тому времени не закончилась. Динозавры по-прежнему били монстра когтями и хвостами, а тот размахивал щупальцами и противно скрипел. «Дней двадцать прошло, а монстр так и не повержен», — сказала Каюрмэ. — «Непорядок! Вы динозавры или кто? Я за это время растерзала девяносто тысяч демонов, а вы одного гада завалить не смогли».
      «Ну так помоги нам, болтливая курочка!» — засмеялся Анда. — «Смени клюв на зубы и вперёд!»
      «Да, ты прав, братишка!» — обрадовалась чёрная. — «Каюрмэ никогда не оставит сородичей в беде! Надеть боевую форму!»
      И начала Каюрмэ преображаться в динозавра: клюв её сделался мордой зубастой, перья превратились в чешую, крылья стали лапами. Чудотворица выросла, стала крупнее в сотню раз, и у неё появился длинный толстый хвост, которым она тут же ударила осьминога по голове. Получив массу удовольствия от медленной смены облика, Каюрмэ зарычала столь громко, что даже осьминогу стало не по себе. «Подкрепление прибыло!» — объявила чудотворица и сделала прыжок на месте, отчего каменная голова монстра покрылась мелкими трещинами. Каюрмэ повторила прыжок несколько раз, и трещин стало больше; разгневанный осьминог попытался щупальцем раздавить Каюрмэ, но чёрная легко избегала его атак. Мирит, Гезе и Анда помогали отвлекать демона, хватали его за щупальца.
      Время шло, но демон стойко держался, и бесконечная битва надоела всем, кроме Каюрмэ. В сорок шестой день сто тридцатого года свершилось то, чего мы ждали: Атор изготовил новый образец лучевого оружия. Тяжёлый шар из прозрачного кристалла следовало поместить на вершину пирамиды, что Атор и сделал с огромным трудом: чудотворец преобразился в гигантского паука, залез на пирамиду и нитями паутины поднял туда оружие. Другие духи всё ещё дрались с осьминогом и не могли помочь строителю.
      Кристальный шар наполнился зелёным благодатным светом, и настало время испытать оружие. По приказу Атора шар выстрелил зелёным лучом в каменного осьминога, и демон загудел словно тысяча паровых кораблей. Луч медленно резал монстра на куски; надо сказать, что раньше это оружие было мощнее, поскольку тогда у нас были дополнительные источники магической силы. Только демону всё равно не повезло: он лишился половины щупалец и с диким воем попытался пробиться к пирамиде. Динозавры преградили осьминогу путь и отогнали тварь от пирамиды; тогда монстр поспешил прочь от луча, но от такого оружия великану не скрыться. Зелёный луч аккуратно распилил каменного вредителя надвое, и неведомый враг сгинул навеки. Другие ожившие камни, которые до сих пор не выбрались из паутины, были расплавлены оранжевыми лучами, и битва длиной в шестьдесят семь дней завершилась.
      Анда, Мирит и Гезе превратились в ласточек, начали летать вокруг Каюрмэ и весело свистеть, а она старалась зубами поймать их. «Вы себя славно показали, птички!» — сказала она. — «Пригодились вам мои уроки! Тебя, Атор, я тоже обожаю: твоё оружие не перестаёт меня радовать! Будь у меня пушка, которая стреляет такими лучиками, я бы уже очистила этот мир от злодеев! Давайте так сделаем: я приведу сюда большую толпу призраков, а вы лучом их на дольки разрежете! Это же супер-выгодно!»
      «Не вижу смысла приглашать демонов в нашу скромную обитель», — ответила Гезе. — «Скоро мы сами явимся к ним в гости: тогда и повеселимся. И свет будет, и музыка, и песни. И праздничный огонь, много огня. И домик свой мы с собой возьмём».
      Каюрмэ мигом поняла, о чём речь. «Хитрые вы чудики!» — обрадовалась она. — «Мобильный боевой остров — это же круто! Хороша задумка! Такой игрушкой удобно брать крепости и громить армии, а что ещё надо для счастья? Жду с нетерпением!»
      Сказав это, Каюрмэ чёрным соколом улетела на войну. Атор спустился в лабораторию и приступил к важнейшему проекту нашей команды. Созидатели нашли способ сделать Аторамон подвижным: для этого требовалось превратить весь остров в магический кристалл. Расчёты показали, что после такого преображения остров станет источником огромной силы и сможет перемещаться в пространстве. Технология кристаллизации острова ещё не была разработана: чтобы получить её, Атор занялся изучением обломков, которые остались от сада Мириданэ. Комитет Созидателей мысленно помогал чудотворцу, давал ему советы и исправлял ошибки.
      Через полгода вражеские шпионы начали появляться возле Аторамона. Призраки старались держаться на большом расстоянии от острова, чтобы не попасть в зону поражения лучом. Желая напугать шпионов, мы в их присутствии разрушили лучами несколько высоких скал на острове: увидев такое зрелище, призраки поспешили удалиться. Теперь вожди противника знали, что мы по-прежнему отлично вооружены, и это их привело в такой страх, что они даже лазутчиков перестали к нам посылать.
      Третий день сто тридцать первого года был вот каким. Каюрмэ в облике сокола напала на отряд призраков: ей удалось уничтожить половину врагов, но остальные закусали её до смерти. Чудотворица возродилась на Аторамоне; желая поскорее вернуться туда, где её убили, она попыталась улететь с острова, но внезапно потеряла все силы и упала на землю. Анда золотым соколом приземлился возле Каюрмэ. «Умираешь от скуки, подруга?» — спросил Анда. — «Ладно, я готов сразиться с тобой! Каковы правила поединка?»
      Каюрмэ лежала на боку и не могла пошевелиться. «Не до поединков сейчас», — ответила она. — «Лучше почеши мне спину, а то у меня страшный зуд по всему телу. Давай, затейник, подари сестре немного удовольствия!»
      Довольный Анда принялся когтями правой лапы чесать спину Каюрмэ. Затем у него тоже тело начало зудеть, и золотой дух был вынужден чесать клювом самого себя, но это не избавило сокола от неприятных ощущений. Таинственная болезнь поразила обоих чудотворцев: они испытывали зуд, который не только причинял им беспокойство, но и забирал их силы. Каюрмэ кое-как встала на ноги и стала царапать себя клювом, однако от этих действий зуд не пропал, но стал ещё более мерзким. «Что за дрянь?» — ворчала чёрная птица. — «Некогда мне возиться с этой ерундой! Я должна вернуться в битву! Враги узнают мой гнев!»
      Слабость, вызванная болезнью, мешала Каюрмэ взлететь, и Анда испытывал те же неудобства. Гезе появилась в образе белой ласточки и начала кружить в небе над страдающими соколами. «Каюрмэ, тебя враги заразили каким-то недугом», — объяснила Гезе. — «А ты, Анда, получил эту болезнь от Каюрмэ. Попробуйте сменить облик: это должно помочь».
      С великим трудом Анда и Каюрмэ смогли преобразить себя в орлов, только это не решило проблему. Тогда оба чудотворца возродились в новых телах, но зуд не прекратился. Наконец, духи применили такое средство: они на миг вышли из мира, а затем вернулись, но и это не спасло их от недуга. «Странно», — сказала Гезе. — «Зараза не исчезает даже при смене тела. Я спрошу совета у Великого Рода: сородичи придумают способ исцеления. А вы оставайтесь тут и никуда не уходите: вам нужен покой и отдых. И ещё мы не хотим, чтобы вы заразили всю нашу команду. Сидите здесь и никого не трогайте».
      Не стала Каюрмэ слушать эти слова: она попробовала взлететь, однако снова потерпела неудачу. Гезе получила от Атора право выбирать цели для лучевого оружия, и по её приказу горячий зелёный луч начертил на земле пылающий круг, в центре которого оказались Анда и Каюрмэ. «Выходить за пределы этого круга вам запрещено», — объявила Гезе. — «Улетать из него тоже нельзя, и не пытайтесь перерождаться. Уверена, эта неприятность скоро пройдёт сама, а если нет, то мы постараемся вас вылечить. Не грустите, птички».
      Грустить Анда и Каюрмэ не собирались, да и не ведают они печали. Каюрмэ снова захотела подняться в небо, однако зоркая Гезе не позволила ей это сделать. Зелёный луч моментально возник над Каюрмэ, едва не отпилив ей голову. Чёрная орлица тогда сделала шаг за пределы круга, но зелёный луч остановил её и в этот раз. «Куда торопишься, птичка?» — спросил у неё золотой орёл Анда, который лежал рядом и неистово чесал себя клювом. — «Неужели ты бросишь меня тут одного? Без тебя мне будет скучно в этом карантине. А если останешься со мной, то мы сможем чесать друг друга! Острота наших клювов спасёт нас от проклятого зуда!»
      «Не надо мне твоей помощи», — ответила Каюрмэ. — «У меня свой клюв есть! Да и зачем возиться, царапать себя? Скоро зараза сама испарится! Гезе так сказала, а она-то разбирается в подобных вещах. Чудотворцы устойчивы к болезням демонов!»
      День прошёл, но мы не нашли лечения для сородичей. Каюрмэ лежала на спине и рвала себе перья, которые немедленно отрастали вновь. Анда целиком зарылся в песок, выставив наружу только лапы орлиные. Зуд жутко надоел чудотворцам, но Анда оставался весел как обычно. «Ох, тяжко мне», — стонал Анда. — «Эй, хищная сестрица, съешь меня! Не могу больше терпеть».
      Каюрмэ поглядела на торчащие из песка ноги брата, а затем продолжила своё бессмысленное занятие. Мирит пришла в облике серой волчицы: она стала бегать около круга, не заходя в него, и радостно лаять. «Лапки Анды!» — забавлялась она. — «Хочу почесать лапки Анды! Хочу помочь!»
      «Тогда почему не идёшь сюда, пушистая?» — спросил золотой орёл и ногами пошевелил. — «Стань моим утешением, прошу тебя».
      «Ты заразный!» — ответила Мирит. — «Не пойду! Не хочу чесаться! Каюрмэ заразная!»
      Каюрмэ метнула одно из своих перьев в Мирит, но промахнулась. «Уйди, болтушка, коли нет от тебя пользы», — сказала Каюрмэ волчице. — «Не мешай нам страдать! Иначе я тебя награжу этой заразой, и тебе придётся выть от боли и кусать саму себя. Чего смеёшься?»
      Мирит продолжила хихикать, и Каюрмэ начала бросать в неё перья, однако снаряды эти не достигали цели. «Скажи-ка, Гезе, нельзя ли мне на пару мгновений выйти за пределы круга?» — спросила Каюрмэ. — «Задавлю эту зверюгу и сразу назад!»
      Гезе находилась на другом краю острова, однако расстояние не помешало ей услышать просьбу Каюрмэ. «Мирит, не приставай к больным», — обратилась Гезе к волчице. — «Давай лучше сыграем в охоту: ты будешь волком, я добычей. Ты готова?»
      «Хочу приставать к чудикам!» — возразила Мирит. — «Им скучно! Хочу развеселить чудиков!»
      Слова эти содержали в себе долю правды: Анда скучать не умел, а вот Каюрмэ действительно тосковала от безделья, и Мирит это чувствовала. Стреляя перьями в Мирит, Каюрмэ получала удовольствие: для того волчица и дразнила чёрную птицу. «Мирит, я тебя боевым лучом побрею, если не перестанешь дурачиться», — сообщила Гезе. — «Иди ко мне, а сестру оставь в покое».
      Волчица не желала никого слушать, поэтому Гезе придумала хитрый способ её отвлечь. Белая чудотворица временно уменьшила мощность боевого луча, и он превратился в пучок обычного зелёного света, не способного что-либо разрушить. Гезе стала целиться этим лучом света прямо в нос Мирит: волчице это не понравилось, и она стала убегать от луча, а тот начал её преследовать. «А ты, Каюрмэ, не выходи из круга», — сказала Гезе. — «Лекарство скоро будет готово; потерпи немного».
      Каюрмэ тоже не любит подчиняться приказам: она принялась когтями и клювом рыть землю. «Что делаешь, птичка?» — поинтересовался Анда. — «Тоже хочешь выкопать себе могилу? Не старайся: от лежания в земле тебе лучше не станет!»
      «Я сделаю подкоп!» — заявила Каюрмэ. — «Гезе велела не выходить из круга, однако можно покинуть его, если выкопать тоннель до обратной стороны острова! Там я вылезу на волю и улечу подальше отсюда, и никто больше не удержит меня взаперти!»
      «Понятно. А почему волком не обернёшься? Орлом ковыряться в земле трудно, сама видишь».
      «Это всё зуд. Из-за него я не могу нормально превращаться! Ничего, и так справлюсь! Если тебе тут сидеть надоело, помоги мне».
      Анде понравилась идея с тоннелем; золотой орёл вылез из своей норы и захотел превратиться в волка, чтобы копать было удобнее, но разум его плохо соображал по причине зуда, и в итоге Анда допустил ошибку и сделался пчелой. Тут весёлый дух вспомнил, что пчелиный яд обладает некими целебными свойствами, и решил ужалить Каюрмэ прямо в шею. Чудотворицу укус Анды не вылечил, но и не парализовал: вместо этого у неё случилось помутнение рассудка, и она начала быстро менять облики, а помешать этим превращениям она не могла. Сначала Каюрмэ преобразилась в пчелу, после чего сразу же стала коршуном, а через три мгновения приняла вид жука. Ещё мгновение прошло, и чудотворица вновь пчелой обернулась. «Как это глупо!» — возмутилась Каюрмэ. — «Что ты со мной сделал, чудик? Разве я просила меня кусать? Я тебя сейчас выпотрошу!»
      Став пчелой, Каюрмэ ужалила Анду, и у него начались такие же случайные превращения. «Ты права, сестрица: это безумие!» — смеялся Анда. — «Гляди, я волк! Нет, я пчела. Да, я снова волк! А теперь я ласточка! Нет, я стал жуком. Обожаю быть разным!»
      Гезе нашла этому феномену объяснение. «Пчелиный яд и демоническая болезнь плохо сочетаются», — сообщила она. — «Из-за них вы потеряли контроль над своими обликами. Теперь ваши тела будут меняться каждые несколько мгновений, пока болезнь вас не оставит».
      «Я это поняла», — сказала недовольная Каюрмэ, которая только что опять преобразилась в жука. — «Лекарство-то где? Что вы там застряли? Сделайте что-нибудь с этой заразой!»
      «Уверяю тебя, мы скоро исцелим вас», — ответила Гезе. — «А пока вам следует успокоиться и подождать. Нерешаемых проблем не бывает, ты сама знаешь».
      Успокоиться Каюрмэ не могла: постоянные превращения выводили её из себя, да и зуд не переставал её терзать, и слабость никуда не делась. Анда испытывал те же неудобства, но они приносили ему некоторое наслаждение: всё-таки дух великолепия известен своей способностью получать радость из чего угодно. «Я сокол!» — мурлыкал весёлый Анда, лёжа на земле и меняя облики. — «Теперь пчела! Волк! Обожаю быть волком! Гляди, я рыбка! Я коршун! Грозная птица! Ой, голова чешется, помогите! Я жук! Пчела! Жук! Пчела! Я белка!»
      «Ты не мог бы прекратить болтовню?» — сказала Каюрмэ, которая в тот момент пребывала в облике коршуна. — «Я пытаюсь сосредоточиться, чтобы силой разума своего остановить эти случайные преображения! Сперва ты стал причиной беды, а теперь мешаешь от неё избавиться. Каюрмэ Таикталлур снова вынуждена всех спасать!»
      «Кто бы говорил!» — ответил Анда в облике белки. — «Ты притащила к нам эту заразу, поэтому вина целиком на тебе. Эй, чудотворица, брось пыхтеть и стонать! Скоро сородичи сделают нам лекарство, а ты пока почеши мне спинку. И побыстрее, а то опять жуком станешь».
      Каюрмэ такой ответ не понравился, и она решила силой заставить Анду замолчать. Коршуном грозным она ринулась атаковать белку, но внезапно случилось новое превращение, и Каюрмэ сделалась маленькой чёрной рыбкой с колючими плавниками. Довольный Анда схватил рыбку передними лапками и попробовал применить её в качестве инструмента для чесания своей пушистой спины. Затея не удалась, поскольку лапы Анды вдруг начали преображаться в плавники. Чудотворец уронил рыбу, а затем сам стал рыбкой, золотой и красивой, и беспомощно плюхнулся на землю. «Привет, сестра!» — сказал он чёрной рыбе. — «Не знаешь, далеко ли до океана?»
      «О, брат, как ты мне надоел», — ответила Каюрмэ. — «С начала вечности стараюсь тебя уму-разуму научить, но ты крайне безнадёжен! Сейчас получу облик хищника, и тебе конец. С плавниками далеко не уползёшь!»
      Анда попробовал взлететь в воздух, используя силу мысли, однако вызванная болезнью слабость не позволила чудотворцу это сделать. Каюрмэ захотела сжечь Анду каким-нибудь заклинанием, но у неё ничего не вышло. «Не бей меня, сестра: я тебе пригожусь!» — смеялся Анда. — «Скоро у меня вновь отрастут когти, и я непременно почешу тебе носик, чтобы ты не страдала. Дарить и получать удовольствие — вот главный и единственный смысл жизни всех чистых душ!»
      Тут чудотворице снова выпало случайное превращение, которое дало ей облик чёрной волчицы. Она немедленно попыталась проглотить Анду, но тот резко преобразился и стал конём, золотым и могучим, и ей пришлось отступить на пару шагов. «Извини, собачка: нету когтей у меня!» — обрадовался он. — «Буду тебя копытами чесать, ты не против?»
      Волчица бросилась в атаку, раскрыв пасть пошире. Жеребец развернулся и попробовал копытами задними лягнуть хищника, но промахнулся, а волчица попыталась зубами вцепиться в шею коня, однако была отброшена мощным ударом передней ноги Анды. Затем коня одолел очередной приступ слабости, и Анда плюхнулся на бок, а Каюрмэ снова ринулась нападать, но в этот момент чудотворица тоже почувствовала недомогание и с ног свалилась. «Ох и не везёт нам сегодня!» — фыркнул Анда. — «Как тебе мой облик, пушистая? Хорош, да? Мы с братом Агирой однажды на самолёте перевозили ценный груз; дело было в мире, где повсюду жуткие ураганы и ядовитые дожди! Обликом мы были кем-то вроде мелких лемуров с цепкими лапами. И никакой магии, а только бутылка странного зелья. Мы сдуру выпили это зелье и в коней превратились, а обратно никак! И это на громадной высоте, над кипящим океаном лавы. Пришлось нам зубами лошадиными дёргать рычаги, а копытами вращать рули. Мы еле уместились в кабине пилотов! Но задачу мы выполнили, и груз был доставлен куда надо! Так что не надо коней недооценивать: они тоже великолепно решают любые задачи!»
      «Ты забыл упомянуть, что самолёт разбился, а большая часть груза сгорела в лаве», — добавила Каюрмэ. — «И ты тоже в огне сгинул, и Агира. Там был один ящик, устойчивый к огню, и нам этого хватило. Эй, не пытайся отвлечь меня разговорами! Скоро силы вернутся ко мне, и я тебя загрызу! Бойся меня, Избавитель!»
      Силы действительно вернулись к чудотворице, но слишком поздно: конь успел преобразиться в сокола и устремился ввысь. Каюрмэ в облике волка взлететь не смогла, и не поймать бы ей Анду, но он вдруг снова поменял вид и стал рыбкой золотой, после чего упал на голову волчицы. Чёрная подбросила Анду в воздух, чтобы зубами схватить его и проглотить, но в тот же миг чудотворица превратилась в маленького чёрного жука, и ей пришлось отбежать в сторону, чтобы падающий сверху Анда не раздавил её. «Опять плавники!» — усмехнулся Анда. — «А тело-то как зудит, ой! Где ты, сестра? Помоги брату-рыбе!»
      «Я тебе умереть помогу, чешуйчатый», — сказала Каюрмэ и залезла на спину Анды, стала усиками и лапками щекотать его. Другого способа атаки у жука не было, зато рыба оказалась лучше вооружена: Анда резким ударом хвоста сбросил с себя жука. Но Каюрмэ не сдавалась: она взлетела в воздух и приземлилась на голову Анды, после чего продолжила щекоткой изводить его. «Всё-таки ты почесала мне спинку!» — мурлыкал чудотворец. — «Эй, я опять превращаюсь! Берегись!»
      На этот раз чудотворец сделался гигантским хищным динозавром. Он сразу же попробовал ногой раздавить Каюрмэ, только чудотворица успела подняться в воздух. Тогда динозавр широкой пастью поймал жука, однако Каюрмэ спасло новое превращение, которое сделало её чёрной коброй. Свалить динозавра ядом кобра не смогла: весь яд у неё куда-то пропал. Поэтому Каюрмэ начала хвостом щекотать пасть динозавра изнутри, и Анда был вынужден выплюнуть змею. Динозавр вновь захотел наступить на Каюрмэ, но не успел: ноги его исчезли, а сам он преобразился в золотую кобру и свалился на землю. «Интересная болезнь у вас, сородичи», — мысленно сообщила Гезе, которая духовным взором наблюдала за битвой чудотворцев. — «Ваши случайные превращения вовсе не случайны. Словно чья-то незримая воля выбирает вам такие облики, которые не позволяют ни одному из вас победить в этой драке. Судьба как бы говорит вам, что вы должны прекратить сражение и начать мирный диалог».
      Кобры тем временем сцепились в новом поединке: они старались телами своими длинными раздавить друг друга. «Ты права, Гезе!» — сказала Каюрмэ. — «Сейчас я уничтожу этого чудика, и сражение завершится! Каюрмэ Таикталлур всегда добивается своего!»
      Гезе приказала пирамиде выстрелить розовым лучом в Анду и Каюрмэ; тела кобр моментально превратились в сладкую розовую вату, хоть и сохранили змеиную форму. Став ватными, змеи удивились, поскольку зуд и слабость их более не тревожили, и случайные превращения закончились. «Удачно», — обрадовалась Гезе. — «Как я и предполагала, эта демоническая болезнь была привязана к вашим телам, которые сотканы из чистой мысли. Но сейчас вы сделаны не из мысли, а из ваты, и болезнь покинула вас».
      «Что, нам теперь вечно оставаться ватными?» — спросила Каюрмэ.
      «Нет, вы здоровы. Но не спешите перерождаться: сперва вы обязаны помириться и обнять друг друга. Ди-Най требует этого; если откажетесь, она явится сюда, будет воспитывать вас и учить дружелюбию, а вы вряд ли желаете с ней встречаться».
      Чудотворица Ди-Най славится своими «пушистыми» методами воспитания, от которых многие теряют разум и волю, становятся кроткими и послушными. Даже Каюрмэ не способна противостоять могуществу духа ласки, заботы и обнимашек, и вообще мало кто может. Анда и Каюрмэ немедленно выполнили то, что велела Гезе: они заключили друг друга в крепкие объятия. «До чего же вы милые!» — произнесла довольная Гезе. — «Только это ещё не всё. Мирит, налетай!»
      С неба спустилась Мирит в облике серого орла и с великим удовольствием стала поедать ватных кобр. Каюрмэ и Анда возродились в новых телах, и Каюрмэ чёрным соколом улетела подальше от острова, а золотой сокол Анда остался сторожить Аторамон. Вражья зараза не смогла вывести из строя двух наших лучших бойцов, и демоны снова не добились ничего.
      И вот настал пятьдесят девятый день сто тридцать первого года. Каюрмэ, Мирит, Гезе и Анда превратились в разноцветных белок и выкопали посреди острова небольшую ямку. Затем из лаборатории появился Атор, который тоже был белкой. Возле него по воздуху плыл маленький куб из прозрачного кристалла: чудотворец силой мысли держал его. Атор поместил куб в ямку, а затем все пятеро чудотворцев закопали её и принялись ждать. Очень скоро земля, в которую духи спрятали куб, стала медленно превращаться в кристалл, то есть преображение острова началось. Отныне можно было не строить дополнительные пирамиды, поскольку магический кристалл, из которого наш отряд черпал силы и радость, научился воспроизводить себя сам. Возникла лишь одна проблема: согласно расчётам Атора, для полного превращения Аторамона требовалось не менее двух-трёх сотен лет, то есть у врагов было достаточно времени на подготовку новых нападений. «Пока растут кристаллы, могущество наше тоже будет увеличиваться», — сообщила Гезе. — «Благодать Бога поможет нам преодолеть любые трудности, однако мы должны внимательно следить за небом и землёй, чтобы уберечь Аторамон от неожиданных ударов. Демоны трусливы, но хитры: они придумают новые способы вредить нам».
      «За двести лет я уничтожу миллионы злыдней, ты не беспокойся!» — сказала Каюрмэ. — «Быть может, мы ещё до конца этого срока успеем полностью избавить мир от демонов! А если враги сами сюда приползут, им же хуже. Против боевого луча у них шансов нет!»
      Каюрмэ улетела воевать с призраками, и начались долгие годы ожидания. Атор безостановочно следил за процессом роста кристаллов и своей магией направлял его в нужное русло, а Мирит, Анда и Гезе охраняли остров. Через десять лет Аторамон целиком покрылся тонкой оболочкой из прозрачного кристалла; по желанию мы могли менять цвет этой оболочки, делать её красной, синей, зелёной или вообще какой угодно. Остров стал похож на громадный драгоценный камень, который сверкал всеми красками.
      Под оболочкой по-прежнему находилась обычная оранжевая земля, но и она постепенно превращалась в кристалл. Однажды этот процесс замедлился: комитет Созидателей объяснил, что в земле содержится большое количество соли, и эта соль мешает росту кристаллов. На преображение соли в кристалл тратилось много времени, однако ни один материал не мог бесконечно сопротивляться нашей магии.
      Шли годы, десятилетия; чудотворцы Аторамона становились быстрее, крепче, сильнее. Земля под главной пирамидой тоже сделалась кристаллом, отчего мощь лучевого оружия удвоилась. Духам безумно нравился новый облик Аторамона; иногда они превращались в лошадей и с удовольствием бегали по гладкой и разноцветной поверхности острова, которая от их копыт не портилась. В сто шестьдесят третьем году чудотворцы огромным количеством паутины приклеили отколовшийся кусок острова обратно к Аторамону. Этот кусок тоже преобразился в кристалл и прочно соединился с островом, снова стал его частью.
      Каменные осьминоги больше не рождались на Аторамоне, и магия кристаллов была тому причиной. Угроза со стороны призрачных демонов сохранялась: они годами не появлялись вблизи острова, но мы знали, что враг помнит свои былые поражения и обязательно постарается отомстить. Чудотворцы придумали вот какое дело: они ловили призраков, после чего гипнозом заставляли их служить нам и выполнять любые наши команды. Для таких целей была разработана усиленная версия гипнотических чар, которая навсегда делала призраков покорными нашей воле. Подчинить удалось лишь немногих призраков, и чудотворцы отправили их всех обратно к врагам: заколдованные монстры рассказали своим вождям о могуществе Рода Великого и посеяли панический страх среди демонов. Мы надеялись, что это надолго избавит нас от вражеских атак, и в течение многих десятилетий нападения монстров действительно не тревожили наш остров.
      К началу четвёртого века половина всей твёрдой массы Аторамона была преображена в кристалл. В десятый день триста четырнадцатого года мы заметили колоссальную стаю монстров, которая летела к острову. Все эти монстры выглядели одинаково: небольшие летающие червяки белого цвета, не имеющие глаз, щупалец, зубов и тому подобного. Червяков было не менее пяти сотен миллионов: Гезе определила это при помощи ясновидения. Мы сразу поняли, что это родичи громадного неубиваемого слизня, который грыз пирамиду в предыдущей битве. Очевидно, враги вырастили много таких же существ, но сделали их маленькими и тощими, чтобы черви могли сами долететь до острова. Если раньше злодеи стремились разрушить пирамиду, то теперь их целью стало уничтожение всего Аторамона. Снова пришло время защищать источник нашей силы, радости и правды. Безумное количество монстров нас не удивило: они, как и все призраки, рождаются из воздуха, которого повсюду в избытке. Весь воздух того мира давно бы превратился в призраков, если бы постоянные войны между ними не сокращали их численность.
      Черви летели с бешеной скоростью. Запасы мистической силы у нас были велики, благодаря чему наше поле зрения выросло в несколько сотен раз, и мы сумели обнаружить монстров задолго до их приближения к острову. Каюрмэ немедленно вернулась на Аторамон путём перерождения, и все пять чудотворцев устремились в небо навстречу новой волне вторжения.
      Незадолго до того дня комитет Избавителей разработал для духов Аторамона облик жар-птицы: многие из нас обожают превращаться в это дивное создание. Жар-птица очень красива: она вся состоит из живого пламени, которое полыхает без остановки, разбрасывая искры и пепел, и сияет ярче некуда. У птицы большие крылья, тонкие лапы с чёрными когтями, а на голове грива из множества длинных перьев, похожих на волосы. Примечательная особенность жар-птицы — её хвост, необычайно огромный и роскошный: он состоит из тысячи перьев, каждое из которых в девять раз длиннее всего остального тела и заканчивается украшением, похожим на цветочный бутон, и все эти перья объяты пламенем, но не сгорают. Жар-птице хвост не мешает, ведь он, как и вся птица, сделан из невесомого огня. Цвет огня у каждой птицы разный: у Анды жёлтый, у Гезе белый, у Каюрмэ чёрный, у Атора красный, а Мирит стала радужной, то есть её перья сияли разными красками. Облики жар-птиц у Каюрмэ, Гезе, Атора и Анды были одинакового размера, а Мирит выглядела в четыре раза меньше сородичей, поэтому мы дали ей ласковую кличку «жар-птичка». Малый рост позволял Мирит кататься на спинах братьев и сестёр.
      Итак, наши чудотворцы в образе жар-птиц врезались в стаю летающих червей, начали всеми доступными средствами уничтожать монстров. Неистовый жар, который исходил от каждой птицы, был её главным оружием: птички на невероятно высокой скорости пролетали сквозь массу врагов, и сотни тысяч мелких тварей моментально сгорали заживо. Черви не пытались атаковать чудотворцев или убегать от них: вместо этого монстры продолжали мчаться к острову, не замечая ничего вокруг. «Эти существа глупее всех остальных призраков», — сказала Гезе. — «Червей создали специально для войны: они не испытывают ни боли, ни страха. Живут они лишь ради исполнения приказа, и я не думаю, что мы сможем заставить их спасаться бегством».
      «Вот и славно!» — ответила Каюрмэ. — «Чем меньше сбежавших, тем больше трупов! Никого не щадить! Да разгорится пламя нашего гнева!»
      Каюрмэ почти два века ждала столь грандиозной битвы, и теперь наша воительница желала получить максимум наслаждения. Смерть каждого червя давала чудотворице заряд радости, и Каюрмэ старалась сжигать врагов как можно больше и быстрее. Анда тоже веселился: он летел, распевая песни, которые радовали всю команду, а вокруг него гибли тонны червей, пожираемые его жёлтыми языками пламени. Радужная Мирит мурлыкала и пыхтела от счастья: сражаться она не умеет, но любит. Ей безумно нравилось наблюдать за разноцветными огнями, в которые превращались враги, убитые её магией. Рыжий Атор уничтожал врагов молча, но в душе его кипела ярость: он надеялся поскорее истребить полмиллиарда червей, чтобы ни один из них не успел причинить вред драгоценным кристаллам острова.
      Гезе обнаружила, что многих червей не получается сжечь огнём. Она сообщила об этом сородичам, а сама попробовала такой способ атаки: чудотворица начала излучать гибельный холод вместо смертельного жара. Пламя Гезе поменяло цвет и стало синим, и теперь оно не сжигало врагов, а мигом превращало их в куски льда. Выяснилось, что почти все устойчивые к огню черви легко уничтожаются магией холода; поэтому Анда, Гезе и Атор принялись не только поджаривать врагов, но и замораживать их, чтобы уж точно никто не уцелел. Каюрмэ использовать ледяную магию не стала: чёрное пламя этой чудотворицы оказалось настолько горячим, что даже огнестойкие монстры моментально сгорали дотла. Велика мощь духа гнева и разрушения! Мирит тоже не пыталась атаковать демонов холодом: огонь ей больше нравился. Среди врагов были «хитрые» черви, которым ни пламя, ни стужа не причиняли ущерба: этих монстров приходилось силой мысли давить и рвать, а если и такая магия на них не действовала, то когти и клювы жар-птиц гарантированно убивали «хитрецов».
      Десятки миллионов червей стали пылью, однако сотни миллионов смогли-таки добраться до Аторамона. Стая монстров не стала лезть в зону поражения лучевым оружием, а направилась к той стороне острова, куда лучом было не достать. «Твари глупы, но кукловоды их неплохо обучили», — сказала Гезе. — «Только мы всё равно умнее. Атор, включай свои игрушки».
      Задолго до этой битвы Атор разместил по всему острову множество башен, на вершинах которых установил шары из прозрачного кристалла; шары стреляли такими же боевыми лучами, но враги не знали об этих сооружениях ничего. Атор дал мысленную команду, и башни открыли огонь по стае червей, и зелёные лучи моментально сожгли и разрезали не меньше миллиона монстров. Черви вдруг все поменяли цвет и стали коричневыми, и тогда Гезе попробовала ясновидением узнать, что происходит. «Они поглощают воздух и делают из него какую-то едкую кислоту», — догадалась Гезе. — «Им она не вредит, а вот наши кристаллы запросто уничтожит!»
      Жар-птицы продолжили убивать червей в огромных количествах, и боевые лучи помогали нашим отважным духам. Дохлые черви падали на кристальную поверхность острова, и там из их трупов вытекала коричневая кислота, от которой кристалл быстро разрушался и становился обычным песком. Многие живые черви тоже достигли поверхности Аторамона, стали пачкать её своей кислотой, и остров покрылся ранами от вражеских атак. Гнев переполнял чудотворцев, и воздух нагрелся до предела. Каюрмэ и Мирит сжигали тех монстров, которые ещё не долетели до острова; Анда, Гезе и Атор силой мысли давили тварей на земле. Зелёные и оранжевые лучи башен неплохо выполняли свою работу: каждый выстрел этого оружия избавлял нас от одного миллиона демонов, а иногда и от двух миллионов. Снова дикая вонь от огромного множества трупов обрушилась на наш остров.
      Атор попробовал расстреливать червей розовыми лучами, которые превращали монстров в сладкую вату. Оказалось, что после такого преображения черви переставали выделять кислоту, и Атора это обрадовало: он розовыми лучами обезвредил немало противников. Огонь тоже неплохо бил врагов, сжигая их вместе с противной кислотой, да и ледяная магия успешно замораживала эту пакость.
      Битва завершилась к середине следующего дня. Ни один из полумиллиарда червей не избежал гибели, но остров был изуродован. Главная пирамида уцелела, поскольку враги её не трогали, однако поверхность острова была испорчена множеством дыр от кислоты, и повсюду валялись трупы монстров. Атор погрустнел, но мы успокоили его: ущерб оказался не так уж и велик. Все духи Аторамона, кроме Каюрмэ, стали чистить остров от мертвецов и дурного запаха, а когда работа была выполнена, Атор взялся ремонтировать кристаллическую поверхность Аторамона. Чудотворец силой мысли делал кристалл мягким, похожим на пластилин, и придавал ему нужную форму, после чего кристалл опять обретал твёрдость; используя свои навыки, Атор восстановил красоту острова. Каюрмэ опять улетела воевать с призраками: демоны бешено плодились повсюду в мире, и чёрная чудотворица едва успевала их сжигать.
      Время шло, века тянулись. Вредные тучи с молниями больше не появлялись на Аторамоне, зато иногда мимо острова проходили сильные ураганы, подобные тем, которые когда-то давно мешали Атору строить Альдобурим. Ни один из ураганов не причинил ущерба острову, поэтому Атор оставался спокоен. Враги в страхе затаились у себя в норах, и кристаллизации острова ничто не мешало.
      В семьдесят девятый день четыреста первого года произошло великое событие. Процесс преображения острова наконец-то завершился, и наш Аторамон теперь целиком и полностью состоял из магического кристалла. Форма острова поменялась: отныне он выглядел как шар или скорее как маленькая планета. Атор долго и тщательно видоизменял кристаллы острова, чтобы добиться такой идеальной формы. Пирамида Альдобурим к тому времени перестала существовать, поскольку не было в ней больше необходимости: её способностью производить мистическую силу теперь обладал весь остров. Лучевое оружие тоже было упразднено, ведь чудотворцы наши стали настолько могущественны, что могли легко обойтись без боевых лучей. С той поры мы решили называть Аторамон планетой: такое название ему подходило больше всего. Маленькая планета Аторамон была похожа на красочный изумруд; чудотворцы могли менять её цвет и чаще выбирали зелёный, поскольку он им всем очень нравился.
      Настало время отправляться в путь. Чудотворцы в облике жар-птиц разместились на миниатюрной изумрудной планете, и Атор мысленно приказал ей начать движение. Планета содрогнулась, но осталась на месте. Атор повторил приказ, и планета вдруг поплыла в случайном направлении, что вызвало радость у всех нас, особенно у Мирит. «Планета едет!» — ликовала Мирит. — «Кататься хочу, кататься!»
      Однако сперва Атор должен был научиться управлять движениями планеты. Он допустил некоторую ошибку, и Аторамон начал бешено вращаться вокруг своей оси, едва не сбросив с себя всех птичек. Силой мысли чудотворец остановил это недоразумение, но сородичи убедили Атора позволить планете вращаться и дальше, и он согласился, хотя скорость вращения он уменьшил значительно.
      Методом проб и ошибок Атор сумел подчинить движение планеты своей воле, и для путешествия всё было готово. «Наконец-то!» — сказала довольная Каюрмэ. — «Ну, ребятки, куда едем? Кого лупим? Я сгораю от нетерпения!»
      «Меня лупи, меня!» — замурлыкала Мирит и стала клювом дёргать чёрную жар-птицу за крыло. — «Хочу врагом быть!»
      «С тобой я позже разберусь», — ответила ей Каюрмэ. — «Сперва я желаю поскорее очистить этот мир от демонов! Разве не для того мы здесь? Атор, веди свою планетку туда, где побольше мерзавцев: устроим злодеям сюрприз, каких не было!»
      «Каюрмэ, уничтожение демонов является лишь одной из задач», — сообщила Гезе. — «Мы хотим, чтобы каждый, кто в этот мир заглянет, нашёл тут много красивых и увлекательных вещей и событий. Все миры созданы для удовольствия, и этот тоже должен дарить счастье своим гостям. Но сейчас здесь очень скучно: лишь пустое небо и голая земля. У нас теперь есть планета из магического кристалла, но даже она выглядит уныло: нет на ней гор, морей, лесов, ничего».
      «Так давайте поработаем над обликом нашей планетки!» — заявил Анда. — «Вылепим из кристалла горы, леса, что угодно! И большой аквапарк, чтобы Мирит могла там резвиться. У меня полно творческих идей, и я готов предложить их вам!»
      «Рано ещё этим заниматься», — сказала Гезе. — «Атор задумал иное. Мы должны найти далёкие острова и превратить их в кристалл, а затем присоединить к Аторамону. Планета наша будет увеличиваться, поглощая другие острова, ну а мы получим ещё больше власти над миром. Разумеется, местные дикари будут нам мешать, но мы к этому уже привыкли. Когда все острова станут одной планетой, наша сила в этом мире вырастет настолько, что демоны уже не смогут рождаться из воздуха, и повсюду настанут мир и покой. Только после всего этого мы начнём украшать планету и весь остальной космос».
      «Чую, нам понадобятся тысячи лет на сбор этих островков!» — заметил Анда. — «Но идея хороша! Обещаю помогать вам советом и делом!»
      «Я с вами, пташки», — добавила Каюрмэ. — «С дикарями я разберусь, будьте уверены!»
      Весёлая Мирит начала клювом тянуть Гезе за хвост и забавно урчать. «Вижу, ты тоже хочешь быть с нами, проказница», — сказала ей Гезе. — «Тогда начнём. Я попытаюсь ясновидением обнаружить соседние острова и найти путь к ним, а вы будьте внимательны: мы идём на территорию врага, и там могут быть любые ловушки и неприятности. Берегите Аторамон».
      Атор своим замечательным красным хвостом коснулся белого хвоста Гезе. «Да, забыла упомянуть», — продолжила Гезе. — «Где-то в этой вселенной есть громадный серый туман: я наблюдала его в своих видениях, и вы тоже узнали о нём, прочитав мои мысли. Я долго размышляла над этим феноменом и пришла к выводу, что туман на самом деле обозначает границу этого мира. Как мне кажется, мир со всех сторон окружён непроницаемой границей, которая состоит из концентрированной ненависти, а выглядит она как серый туман. Чудотворец, создавший эту вселенную, оказался недоволен своей работой и бросил её, и стеной ненависти окружил мир, чтобы навеки забыть о нём. И мы не ведали о существовании этого мира, потому что злая стена хорошо спрятала его от всего Рода. Призраки и другие демоны здесь появились по той же причине: когда хозяев нет, в доме начинают плодиться паразиты».
      «Гезе верно говорит», — сказал Анда. — «Мы с ней часто видели похожую скорлупу вокруг покинутых миров! Что будем делать с этой стеной?»
      «Туман надо уничтожить!» — ответила Каюрмэ. — «Дайте мне побольше силы, и я разнесу эту мерзость в клочья!»
      «Вряд ли ты сможешь легко расправиться с туманом», — возразила Гезе. — «Он ведь не какой-нибудь хилый демон, а продукт мысли одного из наших сородичей. Мы должны понять, кто из Чудотворцев является автором этой вселенной, а затем найти его и попросить убрать завесу ненависти: тогда мир станет виден всему Роду и более не будет рассадником зла и демонов. Я предполагаю, что мир сотворён одним из духов Собора Теней; мы с Андой изучим этот вопрос. А пока давайте соберём все острова в одну планету».
      «А вдруг эти острова прежде и были планетой?» — спросил Анда. — «Творец мира изготовил планету, она ему не понравилась, и он её порвал на мелкие камушки! А потом дух ушёл и не вернулся, и куски планеты стали логовами для демонов. Похоже на правду?»
      «Очень даже», — согласилась Гезе. — «Если так, то мы всё делаем правильно. Не знаю, как прежде выглядела планета, но мы приведём её в порядок. Возможно, хозяин мира останется доволен нашими трудами».
      «Всё ясно», — заключила Каюрмэ. — «Давай, Атор, поехали! Заводи все моторы и вперёд!»
      Атор велел изумрудной планете двигаться в случайном направлении, и планета медленно поплыла туда. Жар-птицы решили немного расслабиться и получить удовольствие от поездки: для этого они спинами легли на гладкую кристальную поверхность Аторамона, расправили крылья и хвосты пошире, и закрыли глаза. Анда начал бормотать весёлые песенки, а Мирит мурлыкала ему в ответ, и все духи выглядели счастливыми, кроме Атора, который внимательно следил за небом. Гезе тоже поначалу развлекалась, но вдруг вспомнила, что должна ясновидением находить острова и пути к ним: этим она и занялась. Каюрмэ некоторое время валялась кверху лапами и забавно пыхтела, думая о чём-то своём, но затем резко подскочила. «Чего это вы все приуныли, чудики?» — объявила она. — «Разве не знаете, что скучать запрещено? Вы нарушили этот священный закон и будете наказаны! Я уже назначила вам приговор!»
      Каюрмэ не может жить без драки: вот и сейчас чудотворица пыталась вызвать кого-нибудь на бой. «О, это тебя накажут, глупая», — промурлыкал Анда. — «Ди-Най запретила тебе сражаться с сородичами. Мне тоже, но я с тобой воевать не собираюсь; если нападёшь на меня, Ди-Най придёт и заберёт тебя в психушку».
      Когда комитет Избавителей разрабатывал облик жар-птицы для нашей команды духов, Ди-Най даровала этому облику умение стрелять розовыми лучами, которые превращают всех и всё в сладкую розовую вату. Жар-птицы могли выпускать такие лучи из собственных глаз. Каюрмэ применила эту способность против Анды: из её сияющих очей вылетели два розовых луча, которые устремились к Анде, но хитрый чудотворец предвидел атаку и уклонился от лучей. Анда быстро на ноги поднялся, а затем выстрелил такими же лучами в Каюрмэ, однако промахнулся: чёрная чудотворица тоже умела уворачиваться. «Ага, ты всё-таки решил сражаться со мной!» — обрадовалась Каюрмэ. — «Теперь Ди-Най и тебя утащит в свой дурдом, ха-ха! Двести лет я ждала этого поединка! Сегодня-то я точно тебя уничтожу, длиннохвостый братец! Да свершится моя лютая месть!»
      Началась очередная битва между Андой и Каюрмэ. Две жар-птицы, жёлтая и чёрная, на тонких ножках прыгали по зелёной поверхности планеты и стреляли друг в друга розовыми лучами, но постоянно промахивались. Один раз Каюрмэ удалось попасть лучом в хвост Анды, и тут птички поняли, что их великолепные хвосты не поддаются магии Ди-Най. Чтобы превратить жар-птицу в сладкую вату, требовалось попадание лучом в голову, ноги, туловище или крылья. «Отличный щит!» — сказал Анда, глядя на свой хвост, а затем пошире раскрыл его. Каюрмэ продолжила бить лучами в Анду, но жёлтый дух надёжно спрятался за собственным хвостом, похожим на громадный пылающий веер, и был неуязвим. В какой-то миг Анда попытался атаковать сестру лучами, а она тут же развернула свой «веер» из чёрных огненных перьев, который и уберёг чудотворицу от преображения в вату. «Говорят, каждое перо даёт хвосту жар-птицы какое-нибудь уникальное магическое свойство!» — весело произнёс Анда. — «То есть у моего хвоста сейчас тысяча этих свойств! Интересно, какие они? Защита от розовых лучей присутствует, а что ещё? Нет ли там магии, способной усмирить мою буйную сестрицу?»
      «Я тебе сейчас вырву тебе все пёрышки, и будет у тебя ноль этих свойств!» — пригрозила Каюрмэ. — «Не болтай, а дерись!»
      Анда махнул крылом в сторону Каюрмэ: из крыла вылетели пылающие перья, которые врезались в чудотворицу, ошеломив её на несколько мгновений. «Вот тебе мои пёрышки!» — засмеялся Анда и шлёпнул чёрную птицу хвостом по голове. Волшебного эффекта удар не произвёл, но Анда не стал печалиться: он ещё несколько раз врезал хвостом сестре, пока она не пришла в себя. Затем Каюрмэ резко ударила брата своим хвостом, и Анду отбросило назад на три десятка шагов. Жёлтый не растерялся: он выстрелил розовыми лучами в сестру, а Каюрмэ ответила брату тем же. И в этот раз чудесные хвосты жар-птиц защитили их от магии противника. «Эй, лучезарные пташки, не пора ли вам прекратить поединок?» — поинтересовалась Гезе, белая жар-птица. — «Ваши лучи испортили творение Атора, и он огорчён. Поглядите».
      Оказалось, один розовый луч угодил в кристаллическую поверхность планеты, и на месте попадания образовался небольшой кратер, наполненный сладкой ватой. Атор красной жар-птицей стоял возле кратера и с грустью разглядывал его. Каюрмэ подошла к строителю и крылом могучим обняла его. «Прости меня, брат огненный!» — сказала она. — «Проклятый Анда причинил вред твоей планете, а я не смогла этому помешать!»
      «Врать ты не умеешь, Каюрмэ; очевидно же, что это был твой луч!» — замурлыкал Анда. — «Я стоял вон там, а ты стреляла вон туда!»
      «Помолчите, шалунишки», — сказала Гезе. — «Атор на вас не сердится: он сейчас быстренько всё починит, проблемы нет. Однако сперва вы должны съесть вату целиком. Кто из вас виноват, не знаю, поэтому сладость поделите поровну».
      Радостный Анда бросился к розовой вате, оторвал от неё немалый кусок и проглотил его. Тут чудотворец понял, что вата, полученная из магического кристалла, не отличается приятными вкусовыми свойствами, а если сказать честно, она отвратительна. Всё же Анда был вынужден съесть свою долю ваты полностью. Каюрмэ, которая ещё не отведала ваты, мысленно уловила ощущения Анды и поняла, чего ожидать от лакомства. «Что же ты не попробуешь вату, Каюрмэ?» — спросила Гезе. — «Ты говорила, у неё неплохой вкус!»
      Каюрмэ подошла к вате, а затем в один миг сожгла её своей магией. «Вот чёрт!» — заявила довольная Каюрмэ. — «Душа моя настолько горячая, что всё вокруг меня воспламеняется! Тебе повезло, Анда: ты насладился этим дивным кондитерским изделием, а я нет».
      «Ну, я бы не назвал это везением!» — ответил Анда. — «Скажи, суровая Гезе: нет ли у тебя чего повкуснее?»
      Гезе выстрелила в него парой розовых лучей, и всё тело Анды, кроме хвоста, преобразилось в сладкую розовую вату. Увидев нового себя, Анда обрадовался: он тут же начал поедать свои перья и урчать от удовольствия. «Вот оно, счастье!» — запел он. — «Спасибо, Гезе!»
      Маленькая радужная Мирит не участвовала в этих событиях: она лежала с закрытыми глазами и мурлыкала, наслаждаясь некими образами, которые рождало её богатое воображение. Но когда Анда сделался ватным, Мирит это мигом почуяла. «Вкусный Анда!» — весело произнесла чудотворица и устремилась к заколдованному брату, желая полакомиться его сахарными перьями. Гезе выпустила розовый луч в Каюрмэ, надеясь превратить её в лакомство для Мирит, но чёрная жар-птица ускользнула от луча и поспешила исчезнуть.
      Путешествие зелёной кристальной планеты продолжалось. Каюрмэ вновь летала в голубом воздушном космосе далеко от Аторамона, разыскивала призраков и уничтожала их. В двадцать первый день четыреста пятого года к ней прилетел Анда в облике жёлтой жар-птицы. «Привет тебе, суровая воительница!» — провозгласил он. — «Не могла бы ты защитить меня от Мирит? Эта милая малышка летит за моей бедной душой, желает опять сделать меня ватным и сожрать. Спаси брата, умоляю».
      «Ха, я-то думала, ты со мной повоевать хочешь!» — ответила чёрная. — «Нет уж, птенец, отбивайся от этой закорючки сам! Нет дела мне до вашей возни: я тут занимаюсь важнейшим ремеслом! Лучше помоги громить демонов».
      «Не вижу демонов, подруга! Хотя погоди, я их вижу. Вон их логово красуется! Гезе будет довольна находкой!»
      Впервые за сотни лет чудотворцы подобрались близко к одному из островов, населённых призраками: раньше мы могли наблюдать эти объекты только в видениях Гезе. Недалеко от Анды и Каюрмэ показался оранжевый остров, и вокруг него летали миллионы белых призраков. Каюрмэ обрадовалась и разгневалась одновременно: она мигом устремилась в атаку, а призраки увидели её и бросились защищать свою твердыню. Анда захотел присоединиться к битве, но тут с ним по мысленной связи заговорила Гезе. «Ты прав: находка хороша», — сообщила Гезе. — «Я вычислила путь до острова; мы на Аторамоне прибудем к вам через десять дней или чуть больше. Постарайтесь уничтожить как можно больше врагов, но не надейтесь победить: их там слишком много. Мистическая сила Аторамона поможет их одолеть».
      Чем дальше находились чудотворцы от источника своей силы, тем слабее они были. Возле Аторамона могущество жар-птиц возрастало до немыслимых показателей, поэтому Гезе с Атором хотели передвинуть планету поближе к логову врага. Присутствие магического кристалла на поле боя резко увеличило бы наши шансы на успех. Анда заметил, что миллионы тварей разорвали Каюрмэ на куски, хотя перед этим она успела сжечь немалое количество демонов. «Чего ждёшь, Анда?» — мысленно спросила Каюрмэ, которая только что возродилась на планете. — «Отомсти за мою гибель, красавчик, и получай наслаждение! Никого не щади!»
      В этот момент появилась Мирит, маленькая радужная жар-птица: она поспешила к Анде, явно желая превратить его в сладкую вату. «Заколдую братика!» — весело свистела она. — «Анда вкусный! Поймаю Анду!»
      Не желая стать добычей для сладкоежки, крылатый Анда ринулся к острову, а Мирит последовала за братом. Миллионы призраков зарычали и зашипели, попытались преградить путь чудотворцам. Жар-птицы на высокой скорости влетели в эту кипящую злобой массу нечисти, распространяя вокруг себя огонь, который моментально сжигал тысячи монстров. Потери среди своих не напугали демонов: призраки продолжали лезть к птицам и гибнуть от их жара. Анда сделал вид, будто не замечает всех этих тварей вокруг себя: он закрыл глаза и начал песню петь. А Мирит, как нам показалось, действительно не обращала внимания на монстров: она желала побыстрее добраться до Анды. Он же старался удрать от неё подальше, не переставая при этом наслаждаться песней. «Анда мой!» — щебетала Мирит. — «Догоню братика! Съем его!»
      «Не ешь меня, красавица!» — ответил Анда. — «Иначе не буду больше играть с тобой. Не стану играть в охоту, в пытки, в прятки! Не буду щекотать тебе клювом шею, ласкать твои пёрышки магией, позволять тебе дёргать меня за хвост. Вообще забуду про тебя».
      Мирит поверила его словам и немного расстроилась. «Играть хочу!» — засопела она. — «Анда добрый! Анда любит Мирит!»
      «Эй, забавная, не грустить! Давай сыграем! Догони меня, но только не ешь. Затем я буду ловить тебя, и в этот раз ты не сбежишь от Анды Великолепного!»
      Слова брата мигом подняли чудотворице настроение. Маленькая радужная Мирит преследовала большого и жёлтого Анду, и роскошные хвосты обеих жар-птиц трепетали подобно знамёнам на ветру. Те призраки, которые осмеливались дотронуться до хвостов, получали мгновенную смерть от магического огня. Другие призраки когтями, зубами, клешнями и щупальцами вырывали птицам перья, только вреда чудотворцам это не причиняло, а вот злодеи получали от перьев страшные ожоги. Монстры извивались от ярости, ругались как дьяволы Нижних Миров, хрипели, стонали и выли. Армии призраков привыкли сражаться, нападая на противника гигантской толпой и разрывая его в клочья, однако такой метод не работал против пылающих жар-птиц. Демоны этого не понимали: одержимые гордыней, они считали себя мастерами войны и не желали менять привычки, что и приводило тщеславных глупцов к бесславной гибели.
      Мы с помощью ясновидения наблюдали за ходом битвы. Хотя трудно назвать битвой такое зрелище: две жар-птицы играют, резвятся, а вокруг них роятся миллионы демонов и стараются их уничтожить, но в итоге сгорают сами. Каюрмэ решила ещё раз мысленно поговорить с Андой. «Эй, парниша!» — сказала она ему. — «Вы там не увлекайтесь! На острове спрятаны четыре пушки: они стреляют серыми лучами. Одна такая меня убила, и вас двоих положит запросто! Разрушьте эту дрянь, очень советую!»
      «Понял!» — ответил Анда. Он предложил Мирит игру: найти и уничтожить все четыре пушки, но не попасть под их огонь. Мирит согласилась, и жар-птицы совершили быстрый полёт вокруг парящего острова. Тут пушки и пробудились: они выползли из дыр в земле и начали выпускать серые лучи в чудотворцев. Придумали враги такое оружие самостоятельно или почерпнули идею у нас, мы не знаем. Все пушки почему-то стали стрелять только в Мирит, а она легко ускользала от их лучей. Пока Мирит отвлекала на себя огонь, Анда добрался до одной пушки и попробовал дыханием огненным расплавить орудие; громадные тучи призраков продолжали атаковать чудотворцев, хотя успеха не достигали. Пушка оказалась крепкой, но всё равно была уничтожена, и Анда принялся за остальные орудия, которые ему тоже удалось разрушить, хоть и с великим трудом. «Превосходно!» — сообщила Каюрмэ по мысленной связи. — «Теперь-то вас никто не остановит, чудики! Все прочие твари легко падут перед вашей силой! Добейте их!»
      Однако битва за неведомый остров только начиналась, потому что скоро к нему подошла крупная армия, которая тоже состояла из миллионов призраков, только эти монстры были не белые, а серые. Эта армия находилась где-то поблизости: узнав о нашем нападении, она поспешила к острову. К тому времени Анда и Мирит успели уничтожить миллионы злодеев. Громадная масса призраков устремилась к чудотворцам, и те приготовились обороняться, но тут выяснилось, что «серых» невозможно убить магическим огнём. «Серые» легко проникали сквозь пламенную ауру чудотворцев и начинали их кусать, бить, царапать. Жар-птицы попробовали применить против «серых» магию льда и холода, но и это ничего не дало.
      Тогда Мирит и Анда стали силой мысли давить «серых»: способ этот убивал врагов слишком медленно, зато у тварей не оказалось защиты от него. Чудотворцам пришло мысленное сообщение от Гезе. «Этих вам не одолеть», — передала она. — «Ясновидением я выяснила вот что: недалеко от этого острова размещены ещё три армии врагов, и у каждой из них свой флаг. Эти войска пока не ведают о вашем нападении на остров, но скоро им будет о нём известно, и они могут явиться на подмогу к тем тварям, которых вы бьёте».
      Жар-птицы не собирались отступать: они нашли вход в подземный тоннель на острове и проникли туда. В тоннеле чудотворцам встретились отряды «белых» призраков, разобраться с которыми труда не составило. Анда и Мирит попали в подземный лабиринт тоннелей, где за каждым углом прятались враги, но никто не смог оказать сопротивление жар-птицам. Чудотворцы немного прогулялись по лабиринту и вскоре добрались до запертой металлической двери, которая явно была заколдована: мы не могли ясновидением узнать, что за ней расположено. Мирит и Анда решили взломать дверь из любопытства. «Скоро нас найдут и убьют серые», — усмехнулся Анда. — «Так потратим же это время с пользой! Очень хочу поглазеть, какие тайны есть у нечистых».
      Дверь была заперта изнутри. Жар-птицы недолго с ней возились: после небольшой обработки огнём она перестала быть помехой. За дверью оказался просторный зал, полный всяких безделушек: там были и разноцветные тряпки, и мелкие драгоценные камни, и прочая ерунда. Чудотворцы сразу догадались, что в зале кто-то прячется. Анда с помощью ясновидения узнал, что под большой кучей хлама в дальнем углу помещения скрывается монстр, похожий на белого слизня с щупальцами на голове и одним глазом. Чудотворец также смог выяснить, что монстр этот является вождём призраков данного острова. «Он твой, сестрёнка», — сказал довольный Анда.
      И весёлая Мирит своим разноцветным пламенем сожгла того, кому поклонялись миллионы неразумных тварей. Убив главаря, чудотворцы попытались выйти из зала, но тоннели уже кишели «серыми» призраками. Поэтому жар-птицы решили обороняться в зале: скоро наиболее смелые из призраков начали заползать в помещение, и Мирит с Андой немедленно убивали их, используя силу мысли. Так нашим красочным жар-птицам удалось передавить ещё немало противников, но приток «серых» не прекращался: обезумевшие твари десятками и сотнями пытались прорваться в зал вождя, где и погибали. Тоннель, ведущий в зал, быстро забивался трупами «серых», но приходили новые монстры и расчищали проход, после чего сами умирали от атак чудотворцев и становились трупами. «Ради чего дерутся?» — недоумевал Анда. — «Корону вождя примерить хотят?»
      «Ты столь же проницателен, как и я», — сообщила Гезе по мысленной связи. — «Им власть нужна, а зал этот наверняка считается символом власти в их племени. Держите оборону до последнего: много нечистых там поляжет».
      Снова Гезе оказалась права: в течение следующих десяти дней монстры безостановочно штурмовали зал вождя, но Мирит с Андой отражали все нападения. Затем поступило короткое мысленное сообщение от Гезе. «Пора домой, птички», — передала она.
      И наши отважные жар-птицы отказались от своих тел и моментально возродились на Аторамоне в новых телах, таких же очаровательных. Маленькая изумрудная планета уже добралась до того враждебного острова, который по нашей милости лишился вождя и многих обитателей. Команда чудотворцев приготовилась к битве, поскольку многие миллионы призраков, серых и белых, собрались возле острова. Враги удивились, когда к ним явилась передвижная планета с экипажем из пяти роскошных жар-птиц. Но ещё большее потрясение ждало монстров, когда планета начала атаковать их, и её мощь впечатлила не только злодеев, но и нас самих.
      Аторамон наполнился ясным зелёным светом от краёв до самых глубин. Миллионы призраков увидели это сияние, и демоническая ярость пробудилась в них: они со злобным шипением устремились к планете. Свет Аторамона происходил из высших миров, где правят лишь разум и добродетель, а эти вещи ненавистны всем демоническим существам без исключения. Только зря монстры надеялись разрушить Аторамон, ведь он значительно окреп за сотни лет и подарил нам такие силы, которые демонам были недоступны.
      Когда армии призраков достигли планеты, её магия начала действовать. Многие монстры внезапно стали визжать и хрипеть, а затем они превращались в камни, которые беспомощно падали на поверхность Аторамона и разбивались. Другие призраки надувались и лопались подобно воздушным шарам. Некоторые демоны вспыхивали и сгорали в один миг, другие начинали гнить заживо, третьи просто испарялись без следа. Магия за несколько мгновений истребила половину вражеского войска, а остальные миллионы демонов наконец-то поняли, что с нами тягаться невозможно, и бросились в бегство.
      Настал ход наших бойцов. Все пять духов Аторамона в облике великолепных жар-птиц начали сжигать уцелевших врагов. Призраки гибли с колоссальной скоростью, и воздух наполнился дымом и пеплом. Присутствие кристальной планеты делало чудотворцев настолько могущественными, что демоны даже не пытались сопротивляться; за предельно короткий срок всё воинство призраков перестало существовать. Далее жар-птицы осмотрели остров и добили призраков, которых нашли в подземных лабиринтах. Теперь эта часть неба стала свободна от злых сил, и мы приступили к наращиванию массы планеты.
      Сперва чудотворцы с помощью магии разрушили остров, разбив его на множество мелких обломков, которые повисли в невесомости. Духи собирали обломки и переносили их на Аторамон; кристаллическая поверхность планеты поглощала эти камни, превращая их в такой же магический кристалл. Получая больше кристальной массы, планета росла и развивалась. От острова и следа не осталось, зато Аторамон увеличился почти в два раза, и чудотворцы наши получили ещё больше могущества. Процесс поглощения острова Аторамоном занял около семидесяти лет, но мы никуда не спешили. В первый день четыреста семьдесят пятого года Гезе с помощью ясновидения обнаружила ещё один далёкий остров, населённый демонами, и вычислила путь и расстояние до него. Чудотворцы направили свою магическую планету к тому острову, и путешествие продолжилось.
      Поход летающей планеты чудотворцев по миру стал катастрофой для демонов. За многие тысячи лет наша команда уничтожила немыслимое число врагов и захватила сотни тысяч раскиданных в голубом космосе островов. Большие и мелкие острова попадались нам, и все они были превращены в магический кристалл и вошли в состав Аторамона. Планета выросла до колоссальных размеров, и чем крупнее она становилась, тем больше власти над миром мы обретали. Племена призраков создавали многомиллиардные армии, но одолеть нас они уже не могли; эпоха демонов завершилась навсегда. Если бы враги атаковали нас такими огромными войсками ещё на заре нашего пребывания в этой вселенной, они вполне могли бы победить. Отсутствие дружбы, согласия, взаимопомощи между демонами сделало их неспособными объединяться против общей угрозы и привело всю популяцию злодеев к заслуженной гибели. Воздух мира наполнился магией чудотворцев и перестал порождать новых монстров; больше о вредных призраках мы не вспоминали.
      На очистку мира от демонов мы потратили двадцать семь с половиной тысяч лет. В середине сорок девятого века, когда война против призраков ещё была далека от завершения, наша планета добралась до уже знакомой нам гигантской стены, которая состояла из густого серого тумана. Чудотворцы в течение долгого времени изучали эту стену и выяснили, что у неё нет нигде края, и каких-либо дыр в ней тоже нет, а проникнуть внутрь неё невозможно. Гезе оказалась права: стена тумана действительно была границей мира. Вселенная эта выглядела как один громадный пузырь, наполненный светящимся голубым воздухом: внутри пузыря находились парящие острова из оранжевого камня, которые мы превращали в кристалл и склеивали в одну планету, и там же обитали демоны. А из тумана состояла непроницаемая оболочка пузыря, которая отделила мир от всего остального Творения. Пределов мира мы достигли, и теперь надо было думать, как поступить с туманом.
      «Мы с Андой искали сведения о Чудотворце, который создал данный мир, но ничего не обнаружили», — сказала Гезе. — «Серый туман на самом деле является стеной ненависти и забвения, которую этот дух выстроил вокруг мира, желая забыть о нём навсегда. Когда избавимся от серой завесы и от демонов, власть Чудотворцев в этой вселенной снова станет абсолютной, и задача наша будет выполнена. Создатель мира мог бы убрать эту завесу, но его нет с нами, поэтому мы должны сами подчинить её своей воле и заставить исчезнуть. Силой разбить эту стену мы вряд ли сумеем, да и не рекомендуется это делать, иначе мир может пострадать».
      «Зачем возиться, подчинять её?» — возмутилась Каюрмэ. — «Эта гадость причинила тебе страдания, и мы обязаны её сжечь! Я обещала, что найду её и уничтожу: пришло время исполнить клятву! Все за мной, во имя возмездия!»
      Каюрмэ немедленно превратилась в огромного чёрного дракона: это ещё один облик, разработанный нами для чудотворцев Аторамона. У дракона всё тело покрывает блестящая чешуя, и у него большие крылья, похожие на паруса. Также у этого зверя есть вытянутая морда с зубами, четыре лапы с когтями, а ещё могучий длинный хвост. Дракон способен испускать из раскрытой пасти поток необычайно горячего пламени: оружие это мы применяли для разрушения некоторых особо прочных островов, которые даже лучи Аторамона не могли разрезать. Каюрмэ драконом полетела атаковать серый туман, а Мирит с Андой захотели ей помочь и тоже сделались драконами: Анда получил красивую золотую чешую, а у Мирит чешуя была серебряная. И пламя у каждого чудотворца было своё: у Анды оно жёлтого цвета, а Каюрмэ и Мирит предпочитали голубой огонь.
      Драконы стали поливать туман мощными потоками пламени, и он пришёл в ярость, начал кипеть и дрожать, и все мы почуяли страшную злобу, исходящую от него. Туман действительно был соткан из концентрированной ненависти. Мирит не выдержала такой волны негатива, испугалась и улетела прочь от тумана: она спряталась на дальней стороне планеты, и Гезе с Атором попытались успокоить и приласкать чудотворицу. Анда и Каюрмэ страха не ведают, поэтому ответная атака серой массы их не задела, разве что Каюрмэ ещё больше разгневалась и мигом удвоила температуру своего пламени. Такова наша чёрная воительница: чем более злым является её противник, тем сильнее и агрессивнее становится она сама, и эта особенность помогает ей воевать против дьяволов в Нижних Мирах.
      Анда беззаботно и весело бил серую массу огнём, свистел и мурлыкал. Атор и Гезе решили всё же попробовать уничтожить стену ненависти, хоть и не верили, что это получится. Гезе преобразилась в белого дракона с ярко-синим пламенем; Атор стал рыжим драконом, пламя у которого зелёное. Новые драконы присоединились к борьбе против завесы, и даже Мирит нашла в себе смелость вернуться в битву. Пять чудотворцев сжигали туман, крыльями разгоняли его, но серая масса не испарялась, а становилась гуще.
      Туман сделался плотным, и из него начали возникать длинные щупальца, толстые и тонкие, которые устремились к чудотворцам. Драконы били огнём по щупальцам, которые от великого жара плавились и исчезали, но тут же появлялись новые. Одно щупальце схватило Анду за хвост; чудотворец пытался освободиться, но враг держал его крепко. Щупальце начало бешено трясти Анду, но не сумело оно убить его таким способом, и хвост у дракона не оторвался. Другое щупальце обвилось вокруг Гезе и мигом сломало шею драконице, однако Гезе немедленно воскресла и продолжила сражаться. Атор потоком пламени срезал целые пучки щупалец; Мирит хоть и была грустна, но её желание помочь сородичам победило страх, и чудотворица сожгла немало порождений злой силы.
      Скоро из тумана начали вырастать щупальца нового вида: они были украшены многими ядовитыми шипами. Драконы гибли от этих шипов, но присутствие Аторамона позволяло чудотворцам сразу же возродиться и вернуться в битву. По приказу Атора кристальная планета стала стрелять лучами магии в серую массу: зелёные лучи были невероятно горячими и растворяли туман, а синие лучи замораживали его, превращая в лёд. Розовые лучи преображали туман в сладкую розовую вату. Драконы тоже владели этими видами магии: Гезе вместо пламени решила стрелять потоком ледяной магии, а смешной Анда принялся волшебством делать из тумана вату, которую затем с удовольствием поедал. Щупальца лупили чудотворцев шипами, но не смогли отбиться от наших воинов. Серая масса рождала и другие щупальца, на концах которых красовались выросты, похожие на молоты, топоры, ножи, пилы и другие боевые орудия. Туман рубил, кромсал, резал, протыкал драконов, но храбрые духи тут же создавали себе новые тела. Ни одна из сторон не желала отступать.
      Зловещая завеса применила ещё одно оружие: она стала стрелять в чудотворцев шариками тёмно-серой слизи. «Это Искажающая Слизь», — догадалась Гезе. — «Я прежде видела такое. Она вызовет некоторые сложности, но не обращайте внимания».
      Сложности действительно возникли. Мерзкая слизь, попадая в драконов, вызывала у них случайные изменения в облике, которые не исчезали даже после перерождения. От удара слизью в голову Анда вдруг уменьшился и стал крошечным дракончиком: следуя совету Гезе, он продолжил воевать с щупальцами, поджигая и растворяя их своим тоненьким потоком огня из пасти. Другой кусок слизи преобразил Мирит в летающий серебряный кубик. Превращение выглядело нелепо, только Мирит не растерялась: она принялась бить врага своими твёрдыми гранями. «Кубическая Мирит!» — весело свистела чудотворица: новый облик поднял ей настроение.
      Атор от слизи преобразился в красный мяч с крыльями, однако способность плеваться огнём он при этом сохранил. Гезе старалась избегать шаров слизи, но один из них врезался в её крыло, и белая чудотворица превратилась в морскую черепаху. Драться в новом облике было нечем, и Гезе вернулась на Аторамон.
      Планета безостановочно выпускала боевые лучи в серую мглу, только атаки эти не смогли пробить даже мелкой дырки в стене, сотканной из ненависти. Каюрмэ тоже стала жертвой коварной слизи: чудотворица превратилась в зелёный кактус, торчащий из цветочного горшка. «Что за чушь?!» — возмутилась Каюрмэ, но тут же поняла, что по-прежнему может летать. И стала она яростно таранить щупальца своими колючками, и в виде боевого кактуса наша воительница смотрелась очень даже грозно.
      В какой-то момент все чудотворцы, кроме Каюрмэ, перестали нападать на туман и вернулись на планету, и Атор остановил стрельбу лучами. Эффект от слизи оказался недолгим, и духи вновь стали обычными драконами. «Бесполезная трата времени», — сообщила Гезе. — «Мы бьём эту завесу уже второй день, а толку никакого. Мне нужно как следует изучить туман с помощью ясновидения, и если повезёт, я найду способ заставить серую стену подчиниться нашей власти. Тогда она мигом испарится и перестанет нам докучать».
      «Ты уже пробовала духовным взором исследовать эту гадость», — напомнил Анда. — «Не надо, сестра: туман снова сделает тебя печальной, а мы не хотим, чтобы ты страдала. Лучше будем и дальше долбить стену лучами: я верю в их силу!»
      Атор придумал иное решение. Он изготовил множество ящиков из прочного кристалла; Анда, Гезе, Атор и Мирит взяли по одному ящику и полетели собирать в них образцы тумана. Идея заключалась в том, что маленькие кусочки тумана содержали в себе мало ненависти и не могли причинить большого вреда самочувствию Гезе, поэтому чудотворица могла спокойно изучать их ясновидением. Ящики были нужны для сбора таких кусочков. Каюрмэ возиться с ящиками не пожелала: она считала, что её драконье пламя принесёт больше пользы.
      Идея Атора оказалась трудновыполнимой: серый туман догадался о том, что замыслили чудотворцы, и стал щупальцами отбирать у них ящики. Драконы препятствовали этому как могли, но в итоге все четыре ящика были разбиты врагом. Оставался ещё немалый запас ящиков, и чудотворцы повторили попытку несколько раз. Кое-как Атору удалось запереть мелкий сгусток тумана в ящике, и дракон захотел отнести его на планету, однако щупальца внезапно начали превращаться в неких монстров, похожих на летающие ковры, сотканные из плотного дыма. Они попытались отнять ящик у Атора; драконы принялись сжигать монстров, но «ковры» моментально возрождались и снова нападали. Вся наша команда поспешила к Аторамону, а «ковры» ринулись за ними, но чудотворцы смогли доставить на планету ящик с образцом, а боевая магия планеты уничтожила преследователей в один миг.
      И тут серый туман взялся атаковать по-крупному. Тысячи невероятно громадных щупалец выросли из тумана и на бешеной скорости ринулись к Аторамону; дотянувшись до планеты, они схватили её и попытались раздавить. Стена ненависти захотела уничтожить наш источник силы и была близка к этому, однако Атор приказал планете стрелять самыми горячими лучами по щупальцам. Нам повезло: лучи отрезали пучок щупалец от планеты и освободили Аторамон. Немедленно из серой мглы появились такие же щупальца, но Атор бросил им ящик с образцом; забрав ящик, туман успокоился, ну а мы поспешили увести планету подальше от враждебной стены мира.
      Битва не причинила ущерба планете, но образца тумана мы не добыли. «Попробуем в другой раз, когда обретём больше могущества», — сказала Гезе. — «Сдаваться я не намерена: всё равно узнаю природу этой стены и заставлю её делать то, что нужно нам».
      Чудотворцы вновь собрались на планете и продолжили своё путешествие по миру: они захватывали новые острова, присоединяли их к Аторамону, а также уничтожали демонов. Каюрмэ ещё некоторое время воевала против серого тумана, но ей надоело, и она присоединилась к походу против призраков. Было это в середине сорок девятого века.
      Но вот прошли тысячелетия, и команда наша достигла немалого. Все демоны мира были истреблены; все острова вошли в состав Аторамона. Кристальная планета достигла максимальных размеров, и власть Рода Великого в том мире стала почти неограниченной. Чудотворцы теперь могли духовным взором видеть, слышать, чувствовать всё, что происходит в пределах мира; ещё они получили колоссальные магические возможности, а также способность делать любые вещи из кристалла и давать им какие угодно свойства. Только управлять временем в той вселенной чудотворцы не научились: мы предположили, что создатель мира специально запретил игры со временем, поскольку желал, чтобы история мира развивалась линейно, от начала и до конца, и чтобы никто не пробовал вмешиваться в прошлое или будущее. Были и другие ограничения, которые установил создатель мира, однако все они незначительны.
      Атор поместил планету в центр мира, где она отныне стоит и вращается вокруг своей оси. Планета выглядела как огромный и роскошный шар из кристалла; на её гладкой поверхности не было гор, впадин, холмов и других форм рельефа. Весь остальной мир по-прежнему состоял из голубого неба, наполненного светящимся воздухом, и ни один призрак или иной монстр не портил картину. Порядок ещё не был наведён, поскольку сохранялась туманная оболочка ненависти вокруг мира: она уже перестала быть серой и окрасилась в белый цвет, и толщина её уменьшилась, и силу она почти всю растеряла. Дракон Атор смог без труда добыть образцы белого тумана и принести их на Аторамон, где драконица Гезе начала осторожно исследовать их с помощью ясновидения. Работа с образцами заняла целый год, но Гезе сумела открыть их тайну, которая надолго сделала чудотворицу грустной. Атор, Каюрмэ, Мирит и Анда в облике драконов собрались вокруг сестры и постарались её утешить, и она рассказала им причину своей печали.
      «Я сотворила этот мир», — объяснила Гезе. — «Теперь я помню всё. Когда Бог создал меня, я захотела подарить ему много красивых, ярких, разнообразных миров: это была моя благодарность ему. Но мои первые вселенные меня мало радовали, и я боялась, что Богу они тоже не понравятся. Этот мир был в их числе. Я сделала одинокую планету посреди воздушного пространства и стала её украшать, добавила горы, моря, реки, облака и многое другое. Однако я вечно недовольна собой, и творения мои быстро начинали казаться мне скучными, хотя прежде я получала великое наслаждение от работы над ними. Планета вышла хорошая, но она мне вскоре надоела, и я взялась переделывать её, переставлять все эти моря и горы. Новый вид планеты тоже был неплох, только и в этот раз меня одолела скука. Много тысяч раз я меняла облик планеты, но не смогла достичь такого результата, которым была бы довольна. Мы не можем ненавидеть друг друга, зато часто презираем сами себя. Я сочла себя недостойной звания Чудотворца и разрушила планету, а затем ушла из этого мира и выбросила его из своей памяти. Вот почему этот бедный мир покрылся коркой, сделанной из ненависти и забвения. Он изначально был сокрыт от всех вас, поскольку я желала преподнести его вам в качестве сюрприза, но в итоге даже я сама перестала знать о его существовании. И демоны расплодились в покинутом мире, ведь некому было изгнать их отсюда. Однако Бог видит всё: я уверена, это он подсказал нам, где искать этот мир и как в него попасть. Бог привёл меня сюда незримыми путями, чтобы я исправила свои ошибки».
      «Думаю, отец просто хочет видеть тебя счастливой», — сказал Анда. — «Ты надеялась создать красивую вселенную, а Бог любит исполнять желания детей своих: вот он и указал тебе путь сюда. Но он говорил, что не будет менять что-либо в наших творениях, поэтому завершить работу над этим миром ты должна сама. И я верю, что наша задача — помочь тебе! Когда трудилась ты в одиночку, сомнения терзали тебя, однако сейчас всё будет по-другому! Мы с тобой сделаем великолепную планету, вот увидишь!»
      «Мирит поможет!» — заявила забавная Мирит. — «Гезе, не грусти!»
      «Да, я тоже с вами!» — провозгласила Каюрмэ. — «Не унывай, Гезе! Половину дельца мы выполнили, перебив почти всю нечисть, так что теперь можно приступить к освоению планетки! Со мной ты скучать не будешь, я гарантирую! Никому не позволю грустить!»
      Атор своим крылом широким обнял Гезе, и вся команда принялась ласково щекотать её силой мысли. «Какие у меня весёлые сородичи!» — обрадовалась она. — «И ещё вы очень добрые: спасибо вам. Давайте преобразим эту вселенную в роскошный сад! Если результат понравится мне, то завеса вокруг мира исчезнет, поэтому постарайтесь приятно удивить меня, а я обещаю подарить удовольствие вам!»
      Чудотворцы в облике драконов занялись строительством. Силой мысли они легко меняли форму и свойства кристалла, из которого сделана планета, и получали множество новых вещей. Каюрмэ не смогла изготовить ни одного красивого предмета из кристалла, зато эта чудотворица подарила миру Аторамона немало смешных магических чар, создавать которые она умеет и любит.
      Сперва духи отделили от планеты верхний слой кристалла и разбили его на множество кусков, из которых чудотворцы изготовили острова разных форм и размеров. Часть кристалла духи превратили в воду, и поверхность планеты целиком покрылась глубоким океаном. Чудотворцы наделили острова способностью летать и заставили их парить в воздухе над океаном: при этом острова не висели неподвижно, а перемещались по всему Аторамону, никогда не сталкиваясь друг с другом. Когда-то сам Аторамон был маленьким летающим островком, а теперь он стал гигантским шаром, в небе которого плавают тысячи таких островов. Какого цвета были эти кристальные острова? Любого, ведь духи могли менять их внешний вид по желанию, и даже вода и воздух этого мира моментально приобретали тот цвет, который мы хотели видеть. Красные, зелёные, синие, жёлтые острова парили на фоне оранжевого, белого, чёрного, фиолетового неба: так достигалось разнообразие. Острова светились изнутри и выглядели изумительно, как самоцветы.
      Что ещё появилось в небе над Аторамоном? Чудотворцы добавили туда разноцветные облака, которые тоже начали свободно путешествовать по планете. Облака возникали из воды и долго плавали по небу, а затем объединялись в грозовые тучи, которые тёплым и ласковым дождём поливали поверхность суши и океана, после чего пропадали. Пути летающих островов часто пересекались с путями облаков: в этом случае остров погружался в облако, и оно передвигалось вместе с ним, пока не рассеется.
      Некоторые облака были волшебными: любой, кто прикасался к ним, становился жертвой какого-нибудь забавного магического эффекта. Например, было такое облако, которое превращало гостей этого мира в весёлых дельфинов и заставляло их резвиться в океане, пока магия сама не пропадёт, а срок её действия — от одного дня до целого года. Другое облако было ещё хитрее: каждого, кто до него дотронется, оно преображало в случайно выбранное животное или растение. Много таких интересных заклятий изобрели духи, и смысл игры в этом мире заключался в том, чтобы не оказаться заколдованным, а это могло случиться в любой момент. Коварные магические облака часто возникали из ниоткуда или даже пытались преследовать своих жертв. Были в мире и другие зачарованные явления: ветры, дожди, морские течения. Встречи с ними тоже приводили к смешным превращениям. Гезе запретила ясновидение в пределах мира, чтобы никто не мог избежать этих ловушек: теперь игра стала по-настоящему весёлой. По всему миру чудотворцы раскидали разные волшебные вещицы, полезные и не очень: поиск предметов и забавы с ними стали частью игры.
      Чем ещё духи украсили вселенную? На островах, в небе, под водой появились всевозможные мистические феномены: огоньки, вихри света, живые камни, чудесные запахи и звуки. Все эти объекты вели себя словно таинственные зверьки: они передвигались по миру, собирались в стаи и занимались своими делами. Ещё чудотворцы вырастили замечательные сады из кристаллов, похожие на сад Мириданэ: эти заросли расположились на островах и на дне океана. Даже далёкий от планеты космос не пустовал: там плавали огромные стада маленьких звёзд, которые убегали от любого, кто попытается их поймать, а догнать их не удавалось даже Анде, который сам их и создал. И ещё много удивительных вещей и явлений придумали наши сородичи; фантазия Чудотворцев безгранична.
      Духи Рода получили небывалое наслаждение от своих изобретений, и Гезе была довольна плодами труда всей команды. Планета выглядела замечательно, и космос тоже: всё это обладало душой и смыслом. Надев облики драконов, чудотворцы собрались на одном из летающих островов Аторамона и стали любоваться красотой восстановленного мира. Зловещая завеса, прежде окружавшая мир со всех сторон, испарилась без следа, и лучи ясного золотого света наполнили маленькую вселенную, подарили ей радость и приятное тепло. То был свет Творения, который проникал из областей за пределами мира: теперь ничто не преграждало путь благодатному сиянию. «Ты выглядишь счастливой, Гезе», — заметил Анда. — «Отцу нравится твой мир, не сомневайся! И мне тоже, и всему Роду! Ты славно потрудилась!»
      «Ну, большую часть работы выполнила не я», — сказала Гезе и крылом обняла Атора. — «Вот он, мой милый Атор, который собрал мою планету из осколков и дал ей новую жизнь. Я хочу, чтобы именем Аторамон называлась не только планета, но и сам мир: все согласны?»
      Возражать никто не стал. «Мирит тоже помогала!» — провозгласила весёлая Мирит. — «Мир мой! Мой мир! Мир Мирит!»
      «Верно, забавная, он твой!» — засмеялась Гезе. — «Он принадлежит всем вам, и вы можете приходить сюда и развлекаться. Ради игры живём мы, разве нет? Делайте здесь что хотите: летайте, плавайте, ныряйте. Только не ломайте ничего, а то обижусь».
      Каюрмэ решила, что последние слова обращены к ней. «Спокойно, Гезе!» — заявила она. — «Я никому не дам разрушить столь дивный мирок! Особенно Анде-проказнику: если он сломает хоть одну соломинку в этой вселенной, пусть не надеется избежать моего гнева!»
      «Да, гневаться ты умеешь, боевая подруга!» — сказал Анда. — «Сородичи, я вот о чём думаю: в моих мирах живёт много маленьких добрых душ, которые пока ещё не стали Чудотворцами, однако стараются учиться нашему ремеслу. Давайте приведём эти души сюда: они своими творениями завершат картину мира, добавят в неё свои краски и смыслы! Пусть души живут здесь, если пожелают: об этом мире они не знают ничего, поэтому он будет казаться им загадочным и интересным, а они любят тайны и открытия».
      Идея понравилась чудотворцам, и они пригласили в мир Аторамона великое множество чистых душ, похожих на крошечные огоньки света. Там, где раньше была холодная пустота и резвились одержимые злобой демоны, теперь царят веселье, дружба, разум и добродетель. Суровая эпоха завершилась, и забытый мир Гезе наконец-то вернулся к нам и занял достойное место в ряду наших творений, ну а мы продолжаем искать потерянные вселенные, чтобы они тоже могли стать частью этого праздника жизни.