Самые большие проценты капиталу приносит запас безумия и глупости, которым располагает человечество от начала своего рождения. Нет, не думайте, что мы все дураки. Наоборот, собственные глупости часто мы применяем разумно, но не всегда. Как только избавились от одной, сразу же думаем о новой. И что интересно, прежняя, всегда менее опасна, потому что устарела и стала безвредной.
Безумие и Глупость жили на свете всегда. Когда-то жилось им очень плохо. Все люди вокруг были добрыми и помогали друг другу. В холода делились одеждой, а в жару вместе искали прохладу. Если приходило горе - были вместе, а если веселье - делились радостью.
Глядя на людей, Безумие и Глупость сморщивались, превращаясь в затвердевшие крошки. Они целыми днями бродили по планете в таком засушенном виде, но нигде не могли найти ни одного безумного или глупого человека.
И вот однажды оказались они в страшной пустыне. Зарылись среди жарких песчинок и задумались: "Неужели на всей планете нет ни одного глупого и безумного человека? Не может быть. Будем сидеть до тех пор, пока не появится какой-нибудь путник. За глоток воды он наверняка с нами подружится.
Прошло то ли несколько дней, то ли несколько лет, как на их пути появился отшельник. Он долго-долго стоял на коленях, опустив лоб на раскаленный камень, и молился. Безумие с Глупостью бегом бросились к нему. Они чуть не разбились о раскаленный камень и с болью толкали локтями друг друга. Подбежали к отшельнику и дрожащими руками схватили его за веревку сандаля.
- Отшельник! - закричали они. - Миленький! Ну, наконец-то! Возьми нас к себе! Ты не пожалеешь. Мы тебе пригодимся.
Коленопреклоненный отшельник, окончив молитву, поднял свой лоб, ставший мозолистым, словно верблюжье колено, от долгого прикасания с камнем, и ужасно удивился каменным крошкам, которые разговаривают.
- Вот это да!.. - пробормотал отшельник.
Он нагнулся, осторожно взял Безумие с Глупостью шершавым указательным пальцем, осторожно поднес к воспаленным от слез глазам и стал рассматривать.
Они были похожи на маленьких человечков. На очень-очень маленьких человечков с большими животами и длинными хвостами.
- Смешные какие! - сказал отшельник. - Надо путникам показать.
- Нет, нет! - запищали они. - Не надо показывать нас путникам. Мы не любим, когда на нас смотрят! Возьми нас к себе, и мы будем тебя любить. Мы сделаем тебя богатым, тебя будут любить самые красивые женщины!
Отшельник засмеялся, и они чуть не свалились на песок. Хорошо ещё, что успели ухватиться за трещину в пальце.
- Отшельник, не бросай нас! - закричали они умоляющим голосом. - Вот ты увидишь! Ты не пожалеешь!
- Ладно, - сказал отшельник и сунул их в котомку.
В котомке было темно и душно. Там пахло хлебными крошками. Хоть хлебные крошки и кололи в бока, Безумие с Глупостью, задыхаясь от радости, подумали: "Ну, наконец-то. Теперь наша жизнь пойдет по-другому".
Отшельник пришел домой, осторожно вытащил их из котомки и поставил на стол.
Потом все они, молча, уставились друг на друга. Отшельник молчал от удивления и оттого, что не знал, о чем говорить. Безумие с Глупостью молчали от волнения и оттого, что не знали, как начать разговор.
- Ты голоден? - спросили они.
- Нет, - ответил отшельник. И вас мне покормить нечем.
Безумие с Глупостью радостно друг друга толкнули и подумали: "Ура! Нашли одного глупца! Теперь заживем!"
Но вслух ничего не сказали, а только сделали очень жалостливый вид.
- У меня есть вода, - сказал отшельник и вышел на улицу из своего жилища.
Только он наклонился, чтобы достать кувшин, закопанный в земле для прохлады, как Безумие с Глупостью потерли от удовольствия ладошки. На улице отшельника ждали их чудеса.
Отшельник поднял кувшин и увидел перед собой красавицу-царицу в золототканых одеждах. Она с улыбкой простирала к нему объятия. Она была так прекрасна и нежна, что отшельник ничего не мог понять в этот момент.
- А вдруг это мне только снится? - с тревогой подумал он. - Уж очень на сон похоже. Вот проснусь - и ничего нет". Он даже вздрогнул.
Девушка подошла так близко, что ее дыхание слилось с дыханием отшельника, а аромат молодого тела одурманивал его голову. А когда легкий ветерок поднял ее локон и опустил на лицо отшельника, он закрыл глаза и почувствовал, что становится сильным, красивым и желанным.
Безумие и Глупость спрыгнули со стола и, дрожа от радости, ощупывали себя руками.
- Мы растем! Мы растем! - прошептали они. - Какое счастье! Неужели наш отшельник обезумел и поглупел?
Они росли и становились мягче.
И в этот самый момент сердце отшельника ощутило какую-то обреченность. Показалось, что его поведением руководит невидимая рука, держащая его на ниточке.
Девушка уже касалась его губами, а он был так смущен, что боялся до нее дотронуться. Девушка гладила его плечи, говорила ласковые слова, а у него снова тревога в сердце, и снова смятение. Но в последний момент, когда казалось, что он полностью поддался ее чарам, он оттолкнул ее, упал на колени и начал молиться. Девушка тоже опустилась на колени, продолжая улыбаться. Она что-то ему говорила, но отшельник уже не слышал ее и не замечал. Она поднялась с колен и ушла куда-то вдаль, пряча свое раздвоенное копыто под длинным платьем, расшитым жемчугами. Отшельник продолжал молиться.
- Нет! Нет! Только не это! - закричали Безумие с Глупостью. Они снова стали уменьшаться, пока не превратились в твердые крошки. Залезли в какую-то трещину, а на следующий день покинули жилище отшельника.
Они продолжали странствовать по планете, то увеличиваясь, то снова уменьшаясь, а иногда достигали таких огромных размеров, что их хвосты оплетали всю планету, а животы даже мешали им шевелиться.
Однажды они оказались в открытом море. Вернее, в карманах матросов, которые жили на корабле. Матросы были игроками, причем настолько сильно увлекались игрой, как пьяницы пьянкой, повинуясь неодолимой силе. Они играли в рулетку, в карты. Игра переворачивала их душу до самого дна. В одно мгновение они становились то богатыми, то бедными. И вместе с ними росли и уменьшались Безумие с Глупостью.
- Мы сегодня богаты! - кричали матросы после крупного выигрыша. - Девочки! Гуляем!
В такие моменты казалось как раз и происходило превращение жизни в автоматическое качание, словно подготавливающее уже следующий шаг - перевоплощение в бедняков. Потому что за одну ночь они прогуливали целые состояния или проигрывались, оставаясь в нижнем белье. Жизнь подбрасывала их как шарик, и поворачивала то черным, то белым, то улыбалась, то нет.
Когда они становились нищими, их бросали девушки, работники казино их прогоняли, и они возвращались на свой корабль.
С наступлением рассвета корабль ушел в море. Все было как всегда: вода, вода кругом. А на корабле порядок, привычная работа, завтрак, обед, ужин и, наконец, отдых, когда они снова играли.
Это случилось поздно ночью. Поднялся сильный ветер и на море начался шторм. Корабль наклоняло из стороны в сторону так сильно, что не удержаться на ногах. Волны достигали такой высоты, когда не понимаешь, где небо. Несколько человек выбросило за борт и отнесло далеко в море. Среди них были и наши матросы. Ночь и два дня держались они на воде, когда увидели проплывающего мимо кита. Чтобы избежать гибели, они вспрыгнули на его спину и, обессилив, уснули.
Безумие с Глупостью, натерпевшись ужаснейших приключений, сидели тихо, боясь пошевелиться. Но как только учуяли запах карт, сразу зашевелились, пытаясь разбудить матросов.
Матросы проснулись от палящего солнца. Море было спокойным, и кит плыл спокойно, даже не замечая на своей спине гостей или же, наоборот, знал о них и старался не разбудить. Зато Безумие с Глупостью, зашевелив картами, вскружили голову матросам. Матросы высушили карты и проиграли на спине кита несколько дней без пищи, воды, пока их не спасли. А Безумие с Глупостью поправились за это время, подросли и лежали, томно покачиваясь на волнах.
Оказавшись на суше, они решили покинуть матросов, потому что контрастная жизнь держала в постоянном напряжении, а так хотелось покоя, чтобы быть всегда сытыми и толстыми.
Они подолгу жили у каких-нибудь вельмож, и даже в королевском дворце. Хотя во дворце они не задержались. Им нравились королевские балы и скандалы соперников, упрекающих друг друга в недостатках, которыми сами и обладали еще в большей мере. И не слишком порядочные приемы, которыми соперники обезоруживали друг друга. Безумие с Глупостью от этого росли еще больше. Наслаждаясь своим существованием, они ложились на королевские подушки и долго спали.
С наступлением лета в королевском дворе началась подготовка к отъезду на отдых в далекую деревню. Отдых в деревне считался самым лучшим. Там богатая природа, живут пчелы, и гуляют коровы, много красивых бабочек и полевых цветов. В багаж погрузили детские платья, игрушки, одеяла и королевские подушки. В деревню поехала вся прислуга, няньки и даже кошки с собаками. Безумие с Глупостью лежали на королевских подушках и чувствовали себя по-королевски. Так прямо на подушках их и загрузили в багаж. Все шло хорошо, если бы не собаки. Они не любили собак, потому что те всегда на них лаяли, чем мешали их спокойному отдыху. Так было и в этот раз. Не проехав и полпути как все устали от собачьего лая и решили сделать остановку. Повара стали готовить обед, а няньки играть с детьми. Только собаки все лаяли и лаяли, пока Безумие с Глупостью не спрыгнули на землю. Они были круглыми и толстыми, как резиновые игрушки, которых кто-то сильно надул. Собаки даже перестали лаять и испуганно попятились, глядя, как медленно тащатся их длинные хвосты.
- Нет, с собаками жить невыносимо, - решили Безумие с Глупостью - даже и в королевском дворце. До самого вечера они шли по лугам, никого не встретив. Трудно было поверить, что еще утром они лежали на королевских подушках, наслаждаясь своей сытостью. Ох уж эти противные собаки! Как можно с ними жить? У них совсем не было настроения, и они долго шли, молча, пока за поворотом не увидели какой-то хутор. По хутору бежали люди и громко кричали: "Революция! Революция!"
- Вот здесь мы задержимся надолго! - решили Безумие с Глупостью.
Они подошли к крайней бедной хате. На завалинке сидела красивая женщина в деревенском платье и цветастом платке. Она укачивала ребенка. Как только Безумие с Глупостью переступили порог ее хаты, женщина положила ребенка, и выбежала на улицу. Она прибежала к другой хате, на которой развивался красный флаг, а на крыльце стоял лысый человек, размахивая кепкой, говорил людям речь. Женщина стояла совсем близко от него, и гордость переполняла ее. Он ей казался совсем простым, он говорил на понятном ей языке и был так справедлив, что она не задумываясь, готова была идти за ним. Он обещал всеобщее счастье. Только революция сможет всех накормить, одеть и укрыть.
Женщина вместе со своими селянами в этот же день вступила в партию, надела на голову буденовку. Безумие с Глупостью сразу так выросли, что их хвосты не поместились в хате. А на следующий день почти все селяне куда-то ушли сражаться за революцию. Женщина так и не вернулась к своему ребенку, став беспощадным комиссаром. Ребенок воспитывался в другом большом доме, где было много таких же брошенных детей. Она считала, чтобы построить всеобщее счастье, не надо быть мягкой. Так требовала революция. И, когда один красноармеец после длительного перехода оказался в родном городе и сбежал к своей бабе, она была сурова, дав приказ: "Расстрелять!"
Безумие с Глупостью спали крепким сном, мурлыкая во сне от удовольствия. Они больше не собирались уменьшаться, и не волновались по этому поводу. Их животы становились все выше и выше, напоминая большое облако.
- Как хорошо! Даже не верится, что может быть так хорошо! - бормотали Безумие с Глупостью - Даже не надо применять никаких чудес. Мы смешали как коктейль две самые близкие и самые далекие друг с другом жидкости, кровь и молоко. Уже не красный и не белый. И никто ничего не понимал.
Даже женщина не понимала, что в каждом бойце, пусть подспудно, пусть подавлено, но сидел дух "дезертира", ибо человек стремится всегда к миру, к своему естественному состоянию. Но женщина не видела в том красноармейце человека, она помнила только "боевую единицу".
И погода для Безумия с Глупостью была всегда просто чудесной. Даже ветер казался каким-то вкусным. Заканчивались на планете революции, войны, наступало мирное время, а Безумие с Глупостью все жили, толстели и увеличивались в размере. Люди их так полюбили, что сделали вечными. Загляните в любую область жизни, и вы обязательно там их найдете. Вам не придется долго с удивлением вертеть головой и смотреть по сторонам:
- Смотрите! Они сделали новую бомбу! А те занялись бомбой от испуга: а вдруг те сделают раньше?
- Он говорит, что умеет воскрешать людей! А они платят ему большие деньги, чтобы воскресли их родственники!
- А футбол превратился в какую-то лавочку. Раньше были футболисты, а теперь это гладиаторы, которых продают и покупают.
- Смотрите! Убили человека только за то, что он другой национальности!
А какая сытая и яркая жизнь началась у Безумия с Глупостью на волнах массовой информации. Людей стали убивать большие деньги. Вот вдруг, какой подарок! Они уже стали забывать те времена, когда искали людей с помощью своих чудес, чтобы чуть-чуть подрасти. Их размер уже достиг витка вокруг планеты. Смотрит один безумноглупый глаз на телевышку и получает порцию деликатеса. А там, например, люди создали программу и начали на ней зарабатывать деньги. Появилась "джинса" и фирмы, которые от этой программы что-то продавали и покупали. Но это было только начало.
Безумию с Глупостью все больше хотелось сладенького. И люди из этой программы делали передачи. Например, "Чудеса". Стоила эта передача, судя по бумагам, и в условных единицах, например, тысяча монет. А программа заключала договор, ну пусть будет с телевышкой, не на тысячу, а на сто тысяч монет. Мало того, за эту тысячу монет снималась не одна, а четыре передачи. Сами считайте прибыль. Какие вкусные десерты для Безумия с Глупостью! Но им надо еще!
А ну, люди, займитесь рекламой! Одна минута стоила условно 40 000 монет, а чтобы вставить ее в конкретные "Чудеса" нужно было заплатить еще столько же производителю в карман. Безумие с Глупостью уже развлекались конкурсом рекламы, а доход от этой вкусной деятельности представлял собой монетки с шестью нулями в месяц. Уже не телевышка командовала, а программа превратилась в империю. И на счетах людей появились сотни монет с шестью нулями. Теперь за эти монеты стали люди убивать людей, а Безумие с Глупостью хлопать в ладоши и кричать: "Бис!!!"
Безумие с Глупостью достигли размеров в несколько витков вокруг планеты, но им хотелось быть больше и больше. И вдруг наступило время, когда на планете стало слишком холодно и слишком сухо. И солнце должно было вот-вот погаснуть. И люди, коченея вповалку, становились тупыми и не понимали, что перед их глазами происходит. Они были без ненависти и любви, и никакая человеческая мысль уже не взлетала больше к небесам. Люди забыли все науки, все искусства. Они стали такими же нищими и невежественными, какими были первые люди.
Безумие с Глупостью сидели одиноко в расщелине разрушающейся пещеры и враждебно смотрели на небеса.