* * *

Под ворсом риччий, водокраса
таилась стихия трясин,
кормилась гниющая масса 
кореньями хилых осин.

Бродили осока и ряска, 
мотыль, водомерки, слепни,
и жаб ежедневная пляска
терзала коряги и пни.

Но ветром ли, птицей случайной
икринку в ту топь занесло -
к весне появилась русалка -
лохматый глазастый малек.

И тонкие пальцы слепили
из рос, лягушачьей икры,
змеиной слезы, звездной пыли
цветок для сиротской игры.

Сильнее болота и гнили
ее оказались цветы.
Трясина - в засилии лилий,
светлее самой чистоты.

* * *

Жарков полно поспело к лету -
венок надвину до бровей,
из тоненьких былинок  ленту
сплету, заколкою - репей.

Почти закончена  прическа,
и бусы  хороши на вид,
а за молоденькой  березкой
змея на цыпочках стоит.

* * *

Я спутана с небом
и с вольным ручьем,
с росой, курослепом,
с горячим лучом.

Я вышла из возраста 
умных людей,
могу быть наивной,
как этот репей.

Ко всем приставать
и некстати весьма:
- Вам некогда?
Это я вижу сама!

Спешите? Куда?
Вам со мной по пути!
Вы знаете, мне
надоело цвести

на том пустыре,
где меня вы нашли -
там так одиноко -
шмели, да шмели...

Вы - в гости? Прекрасно! 
Я тоже хочу!
О, счастье прижаться
щекою к плечу, -

как этот репей...