Даже скрежет бампера о бордюр не мог отвлечь Александра Рафферти от мыслей. Кое-как припарковав машину, он заглушил двигатель и откинулся на спинку, задумчиво поглаживая руль. Воспоминания о прошедшей ночи вызывали томительное волнение, которого он не испытывал уже много лет, примерно с тех пор, как подглядывал за старшей сестрой в замочную скважину.
Вчера она ответила на его ласки. Впервые за эти почти уже три года. Не терпела их, как обычно, а действовала сама. Неужели ему удалось пробудить в ней женщину?
"Два года, - подумал он, пошевелив губами. - Ещё два года, и я женюсь на ней".
Ради неё он был готов бросить всё. Даже присмотрел небольшой домик на Восточном побережье, где они смогут начать всё с нуля. Он и она, его Ло-ли-та...
Для этого Рафферти был готов ещё немного потерпеть её несносную мамашу, которая охотно закрывала глаза на то, что он спит с её ребёнком (ведь не замечать такое невозможно), лишь бы он раз в неделю приходил к ней. И Александр приходил, хотя ему давно осточертели эта отвратительная стряпня, накрахмаленные передники и дешёвое кружевное бельё, так нелепо сочетавшееся с целлюлитом и обвисшей грудью. Совсем другой была Лолита... юная, свежая, невинная...
Рафферти судорожно вздохнул, до боли в суставах сжимая руль. Если он будет продолжать думать о ней, то так и останется сидеть в своем "Пассате", а время меж тем поджимало.
Рядом припарковался курьерский фургон.
- Эй! - окрикнул Рафферти парнишку, который достал из багажника увесистую коробку. - Это из типографии?
- Ага, - отозвался тот, пританцовывая под музыку, игравшую в его наушниках.
- Давай-ка сюда, - Александр выбрался из машины и, поправив брюки, забрал посылку у курьера. - Как раз вовремя, - пробормотал он себе под нос.
- Ага, - ответил парень, забираясь в фургон.
- Ага, - передразнил его Рафферти и, перехватив коробку поудобнее, зашагал с ней через парковку.
***
... Аминь, - отец Рафферти обвёл взглядом прихожан, собравшихся на утреннюю службу и потянулся к лежащей перед ним книге. - А теперь обратимся к псалтырю, - паства послушно зашуршала страницами. - Псалом сто...
Александр не договорил. Картинка перед его глазами поплыла, а воротничок священника вдруг стал слишком туг. Дёрнув головой, он пролистал книгу ещё раз, но то, что он видел, не было обманом зрения. И судя по повисшей в церкви гробовой тишине, это видели все.
Тоненький блок цветных иллюстраций, вклеенный в середине книги, красочно демонстрировал его ночные похождения. Самые интересные места были скрыты ржущими розовыми пони, но это совсем не мешало оценить ни достоинств пастора, ни юности его любовницы. В нижней части каждой странички размещалась надпись: "#superpastor#lovekids полное видео здесь: http://pinkypieisde.ad"
И почему он не проверил книги, которые получил из типографии? И из типографии ли? Теперь он припоминал, что на коробке не было никаких наклеек, кроме белого прямоугольника с буквами "LOL", и сейчас до него наконец дошло, что они значат.
Наползающий шорох голосов превратился в гул и смешался с воем сирен. Не в силах взглянуть в лица своих прихожан, Рафферти сделал шаг назад, но отступать было некуда. Псалтырь выпал из его рук. Двери церкви распахнулись и он услышал голос, обращённый к нему:
"Александр Рафферти, вы арестованы!"
Акт I. Роджер Келли
Неделей ранее, 8 октября ... года
Роджер Келли стоял перед зеркалом в коридоре, намазывая волосы бриолином. Ежедневная утренняя укладка в борьбе против лысины, которая возникла недавно и теперь, казалось, росла с неимоверной скоростью, раздражала его, как и поливавший с вечера дождь, и первые признаки маячившей на горизонте старости. Он уже не был подтянутым мужчиной с роскошной каштановой шевелюрой и голливудской улыбкой. Щёки обрюзгли, а талия раздалась так, что любимый костюм теперь сидел на нём, как на пивной бочке.
Дверной звонок заставил Роджера отвлечься от мрачного созерцания своего отражения, и он открыл дверь, готовый вылить поток недовольства собой на нежданного посетителя.
- Что надо? - рявкнул Роджер.
Паренёк в форме курьерской службы вежливо поздоровался и, протянув ему объёмную картонную коробку, сразу же развернулся и побежал обратно к своему фургону, прикрываясь воротником куртки от косых струй дождя.
Роджер раздражённо посмотрел на затянутое низкими тучами небо и, пригладив волосы, занёс коробку в дом.
- Кто там, Ро-Ро? - выглянула в коридор супруга, седеющая блондинка в элегантной светло-серой блузе.
Ро-Ро не ответил. Посылка не имела адресата, только жёлтый стикер, на котором чёрным маркером было написано: "LOL".
- Что там, Ро-Ро? - женщина подошла ближе, брызгая духами на запястья из флакончика, который принесла с собой.
Ро-Ро молчал, отрывая скотч. Раскрыв наконец коробку, он долго смотрел на её содержимое. И чем дольше он смотрел, тем сильнее ускорялся его пульс, подбираясь к критической отметке. Роджер рванул галстук в сторону и схватился за коридорную тумбу. Вдох-выдох, вдох-выдох. Роджер задыхался.
А ведь врач предупреждал, что ему не стоит волноваться...
- Ро-Ро! - закричала супруга, когда Ро-Ро покачнулся и рухнул на пол, задев коробку.
Она перевернулась, и на паркет с протяжным писком выпал розовый пони.
***
- Прии-и-вет, - маленькие губки - красная и чёрная - растянулись и сложились в сердечко.
Роджер прищурился, пытаясь сфокусироваться на лице. Бледная кожа, как будто присыпанная пудрой, чёрная простая полумаска, белые волосы, разделённые на два хвостика - красный и... чёрный.
- Я похожа на неё? - незнакомка сползла ниже, устроившись верхом на его животе.
Датчики аппаратуры, к которым Роджер был подключён, встревоженно запикали.
Конечно, она была похожа на неё. Даже в полумраке больничной палаты, не видя чётко силуэта из-за ухудшающегося зрения, он и его фантазия прекрасно дорисовывали все нужные детали. Кожаный бордовый корсет, из-под которого выглядывало чёрное кружевное бельё, подчёркивавшее юные, но уже вполне сочные формы. Короткие шортики. Колготки в сеточку. Обтягивающие перчатки выше локтя. Детали, задвинувшие логику на самый край подсознания, уступив место инстинктам.
- Кто ты? - прохрипел он, со стоном откинувшись обратно на подушки.
- Я твоя Харли. Ты не против? Они так отвлекают...
Она потянулась вперёд, и кончики её волос коснулись лица Роджера, а потом его взгляд уткнулся в ложбинку между её грудями. Практически на автомате он втянул ноздрями её запах - ванили и перца, и облизнул губы. Пронзительно пикнув ещё раз, датчики наконец затихли, и в палате стало тихо. Аккуратно перекинув отключённые провода через спинку кровати, "Харли" провела кончиком пальца по его щеке и шее и снова спустилась ниже.
- Теперь нас ничто не будет отвлекать, - сказала она, устраиваясь удобнее.
Даже через простыню и больничную сорочку он ощущал, как горячо между её ножек. Сердце глухо стучало в висках, лоб покрылся испариной.
- О, тебе нравится, - улыбнулась она и поёрзала снова.
О да, ему нравилось. Ах, как было бы славно прикоснуться руками к её нежной девичьей коже. Ведь он понимал, что перед ним совсем ещё девчонка. Лет пятнадцать, может шестнадцать, не больше. Как раз такая, как он любил.
Роджер дёрнул рукой, собираясь осуществить своё намерение, потом другой, и в недоумении уставился на незнакомку. Его руки были прикованы к металлическим поручням кровати.
- Так интереснее, правда? Когда жертва не сопротивляется, да? - прошептала "Харли" с усмешкой. - И когда она не кричит, - в рот ему тут же отправился резиновый кляп. - Тебе ведь не нравится, когда они кричат, правда, Ро-Ро? Твоя жена, бедняжка, даже не знает, какой ты извращенец.
Он замычал, мотая головой. Теперь эта игра нравилась ему меньше, чем в самом начале, и почувствовав это, девушка двинулась вперёд, а потом назад. Вперёд-назад. Вперёд-назад.
- Нравится? - спросила она. - Посмотри на меня. Посмотри, Ро-Ро, тебе ведь нравится.
Он зажмурился, но было поздно. Образ малолетней совратительницы теперь прочно отпечатался на сетчатке. Он пытался отогнать мысли о ней, но они совсем не хотели уходить. До него донёсся звук расстёгиваемой молнии, и Роджер судорожно вдохнул через нос. Он задыхался. Буквально. Кровь кипела в его венах. Нарастающее желание, подстёгиваемое движениями девчонки, требовало выхода. О...
- Тебе понравился мой подарок? - спросила она.
Он метнулся, в панике взглянув на неё. "Харли" беззастенчиво поглаживала себя через чёрный кружевной лифчик.
- Я знаю, что тебе нравятся розовые пони. У тебя весь кабинет ими заставлен. Они заставляют девочек расслабиться и открыться тебе, да? Быть с тобой более откровенными? Делиться с тобой секретиками, которые скрывают от всех остальных?
"Прекрати! Нет... продолжай..." - хотелось закричать ему. Пот лился рекой, пропитав подушку и простыни под ним. Гулкая боль в груди становилась всё невыносимее.
- Маленькие наивные девочки, - продолжала "Харли" свои движения, - они думали, что взрослый и мудрый дядя-психолог им поможет... Помнишь, Кейти Томпсон?
О, как же, он помнил Кейти. Её худенькие бедра и бледную в прожилках кожу, и сладкие губки, которых ещё не касался никто, кроме него...
- Она умерла на прошлой неделе. Покончила с собой. Не смогла жить с этим. А Ронни Кармайкл? Я даже не знала, что тебе нравятся мальчики. Сколько их ещё было, Ро-Ро? Я пока не знаю, но узнаю. Я знаю, где ты хранишь свои грязные секретики. Там же, где и журналы с Харли Квин! Я видела, как ты фетишировал на них, пока твоей жены не было дома. Нравится? - она сделала ещё несколько движений и замерла, прислушиваясь к слабеющему дыханию мистера Келли.
Осторожно вытащив кляп, она взглянула в его потемневшие влажные глаза и сняла полумаску.
- Лолли... - прохрипел он.
Воспоминание о ней вспышкой пронзило его угасающий мозг. Карлотта Фогель. Четырнадцать лет, проблемы с коммуникацией, замкнутость... ЕгоЛолита, неоперившийся птенец в его руках... Она не сопротивлялась, когда он попросил её раздвинуть ноги. Она просто безучастно смотрела в потолок, прижимая к себе розового пони, которого он ей дал... Она знала, что происходит.
- Прости... меня...
Глотнув напоследок воздух, пропитанный ванилью и перцем, он застыл, и его голова свесилась на бок. Если бы датчики были сейчас подключены, то неровная полоса ритма сменилась бы прямой.
- Гори в аду, Ро-Ро, - "Харли" спустилась с кровати и, расправив простынь, вернула датчики на место.
Никто не обратил внимания на девочку в чёрном неприметном плаще с маленьким рюкзаком, на котором болтались брелки с феечками. Выйдя из больницы, она распустила хвостики и раскинула волосы по плечам, позволяя дождю смыть краску. Черные и красные полоски, причудливо извиваясь в потоках воды, тянулись за ней ещё два квартала.
В кармане тренькнул телефон.
- Да, мам.
- Лолли, где ты? Мы ждём тебя! Дядя Алек приехал, привёз тебе нового пони. Ты ведь их так любишь! А я торт испекла... Приходи скорее.
Перегнувшись через мокрый парапет, Лолли глянула вниз, на подернутые туманной дымкой воды Миссисипи.
Наступало время последнего акта...
И мост Саутон Бридж подходил для этого как нельзя кстати. Трафик, и без того очень редкий, сейчас стремился к нулю. Мало кому хотелось высовываться на улицу в дождливый воскресный полдень.
Вытащив смартфон из кармана, Лолли ещё раз просмотрела статистику. За прошедшие семь часов её сайт собрал девять тысяч двести пятьдесят три просмотра. Пятьдесят четыре, пятьдесят пять... А в новостной ленте стали появляться первые сообщения: арест Александра Рафферти, записки Роджера Келли, копии страниц дневника Карлотты Фогель. Пламя разгоралось, и она собиралась сделать его ещё ярче.
Аккуратно поставив кеды, пяточками к ограждению, носками к проезжей части, Лолли положила сверху свёрнутый плащ, свой рюкзак и чёрную тетрадку с розовым пони на ней.
Пинки придавал ей сил, хотя Лолли не нуждалась в напоминании о том, почему она всё это делает.
"Прощай, Карлотта," - размахнувшись, девочка бросила телефон в воду.
Проезжавшая мимо машина притормозила, но лишь потому, что водитель в этот момент потянулся за сигаретами и чтобы прибавить звук. По радио передавали результаты вчерашнего футбольного матча.
Он не заметил одинокую фигурку, стоявшую у парапета.
P.S. ...Некоторое время спустя...
Конферансье объявил имя Памелы Крус, и она ступила из тени кулис на ярко освещённую сцену. Сегодня её благотворительный фонд, организованный для защиты несовершеннолетних и борьбы с траффикингом, собрал небывалую сумму, выйдя на международный уровень. Остановившись у кафедры, Памела, чуть жмурясь от ослепительных лучей прожекторов, улыбнулась собравшимся и раскрыла листок с заготовленной речью, но вместо слов благодарности по строчкам скакали розовые пони...