Монах-летописец, образование духовное - изрядной грамотности человек. Жанр предпочитает былинно-повествовательный, и умеет вплетать туда и сатиру, и философские размышления, и историю, и приключения, и мистику.
Женщины:
Бабушка-сказительница, образование запечное, прекрасно обходится без грамоты, потому что и так слушают. Жанр предпочитает сказочный, и ухитряется упихать туда всё то же самое, что и коллеги-мужчины, плюс базовые сведения по биологии, зоологии, метеорологии, этике, культуре поведения, семейно-брачным отношениям, а также истории происхождения родовых тотемов и обрядов.
Nota bene. Впрочем, иногда попадались и мужчины-сказители. Но они, в отличие от бабушек, не хотели рассказывать сказки даром. Поэтому слушали их гораздо реже. Чтобы выдержать конкуренцию со болтливыми пожилыми дамами, мужчине приходилось ещё и на гуслях играть и плясать по-скоморошьи.
300 лет назад
Мужчины:
Может быть из любого сословия - много стало грамотных, причём не только чтению и письму обученных, но и языкам иноземным, и живым и мёртвым. Азбуке учился у дьячков, стихосложению - у греков и латинян, а искусству делать из забытых забугорных сюжетов пьесы-римейки для отечественной сцены - у французов и Вильяма нашего Шекспира. Любимые жанры - переводы из античной классики и оды гражданско-патриотические о долге благородного человека перед Отечеством, но под чарочку настроение может и басню сложить, и сатирой заклеймить. Прозу если и пишет, то только путевые заметки или мемуары. Мистику отвергает, ибо просвещён и разумом светел.
Женщины:
Бабушки-сказительницы. Просвещение их не затронуло, и потому они так же далёки от реализма, как и тысячу лет назад. Продолжают работать всё в том же сказочном жанре и в той же фольклорной традиции.
Nota bene. Конкурентов-мужчин у них к тому времени почти не осталось - ушли в мэйнстрим.
200 лет назад
Мужчины:
Петербургский аристократ, желательно выпускник царскосельского лицея. Образование - классическое, знание иностранных языков и европейских авторов всё ещё непременное условие, хотя уже и в родной литературе есть с кого пример брать. Однако к своим классикам относится снисходительно, потому что ироничен и байроничен. Считает их всего лишь старательными переводчиками и подражателями мёртвой античности и призывает создать наконец что-то своё, живое, актуальное и национальное. В поисках этого самого национально-актуального, а также вдохновлённый коммерческим успехом англичанки Джоан Роулинг Анны Радклифф, резко разворачивается от реализма к фольклору и усиленно общается с бабушками-сказительницами, долгими зимними вечерами распивая с ними домашнюю наливку.
Женщины:
Всё те же бабушки, которым теперь приходится, помимо основных сказительских функций, преподавать русский язык и фольклорную мат. часть будущим конкурентам. Да ещё и заветные запасы наливочки на них тратить. А куда деваться? Крепостное право, будь оно неладно...
100 лет назад
Мужчины:
Профессиональный литератор, живущий с публикаций. Образование в основном гимназическое, хотя попадаются и окончившие в университете. Сотрудничает с журналами и издательствами, живёт в Москве и Петербурге, на лето выезжает на дачу, о чём тут же сочиняет фельетоны. Очень трепетно относится к тому, что о нём пишут критики и любит ли его публика, активно тусуется и кокетливо называет себя богемой. Пишет рассказы из жизни "маленьких людей" и публицистику на злобу дня. Коллег, зарабатывающих сочинительством эротики и детективов, обзывает "бульварными писаками".
Женщины:
Не считается профессионалом, даже если получает гонорары - видимо, потому, что всё ещё не имеет права учиться в университете, занимать должность в присутствии, получать паспорт и путешествовать без разрешения мужа. Её литературная деятельность рассматривается как хобби образованной барыньки, сродни изящному рукоделию. Под своим именем пишет любовную лирику, книжки для детей и романы разной степени слезливости и нравоучительности. Под псевдонимами - мистику, эротику, фельетоны и пьесы. Устраивает литературные салоны и спиритические сеансы.
Nota bene. Бабушек-сказительниц тоже пока никто не отменял.
Наше время
Мужчины:
Ай-Тишник среднего возраста, проводящий очень много времени за компьютером. В литературу приходит потому, что прочитав от скуки на работе с монитора тысячу и один чужой корявый текст, совершенно справедливо решает, что и сам может не хуже. Русскую классику недолюбливает ещё со школы, иностранную читал выборочно в переводах. Впрочем, английский знает неплохо, ищет информацию в Google и Wiki, смотрит Hollywood и любит Sci-Fi и Computer games. Реализм не одобряет, потому что он от слова "реал". Психологизм не любит тоже, - раз в стрелялках его нет, то на фига он нужен. Пьесы как тексты не читает ни за что и никогда, поэтому с законами драматургии не знаком совсем. В результате и сам не умеет подавать информацию и раскрывать персонажей через диалоги, и другим не советует. Пишет "крутые мужские боевики" по мотивам прочитанного и посмотренного и втайне страдает от мысли, что сто лет назад его назвали бы "бульварным писакой".
Женщины:
Род занятий может быть каким угодно. В литературу приходит по причинам, сходным с мужскими, только у неё в анамнезе не 1001 корявый текст с дисплея, а 1001 дамский роман в мягкой обложке. В психологизме и драматургии разбирается несколько лучше коллег-мужчин, потому что смотрит сериалы. Однако реализм тоже не любит - ведь в реале нет прекрасных принцев, а без погони за ними чем же занять героиню до самого финала?
Пишет любовные фэнтези-романы с хэппи-эндами, используя сюжетные схемы, персонажей и клише из сказок, придуманных тысячу лет назад бабушками-сказительницами. Выкладывает свои творения по кусочкам в сеть, имеет кучу поклонниц, и вовсе не переживает оттого, что её никогда не будут проходить в школе.
Nota bene. - А может, выпьем с горя? за Арину Родионовну? и чёрт с ней, с кружкой. И с закуской тоже. Мы ведь не Пушкины. Нам и так пойдёт...