Аннотация: Маглор рассказывает о гибели его возлюбленной
- Ты помнишь, какой она была?
Маэдрос молча кивнул. Он знал, что сейчас лучше молчать и слушать.
- Я встретил ее на Мерет Адертад, - продолжал Певец, - на первый взгляд она ничем не отличалась от прочих дев из народа нандор. Она уверенно подошла ко мне и попросила сыграть для ее подруг, вовсе не испугавшись - как там говорила о нас госпожа Мелиан - исполненных гордыни и злобы Феанорингов. Впрочем, Мерилиндэ никогда не была в Дориате.
Помнишь, братья спрашивали меня, что я в ней нашел... Ты не спрашивал, Майтимо, ты понял. Она была простодушна, будто дитя, и мудра, как... как мама Нерданэль.
Она никогда не спрашивала меня о том, валинорском прошлом. Она жила одним днем, который длился вечность.
Когда она танцевала, то была похожа на белокрылую птицу... Когда мы любили друг друга, я будто сжимал в объятиях волну.
Макалаурэ закрыл глаза. Об этом он не мог говорить вслух, и даже тень осанвэ не должна была проникнуть в разум - пусть даже и родного брата.
Я касался тебя, как солнце нежно гладит поверхность вод,
И румянцем лица твоего нашей страсти вспыхнул восход.
Земляника в полях сладка, как губы твои...
Плащ из золотых волос был ее последним покровом в тот день, когда они сменили серебряные кольца помолвки на золотые, обручальные. Они вошли в воды лесного озера, долго плескались в нем и вышли обновленные, так, как когда-то их предки поднимались из вод озера Куйвиэнен. Их души слились воедино, и мир для влюбленной пары замкнулся в сияющий круг.
Арда нежила своих детей в колыбели из высоких трав, деревья склонились над ними шатром...
Огонь души пробудил огонь тела, он осыпал ее поцелуями, как дождь целует землю, распаленную жарой. И самая сладкая земляника лежала на ее груди.
Они слились воедино, как сливаются река и ее приток. И в момент безумной радости тела и души они поняли, что скоро их станет трое...
- У нас должен был родиться ребенок этой весной, - сказал Певец вслух. - Весной, которая для меня никогда не настанет.
Я говорил тебе, что крепость Маглоровых Врат испепелил огнедышащий змей... Башня загорелась сразу - мы не смогли вывести наших женщин.
Она стояла там, в высоте, на балкончике, с которого мы так часто любовались восходом. Я хотел броситься в огонь, но меня удержали.
Она взмахнула руками, словно крыльями... И полетела.
Мерилиндэ падала, как огненная птица. Она летела в огне и скрылась в огне.
Она не крикнула мне ни одного слова упрека. А я - я никогда не прощу себе, что при ее гибели в моем разуме возникла песня о птице, улетевшей на Запад.