В далёкой-далёкой стране, такой далёкой, что в наших краях про неё и не слышали ничего толком, лишь слухи да байки с побасенками кое-кто про неё рассказывает порой, есть побережье. Ну казалось бы, что такого? Чай, и в нашей стране, которая совсем не далёкая, а некоторые говаривают, что и вовсе недалёкая, есть такие. Так то оно так, да на том побережье жили себе не тужили брат с сестрой, кошка ихняя, собака евонная, да и совух еённый. Ну как на побережье. В доме жили, само собой, а вот дом стоял на самом берегу, брызги в шторм в окна летели, крабы под крыльцом жили, альбатрос на крыше гнездо свил. Что? На скалах гнездятся альбатросы? Ну так то оно так, только и дом был не простой, каменный, цельным куском из недр проросший, окна слюдой от природы затянуты, и лишь дверь у них там самодельною была, деревянной. Некоторые говорят, что и дверь была каменной, но я думаю, ерунда это. Это же никаких сил не хватит, туда-сюда такенную дверь ворочать.
И вот проезжал как-то мимо их дома курфюст со свитою. Да не петух, а курфюст. Это такой боярин, что Царя-батюшку у них выбирает. И увидел он сестру-красавицу, и воспылал к ней страстью низменной. Подъехал к ней вальяжно и прямо в лоб говорит, так мол и так, хороша ты в девка, желаю я тебя в наложницах иметь, да и в других позициях замысловатых. А девица та взглянула на этого курфюста из-под ресниц своих пушистых, да и высказала ему, где и в каких неприличных местах видела и самого курфюста, и родственников его, и предложения его похабные. Осерчал тогда курфюст, ругаться страшно начал, усищами грозно шевелить, да и повелел хватать девицу, брата рубить, животных их копытами топтать, а сам дом тараном разломать. Но только двинулась его свита приказ курфюстий выполнять, как поднялось море, да и утопило всех. Ну не реви, не реви, альбатроса с совой разбудишь, они только уснули, налетались, бедолаги. Беги лучше у мамки спроси, как она к курфюстам относится.