Темнота. Кромешная темнота. Виктор Ильич закрыл глаза и снова открыл их. Темнота. Он попробовал пошевелить рукой. С большим трудом ему удалось лишь немного пошевелить пальцами.
Руки... какие-то странные. Короткие и маленькие.
Что за черт? - подумал Виктор Ильич. Он стал лихорадочно вспоминать, что с ним случилось,как он оказался здесь и почему. "Я был на лекции, лекция закончилась (а Виктор Ильич преподавал студентам-первокурсникам историю древнего Рима), положил свои бумаги в портфель, потом подошла Арина Семёнова из второй группы, спросила про Сенеку, я что-то ей ответил.Вышел из здания института. Как обычно, присел на скамейку, закурил".
А потом... "Похоже, что потом я заснул", - подумал Виктор Ильич. Странно - даже сейчас он хорошо помнил этот сон, реалистичный и яркий, хотя обычно все забывал уже наутро.
В этом сне он был очень лёгким, абсолютно невесомым. Без усилий он стремительно взлетел в небо и стал подниматься все выше и выше.
Город остался внизу, он видел улицы и площади, реку, лесопарк, словно они были нарисованы на карте.
Вокруг стали клубиться облака. Они постепенно сгущались и в конце концов Виктор Ильич влетел в полосу сплошного белесо- молочного тумана. Туман был всюду - внизу, наверху, слева и справа.
Вдруг он увидел светловолосую девушку лет примерно двадцати, которая появилась словно ниоткуда.
Она была одета во что-то, напоминающее древнеримскую тогу, украшенную необычным цветным орнаментом. - Меня зовут Эрна. Полетели? - сказала она, протягивая Виктору Ильичу свою руку. - Нас ждут!
"Кто ждет?" - игриво спросил Виктор Ильич. - Все! - сказала девушка и улыбнулась. "Ну, раз все, тогда полетели!" - сказал Виктор Ильич и взял девушку за руку. Они стали подниматься еще выше. Он уже не чувствовал своего тела, только пальцы, которые сжимали руку девушки. Дальше провал...он ничего не мог вспомнить, как не пытался.
"Вряд ли я до сих пор сплю..." - подумал Виктор Ильич. Он попробовал пошевелиться, но у него ничего не вышло. Однако его тело начало медленно наклоняться куда то вбок, будто оно находилось в невесомости или в
какой то жидкости. Что вообще происходит? Боже.. Нина ведь наверняка не в курсе, где я и что со мной. Она наверняка сейчас обзванивает все морги и больницы!
Вдруг Виктор Ильич услышал голос. Голос звучал приглушенно, но это... сто процентов - это был голос телевизионного диктора, читающего новости! - "Эй, кто нибудь! я здесь, я здесь!" - Виктор Ильич попытался позвать на помощь тех, кто, вероятно, слушал эти новости.
Собрав всю волю в кулак, он попытался развернуться и рукой нащупать стены своей загадочной темницы. В конце концов после неимоверных усилий его рука коснулась какой то твердой, но эластичной поверхности.
В тот же миг женский голос произнес: Петя! Ты слышишь? Опять наша Лизонька толкается! Мужской голос сказал: Ну, это же вроде нормально, да?
У Виктора Ильича все похолодело внутри. " Какая, б... еще Лизонька? Что нормально? ЧТО ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ?" В этот момент его левая рука коснулась какой -то веревки. С трудом ухватив ее, Виктор Ильич попытался найти ее начало - может быть, она приведет его, как нить Ариадны, к спасительному выходу! Через пару минут усилий он обнаружил, что "нить Ариадны" входит в его живот, примерно в районе пупка!
"Стоп, стоп, стоп! этого не может быть! Это же бред! - сумасшедшая мысль пронзила его сознание, словно молния Громовержца, и он отключился.
Сознание вернулось к нему не сразу. Прошло не менее часа, но это вполне могла быть целая неделя или месяц. "Ну и кто я теперь?" - размышлял Виктор Ильич. "Профессор Кондратьев? Лиза? Кто? Я ведь даже не понял, что умер, там, на институтской скамейке. Инфаркт, инсульт? - хотя какая теперь уже разница! Интересно, где я был, когда были похороны? На каком кладбище?
Или может быть, Нина решила, что кремация лучше? Господи, бедная Нина... Мы ведь даже не попрощались. Да и как мы могли попрощаться? Я ведь не планировал, кхм, такую историю... Господи, какое дерьмо!"
Мысли роились в голове Виктора Ильича, как комары под ночным фонарем. Хотя стоп... "У меня ведь нет собственной головы!" - подумал вдруг он. "Вряд ли это в ЕЕ голове... Откуда тогда берутся эти мысли?
Ничего же не понятно. Кошмар, это просто какой-то кошмар... И главное - как долго я смогу существовать в таком виде? Что будет после родов?"
Прислушиваясь к разговорам, которые велись за пределами его временного жилища, Виктор Ильич узнал, что мужской голос принадлежал некоему Петру Кондратьеву, а обладательницу женского голоса, будущую маму Лизы, звали Даша. По контексту разговоров со временем Виктор Ильич понял, что Петр - это сын его двоюродного брата Игоря. Игорь еще года три назад рассказывал, что его сын женился на однокурснице.
Петр работал удаленно: Виктор Ильич иногда слышал его разговоры с сослуживцами по зуму или скайпу. Обсуждались какие то сервера и базы данных, звучали малопонятные Виктору Ильичу слова и предложения. Было скучно.
Зато когда Даша звонила подруге Насте, или подруга звонила ей, было гораздо интереснее. Во-первых, Виктор Ильич узнал, что будущего ребенка, девочку, назвали Лизой в честь бабушки Дарьи, Елизаветы Петровны,
которая умерла два года назад. Во вторых, он узнал, что с момента его смерти прошел примерно год. "Интересно, где я был целый год? Вообще ничего не помню..." В третьих, Дарья была уже на девятом месяце
беременности и готовилась к родам, читая посты на женских форумах в интернете.
Виктор Ильич не бодрствовал все время. Он как бы засыпал, а потом пробуждался, будто бы его "включали". Сном это нельзя было назвать - просто какой то провал во времени.
Однажды, придя в сознание, Виктор Ильич понял, что все вокруг изменилось. Волны напряжения прокатывались по темному пространству, которое было
его временным домом, сжимая его со всех сторон. "Видимо, это началось! - подумал он. Я снова увижу свет ?" Он слышал, как Дарья взволнованно сказала - "У меня, кажется, начались схватки!" -"Я вызываю скорую!" - ответил Петр.
День 1
Виктор Ильич пришел в сознание от боли. Он куда-то проваливался вниз головой, голова сжималась и деформировалась в каком-то узком проходе. Стенки его темного жилища ритмично сокращались, выталкивая его прочь. Снаружи доносились возбужденные голоса и Дашины стоны. Ей тоже было больно и страшно - каким-то образом Виктор Ильич это чувствовал.
"Сука, сейчас всю башку расплющит, как орех!" - со страхом подумал он. Еще несколько толчков, и Виктор Ильич ощутил кожей головы холодный воздух снаружи. Плечи сдавило словно тисками, скрутило в какой то
невообразимый рулет. И вдруг - яркий свет вокруг, ослепительный свет! Он инстинктивно полуприкрыл глаза и сделал вдох. Легкие обожгло воздухом, словно адским огнем! От нестерпимой боли Виктор Ильич пронзительно вскрикнул и отключился.
Сознание к нему вернулось, когда его (или все-таки не его?) глаза смотрели на белый потолок помещения, в котором находилось его теперешнее тело, или, скорее, тельце. Тельце было крепко завернуто в пеленки и лежало на чем-то вроде кровати. Виктор Ильич был несказанно рад, что его "я" не исчезло после родов. В тоже время, он предполагал, что сознание новорожденной Лизы - настоящий хозяин этого тела. Он лишь временами появляется в "эфире" Лизиного сознания. Вопрос лишь в том - как долго продлится это "двоевластие"?
Вскоре в его поле зрения появилась женщина в белом халате. Их взгляды встретились. "Жень! Евгения Петровна! Подойди-ка сюда!" - кого-то позвала женщина, внимательно смотря на него. Подошла другая женщина в белом халате. "Гляди, Жень, как она смотрит!" - сказала первая женщина. "Взгляд, как у старухи, а не у младенца!" . "Скорее у старика. Это больше похоже на мужской взгляд! - сказала вторая. Странно, да?" - "Такое иногда бывает," - ответила первая.
Виктор Ильич решил вступить в разговор, объясниться, но вместо этого он услышал какой-то писклявый возглас. Этот звук издало Лизино тело, своими голосовыми связками.
"Ладно, неси ее к матери, пора кормить!" - сказала вторая женщина. "Кормить?" - подумал Виктор Ильич и снова отключился.
День 4
Виктор Ильич снова осознавал происходящее. Он, то есть Лиза, лежал в детской кроватке с высокими бортиками. Сверху на него смотрели две пары глаз - мама Даша и папа Петя. Даша держала в руке плюшевого зайца и говорила:
"И зайчик тоже говорит Лизоньке - спокойной ночи!" Виктор Ильич хотел поздороваться с родителями, но у Лизы получилось что-то вроде "Мяя".
"Посмотри, какой у нее странный взгляд!" - сказал Петр. "Какой то взрослый, серьезный". "Да, я вижу! - сказала Даша. Мне еще акушерка в роддоме говорила про это".Виктор Ильич хотел помахать им рукой, но вызвал лишь судорожные сотрясения Лизиного тела. "Ладно, пойдем спать!- сказал Петр. Может, часа два получится отдохнуть." Лиза и Виктор Ильич остались одни.
В комнате стало совсем темно. Вдруг Виктор Ильич услышал какой-то странный шорох в углу комнаты, и легкие, почти неслышные шаги. "Что это там еще?" - испуганно подумал Виктор Ильич.
"Мужик, ты это ... не пугайся" - прозвучал чей-то грубоватый голос у него в голове. "Я из семьдесят второй квартиры, с верхнего этажа." С этими словами над детской кроваткой склонился полупрозрачный мужчина лет сорока в старом спортивном костюме." -"А как ты сюда попал? И кто ты такой вообще?" - спросил Виктор Ильич.
" Ну как попал... через потолок ваш пролетел, и все дела. Я же приведение, бесплотный дух!" - после этих слов послышался ехидный смешок. - "Почему я тебя вижу и слышу?" - "Ну, похоже, что маленькие дети могут видеть и слышать таких, как я."
"А как тебя зовут? Или звали?" - спросил Виктор Ильич. "Валера", - ответил призрак. Я раньше жил сверху, в семьдесят второй квартире. Сейчас там другие жильцы. Дед с бабкой какие-то." "А что случилось? Как ты призраком-то стал?" - спросил Виктор Ильич.
- "Ну как стал... В петлю залез. Пил много, и допился до чертиков. Как напьюсь, стали мне являться чертовки рыжие с рожками, красавицы, прямо огонь. Говорят, иди к нам. И танцуют так весело, задорно.
Говорю им - как к вам прийти? А они показывают - возьми веревку и все прочее. Но обманули они меня, обманули, чертовки! Как стал призраком, больше не приходят."
"А я был профессором, историю преподавал, Виктор меня зовут, - сказал Виктор Ильич. Потом умер на скамейке, а через год снова родился, и вот, теперь я девочка Лиза".
"Странно, что ты еще это помнишь", - сказал Валера. - "Сам удивляюсь!".
"Сосед, послушай, а ты сам почему не рождаешься заново? Сколько уже лет живешь в таком виде?" "Ну, лет шесть уже!" - сказал Валера со вздохом. В соседнем подъезде одна бабка жила, типа знахарка, целительница народная. Так вот, она меня тоже видела, разговаривали мы с ней время от времени. Года три назад померла, царство ей небесное. Говорила она, что, тебе, Валера, еще много лет так слоняться по свету, пока срок твоей жизни по судьбе не выйдет. Ну то есть, еще лет 30-40 как минимум. Ну а потом, может снова стану, как ты, мальчиком или девочкой. Если, конечно, Стражи позволят".
"Стражи? Это еще кто?" - спросил Виктор Ильич. "Бабка эта говорила, что Стражи - это те, кто нас охраняет и направляет." "А зачем им это?" - спросил Виктор Ильич. "Какой-то у них есть интерес во всем этом, уж не знаю какой". "Я никаких Стражей не видел, когда умер!" - сказал Виктор Ильич. "Может, ты забыл все! - возразил Валера. Для них память стереть - пара пустяков."
День 12
"Петя, Петя, куда это смотрит Лизонька? Смотрит куда- то на потолок и улыбается." - сказала мама Даша, пытаясь привлечь внимание Лизы погремушкой. "Куда ей еще смотреть? Потолок только и видит." - ответил Петр. Лиза же ( и Виктор Ильич) с интересом наблюдали за тем, как сосед Валера завис в углу под потолком, сложив ноги в позе лотоса.
"Привет, сосед!" - сказал Виктор Ильич. "Как дела?" "Какие у меня дела? - ответил Валера. Одно мучение. Ни поспать, ни поесть, ни выпить, прости, Господи. Сам-то как? Небось обоссался ночью?" "Есть такое дело - смущенно сказал Виктор Ильич. Хорошо, что памперс спасает. А что до твоих мучений, так еще Будда говорил, что в жизни нет ничего, кроме страданий."
"А этот Будда не говорил, что сделать, чтобы жить без страданий и мучений?" "Говорил. Что-то типа: надо стать монахом, и делать то, что скажет учитель." "Понятно, - сказал Валера. -Это мне не грозит."
"Слушай, сосед, ты как-то мне про Стражей рассказывал. А можно ли с ними пообщаться?"
"Это я не знаю! - сказал Валера. Сам не не видел, не общался. Но бабка - знахарка мне говорила, что если знаешь имя Стража, можно его вызвать и задать ему вопросы." "Интересно -, подумал Виктор Ильич. Надо только знать имя.."
Он вдруг вспомнил ту девушку, которую встретил в молочном тумане после полета в небо. Эрна, так кажется ее звали...
День 14.
Ночью Виктор Ильич проснулся от того, что Лиза описалась, и памперс основательно намок. "Может быть, это подходящий момент для разговора со Стражем, - подумал он с некоторой долей юмора.Памперс все равно уже мокрый."
"Эрна, Эрна, прошу вас, появитесь! - мысленно произнес Виктор Ильич раза 3 подряд. Ничего не происходило. "Наверно, Валерина бабка что-то напутала! - подумал он. Но вдруг... вдруг вся комната озарилась ярким белым светом, и Виктору Ильичу пришлось срочно зажмуриться. Постепенно яркость снизилась, и он различил силуэт девушки, сотканный из тончайших волокон света. "Такой уровень яркости приемлем?" - осведомился мелодичный женский голос. " Если не затруднит, еще убавьте немного!" - попросил Виктор Ильич. Через пару мгновений перед его взором стояла Эрна - именно та девушка, которая взяла его за руку там, в молочном небесном тумане. "У вас ко мне есть вопросы? - сказала она. Задавайте".
"Почему я стал Лизой? - спросил Виктор Ильич. Кто это решил?" "Это ваше решение" - ответила Эрна. "Мое?" - удивился Виктор Ильич. Я ничего такого не помню!" "Воплощенный дух не обладает памятью о нахождении в Доме. У нас есть контракт, подписанный вашей сигнатурой." "Зачем мне было подписывать контракт?" "Это было наше выгодное предложение и ваше согласие," - ответила Эрна. "Почему я помню свое предыдущее воплощение?" - "Это прописано в вашем контракте. Однако, примерно через полгода в земном исчислении, память о предыдущем воплощении будет удалена. Возможны лишь отдельные несвязанные воспоминания до 3 -4 лет в земном исчислении." "Тоже условия контракта?" - "Да". "Что такое Дом?" -"Это то место, откуда вы пришли сюда для воплощения".
"Еще вопрос. Вы можете коротко рассказать о судьбе этой девочки, Лизы, то есть меня в этом теле. Я ведь все равно все забуду!" - "Это возможно. Это не противоречит условиям контракта. Елизавета Кондратьева, судьба номер 23678D. Хорошие способности к учебе, окончит университет. Дочь от первого брака родится с физическими отклонениями, муж бросит семью. Дочь умрет в пятилетнем возрасте. Во втором браке родится двое детей, мальчик и девочка. Муж станет зависимым от алкоголя, семейная жизнь станет невыносимой, развод. Двое детей на вашем содержании. Дочь станет врачом, сын окажется в тюрьме после автомобильной аварии со смертельным исходом по его вине. Жизненный путь Елизаветы завершится вследствие метастазирования рака матки".
"И эта судьба - тоже мое решение? - удивился Виктор Ильич. "Именно так". "Могу я что-то изменить в этой судьбе?" - "Незначительные изменения возможны". - "Когда Лиза умрет, вы придете, чтобы забрать ее в Дом? - "Да, если будет моя смена."
Остаток ночи Даша и Петр не могли сомкнуть глаз. Лиза плакала и кричала, не переставая, до самого утра.
День 1095.
На дне рождения Лизы(а ей исполнилось три года) присутствовали друзья Петра и Даши Кондратьевых. Федор, сослуживец Петра, зачем-то выдал за праздничным столом его секрет: оказывается, Петр, втайне от супруги, покупает лотерейные билеты, чтобы выиграть миллион и решить все-все материальные проблемы. "Эх, и ты, Брут! - сказал Петр, виновато глядя на Дашу. Вот зачем ты об этом сказал?" Вдруг Лиза неожиданно встала и заговорила, четко артикулируя каждое слово: "Юлий Цезарь не говорил этой фразы. По современным ему источникам, он либо умер, не проронив ни звука, либо сказал по-гречески "И ты, дитя моё!"".
За столом воцарилась неловкая тишина. Правда, в соседнем подъезде кто-то делал ремонт, и визг и шум электродрели быстро заполнил собой эту неожиданную паузу.