Огненный крест ч.5 гл.53
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
53
ФРАНЦУЗСКОЕ ЗОЛОТО
Мы обнаружили Джокасту Камерон Иннес на сиденье возле окна, совершенно багровую от ярости. Она была одета только в сорочку и связана по рукам и ногам полосами из постельного белья. У меня не было времени разглядывать ее, так как Дункан Иннес тоже в одной рубашке лежал лицом вниз на полу возле камина.
Я бросилась к нему и опустилась на колени, нащупывая пульс.
- Он мертв? - майор заглянул через мое плечо, выказывая больше любопытства, чем сочувствия.
- Нет, - коротко ответила я. - Уберите отсюда людей.
Комната была переполнена гостями и слугами; все шумели, успокаивая освобожденную от пут Джокасту, высказывая предположения и всячески мне мешая. Майор удивленно моргнул в ответ на мой безапелляционный тон, но послушно взялся за дело.
Дункан был, разумеется, жив, и поверхностный осмотр показал только большую шишку за ухом; очевидно, его стукнули тяжелым серебряным подсвечником, который лежал рядом с ним на полу. Несмотря на бледный вид, его пульс был глубоким, а дыхание равномерным. Я приоткрыла его веки и наклонилась, рассматривая зрачки. Они имели несколько остекленевший вид, но их размер был обычен без неестественного расширения. Пока неплохо.
Позади меня майор вовсю использовал свои военные навыки, отдавая лающие команды, как на плацу. Так как большинство присутствующих не были солдатами, сколько-нибудь заметного эффекта он не достиг.
Джокаста Камерон была более эффективна. Освободившись, она, тяжело опираясь на руку Улисса, тут же двинулась через комнату, разделяя толпу, как воды Красного моря.
- Дункан! Где мой муж? - требовательно спрашивала она, поворачивая головой из стороны в сторону. Люди уступали ей дорогу, и через несколько секунд она оказалась рядом со мной.
- Кто там? - она провела рукой перед собой.
- Это я, Клэр, - я взяла ее руку и потянула вниз. Ее пальцы были холодны и дрожали, на запястьях краснели полосы от пут. - Не беспокойтесь, я уверена с Дунканам все в порядке.
Она потянулась, стремясь убедиться в этом лично; я взяла ее пальцы и положила их на большую вену на шее Дункана, где бился пульс. Она негромко вскрикнула и, наклонившись вперед, положила обе ладони на его лицо, проводя по нему с взволнованной нежностью, которая меня растрогала, особенно потому, что сильно отличалась от ее обычной властной манеры поведения.
- Его ударили ... он сильно пострадал?
- Не думаю, - успокоила я ее. - Его только ударили по голове.
- Вы уверены? - она повернулась ко мне с хмурым видом и трепетом чувствительных ноздрей. - Я чувствую запах крови.
С небольшим шоком я осознала, что, хотя мои руки были чистыми, под мои ногти от импровизированной аутопсии набилась темная кровь. Я подавила желание спрятать руки и пробормотала:
- Думаю, это моя кровь. У меня месячные.
Майор МакДональд с любопытством глядел в нашу сторону. Он слышал наш разговор?
В дверях возникло движение, и я повернулась в ту сторону. К моему огромному облегчению это был Джейми. Он был взъерошен, его сюртук был порван, и под глазом назревал синяк, но в другом отношении он, казалось, не пострадал.
Облегчение, должно быть, явно проступило на моем лице, потому что его мрачный взгляд смягчился, и он кивнул, встретившись с моими глазами.
- Он в порядке, - сказала я, прежде чем он мог спросить. - Кто-то стукнул его по голове и связал твою тетю.
- Да? Кто? - он поглядел на Джокасту и положил руку на грудь Дункана, словно хотел убедиться, что Дункан все еще дышал.
- Не имею понятия, - резко ответила Джокаста. - Если бы я знала, то уже отправила бы мужчин поймать этих ублюдков, - ее губы сжались в тонкую линию, а в лицо прилила кровь при мысли о грабителях. - Никто не видел их?
- Думаю, что нет, тетя, - спокойно ответил Джейми. - В доме такой переполох, люди не знают, куда смотреть.
Я приподняла бровь в молчаливом вопросе. Что он имел в виду? Боннет ушел? Разумеется, это Боннет ворвался в спальню Джокасты. Как бы много людей не собралось в Речном потоке, в доме не могло оказаться нескольких в преступников в одно и то же время.
Джейми коротко покачал головой. Взглянув на мою руку, он увидел кровь под моими ногтями и в свою очередь приподнял бровь. Я что-нибудь нашла? У меня было время получить доказательства? Я кивнула головой, и небольшая дрожь прошла по моему телу - да, я узнала.
"Убийство", - изобразила я губами.
Он сжал мою руку коротким ободряющим жестом и обернулся через плечо. Майор, наконец, преуспел в том, чтобы выставить из комнаты большую часть толпы, отправив слуг за укрепляющими средствами и закусками, конюха в Кросс-Крик за шерифом, мужчин искать возможных злодеев, а леди вниз в салон. Майор решительно закрыл дверь за ними следом и бодрым шагом подошел к нам.
- Наверное, его нужно положить на кровать?
Дункан зашевелился и застонал. Он закашлялся, его сотрясло несколько рвотных порывов, но не вырвало. Джейми и майор МакДональд подняли его и под руки отвели к большой кровати с балдахином, где уложили, не обращая внимания на шелковое покрывало.
Проявив домовитость, я подложила ему под голову зеленую бархатную подушку. Она была наполнена листьями и тихо шуршала под моими руками, издавая лавандовый запах. Лаванда помогает при головной боли, но я не была уверена в ее эффективности в данном случае.
- Где Федра?
Улисс отвел Джокасту к креслу, и она упала в его кожаные глубины, внезапно став утомленной и старой. Краснота схлынула с ее лица вместе с гневом, и ее волосы в беспорядке рассыпались по плечам.
- Я отправила Федру в кровать, тетушка, - Бри вошла незаметно, не дав майору выгнать ее. Она склонилась над Джокастой и сочувственно коснулась ее руки. - Не волнуйтесь, я вам помогу.
Джокаста с благодарностью пожала ее руку, потом выпрямилась с озадаченным видом.
- Отправила ее в кровать? Почему? И ради бога, что горит? - она вытянулась в струнку с встревоженным видом. - Конюшня?
Ветер поменял направление, и вечерний воздух вливался через сломанное оконное стекло, неся запах дыма и слабый, но ужасный запашок жженой плоти.
- Нет, нет! С конюшнями все в порядке. Федра расстроена, - объяснила Бри. - Сарай в огороде сгорел, и тело ее матери ...
Лицо Джокасты на мгновение вытянулось. Потом она расправила плечи, и на ее лице мелькнула странное выражение, что-то вроде удовлетворения, смешанного с замешательством.
Джейми, стоящий за моей спиной, очевидно, также увидел его, потому что издал тихий звук.
- Вам лучше, тетя? - спросил он.
Она повернула голову в его сторону, саркастически приподняв одну бровь.
- Мне станет лучше после глотка спиртного, - сказала она, принимая стакан из рук Улисса. - Но, да, племянник, я чувствую себя вполне сносно. Как Дункан?
Я сидела на кровати рядом с Дунканом, держа его запястье, и почувствовала, что он стал приходить в сознание, его веки и пальцы затрепетали.
- Он приходит в себя, - успокоила я ее.
- Дай ему бренди, Улисс, - приказала Джокаста, но я остановила дворецкого движение головы. - Не спешите, он может задохнуться.
- Вы можете рассказать, что здесь произошло, тетя? - спросил Джейми с заметной резкостью в голосе. - Или мы подождем, пока Дункан очнется?
Джокаста вздохнула, на мгновение прикрыв глаза. Она, как и все МакКензи, хорошо скрывала свои мысли, но сейчас было очевидно, что она интенсивно раздумывает. Кончик ее языка быстро высовывался, касаясь содранной кожи в уголке рта, и я поняла, что ей также завязали рот.
Я чувствовала, как Джейми, стоящий позади меня, кипел от какого-то сильного чувства. Я слышала, как его негнущиеся пальцы тихо барабанили по столбику кровати. Как бы я не хотела услышать историю Джокасты, больше всего мне хотелось остаться наедине с Джейми и рассказать, что я обнаружила, а также узнать, что произошло в огороде.
Снаружи доносилось бормотание голосов, не все гости разошлись. Я уловила приглушенный слова - "сгорела, только кости", "... украли?", "не знаю", "проверить конюшню". Сильная дрожь внезапно охватила меня, и я сжала руку Дункана, борясь с паникой, которую я не понимала. Я, должно быть, выглядела странно, потому что Бри мягко произнесла: "Мама?" и с беспокойством посмотрела на меня. Я попыталась улыбнуться ей, но мои губы онемели.
Руки Джейми, большие и теплые, опустились на мои плечи. Сама не осознавая этого, я задерживала дыхание; при его прикосновении я испустила тихий вздох и задышала снова. Майор МакДональд с любопытством поглядел на меня, но его внимание привлекла Джокаста, которая открыла глаза и повернула голову в его направлении.
- Это майор МакДональд, не так ли?
- К Вашим услугам, мэм, - майор автоматически поклонился, забыв - как часто делали и другие - что она не могла его видеть.
- Благодарю вас за помощь, майор. Мы с мужем весьма обязаны вам.
Майор произвел вежливый протестующий звук.
- Нет, нет, - настаивала она, выпрямив спину и приглаживая волосы одной рукой. - Из-за нас вы попали в неприятную ситуацию, и мы не должны злоупотреблять вашей добротой. Улисс, отведи майора в гостиную и дай ему что-нибудь для подкрепления.
Дворецкий подобострастно поклонился - я только сейчас заметила, что он был одет в ночную рубашку, заправленную в расстегнутые бриджи, но парик на голове присутствовал - и твердо указал майору на двери. МакДональд был несколько удивлен и даже недоволен таким вежливым выпроваживанием; он, явно, надеялся остаться и узнать все детали происшествия. Однако у него не было приличного повода остаться, потому он с достоинством поклонился и вышел.
Паника стала отступать также неожиданно, как и наступила. Руки Джейми излучали тепло, которое, казалось, распространялось по всему моему телу, и мое дыхание стало легким. Я смогла сосредоточить свое внимание на пациенте, который уже открыл глаза.
- Och, mo cheann! - Дункан с трудом сфокусировал взгляд на моем лице, потом перевел его выше на Джейми, который стоял за моей спиной. - Мак Дубх, что произошло?
Одна из рук Джейми оставила мое плечо и легла на руку Дункана.
- Не волнуйся, charaid, - он со значением взглянул на Джокасту. - Твоя жена как раз собиралась рассказать нам, что случилось. Не так ли, тетя?
На последней фразе он сделал небольшой, но заметный акцент, и Джокаста, поставленная в безвыходное положение, поджала губы, но потом вздохнула и села прямо, очевидно, согласившись с необходимостью поделиться сведениями.
- Здесь нет никого, кроме семьи?
И будучи уверенной, что это так, она кивнула и начала рассказ.
Она отослала горничную и собралась отдыхать, сказала она, когда дверь из зала внезапно открылась, и вошли, как она думает, двое мужчин.
- Я уверена, что их было двое, я слышала их шаги и дыхание, - рассказывала она, сосредоточено хмурясь. - Может быть, их было трое, но думаю - нет. Разговаривал, однако, только один. Думаю, что второй мужчина был одним из тех, кого я знаю, потому что он оставался далеко от меня в конце комнаты, как если бы боялся, что я каким-либо образом смогу узнать его.
Человек, который говорил с ней, был ей не знаком; она уверена, что никогда не слышала его голос прежде.
- Он ирландец, - сказала она, и рука Джейми резко сжалась на моем плече. - Говорил довольно грамотно, но он явно не джентльмен.
Ее ноздри слегка дрогнули от презрения.
- Нет, не джентльмен, - пробормотал Джейми себе под нос. Бри слегка дернулась при слове "ирландец", но ее лицо не выразило ничего, кроме хмурой сосредоточенности.
Ирландец был вежливым, но упорным в своих требованиях - он хотел золото.
- Золото? - спросил Дункан, но вопрос этот был написан на всех лицах слушателей. - Какое золото? У нас в доме нет никаких денег, кроме нескольких фунтов стерлингов и немного провозглашенных денег.
Джокаста тесно сжала губы, но у нее не было выбора. Она издала тихий горловой звук - нечленораздельный протест против того, чтобы была вынуждена раскрыть секрет, который хранила много лет.
- Французское золото, - внезапно произнесла она.
- Что? - в замешательстве спросил Дункан. Он осторожно коснулся опухоли за ухом, словно полагал, что из-за нее неправильно услышал слова.
- Французское золото, - повторила Джокаста с раздражением. - Его отправили перед Каллоденом.
- Перед ... - с непонимающим видом начала Бри, но Джейми прервал ее.
- Золото Людовика, - сказал он тихо. - Вы его имеете в виду, тетя? Золото Стюартов?
Джокаста коротко хохотнула, но без веселья.
- Когда-то было.
Она замолчала и прислушалась. Голоса звучали далеко от двери, хотя все еще из прихожей. Она повернулась к Бри и указала головой на дверь.
- Иди и посмотри, что никто не подслушивает, девочка. Я не для того хранила тайну двадцать пять лет, чтобы выдать ее всему графству.
Бри открыла дверь, выглянула наружу и потом закрыла ее, сообщив, что никого поблизости нет.
- Хорошо. Иди сюда, девочка. Сядь рядом. Нет, сначала принеси мне шкатулку, которую я вчера показывала тебе.
Выглядя совершенно озадаченной, Бри исчезла в гардеробной и вернулась с небольшой коробкой, покрытой черной кожей. Она положила ее Джокасте на колени и уселась на табурет рядом с ней, взглянув на меня с легким беспокойством.
Я вполне пришла в себя, хотя эхо недавнего страха все еще отдавалось в моих костях. Тем не менее, я кивнула Бри, успокаивая ее, и наклонилась, чтобы дать Дункану глоток бренди. Мои руки слегка дрожали, и струйка мутной жидкости пролилась на его подбородок.
Джокаста выпила свой стакан, поставила его на стол с негромким стуком и открыла шкатулку. Свет золота и алмазов засиял изнутри, и она вытащила деревянную палочку с нанизанными на нее тремя кольцами.
- Когда-то у меня было три дочери, - сказала она. - Три девочки: Клементина, Шона и Морна, - она коснулось одного из колец, широкой полосы с тремя большими бриллиантами.
- Это кольцо для моих девочек. Гектор подарил его мне, когда родилась Морна. Она была от него. Вы знаете, что Морна означает "любимая"?
Она протянула другую руку, нащупывая, и коснулась щеки Бри; та взяла ее руку меж своих ладоней.
- У меня было по одному выжившему ребенку от каждого брака, - длинные пальцы Джокасты изящно касались колец по очереди. - Клементина от Джона Камерона. Я вышла за него замуж, когда сама была почти ребенком, и родила ее в шестнадцать лет. Шона была дочерью Черного Хью, она была такой же чернявой, как ее отец, но у нее были глаза моего брата Колума.
Она на мгновение повернула свои слепые глаза в сторону Джейми, потом снова опустила голову, поглаживая кольцо с тремя алмазами.
- И Морна, мой последний ребенок. Ей было всего шестнадцать, когда она умерла.
Лицо старой женщины было холодно, но линия ее рта немного смягчилась, когда она говорила о своих детях.
- Мне так жаль, тетя, - мягко произнесла Бри и наклонила голову, чтобы поцеловать ее пальцы, распухшие в суставах. Джокаста пожала ее руку, но продолжила рассказ.
- Гектор Камерон дал мне его, - сказала она, касаясь кольца. - И он убил их всех. Мои дети, мои девочки. Он убил их ради французского золота.
Потрясение прервало мое дыхание и сжало желудок. Я почувствовала, как Джейми замер за моей спиной, а налитые кровью глаза Дункана широко раскрылись. Выражение Брианны не изменилось. Она на мгновение прикрыла глаза, но продолжала держать длинную костлявую руку.
- Что с ними случилось, тетя? - спросила она спокойно. - Расскажите нам.
Джокаста некоторое время молчала. Комната тоже затихла, не было никаких звуков, кроме шипения горящего воска и слабого астматического дыхания старой женщины. К моему удивлению, когда она заговорила, то обратилась не к Брианне. Вместо этого она подняла голову и снова повернулась е Джейми.
- Ты знал об этом золоте, a mhic mo pheathar? - спросила она. Если он и нашел странным этот вопрос, то не подал вида.
- Я слышал о нем, - спокойно ответил он. Он подошел и сел на кровать рядом со мной. - Слухи ходили в горах после Каллодена. Говорили, что Людовик отправил золото, чтобы помочь своему кузену в святой борьбе. А потом говорили, что золото прибыло, но никто его так и не видел.
- Я видела его, - широкий рот Джокасты, так похожий на рот ее племянника, раздвинулся в неожиданной гримасе. - Я видела его, - повторила она.
- Тридцать тысяч фунтов в золотых слитках. Я была там, когда золото выгрузили на берег с французского судна. Оно было в шести сундуках, каждый из которых был настолько тяжел, что в лодку можно было погрузить только два сундука, иначе она могла затонуть. На крышке каждого сундука была вырезана французская лилия, каждый сундук был обвязан цепями и закрыт на замок, и каждый замок был опечатан кольцом короля Людовика "fleur-de-lis".
Коллективный вздох удивления раздался в комнате. Джокаста медленно кинула головой, устремив слепые глаза к событиям той ночи.
- Где оно было выгружено? - спросил Джейми.
- На Иннисмархе, - ответила она. - Крошечный островок недалеко от Койгаха.
Я задержала дыхание, потом медленно выдохнула и встретилась глазами с Джейми. Иннисмарх. Остров морских людей, тюлений остров. Мы знали это место.
- Трем мужчинам было доверено получить золото, - продолжала она. - Одним из них был Гектор, другим - мой брат Дугал, третий человек был в маске. Разумеется, они все были в масках, но Гектора и Дугала я знала. Третьего мужчину я не знала, и его имя при мне не было произнесено ни разу. Хотя я знала его слугу, его звали Дункан Керр.
Джейми немного напрягся при имени Дугала, а при имени Дункана Керра замер.
- Там были слуги? - спросил он.
- Два, - ответила она, и слабая горькая улыбка искривила ее губы. - Человек в маске привел Дункана Керра, у моего брата Дугала был человека из Леоха - я знала его в лицо, но не знала имени - а у Гектора была я. Я была здоровая сильная женщина, совсем как ты, leannan, - она мягко сжала руку Брианны. - Гектор мне доверял, потому что не мог доверять никому другому. Тогда я тоже доверяла ему.
Шумы снаружи затихли, но ветерок, влетающей в окно со сломанным стеклом, шевелил шторы, которые напоминали призраков, пришедших на зов.
- Мы погрузились на три лодки. Я с Гектором и двумя сундуками в одной, остальные в две другие лодки. Я слышала всплески весел в тумане, которые становились все слабее и, наконец, затихли в ночи.
-Когда это было, тетя? - спросил Джейми, пристально глядя на женщину. - Когда золото прибыло из Франции.
- Слишком поздно, - прошептала она. - Слишком поздно. Проклятый Луи! - вдруг воскликнула она с неожиданной яростью. - Проклятие этому злобному французу, и пусть его глаза сгниют, как мои! Подумать только, что могло произойти, останься он верен своей чести и своему слову!
Джейми искоса взглянул на меня. Слишком поздно. Если бы золото прибыло раньше, когда Чарльз высадился в Гленфиннане, или когда он взял Эдинбург и несколько коротких недель правил в нем, что тогда?
Призрак грустной улыбки коснулся губ Джейми; он взглянул на Брианну, потом снова на меня; в его глазах были и вопрос, и ответ. Что тогда?
- Это было в марте, - продолжила Джокаста, успокоившись после своей вспышки. - Холодной и ясной, как лед, ночью. Я стояла на утесе и смотрела на море; след от луны простирался золотой дорогой по воде. И по этой дороге прибыло судно, как король по ковровой дорожке во время коронации. Я подумала, что это знак свыше.
Она повернула голову в сторону Джейми, и ее рот резко искривился.
- Мне показалось, я слышала смех, - сказала она. - Черный Бриан - тот, кто забрал от меня мою сестру - он мог так смеяться. Но его там не было, конечно; полагаю это был лай тюленей.
Я наблюдала за Джейми, пока она говорила. Он не двигался, но волоски на его руках встали, как наэлектризованные, и засияли, как медные провода, в свете свечей.
- Я не знал, что вы знали моего отца, - произнес он с тихим раздражением в голосе. - Но давайте оставим это, тетя. Вы говорите, был март?
Она кивнула.
- Слишком поздно, - повторила она. - Оно должно было прибыть два месяца назад, как сказал Гектор, но были задержки ...
Да, было слишком поздно. В январе, после победы при Фолкерке такая демонстрация поддержки Франции, возможно, могла стать решающей. Но в марте армия горцев уже откатывалась на север от Дерби, отказавшись от вторжения в Англию. Последний маленький шанс на победу был потерян, и люди Чарльза Стюарта шли к будущему поражению в Каллодене.
Когда золото было выгружено на берег, его хранители стали совещаться, что делать с сокровищем. Армия - и Стюарт вместе с ней - уходила, Эдинбург был в руках англичан. Не было безопасного места, где золото можно было спрятать, не было надежных людей, кому его можно было передать.
- Они не доверяли О'Салливану и другим приближенным принца, - пояснила Джокаста. - Ирландцы, итальянцы ... Дугал заявил, что он не для того столько трудился, чтобы золото было расхищено иностранцами, - она улыбнулась немного мрачно. - Он не хотел рисковать.
Сами хранители доверяли друг другу не больше, чем советникам принца. Большую часть ночи они провели за спором в холодной верхней комнате пустынной таверны, а Джокаста и двое слуг спали на полу среди запечатанных сундуков. Наконец, золото было разделено, каждый из мужчин взял по два сундука и принес клятву на крови, хранить тайну и беречь золото для законного монарха, короля Джеймса.
- Они заставили двух слуг тоже поклясться, - сказала Джокаста.
- Вы тоже клялись? - спросила Брианна спокойным голосом, но не отрывая взгляда от фигуры на стуле.
- Нет, - рот Джокасты изогнулся в удивленной улыбке. - Я была женой Гектора, его клятва обязывала и меня. Тогда.
Обремененные большим количеством золота, заговорщики оставили таверну на рассвете, замаскировав сундуки одеялами и тряпками.
- Когда вынесли последний сундук, во двор таверны въехали два путешественника. Именно их прибытие спасло жизнь хозяину, поскольку это было уединенное место, и он был единственным свидетелем. Полагаю, Дугал и Гектор не думали ни о чем подобном, но третий человек, он хотел избавиться от него. Я видела это в его глазах, в наклоне его тела, когда он выжидал на нижней ступеньке, положив руку на кинжал. Он заметил, что я наблюдаю за ним, и улыбнулся мне из-под маски.
- И он никогда не снимал маски? - спросил Джейми. Его рыжие брови сошлись, словно концентрацией мысли он пытался увидеть описываемую сцену и опознать незнакомца.
Она покачала головой.
- Нет. Когда я время от времени вспоминала эту ночь, то задавалась вопросом, смогу ли я узнать этого человека, если вдруг он появится передо мной. Я думала, что узнаю; он был темный худощавый мужчина, но сильный, как стальной нож. Однако сейчас ... - она пожала плечами. - Узнала бы я его только по голосу? Я не могу сказать, слишком много прошло времени.
- Но он, ни в коем случае, не был ирландцем, не так ли? - Дункан все еще бледный с мокрым от пота лицом приподнялся на локте, слушая с глубоким вниманием.
Джокаста словно удивилась, как если бы забыла о его присутствии.
- А? Нет, dhuine. Судя по речи, он был шотландцем, горцем.
Дункан и Джейми обменялись взглядами.
- МакКензи или Камерон? - тихо произнес Дункан, и Джейми кивнул.
- Или, возможно, один из Грантов.
Я понимала их предположения, произнесенные вполголоса. Между горскими кланами существовали ошеломляюще сложные связи вражды и дружбы, и не все кланы стали бы сотрудничать в таком важном деле.
Колум МакКензи установил довольно тесный союз с Камеронами; фактически, сама Джокаста была его частью через ее брак с Камероном. Если Дугал МакКензи был одним из тех, кто принял французское золото, Гектор Камерон - другим, то несомненно, что третий человек должен быть из одного из этих кланов или из клана, которому оба доверяли. МакКензи, Камерон ... или Грант. Если бы Джокаста смогла увидеть лицо этого человека и при этом не узнала бы его, то, скорее всего, это был бы Грант, так как всех главных лиц в двух других кланах она знала.
Но раздумывать над этим было некогда - рассказ продолжался.
Заговорщики разделились, каждый отправился собственным путем со своей долей золота. Джокаста понятия не имела, что Дугал МакКензи или неизвестный мужчина сделали со своими сундуками; Гектор Камерон спрятал сундуки в яму под полом спальни, в старом потайном месте, устроенным еще его отцом для хранения сокровищ.
Гектор решил хранить их там, пока принц не остановится где-нибудь в безопасном месте, где, получив золото, сможет использовать его для своих целей. Но Чарльз Стюарт уже бежал и нигде не останавливался надолго. Пока, наконец, не произошла окончательная катастрофа.
- Гектор оставил золото и меня дома, а сам присоединился к армии принца. Семнадцатого апреля на закате он объявился перед воротами на взмыленной лошади. Он оставил измученное животное на попечение конюха, а сам зашел в дом и приказал мне срочно собирать ценные вещи. "Дело проиграно, - сказал он, - и мы должны бежать или погибнем со Стюартами".
Камерон был богат и достаточно осторожен, чтобы сохранить карету и лошадей, а не отдать их на дело Стюартов. Достаточно осторожен, чтобы не взять с собой сундуки с французским золотом.
- Он взял три слитка золота и дал их мне. Я спрятала их под сиденье кучера, а он вместе с конюхом унес сундуки в лес и там закопал.
Был полдень восемнадцатого апреля, когда Гектор Камерон сел в карету вместе с женой, конюхом, дочерью Морной и тремя слитками золота и с сумасшедшей скоростью помчался на юг в сторону Эдинбурга.
- Шона была замужем за владельцем Гарта, он рано присоединился к Стюартам и был убит в Каллодене, хотя мы тогда еще не знали об этом. Клементина была уже вдовой и жила со своей сестрой в Рово.
Она глубоко вздохнула и немного вздрогнула, не желая снова переживать эти события, но неспособная сопротивляться воспоминаниям.
- Я просила Гектора заехать в Рово. Это добавило бы только десять миль дороги и заняло бы несколько часов, но он не согласился. "Мы не можем, - сказал он, - тратить время, чтобы забрать их". У Клементины было двое детей, у Шоны - один. "Слишком много людей на одну карету, - сказал он. - Это сильно замедлит нас".
- Тогда я сказала: "Пусть не возьмем их с собой, только предупредим, только увидеть их еще раз".
Она сделала паузу.
- Я знала, куда мы направляемся, мы говорили об этот, только я не знала, что у него все было уже готово.
Гектор Камерон был якобитом, но он хорошо разбирался в людях и ситуациях и не собирался отдавать жизнь за проигранное дело. Видя, как развиваются события, и опасаясь краха, он изо всех сил подготавливал пути для отступления. Он держал собранными одежду и необходимые вещи, продал все, что можно было продать, и тайно заказал три места на корабль от Эдинбурга до Колоний.
- Иногда я думала, что не могу обвинять его, - сказала Джокаста. Она сидела вытянувшись в струнку, и свет от свечей мерцал на ее волосах. - Он считал, что Шона не уедет без мужа, а Клементина не станет рисковать своими детьми, доверив их морю. Возможно, он был прав. И возможно, ничего бы не изменилось, даже если бы мы их предупредили. Но я знала, что я их больше не увижу ... - она сжала рот и сглотнула.
В любом случае, Гектор отказался заехать, боясь преследования. Войска Камберленда сосредоточились на Каллоденском поле, но на всех дорогах Горной Шотландии патрулировали английские солдаты, и весть о поражении Чарльза Стюарта распространялась, как рябь от края водоворота, чем дальше, тем быстрее и быстрее.
Случилось так, что Камероны были пойманы два дня спустя возле Охтертира.
- Колесо у кареты отвалилось, - сказала Джокаста со вздохом. - Я даже сейчас вижу, как оно само по себе катилось по дороге. Ось сломалась, и нам пришлось остановиться возле дороги, пока Гектор и конюх пытались починить ее.
Починка заняла большую часть дня; Гектор становился все более раздраженным, и его беспокойство заражало всех остальных.
- Я тогда не знала, что он видел в Каллодене, - сказала Джокаста. - Но он хорошо знал, что если англичане схватят его, с ним будет покончено. Если его не убьют на месте, его повесят, как предателя. Он весь вспотел, но не от работы, а от страха. Но даже в таком случае ...
Она на мгновение сжала губы, потом продолжила:
- Стало темнеть - была весна, и темнело рано - когда они установили колесо и забрались в экипаж. Карета остановилась в небольшой впадине, когда отлетело колесо, и теперь лошади поднимались вверх по длинному склону. Когда мы достигли гребня, из теней на дорогу вышли двое мужчин с мушкетами.
Это были английские солдаты, люди Камберленда. Прибывшие слишком поздно, чтобы принять участие в Каллоденской битве, они были воспламенены вестями о победе и в бешенстве от того, что не смогли принять в ней участие, и потому жаждали мести.
Быстро соображающий Гектор притулился в углу кареты, опустив голову и накинув на нее шаль, изображая спящую старуху. Следуя инструкциям, которые он ей шипел, Джокаста выглянула из окна, приготовившись изобразить из себя почтенную леди, путешествующую со своей дочерью и матерью.
Солдаты, однако, не стали слушать ее. Один из них распахнул дверь кареты и вытащил ее на дорогу. Испуганная Морна выпрыгнула следом, пытаясь освободить мать. Другой солдат схватил девочку и оттащил ее назад.
- В следующую секунду они могли вытащить "бабулю", а когда они найдут золото, с нами все будет покончено.
Раздался выстрел пистолета, и все замерли от неожиданности. Высунувшись из открытой двери кареты, Гектор выстрелил в солдата, держащего Морну, но было темно; возможно, двинулись лошади, толкнув карету. Пуля попала Морне в голову.
- Я побежала к ней, - сказала Джокаста. Ее голос был хриплым, ее горло пересохло и сжалось. - Я бежала к ней, но Гектор выскочил и схватил меня. Солдаты все еще стояли в шоке. Он толкнул меня назад в карету, и крикнул конюху гнать коней.
Он облизнула губы и сглотнула.
- "Она мертва, - повторял он мне много раз. - Она мертва, ты не сможешь ей ничем помочь", и он крепко держал меня, боясь, что я в отчаянии выпрыгну из кареты.
Она медленно отняла свою руку у Брианны - она не нуждалась в поддержке, чтобы закончить историю - и сжала кулаки, прижав их к белой рубашке на животе, словно хотела остановить кровотечение из матки.
- К этому времени совсем стемнело, - продолжила она слабым бесстрастным голосом, - но я видела зарево в северной части неба.
Войска Камберленда хлынули от места битвы во все стороны, поджигая и грабя дома. Они достигли Рово, где оставались Клементина и Шона со своими детьми, и подожгли их усадьбу. Джокаста никогда не узнала, погибли ли они в огне или умерли позже от голода и холода.
- Таким образом, Гектор спас свою жизнь ... и мою, хотя вряд ли она того стоила, - сказала она с бесстрастным выражением на лице. - И, конечно, он спас золото.
Она снова нащупала кольцо и медленно повернула его на палочке, так что камни, поймав свет от свечей, замерцали.
- Действительно, - пробормотал Джейми. Он не отрывал взгляда от слепого лица. И мне внезапно пришло в голову - как это несправедливо, что он может наблюдать за ней и даже судить ее, а она не могла ответить ему взглядом и просто не знала, что он смотрит на нее. Я дотронулась до него, и он, искоса взглянув на меня, взял мою руку и сильно сжал ее.
Джокаста отложила кольцо и поднялась, впав в беспокойство теперь, когда худшая часть истории была рассказана. Она двинулась к сиденью у окна, встала на него коленями и отодвинула шторы. Было трудно поверить, что она слепа, наблюдая ее целеустремленные движения, однако это была ее комната, где все было устроено так, чтобы она легко могла ориентироваться вслепую. Она прижала ладони к холодному стеклу, и на фоне темноты за окном вокруг ее пальцев, словно холодное пламя, образовался белый туман.
- Гектор купил эту усадьбу на золото, которое мы привезли с собой, - сказала она. - Землю, мельницу, рабов. Отдавая ему должное, - тон ее голоса свидетельствовал о том, что она не собиралась делать ничего подобного, - нужно сказать, что все богатство было приобретено по большей части за счет его труда. Но сначала было золото, на которое оно было куплено.
- А как же его клятва? - тихо спросил Джейми.
- А что клятва? - произнесла она с коротким смешком. - Гектор был практичным человеком. Со Стюартами было покончено, и зачем им это золото в Италии?
- Практичным, - повторила я, сама удивившись вырвавшемуся слову. Я не хотела говорить, но мне показалась, что я услышала какую-то странную интонацию в ее голосе, когда она произнесла его.
Очевидно, я была права. Она повернула голову в мою сторону. Она улыбалась, но при виде этой улыбки меня пронзил холод.
- Да, практичным, - произнесла она, кивнув. - Мои дочери были мертвы, и он не видел причины впустую лить по ним слезы. Он никогда не говорил о них, и не позволял говорить мне. Он был когда-то богатым человеком и собирался стать богатым здесь, хоть это и было нелегко, - она сделала выдох, тяжелый звук задушенного гнева. - И в этом месте нет никого, кто бы знал, что когда-то я была матерью.
- Вы остаетесь матерью, - мягко произнесла Брианна. - Я знаю.
Она взглянула на меня, и ее синие глаза, полные понимания, встретились с моими. Я улыбнулась ей, скрывая неожиданные слезы. Да, она знала, так же как и я.
Джокаста тоже знала, ее лицо расслабилось, и на мгновение ярость и отчаяние на нем сменились страстным желанием. Она медленно подошла к Брианне и положила руку ей на голову. Помедлив немного, рука скользнула вниз, изучая длинными чувствительными пальцами сильные скулы Брианны, ее полные губы и прямой нос, прослеживая влажную дорожку слез на ее щеке.
- Да, leannan, - сказала она. - И ты теперь понимаешь, почему хотела я оставить это место тебе или твоему отпрыску?
Джейми кашлянул и вмешался прежде, чем Брианна смогла ответить.
- Да, - сказал он сухо. - Значит, вот что вы сказали сегодня ирландцу? Конечно, не историю, а то, что у вас нет никакого золота?
Джокаста опустила руку и повернулась к Джейми.
- Да, я сказала им. Ему. Сказала, что насколько я знаю, сундуки все еще захоронены в лесу в Шотландии, и он может поехать и вырыть их.
Один уголок ее рта приподнялся в горькой улыбке.
- Он не поверил вашему слову?
Она покачала головой, поджав губы.
- Он не джентльмен, - повторила она. - Не знаю, как все получилось. Я сидела на кровати, где у меня под подушкой был маленький нож. Я не позволила бы ему безнаказанно дотронуться до меня, но прежде чем я смогла достать нож, я услышала шаги в гардеробной.
Она махнула рукой на дверь возле камина, ведущую в гардеробную, которая, в свою очередь, соединялась с другой комнатой, бывшей когда-то спальней Гектора Камерона, а теперь, по-видимому, там спал Дункан.
Злоумышленники также услышали шаги. Ирландец что-то прошипел своему подельнику и подошел к камину. Второй мужчина подошел и схватил ее сзади, зажав ей рот рукой.
- Все что я могу сказать про него, это то, что он носил шляпу надвинутую низко на лоб, и от него сильно воняло ликером, словно он вылил его себе на одежду, - она на мгновение замолчала, скривившись от отвращения.
Дверь открылась, и вошел Дункан. Ирландец выпрыгнул из-за открытой створки двери и стукнул его по голове.
- Я ничего не помню, - произнес Дункан с сожалением. - Я пришел, чтобы пожелать миссис ... то есть моей жене спокойной ночи. Я помню только, что положил руку на ручку двери, и в следующий момент я уже лежу на полу с расколотой головой.
Он осторожно коснулся шишки и с беспокойством поглядел на Джокасту.
- Ты в порядке, mo chridhe? Ублюдки не повредили тебе?
Он протянул к ней руку, но осознав, что она не может видеть его, попытался сесть на кровати. Однако боль заставила его упасть на подушку с приглушенным стоном, и Джокаста быстро подошла к кровати.
- Конечно, я в порядке, - произнесла она раздраженно, нащупывая его руку. - Кроме беспокойства о том, что в четвертый раз стала вдовой, - она выдохнула и села возле него, убирая распущенные волосы со своего лица. - Я услышала только глухой стук и ужасный стон, когда ты упал. Потом ирландец вернулся ко мне, и человек, который держал меня, убрал руки.
Ирландец очень любезно сообщил ей, что не поверил ее словам о том, что в Речном потоке нет никакого золота. Он убежден, что золото находится здесь, и в то время как он не может причинить вреда леди, у него нет никаких запретов в отношении ее мужа.
- Если я не скажу ему, где находится золото, сказал он, то он и его друг станут отрезать от Дункана по кусочку, начиная с пальцев ног до его яиц, - рассказывала Джокаста, не стесняясь. Дункан и так был бледен, но от этих слов вся кровь отлила с его лица. Джейми взглянул на Дункана, потом в сторону и прочистил горло.
- Вы ему поверили, не так ли?
- У него был острый нож; он провел им по моей ладони, чтобы показать, что настроен серьезно, - она разжала ладонь, и действительно, на ней была видно тонкая красная линия.
Она пожала плечами.
- Я тянула, как могла, пока ирландец не подошел к Дункану и не взял его ногу. Я стала рыдать в надежде, что кто-нибудь услышит, но проклятые рабы легли спать, а гости были слишком заняты, распивая мой виски и занимаясь блудом в саду и конюшне.
При последнем замечании лицо Брианны внезапно стало ярко-красным; Джейми взглянул на нее и кашлянул, избегая моего взгляда.
- Да. И потом ...
- Ну, я сказала им, что золото захоронено под полом в огородном сарае, - на ее лице промелькнуло удовлетворение. - Я подумала, что они натолкнутся там на труп, и это их немного задержит. К тому времени, как они справятся с нервами и начнут копать, я надеялась, что мне как-нибудь удастся поднять тревогу.
Наспех связав женщину и заткнув ей рот, они отправились в сарай, пригрозив, что вернутся и возобновят пытку, если окажется, что она соврала. Они не особенно старались, завязывая ей рот, так что она смогла сорвать ее и, разбив стекло, позвать на помощь.
- Я думаю, что открыв сарай и увидев труп, они от неожиданности уронили фонарь и устроили пожар, - она кивнула с мрачным удовлетворением. - Мне хотелось бы, чтобы они сгорели вместе с ним.
- Ты не думаешь, что они сделали это специально, чтобы скрыть следы рытья? - спросил Дункан, который выглядел уже лучше.
Джокаста пожала плечами, отклоняя его предположение.
- Зачем? Там ничего не было, доройся они хоть до Китая.
Она начинала успокаиваться, и нормальный цвет вернулся на ее лицо.
Наступила тишина, я начинала осознавать, что уже несколько минут внизу раздаются шаги и мужские голоса. Возвращались поисковые группы, но из усталых раздраженных голосов было ясно, что никого не смогли поймать.
Свеча на столе почти догорела, а одна из свечей на каминной полке погасла, испустив ароматное облачко. Джейми машинально взглянул в окно; снаружи было все еще темно, но характер ночи изменился, как бывает перед рассветом.
Шторы слегка шевелились, и холодный беспокойный ветер влетал в комнату. Погасла еще одна свеча. Вторая бессонная ночь сказывалась на мне; я чувствовала себя оцепеневшей, все ужасы, которые я видела и слышала, стали казаться нереальными, и только горелый запах свидетельствовал о них.
Кажется, уже ничего нельзя был сказать или сделать. Вернулся Улисс, скользнув в комнату с новым подсвечником и подносом с бутылкой бренди и несколькими стаканами. На короткое время объявился майор МакДональд, сообщив, что злодеев не нашли. Я быстро проверила состояние Дункана и Джокасты и ушла, оставив их на попечение Брианны и Улисса.
Джейми и я молча пробирались вниз. У основания лестницы я повернулась к нему. Он был бледным от усталости, черты лица его заострились и затвердели, словно оно было вырезано из мрамора, и щетина темнела в полумраке.
- Они вернутся, не так ли? - спросила я спокойно.
Он кивнул и, взяв меня за локоть, повел к ступенькам, ведущим на кухню.
О, моя голова (гэльск.)
Сын моей сестры (гэльск.)
Геральдическая лилия (фр.)
Милая (гэльск.)
Человек, муж (гэльск.)
Милая (гэльск.)
Мое сердце (гэльск.)