59. ЛЯГУШОНОК ОТПРАВЛЯЕТСЯ СВАТАТЬСЯ^[1]

     От лорда Джона Грея

     Плантация Маунт Джосайя

     Мой дорогой друг,

     Пишу Вам в некотором душевном смятении.

     Вы помните некоего мистера Джосайю Квинси, я уверен. Я не должен был давать ему рекомендательное письмо для Вас, и я не дал бы, если бы у меня было какое-либо представление о возможном результате его усилий. Так как я уверен, что именно его действия привели к тому, что Ваше имя в Северной Каролине теперь связывают с так называемым Корреспондентским комитетом^[2]. Один мой друг, зная о моем знакомстве с Вами, показал мне вчерашнее послание, якобы происходящее от этого комитета и содержащее список предполагаемых получателей. Ваше имя в такой компании вызвало у меня такую озабоченность, что я тут же решил проинформировать Вас об этом факте.

     Я должен был бы незамедлительно сжечь это послание, если бы не было очевидно, что это лишь одна из копий. Другие копии, несомненно, уже разошлись по Колониям. Вы должны без промедления предпринять действия по отмежеванию от любых подобных образований и приложить все усилия, чтобы в дальнейшем Ваше имя не звучало в таком контексте.

     И предостережение: почта не является безопасной. Я получил не один официальный документ - некоторые даже с королевскими печатями! - на которых не только видны признаки вскрытия, но и в некоторых случаях совершенно отчетливо просматриваются инициалы или подписи тех людей, которые их досматривали. Такой досмотр может быть организован вигами или тори, неизвестно кем, но я слышал, что сам губернатор Мартин получает письма через своего брата в Нью-Йорке, откуда их доставляют ему доверенные люди – один из таких людей недавно был гостем за моим столом – так как не доверяет почтовой службе Северной Каролины.

     Я могу только надеяться, что ни один компрометирующий документ не попадает в руки тех, кто обладает властью арестовать или инициировать другие меры против людей, указанных в них. Я искренне сожалею, если моя неосторожность с мистером Куинси каким-либо образом навлекла на Вас угрозу или поставила Вас в невыгодное положение, и я, уверяю Вас, приложу все усилия для исправления ситуации, насколько это в моих силах.

     Тем временем, я предоставляю к Вашим услугам мистера Хиггинса, если Вам понадобиться отправить какой-либо документ, не только письма, адресованные мне. Он полностью достоин доверия, и я буду регулярно отправлять его к Вам на случай, если в нем будет необходимость.

     Все же я продолжаю надеяться, что ситуацию еще можно исправить. Полагаю, что горячие головы, призывающие к революции, в большей части не имеют понятия о природе войны, иначе не стали бы рисковать, навлекая ее ужасы и лишения на людей, не думали бы так легко о кровопролитии и угрозе для своих жизней из-за незначительных разногласий с метрополией.

     В настоящее время в Лондоне полагают, что дело сведется к «нескольким разбитым носам», как выразился лорд Норт, и я надеюсь, что так может быть.

     Эти новости имеют для меня и личное значение. Мой сын Уильям купил офицерский патент и присоединится к своему полку в самое ближайшее время. Я, конечно, горжусь им, однако, зная опасности и трудности солдатской жизни, признаюсь, что предпочел бы, чтобы он выбрал другую стезю, или посвятил себя управлению своим значительным состоянием, или, если бы он счел такую жизнь неинтересной, мог бы найти себя в области политики или коммерции, так как, имея природные способности вкупе с большими ресурсами, он может достигнуть некоторого влияния в этих сферах.

     Эти ресурсы, конечно, находятся под моим контролем, пока Уильям не достигнет совершеннолетия. Но я не смог переубедить его, настолько сильно было его желание, и так живы мои воспоминания о себе в его возрасте и моем твердом намерении служить. Может быть, он быстро насытится солдатской жизнью и изберет другой путь. А я должен признать, что военная служба имеет много достоинств, какими суровыми они иногда не были.

     О менее тревожном.

     Совершенно неожиданно я вернулся к роли дипломата. Спешу отметить: не от имени Его величества, а от имени Роберта Хиггинса, который умоляет использовать то малое влияние, которое я имею, в продвижении его перспектив на женитьбу.

     Я нашел мистера Хиггинса добрым и преданным слугой и рад оказать ему всяческую помощь. Я надеюсь, что таково же и Ваше отношение к нему, ибо Ваши мнение и совет весьма желательны, более того, крайне необходимы.

     В этом деле существует некая деликатность, и с этой точки зрения, я прошу Вашего мнения, которому я, безусловно, доверяю. Как оказалось, мистер Хиггинс испытывает симпатию к двум юным леди из Фрейзерс-Риджа. Я указал ему на трудности войны на два фронта и посоветовал для достижения успеха сконцентрировать свои силы на одном объекте, возможно, предприняв временное отступление с целью перегруппировки, если его первоначальная попытка не удалась.

     Упомянутые леди – мисс Вемисс и мисс Кристи – по словам Хиггинса, который весьма красноречив в своих восхвалениях, в изобилии награждены красотой и очарованием. В ответ на настоятельный совет выбрать одну из них мистер Хиггинс уверял, что это невозможно, но после небольшого обсуждения, наконец, остановился на мисс Вемисс, как на свой первый выбор.

     Это разумный выбор, и его причины касаются не только несомненной привлекательности данной леди, но и более приземленного соображения. А именно, и леди, и ее отец являются слугами по контракту, приписанными к Вам. Я, учитывая нежные чувства мистера Хиггинса, предлагаю выкупить оба контракта, если Вы согласны, и если мисс Вемисс согласиться выйти замуж за мистера Хиггинса.

     Мне не следовало лишать Вас двух таких ценных слуг, но мистер Хиггинс подозревает, что мисс Вемисс не оставит своего отца. Кроме того он надеется, что мое предложение освободить дочь и отца от крепостной зависимости (я обещал это сделать при условии, что служба мистера Хиггинса у меня будет продолжаться) явится прекрасным аргументом против любых возражений, которые может выразить мистер Вемисс относительно отсутствия у мистера Хиггинса связей и личной собственности, или других препятствий к женитьбе, которые могут возникнуть.

     Я вспомнил, что мисс Кристи, тоже весьма привлекательная леди, имеет отца, которого убедить значительно труднее, а ее социальный статус несколько выше, чем у мисс Вемисс. Но, если мисс Вемисс и ее отец не примут предложение мистера Хиггинса, я сделаю все возможное, с Вашей помощью, чтобы найти стимул, который повлияет на мистера Кристи.

     Что Вы думаете о таком плане атаки? Я умоляю Вас внимательно рассмотреть перспективы и, если Вы почувствуете, что предложение будет принято положительно, обсудите его с мистером Вемиссом и его дочерью. По возможности со всей осмотрительностью, чтобы не нанести ущерба запасному варианту плана, если в нем понадобится необходимость.

     Мистер Хиггинс весьма чувствителен к своему незавидному положению, как потенциального жениха, и потому ему нужна любая благосклонность.

     Ваш покорный слуга,

     Джон Грей

     - … или других препятствий к женитьбе, которые могут возникнуть, - прочитала я через плечо Джейми. – Это то, что он осужденный убийца с клеймом на щеке, без семьи, без денег. Он это имел в виду?

     - Да, похоже, - согласился Джейми, разглаживая листы. Было видно, что письмо лорда Джона его развеселило. Однако брови его сдвинулись, и я не могла сказать, связано ли это с беспокойством о Вилли или с раздумьем о деликатном деле женитьбы мистера Хиггинса.

     Очевидно, последнее, поскольку он взглянул вверх, где находилась комната Лиззи и ее отца. Сверху не доносилось ни звука, хотя я видела, как мистер Вемисс поднимался к себе некоторое время назад.

     - Спит? – спросил Джейми, приподняв брови. Он взглянул на окно, было немного за полдень, и двор был залит веселым светом.

     - Обычный симптом депрессии, - я слегка пожала плечами. Мистер Вемисс тяжело воспринял разрыв помолвки, много тяжелее, чем его дочь. Не отличающийся крепкой конституцией, сейчас он заметно потерял в весе и ушел в себя, говорил, только когда его спрашивали, и долго спал по утрам.

     Джейми мгновение обдумывал концепцию депрессии, потом выбросил ее из ума, тряхнув головой.

     Он задумчиво постучал негнущимися пальцами правой руки по столу.

     - Что ты думаешь об этом, сассенах?

     - Бобби – милый молодой человек, - ответила я неуверенно. – И Лиззи он, кажется, нравится.

     - И если бы Вемиссы были все еще связаны контрактом, предложение Бобби могло иметь успех, - согласился Джейми, - но они свободны.

     Он вернул Джозефу Вемиссу контракт несколько лет назад, а Брианна освободила Лиззи от обязательств по контракту почти сразу же, как его заключила. Это широко не афишировалось, так как положение крепостной зависимости освобождало Джозефа от службы в милиции. Точно так же, как такая зависимость позволяла Лиззи пользоваться защитой Джейми, поскольку считалась его собственностью. Никто не посмел бы беспокоить ее или относиться к ней с открытым неуважением.

     - Вероятно, он пожелает нанять их в качестве наемных слуг, - предположила я. – Их совместная зарплата, скорее всего, будет меньше, чем цена двух слуг по контракту.

     Мы платили Джозефу, но его плата составляла лишь три фунта в год, хотя предоставлялось жилье, стол и одежда.

     - Я могу предложить то же, - сказал Джейми, но с некоторым сомнением в голосе. – Но я должен поговорить с Джозефом. – Он снова взглянул вверх и покачал головой.

     - Что касается Мальвы … - сказала я, кинув взгляд через коридор и понижая голос. Девушка находилась в хирургической, сцеживала жидкость из плесени, которая обеспечивала нас пенициллином. Я обещала отправить миссис Силви еще лекарства вместе со шприцом и надеялась, что она использует их.

     - Как ты думаешь, Том Кристи будет более сговорчив, если Джозеф откажется? Мне кажется, обе девушки не равнодушны к Бобби.

     Джейми насмешливо фыркнул.

     - Чтобы Том Кристи выдал свою дочь за убийцу, и к тому же нищего убийцу. Джон Грей совершенно не знает этого человека, иначе он не предложил бы такое. Кристи горд, как Навуходоносор, если не больше.

     - О, до такой степени? – сказала я, невольно улыбнувшись. – И кого он сочтет подходящим для своей дочери в нашей глуши?

     Джейми пожал одним плечом.

     - Он не посчитал меня достойным своей откровенности, - сухо сказал он. – И он не разрешает дочери гулять с местными парнями. Полагаю, он никого не считает достойным. Я не буду удивлен, если он отправит ее в Эдентон или Нью-Берн, чтобы найти жениха. И он найдет способы сделать это. Роджер Мак говорит, что он упоминал такую возможность.

     - Действительно? Он очень тесно общается с Роджером в последнее время, не так ли?

     Неохотная улыбка пересекла его лицо.

     - Да, Роджер Мак принимает благоденствие своей паствы близко к сердцу, почти как свое собственное.

     - Что ты имеешь в виду?

     Он смотрел на меня некоторое время, словно оценивал мою способность хранить секреты.

     - Ммфм. Ну, ты не должна ничего говорить Брианне, но Роджер Мак намеревается свести Тома Кристи и Эми МакКоллум.

     Я моргнула, но потом подумала, что это неплохая идея, хотя и не та, что могла прийти мне в голову. Том Кристи, конечно, был на двадцать пять лет старше Эми МакКоллум, но он был здоров и крепок, чтобы содержать ее и ее сыновей. А она действительно нуждалась в кормильце для своей семьи. Уживутся ли они с Мальвой – это другой вопрос. Мальва вела отцовский дом почти с самого детства. Она была вполне дружелюбна, но думаю, в ней не меньше гордости, чем в ее отце, и вряд ли ей понравится, что ее сместят с положения хозяйки.

     - М-м, - с сомнением протянула я. – Может быть. Что ты имеешь виду, говоря о благоденствии Роджера?

     Джейми приподнял густую бровь.

     - Ты не видела, как вдова МакКоллум смотрит на него?

     - Нет, - удивилась я. – А ты?

     Он кивнул.

     - Да, и Брианна тоже. Пока она выжидает, но запомни мои слова, сассенах: если Роджер не побеспокоится, чтобы вдова поскорее вышла замуж, он обнаружит, что ад не горячее их очага.

     - Но ведь Роджер не заглядывается на миссис МакКоллум?

     - Нет, - ответил он, - и потому еще при своих яйцах. Но если ты думаешь, что моя дочь будет терпеть …

     Мы говорили вполголоса и замолчали, когда открылась дверь хирургической. Мальва просунула голову в кабинет. С розовыми щеками, окруженными тоненькими завитками темных волос, она выглядела, как дрезденская фарфоровая статуэтка, несмотря на запачканный передник. Я увидела, как Джейми улыбнулся ее живой свежести.

     - Миссис Фрейзер, пожалуйста, я процедила всю жидкость и разлила по бутылкам. Вы сказали, что остатки нужно скормить свинье … вы имели в виду большую белую свинью? – ей не нравилась такая перспектива, и не удивительно.

     - Я сделаю сама, - сказала я, вставая. – Спасибо дорогая. Почему бы тебе не пойти на кухню и не попросить у миссис Баг кусок хлеба с медом, прежде чем уйдешь домой?

     Она присела и пошла на кухню. Оттуда доносился голос молодого Иэна, который поддразнивал миссис Баг, и я увидела, как Мальва на мгновение остановилась, накрутила локон на палец, чтобы он закудрявился, и выпрямила свою тонкую спину, прежде чем войти.

     - Ну, Том Кристи может планировать что угодно, - прошептала я Джейми, который вместе со мной вышел в коридор и наблюдал, как она уходила, - но твоя дочь не единственная, у которой есть свое собственное мнение.

     Он пренебрежительно фыркнул и ушел в кабинет, а я прошла по коридору дальше и нашла таз с остатками от нашего пенициллинового производства, стоящий на подоконнике.

     Открыв окно, я выглянула наружу. Четырьмя футами ниже находилась гора вырытой земли, указывающая на нору белой свиньи под фундаментом дома.

     - Хрюшка, – спросила я, - ты дома? – Каштаны созрели и падали на землю; она вполне могла обжираться ими в лесу. Но нет, на мягкой земле были видны следы копыт, ведущие в нору, и снизу доносилось хриплое дыхание.

     - Хрюшка! – повторила я громче и повелительнее. Услышав шевеление огромного тела под досками пола, я наклонилась и уронила таз в раскисшую грязь, расплескав лишь самую малость его содержимого.

     Сразу же за стуком приземлившегося таза из-под фундамента высунулась огромная голова с белой щетиной и большим розовым пятаком, за которой последовали плечи шириной с бочонок табака. Потом появилась остальная часть туши, и с нетерпеливым повизгиванием свинья набросилась на угощение.

     - Да, просто помни, кто является источником твоего благосостояния, - сказала я и попыталась закрыть окно. Подоконник раскололся и вздулся из-за того, что там часто оставляли влажный таз с кормом, а свинья вполне могла вломиться в дом и потребовать еще корма, если не наестся.

     Занятая таким образом со свиньей, я параллельно обдумывала предложение Бобби Хиггинса и возможные осложнения в связи с этим. Не говоря уже о Мальве. Конечно, она без сомнения не осталась равнодушна к голубым глазам Бобби, он был красивый парень. Но она также была не равнодушна к чарам молодого Иэна, пусть и не блещущего красотой.

     А каково будет мнение Тома Кристи об Иэне, как о своем зяте, задумалась я. Он не был совсем нищим, имел десять акров, в основном, не обработанной земли, но никаких доходов. Были ли племенные татуировки социально более приемлемы, чем клеймо убийцы? Возможно. Но с другой стороны, Бобби – протестант, а Иэн – католик, по крайней мере, номинально.

     И еще он племянник Джейми, что может повлиять, как положительно, так и отрицательно. Я знала, что Кристи сильно ревновал Джейми. Как он посмотрит на союз между нашими семьями, как на благо или как на нечто, что нужно избегать любой ценой?

     Конечно, если Роджер добьется успеха в сведении их с Эми МакКоллум, это может отвлечь его. Брианна ничего не говорила мне о вдове, но вспоминая, я поняла, что она не говорила ничего, что могло показать ее скрытые чувства.

     Из кухни доносились голоса и смех, очевидно, всем было весело. Я подумала присоединиться к ним, но взглянув на открытую дверь кабинета, увидела, что Джейми стоит возле стола, заложив руки за спину, и с отстраненной задумчивостью смотрит на письмо лорда Джона.

     Его мысли заняты не его дочерью, подумала я с неожиданным уколом боли, а его сыном.

     Я вошла в кабинет и обняла его, прислонившись головой к его плечу.

     - Ты думал о том, чтобы попробовать переубедить лорда Джона? – немного неуверенно спросила я. – Что американцы правы … я имею в виду, склонить его к нашей точке зрения.

     Сам лорд Джон не станет драться в наступающем конфликте; Вилли вполне может, и не на той стороне. Конечно, воевать на любой стороне опасно, но остается тот факт, что американцы победят, и единственный способ переманить Вилли – это повлиять на него через его приемного отца, чье мнение он уважал.

     Джейми фыркнул, но обнял меня в ответ.

     - Джон? Помнишь, что я сказал тебе о горцах, когда Арч Баг явился ко мне с топором?

     - Они живут клятвой и умрут ради нее.

     Я задрожала и теснее прижалась к нему, находя утешение в крепости и надежности его тела. Он был прав. Я видела сама эту жестокую племенную верность, и все же ее было трудно понять, даже когда видела это своими глазами.

     - Я помню, - сказала я.

     Он кивнул на письмо.

     - Он такой же. Не все англичане такие, но он такой, - он взглянул на меня, печаль, смешанная с невольным уважением, на лице. – Он человек короля. Даже если архангел Гавриил появится перед ним, он не откажется от своей клятвы.

     - Да? – сказала я. – Я не уверена.

     Он удивленно приподнял брови, а я продолжила, подыскивая слова.

     - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Он человек чести. Но дело в том, что он не клялся королю … не так, как люди Колума клялись ему, как твои люди из Лаллиброха клялись тебе. Единственное, что имеет для него значение, за что он отдаст жизнь – это честь.

     - Ну … да, - медленно произнес он, задумчиво сведя брови. – Но для солдата, каким он является, честь – это его долг. А долг - это верность сюзерену, королю, так?

     Я выпрямилась и провела пальцем под носом, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить свою мысль.

     - Да, но это не то, что я имела в виду. Для него значение имеет идея. Он следует за идеалом, не за человеком. Из всех людей, которых ты знаешь, он единственный, кто может понять, что эта война будет войной за идеалы. Может быть, первая такая война.

     Он прищурил один глаз и насмешливо уставился на меня другим.

     - Ты говорила с Роджером Маком. У тебя никогда не было подобных мыслей, сассенах.

     - Я так понимаю, ты тоже, - сказала я, не удосужившись опровергнуть оскорбление. – Так ты понял?

     Он произвел шотландский звук, указывающий на согласие с толикой сомнения.

     - Я спрашивал его о крестовых войнах, считает ли он, что они велись за идею? И он был вынужден признать, что идеи имели место, но даже там, он сказал, это деньги и политика. Так было всегда и, вероятно, будет и сейчас. Но, да, я понял, - добавил он быстро, заметив, как затрепетали мои ноздри. – Что касается Джона Грея …

     - Что касается Джона Грея, - перебила я его, - у тебя есть шанс убедить его, потому что он и реалист и романтик одновременно. Ты должен убедить его, что честь не в том, чтобы служить королю, а в идеях свободы.

     Он произвел еще один шотландский звук, на этот раз грудной и полный тяжелого сомнения. И, наконец, я поняла.

     - Ты делаешь это не ради идеалов, да? Не ради свободы. Свободы, самоопределения и так далее.

     Он покачал головой.

     - Нет, - спокойно произнес он. – И не потому, что хочу оказаться на победившей стороне. Хотя, признаюсь, для меня это будет новым опытом. – Он грустно улыбнулся мне, и я от удивления хохотнула.

     - Почему тогда? – спросила я мягко.

     - Ради тебя, - ответил он без колебаний. – Ради Брианны и малыша. Ради моей семьи. За будущее. И если это не идеалы, то я не знаю других.

     Джейми сделал все возможное в роли посланника, но эффект от клейма Бобби был непреодолим. Признавая, что Бобби – прекрасный молодой человек, мистер Вемисс не мог принять мысль, что его дочь выйдет замуж за убийцу, не зависимо от того, что привело его к этому.

     - Люди ополчатся на него, сэр. Вы это хорошо понимаете, - сказал он, покачивая головой, в ответ на аргументы Джейми. – Они не перестанут спрашивать: почему и как. Его глаз … я уверен, он не сделал ничего, чтобы спровоцировать атаку, но люди всегда будут преследовать его. Как я могу подвергнуть Элизабет возможности такой расправы? Даже если она спасется сама, что станет с ней и ее детьми, если однажды его убьют? – он заломил руки.

     - А если в один день он потеряет покровительство его светлости, вряд ли он найдет достойную работу с позорной меткой на лице. Они станут бродягами. Я сам был в таком положении и ни за что не рискну судьбой своей дочери.

     Джейми протер рукой лицо.

     - Да, я понимаю, Джозеф. К сожалению, не могу сказать, что ты не прав. Но хочу заметить, что не верю, что лорд Джон может прогнать его.

     Мистер Вемисс с несчастным видом лишь покачал головой.

     - Ну, что ж, - Джейми поднялся из-за стола. – Я приглашу его, и ты можешь озвучить ему свое решение.

     Я тоже встала; мистер Вемисс вскочил в панике.

     - О, сэр! Не оставляйте меня с ним одного!

     - Не думаю, что он даст тебе по носу или собьет с ног, Джозеф, - сказал Джейми успокаивающим тоном.

     - Нет, - с сомнением произнес мистер Вемисс, - думаю, нет … но я буду очень благодарен, если вы поприсутствуете при разговоре с ним. А вы, миссис Фрейзер? – Он умоляюще поглядел на меня. Я посмотрел на Джейми, и тот кивнул, сдаваясь.

     - Хорошо, - сказал он, - я пойду и приведу его.

     - Мне очень жаль, сэр, - Джозеф Вемисс был почти также несчастен, как Бобби Хиггинс. Он не привык вести в разговоре и кидал взгляды на Джейми в поисках моральной поддержки прежде, чем обратиться к кавалеру своей дочери.

     - Мне очень жаль, - повторил он с искренним видом. – Вы мне нравитесь, молодой человек, и Элизабет тоже, я уверен. Но ее благосостояние, ее счастье – это моя ответственность. И я не могу … я действительно не могу …

     - Я буду добр с нею, - умолял Бобби. – Вы знаете, я буду, сэр. У нее будет новое платье каждый год, я все продам, чтобы у нее были туфельки! – Он тоже поглядел на Джейми, надеясь на поддержку.

     - Уверен, мистер Вемисс глубоко уважает твои намерения, Бобби, - сказал Джейми, как мог успокаивающе. – Но он прав, да? Его долг устроить жизнь Лиззи как можно лучшим образом. И вероятно …

     Бобби тяжело сглотнул. Он тщательно оделся для разговора; на шее, грозя задушить его, был повязан накрахмаленный платок, ливрейный сюртук, чистые шерстяные бриджи, пара тщательно сохраняемых шелковых чулок, лишь в нескольких местах аккуратно заштопанных.

     - Я знаю, у меня мало денег, - сказал он. – Нет собственности. Но я нахожусь в хорошем положении, сэр! Лорд Джон платит мне десять фунтов в год, и был так добр, что разрешил построить на его земле небольшой дом, а пока он не готов, мы можем жить в его доме.

     - Да, вы говорили, - мистер Вемисс выглядел все более несчастным. Он избегал смотреть на Бобби, частично из-за природной скромности и нежелании отказывать, глядя в глаза, но также – я была уверена в этом – чтобы не видеть его клейма на щеке.

     Дебаты длились еще некоторое время, но не приносили никакого эффекта, так как мистер Вемисс не мог насмелиться и высказать настоящую причину отказа.

     - Я …я подумаю, - мистер Вемисс, не выдержав напряжения, внезапно вскочил на ноги и едва не выскочил из комнаты. Он заставил себя остановиться у порога, развернулся и выпалил перед тем, как исчезнуть. - Но не думайте, я не переменю своего мнения!

     Бобби в замешательстве смотрел ему вслед, потом повернулся к Джейми.

     - У меня есть надежда, сэр? Я знаю, вы будете честны.

     Это была патетическая просьба, и Джейми в свою очередь отвел взгляд от больших голубых глаз юноши.

     - Не думаю, - ответил он по-доброму, но твердо, и Бобби расстроенно сник. Он спрыснул водой свои волнистые волосы, когда готовился к разговору; теперь они высохли, и маленькие кудряшки торчали из плотной массы волос, от чего он абсурдно напоминал новорожденного барашка, у которого только что купировали хвост, выглядел таким же потрясенным и испуганным.

     - Она … вы знаете, сэр, или, мэм, - он повернулся ко мне, - мисс Элизабет подарила свое внимание кому-то другому? Если это так, то я буду ждать. Если нет …- он заколебался, глядя на дверь, за которой так внезапно исчез Джозеф.

     - Как вы думаете, у меня есть шанс переубедить ее отца? Может быть … может быть, я найду денег … или если это вопрос религии … - он слегка побледнел, но решительно расправил плечи. – Я … я могу перейти в католическую веру. Я хотел сказать ему, но забыл. Вы скажите ему, сэр?

     - Да …да, конечно, - неохотно согласился Джейми. – Ты твердо определился, что это Лиззи? Не Мальва?

     Бобби смутился.

     - Ну, честно говоря, сэр, мне нравятся обе. Я уверен, что буду счастлив с любой из них. Но … сказать по правде, я ужасно боюсь мистера Кристи, - признался он, покраснев. – И я думаю, он вас не любит, сэр, а мистер Вемисс любит. Пожалуйста, сэр, поговорите с ним.

     В конце концов, даже Джейми не устоял перед его невинным умоляющим взором.

     - Я попытаюсь, - сдался он. – Но ничего не обещаю, Бобби. Как надолго ты останешься здесь?

     - Его светлость, дал мне неделю на мои дела, - ответил юноша, выглядя более счастливым. – Но, как я понял, сэр, вы сами уезжаете завтра или послезавтра?

     Джейми удивился.

     - Куда?

     Бобби удивился в свою очередь.

     - Ну … я точно не знаю, сэр, но я подумал, вы должны.

     После нескольких расспросов мы смогли выяснить подоплеку историю. Как оказалось, по дороге Бообу пришлось столкнуться с группой фермеров, которые гнали на ярмарку стадо свиней. Учитывая все прелести путешествия со свиньями, он оставался с ними только одну ночь, но за ужином он услышал случайный разговор о какой-то встрече и рассуждения о том, кто там может быть.

     - Ваше имя упоминалось, сэр. «Джеймс Фрейзер», говорили они и еще упоминали Ридж, так что я уверился, что говорили именно о вас.

     - Какого рода встреча? И где? – спросила я с любопытством.

     Он беспомощно пожал плечами.

     - Не обратил внимание, мэм. Только говорили, что в следующий понедельник.

     И имена своих гостеприимных хозяев он не запомнил, сосредоточив все силы на то, чтобы есть, не обращая внимания на запах от свиней. Совершенно очевидно, что он был так занят своим неудавшимся сватовством, чтобы вспомнить больше деталей, и после нескольких вопросов и невразумительных ответов, Джейми отправил его прочь.

     - У тебя есть какие-либо предположения? – начала я и умолкла, увидев его нахмуренные брови. Очевидно, предположения у него были.

     - Выборы делегатов на Континентальный конгресс^[3], - сказал он. – Это должно быть оно.

     После барбекю с Флорой МакДональд он получил информацию, что время и место встречи отменяются, поскольку организаторы боялись вмешательства. Джон Эш сказал ему, что новое место и время будут сообщены дополнительно.

     Но это было до того конфликта в Кросс-Крике.

     - Может быть, послание где-то затерялось, - предположила я, но это было слабое утешение.

     - Одно может, - согласился он, - но не шесть.

     - Шесть?

     - Не получая сведений, я написал шести человекам в корреспондентском комитете, которых лично знаю. И ответа нет ни от одного из них, - его жесткий палец стукнул по бедру. Он заметил это и остановил его.

     - Они тебе не доверяют, - сказала я после мгновения молчания, и он кивнул головой.

     - Не удивительно после того, как я спас Симмса и на глазах толпы вывалял в смоле Нейла Форбса, - невольная улыбка мелькнула на его лице при этом воспоминании. – И еще Бобби. Полагаю, он сказал им, что везет мне письмо от лорда Джона.

     Вероятно, так и было. Дружелюбный и словоохотливый, Бобби был способен хранить секреты, но только если его прямо попросить об этом. Иначе, всякий, кто разделит с ним ужин, узнает все о его делах до того, как он закончится.

     - Ты можешь как-нибудь узнать? Где будет встреча, я имею в виду.

     Он выдохнул с легким разочарованием.

     - Может быть. Но если я узнаю и явлюсь туда, вероятность, что меня выставят, довольно большая. Если не хуже. Риск того не стоит, - он взглянул на меня с сухой усмешкой. – Полагаю, я должен был позволить им поджарить печатника.

     Я проигнорировала его последнее замечание и подошла к нему.

     - Ты что-нибудь придумаешь, - сказала я ободряющим тоном.

     Большая наполовину сгоревшая свеча стояла на его письменном столе, и Джейми коснулся ее. Кажется, никто не замечал, что свеча никогда не зажигалась.

     - Возможно … - задумчиво произнес он. – Может быть, я найду выход. Хотя мне не хочется тратить еще один камень.

     Я сглотнула, избавляясь от внезапного куска в горле. Осталось только два камня. Для Роджера или Бри с Джемми … я твердо отбросила эту мысль.

     - «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?»^[4] – процитировала я. – Никакой пользы в том, чтобы хранить камни, если тебя обваляют в смоле и перьях.

     Мысль эта мне не понравилась, но я не могла избежать ее.

     Джейми взглянул на свою руку. Он завернул рукав, собравшись писать, и подживший ожог все еще был виден, бледно-розовый след среди выгоревших от солнца волос. Он вздохнул, обошел стол и взял перо.

     - Да. Вероятно, мне следует написать несколько писем.